91
Спустя час они катили в патрульной машине. Гастон был в сержантской форме, Рон отыскал в дежурке форму какого-то капрала, а Джеку досталась гражданская одежда.
— До Миа-Гранж сорок километров! — заметил Рон, увидев указатель.
— Хорошо, что близко, время сейчас работает против нас, — сказал Гастон.
— А до Санни-Лэнда целых триста восемьдесят, — сообщил Рон, прочитав другой указатель.
Сорок километров пролетели, как один. Другие патрульные машины на дороге не встречались, а это значило, что о нападении на дежурного пока никто не знал.
— Что, Джек, боялся, я расколю этому сержанту череп? — неожиданно спросил Гастон.
— Я не исключал этого.
— Не исключал. — Гастон усмехнулся. — Признаться, была такая мысль… Была… Если парень промолчит хотя бы сутки, он нам уже не страшен.
— Значит, правильно поступили.
— Нет, поступили неправильно.
Они проехали по центральной улице городка Миа-Гранж, сделали несколько поворотов, пока не оказались в районе, застроенном невысокими домами в окружении множества тенистых деревьев. Это был старый район, в теперешние времена деревьев не сажали.
— Ничего вам не напоминает?
Напоминает, — тут же отреагировал Рон. — Точно в таком районе на Шлезвиге располагалась ваша явочная квартира.
— Правильно, случайное сходство, но поди ж ты.
Гастон остановил машину в каком-то полутемном тупичке.
— Итак, квартирка может быть под колпаком то есть прослушиваться, поэтому постарайтесь лишнего не болтать…
— Понятно.
— Ну, тогда выходим.
Оставив автомобиль, вся троица миновала пустынный проходной двор, вошла в парадную, там по узкому, пропахшему мышами коридору вышла в следующий подъезд.
— Это здесь, — обронил Гастон и стал подниматься по лестнице. Неожиданно сверху донеслись звуки борьбы — громкие ругательства и хлесткие удары.
Гастон выхватил пистолет и прижался к стене. То же самое сделали Рон и Джек — теперь у них были полицейские «грунсы».
— Полиция! Полиция! — раздался визгливый женский голос.
— Мы уже здесь! — не задумываясь ответил Гастон и побежал наверх.
Джек с Роном переглянулись — они не знали, как поступить, и остались на месте, ожидая распоряжений майора.
Драчунов Гастон разнял, дав каждому по звонкой затрещине и пообещав забрать в отделение, если они не угомонятся. Громкими криками его поддержали две женщины — одна молодая, другая постарше. Именно она звала на помощь полицию.
— Большое вам спасибо, господин офицер! Только я собралась звонить, а вы уж тут как тут!
— Не за что благодарить, мэм, это наша работа.
Гастон козырнул женщине и вместе с подтянувшимися Роном и Джеком спустился на этаж ниже.
— Вот наша квартира, — тихо сказал он, указывая на неприметную дверь под номером 24. — Давай,
Джек, ключ под половичком.
Джек не удивился беззаботности контрразведчиков: даже если бы в квартиру проник посторонний, он бы ничем не смог поживиться, не зная, где нужно искать.
Рифленая пластинка скользнула в замочную щель, замок тихонько лязгнул стальным язычком. Помедлив мгновение, Джек толкнул дверь и с пистолетом наготове шагнул в коридор — здесь их могла ожидать засада. Однако обошлось.
Знакомая обстановка: старый шкаф в единственной комнате, совмещенный санузел, на кухне самый минимум — стол, две табуретки и отключенный холодильник.
— Так, — произнес Гастон, закрыв дверь. — Теперь по очереди — освежиться в душе и выходить. Времени немного, у меня ощущение, что сюда скоро явятся.
Пока Рон был в ванной, Джек помогал майору подобрать для всех троих одежду. Помимо слегка поношенных пиджаков и отглаженных сорочек здесь были помятые гавайки, бейсболки с поломанными козырьками и стоптанные сандалии.
Гастон подобрал что-то среднее и по цвету, и по фасону — они не должны были выделяться.
Из душевой вышел Рон.
— Давай, — сказал Гастон, и Джек отправился мыться. В ванной было жидкое мыло и целая стопка гигроскопичных полотенец из синтетической целлюлозы.
Когда он вернулся, Рон уже переоделся в новую одежду, а на продавленном диване лежали деньги — четыре тысячи Базилевского и еще две из спрятанного за шкафом сейфа.
— Вот, — сказал Гастон, подавая Джеку его комплект одежды и обуви, а сам поспешил в душевую.
