41
Почти все придворные находились в зале для торжеств и, изнемогая от любопытства, ожидали известий о бобунах войны.
Когда старшина Вуби наконец появился, в зале воцарилась абсолютная тишина. Все присутствовавшие затаили дыхание, а сам директоратор Марк Чибис оборвал беседу с маршалом Дудукой и, подобрав губы, ровнее сел на троне.
— Бобуны войны в ваших владениях, директоратор, этса! — громко произнёс Вуби и поклонился.
— Ха! Этса и ха! — вскинув лягушачьи лапки в знак ликования, воскликнул Марк. — Сколько солдат они съели?
— Нисколько, этса.
— А сколько они съели фонарщиков?
— Тоже, этса, нисколько, директоратор. Только выпили пру, этса. И очень радовались.
— Ну… этса… — Маркс Чибис почесал носом за ухом и облизал синие губы. — Прошлый раз бобуны съели пятнадцать фонарщиков прямо с фонарями. Может, этса, нам прислали больных бобунов?
— Да! Да! — разом загудели придворные и замахали ушами. — Может, нам, этса, подсунули негодных бобунов?
— Не думаю, этса, директоратор, что они больные, — заметил старшина. — Когда мы к ним, этса, подошли, они как раз собирались съесть стадо быковцов.
— А-а, этса. Это другое дело, — сказал директоратор.
— А-а, — тут же откликнулись придворные, зашлёпав губами. — Это другое дело! Дело-то другое!
— Как они выглядят, старшина Вуби? Очень противные, этса?
— О, это самые противные бобуны войны, этса, из всех, что мне приходилось видеть, мой директоратор.
— Ну каковы они, Вуби? Каковы, этса? — Директоратор заёрзал на троне, затем почесал голову восьмипалой лапой.
— Каковы они? Каковы? — загомонило придворное общество. Кавалеры перестали умащивать свои уши душистым маслом, а дамы всасывать из стаканчиков изысканных личинок треножников.
— У них, этса, белая кожа… — с содроганием вспомнил старшина.
— О, мне уже плохо! — сморщился директоратор.
— И вся кожа ровная, этса, — без складок!
— Ай-яй-яй! — всколыхнулись придворные. Некоторые из них уже махали друг на друга платочками.
— Их уши… вот такусенькие. — Вуби свёл вместе два крючковатых ногтя, показывая, какие крохотные уши у бобунов.
— Прошу вас, этса, хватит, старшина, — замахал рукой директоратор. — Это просто невозможно слушать.
— Означает ли это, мой директоратор, что вы, этса, не удостоите бобунов войны своей аудиенцией?
— Да конечно же удостою. У меня, этса, нет выбора. Директоратор состроил страдальческую физиономию, собрав на лице все складки с головы и спины.
— О, этса, как он страдает!
— Он совсем себя не щадит! — запричитали придворные, а Марк Чибис, почувствовав себя героическим монархом, произнёс:
— Сегодня, как только вам удастся привести их, старшина, я, этса, готов встретиться с бобунами войны!
Сказав это, директоратор начал сморкаться в шитый золотом платок, а его придворные разразились аплодисментами.
