Глава 30
Три этажа
Окон на первом этаже главного информационного центра не было, и засевшие в корпусе террористы не могли видеть быстро передвигающуюся вдоль стены цепочку бойцов в темных маскировочных комбинезонах из возглавляемой Стиновым третьей группы захвата. На голову каждого из них поверх черной облегающей шапочки был надет широкий пластиковый обруч с закрепленной на нем комбинированной полумаской, объединяющей прибор ночного видения и дыхательный фильтр для носа.
Запрыгнув на край крыльца, Стинов присел на корточки возле высокой двустворчатой двери и слегка надавил на одну из створок ладонью. Как и следовало ожидать, дверь была заперта. Сместившись в сторону, Стинов указал на дверь находившемуся рядом спецназовцу. Тот молча кивнул и, отстегнув клапан, достал из кармашка комбинезона миниатюрную дрель. Проделав в дверном полотне пятимиллиметровое отверстие, он запустил в него волокно световода и, взглянув на овальный экран, передал его Стинову. Игорь смотрел на экран, едва заметным движением руки давая указание, куда направить активный конец световода. Через минуту сомнений не осталось: сразу же за дверью коридор был перекрыт стальной плитой аварийной блокировки входа.
По знаку Стинова спецназовец смотал волокно световода и спрятал его в карман. Теперь он достал из подсумка на поясе резак с молекулярным жалом. Четверо подошедших к ним бойцов попарно расположились у обеих створок дверей и закрепили на них широкие ручки с вакуумными захватами. Сверхтонкое жало резака, легко, без какого-либо усилия проникая в материю и разрывая межмолекулярные связи, делало почти незаметные для глаза разрезы. Когда дверные запоры и петли оказались срезанными, створки дверей повисли на руках удерживающих их спецназовцев. Осторожно приподняв, они разнесли створки в стороны и аккуратно поставили у стен.
К стальной плите, закрывающей проход, подошел боец, которого Хук отрекомендовал как мастера-подрывника. Приложив ладонь к холодному металлу, он медленно прошелся пальцами сначала по периметру плиты, а затем по диагоналям. С головой, чуть склоненной к плечу, и внимательным прищуром глаза он был похож на врача, проводящего осмотр больного с необычной формой широко распространенного заболевания. Наконец губы его дрогнули в едва заметной улыбке – окончательный, не подлежащий сомнению диагноз был поставлен. Минер поднялся в полный рост. Быстро, как фокусник, он доставал из сумки небольшие плоские диски резонансных вибромин и одним точным движением закреплял каждую в строго определенном месте на ровной металлической поверхности. Менее чем через две минуты, установив все десять вибромин, минер повернулся к Стинову.
– Готово, – негромко произнес он и удовлетворенно улыбнулся, как человек, аккуратно и в срок выполнивший порученную ему работу.
Стинов молча кивнул, достал из кармашка телефон и набрал номер.
– Петр, говорит командир третьей группы. Мы готовы.
В жилых комнатах, где находились бойцы второй группы захвата, со стен уже были сняты облицовочные панели. Головки клепок, удерживающих стенные плиты, были аккуратно срезаны.
– Не расслабляться, – строго приказал Хук своим бойцам.
Выйдя в коридор, он через дыру в стене пробрался в соседнее здание и вошел в комнату, где ожидала команды к началу штурма группа саперов.
– Все в порядке? – спросил Хук.
Взгляд его, внимательно осмотрев каждого из бойцов, особенно долго задержался на двух землянах. Поверх армокостюмов на них были надеты такие же маскировочные комбинезоны, что и у остальных.
Предполагалось, что саперы постараются по возможности не вступать в бой – в их задачу входило обезвреживание взрывных устройств. Поэтому у каждого из них имелся лишь минимальный стандартный набор вооружения, включающий в себя двенадцать метательных стрелок, два десятка сюрикенов, четыре узких метательных ножа, большой боевой нож с рукояткой-кастетом и портативный электрошокер.
Землянам уже объяснили, как пользоваться комбинированными полумасками. А Тейнер успел ознакомиться и со стандартным набором инструментов, который находился в плоском раскладном планшете, закрепленном у него на бедре.
– Все будет нормально, – Хук подмигнул Тейнеру и взмахом руки отбросил назад длинные волосы.
– А я в этом и не сомневаюсь, – спокойно улыбнулся в ответ Тейнер.
– Держи, – Хук протянул Тейнеру свой миниатюрный ручной арбалет. – Таких игрушек у нас мало, хватило только для командиров групп. Но тебе как старшему группы саперов положено.
Щелкнув клавишей, Хук раскрыл телефон и быстро набрал номер.
– Медлев?.. Это Хук. Вторая группа готова.
На третьем этаже корпуса, расположенного в боковом проходе напротив информационного центра, в окнах замерли снайперы с большими боевыми арбалетами, наведенными на точки, в которые должны были вонзиться посланные ими болты. Рядом ожидали команды бойцы спецназа с автоматическими роликовыми зажимами в руках, с помощью которых им предстояло добраться до противоположного корпуса, скользя по туго натянутым канатам.
Командир группы Аксель, пройдя по комнатам, в последний раз окинул придирчивым взглядом всю свою команду. Достав из кармана телефон, он набрал номер.
– Говорит командир первой группы. Мы готовы.
– Командирам всех групп. Подтверждаю назначенный срок начала операции.
Произнеся эту фразу, Медлев положил телефон на расстеленные планы корпуса, в котором через несколько минут должно было начаться сражение, и тяжело оперся руками о край стола. Приподняв голову, он посмотрел на сидевших напротив него Борщевского и Морвуда.
– Теперь остается только ждать, – сказал он и медленно опустился на стул.
– Если бы у них не было автоматов, – с тоской произнес Морвуд, имея в виду террористов.
– Я бы в любом случае не пожелал оказаться на их месте, – ответил Медлев. – Сейчас служба безопасности Информационного отдела действует, выйдя из подчинения руководству. Единственная для всех нас возможность избежать обвинения в попытке государственного переворота – это одержать победу. Если это нам удастся, Шалиев будет вынужден закрыть глаза на наше самоуправство и сделает вид, что мы выполняли его приказание.
– Вы так думаете? – Борщевский невесело покачал головой. – А мне кажется, что своими действиями вы уже фактически отстранили Шалиева от руководства. И если после всего произошедшего вы попытаетесь замириться с ним, то это будет непростительной ошибкой. Шалиев не забудет того, что было, и не сможет спокойно жить, постоянно помня об угрозе, которую представляет для него служба безопасности. Рано или поздно, поднакопив силы, он расправится с вами. У вас остается только два реальных пути к спасению – либо уходить в подполье, либо брать руководство отделом в свои руки.
– Ну, в таком случае мне остается только стать монахом, – мрачно усмехнулся Медлев. – Надеюсь, герениты не откажут мне в убежище.
Стинов смотрел на таймер, показывающий время, оставшееся до начало операции.
– Время! – сказал он ровно за тридцать пять секунд до назначенного срока.
Бойцы его группы разом надвинули на лица защитные полумаски и взяли в руки дубинки, на расширенных, закругленных концах которых выступали по четыре парных электрода. Минер, как органист-виртуоз, пробежался пальцами по установленным на стальной плите минам, приводя в действие детонаторы восьми из них.
Через десять секунд после включения детонаторов стальной лист, закрывающий проход, начал заметно вибрировать. Все нарастающий рокочущий гул, исходящий от него, надавил на барабанные перепонки ушей находившихся рядом людей. Теперь уже укрывшимся в здании террористам должно было стать ясно, что через центральный вход в корпус собирается ворваться группа захвата. Наверняка они уже стояли в конце коридора, направив стволы автоматов в сторону, откуда должны были появиться противники.
Стинов сжал в руке вертушку, которую вручил ему Медлев, – большой выпуклый диск с четырьмя выступающими по краям остро заточенными лезвиями, изогнутыми под тупым углом. Никогда прежде ему не приходило пользоваться этим необычным оружием, которое сейчас было единственным шансом для его группы прорваться в холл первого этажа. В узком, длинном коридоре, ведущем к бюро пропусков, даже в полной темноте двое человек, вооруженные автоматами, могли остановить целый взвод.
Минер, склонив голову к плечу, внимательно прислушивался к тяжелому металлическому рокоту. Почувствовав, что наступил критический момент, он задействовал детонаторы двух оставшихся мин, установленных в центре преграды.
Стинов посмотрел на таймер. До момента, когда будет выключен свет, оставалось тринадцать секунд.
Получив дополнительный импульс, стальной лист прогнулся по центру и начал колыхаться, словно был сделан не из стали, а из тонкого картона. Со стен посыпались куски облицовочного пластика…
…Две секунды до начала штурма…
– Время! – крикнул Стинов.
С треском разлетелись затворы блокировки. Стальной лист, вылетев из створа направляющих пазов, ударился о стену коридора и с оглушительным грохотом рухнул на пол.
Оттолкнув в сторону минера, восхищенно взирающего на результаты своей работы, Стинов влетел в открывшийся проем. Он успел увидеть в конце коридора метрах в десяти от себя двух человек с автоматами наперевес и даже узнать в одном из них того блондина, лицо которого последние пару часов навязчивым видением все время стояло у него перед глазами…
…И в эту секунду погас свет…
…В первое мгновение Стинову показалось, что его прибор ночного видения не работает. Игорь еще не успел ничего предпринять, когда сработала система автоматической настройки и он снова увидел перед собой чуть расплывчатые силуэты людей с автоматами и еще двоих, прячущихся за их спинами.
Степень разрешения прибора ночного видения была недостаточной, для того чтобы различить лица. Чтобы не перепутать своих с чужими, на шапочках всех бойцов, штурмующих корпус, особым красителем были нанесены метки, незаметные для невооруженного глаза, но ясно видимые через специальную оптику.
Оказавшись в кромешной мгле, террористы на какое-то время потеряли ориентацию в пространстве. Стинов видел, как они нервно дергают своим оружием из стороны в сторону. Наконец кто-то из них вспомнил о фонарике, закрепленном под дулом автомата.
Размахнувшись как можно шире и сильнее, Стинов запустил по коридору вертушку. Вращаясь, диск полетел вперед. Ударившись об пол, он отскочил от него, словно каучуковый мячик, и, раскручиваясь еще сильнее, снова взлетел вверх по крутой дуге.
Луч света ударил Стинова по глазам. Он не успел отпрыгнуть в сторону, когда первая автоматная очередь разорвала напряженную тишину. Пули ударили Стинова в грудь, и он упал на спину. Падая, он услышал пронзительный крик боли из противоположного конца коридора – вертушка достигла цели. Теперь она будет метаться по холлу, отскакивая от стен и рубя все, что попадется на пути, а, исчерпав вложенный в нее запас энергии, упадет на пол и отстрелит в стороны ножи.
Грохот и крики в холле…
Луч света снова метнулся по коридору, и новая автоматная очередь ушла в потолок…
Двое спецназовцев подхватили Стинова и оттащили в сторону.
– Все в порядке, – сказал он, поднимаясь на ноги и растирая ладонью грудь.
Армокостюм отразил пули, но удары были настолько сильными, что синяки от них точно останутся.
– Вперед, пока они не опомнились!
С дубинкой в одной руке и с ручным арбалетом в другой Стинов бросился в коридор.
Он успел сделать только три шага, когда новая автоматная очередь прошлась по коридору. Террорист стрелял, лежа на полу, и его почти не было видно. Пуля угодила Стинову в плечо. Удар развернул его и прижал спиной к стене. Позади раздались крики раненых.
Вскинув руку с арбалетом, Стинов трижды выстрелил в направлении, откуда раздавались выстрелы. Автомат умолк, и Стинов снова побежал вперед. Услышав позади себя частый топот тяжелых армейских ботинок, он понял, что хотя группа его уже понесла потери, но уцелевшие не обратились в бегство.
Перепрыгнув через неподвижно лежащее в конце коридора тело, Стинов вбежал в холл и быстро огляделся по сторонам. Он находился в самом центре большого, изогнутого, подобно подкове, зала.
Слева мелькнул луч фонарика. На мгновение опередив автоматную очередь, Стинов кинулся вперед, перепрыгнул через конторский столик и, падая, опрокинул его набок. Пули застучали по крышке стола.
Выставив руку, Стинов на слух сделал пару выстрелов. По тому, что стрельба не прекратилась, он понял, что болты его не достигли цели.
Как только свет погас, Тейнер на пару с одним из саперов навалился плечом на стенную панель со срезанными крепежными клепками. Преграда поддалась на удивление легко, и оба они, ввалившись в опоясывающий операторский зал коридор, не устояв на ногах, упали на пол.
Слева из-за угла раздался грохот упавшей стенной панели, открывшей проход, через который в здание ворвались люди из отряда Хука.
Тейнер хотел подняться на ноги, но в этот момент над ним скользнули два узких луча света, направленные из противоположных концов коридора. Тейнер снова растянулся на полу и ладонью придавил спину лежавшего рядом с ним сапера.
– Лежи, – едва слышно произнес он.
Находившиеся в разных концах коридора террористы, не видя цели, не стреляли, опасаясь попасть друг в друга.
Тейнер перевернулся на бок и достал из чехла на поясе арбалет.
Луч света, бивший слева, метнулся в сторону, туда, откуда приближались к террористу бойцы из отряда Хука. Террорист успел нажать на курок, но, должно быть, выстрелы его не достигли цели, потому что в следующую секунду Тейнер увидел, как кто-то из спецназовцев проткнул противника копьем и, точно коллекционную бабочку, пригвоздил его к стене. Дико крича, террорист продолжал давить на курок, размахивая автоматом из стороны в сторону. И тогда спецназовец вонзил ему в горло нож.
Автоматная очередь раздалась из противоположного конца коридора.
Тейнер, приподнявшись, прицелился из арбалета в нечеткие, расплывающиеся на большом расстоянии контуры человеческого тела, в центре которого ярко сияла лампочка фонаря, закрепленного под дулом автомата, и дважды нажал на спусковой крючок.
Террорист вскрикнул, покачнулся и, сделав шаг в сторону, скрылся за углом.
– Пошли, – хлопнул лежавшего рядом с ним сапера по плечу Тейнер и, обернувшись, махнул рукой тем, кто еще не успел выйти из пролома в стене.
Но едва они успели подняться на ноги, как из-за угла снова раздались выстрелы. Тейнер упал, получив три сильных удара в грудь и живот. Рядом с ним, не издав ни единого звука, упал на пол сапер.
– Эй, парень, – Тейнер перевернул спецназовца, имени которого он даже не знал, на спину.
Проведя рукой по его груди, Тейнер понял, что сапер мертв.
В бессильной злобе заскрежетав зубами, Тейнер вскочил на ноги и бросился на выстрелы. Удары пуль, попадавшие в защищенное армокостюмом тело, швыряли его из стороны в сторону, но Тейнер упорно продолжал бежать к углу, за которым прятался террорист.
Не понимая, что происходит, почему бегущий на него человек до сих пор еще жив, террорист сам обратился в бегство.
Свернув за угол, Тейнер замер на месте, три раза глубоко вздохнул, чтобы выровнять дыхание, и, замахнувшись из-за плеча, бросил в спину убегающего террориста метательный нож. Террорист остановился, словно налетев на невидимую преграду, и, раскинув руки в стороны, лицом вниз упал на пол. Подойдя к нему, Тейнер вытащил нож, вонзившийся точно под левую лопатку, и, обтерев лезвие об одежду мертвеца, убрал в предназначенный для него кармашек на бедре. Перевернув тело террориста на спину, чтобы убедиться в том, что он действительно мертв, Тейнер сорвал с его пояса подсумок с запасными обоймами, подобрал с пола автомат и побежал в обратную сторону, туда, где находился вход в центральный операторский зал.
– Время! – крикнул Аксель из коридора.
Снайперы в четырех комнатах одновременно нажали спусковые крючки арбалетов. Пробив оконные стекла, болты устремились в сторону корпуса, находившегося по другую сторону прохода. Команда действовала согласованно и четко, как хорошо отлаженный хронометр. Бросив арбалеты на пол, стрелки подхватили концы тянущихся от болтов канатов и принялись крепить их, наматывая на вбитые над окнами крючья. В то же самое время бойцы спецназа, которым предстояло отправиться по этим канатам в захваченный террористами корпус, где каждого из них, возможно, ждала автоматная очередь в грудь, сосредоточенно, по-деловому выбивали оконные стекла и с помощью дубинок очищали оконные рамы от осколков.
У каждого из бойцов на лице уже была защитная полумаска с прибором ночного видения, поэтому ни один из них не прервал своего занятия, когда во всем квартале погас свет. Лишь Аксель поглядел на таймер и, убедившись, что все произошло точно в назначенный срок, удовлетворенно кивнул.
Войдя в крайнюю комнату, Аксель первым закрепил свой роликовый зажим на канате, оттолкнулся ногами от подоконника и, бросившись в пустоту, понесся над темным провалом пустого прохода.
Повернув голову, Аксель посмотрел направо. Не отставая от него, по соседним канатам скользили его бойцы. А те, что еще оставались в комнатах, уже заняли исходное положение на подоконниках, закрепляя на канатах свои зажимы.
Прежде Аксель работал только под командованием Хука. Скользя по натянутому канату, вцепившись мертвой хваткой в рукоятку роликового зажима, он вдруг подумал о людях, доверивших ему свои жизни. Каждому из тех, кто сейчас параллельно с ним приближался к темным окнам главного информационного центра, было известно, что террористы вооружены автоматами, против которых метательные ножи и дубинки все равно что детские игрушки. И тем не менее они поставили свои жизни на кон. Почему? Что заставило их сделать такой выбор? Кому и что доказывает человек, бросая вызов смерти?..
Черное затемненное стекло, возникшее впереди, прервав ход мыслей Акселя, стало для него в этот момент единственной существующей реальностью. Акселю и прежде доводилось испытывать подобное ощущение. Стекло превратилось для него в некий внепространственный барьер – позади оставался отрезок уже прожитой жизни, по другую сторону была неизвестность. Реальность существовала только сейчас и здесь. Страх могут внушать только реальные образы, а то, что пока еще таилось за барьером, не имело формы. Аксель не боялся будущего. Он готов был встретиться с ним лицом к лицу и вырвать у него из зубов свое законное право на жизнь.
Выбросив ноги вперед, Аксель ударил каблуками в оконное стекло и вместе со звоном осколков ввалился в комнату. Бросив ненужный теперь зажим, он упал на четвереньки. Одним движением он выдернул из-за пояса ручной арбалет и, отпрыгнув в сторону, прижался спиной к стене. Рука с арбалетом описала полукруг и, не найдя цели, опустилась вниз.
Приглушенная стенами, прозвучала короткая автоматная очередь. Затем еще одна.
Следом за Акселем в окно влетел второй боец. Ноги его еще не успели коснуться пола, а он уже держал в руке дубинку.
– Спокойно! – крикнул ему Аксель. – Здесь чисто!
Боец, ворвавшийся в соседнюю комнату, сбил своим телом находившегося в комнате противника. Сцепившись, они покатились по полу. Противник вырвал руку из захвата, и спецназовец почувствовал, как бок его обожгла острая боль от ножевого ранения. Заревев, скорее от ненависти к врагу, чем от боли, спецназовец перехватил руку с ножом и ударил противника коленом в пах. Подмяв противника под себя, он свободной рукой с размаха ударил его в челюсть, а затем, возвратным движением – локтем в висок.
Он уже поднимался на ноги, когда в комнату влетел его партнер.
– Как ты? – спросил он, бросив быстрый взгляд на бесчувственное тело на полу.
– Порядок, – ответил спецназовец и, зажав ладонью распоротый бок, тяжело привалился к стене.
