Глава 8
Утро было. Лучше бы его не было.
И это все, что я могу о нем сказать.
Жутко болела голова, в пересохшем рту стоял непонятный, но совершенно точно омерзительный привкус, а какое-то время и вовсе казалось, будто стоит пошевелиться – и мое ставшее стеклянным тело просто возьмет и расколется на бесчисленное множество осколков.
И еще – я знал. Я знал, сколько трещин на потолке и когда перестанет дуть северо-западный ветер. Из чего сложены стены, давно ли отключился термолист и кто из товарищей по несчастью проснется, стоит пошевелить рукой. И прочее, прочее, прочее…
Чуждое и не поддающееся рациональному осмыслению знание рвалось в голову и грозило стереть саму личность, оставив на ее месте лишь набор реагирующих на внешние раздражители рефлексов.
Прекрасно понимая, что не стоит и пытаться отгородиться от обезумевшего дара, я решил схитрить и сконцентрировался на стремлении отыскать дорогу до Соколовского. А стоило перед внутренним взором возникнуть кончику путеводной нити, мгновенно вцепился в него и уже больше не отпускал.
И пусть пожаром полыхавшее в голове всезнание никуда не делось, вытягиваемые им из окружающего пространства видения больше не могли прорваться через выставленную защиту. Как ни странно, совет Алекса и в самом деле помог взять ситуацию под контроль: теперь предвидение охватывало только малую часть опутывавшей меня информации и выдергивало из нее лишь то, что желал знать я сам.
Ну почти…
Я начал осторожно подниматься с лежака и тотчас повалился обратно из-за пронзивших затекшие руки и ноги бесчисленных иголочек боли.
– Ты в порядке? – уставился на меня спавший едва ли не в обнимку с карабином Лымарь.
– Почти.
Сжимая и разжимая кулаки, кое-как удалось разогнать кровь по рукам, а вот ноги по-прежнему едва шевелились.
Больно.
– Что случилось? – захлопал спросонья глазами Бородулин.
– Выходить пора, – вернулся с улицы бегавший освежиться Семен и потряс пластиковую трубку алхимического светильника.
Комнатушку осветили зеленоватые отблески неестественного сияния, и у меня сразу же начали слезиться глаза.
Блин, еще и со зрением беда какая-то…
– Не рано? – зевнул Шумов.
– Раньше сядем, раньше выйдем. – Напалм тихонько поднялся с лежака, явно рассчитывая улизнуть, прежде чем проснется подруга. Но не вышло.
– Ты смотри там, – пригрозила ему девушка. – А лучше мне с вами пойти.
– А кто караулить будет? – вздохнул Виктор Петрович. – И Оксану Григорьевну тоже не отпустишь…
– Один я, случись что, защиту долго не продержу, – подтвердил уставившийся в потолок Слава Линев и перевернулся на бок: – Антон, ты как?
– Нормально, – буркнул осматривавший бинты на правой руке Василенко. – За день отойду. Вы надолго только не пропадайте.
– Одна нога здесь, вторая там, – пообещал пиромант и движением руки разжег потушенный на ночь костер.
– Алекс! – подозвал паренька Бородулин и протянул ему пузырек с таблетками: – Это тебе на дорогу. И одну прямо сейчас прими.
– Экомаг? – Шумов открутил крышку и вытряс на ладонь таблетку. – А как часто его пить-то?
– Два раза в день достаточно будет. Лучше после еды.
– А у меня тоже экомаг есть! – вспомнил я вдруг про спрятанную во внутренний карман куртки аптечку. – Могу поделиться.
– Не надо, – отказался Виктор Петрович. – Этого добра у нас навалом.
Я кивнул, выдул остававшуюся в чайнике со вчерашнего дня воду и подошел к Линеву:
– Что с деньгами?
– Держи. – Гимназист ссыпал мне в ладонь несколько золотых и серебряных монет и предупредил: – Еды купить не забудьте.
– Обязательно, – кивнул я, пересчитывая деньги. Три червонца, две золотых пятирублевки, советский серебряный полтинник и новенькая серебряная же двухрублевка с Шостаковичем. Неплохо так. Без малого сто рублей, если золотом.
– Держи, – протянула мне Вера двустволку, коробку с патронами и патронташ. – Присмотри там за моим оболтусом. А то у него язык без костей.
– Не вопрос, – кивнул я и спросил у Лымаря: – Снегоступы не готовы еще?
– Когда б я успел? – возмутился тот. – Пока завтракаете, доделаю.
– Ты ж возился вчера? – указал пиромант на сложенные у входа заготовки.
– Их до ума еще довести надо, – пояснил Семен. – Все, не мешайте мне.
– Идите перекусите на дорогу, – позвал нас Виктор Петрович.
И вот уже от завтрака я отказываться не стал. Умял галеты, половину плавленого сырка и ломтик консервированной ветчины, запил все это двумя стаканами сладкого чая. Не могу сказать, что накушался до отвала, но неплохо, совсем неплохо. А то за ночь совсем желудок к позвоночнику присох.
– Ну теперь хоть на край света, – усмехнулся я, дожидаясь, пока поест Шумов. Напалм смолотил свою порцию еще раньше меня.
– Не заплутайте только, – предупредил нас Василенко. – Провизии в дорогу не дадим, самим мало.
– Не заплутаем.
Я потянулся к бившейся в голове путеводной нити и удовлетворенно кивнул: порядок. Куда идти – знаю.
– А мы подстрелим кого-нибудь по дороге, да и поджарим, – легкомысленно заявил пиромант.
– Смотри, чтоб самих не подстрелили, – погрозила ему кулаком Вероника.
– Да прям! – отмахнулся пиромант. – Ну пойдемте уже, что ли? Семен, ты чего там возишься?
– Сюда подходите, – буркнул Лымарь, соорудивший из еловых лап, веток и нарезанного на ленточки брезента нечто отдаленно напоминавшее снегоступы. – Ногу в петлю ставьте. Ага, сюда. Все, на выход.
– Ну ты мастер на все руки! – поразился Алекс.
– А ты думал! – усмехнулся Семен. – Это тебе не паяльником в носу ковыряться. Валите, нам уже караулить пора.
– А колдовская защита?
– Ее только на ночь хватило, – объяснил Линев. – Сейчас подзаряжать будем.
– Понятно.
Я закинул на плечо ремень ружья, подхватил снегоступы и вышел на улицу. Постоял на занесенном снегом крыльце, привыкая к холоду, потом опустил на лицо подшлемник и медленно подобрался к самому краю гигантской воронки.
И пусть зависшая в воздухе пирамида сейчас никак не проявляла себя, ее присутствие подсознательно все же угадывалось. И солнечный свет там тусклее, и рябит будто что-то. А самое главное – холодом так и веет. Жуткая штука.
– Мороз и солнце, день чудесный! – Напалм уже со снегоступами на ногах выбрался из дома и спустился с крыльца. – Красота-то какая!
Красота?
Я огляделся: голубое небо с невесомым мазком белесых облачков, затянутые инеем силуэты деревьев, ослепительный пятак солнца, сверкающий в его лучах снег…
Какая еще красота?
Вот желтый песочек и теплое море – это красота. А тут…
В топку.
– Холодно только, – присоединился к нам Шумов.
– Быстрей дойдете, – рассмеялся Лымарь.
– Осторожней там. – Вера поцеловала пироманта и попросила: – Возвращайся скорее…
– Все будет хорошо, – подмигнул ей Напалм и обернулся ко мне: – Нам куда?
– Туда, – указал я на запад и предупредил: – Только воронку надо обойти.
– Само собой.
Пиромант помахал рукой девушке и отправился вслед за мной. Шумов пробирался по сугробам третьим. Снегоступы снегоступами, но по следам товарищей оно всяко проще.
– Если не вернусь, считайте меня коммунистом! – проорал вдруг обернувшийся Напалм.
– К черту! – откликнулась Вера.
– Шутки у тебя дурацкие, – не выдержал Алекс. – Никогда не говорили?
– Постоянно говорят, но я не верю, – заявил пиромант. – Считаю, завидуют моему жизнелюбию и искрометному чувству юмора.
– Блин, так мы и до следующего утра не дойдем, – увязая в глубоком снегу, вздохнул я.
– Ничего, – ободрил меня тяжело дышавший Напалм. – Сейчас на открытое пространство выйдем, там ветер наст надул.
– Ну будем надеяться.
– Да точно тебе говорю!
– Так, стойте! – вскинул я руку.
– Чего еще? – насторожился Шумов.
– Подумать надо.
Я закрыл глаза и попытался осторожно расширить границы ясновидения. Постепенно помимо путеводной нити в голове начали всплывать образы предстоящего пути: опушка, поваленные деревья, сугробы, сосны и ели, заметенный снегом овраг…
От перенапряжения почти сразу замутило, и я несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь прогнать дурноту. Холодный воздух обжег ноздри и прочистил мозги; но в итоге пришлось ограничить границу предвидения ближайшей полусотней метров. Дальше уже никак – спекусь.
Хотя и это очень даже неплохо. Раньше бы такой фокус точно не прошел. Нет, проверить дорогу – это запросто. Но вот постоянно отслеживать изменения в режиме, так сказать, реального времени – увольте. Шли бы практически наугад, а пара секунд форы ситуации могла и не спасти. Другое дело теперь: незамеченным точно никто не подкрадется. Пальнуть издали, правда, могут. Но, будем надеяться, чужой взгляд заранее почувствую.
И вообще, проблемы будем решать по мере их возникновения. Сначала нам до этих самых проблем еще добраться надо.
– Ну долго ты? – Напалм стрельнул у Шумова сигарету и теперь, вырвавшись из-под опеки подруги, откровенно наслаждался жизнью. Разве что колечки дыма из носа не пускал. – Нормально все?
– Давайте вон к той сухой сосне. – Я указал на высокое дерево с обломанной верхушкой и первым зашагал к опушке. – Не отставайте!
– Не, мы без тебя никак, – засмеялся пиромант. – Веди нас, Сусанин-герой.
– Тьфу-тьфу-тьфу, – трижды сплюнул через левое плечо Алекс. – Давайте лучше как-нибудь без приключений. Дойдем, купим и вернемся.
– Нам без приключений никак. – Пиромант выкинул окурок в снег и пропел: – «Нормальные герои всегда идут в обход!»
– Громкость убавь, – попросил я.
До леса было уже рукой подать, и у меня в голове вился настоящий рой образов местных обитателей. Оставить бы из них только представляющих реальную опасность, но как это сделать, пока просто не представляю. Хотя…
– Давайте следом. – Я первым подошел к изукрашенным сверкающим инеем елям и поторопил парней: – Живее!
– Чего-то я очкую, – признался вдруг пиромант. – «С виду он совсем неустрашим, а у самого очко жим-жим». Может, как те герои, в обход?
– Зачем в обход-то? – фыркнул я. – Тут чуток срежем через лес и к дороге на Туманный выйдем. Братья ее чистят периодически, как мне говорили. А там после погранцов сразу Соколовский будет.
– Через лес? Не знаю, не знаю…
– Чего ты не знаешь?
– Чем дальше в лес, тем толще партизаны, – заявил Напалм. – Можем встрять, как сам знаешь что, в рукомойник.
– Это самая короткая дорога, – терпеливо объяснил я. – Если будем кругаля давать, точно в чистом поле ночевать придется.
– Ты откуда все знаешь? – удивился Шумов.
– От верблюда, – буркнул я и подлез под еловую лапу. – Идемте.
– После тебя. – Пиромант пропустил за мной Алекса и хрустнул костяшками пальцев. – Если что, сразу падайте, а то еще вас ненароком зацеплю.
– Ты уж постарайся не зацепить, – обернулся я к нему. – И будь любезен, помолчи. В лесу тихо, а тебя за километр слышно.
– Тихо в лесу, – пробурчал себе под нос Напалм, – но барсук-то по-любому не спит. И знаете почему?
– Заткнись!
Лес был странный. Уж не знаю, что тут стряслось, но, окажись мы на месте испытания атомной бомбы, ничуть бы этому не удивился. Воронка есть, поваленные стволы здоровенных сосен все в одну сторону направлены, будто здесь взрывная волна прошлась. И много их, рухнувших и поломанных, очень много. Вся опушка сплошь мохнатыми елками заросла, только дальше уцелевшие сосны попадаться начинают. К тому же иглы у елок синеватые и будто прозрачные. Словно из стекла отлиты. Не елки, а не пойми что. Мутанты какие-то.
Через поваленные стволы перебирались молча. Да и потом не до разговоров было. Тишину леса нарушали только наше тяжелое дыхание да скрип снега под ногами. Взмокли все в момент. И остановиться отдохнуть страшно – на самой грани восприятия чье-то чужое присутствие постоянно ощущается, а что за звери в ельнике схоронились, и не понять вот так сразу.
– А теперь в обход, – прошептал я, неожиданно поняв, что в сугробе перед нами дремлет какое-то живое существо. Вроде оно нас пока не учуяло, но лучше обойти, от греха подальше.
– А что такое? – прошептал Шумов.
– Там есть кто-то.
– Кто?
– Конь в пальто, – подсказал Напалм и подтолкнул его в спину. – Шевели булками.
– Осторожней, ты! – огрызнулся Алекс и поднял голову к проглядывавшему из-за макушек сосен небу. – Господи, когда же это все кончится?
Пробиравшийся через ельник пиромант явно хотел сказать какую-то колкость, но тут я обернулся к нему и зашипел:
– Стой, блин!
– Ты чего? – Напалм моментально замер с поднятой рукой, не успев отодвинуть в сторону покрытую серым инеем еловую лапу.
– Не видишь, что ли, иней другой?
– Не вижу.
– Я тоже не вижу, – признался я. – Но чувствую. Так что не трогай. И вообще, иди след в след.
– Шаг вправо, шаг влево считается побегом, – фыркнул пиромант, потом очень осторожно отодвинулся в сторону и вдруг озадаченно указал мне за спину: – Это чего там?
Я обернулся, чтобы проследить за его взглядом и попятился назад:
– Валим, валим отсюда!
Мелькавший меж деревьев белый смерч ясновидением уловить не удалось. О деревьях, снеге на ветках, поваленных соснах и расшелушенных шишках предвидение знало все, а этой явно потусторонней напасти словно и не было вовсе.
– Бежим!
И мы побежали. Но бежали недолго. И странный смерч сразу поотстал, и сами в один момент спеклись. Ну и притаившийся под снегом овраг свою роль тоже сыграл. Как с горки скатились!
И ведь почувствовать обрыв успел, а сугроб уже провалился и полетели…
– Куда теперь? – прохрипел первым поднявшийся внизу на ноги Шумов.
– За мной, – позвал я и едва ли не ползком направился к другому, куда более пологому склону оврага.
Кое-как выбравшись наверх, мы принялись вытрясать из-под одежды и выгребать из ботинок набившийся снег. Немного отдышались, осмотрелись. Вроде спокойно все.
– Не, я не понял, где дорога? – заявил пришедший в себя Алекс. – Ты ж говорил, до нее рукой подать! И где?
– Где? – переспросил я. – Ответ в рифму тебя устроит?
– В смысле?
– В Караганде!
– Это понятно, – фыркнул Напалм и вытер лицо, – но хотелось бы услышать что-то более конкретное.
– С километр, пожалуй, еще по лесу идти. А там и дорога будет, если не заблудимся.
– Евгений!
– Шучу, шучу. Все, двинули…
К счастью, ясновидение не подвело, и дорога оказалась именно там, где ей и полагалось быть. Парни на радостях рванули на расчищенное от снега пространство, и мне с величайшим трудом удалось заставить их вернуться обратно.
– Вы куда ломитесь? – попытался урезонить я принявшегося разоряться пироманта. – Оглядеться не судьба?
– Да чего тут смотреть? – удивился Шумов. – Кому до нас какое дело? Идем себе, никого не трогаем.
– А бандиты?
– Какие бандиты? – закатил глаза Напалм. – По этой дороге только братья в Туманный мотаются! Кому их грабить в голову прийти может? Да и база пограничников рядом – тут не забалуешь. Ну и ты предупредишь, если что…
– А вдруг не успею? – не очень уверенно возразил я, потом вздохнул и махнул рукой: – Ладно, пошли. Только снегоступы выбрасывать не будем.
– Само собой, – кивнул пиромант. – Да успокойся, не видать никого.
Не шибко хорошо расчищенная от снега с двумя глубокими колеями дорога и в самом деле оказалась пустынной. С одной стороны лес, с другой стороны лес. Ели, сосны, прочая растительность. Что хорошо, дорогу назвать прямой язык не поворачивается, поэтому прежде чем нас заметят, приближение опасности сто раз почувствую.
А вот засаду…
Но это так, отголоски паранойи. Напалм вон совершенно спокоен. Да и Шумову все по барабану. Правда, этот не дергается скорее от недостатка воображения и плохой информированности. Мне-то периодически выбирающиеся из Форта коллеги довольно жутенькую картинку жизни вне городских стен обрисовали.
Хотя здесь, может, и в самом деле бандитов нет. Грабить-то некого. Одни братья только и катаются. А те и сами любых бандитов на запчасти разберут и добавки попросят.
– Куда вы впилили-то? Может, отдохнуть остановимся? – не выдержал наконец Шумов. – Сейчас концы отдам…
– Курить меньше надо!
– Поздно уже курить меньше, – огрызнулся Алекс. – Вон полянка подходящая, дайте дух перевести.
– Не нравится мне елочка с черными иголочками, – указал я на росшее на опушке невысокое дерево. – Какая-то она беспокойная, не находите? Дальше идем.
– Делов-то, – усмехнулся Напалм и махнул рукой.
Охватившее странную елку пламя метнулось к верхушкам сосен, покрытые черными иглами лапы задергались, будто пытаясь убежать от огня. Минута, две – и от дерева остался лишь обгоревший ствол да усыпавший снег невесомый серый пепел.
– Готово!
– Так идти никуда не хотелось? – покачал я головой. – Ладно, привал.
– Слушай, Напалм! – Оживившийся Шумов вытащил из рюкзака алюминиевую кружку и набрал в нее снега. – Подогреешь?
– Легко.
Пиромант обхватил посудину двумя руками – и вскоре в ней забулькал кипяток.
– Зашибись! – Алекс опустил в воду чайный пакетик и предложил: – Будете?
– Ты не выбрасывай, на второй раз заварим, – предупредил его Напалм.
– И на третий. – Я стряхнул снег с вывороченной с корнем сосны и уселся на нее сверху. Насколько смог дотянуться, прошерстил ясновидением подлесок, ничего подозрительного не нашел и немного расслабился.
Вот сейчас чуток передохнем и дальше двинем. Долго сидеть нельзя – замерзнем. И так пальцы уже почти не шевелятся. Пироманту хорошо, а мне только и остается, что о ванне, полной горячей воды, мечтать.
Мечты, мечты…
– Евгений! – Шумов допил чай, передал кружку Напалму и уселся на ствол рядом со мной. – Думаешь, получится пятьсот тысяч за пирамиду выручить?
– А чего не получится? – усмехнулся я. – Заплатят, никуда не денутся.
– Оксана-то против.
– Не ей решать. Надо будет с людьми, принимающими решения, потолковать. Тогда ясность и появится. Заинтересуем их – все как по маслу пройдет. Провалим переговоры – придется денежки с боем выбивать.
– Не стоит особо на пятьсот тысяч рассчитывать. – Пиромант протянул мне кружку. – Гимназисты на сторону пирамиду продать не дадут. А значит, и платить больше оговоренного не станут.
– А почему на сторону не продать? – заинтересовался Алекс. – Евгений, ты же говорил…
– Эта угроза лишь инструмент повышения цены. – Я отпил мутного чая и, грея ладони о горячую кружку, тяжело вздохнул: – А так даже не стоит и пытаться. Мы ж вроде не самоубийцы.
– Гимназисты такого не простят, – кивнул Напалм, и мне почему-то показалось, что возможная потеря вовсе не маленькой суммы его не особо и волнует. Странно, на типа не от мира сего он непохож.
Реалист? Иллюзиями себя тешить не хочет? Ничего, мы еще повоюем.
– Да хотя бы и двадцать пять тысяч! – махнул рукой Алекс. – Я дом на «Поляне» куплю. И на жизнь останется. У меня ж дочка, хоть в нормальных условиях поживем. А то сейчас…
– С этим тоже не все так просто, – поморщился Напалм.
– Чего еще? – удивился Шумов.
– Продадим пирамиду гимназистам, Воевода нервничать начнет. А это чревато.
– Ему-то чего нервничать? – возмутился Алекс. – У Гимназии с Дружиной все схвачено!
– Так-то оно так, но не совсем так, – хмыкнул пиромант. – И отношения у них уже не те, и кучу неприятностей Дружина через это дело огрести может.
– Считаешь, Воеводе невыгодно усиление Гимназии? – задумался я. – А что за проблемы?
– Как обычно – Лига, Братство, Город.
– Значит, надо закрыть сделку раньше, чем о ней узнает Дружина и все остальные, – пожал я плечами, прекрасно понимая, что определенный резон в словах пироманта, несомненно, есть. Ох уж мне эта большая политика…
– Ладно, хватит время терять, – позвал нас Напалм и начал выбираться на дорогу. – Шевелитесь!
– Ты на «энерджайзерах», что ли? – Шумов сплюнул под ноги и со стоном поднялся со ствола. – А знаете, что я первым делом сделаю в Соколовском? Напьюсь! Вы как, составите компанию?
– Не, – отказался Напалм. – Я пас.
– Евгений?
– Тоже мимо.
– Чего вы такие скучные? – Шумов нагнал нас и зашагал рядом. – Грех не выпить-то!
– Нельзя нам, – объяснил пиромант. – Мы ж мутанты. Алкоголь на нас пагубно влияет.
– Да ну?!
– Слушай его больше, – усмехнулся я. – Выдумывает.
– То есть, – прищурился Напалм, – алкоголь на тебя положительно влияет?
– Сугубо отрицательно.
– Вот!
– А если по чуть-чуть? – предложил Шумов. – По соточке?
– Понимаешь, Алекс, – вздохнул я, – если мы наклюкаемся и потеряем над собой контроль, мало никому не покажется. Напалм вон и кабак запросто спалить может.
– И не только кабак, – подтвердил пиромант и вдруг остановился у торчащей из снега скалы, покрытой серым мхом. – А вот это дело!
– Это чего еще? – удивился Алекс.
– Страхогон. – Пиромант оторвал немного мха, размял его пальцами и спросил: – Есть бумажка?
– Держи.
Шумов достал из рюкзака тетрадь, оторвал половину листа и протянул Напалму. Тот сноровисто свернул самокрутку, запалил и затянулся едким дымом. Немного постоял, покачнулся, начал заваливаться на спину, но тут же пришел в себя и ухватился за дерево.
Расплывшийся в блаженной улыбке пиромант сунул косяк Алексу, тот вдохнул полную грудь дурмана и, не удержавшись на ногах, уселся прямо в снег. Вздрогнул, захихикал и протянул самокрутку мне.
– Не надо, – покачал я головой, с усмешкой наблюдая за идиотскими улыбками спутников. Мне еще дури не хватало для полного счастья. И как теперь их дальше вести? Ну Напалм, ну удружил!
Впрочем, отпустило парней в один миг. Вот еще только ничего не соображали и блаженно улыбались – и уже задумчиво затылки чешут. Что им привиделось, интересно?
Впрочем, по барабану. Мне – нельзя. Мало ли чего альтер эго за период беспамятства выкинуть успеет.
– А почему страхогон? – спросил Алекс.
– Он какие-то вещества выделяет, когда их концентрация в воздухе большая – у человека чувство страха притупляется, – объяснил Напалм.
– Вот оно как, – хмыкнул Шумов, и мы отправились дальше.
Отправились – и шли, шли, шли. Солнце успело подняться, недолго повисело в небе и начало клониться к горизонту, а мы все так и топали по лесной дороге, петлявшей меж холмов. И хоть устали как собаки, о привале никто и не заикался – нам бы до Соколовского к вечеру добраться. В чистом поле или даже лесу ночевать радости мало. Чревато это. И не только обморожениями.
– Долго еще? – наконец не выдержал Шумов.
– Да мы идем всего ничего, – фыркнул Напалм, – это кажется просто, что долго…
– Кажется?!
– Именно.
– Смотрите! – указал я на небольшую прогалину меж деревьев, сплошь заросшую цветками с крупными льдисто-синими бутонами.
– Нарвем? – шагнул к полянке Алекс.
– Обалдел? – дернул его назад пиромант. – Это «сердца вьюги»!
– И чего?
– Говорят, они взрываются, если к ним прикоснуться. А лепестки вроде человека насквозь пробивают.
– Брешешь, поди? – засомневался я.
– Не, мне паренек один из патрульных рассказывал, – покачал головой Напалм. – А он в этой ерунде хорошо разбирался.
– Ладно, цветоводы-любители, дальше двинули…
Вскоре дорога вывела нас из леса; я приставил ладонь козырьком и внимательно оглядел заснеженное поле. Вроде бы никого. Только почему-то воздух впереди мерцает будто мираж. И оценить расстояние до опушки леса на той стороне никак не получается.
То ли рукой подать, то ли топать и топать еще. Ничего не понимаю.
Я попытался потянуться через поле ясновидением и моментально провалился в прикрытую тоненькой корочкой льда прорубь. А миг спустя подводное течение закрутило и потянуло куда-то вдаль. Назад!
– Ты чего? – затормошил меня Напалм. – Евгений, чего случилось?
– Дальше какое-то время идем без ясновидения, – тихонько помотал я головой, всерьез опасаясь, что она в любой момент может лопнуть подобно оставленной на морозе бутылке с водой.
– А чего так?
– Не знаю, но впереди какая-то аномалия.
– Так это Граница вроде, – прищурился Шумов.
– Граница?
– Ну Граница между областями. Туманным и Фортом, Фортом и Севером… Не слышал, что ли?
– Слышал что-то такое. Ладно, давайте посмотрим на это чудо.
– Ты в порядке? – уточнил пиромант.
– Вполне, – ответил я, хотя вовсе не был в этом уверен.
Нет, чувствую себя нормально, но никак в своих ощущениях разобраться не могу. Так и кажется, словно не по обычному полю идем, а провалились неведомо куда. Или только готовимся провалиться?
Не знаю. Не уверен. Не могу понять.
И чем ближе мы подбирались к Границе, тем отчетливей становились видны напоминающие северное сияние переливы, а пространство растягивалось и сжималось, будто резиновые декорации воплотившегося наяву кошмара. Воздух сгустился, и каждый шаг давался со все большим трудом. И хоть шли мы без остановок, постепенно начало складываться впечатление, что лес на той стороне поля не приблизился ни на шаг. Вроде каждую веточку, каждую иголочку разглядеть могу, но ведь на самом деле это только иллюзия, и не более того. Уж я это нутром чую.
Неожиданно солнце пропало с неба, затянувшие горизонт перистые облака рассеялись, и над головой замигали ледяные огоньки звезд. В мгновение ока наступившая ночь дохнула холодом и проморозила до самых костей. Не иллюзорным холодом, нет – никакими фокусами тут и не пахло. Стужа легко забралась под одежду, меня затрясло от озноба, а пальцы вконец потеряли чувствительность и перестали сгибаться.
Замычав от боли, я кинулся вперед, и, к моему несказанному счастью, через несколько десятков шагов звезды начали тускнеть, а вновь вернувшееся на небосвод солнце прогнало едва не задушившую нас в своих объятиях стужу.
И более того, опушка стеной встававшего на другом краю поля леса как-то в один миг оказалась буквально в полусотне метров. Чудеса, да и только.
– Мать вашу! – Вырвавшийся из ночи Напалм запрыгал на месте, пытаясь хоть немного согреться. – Холодно!
– И не говори.
Я растер ладонью нос и принялся разминать занемевшие пальцы. Будем надеяться, ничего себе не отморозил.
– Давно я так не мерз, – поежился пиромант.
– Капец, блин! – присоединился к нам Шумов. – Вот это дубак! Все, думал, кранты пришли. Будто раздели догола на морозе и водой из шланга обдали!
– Пошли, эксгибиционист, – позвал я парня. – Сейчас пробежимся, сразу согреемся.
– Скажем дружно, на фиг нужно! – замотал головой пиромант. – Тогда точно до Соколовского не дойду.
– Да, лучше без экстрима обойтись. – Шумов мою затею тоже не поддержал. – Тише едешь, дальше будешь.
– От того места, куда едешь? – уточнил я, но настаивать на своем не стал. – Пошли…
– Вот, блин, попросили сходить за хлебушком, – пробормотал шагавший рядом Алекс. – Мы, говорят, тут в холоде, так уж и быть, посидим. А ты сбегай развейся. Я им это еще припомню.
– Да ладно, зато в человеческих условиях переночуешь, – утешил парня Напалм.
– Тоже верно, – согласился Шумов и усмехнулся: – Помню, собралась как-то у меня компания, а на улице холод был градусов за тридцать и ветер просто дикий. Ну и пошли пацаны за разливным пивом. Трехлитровки я им дал, сумки дал, а крышки к банкам положить забыл. Как же они потом ругались!
– Морду не набили? – хмыкнул пиромант.
– Я ж не специально!
Дорога вновь пошла через лес, и вид высоченных сосен и темного подлеска начал навевать далеко не самые приятные мысли. Вот подкараулит нас какая-нибудь страхолюдина из тех, что вечерами на промысел выходит, – мало не покажется. Хотя, как говорится, страшнее человека зверя нет.
– Да вон уже поворот на Луково вроде, – указал обрадованный пиромант на показавшийся впереди перекресток.
– Нам куда теперь, налево? – задумался я, начал потихоньку выпускать на волю ясновидение – и не успел…
– А ну стоять, бояться! – пробасили сзади. – Руки в гору и без резких движений.
Мы незамедлительно выполнили распоряжение и осторожно обернулись к парню в белом полушубке и опущенной на лицо лыжной шапочке, который, выбравшись из подлеска на обочину дороги, наставил на нас автомат.
И на сколько пуль моего амулета хватит?
Стоп! Можно даже не дергаться – не один он.
Теперь-то я прекрасно присутствие залегших в лесу людей чувствовал. Трое здесь, четверо у перекрестка. И это явно еще не все.
Прошляпил!
– Кто такие? – грозно спросил парень.
– Ты пограничник, что ли? – спокойно опустил руки Алекс, разглядев зеленые петлицы на полушубке.
– Нет, блин, пришелец из космоса, – вроде даже как растерялся служивый. – Вы кто такие?
– Санитарно-эпидемиологическая служба, блин. При исполнении! – гордо заявил Шумов. – Еще вопросы?
– И документы есть?
– Полные карманы.
– Идите дальше, там встретят.
Пограничник попятился и скрылся в лесу. Мы задумчиво переглянулись и зашагали к перекрестку. Снять с плеча ружье мне и в голову не пришло – наблюдали за нашим передвижением по меньшей мере трое прятавшихся в подлеске людей.
Да и чего дергаться? Это не бандиты и даже не городские рейнджеры, не должно проблем быть.
– Документы, – коротко бросил вышедший нам навстречу пограничник с тремя треугольниками на петлицах.
– Вот, – протянул ему удостоверение и какие-то сложенные в четверть листа бумаги Алекс. – Товарищ старший сержант, разрешите обратиться!
– Ну? – Парень, подсвечивая себе чародейским «вечным» фонариком, принялся разглядывать документы.
– До Соколовского долго еще топать?
– Это смотря с какой скоростью передвигаться будете, – на полном серьезе заявил пограничник, потом закрыл удостоверение и начал изучать бумаги.
– К вечеру дойдем? – вздохнул Шумов.
– Недалеко здесь, – вернул ему документы старший сержант и посмотрел на нас с пиромантом: – У вас что?
– Вольнонаемные мы, – усмехнулся Напалм. – Не стали бумагу переводить.
– Вот как? – Пограничник внимательно изучил висевшее у меня на плече ружье, мазнул взглядом по пироманту и вновь уставился на Алекса. – А здесь по какой надобности?
– Написано же, товарищ старший сержант, исследования по заказу Гимназии проводим.
– Но мимо нас вы на территорию Туманного не проходили…
– Не проходили, – согласился с ним Алекс. – И что?
– В Соколовский сейчас?
– Да.
– А потом?
– Обратно.
– Без отметки тамошнего особиста не пропущу.
– Ладно, – пожал плечами Шумов. – Не проблема. Мы хоть правильно идем-то?
– Правильно. Сейчас налево, потом на первом повороте направо.
– Эй, служивый, – окликнул пограничника Напалм и указал на вывешенный у перекрестка странный дорожный знак: перечеркнутый крест-накрест автомат с вырывающимся из ствола пламенем, – а это что еще за наскальное творчество?
– Не понял, – нахмурился парень.
– Ну смысловая нагрузка есть у знака какая-то? Или для красоты повесили? – не унимался пиромант.
– Грамоте обучен? – ухмыльнулся старший сержант.
– Обучен.
– Продемонстрируй.
– «Демилитаризованная зона», – прочитал пиромант надпись под знаком. – И чего?
– Да все просто: если вздумаете на дороге стрельбу учинить или просто за оружие схватитесь – сразу в расход. Ясно?
– Теперь ясно.
– А как там дальше, спокойно вообще? – на всякий случай уточнил я.
– Волчья стая ходит, но нападений на людей не зафиксировано.
И потерявший к нам всякий интерес пограничник скрылся в густом подлеске.
– Не зафиксировано – это как, с костями харчат? – поежился Алекс.
– Волки людей боятся, – легкомысленно отмахнулся Напалм, потом подумал и добавил: – И огня.
– Твоими бы устами, – вздохнул я и аккуратно, стараясь не переборщить, раздвинул границы восприятия. Создаваемые ясновидением образы моментально заполонили голову, и пришлось отрешиться от них, сосредоточившись на маршруте.
Но точно – сначала налево, потом направо.
– Да чего вы очкуете? Эти вон сидят солдатики – и ничего, – мотнул головой в сторону оставшихся позади пограничников Шумов.
– Их там лбов десять, солдатиков этих, – фыркнул я. – Плюс блиндаж, несколько укрепленных огневых точек и бэтээр на ходу.
– «Пиратики, пиратики, морские акробатики, – гоготнул Напалм. – Днем они дерутся, а вечером…»
– Да ладно ты, нормальные мужики, – не согласился я с пиромантом. – Вон и цепляться не стали. А могли бы.
– А я че? Я ниче, – расплылся в улыбке шутник. – Так, к слову пришлось. Чтоб в тишине не идти.
– Лучше уж в тишине, – не выдержал Алекс.
– А в глаз?
– А листья сухие покурить?
– Ладно, дай сигарету, и молчу как рыба.
– У меня последняя пачка, – предупредил Шумов и переложил сигарету с петардой из пустой пачки в только начатую.
– Деньги нам дали? Дали. Вот курева и возьмем. С куревом в дороге веселей. Предмет первой необходимости.
– Шевелитесь! – поторопил я парней. – Сколько уже можно?
– Идем…
До поворота на Соколовский мы добирались минут двадцать. К этому времени уже порядком стемнело, и, заслышав раздавшийся неподалеку волчий вой, я поспешил снять с плеча двустволку. А то выскочат – и дернуться не успеем. Мало ли кого там нормальные волки боятся. Наши с голодухи и на человека запросто кинуться могут. А уж если волколак в стае…
– Успокойся ты! – Напалм пристально всмотрелся в тянувшийся вдоль обочины подлесок, потом сжал правую ладонь в кулак, и над его плечом, разбрызгивая длинные искры, завис огненный шар размером с мяч для большого тенниса. – Отобьемся…
– Лучше давайте просто пойдем быстрее, – предложил Шумов.
– Идем.
Тут мне почудилось в кустах какое-то движение, я скинул на дорогу меховушку и положил палец на спусковой крючок. Мороз немедленно вцепился в защищенную лишь тоненькой кожаной перчаткой ладонь, но сейчас было не до холода.
Ясновидение скользнуло за обочину, в голове немедленно всплыл образ чего-то голодного, и от неожиданности я пальнул по кустам. Поспешил передвинуть стволы вслед за метнувшимся прочь существом и выстрелил второй раз, но стремительно меняющее форму нечто уже скрылось в чащобе.
– И что это было? – спросил Напалм и движением руки заставил подлететь огненный шар к обочине. Неровные отблески осветили кусты, но ничего, разумеется, обнаружить там уже не удалось.
– Не знаю.
Я перезарядил ружье, надел меховушку и зашагал прочь. В голове, словно попавшая в паутину муха, билось ясновидение, которое всерьез вознамерилось охватить собой весь мир, а любые попытки утихомирить его вызывали дикую ломоту в висках.
– Чего стрелял тогда? – нагнал меня Шумов.
– Чтобы оставаться в неведении относительно этого, – через силу усмехнулся я и наконец сумел успокоить рвавшееся из-под контроля предвидение.
Вскоре небольшой лесок, в котором темно-зеленые и явственно голубоватые елки только начали теснить невысокие березки, остался позади, и мы оказались у крутого склона холма.
Или это просто трасса на Лудино по низине идет, а дорога на Соколовский в гору поднимается?
Должно быть, так.
– Напрямик? – издеваясь над парнями, предложил я.
– Если только обратно, – окинул склон внимательным взглядом Напалм, – на ледянках.
– По дороге обходить прилично придется, – прикинул Шумов. – Вон какой крюк делает.
– Зато там подъем не такой крутой, а здесь мы больше времени потеряем, – резонно возразил пиромант.
– Идемте уже, фантазеры, – зашагал я по дороге. – Как там нормальные герои поступают?
– «Нормальные герои всегда идут в обход!» – тут же подхватил Напалм.
– А нормальные люди на машинах ездят, – буркнул Алекс и достал сигарету.
– Спорт наш друг, – хохотнул пиромант и незамедлительно продекламировал:
Бросай курить, вставай на лыжи,
Здоровьем будешь не обижен!
– У меня снегоступы с утра на ногах, а со здоровьем как-то не очень, – щелкнул колесиком зажигалки Шумов. – Так что больше про «стою на асфальте, в лыжи обутый…» на ум приходит.
– Покурим, – попросил Напалм.
– Бери целую, – предложил парень.
– Не, я бросаю.
– По тебе видно.
– А то!
Без особой спешки мы выбрались из низины, и я с тревогой глянул в темнеющее небо. Нам еще пилить и пилить, а солнце уже почти село. На глазах вечереет.
– Есть часы у кого-нибудь?
Пиромант молча покачал головой, Шумов полез в карман и выругался:
– Я чарофон Антону оставил.
– Ладно, давайте тогда прибавим.
Ну мы и прибавили. Но очень скоро выдохлись и решили лишний раз не рвать себе жилы.
– Смотри, – ткнул меня в бок некоторое время спустя пиромант. – Что за поле такое?
– Это? – пригляделся я к потянувшимся вдоль дороги темно-синим кустам, которые своими длинными узкими листьями весьма напоминали невысокие пальмы. – Это карликовые пальмы. Похоже, Соколовский совсем рядом.
– С чего взял? – удивился Алекс.
– Так их специально культивируют. Из масла горючку гонят, а остатки на растопку пускают.
– А у нас почему не садят?
– Садили. Только месяца полтора назад все поля выгорели. То ли случайно пожар начался, то ли подожгли.
– А, помню! – кивнул Шумов. – Дыму было, дыму…
– Угу.
– Так у нас скоро бензин подешевеет? – задумался Напалм.
– Да ни фига он не подешевеет, – покачал я головой. – Во-первых, пальмы хоть и быстро растут, но они из почвы все питательные вещества в один момент вытягивают. А во-вторых, у этого горючего коррозийные свойства повышенные. Приходится один к одному с нормальным бензином мешать. Иначе движку хана.
– Ты, Евгений, я погляжу, большой в этой области специалист, – фыркнул пиромант.
– А куда деваться? От стоимости горючки цены едва ли не половины товаров зависят, – пояснил я и вдруг насторожился: – Ну-ка с дороги!
И первым рванул в кювет.
– Чего случилось? – уже из сугроба отозвался Алекс. Напалм лежал в снегу молча.
– Отползайте, чтоб не видно было! – скомандовал я, схоронившись в опасной близости от бритвенно-острых листьев карликовых пальм.
Парни поворчали, но совета послушались. Тут до нас донесся звон бубенцов, а какое-то время спустя из-за поворота показался торговый обоз. Пятеро тяжело нагруженных саней промчались по направлению к Соколовскому и вскоре скрылись из виду.
– Надо было попросить подвезти, – буркнул выбравшийся обратно на дорогу Алекс.
– Очень им надо попутчиков брать, – поморщился я, выгребая из ботинок снег. – Еще бы пальнули на всякий случай.
– Хомо хомини люпус эст, – с тяжелым вздохом согласился со мной Напалм.
– Да, вооружены дядьки были серьезно, – кивнул Шумов.
– Поэтому и с бубенцами катаются. Не то что мы…
– Голытьба! – хмыкнул пиромант. – Слушай, а ты уверен, что в сугроб надо было прыгать?
– Нет, – честно сознался я. – Это на всякий случай. Мера предосторожности.
– Перестраховщик, блин, – поморщился Напалм, но тут же оживился, приметив прореху в зарослях карликовых пальм: – Наш поворот?
– Не, это, похоже, к лагерю пограничников, – покачал я головой и указал на торчащий в стороне щит. – Освети.
– Ага, «Погранотряд номер такой-то – пятьсот метров; Соколовский – два километра», – сотворив огненный шарик, прочитал Напалм и обрадовался: – Полчаса – и мы на месте!
– Да ты оптимист, – усмехнулся Шумов, достал пачку сигарет и выругался: – Тьфу ты, чуть с петардой не прикурил.
– Вот бы мы посмеялись! – Пиромант потушил огонек и зашагал к хутору. – Оставишь?
– Ладно.
– Вообще, средняя скорость у пешехода четыре-пять километров в час, – задумался я.
– Это не про нас, – устало вздохнул Алекс. – Ты б еще про спринтеров вспомнил.
Но до хутора, как ни странно, мы добрались и в самом деле довольно быстро. То ли второе дыхание открылось, то ли, наоборот, в транс впали и как время пролетело, не заметили. Да и неважно оно на самом деле, главное – дошли. Теперь бы еще только внутрь попасть. А то вот номер будет, если ворота на ночь закрыть успели!
И не откроют ведь специально ради нас, поди…
– Все серьезно тут у них. – Пиромант оглядел сооруженный из бревен и бетонных блоков высокий забор с мотками колючей проволоки поверху и указал на торчавшую в темноте караульную вышку. – А чего прожекторов нет?
– Да им и так все прекрасно видно, – предположил Алекс. – Чего там разглядывать-то? Смотри в прибор ночного видения и пали себе.
– Откуда здесь приборы ночного видения? – удивился Напалм. – Это тебе не военная база!
– Чародеи Братства поставляют, откуда еще, – объяснил я. – Стоят недешево, но подзаряжать и местные колдуны могут. Неплохой бизнес. Доходный.
Тут мы вышли к въезду в село и остановились на освещенном фонарями пятачке перед закрытыми воротами. Напалм сунул руки в карманы и ссутулился, я накинул ремень двустволки на плечо.
– Чего-то они не шевелятся, – забеспокоился Алекс. – Они нас пустят, вообще?
– Грамоте обучены? – явно припомнив слова старшего сержанта, усмехнулся пиромант и указал на украшенные вмятинами и глубокими царапинами створки.
– «Соблюдать дистанцию! Огонь на поражение!» – прочитал Шумов и уселся на один из бетонных блоков, предназначенных помешать разогнавшемуся автомобилю протаранить ворота. – И чего?
– Да нет! Ниже: «Звонить два длинных, два коротких».
Напалм подошел к калитке сбоку от ворот и в точности выполнил инструкцию. Два длинных, два коротких.
– А в ответ тишина, – задумчиво почесал подбородок пиромант некоторое время спустя. – Может, они вымерли там все?
– Не дождетесь, – включился вдруг безбожно захрипевший динамик. – Чего надо?
– Нам бы переночевать и продуктов прикупить, – жалостливым голосочком попросил Напалм. – Пустите, дяденька, а!
– Кто такие и откуда?
– Командировочные из Форта, – отодвинул пироманта в сторону Шумов. – Документы есть!
– Сверни трубочкой и засунь их себе… – посоветовал караульный и распорядился: – Ждите!
– Прямо тут? – уточнил Напалм и выругался: – Блин, в Форт попасть и то проще.
– А чего ты хотел? – запрыгал я на месте в тщетной попытке согреться. – Чем меньше поселение, тем сильнее там о безопасности заботятся.
– Да как-то непохож Соколовский на хутор, – задумался Шумов. – Волчий лог не шибко больше…
– Вся торговля с Городом по этой дороге идет – это раз. Да и Соколовский только после провала сюда хутором числиться стал. Тогда, говорят, многие деревни и села в хутора переписались.
– Почему? – заинтересовался Алекс.
– Хутора поначалу за охрану Форту меньше платить должны были, – пояснил оказавшийся в курсе этой истории Напалм. – Это потом уже систему поменяли.
– Все, шапки снимаем, внутрь заходим! И не вздумайте за красную линию заступить! – распорядился вновь оживший динамик. – Живее давайте и дверь за собой захлопните!
Напалм оглянулся на меня и потянул на себя ручку калитки. Та оказалась незаперта. Пиромант выругался и шагнул внутрь. А стоило нам пройти в небольшую комнатушку, как ослепительно вспыхнули направленные прямо в лицо лампы. Несколько минут после этого ничего не происходило, потом распахнулась дверь в дальней стене. Впрочем, дорогу к ужину и ночлегу нам пока что перекрывала добротная решетка.
И зуб даю, она не просто магией усилена, но и для защиты от колдовства приспособлена. Ничего ведь через нее ясновидением различить не получается…
– Шапки, говорю, сняли быстро! – рявкнул караульный и распорядился: – По одному подходите!
– Иди!
И стянувший кепку Напалм подтолкнул Алекса через нарисованную на полу красную линию.
– А почему я? – подался назад парень.
– Ну чего вы как дети маленькие?!
Я первым подошел к двери и поморщился, когда выступивший из тени то ли священник, то ли монах макнул кисточку в баночку со святой водой и стряхнул ее мне в лицо. Потом перекрестил и потребовал:
– Следующий!
– Чего это? – недоуменно фыркнул пиромант. – Что за мракобесие?
Шумов быстро пихнул его под ребра и посоветовал:
– Рот закрой.
Напалм злобно глянул на парня, но заткнулся и молча подошел ко мне. И лишь когда священнослужитель закончил с нами, пиромант вытер с лица святую воду, натянул кепку и пожаловался:
– И так холодно…
– Пропускайте, – разрешил караульному священник.
– Ефим Васильевич их еще не смотрел, – покачал головой невысокий, крепкого сложения парень в овчинном полушубке.
Священник ничего не ответил и отправился восвояси.
– Ефим Васильевич – это кто? – уточнил Напалм. – Раввин?
– Колдун, – не оценил шутки караульный. – Деньги покажите.
– Зачем еще? – забеспокоился я.
– Безденежным у нас делать нечего.
– Логично.
Я выгреб из внутреннего кармана выданные Линевым монеты и продемонстрировал их караульному.
– Нормально, – кивнул тот.
– Кто там еще, на ночь глядя, приперся? – раздалось вдруг в дальнем конце коридора.
– Из Форта, – обернулся к колдуну караульный. – Но мало ли чего? Лучше гляньте, Ефим Васильевич.
– И нет мне покоя от вас ни днем, ни ночью! – Худощавый колдун смерил нас пристальным взглядом и задумчиво почесал мочку уха: – Двое уников. Пиромант и медиум.
– Ясновидящий, – поправил я его.
– Хрен редьки не слаще, – хмыкнул Ефим Васильевич и махнул рукой: – Пропускай, пожалуй.
– Заходите, – отпер решетку караульный.
Я глянул на темные провалы бойниц в стенах коридора и поежился. Так дернешься – и изрешетят за милую душу.
– Нам бы остановиться где, – сразу же озадачил Шумов сопровождающего.
– Не проблема, – кивнул тот и предупредил: – Ружье придется сдать.
– А пистолет? – уточнил я.
– Нет, только ружье. – Караульный провел нас в небольшую комнату, сплошь заставленную оружейными сейфами. – Ставь, и пошли.
Я убрал свою двустволку в первый попавшийся железный шкаф, кинул туда же патронташ и запер дверцу.
– Ключ у меня остается?
– Ага.
– Слушай, как тебя… – вновь пристал к караульному Шумов.
– Анатолий.
– Будем знакомы, Алекс. Торгует у вас кто-нибудь электроникой?
– В смысле? – удивился парень.
– Мне б ноутбук прикупить. Можно поломанный или на запчасти.
– Надо подумать…
Мы вышли из караулки, и остановившийся на крыльце Анатолий кивнул в сторону стоявшего на той стороне площади двухэтажного особняка:
– Это гостиница. А насчет ноутбука Рому Новика поспрашивайте, он в основном видеотехникой занимается, но у него бизнес в последнее время пошел. Может, чего и завалялось на продажу.
– А чего бизнес пошел? – заинтересовался я.
– Ефим Васильевич у гимназистов ваших какую-то машинку купил – магическую энергию из накопителей Иванова в электричество перерабатывает. Очень удобно.
– Вот как?
Ни о чем таком слышать не доводилось. Опытный образец?
– Когда уходить надумаете, за ружьем зайдите, выпустят.
И караульный хотел вернуться на пропускной пункт, но его окликнул один из шагавших через площадь парней:
– Эй, Антоха! – Бугай в белом полушубке махнул в сторону ворот: – Заперли уже?
– Заперли. Давайте сюда.
Полудюжина вооруженных до зубов парней ввалилась на пропускной пункт, и Шумов дернул собравшегося последовать за ними караульного:
– Анатолий, а чего они, ночью-то?
– Да патрульные это. Все никак волчью стаю выследить не могут. Теперь вот ночью попробуют.
И караульный скрылся внутри. Хмыкнув от удивления, Алекс потянул носом воздух и неожиданно заявил:
– А хорошо здесь!
– Чего хорошего-то? – удивился пиромант.
– Дымом вон пахнет…
– И чего? – даже остановился шагавший к гостинице через расчищенную от снега площадь Напалм. – Ну объясни мне, тупому, а?
– Люди здесь просторно живут, вот чего. Свой дом, баня. Хорошо!
– Ну и переезжал бы.
– А работа? Работы тут нет, – вздохнул заметно дрожавший от холода Шумов. – А то давно б…
– Вот толкнем пирамиду и переедешь, – улыбнулся я.
– Не, на фиг, я на «Поляне» дом возьму. Или в Лукове, если денег не хватит. Там тоже неплохо.
– С деньгами везде хорошо.
Напалм распахнул дверь гостиницы, бывшей раньше то ли сельским клубом, то ли зданием администрации, и шагнул внутрь. Я поспешил за ним и блаженно зажмурился, впервые за весь день очутившись в тепле.
Ух, хорошо!
– Присаживайтесь за свободным столом, – пригласила нас в обеденный зал проходившая мимо официантка.
– Нам бы еще насчет ночлега договориться, – безуспешно пытаясь расстегнуть куртку занемевшими с мороза пальцами, окликнул я девушку.
Ну гнитесь уже! Вот ведь…
– Сейчас хозяин подойдет.
– Хорошо.
Я выбрал стоящий подальше от затянутых изморозью окон стол, повесил куртку на спинку стула и попытался пошевелить окоченевшими за время пути пальцами ног. Получилось не очень. Надо срочно чего-нибудь горячего выпить, а то долго еще не оттаю.
– Садись, чего встал? – плюхнулся на стул Напалм.
– Присаживайся, надо говорить, – поправил его Алекс и осторожно стянул заледеневшие варежки. Ногти у него оказались синими. Да и губы были аналогичного оттенка.
Взмерз, Маугли.
– Можно подумать, можно подумать… – пробурчал пиромант.
Я оглядел обеденный зал – хоть гостиница и не ломилась от постояльцев, но и не пустовала – и уселся за стол. Ну да, если из Форта в Город едешь или наоборот, аккурат здесь на ночь остановишься. И место для гостиницы выбрано грамотное: тащиться по хутору никуда не надо, прошел через ворота – и быстрей в тепло.
А натоплено здесь было будь здоров. И какая разница, что деревянные столы, выкрашенный желтой краской пол и обшарпанные стены не поражают дизайнерскими изысками? Вон лампочка под потолком помаргивает, уже хорошо. Да и запахи с кухни ароматные доносятся. Сейчас отогреемся, червячка заморим. А там и на боковую пора будет.
– Какой план действий? – спросил глазевший по сторонам Алекс. – И чего заказывать будем? Голодный, как не знаю кто!
– «Коротышка был голодный, проглотил утюг холодный», – не удержался от подначки Напалм.
– Иди ты! – фыркнул парень. – Что делать-то будем, говорю? Когда затариваться пойдем?
– А вот сейчас узнаем у хозяина, работают ли еще магазины, и решим, – ответил я, наблюдая за приближавшимся к нашему столу грузным и усатым армянином средних лет.
– Нет, магазины не работают уже, – разочаровал нас тот. – Если что надо, можете у меня взять или утра дожидайтесь.
– Не к спеху, – отмахнулся Напалм. – Нам бы поужинать.
– Щи, макароны по-флотски и жареная рыба. Или пельмени с рыбой. Если специально для вас что-то готовить, ждать придется.
– Пусть что есть, то и несут. И чай горячий прямо сейчас, – решил я и уточнил: – Сауна есть у вас?
– Сауны нет, баня есть.
– Еще лучше. Свободна на вечер?
– С восьми до десяти окно, – заглянул в блокнот хозяин гостиницы.
– А сейчас сколько времени?
– Седьмой час.
– Как раз поужинать успеем, – оживился Алекс. – Бутылку водки еще запишите.
– Мы не будем, – напомнил я.
– Себе и беру, – заржал парень.
– Что-то еще? – спросил армянин. – Ночлег?
– Есть для троих что-нибудь подходящее? – зашмыгал носом Напалм.
– Разумеется. С вас…
– Распорядись насчет ужина, потом подходи, рассчитаемся, – предложил я. – И чай сразу пусть тащат!
– Хорошо, – окинул нас внимательным взглядом хозяин и отправился на кухню. – Сейчас чай будет.
Но первой, конечно, принесли водку. Холодную. Брр…
Алекс моментально свернул пробку, и я поспешил остановить парня, предложив не торопиться:
– Ты перекуси сначала, а то на голодный желудок развезет. И что с тобой делать потом?
– Я ж для аппетиту! – возмутился парень. – По маленькой.
– Нормально у тебя все с аппетитом, – поглядывая в сторону кухни, вздохнул Напалм. – Целый день на свежем воздухе да не жравши…
– Сволочи! – выругался Шумов. – У меня ж мечта: сесть в тепле и выпить водки, а вы…
– Растяни удовольствие, – посоветовал я. – О! Щи несут.
– Хо-хо, – потер руки Алекс. – Наливаем из графина…
– Алкоголик, – фыркнул Напалм.
Посидели мы в итоге очень даже неплохо. Наелись до отвала, отогрелись. Нет, что ни говори, замечательно просто посидели. Шумов так и вовсе бутылку водки располовинить успел.
– Ну? Не пора ли в баньку? – выплюнув на тарелку рыбью кость, засобирался он.
– Сейчас хозяина дождемся и узнаем. – Я допил чай, вытер выступившую на лице испарину и с блаженным видом откинулся на спинку стула. – Куда торопишься? Не согрелся еще, что ли?
– Согрелся, – кивнул Алекс. – Но вы ж не пьете, чего с вами сидеть? Молчите вон.
– Это для лучшего пищеварения, – зевнул пиромант. – Когда я ем, я глух и нем.
– А я когда пью, все наоборот, – возразил Шумов и прищелкнул пальцами, подзывая выглянувшего с кухни хозяина.
– Двадцать рублей с вас, – с ходу заявил тот.
– Не много? – больше по привычке уточнил я. Торговаться было лениво.
– Как – много?! – всплеснул руками армянин. – Вот же…
– Ладно, верю. Только организуй закуски в баню тогда.
– И пивка бутылочку, – встрепенулся Напалм. – Если есть.
– Ты ж не пьешь, – удивился Шумов.
– Это для души.
– Договорились? – И я выложил на стол два червонца.
– Договорились, – легко согласился хозяин и протянул ключ от комнаты: – Двадцать первый номер.
– Можно уже в баню идти? – уточнил Алекс.
Армянин забрал деньги и указал на одну из официанток:
– Сейчас Алина освободится и проводит вас.
– Ждем. – Я поднялся из-за стола и насторожился, заметив среди вошедших в зал людей смутно знакомого бородача лет пятидесяти от роду.
Из Форта кто?
Да вроде нет. Но по торговой линии – точно.
– Евгений Максимович? – вдруг уставился на меня грузный мужчина в расстегнутом полушубке и сдвинутой на затылок ушанке. – Какими судьбами?
– Здравствуйте, Михаил Григорьевич, – не без труда вспомнил я имя-отчество шапочно знакомого торговца из Города. – Жизнь такая штука, приходится крутиться. Вы из Форта возвращаетесь?
– Да. – Бородач поставил на пол чем-то плотно набитый пластиковый пакет и, протянув мне руку, хитро подмигнул: – Столько там всего набрали, столько набрали…
– Хорошо вам! – ухмыльнулся я.
И моя ирония была вполне объяснима – из Форта почтенный Михаил Григорьевич вез разве что накладные. Напрямую с Северореченском горожанам торговать было запрещено, но выправить в Форте документы на привезенную оттуда партию товара стоило сущие копейки.
– Да уж неплохо! По маленькой?
– Нет. Дела еще сегодня.
– А мы выпьем! – потер руки торговец и указал на один из столов: – Если что, присоединяйтесь.
– Видно будет, – задумчиво кивнул я и предположил: – А вам удобрения не нужны, случаем? Задешево?
– Я пойду, пожалуй, – произнес сопровождавший торговца мужчина средних лет, на левой щеке которого выделялись белые с мороза ниточки шрамов. Меня при одном взгляде на них просто передернуло. Дядька-то серьезный, и как он за порезанное лицо расквитался, лучше даже не думать. А то еще аппетит пропадет.
– Конечно, конечно, – отпустил спутника Михаил Григорьевич. – А мы тут пока погуторим. – И торговец вновь обернулся ко мне: – Так о чем вы, Евгений Максимович?
– Об удобрениях, Михаил Григорьевич.
– И что нам ими в тайге удобрять?
– Ну мало ли, – пожал я плечами. – Вы же в Северореченск постоянно мотаетесь, а там сельское хозяйство на высоте.
– Ну… это идея. Что предлагаете?
– Аммиачную селитру. Вагон.
– Буду в Форте, найду. Тогда и поговорим.
– Заметано, – кивнул я, не особо, впрочем, рассчитывая на какой-то результат. Потому как непонятно, когда сам в Форте окажусь. Но дурные предчувствия дурными предчувствиями, а бизнес забрасывать последнее дело. Такой вот афоризм получился…
– А у меня со своей стороны к вам тоже взаимовыгодное предложение имеется, – оживился Михаил Григорьевич и вытащил из стоявшего на полу пакета непривычно крупную снежную ягоду. – Что скажете?
– Здоровенная вымахала, – отметил я очевидное. И в самом деле, этот экземпляр оказался размером с крупное яблоко, а обычно они больше сливы и не вырастают.
– Вымахала, хе-хе, – усмехнулся торговец и, подцепив ногтем, начал снимать с плода толстую кожуру. И вот это было уже из ряда вон – снежная ягода по консистенции скорее с крыжовником схожа. А тут будто яблоко внутри, даром что на дольки разделено. – Угощайтесь, – протянул мне половину плода горожанин. – Да не бойтесь, не отравлено.
Я настороженно откусил, прожевал и озадаченно потер лоб. Вкус был точь-в-точь как у яблока. Не отличишь.
– Это что за жертва генной инженерии?
– Не генной, магической, – гордо заявил Михаил Григорьевич. – Наши агромаги на рынок только начинают продвигать. Яблоко, апельсин и снежная ягода в одном флаконе. Морозоустойчивое, неприхотливое, плодоносит круглый год. Посадил – и забыл. Никакого специального ухода не требует. Та же снежная ягода – один в один. И вредители нестрашны.
– В чем подвох? – дожевывая слегка кисливший плод, поинтересовался я.
– Кусты снежных ягод прививать надо, а прививочный материал недешев. Нет, в это дело надо вкладываться всерьез и надолго. Но, сам посуди, и навар будет солидный. А потом, яблоки – это только начало.
– Сертификацию в Форте это чудо прошло?
В принципе ответ был известен мне заранее, но уточнить в любом случае стоило. Тут больше реакция торговца на вопрос показательна.
– Я же говорю, требуются большие капиталовложения. – И Михаил Григорьевич выразительно потер большим пальцем об указательный и средний. – Понимаете, что я имею в виду?
– Торговый союз зарубил?
– Ну да. В Северореченске снежные ягоды не растут, а ваши хитрованы сейчас под тамошнюю дудку пляшут. А с другой стороны, на Форте свет клином не сошелся. В деревнях люди тоже кушать хотят, а им на запреты Торгового союза плевать с высокой колокольни. Так что скажешь?
– Подумать надо. Вот встретимся в Форте и поговорим, – пообещал я и обернулся к окликнувшему меня Напалму: – Чего?
– Пошли, – указал пиромант на подошедшую официантку.
– Ну увидимся еще. – Я на прощание пожал Михаилу Григорьевичу руку и вернулся к нашему столу. Снял со спинки стула куртку, но накинуть ее не успел.
– Одеваться не надо, – остановила меня девушка и указала на дальнюю дверь: – Через дом пройдем.
– Замечательно. – Алекс поднялся из-за стола и сунул в карман бутылку водки. – Мне нравится.
И в самом деле удобно.
Сруб бани примыкал торцом прямо к стене гостиницы; один из оконных проемов, расширив, превратили в дверь, и мы спокойно прошли по обшитому деревом коридорчику сразу в предбанник.
– Вот простыни и полотенца, – указала официантка на лежавшую на диванчике стопку белья.
– А пиво? – уточнил Напалм.
– Сейчас принесу.
– И чай, пожалуйста, – попросил я.
– Что-то еще?
– Да нет, пожалуй. Пока ничего. – Алекс задумчиво глянул вслед девушке и почесал затылок. – Хозяин ведь не просто так с нами самую красивую официантку отправил?
– «Я понял, это намек, я все ловлю на лету», – рассмеялся пиромант. – Вот сейчас она пиво принесет, и уточнишь.
– А лучше не надо, – оглядываясь по сторонам, посоветовал я.
Небогато у них тут, но зато и ничего лишнего. Диван с кожаной обивкой, деревянные стол и пара скамей. Ковер. Две двери – в помывочную и туалет.
– Думаешь, у них со средствами предохранения проблемы? – предположил Напалм.
– Думаю, сначала ноутбук купить надо и харчи.
– Это точно, – кивнул Алекс. – Чего вы стоите? Пошли в парилку!
– Я пива дождусь, – покачал головой пиромант.
– Так и скажи, что официантку клеить собрался, – рассмеялся Шумов и начал раздеваться.
– Да прям! – фыркнул пиромант и вдруг присвистнул, уставившись на Алекса. – А ты, друг мой, не хочешь экомагом закинуться?
– Чего такое еще? – забеспокоился парень.
– В зеркало посмотрись.
– Вот блин! – только и сказал Алекс, глянувший на отражение своей покрасневшей физиономии. – Что за беда такая?
– Обгорел, – хохотнул Напалм. – Бывает.
– Да ну на фиг, – забеспокоился парень и поспешил закинуть в рот сразу две таблетки экомага. Сморщившись, он огляделся и от безысходности запил их водкой. Не самый лучший выбор в его ситуации, но таблетки на вкус и в самом деле премерзкие.
– Да ладно, облезешь и как новенький будешь, – подлил масла в огонь пиромант.
– Облезу? На фиг, на фиг, – налил себе по новой расстроенный Алекс.
Я только покачал головой, разделся и пошел греться. Посидел в помывочной, перебрался в парилку. Постелил на полати простыню, улегся и постарался отрешиться от всех проблем.
Тепло. Хорошо. Аж до костей прогревает. Пот так и катится. Невозможно представить, будто за стеной минус тридцать. Наконец-то отогрелся. И пусть каждому свое, но если уж не пляж, солнце и песок – тогда русская баня.
Тут распахнулась дверь и в парилку зашел Алекс.
– Чего так долго? – спросил я. – Девчонку дожидался?
– Да ну, – фыркнул парень. – Водки вмазал.
– Ты поаккуратней давай.
Освободив ему место, я выскочил из парилки, опрокинул на себя таз заранее приготовленной едва теплой воды и уселся рядом со спокойно попивавшим пивко Напалмом.
– Будешь? – протянул он бутылку.
– Не-а, – отказался я. – Чего в парилку не идешь?
– А смысл? – вздохнул пиромант. – Мне и тут неплохо.
– Логично. Чай принесли?
– Ага.
– Пойду тогда.
Я замотался в простыню, вышел в предбанник и налил себе чаю. Возвращаться обратно не стал. Уселся на скамью, сделал несколько глотков. Благодать.
И жить хорошо, и жизнь хороша. Если только о завтрашнем дне не думать.
– Чего скучаешь? – заскочил в предбанник неугомонный Алекс и задумчиво уставился на бутылку. – Блин, о запивоне-то мы и не подумали…
– Мы? – удивился выглянувший вслед за ним из предбанника Напалм. – У нас с Евгением все хорошо.
– Дай запить, а? – попросил Алекс и налил себе водки.
– Ты закусывай лучше, Оцеола, вождь краснокожих.
– Я закусываю. – Шумов подцепил с блюдца кусок копченого мяса и пояснил: – Она ж нагрелась, зараза.
– Ладно, бери, – протянул ему бутылку пиромант. – Лицо у тебя, кстати, уже побледнело. Ты завтра, главное, с утра экомаг выпить не забудь.
– Я вот чего подумал, – прожевав мясо, заявил Алекс. – А зачем нам пирамиду вообще продавать?
– А что с ней еще делать? – удивился я. – Девок катать, что ли? Или грузоперевозками заниматься?
– Блин, да мы на ней в другой мир перепрыгнули! А почему тогда домой не рвануть?!
– Все, Сатурну больше не наливать, – отодвинул пиромант бутылку на край стола.
– Да я серьезно! – начал горячиться парень. – Зачем ждать, пока гимназисты чего-то придумают? Раз – и там!
– А тутошнее бытие тебя чем не устраивает?
Пиромант хлебнул пива и уселся на диван. Шумов вскочил на ноги и ткнул в его сторону вилкой:
– Вот появится ребенок, посмотрю тогда, как ты запоешь. Мою скоро в школу отдавать, а это такие деньги! Просто караул. И ведь даже так нормального образования мы с женой ей обеспечить не сможем!
– Да уж, проблема… – кивнул я.
– Так что скажешь? Реально такое?
– Ну допустим, дорогу туда мы отыщем, а ваш Антон сможет направить по ней пирамиду. Допустим.
– А гимназисты просто так на это смотреть будут? – фыркнул пиромант.
– Да подожди ты! – перебил я его. – Переброска сожрет энергию Цитадели, и восполнить потерю будет невозможно…
– Ну и фиг с ним!
– Да? А о последствиях ты не думал?
– О каких последствиях? – удивился Алекс. – Нам только туда, а дальше какая разница?
– Уверен, что успеешь отбежать от нее на безопасное расстояние? – ухватил мою мысль Напалм.
– Вот ведь. – Шумов налил полстакана водки и посмотрел на меня: – Думаешь, не успеем?
– Не хочу рисковать, – покачал я головой. – Не стоит оно того. Если дело выгорит, нам и тут неплохо будет.
– Пытаясь раскрутить гимназистов на полмиллиона, ты рискуешь ничуть не меньше, – буркнул пиромант.
– Ничего, поживем – увидим. – Я допил чай и усмехнулся: – Главное – дело правильно организовать.
– Может, проще по двадцать пять тысяч на брата взять? – заразился сомнениями Шумов.
– Сто тысяч лучше двадцати пяти, разве нет?
– Точно! А ты, лысый, не каркай! – Алекс выпил водку, закусил и уселся на диван рядом с пиромантом. – Давай вмажем лучше!
– Я по пиву, – отказался Напалм. – Да и тебе, пожалуй, хватит.
– Да ну, сонная доза, – отмахнулся парень.
– Слушай, Алекс, – заинтересовался я. – Ты кто по образованию, программист?
– Не, физик-математик.
– Это как? – удивился пиромант.
– Семестр на физическом факультете, семестр на математическом.
– А потом?
– А потом армия. ВВС-ПВО. Связист. Самоучка, короче, – усмехнулся парень и вдруг забеспокоился: – Вы только моим не проболтайтесь. Я ж немного насвистел, когда на работу устраивался. Да и засмеют.
– Базара нет, – легко согласился Напалм.
– А как тебе Линев? – уточнил я у ликвидатора.
– Да мы с ним и не общались толком. Мутный он какой-то.
– Правильно, ты больше на Оксану пялился, – рассмеялся пиромант и отхлебнул пива.
– Не, ты чего, – замахал руками Алекс, – с дуба рухнул? Не в моем вкусе.
– А чего так? – удивился я. – Симпатичная, фигуристая.
– Вот сам и подкатывай к ней. Я эту братию не жалую.
– Да ладно, Василенко тоже колдун, должен был привыкнуть.
– Ну ты сравнил! – фыркнул Шумов. – Антон нормальный пацан, а с гимназисткой встречаться последнее дело. Это своей я лапши на уши могу навешать, а такая глянет – и сразу насквозь видит. Нет, моя, конечно, тоже видит… но она-то доказать ничего не может!
– А чего-то бригадир у вас сильно хмурый, – как бы между делом заметил Напалм. – Геморрой вылез или он по жизни убитый?
– Проблемы у человека, – не стал распространяться на эту тему Алекс и поднялся из-за стола. – Идемте в парилку?
– Пошли.
Ну мы и сходили. Потом посидели, поболтали. Алекс прикончил бутылку водки, Напалм допил пиво, я – чай. А там уже и время освобождать баню подошло.
– Ну что, на боковую? – зевнул пиромант.
– Пошли, – согласился я.
– Да что вы такие скучные? – возмутился Шумов. – Давайте в кабак завернем. По пятьдесят – и спать.
– Хватит свинячить уже, – одернул парня Напалм. – Завтра вставать ни свет ни заря.
– Первый раз, что ли?
– Да ну тебя…
Мы вышли из предбанника, и заслышавший музыку Алекс вновь потянул нас в бар.
– Пошли на девчонок посмотрим. Посидим, покурим.
– Ладно, пошли, – сдался пиромант. – Евгений?
– Если ненадолго.
Спать идти было, честно говоря, немного страшновато. Это сейчас дар полностью контролирую. А ночью что будет? О-хо-хо…
К этому времени в обеденном зале устроили дискотеку. Притушили свет, сдвинули к стенам столы. Кто-то танцевал, кто-то пил. Мы посмотрели на все это безобразие и хотели было отправиться в номер, но Алекс углядел давешнюю официантку и метнулся к ней.
– Ну все, пропал пацан, – вздохнул Напалм. – Пошли спать?
– Обожди, – покачал я головой. – Все равно сейчас за деньгами прибежит.
– Думаешь?
– Даже не сомневайся.
– Дашь?
– Придется, – вздохнул я, приметив возвращающегося Алекса.
– Евгений, займи червонец! – с ходу попросил парень.
– Зачем еще? – удивился я.
– Да познакомился, понимаешь. Сейчас посидим. Угощу и все такое.
– Ты ведь женат, – не смог удержаться от издевки пиромант.
– Женат, – кивнул Шумов. – И жену люблю. Но, блин, я ж в командировке третью неделю!
– Изменяешь, значит, – осуждающе глянул на парня Напалм.
– В Форте – нет, – вздохнул Алекс. – В Форте не могу. Так и кажется, будто в самый неподходящий момент дверь откроется и моя зайдет.
– Это нервное, – усмехнулся я и вытащил из кармана золотую пятирублевку. – Хватит с тебя.
– Благодарю, – мигом оживился Шумов.
– Стой! – остановил я его. – Во-первых, больше не пей, бабу пои. Во-вторых, деньги Линеву отдашь.
– Не проблема!
Алекс умчался в темноту, я обернулся к пироманту и хлопнул его по плечу:
– Чего над парнем издеваешься?
– Да я так, осуждаю просто, – пряча улыбку, заявил пиромант. – Это ты ведешь аморальный образ жизни, я-то человек семейный.
– Прям – аморальный! С замужними женщинами не связываюсь.
– Так это об инстинкте самосохранения больше говорит, а не о высокой нравственности!
– И о здравом смысле тоже, – кивнул я и подошел к приглядывавшему за персоналом хозяину. – Паренька видели, который с нами был? Как натанцуется, пусть в номер принесут. В целости и сохранности. А то у нас назавтра дел полно.
– Не проблема.
– Я так и думал.
– Думаешь, назюзюкается? – спросил Напалм, когда мы поднялись на второй этаж.
– Не сомневаюсь даже.
– Зря денег дал.
– Да ну, еще бы продал чего. Или в ломбард снес. Завтра бы пришлось время терять – обратно выкупать.
– Ну он и так сдать может.
– Не, пяти рублей в таком состоянии ему за глаза.
Я отпер дверь номера, пиромант первым прошел в комнату и поспешил запалить стоявшую на столе свечу.
– Оберут как липку, – заявил он, зевая.
– Я хозяина предупредил. Не маленький, понимать должен, чем оно чревато может быть.
– Да по барабану ему!
Напалм разулся и прямо в одежде повалился на одну из кроватей. Я повесил куртку на спинку стула и задул свечу. Дальше раздеваться не стал – прохладненько здесь. Ботинки скину, и хватит. А то к утру окоченею.
– Если бы мы все пили, тогда да. А так… Не станет нарываться, думаю.
– Ну может быть.
– Точно тебе говорю.
Я залез под одеяло и потянулся. Ну и денек сегодня. Впрочем, вся неделька ему под стать…
– Евгений, – позвал вдруг меня Напалм. И чего ему не спится?
– Ну?
– Ты всерьез рассчитываешь выручить за пирамиду полмиллиона золотом?
– Ага.
– А если не выгорит?
– Такую возможность в расчет лучше не принимать, – усмехнулся я.
– Но ведь не факт…
– Да понятное дело, Напалм. Все понимаю, не маленький.
– Просто вокруг пирамиды такие пляски начнутся, что кричи караул! – вздохнул пиромант. – Я немного в этой каше поварился, на всю жизнь хватило. Никаких денег это не стоит. Деньги заработать можно, а дырку в голове хрен залатаешь.
– Слушай, а какой у вас с Верой статус? – поинтересовался я и выстрелил наугад: – Вы при Дружине?
– Рядом, – после секундной заминки ответил Напалм.
– Ясно. – Я заложил руки за голову и закрыл глаза. – Если тебе интересно, меня не устроит сорвать куш и провести остаток жизни в бегах. И я всегда готов к разумным компромиссам. Но именно к разумным. Главное – договариваться обо всем на берегу. Иначе будут проблемы.
– Это понятно, – зевнул Напалм. – За Алексом не пойдем?
– Пусть развлекается, – усмехнулся я. Никуда идти уже не хотелось. Мало того что за день умаялся, так еще после бани разморило. В кои-то веки в нормальной кровати ночую. – Все, спим…
– Спим так спим. Но лучше бы сходить…
– Не завидуй.
– Я?! – чуть не подпрыгнул на кровати пиромант. – Кому?
– Шучу. – Я с трудом удержался от смеха. – Расслабься.
– Шутки у тебя…
– Да уж не хуже твоих.
– Скажешь тоже! – возмутился Напалм и, заворочавшись, перевернулся на бок: – Слушай, Евгений, а ты не думал свинтить по-тихому?
– В смысле? – не понял я.
– Ну зачем тебе с нами возвращаться? Тебе бы самое время на дно залечь.
– А деньги?
– Какие деньги? – не сразу сообразил Напалм, о чем речь. – А, ты об этом! Да нереально это. А если двадцать пять кусков тебе отвалят, мы передадим.
– Ну уж нет, я свой шанс не упущу, – упрямо мотнул я головой.
– Какой там шанс? Шанс в Форте под раздачу попасть? Нельзя тебе туда возвращаться!
– Я все понимаю. Но это дело доведу до конца.
– Делать тебе нечего.
– Нечего, – фыркнул я и задумался о мотивах пироманта. С чего это он решил меня из игры вывести? Захотел весь куш под себя подгрести? Да нет, непохоже. Тут что-то другое. Неужели как лучше хочет? – И потом, без меня вы обратно не доберетесь…
– Доберемся…
– …а пирамида с места не сдвинется…
– Ну это аргумент, – фыркнул Напалм. – Альтруист ты наш…
Я ничего отвечать не стал и, заложив руки за голову, уставился в темный потолок.
Возвращаться опасно. Без денег бежать в неизвестность – глупо.
Да, авантюра с продажей пирамиды запросто может стоить головы, но кинуть все и забиться в какую-нибудь нору? Нет, это не для меня.
Слишком ставки высоки! Слишком…
Все, спать! Хватит уже себе мозги сношать, надо отдохнуть, пока возможность есть.
Постепенно почувствовавшее слабину ясновидение заполонило комнату, пыталось выползти в коридор, выбраться в окна, просочиться на первый этаж. Сколько мог я сдерживал его, а потом плюнул на все и закрыл глаза.
Эх, надо было в свое время не пилюли глотать, а самоконтроль совершенствовать.
Вот с этой мыслью я и заснул.
