65
Поскольку вся операция проводилась в тайне от жены Лехи — Елены, взять для транспортировки кота «запорожец» ему не удалось.
Артура повезли на рейсовом автобусе. По такому случаю Сергей и Леха купили себе билеты, чтобы не привлекать лишнего внимания. Время от времени кот начинал хулиганить, бить лапами по шуршащему пластику и орать. Тогда пассажиры подозрительно косились на чёрный мешок и перешёптывались.
Почти всю дорогу Леха и Сергей сидели, уставившись в пол, и, когда наконец объявили их остановку, с радостью выскочили на воздух.
До склада, на котором обитали Сайд и его земляки, было рукой подать.
Пройдя по дну заброшенного карьера, Окуркин и Тютюнин поднялись по крутой тропинке и оказались перед забором, в котором красовался рукотворный пролом.
Неожиданно из этой дыры высунулась голова часового. Узнав Окуркина, он сказал:
— Привет, Леха. Идите, Сайд уже ждёт вас.
— А нужный человек пришёл?
— Все пришли.
Часовой проводил гостей в подвальное помещение, где располагалось что-то вроде клуба. Торговцы овощами расслаблялись здесь после трудового дня и угощали милиционеров, следивших за порядком в этом районе.
Вскоре появился Сайд. Пожав руки прибывшим, он повёл их в свой кабинет.
— А чего в сумке, Леха? — спросил он. — Барашек, что ли?
— Нет, там сам клиент.
— Там? — Сайд даже остановился.
— Давай зайдём в укромное место, я тебе все объясню.
— Хорошо, заходи.
В кабинете было темновато, поскольку свет исходил только от небольшого настенного светильника.
Прямо под ним, в кресле с тремя ножками сидел бородатый человек в чёрной одежде. Он немигающим взглядом уставился на вошедших. Сергей с Лехой невольно замерли, поддавшись его гипнотической силе.
— Это Али, — представил Сайд. — Тот самый серьёзный человек, который вам нужен.
— Очень приятно, — кивнул Окуркин. — А я вас себе именно таким и представлял.
Али ничего не ответил и продолжал буравить гостей взглядом.
— Садитесь и начинайте говорить о деле, — сказал Сайд.
— Ага, — кивнул Леха и едва не сел мимо стула. — Ну, с чего начать…
— Давай я начну, — пророкотал бородатый. — Мои услуги стоят от пяти тысяч долларов. Я никогда не говорю первым, но вы, ребята, не выглядите платёжеспособными.
— Мы платежеспособны, — робко сказал Сергей. — Только работа, которую мы хотим вам предложить, она совсем не сложная и связана с котом.
— С каким котом? — спросил Али и метнул в сторону Сайда огненный взгляд. Хозяин кабинета что-то торопливо залепетал на своём языке, но бородатый остановил его резким жестом.
— Во… Вот с этим котом, — сказал Леха и поставил пакет на стол.
— Вы принесли его с собой? — спросил Али.
— Конечно.
— И хотите, чтобы я его ликвидировал?
— Ну, вообще-то не мы хотим, а его хозяин.
— За что же хозяин так его возненавидел? — изумился Али, и в его глазах появилось любопытство.
— Понимаете, — вступил в разговор Тютюнин. — Это кот хозяйки, которая в нем души не чает и заказывает ему еду из специального кошачьего ресторана, а он до того оборзел, что стал жрать рыбок хозяина — прямо из аквариума.
— Но это пустяк, да?
— Не пустяк, — возразил Тютюнин. — За полгода на три тысячи долларов сожрал.
— Вах! — воскликнул Али и вскочил с колченогого кресла. — Рыбки за три тысячи долларов!
Не в силах сдержать эмоции, он сказал несколько фраз на родном языке и потом снова заговорил по-русски.
— Сколько дадите за убийство животного?
— Сы… сто долларов. Но завтра, — ответил Леха. Али вздохнул и немного помолчал.
— А к ветеринару не проще было съездить? Он бы дешевле усыпил.
— Ну… — Леха помялся. Про ветеринара они с Тютюниным не додумались. Про прививки детишкам врали, а вот усыпить — не докумекали. — Понимаете, он жил как настоящий мужчина, он боролся, когда мы его ловили. Хотелось бы, чтобы он умер достойно, а усыпление — это неблагородно.
— Вах! Как хорошо сказал, да? — неожиданно обрадовался Али. Его глаза засияли, а на месте чёрной бороды появилась белозубая улыбка. — Хорошо сказал! — повторил он. — Ладно, помогу вам бесплатно. Кота себе заберу — пусть на даче живёт, а то мне одному скучно бывает.
Али подошёл к мешку и начал его развязывать.
Леха и Сергей следили за ним, ожидая, что Артур выскочит и начнёт безобразничать. Однако этого не случилось. Кот дал взять себя на руки и сидел спокойно, словно Али был его хозяином.
Видя, что дело так хорошо разрешилось, Окуркин с Тютюниным поднялись и, тепло попрощавшись с серьёзным человеком, покинули кабинет Сайда.
Лишь оказавшись за пределами склада, друзья наконец перевели дух.
— Ты знаешь, Леха, я чуть в штаны не наложил. Думал, этот Али нас там и оставит.
— Не ты один, — ответил Окуркин. — Не знаю, как я и говорить-то мог. Да и Сайд сдрейфил — чуть мы его не подставили.
— Но все же обошлось.
— Да, все обошлось. И кот живой остался. Что ни говори, а приятно, что скотина не пострадала.
Домой они добрались в полупустом автобусе и почти в полной темноте пришли в свой двор.
По телевизору уже шли сериалы, поэтому лишнего народа под окнами не шастало.
Возле бельевых верёвок дремала чёрная «тойота», неподалёку от неё маячил высокий силуэт архитектора Викентия.
— Ну-ка подожди, — сказал Лехе Тютюнин и направился к заказчику.
— Здравствуйте, Сергей, — первым поздоровался Викентий.
— Здравствуйте.
— Артур не вернулся домой, и жена послала меня на его поиски…
— Он больше не вернётся, Викентий, — признался Серёга.
— Ну… вообще-то я так и подумал. Викентий тяжело вздохнул, и они помолчали.
— Ой, что же это я, — очнулся архитектор и полез в карман. Затем протянул Тютюнину доллары. — Здесь триста. Этого хватит?
— Хватит.
— Скажите, Сергей… Он очень страдал? — Было видно, что Викентий уже и не рад, что «заказал» Артура.
— Успокойтесь. Мы его не убивали. Просто отдали в надёжные руки — нашёлся такой человек.
Вспомнив Али, Сергей невольно вздрогнул и добавил:
— Очень-очень серьёзный и надёжный человек.
— Да вы мне просто камень с плеч сняли, Сергей! — Огромный Викентий даже шмыгнул носом. — Казалось бы, этот Артур такой шалопай и… но не поверите — совесть замучила.
— Ну и не переживайте.
— Постойте, Сергей.
Викентий снова полез в карман и снова протянул Сергею деньги.
— Возьмите ещё триста. За облегчение моей души. Это, знаете ли, тоже денег стоит.
Отказываться Тютюнин не стал, и они расстались очень довольные друг другом.
— Ну что? — спросил Леха, когда Сергей вернулся.
— Да все в порядке, — как можно более безразличным тоном ответил Тютюнин. — Вот твоя доля… — Он сунул Лехе деньги.
— Триста долларов?! А тебе?
— Он дал шестьсот, — невозмутимо ответил Тютюнин.
— Во человек, а? Вот это человечище, хоть и архитектор! — восхищённо повторял Окуркин, перебирая в руках деньги. — Ты на что потратишь, Серёг?
— А на что мне тратить, жене отдам.
— Не, я это на самотёк пускать не буду. Автомобиль свой заряжу.
— Мы же собирались оборудование для переплавки алюминия покупать, помнишь?
— Это пока подождёт. Идея должна отлежаться — тогда её будет легче того… воплотить. А пока я займусь усовершенствованием своего авто.
— Это как же?
— Турбину поставлю. Пусть нагнетает.
— А где турбину возьмёшь?
— А мне один парень с нашего завода обещал за сто баксов сгондобить из водяного насоса. Ты чего так безрадостно выглядишь? Девушки не любят?
— Да последнее время все больше мужики пристают — то в трамвае, то прямо в приёмке один тёткой переоделся…
— Ничего удивительного, Серёг, ты же у нас красивый! — сказал Окуркин и радостно засмеялся. — Иди домой, и пусть жена тебя холит — за такие деньги положено. Я прямо сейчас своей Ленке скомандую — ну-ка в четвёртую позицию! Сейчас я тебе буду и Тимур, и вся его команда! Здорово скаламбурил, да?
Когда Тютюнин пришёл домой, тёща была ещё в квартире.
Люба сияла, как пятисотваттовая лампочка, было видно, что её так и распирает от нетерпения — хочется что-то сказать.
— Серёжа! — начала она. — А мы с мамой придумали, чего с твоим подарком сделать! Мама придумала, а я сделала!
— И чего же ты сделала?
— А вот смотри!
С этими словами Люба откинула с дивана подушку, и Сергей увидел то, чем так гордилась Люба. Это были две пары тапочек-шлёпанцев, сшитых из разрезанного меха сиамского рудольфа.
По тому как изменилось лицо мужа, Люба поняла, что ему не понравилось.
— Ну вот, я ж говорила, что он не оценит, — пробурчала тёща.
— Да как же вы… Да что же вы… — Сергей делал какие-то судорожные движения руками и рассогласование шевелил бровями. Такого он не ожидал.
Наконец его глаза приняли осмысленное выражение, и Тютюнин отчётливо произнёс:
— Ну все, Олимпиада Петровна, готовьтесь!
— Это к чему это?
— А я вас сейчас убивать буду!
