80

У тюремных ворот Тютюнина встречала Люба. Её глаза были красны от слез. Она с громким плачем упала на грудь любимому мужу, больно ткнув его узелком с ржаными сухарями и оловянной кружкой.

— Серёжа! Вернулся! — всхлипывала Люба. Тютюнин погладил её по плечу и сказал:

— Меня оправдали, Люба. Чего же ты плачешь? Давай-ка ты на работу возвращайся.

— А мне возвращаться не надо! — Люба подалась назад и заглянула мужу в глаза. — Мне, Серёжа, до среды отгул дали! Правда хорошо?

— Хорошо, — согласился Тютюнин. — Узелок-то тебе мамаша передала?

— Ага. Ту все что нужно — сухарики, кружечка, немного табачку и мыло.

— Мыло, — криво усмехнулся Тютюнин. — Верёвку не забыла положить?

— Зачем? — не поняла Люба.

— Не важно, — отмахнулся Сергей и, поцеловав Любу в щеку, решительно двинулся к остановке городского транспорта.

Ему не терпелось поскорее попасть в свой родной «Втормехпошив».

Не замечая строгих контролёров и суетливых пассажиров, Сергей перепрыгивал из троллейбуса в метро, из метро в автобус, а потом на трамвай. Добравшись до своего предприятия, он остановился возле ларька, торговавшего жвачкой, китайскими игрушками и другими товарами первой необходимости.

— Сахар есть, девушка? — спросил Тютюнин через стекло.

— Ой, он рафинадный, вам ни в жизнь не угрызть, — призналась честная продавщица.

— Это даже хорошо, — злорадно улыбнулся Сергей. — Дайте мне аж две пачки.

Продавщица подала Сергею две серые и тяжёлые, как кирпичи, упаковки.

— Пятьдесят рублей, — сказала она.

— Хорошо, только денег у меня с собой нет. Вы подождёте немного, я здесь, напротив вас работаю?

Продавщица хотела закричать: «Да что это такое, давайте деньги сейчас же или возвращайте товар!» — но Сергей сунул к ней в окошко свою побитую физиономию, и она сказал:

— Пожалуйста. Я вам верю, гражданин.

И Сергей побежал во «Втормехпошив». Влетев в помещение приёмки, он застал там штук двадцать встревоженных старушек, дожидавшихся его прихода. Увидев своего благодетеля, они радостно загомонили.

— Одну минуточку, — попросил их Сергей. — Я только сахарок пристрою и сразу назад.

Старушки стали ждать, а Сергей прямиком помчался в бухгалтерию.

— Ой, это вы, Сергей! — встретила его в коридоре секретарша директора Елена Васильевна. — Вас насовсем отпустили или вы… — Елена Васильевна перешла на шёпот, — или вы сбежали?

— Отпустили. Полностью оправдан.

— А Борис Львович про вас спрашивал. Он так удивился, что вас забрали… Зайдите к нему.

— Обязательно зайду, — пообещал Сергей, — но сначала в бухгалтерию.

— А-а, понимаю, — кивнула секретарша. — Признаться, Сергей, я бы с удовольствием к вам присоединилась. — Елена Васильевна подошла к Тютюнину ближе и, взяв его за пуговицу, с придыханием произнесла:

— Но вы ведь женаты…

— Ну да, — ответил Тютюнин, несколько сбитый с толку. Однако, когда Елена Васильевна ушла, Сергей быстро восстановился и наполнился прежней, тихой и ликующей, злобой.