95

Под вечер к пенсионерке Живолуповой пришли вьетнамцы. Мириться. В другое время она бы закопала их за домом, где ещё с прошлого раза была готова яма, но в Гадючихе бушевала патологическая жадность, которая и не давала ей жить спокойно.

— Давай мирица, бабушика, — предложил самый главный вьетнамец с подбитым глазом.

— Ладно уж, заходите, — ответила старушка, пропуская на кухню шестерых партнёров по бизнесу.

— Водка принесли — пить будем.

— Давай выпьем, Хонг Май, отчего же не выпить, — согласилась Живолупова и поставила на стол гранёные стаканы образца тридцать третьего года. Потом добавила капустки собственного посола из ведра, в котором прятала чудо-телефон, завёрнутый в три полиэтиленовых мешка.

Вьетнамцы поставили две бутылки «Столичной». Живолупова заметила, что одна из них уже открыта.

— Ой, какой таракан здоровый! — крикнула старушка, тем самым отвлекая внимание гостей от своих рук, которые быстренько проделали манипуляцию с бутылками.

— Убежал, сволочь усатая, — сказал Живолупова, виновато улыбаясь и садясь к столу. — Ну, наливайте бабушке. Водочку-то я люблю. Люблю я её, родимую…

Хонг Май схватил стоявшую напротив Гадючихи бутылку и наполнил стакан хозяйки; при этом он не переставал улыбаться, демонстрируя своё расположение и два крысиных резца. Себе и подельникам вьетнамец налил из другой бутылки, то и дело повторяя:

— Назадоровие, назадоровие.

— Ну, друга, выпьем, — произнесла Живолупова и подняла свою стопку. — Чай не отравимся!

— Не отравитися! Не отравитися! — наперебой закричали вьетнамцы.

— Ну пейте уже… Ух!

И одновременно со своими гостями Живолупова выпила водку. Потом закусила капусткой и молча следила затем, как её партеры по бизнесу один задругам валились на пол.

Когда грохнулся самый крепкий — Хонг Май, Гадючиха тяжело вздохнула и, покачав головой, налила себе ещё.

— И куда вы против бабушки Живолуповой-то, зайцы рисовые, — сказала она и выпила. — Мелковаты будете.

Хонг Май дёрнулся под столом и засучил ноженьками, а Живолупова усмехнулась и добавила:

— Да уж не помрёте, изучила я уже вас, зайцев рисовых. Вы как тараканы, сколько ни трави, все равно из всех щелей повылазите.

Вылив остатки отравленной водки в раковину и прибрав в холодильник водку хорошую, Гадючиха схватила главного вьетнамца за шиворот и, дотащив до ванны, сунула под холодную воду.

Гость быстро очухался и что-то залопотал по-своему. Однако Гадючихе пришлось ещё отвесить ему несколько оплеух, чтобы он пришёл в себя окончательно.

— Не убивай, я буду деньги платити-и-ить, — взмолился он.

— Сейчас не убью, — сказал Живолупова. — Но этот раз был последним, Хонг Май. Ещё одна шутка — и я вам тут пропишу полную тактику выжженной земли. Понял меня?

И для уверенности, что партнёр по бизнесу её понял, бабушка Живолупова как следует припечатала его об стену.