35
С начальником службы безопасности Васкес разговаривал при Сутулом.
— Зачем ты звонишь?
— Сэр, вы приказывали докладывать обо всем, что…
— Короче.
— Есть один человек, сэр…
— Что за человек?
— Не знаю. Он хочет встретиться с сеньором Марино.
— Ты что, Васкес, дурак?
— Но ведь это не я, сэр, это он хочет встретиться.
— Где он?
— В моем подвале.
Просто разбей ему башку, и дело с концом, и не отвлекай меня больше по таким пустякам.
— Сэр, это… серьезный человек.
Калахер помолчал, затем вздохнул и сказал:
— Хорошо, я скоро буду, посмотрим, что это за серьезный человек. Но смотри, Васкес, если ты просто облажался, берегись.
И Калахер прервал разговор.
«Сам берегись, придурок», — подумал Васкес, однако не очень сильно. Иногда Калахер умел читать даже мысли.
Должно быть, угроза была воспринята, или же у Калахера выдалась свободная минута. Черная машина с затемненными стеклами подкатила к бару «Золотой гусь» через какие-то четверть часа.
Из нее вышли сам Калахер — невысокий сухой человек в сером летнем костюме и в очках-светофильтрах. Его сопровождали двое быков, в одинаковых темно-синих костюмах и в черных очках. Не задерживаясь на солнцепеке, они поспешили спуститься в подвал.
Услышав шаги на лестнице, Васкес и Сутулый поднялись со стульев. Другой мебели в подвале не было.
Первым появился Калахер. Остановившись в трех шагах от гостя, он коротко бросил:
— Ну?
— Мне необходимо встретиться с сеньором Марино, сэр. У меня есть к нему дело.
Калахер присмотрелся к просителю повнимательнее. Взгляд глубоко посаженных глаз Тревиса был неприятен.
— Боб.
— Да, сэр.
Из— за плеча Калахера вышел один из «быков».
— Я пойду в машину, а вы сделайте так, чтобы мозги этого урода забрызгали все стены.
— Конечно, сэр.
Отдав это нехитрое распоряжение, Калахер развернулся и вышел. Не желая заниматься чужой работой, Васкес тоже покинул подвал.
— Очки снимите.
— Чего? — переспросил Боб.
— Очки, говорю, снимите, здесь нет солнца.
— Это он шутит, Боб.
Второй «бык» снял очки и надел на пальцы кастет. Боб вооружился бейсбольной битой.
— Ну, держись, урод, — честно предупредил он и первым бросился на Сутулого.
