12
Снова оказавшись в погребе, Окуркин и Тютюнин, не сговариваясь, рванули к выходу и, едва не столкнув друг друга с лестницы, выбрались наверх.
При этом каким-то необъяснимым образом Леха все же успел прихватить с собой трехлитровую бутыль — сказалась приобретённая и укрепившаяся в нем привычка.
Оба героя выскочили на крыльцо избушки и скорым шагом направились к «запорожцу».
— Эй, вы куда? — удивилась такому их поведению кашеварившая у костра Лехина супруга.
— А? — Окуркин остановился и только сейчас стал понимать, где он находится.
— Чего это у тебя в руках, Алексей? — сразу поинтересовалась жена. — Самогонка, что ли?
— Какая самогонка? — Знакомые подозрения стали приводить Леху в чувство. — С чего ты взяла, Лён? Это ж бензин, семьдесят второй.
— Ага, бензин, — поддержал друга Тютюнин, который на воздухе тоже малость проветрился. — Мы его в багажник поставим и сразу обедать.
— Какой там обедать? Вы ещё траву не поваляли.
— А разве не поваляли? — спросил Серёга у обнимавшего бутыль Окуркина.
— Вроде нет, — ответил тот.
— Тогда нехорошо получается. Клади бензин, и пойдём валять.
— Ага, — тупо кивнул Леха.
Пока эти двое, словно деревянные куклы, устанавливали бутыль в багажник машины, Елена внимательно за ними следила.
— А ну подойдите ко мне, — приказала она. Серёга с Лехой повиновались. Спорить с женщиной, похожей на боксёра, было небезопасно, — Теперь дыхните! Окуркин — первый.
И без того не особенно хорошо выглядевший Леха побелел как мел, однако сделал шаг навстречу своей любимой и коротко дохнул.
Серёга на всякий случай зажмурился. Он не любил смотреть, когда кого-то избивают.
Впрочем, расправы не произошло.
— Теперь ты, Мишка Квакин.
Тютюнин честно дохнул и посмотрел на Елену. На её лице отражалась напряжённая работа мысли, притом всего одной. Так и не сумев определить, в чем состоит противозаконность поведения мужчин, Елена их отпустила, и Сергей с Лехой принялись за работу.
Они ожесточённо махали палками, сбивая созревшие макушки лебеды, и эта работа доставляла им смутную радость.
В голове у обоих была удивительная пустота, которая защищала их от страшных воспоминаний.
— Эй, хватит! Хватит, я сказала! — закричала Елена, когда увидела, что вошедшие в раж работники принялись вслед за травой крушить покосившийся забор.
— Нет, вы точно чего-то нажрались, а, Окуркин? — спросила Елена, когда Леха и Сергей, оставив колья, уселись возле костра.
— Че? — переспросил Окуркин, и супруга, заглянув ему в глаза, не нашлась что сказать.
— Ладно, обедать будем.
Достав из пакета тарелки, Елена налила работникам горячего супа, и те принялись за еду.
— Эй, вы куда спешите, он же огненный! — предупредила Елена. — Нет, ну вы сегодня точно чоканутые…
