Шестой день 16 ч. 45 м.
Когда уирд остался позади, Корбодан почувствовал сильное облегчение. После случая с Батриком его опасения укрепились: Аркл чрезвычайно кровожаден и опасен, он только и ждет момента, чтобы прикончить очередную жертву.
Двигатель урчал успокаивающе, и чем дальше они удалялись от проклятого места, тем спокойнее становилось на душе. Жуткая головная боль, возникшая после того, как Аркл сжег его редлон, отступила. До зоны, где можно выйти на связь, остался еще час. Три вездехода, снова загруженные в трюм «пчелы», здорово утяжелили машину, гравитаторы работали на полную мощность. Миуш склонился над пультом, казалось, что он спит.
— Ты что, заснул?
Пилот вздрогнул: — Нет.
— Что? Не понял.
— Никак нет, подмастер Корбодан! — отчеканил тот тонким голосом.
— Вот теперь ясно, — кивнул Корбодан и отвернулся.
Мысли потянулись к Дворцу. Уж сегодня-то Мастер будет им доволен. Про случай с редлоном лучше не упоминать. Все остальное — в полном порядке. Операция выполнена блестяще!
— Алло, Корбодан!
Подмастер подскочил на месте. Что? Связь заработала?
— Здесь Корбодан! — крикнул он и инстинктивно оправил форму.
— Слава Богу! — произнес Мастер, и в его голосе действительно послышалось облегчение. — Что у тебя?
— У меня все прекрасно, верховный! — радостно отрапортовал он. — Все прошло отлично.
— Что прошло отлично? — неожиданно грубо спросил Мастер.
— С Арклом полный порядок, — приосанился Корбодан, — подарок сделан. Он с удовольствием принял наших мямаров.
— Конкретнее, о чем вы разговаривали?
Короодан испуганно вздрогнул: — Как вы приказали — о прекращении действии против нас.
— Что он ответил?
— Согласился на все.
— Ты не ослышался?
— Нет, верховный.
— Когда это было?
— Перед тем как мы улетели.
— Болван, — взорвался Четвертый, — мне нужно точное время!
Корбодан загнанно посмотрел на хронометр, прикидывая, сколько прошло с того момента.
— Что ты замолчал? — Окрик Мастера пронзил уши. Язык проглотил?
Это совершенно не было похоже на выдержанного Четвертого.
— Приблизительно три часа назад, — затрепетал подмастер.
— Больше ничего особенного ты не заметил?
— Мне показалось, что у Зеленых Камней какая-то шлюпка.
— Кретин! — заорал Мастер. — Трижды кретин! С этого надо было начинать! Немедленно назад! Сожги эту машину к чертовой матери! Немедленно!!!
— Есть! — обалдело ответил подмастер.
Дворец отключился. Отзвуки воплей верховного еще некоторое время звенели в ушах. Миуш молча разворачивал «пчелу».
«Что происходит? — задохнулся от страшных предчувствий Корбодан. Сначала призрак Блосса, потом щедрый подарок Арклу. А теперь ярость Мастера и приказ возвращаться к Зеленым Камням… В чем дело?» Он включил комкомп и стал наобум шарить в эфире.
— …еных Камней! — донеслось издалека. — Немедленно! — По голосу он узнал Третьего. — Всеми средствами!
— Есть! — отчеканил молодой тенор, и вновь легла тишина.
Корбодан принялся крутить ручку дальше. Писк, вой, мгновения полной, закладывающей уши тишины. Прорвалась чья-то невнятная речь, слова невозможно разобрать. Интонация взволнованная, местами откровенно испуганная. Давно на Додарбе не было слышно таких интонаций.
— Аркл? — пролепетал Миуш и запнулся.
Корбодан хмуро посмотрел на пилота и пожал плечами.
— С нами как с Батриком? — снова подал голос Миуш.
Внезапно из комкомпа раздался уверенный голос:
— Внимание, рэбберы! Я разрушил Дворец и отменяю законы Демиурга! Приказываю прекратить сопротивление и сложить оружие.
Пилот и подмастер переглянулись с перекошенными лицами.
— Отныне оскорбляющее достоинство человека движение Рэбба я объявляю распущенным. Противодействующего ждет кара, как она постигла Мастеров и Демиурга!
Корбодан, судорожно глотнув, заорал в микрофон: — Кто ты? — И услышал одновременно десяток голосов, спрашивающих то же самое.
— Я — Бун Блосс! — торжественно сказал голос и отключился.
Шестой день 17 ч. 00 м.
Впереди светлела алая полоса над горизонтом. Он летел навстречу заре. Волокнистые облака на востоке слоились поверх застывших темных песков.
Моросанов увидел это, как в моментальном снимке, совсем не по-человечески. У редлона не было глаз. Свет звук ощущались всей поверхностью тела. Сосредоточившись, он отрастил локатор и заглянул вперед. Планетарные корабли были далеко. Продолжая набирать скорость, он подключился к эфиру, тут же полился рой окриков, команд, воплей.
«Волнуются, — подумал Илья, — узнали о судьбе Дворца».
Он выделил два планетарных корабля, мчавшихся впереди, и поразился тишине: ни единого голоса. Это было странно. Моросанов вернулся к остальным машинам, там люди говорили почти без умолку. Этот муравейник здорово расшевелился. Потом поймал импульс дальней связи — пришел приказ изменить курс. Черт! Патрулеры уловилитаки движение шлюпки.
В зону ближней Е лдимости уже попали два больших сигарообразных тела. Наконец-то! Моросанов с ходу прилепился к обшивке одного, мгновенно поменяв вектор движения и аккумулировав выделившуюся энергию.
Сильно тряхнуло, и он едва не потерял управление. Нащупать люк не составило труда. Соревнуясь с ветром, он ворвался в шлюз. Замер. Тускло блестевшие, как в лабиринте, стены. Никого. Илья удивился и, следуя блеснувшей догадке, направился к рубке, на ходу отращивая лапы.
Дверь оказалась прикрытой. Моросанов нажал, но она не поддалась. Через холодный металл ручки ему передалась дрожь двигателей. Скорее! Каждая секунда на счету!
Приложив лапу к замку, Илья дал импульс, и сталь ярким веером брызнула в стороны. Некоторое время замок еще упрямился, потом скользнул дымящимся малиновым куском на пол.
Не теряя времени, он рванул дверь. За пультом сидел плотный студень с множеством отростков. Вот почему не было слышно ни звука с планетарных! Редлон!
Студень наконец почувствовал что-то неладное у себя за спиной. На спине выросли глаза и уши. Увидев Илью, он дрогнул и неловко бросился на него, мгновенно материализуя клыки и когти. Моросанов пропустил через себя врага и тотчас вышел на волну, по которой шло управление. Ударил волей по этой струне. Студень начал вспухать, но не распался. Противник был крепок — один из Мастеров, наверное.
Студень изменил тактику и теперь стремился Занять одно с Моросановым пространство, тоже сделавшись полуматериальным. Одновременно Илья почувствовал сильное давление на сознание — Мастер пытался из двух редлонов слепить один. Смекалистый парень!
Выстояв под волевым ударом, Моросанов решил больше не тянуть и швырнул в студень сноп огня. Тот гулко полыхнул. Потеряв интерес к обреченному редлону, Илья бросился к пульту. На экране был виден второй корабль, шедший параллельным курсом. Пока Мастер не очнулся, надо действовать!
Боевой пост подключился мгновенно. Сбоку планетолета выдвинулась черная трубка и трижды плюнула светлым лучом. В воздухе бабахнуло, соседний планетолет покрылся бесчисленными трещинами и стал разваливаться.
Обшивка, словно скорлупа с яйца, отлетала кусочками.
Внутри его что-то сверкало, разгораясь.
Моросанов снял программу автопилота и быстро увел свой корабль в сторону. Краем глаза успел увидеть ослепительную вспышку. Раздался грохот. Развернувшись и спикировав вниз, приборами корабля он обнаружил колонну: шесть зональных катеров и двенадцать «пчел».
Сверху они выглядели крохотными точками. Его явно заметили, однако приветствий в эфире не было слышно.
Значит, видели редлон. Моросанов круто спикировал на караван, обдав его жаром дюз, и с ревом поднялся на форсаже. Рэбберы оторопели от такого фортеля. Колонна замерла, потом отдельные машины продолжили движение, и строй распался.
Первоначальные намерения рухнули — Илья почувствовал, что не может стрелять в этих беззащитных перед ним людей. Одурманенные гипноуроками Демиурга, они не заслуживали жестокой смерти. Решение созрело мгновенно. Он подключил связь:
— Внимание, рэбберы! Я разрушил Дворец и отменяю законы Демиурга. Приказываю прекратить сопротивление и сложить оружие. Отныне оскорбляющее достоинство человека движение Рэбба я объявляю распущенным. Противодействующего ждет кара, как она постигла Мастеров и Демиурга!
— Кто ты? — раздался десяток далеких и близких голосов. Его слышали не только в колонне. Что ж, это на руку.
— Я — Бун Блосс! — прогремел он.
Тут же в его сторону сверкнули лучики с двух зоналок и трех «пчел». Огоньки были слабоваты для броневой обшивки планетолета, но могли при точном попадании нарушить работу дюз. Он собрался поднять корабль повыше, но увидел внизу частые вспышки выстрелов — началась перестрелка в караване. Две «пчелы», дымясь, уже падали, разбрызгивая в стороны яркие снопы ослепительных искр.
«Значит, подействовали уговоры», — радостно подумал Илья и тут почувствовал сильный толчок. Предметы запрыгали перед ним, и все видимое пространство охватил темный туман.
Шестой день 17 ч. 20 м.
— А-а! — истошно закричал Хеликс.
Капитан Ю-Стега хотел повернуться к нему, но вдруг почувствовал страшное жжение, потом возникло острое болезненное ощущение, как будто его нервы раскалились.
Внутренности сотрясались мучительными волнами. Сицианин испуганно вдавился в кресло: это был импульс АМА, деструктирующий нервную систему. Хеликс почувствовал его раньше.
Вирист скосил глаза в сторону: если Уко потеряет сознание, шлюпке конец. Он увидел, как покрасневший от натуги Крис перехватил управление у замершего в беспамятстве пилота. Ариестрянин обладал нечеловеческой выносливостью! Борясь с дурнотой, Вирист перевел взгляд дальше и увидел бессильно откинувшегося Хеликса. Импульс АМА, видимо, был чем-то ослаблен, и с каждой секундой дышать становилось все легче.
— Сверху, — натужно просипел Крис, заметив немой вопрос в глазах сицианина, — с орбитального бьют.
Ю-Стега понял: не зная наверняка, где их искать, звездолет наобум покрывал импульсами всю зону Зеленых Камней.
Боль стала слабеть. Очнулись Уко и Хеликс.
— Ктр стрелял? — заорал Фток.
— Курсовик с орбиты, — ответил Вирист, — но не было точного прицела. Нас задело краем импульса.
— Первый раз попадаю под АМА, — донеслось от Хеликса. — Боже мой, до чего же больно. Никогда не представлял себе, что можно умереть столь мучительной смертью…
— Мы еще не умерли, — загоготал повеселевший Уко. Вся жизнь впереди, ребята!
«Быстро, однако, они сообразили бить по Зеленым Камням, — подумал Вирист. — Наверное, конвой, что привез мямаров Арклу, все же заметил шлюпку».
Уко недоверчиво смотрел на Криса, продолжающего вести космошлюпку, и постепенно лицо его светлело: видимо, Шанс делал это достаточно профессионально. Ариестрянин не рисковал подниматься выше волокнистых облаков, чтобы не попасть в зону оптической видимости орбиталыциков.
— Господи, — повторил Хеликс, — не дай еще раз попасть под АМА…
В кабине прозвенел локационный писк, и в ту же секунду в пространственной сетке обзорного экрана появилась яркая точка.
— Рэбберы! — крикнул Крис. — Уко, бери управление! — Он бросился за боевой пульт.
— Почему они не маскируются? — прошептал Вирист.
— Нерадивость, — процедил сквозь зубы Крис.
В это мгновение точка на экране выпустила из себя три маленьких, и те поплыли вниз.
— Вездеходы десантировали, — прокомментировал Уко. Их теперь четверо.
— Можно их обойти? — напряженно спросил Вирист.
— Поздно, — ответил Крис.
— Уже разделились для атаки, — поддакнул Фток. — Ну что, ребята, рубанем рэбберов?
— Нужно пройти во что бы то ни стало!
На обзорном экране с уже сработавшим приближением стала заметна маленькая стальная муха, тускло отблескивающая красным.
Шестой день 17 ч. 20 м.
Моросанов понял, что это было: двигающийся к плоскогорью караван прикрывал с орбиты какой-то звездолет. Заметив комбинации Ильи, а может быть, по указанию Мастера, чей редлон он сжег, орбиталыцик расправился со взбунтовавшимся планетолетом. А жаль. Такая большая машина еще пригодилась бы.
Что-то взорвалось сзади. Мимо и через него, прошивая редлон насквозь, стремительно летели обломки, появился черный дым. Прямо перед Ильей стена вспучилась от нового удара и лопнула миллиардом серебряных брызг.
Усилием воли став полуматериальным, Моросанов ухватился за бритвенноострый край разлома и выскочил из обреченного корабля. Задержал падение и оглянулся: отчетливо были видны только четыре зональных катера, дружно удиравших куда-то в сторону. На месте каравана столбом поднимались дым и песок. Мимо с ужасным грохотом пронеслась обреченная махина планетолета. Не дожидаясь взрыва, Моросанов выпустил управление редлоном, и все померкло перед глазами.
Головная боль тут же затмила сознание. Прошла не одна минута, пока Илья начал понемногу ощущать свое тело. И сразу возникло странное ощущение тревоги. Не давая себе послабления, он усилием воли заставил себя подняться.
Тишина.
Не работали двигатели.
Дискоид стоял!
Взмокший комбинезон прилипал к спине. Превозмогая ломоту в висках и затылке, он встал и, пошатываясь, направился в рубку. Из раскрытой двери несло гарью.
Пол был усыпан стеклянной крошкой от раздробленного экрана. Лобовая панель почернела. В пилотском ложементе замер Уко, кожа иссечена множеством мелких царапин с запекшейся кровью. На лице застыло выражение крайнего ужаса.
— Ты… Что? — непослушными губами спросил Моросанов.
Выражение на лице Уко не изменилось. Но на мертвеца он похож не был. Оглянувшись, Илья заметил Вириста, чьи тонкие черты лица тоже были искривлены выражением ужаса и муки. В уцелевшем обзорном экране виднелись пески. Почему-то не было барханов. Уже приползли несколько пустозвонов.
Моросанов хотел было оттолкнуть пилота и поднять дискоид, но в этот момент послышался хрип. Обернувшись, он заметил Криса, его побагровевшее лицо взду 348 лось, вены на висках вспухли темными червяками. Пальцы ариестрянина яростно сжимали подлокотники.
— Пус-с-ти… — хрипел он, и глаза его вылезали из орбит.
— Крис! — крикнул Илья. — Что происходит?
Страшным усилием тот перевел взгляд на Моросанова, и в нем сверкнула искорка надежды.
— Кто? — Илья сжал плечи товарища.
— Де-ми-ург… — прошептал Крис.
— Как?
— Не знаю… Да-вит…
— Держись! — закричал Илья и бросился в кресло. — Во что бы то ни стало держись!
Положение было критическим: если бы он «вернулся» хоть на минуту позже… В любой момент мог поддаться гипнозу Демиурга и Крис.
Илья лихорадочно соображал, что противопоставить мощной телепатической силе биошара. Аркл, видимо, решил предоставить их самим себе. Что же делать?
С Демиургом лучше всего драться его же оружием — создав подобный гипноредлон. Но в то же время совершенно ясно, что такого за короткий срок Моросанову не создать — ни по мощности, ни по тонкости структуры.
Оставалось только одно: преимущество внезапности.
Он расслабился и сконцентрировал волю. Сразу же вся масса редлита в грузовом отсеке пришла в движение.
Невидимые нервные цепи структурировали еще не организованное желе возникавшего мозга, зазмеились отростки, мгновенно бороздились миллионы извилин… Моросанов не имел времени для раздумий — он просто создавал самого себя, только в увеличенном масштабе, с увеличенными способностями и возможностями. Почувствовав, что новое орудие, здорово усилив его потенциал, фактически готово к выполнению задачи, Илья хладнокровно выделил еще минуту для создания спокойствия и уравновешенности, хотя в любое мгновение на него мог обрушиться Демиург. Потом нарастил сверху крепчайшую монолитную оболочку и выбросил в пространство силовое биополе на частоте тех вибраций, на которых работал сам.
Теперь можно было начинать.
Он медленно обшарил пространство и почти сразу нащупал луч, впившийся в Криса. Надо отдать должное ариестрянину: впервые схлестнувшись с Демиургом, он заставлял того изрядно напрягаться. Осторожно, еще не обнаруживая себя, Илья проследил точку, откуда был направлен луч, и, читая в разнообразии волн и вибраций, увидел структуру противника.
Демиург был величествен. Снаружи его оболочка состояла из двух бронированных полусфер. Под ней скрывался тончайший мощный инструмент, непосредственно сращенный с мозгом одного из Мастеров, лежащего рядом. Внимательно, хотя все внутри Ильи требовало: «Быстрее! Быстрее!» — он оглядел контуры биошара и чуть не закричал от неожиданности: Демиург не имел систем защиты! Уверенные в уникальности своего детища, в отсутствии равного противника, а может, просто не сознавая телепатические закономерности, Мастера упустили из виду эту весьма важную деталь.
Моросанов тотчас принял решение: огнешок! Только он мог сейчас спасти ситуацию. Медлить нельзя ни секунды. В сотни раз более массивный и за долгое время использования намного, тоньше структурированный, гипноредлон Мастеров смял бы Илью в короткий срок.
Собрав предельно концентрированный и мощный пучок, Моросанов направил его в цель. Демиург вспыхнул, но как-то слабо. Он тут же выпустил свою почти бездыханную жертву и ощерился жесткими лучами. Пламя на его поверхности мигнуло и погасло.
Огнешок не сработал!
Это открытие настолько потрясло Илью, что на некоторое время он растерялся. До сих пор огнешок всегда выручал его. Почему же теперь ничего не вышло? Может, всему виной громадная разница в массах редлонов? Или то, что Мастер находится рядом со своим детищем, в то время как Илья пытался воздействовать на него через такое огромное расстояние? Или не хватило мощности удара?
Первый ответный выстрел биошара просвистел мимо — Мастеру еще только предстояло найти противника. Моросанов попытался снова поджечь Демиурга, но опять безрезультатно. Биошар мгновенно собрался, сбросил пламя и, перехватив луч, добрался до Ильи!
Мастера были совсем не так просты, как показалось сначала. С запоздалым удивлением Моросанов заметил, что почти все цепи Демиурга имели двойную структуру.
Это была чья-то дьявольская предусмотрительность!
Начался второй раунд борьбы, не обещавший хорошего исхода. Моросанов почувствовал, как от гипнотического удара убойной силы крошится сознание и утягивает в сон. Благословляя предусмотрительность, с которой он выстроил защитное поле, намного ослабившее силу удара, Илья мгновенно втянул импульсы, замкнувшись в шар, вылудил снаружи свой биоэкран, отчего тот стал энергетически зеркальным. Еще несколько ударов потрясли его, но, скользя по защите, они рикошетировали. Моросанов содрогался при мысли о силе этих энергий. Несмотря на кокон, они все-таки колебали всю его структуру. Становилось неуютно.
Демиург продолжал держать его под обстрелом, но удары становились все слабее и реже — биошар осознал, что броня действительно защищает Моросанова. Наконец атака прекратилась. Противник занялся накоплением сил.
Настало время действовать!
Илья сделал отверстие в коконе и острым лучом добрался до Демиурга. Тот либо не чувствовал этого, либо отвлекся на что-то еще. Моросанов нащупал вторую — последнюю — цепь ассоциаций и, вложив всю свою силу, резанул по ней. Там что-то надломилось, заухав и заскрежетав, но в ту же секунду он почувствовал нокаутирующий гипноудар, от которого потемнело в глазах, и, слыша хруст рвущихся собственных связей, Илья провалился в небытие.
Седьмой день 00 ч. 20 м.
Крис чувствовал себя обессилевшим и основательно потрепанным.
Он помнил, что полулежит в кресле, даже приблизительно представлял себе, в какой именно позе, но тело совершенно не чувствовалось, а открывать глаза и смотреть не было сил.
Вместо тела ощущался быстрый вихрящийся клубок, в котором, словно разноцветные клочки нитей, переплелись обрывки высоких напряжений — и свои и чужие. Демиург уже покинул поле боя, но перепутанный клубок оставался, вызывая почти физическую боль. Нужно было освобождаться от этих цепких остаточных воздействий, распутывать мешанину энергий.
Мастер, управляющий Демиургом, вне всякого сомнения, был тупицей. Иначе он не стал бы сначала нападать на него. Если бы первой жертвой оказался любой другой, например кто-нибудь из пилотов, дело было бы совсем плохо. Конечно, оператор Демиурга опешил, когда нашел людей, но все же нельзя настолько терять самообладание!
Сициане бы в два счета «раскололись» и выдали дальнейшие планы действия группы. Это означало бы полный провал «Миссии Эдип-Ь. Но Мастер, к счастью, начал с Криса, сразу напоровшись на его сверхукрепленную энергоструктуру. Видимо, ему еще не приходилось сталкиваться со спецагентами ВБ, иначе бы он сразу сообразил, что перед ним не простой человек.
Кристофер Шанс был человеком предельно уравновешенным, с великолепно сбалансированными психическими и физическими компонентами. Его нервная система была сплетена словно из титановой проволоки, и легче было заставить реку течь вспять, чем вывести Криса из себя. Может быть, именно поэтому его способность выдерживать биоэнергетические нагрузки была так поразительно высока.
Окончив начальную школу на Зике — третьей планете Ариестры, Шанс выбрал для дальнейшего образования стажитет курсов Внутреннего Бюро, с акцентом на специальностях перехвата и предупреждения преступлений. Решение это было заранее и тщательно обдуманным: Крис не любил спешки и случайных бросков. Все свои действия он десятки раз выверял и просчитывал.
Годы учебы пролетели как одно мгновение. Потом начались напряженные будни оперативной работы. Руководство Внутреннего Бюро Ариестры быстро заметило необычайно серьезного молодого актора Шанса, умеющего не терять присутствия духа в самые острые и напряженные мгновения поиска, при захвате, в бою. Одним из первых в ВБА Крис прошел спецкурс на базе «Синий лист», и с тех пор в документах перед его фамилией всегда стояли три звездочки, отмечавшие особо подготовленных оперативников.
Из-за своей молчаливости и привычки к полной самостоятельности в принятии решений Шанс с трудом срабатывался с напарниками. Поэтому его все чаще и чаще направляли на те участки, где требовался один человек с холодной головой и твердыми руками. Последним поветрием во Внутреннем Бюро стала комплектация психологически подобранных групп. Но на все предложения руководства о включении в состав той или иной группы Кристофер неизменно отвечал отказом: с годами привычка к самостоятельной работе укрепилась в нем настолько, что необходимость соотносить свои действия с другими людьми казалась ему совершенно абсурдной.
Привыкший к одиночеству, он завел себе мямара и вышколил его так, что тот стал понимать хозяина без слов.
Ежегодно проходя двухнедельную экзаменацию спецкурса на базе «Синий лист», Кристофер неизменно получал прибавку в статусе энерговыносливости. В последние годы его индекс стал одним из самых высоких во Внутреннем Бюро Ариестры.
Актором-биоэнергетиком Шанс был уже десять лет.
Привыкший всегда и везде держать свои эмоции в крепкой узде, он постоянно совершенствовал свое умение применять в оперработе биодозы, перестраивая собственную энергоструктуру, добившись ее идеальной прочности и безотказности. Он лишь внутренне усмехался, когда Хеликс Йоронг во время подлета к Додарбу пытался прощупать его на биоволновом уровне. Иоронга ждало неприятное разочарование: перед собой он почувствовал зеркальную стену, проникнуть за которую ему так и не удалось.
Участие в операции «Миссия Эдип-Ь было полной неожиданностью для Шанса. Он оказался единственным из акторов ВБА, имевшим ручного служебного мямара, и это решило дело. Правда, ВБА посулило полную автономность в действиях на Додарбе, но реальность скорректировала эти планы. Внутреннее Бюро КВС включило его в состав группы под руководством Моросанова. Ариестрянина успокаивало то, что группы как таковой на самом деле не было — коллектив подобрали непосредственно перед заброской в район Сфинкса. Такова была воля Лылова.
Весьма лестным было то, что ведущим в группе стал хорошо известный в кругу оперативников землянин Моросанов — агент суперкласса.
…И вот теперь обессиленный Крис валялся в кресле, пытаясь собрать себя по клочкам после схватки с Демиургом.
События развивались молниеносно: после того как Илья повел редлон против атакующих планетарных кораблей, шлюпка вступила в бой с вернувшимися машинами рэбберов. Это препятствие удалось пройти быстро, хотя и не без потерь: дискоид дважды чувствительно задело.
Слава Богу, он все еще оставался на ходу. И сразу же вслед за этим на них набросился всей своей чудовищной силой Демиург.
И наткнулся на ариестрянина.
Управлявший им разиня даже не дал себе труда пристальней рассмотреть оборонительные рубежи противника. Видимо, привык, что ему противостоят, как правило, слабые и несведущие люди. Первый бросок Крис отбил без особого труда. Шанс сразу понял, что это такое, и успел предупредить товарищей. К моменту второй атаки Уко уже успел посадить шлюпку, а Хеликс присоединился к биоэнергетической структуре ариестрянина. Пилоты попытались последовать его примеру, но они были так слабы…
На этот раз Демиург сделал попытку разобраться в структуре защиты противника, недоумевая, почему не удалось с первого раза пробить ее. Поток энергии возрос настолько, что казалось, тело вот-вот засверкает наподобие электрической лампочки. Войдя в биополе Криса, Хеликс принял на себя часть этого удара, но одновременно несколько ослабил устойчивость структуры. К тому же постоянно чувствовались попытки Вириста и Уко оказать поддержку.
Но лучше бы они не вмешивались. Заметив их, Демиург моментально переключился и сразу «погасил» обоих.
Потерявшие сознание пилоты были обыкновенными наблюдателями без опыта энергетической работы, и винить их было нельзя.
Демиург, привыкший манипулировать сразу с несколькими людьми, продолжал обрабатывать Криса и Хеликса, но в то же время попытался получить информацию от впавших в гипнотический сон Уко и Вириста. Почувствовав это, Крис накрыл своим ослабевшим полем обоих пилотов, и с этого момента для него начался настоящий кошмар.
На учебных полигонах «Синего листа» Шансу приходилось в порядке эксперимента выдерживать довольно большие дозы биовоздействия. Его энерговыносливость равнялась тремстам баллам, но он выдерживал краткосрочные импульсы до шестисот. Крис не мог точно знать, какова напряженность ударов Демиурга, но чувствовал, что она намного превышает все то, что ему доводилось выдерживать до сих пор. Хеликс держался молодцом, оттягивая на себя часть напора биошара.
В мозгу взрывались цветные ослепительные молнии, после которых большого труда стоило не провалиться в сон. Оставив надежду добиться информации, Демиург решил погрузить экипаж дискоида в гипнотический сон, а уже потом заняться выяснением их личностей. Крис чувствовал, что с каждым мгновением слабеет. Борьба длилась всего каких-нибудь пять минут, но сердце уже стучало на пределе, а сознание стремительно скатывалось в забытье. Стоило неимоверных усилий оставаться в бодрствующем состоянии, но так не могло продолжаться долго.
И в этот момент появился Моросанов.
Демиург сразу выпустил свою жертву.
Отдышавшись, Крис тщательно проверил себя, старательно выметая прочь остатки энергетических импульсов биошара. Даже самые незначительные из них, укрепившись, в организме, могут стать впоследствии причиной серьезных недомоганий.
Рядом послышался тяжелый глубокий вздох.
— Где Демиург? — очнувшийся Уко непонимающе озирался.
— Моросанов… — прошептал Крис. Говорить было тяжело.
Вирист тоже открыл глаза, в которых стояли слезы.
Уко двинул нижней челюстью, словно проверяя ее подвижность. Потом пошевелил плечами. Посмотрел на свои руки так, словно видел их впервые.
Хеликс сидел с опущенными веками. Он все-таки не выдержал натиска Демиурга и провалился в беспамятство.
Крис помассировал грудь, выравнивая дыхание. Бросил взгляд в иллюминатор. Там виднелись оплавленные полосы на обшивке, обрубки срезанных в бою радарных штанг.
— Капитан, — обратился к Виристу Уко. Его голос сделался вдруг очень тихим. — Это страшно…
Фток повернул искаженное судорогой лиловое лицо.
— Я понял, — сказал он и дернул кадыком, — на чем все держится на этой чертовой планете. На нем! — Он словно боялся упоминать имя Демиурга. — Тот, кто испытал хотя бы половину того, что мы…
В спокойных глазах Вириста гнездилась растерянность.
«Да, — подумал Крис, — путь ко Дворцу лежит и через это. Через страх».
— Думаешь, боюсь за свою шкуру? — Уко говорил громче и громче. — Но это совсем другое…
— Не думаю, — осторожно отозвался сицианин.
— Я не уверен в самом себе, не уверен, что волен над собой, что не сделаю вдруг пакости своим же друзьям! — Он спрятал лицо в громадных ладонях.
— Уко! — резко одернул его Крис.
— Где Илья? — раздался слабый голос очнувшегося Хеликса.
— Смотри! — вдруг завопил Фток и снова переменился в лице.
Крис рывком обернулся и увидел на неповрежденном оптическом экране четыре крупных корабля. Без приближения было ясно, что это — зональные катера рэбберов.
Седьмой день 00 ч. 30 м.
Илья очнулся почти сразу же. Пораженный ударом Демиурга, он все же успел в последний момент замкнуть кокон и даже с частично нарушенной структурой находился под его защитой. Редлон, слава Богу, не успел распасться.
Второй раунд остался за Демиургом. Преимущество неожиданности давно было утеряно. Огнешок не дал результата…
Зато ребята уже были свободны. Быть может, они собрались сейчас вокруг него и смотрят, как, корчась и извиваясь на ложе, он ведет страшный бой.
Илья знал, что все внимание Демиурга сейчас приковано к нему, что гигантский редлон Мастеров намерен окончательно разделаться с ним, едва лишь он сделает новую вылазку.
Он невольно вспомнил предсказание Хеликса, и тут же все похолодело внутри. Может, смертный час уже близок?
И ему суждено погибнуть в схватке с Демиургом?
Моросанов сбросил оцепенение и сжал волю в кулак.
Терять было нечего. Смерти Илья не страшился. Жалко только, что в случае его гибели ребятам будет сложнее пробираться во Дворец.
Но биошар? Разве он даст им возможность продвинуться дальше хоть на шаг? Если Илья не справится с Демиургом, за него этого не сделает никто!
Враг выжидал. Не исключено, что он решил накопить побольше сил и прожечь кокон насквозь. Отказаться от борьбы? Но тогда все они окажутся под гипновоздействием биошара, а подошедшие отряды рэбберов возьмут их без труда.
Неужели выхода нет?
Илья почувствовал, как все в нем возмутилось от этой мысли. Гнев был настолько сильным, что его стало мутить от заклубившейся жгучей энергии. В мозгу, словно навязчивый бред, продолжали крутиться фразы из Блосса: «Индивидуальность человека…», «Вы должны лишиться себя…», «Если хотите быть всем, нельзя себе позволить быть чем-то…».
Кокон задрожал от нового убийственного удара. Биошар вел прицельную стрельбу, рассчитывая добить раненого противника.
«Погоди, — с острой злостью подумал Илья, — безвыходных ситуаций не бывает!» Оставался еще один шанс — сам Мастер, оперировавший редлоном. Незаметно обследуя Демиурга в начале схватки, Моросанов заметил, что защиты не имеет не только биошар, но и оператор. Почему он сразу не воспользовался этим… А сейчас для того, чтобы усыпить Мастера или на время сбить управление, нужно время, хотя бы несколько свободных секунд. Но ведь Демиург ни за что не даст их ему! Если бы его отвлечь…
Внезапно у него в голове словно что-то замкнулось, и всплыло решение странное, невероятное, небывалое.
Демиург бил по защите, по кокону. Но что будет, если защиты не окажется? Если не будет противника, не будет редлона, а только струя огненной энергии, которую невозможно атаковать?!
«Индивидуальность человека — это скорее индивидуальность огня!» В ту же секунду Илья решился.
Своего редлона он сломал за один миг. И тут же убрал кокон. Приготовившийся бить Демиург даже не сообразил, что произошло на самом деле. По инерции, не думая, не успевая думать, он все же нанес свой чудовищный удар, но смертельный заряд энергии просвистел рядом с Ильей, не причинив вреда.
«Стать огнем! — клокотала в голове гневная мысль. Огнем!» Второй удар Демиурга прошел через Моросанова, враг не промахнулся, но почему-то не нанес урона, словно Илья стал для него прозрачным. А он уже был пламенем: жарким, полуматериальным, светящимся.
— Ты можешь разбивать камни! — захохотал он. — Но попробуй-ка разбить огонь! Попробуй-ка ударить по огню!
Мастер на том конце поля боя, в своем подземном бастионе, в страхе заметался, не понимая, что произошло, куда исчез противник.
Момент был чрезвычайно удобный.
Из огня Илья превратился в тонкий, клокочущий, бурлящий луч, в поток, в жгут, струю энергии, устремившуюся к замершему от неожиданности и пораженному страхом Демиургу. В доли секунды Илья бурлящим лучом достиг обезумевшего Мастера, почувствовал, как, поддаваясь его воле, затормозилось сердце, спутались объятые ужасом мысли, напряженные токи сумбурно заметались по нервным стволам. Мастер напрягся, в последнем рывке пытаясь сбросить с себя чужую волю, но было поздно.
Оторванный колоссальной энергией от биошара, он мгновенно провалился в глубочайший, почти каталептический сон.
Оставшийся без оператора Демиург стал таять, как лед на солнце, теряя налаженные структуры и связи. Не позволяя ему снова превратиться в редлит, Илья выбросил в него ярчайший сноп пламени, и биошар занялся без промедления.
Провалившегося в обморок Мастера попытался заменить другой, пришедший на смену. Но редлон гулко взорвался, как бочка с порохом, ослепительно голубым напряженным пламенем, раздробив на куски бронированные защитные полусферы…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Седьмой день 00 ч. 15 м.
Когда враги скрылись из виду, Корбодан с дрожью перевел дух. Он бросил презрительный взгляд на скулившего рядом Миуша И смежил горевшие веки.
Повезло!
Ему, подмастеру рэбберов Корбодану, опять фантастически повезло! Он жив и даже не ранен, в то время как три взвода бойцов уже превратились в покойников. Миуш умудрился каким-то образом посадить машину и погасить пламя, а все три «черепахи» выведены из строя — две сожжены, а третья попала под прямой импульс АМА. Неведомые враги покинули поле боя в уверенности, что «пчела» тоже уничтожена.
Корбодана охватила мелкая дрожь — нервный ответ организма на прошедшее напряжение. Он решил не обращать на нее внимания, собрался с силами и твердо скомандовал:
— Проверь машину. Может быть, все не так плохо!
— Да! — ответил срывающимся голосом Миуш. — Есть!.
Он принялся нажимать какие-то кнопки и трогать сенсоры, а Корбодан с закрытыми глазами слушал его возню и внимательно присматривался к себе нет, все в норме, и дрожь постепенно уходила.
Перед ним пронеслась картина недавнего жаркого боя.
Вражеский дискоид был просто неуязвим! Один против четырех машин, хоть и уступающих ему по мощности, он творил чудеса. Тот, кто сидел за боевым пультом, видимо, был мастером своего дела. Итог: космошлюпка ушла дальше своим курсом по направлению к Дворцу, а Корбодан со своим отрядом разбит, повержен, уничтожен.
«Ну уж нет, не так-то просто меня уничтожить!» — подумал радостно подмастер и с гордостью вспомнил, как обманул противника, выпустив маскировочное черное облако. Это была его личная выдумка — защитное облако, имитирующее клубы дыма загоревшейся машины. Немного смекалки — и в этом дыме раздается взрыв, копия взрыва настоящей «пчелы». Нет, Корбодана голыми руками не возьмешь!
— Здорово они нас, — услышал он тихий голос Миуша.
— Кто? — словно не понимая, спросил Корбодан.
— Уирды эти чертовы! — понизив голос, ответил тот.
— Уирды? — удивился подмастер и даже открыл глаза, чтобы посмотреть на Миуша.
— А разве люди бессмертны? — еще тише ответил тот. — После прямого попадания шлюпка должна была сгореть или хотя бы упасть… — Видя, что подмастер смотрит на него с недоверием, продолжил: — И стреляли в наших с такого расстояния…
Корбодан насупился, задумавшись.
— А ведь больше сражаться с нами некому, — подлил масла в огонь пилот. С людьми Демиург работает подругому…
«И впрямь, — подумал Корбодан, — с людьми поступили бы иначе». Он вспомнил свой визит в Исповедальню.
Потом, чтобы скрыть от младшего чина выражение, появившееся на его лице, вылез из рубки и крикнул, пробираясь к наружному люку: — Посмотрю, как все это выглядит снаружи!
Он вылез, щурясь от солнечного света. Массивная машина неуклюже завалилась на борт, открывая пропоротое сбоку стальное брюхо. Выглядело это плачевно и эффектно. Может быть, благодаря такому виду Аркл и бросил их?
«Аркл? — переспросил себя подмастер. — Неужели ты тоже веришь, что это он?» Корбодан покачал головой и продолжил обход «пчелы».
Пропоротое брюхо, поврежденные нижние отсеки, следы взрыва виброгранат на подкрылках, мелкое «сито» от осколков в броне — и больше ничего. Может, они еще и взлететь смогут?
— Эй! Миуш! Эй! — заорал он что было мочи.
Ветерок сносил его крик в сторону, в пески. Корбодан заметил, что на ближайшем бархане возник силуэт пустозвона.
— А-а? — отозвался Миуш из корабля.
— Проверил? Как машина?
Пилот что-то ответил, но неразборчиво. Корбодан поспешил вернуться в кабину:
— Все не так плохо, — растерянно и как-то разочарованно протянул пилот. — Лететь можно. Правда, пониже и не с такой скоростью, как раньше…
— Отлично! — похвалил его Корбодан. — Просто превосходно! Ты уже связался с базой?
Миуш отрицательно покачал головой и грустно посмотрел на шефа: — Связи у нас нет. В комкомп угодил осколок.
— Ну а остальное? — громким голосом спросил Корбодан, хотя у самого на душе стало тошно. — До Дворца-то хоть долететь сможешь?
— До Дворца я и с закрытыми глазами. — Миуш завел двигатель.
Поднялись они довольно легко. Только потом, когда начали набирать скорость, страшно засвистел воздух, врываясь через рваные дыры в нижние отсеки.
Снизу плыли привычные коричневые пески, скупыми красками рисовался окружающий пейзаж. Былая уверенность почти вернулась к подмастеру, и он развалился в кресле, предавшись своим думам.
Недаром, ох недаром Четвертый так странно разговаривал с ним. Можно подумать, что Мастер чего-то смертельно испугался. Уж не этой ли космошлюпки, что пробилась в сторону Дворца? Кстати, почему она туда так стремилась? И вдруг мгновенная догадка расставила все по местам. Еще не веря самому себе, он хрипло спросил у Миуша:
— Как думаешь, куда полетели эти… на шлюпке?
Пилот, не поворачиваясь, словно был полностью поглощен управлением, ответил:
— Во Дворец!
Седьмой день 00 ч. 35 м.
Зональный катер не считается большой машиной. В открытый космос на нем предпочитают не высовываться.
Даже в сравнении с планетолетом он не обладает достаточной дальностью и скоростью хода. Да и пылевой защиты нет. Но когда четыре катера окружили замершую в песках космошлюпку, Крис понял, что дела плохи.
Покатыми стальными громадами катера высились вокруг шлюпки, их яйцеобразные корпуса упирались в песок тонкими треногами стоек. Смертоносные жерла орудий были направлены в сторону дискоида.
«Чего они ждут? — пульсировало в голове Шанса. — Почему сразу не прикончили?» Прошло уже более десяти минут с тех пор, как катера приземлились и началось это противостояние. Поведение рэбберов было очень странным. Может, среди них есть Мастер и они пытаются провернуть какую-нибудь штуку с редлитом?
— Кто вы? — вдруг раздались оглушающие звуки. Слова проникли в рубку даже через толстую обшивку. На одном из «гостей» были установлены мощные звукоизлуча тели. Рядом шумно засопел Уко, наводя прицел АМА на один из катеров. На его широком лице выступил обильный пот.
«А вы?» — хотел было спросить Крис, но лишь усмехнулся: на лоснящихся бортах каждой из машин красовалась эмблема Рэбба, а на одной были даже какие-то особые знаки отличия.
«Важная птица», — подумал Шанс и тут понял, почему не стреляли катера. Шлюпка, вернее, обитатели шлюпки им были нужны живыми. Их хотели не просто уничтожить, но схватить и продемонстрировать всем рэбберам: вот они, нарушители спокойствия. Простые люди, а вовсе не воскресший Блосс или уирды. И опять закрутится колесо насилия на Додарбе, закабаляя безропотных рэбберов, уверовавших в Великую Идею. От кражи кораблей они перейдут к захвату космостанций и заводов, примутся за целые планеты… Нет, любезные, живьем не выйдет!
Наверное, вид у шлюпки после минувшего боя столь плачевный, что катера уверены в ее беззащитности. Придется их разочаровать…
— По крайней мере, двоим из них точно крышка! — осатанело промычал Уко.
— А до Дворца еще так далеко. — Голос Вириста казался спокойным.
— Это не препятствие, — вдруг тихо сказал Хеликс.
Крис быстро обернулся к нему. Нкин сидел, закрыв глаза, с таким лицом, будто их жизнь сейчас не висела на волоске. Что он чувствовал? Крису пришла в голову мысль, что неплохо бы сейчас воспользоваться ригдлитом!.
Моросанов наверняка использовал весь его запас против Демиурга…
— Если вы связаны с Блоссом, говорите!
— Зачем вам Блосс? — закричал Фток, но его крик не вышел дальше рубки.
— Почему они переговариваются не по связи? — удивился Вирист.
«Боятся, что их кто-то может услышать? — подумал Шанс. — Но почему?» В это мгновение у него возник план, дававший шанс на спасение.
— Вирист! — крикнул он. — Сядь на мое место!
— Зачем? — удивился тот.
— Я иду на катер. Сейчас нас будет двое против двоих.
— Я с тобой, — подался вперед Фток.
— На место! — крикнул Крис и скрылся за дверью.
Хлопнул наружный люк. Капитан Ю-Стега сел к боевому пульту рядом со своим пилотом. В иллюминатор было видно, как маленькая человеческая фигурка пересекла крутой бархан, увязая в песке. Катер, хищно притаившись, поджидал Криса. В его борту прорезалась щель шлюза и поглотила ариестрянина.
Седьмой день 01 ч. 40 м.
Первое, что Илья почувствовал, возвращаясь в свое тело, была прохладная влажная примочка на лбу. Это было так приятно, что боль сразу куда-то отступила и в сознании стало усиливаться ощущение глубокой и полной радости. По всему телу разливалась покалывающая теплота, убаюкивающая добрая теплота…
Демиург повержен!
Илья все-таки осилил этого монстра. Теперь уже ничто не помешает прорыву во Дворец!
Моросанов не знал, сколько прошло времени с того момента, как он взорвал редлон Мастеров. Несколько схваток, следовавших одна за другой, так его измотали, что он блаженствовал от покоя и неподвижности. Сколько прошло времени с тех пор, как Длор снял защитное поле и группа двинулась на прорыв? Несколько минут? А может, несколько дней? Время перестало существовать, он потерял ориентацию…
Словно подчиняясь его вопросу, пришел моментальный ответ. Хронометр был вживлен в сгиб локтевого сустава, информация от него тут же поступила в мозг. Час сорок, седьмой день высадки на планету. Выходит, он почти без передышки оперировал редлитом около трех часов? Это рекорд…
Вспомнив о редлите, Илья вдруг ощутил, как кровь застучала в висках, с каждым ударом наполняя голову резкими волнами острой боли. Сжав зубы, Моросанов боролся с ней, но эта пытка росла. Наступила минута, когда казалось, что дальше терпеть невозможно, а муки все усиливались. Он победил Мастеров и Демиурга, но теперь предстояло сражаться с собой, и на это уже не было сил.
Чем это могло закончиться? Может быть, прав Крис, предположивший негативное влияние редлита на организм человека?
И в этот момент словно что-то щелкнуло в сознании Моросанова. Так же, как и в бою с Демиургом, он почувствовал, что теряет свою жесткую структуру, растворяется, становясь текучим, прозрачным, каким-то воздушным…
Ощущение было очень странным и необычным, и в то же время он осознал, что боли больше нет. Ей не за что было цепляться, она скользила мимо и сквозь него.
Илья замер, изучая свое состояние. Чувство тела тоже потерялось, хотя он не работал с редлитом. Опытный биоэнергетик, он сразу же проверил свою внутреннюю структуру и обнаружил, что она непонятным образом переродилась. Это был какой-то качественно иной уровень, принципиально новое состояние.
«Как интересно, — подумал Илья, — если всегда применять этот метод, можно легко уходить от болевых симптомов. Надо обязательно научить этому ребят».
Он вспомнил битву с Демиургом и переход в такое же парадоксальное состояние, когда враг не смог зацепить его своими ударами. Может быть, это имел в виду Блосс, говоря об «индивидуальности огня»? Может, об этом намекал в разговоре об Аркле Хеликс? Все не так просто, а в то же время и не так сложно. Нужно только расстаться с представлением о себе как о чем-то нерушимом, твердом, жестко структурированном. Отбросив жесткость, убеждаешься, что есть что-то еще, какая-то неуловимо тонкая часть сознания, неподвластная разрушительной силе энергий…
Необычное состояние быстро исчезло, и Илья соскользнул в привычное мировосприятие. Головная боль осталась, но она уже уходила. Он несколько раз вздохнул полной грудью, изгоняя остатки ее. Он начал ощущать свои руки, ноги, кожу. Он снова становился человеком.
Чья-то заботливая рука сменила примочку на лбу.
Приоткрыв глаза, Илья увидел склонившегося над ним Хеликса. Корпус шлюпки слегка подрагивал, и Моросанов радостно подумал, что вопреки стараниям Мастеров они все-таки идут во Дворец.
— Проснулся? — послышался деловитый голос Криса.
— Да. — Хеликс улыбнулся Моросанову. — С Ильей все в порядке.
Послышались шаги, и в поле зрения попал ариестрянин. Он долгим взглядом посмотрел на товарища. В этом взгляде читались сдержанное восхищение, радость и в тоже время какая-то угрюмая решительность.
— Что Демиург? — Голос Криса словно лишился интонаций.
Моросанов с трудом оторвался от ложа и, опираясь на руки, сел, потянулся. Приятно было чувствовать напрягающиеся мышцы, от долгой неподвижности суставы чуть хрустнули.
— Заказывайте ему панихиду. — Он усмехался.
— Что? — вскочил Хеликс.
Крис промолчал, только глаза его как-то странно сверкнули.
— Что? — повторил Йоронг. — Как тебе это удалось? Помог Аркл?
Илья покачал головой. Затем поднялся и сделал несколько нетвердых шагов по рубке. Под ногами захрустели осколки разбитого радарного экрана. Видно было, что дискоид выдержал нелегкий бой.
— Сам? — недоверчиво воскликнул Хеликс и подбежал к Илье. — Ты сам одолел его?!
— Сам. — Илья оперся о плечо товарища. Навалилась слабость, и он сел в кресло. На борьбу против Мастера потрачено так много энергии. — До Дворца еще далеко?
— Около часа с таким ходом, — ответил Крис.
— Это было трудно, — сказал Илья. — Очень трудно. Где пилоты?
В голове его вдруг сверкнула страшная мысль, он вспомнил раскинувшегося в кресле Уко с запекшейся кровью на лице.
— Не волнуйся. — Хеликс присел на подлокотник его кресла. — Все в порядке. У нас появились союзники.
— Какие еще союзники?
— Нас окружили четыре катера, и мы было подумали, что пришел конец, но оказалось, что некоторые рэбберы перестали доверять своему начальству, затараторил Йоронг радостно. — Они шли в составе большого каравана с тайного космодрома, когда вернулся один из улетевших вперед планетолетов и объявил об участи Дворца. Тогда Барк и откололся от них….
— Погоди, — попросил Илья, — помедленнее. Кто этот Барк?
— Лиогянин. Конвоир с недавно захваченного рэббсрами курсовика.
— Они не уничтожили экипаж?
— Нет, люди им очень нужны. А кроме того, Мастера полностью полагаются на свои гипноуроки.
— Понятно, — сказал Илья, — значит, он из той колонны. Там действительно началась перестрелка между рэбберами, я видел.
— Планетолет — твоя работа? — осведомился Крис.
— Да. Второй я сбил, а на этом вернулся к колонне. Кстати, оба управлялись редлонами!
— И где же он?
— Операцию прикрывали с орбиты. Когда они поняли, что это моя работа, планетолет сбили.
— Жаль!
— Так пилоты…
— Они пошли с Барком. Рэбберы хотят видеть доказательство присутствия на Додарбе противодействующих Демиургу сил. Барк называл их представителями Блосса для поднятия боевого духа. А кроме того, они немного умеют работать с редлитом.
— И где они теперь?
— Хотят захватить второй космодром. Охраны там почти нет. Барк говорит, что его группа не единственная среди рэбберов, поднявшая восстание. Их напугали и таинственно выросшие камни. Мастерам сейчас приходится туго. К тому же они заперты во Дворце каменным лесом. Если удастся овладеть обоими портами, ситуация в корне изменится.
— Барк уверен в исходе своего рейда?
— Естественно. Он убежден, что у нас все будет в порядке, а мы рассчитываем, что и он не подведет.
— У него в экипаже одни «старики», рэбберы со стажем, — вставил Крис. Если ему удалось так быстро склонить их на свою сторону…
«У Мастеров была сильная схема, — подумал Моросанов. — «Чудеса» с редлитом, манипулирование сознанием при помощи гипноуроков, воздействие Демиурга. Но слабое звено нашлось: все в конечном счете держалось на биошаре. И стоило доказать, что он не всесилен, как карточный домик рухнул».
— Барк рассказывал, — повернулся Хеликс, — про гипноуроки. Говорит, удивительная вещь. Зрительное и звуковое воздействие колоссальное. А главное, в любую свободную минуту, когда человек хочет расслабиться, видения овладевают сознанием снова. С помощью гипноуроков Мастера постоянно промывают мозги рэбберам.
«Против такой схемы, — продолжал размышлять Илья, — трудно бороться, не зная природы редлита. Столкнувшись с воинством Рэбба, обыкновенная армия будет моментально деморализована и разбита. Вовремя послал сюда Лылов микрогруппу!» Моросанов протер красные от усталости глаза и повернулся к товарищам: самое время было рассказать им о методе «индивидуальности огня».
Седьмой день 03 ч. 10 м.
Локационные системы «пчелы» были разбиты, поэтому ориентироваться приходилось по звездам. Поврежденная машина натужно тянула на пределе сил, и все же скорость была смехотворна. Расстояние, которое прежде удалось бы пройти за пару часов, теперь они преодолевали всю ночь.
Ночь сегодня была особенно глубокой и мрачной.
Внизу стелилась кромешная мгла, и Миуш со страхом думал, что «пчела» в любую минуту может врезаться в крутые холодные барханы. Но, слепая, глухая и немая, машина продолжала подкрадываться к Дворцу.
Подкрадываться? Почему же? Дворец, ангары, казармы давно стали его, Миуша, домом. Почему подкрадываться?
Но он не стал лицемерить с собой. В последнее время происходит слишком много странного: пропадает Батрик, Бун Блосс на Параде поносит Мастеров, появляется непробиваемая шлюпка…
Ровное надсадное гудение двигателя действовало усыпляюще, и на мгновение он снова испугался, что сейчас уснет и вмажется в песок…
— Как думаешь, что там? — вывел его из задумчивости голос шефа.
— Где?
— Я про Дворец. — Корбодан повернулся и пристально взглянул на пилота. Помнишь тот голос по связи?
— Помню, — тихо, в тон подмастеру, ответил Миуш.
— Он сказал, что наказание постигло верховных и Дворец. Какое наказание?
Пилот качнул плечами и почувствовал, как внутри у него все похолодело.
— Интересно, — продолжил Корбодан, — кто бы это мог быть… И кого собрались преследовать всем составом большого космодрома? Как ты думаешь?
Миуш молчал.
— Но кроме Дворца нам двигаться некуда, — словно убеждая себя, промолвил Корбодан, и пилоту почудилась растерянность в его голосе. — Приказ есть приказ. Далеко еще?
— Да уже вроде на месте, — буркнул он.
Оба всматривались в черноту снаружи, но ничего не было видно, кроме отсветов с пульта на лобовом обзорном иллюминаторе.
— Может, они маскируются? — хрипло спросил Корбодан. — Потому и огни погашены?
Миуш снова пожал плечами.
Звездное небо слабо искрилось над непроглядным мраком внизу. Но вот впереди что-то блеснуло… Или показалось? Пилот и подмастер впились взглядом в непонятное слабое свечение. Приблизившись, они увидели какой-то бурелом из торчавших в разные стороны гигантских штырей. Чудовищная мешанина была словно из стекла, подсвечиваясь изнутри странным холодным светом.
Когда до жуткого завала оставалось около километра, Миуш, не дожидаясь команды Корбодана, заглушил мотор. Пролетев еще немного по инерции, машина опустилась на песок.
Наступило глубокое молчание. Подмастер и пилот тревожно разглядывали удивительное и страшное видение. Так прошло несколько долгих минут. Наконец Корбодан нарушил тяжелую тишину: — Это — Дворец?
— По координатам сходится…
— Что же нам, идти туда? — Корбодан указал пальцем на ворох стеклянных стволов, но прежде чем Миуш успел ответить, где-то во чреве этого хаоса сверкнула яркая белая молния и, запоздав, раздался грохот удара. Корбодан вздрогнул всем телом.
— Что… там? — шепотом спросил он.
Миуш молчал.
Еще дважды сверкнула молния и ударил гром.
— Может, нам переждать до утра здесь? — предложил подмастер.
Пилот откинулся в кресле и закрыл глаза. Худшие его опасения подтверждались: наказание, обещанное Учителем Блоссом, сбывалось. Дворец завален камнями, а внутри, кажется, превращен в руины. Что дальше?
Жалобно заскрипело кресло под тяжестью Корбодана.
— У тебя здесь есть что-нибудь? — спросил тот — Что?
— Пожрать, говорю, есть что-нибудь?
— Нет, — злорадствуя в душе, ответил Миуш.
— А» НЗ»?
— «НЗ» сгорел в бою.
Корбодан разочарованно промычал что-то нечленораздельное и заерзал в кресле.
Они не слышали, как тихо отворился наружный люк и чья-то ловкая тень прокралась к освещенной рубке. Рывком распахнулась дверь, и властный голос крикнул: — Руки за голову! Живо!
Седьмой день 02 ч. 30 м.
— Дворец! — воскликнул Крис.
Илья с Хеликсом тут же обернулись к экрану.
Снаружи уже давно была ночь, но приборы ночного видения достаточно хорошо рисовали окружающий пейзаж-правда, лишь в угрюмых серых тонах. Ровные ряды барханов, словно тщательно выписанные талантливы, но мрачным живописцем, тянулись к горизонту. Там, почти на пределе видимости, ярко светилась маленькая точка.
Крис, пилотирующий танкетку, дал максимальное увеличение на экран, и они увидели страшное преображение, которому подверглась база рэбберов. Дворец уже не был зданием: невероятно разросшаяся кристаллическая поросль охватила его со всех сторон. Исполинские и хрупкие на вид полупрозрачные гребни возносились к темному небу, ниже развороченным лесом торчали острые штыри, одетые мириадами сверкающих иголочек. Сброшенный «Старкадом» церий дал удивительно мощные всходы.
— Садимся? — спросил Хеликс тихо.
— Рано, — ответил Крис.
До Дворца оставалось еще около четырех километров.
«Как хорошо, — подумал Илья, — что мы догадались прихватить танкетку с собой. Шум двигателей шлюпки наверняка не остался бы незамеченным. А нам сейчас необходима полная внезапность».
Шлюпку пришлось оставить около часа назад. В танкетке поместилась только часть редлита, но его, кажется, должно хватить. Машина из-за минерала здорово отяжелела, но двигатель работал по-прежнему хорошо и так тихо, что даже в кабине его почти не было слышно.
Над цериевой порослью, сковавшей Дворец, маленькими точками носились машины рэбберов. Видимо, Мастера не оставили надежды выбраться из неожиданного заточения. Через одинаковые промежутки времени внутри полупрозрачного нагромождения колоссальных цериевых шипов сверкали яркие молнии. Но это было бесполезно.
С отсталой техникой рэбберов остановить процесс кристаллообразования сейчас было невозможно.
Крис, подведя на предельно низкой высоте танкетку поближе к Дворцу, опустился на песок. Экипаж плавно качнулся в пружинящих креслах.
Если их все же заметили, то через лабиринт не пройти: Мастера перекроют его по всей длине ходов. Или наполнят отрядами рэбберов.
— Выходим, — бросил Крис.
Илья подумал, что Крис не любит подчиняться чужим приказам, но и командовать сам тоже не умеет.
— Какое взять оружие? — спросил Хеликс.
— Нам хватит схитов, — ответил Илья.
— Маловато, — обернулся Крис.
— Достаточно.
Когда товарищи вышли, Илья расслабился в кресле, потом начал тщательно сосредотачиваться. Вся масса редлита на полу танкетки пришла в движение. Слившись в плотное темное тело, она поползла через открытый люк наружу.
Крис и Хеликс молча смотрели, как выползающий редлит превращается в подобие огромной металлической гусеницы. Большой корпус ее слегка вздрагивал, посредине проклюнулась дыра. Вытащив отключившегося Моросанова из танкетки, они занесли его в уже полностью оформившийся механизм редлона. Уложив Илью, они заняли места в каких-то подобиях люлек. Входное отверстие быстро затянулось. Их окружила полная темнота, затем послышались шуршащие и чавкающие звуки. Вздрагивающий корпус начал сокращаться, ввинчиваясь в песок.
Седьмой день 03 ч. 10 м.
Недолгое молчание, повисшее над столом квадриона, прервал резкий бас Первого:
— Опять ничего! Все время ничего! — Он с силой хватил крепким костистым кулаком по столу.
Поль продолжал молчать. О чем спорить? Положение, в котором они оказались, было просто немыслимым. Кто бы мог подумать, что все так быстро изменится? Что они окажутся в этой ловушке, отрезанные от остального мира, с надломленным биошаром?
— Они, видите ли, не могут пробиться сквозь эти стекляшки! — Первый яростно глянул на Поля и раздул ноздри. — Эти скоты, кажется, вообще ничего не могут!
— Не их вина, что кристаллы восстанавливаются, — вяло сказал Четвертый.
— Не их вина, — язвительно передразнил его Первый и скривил губы, — а все твои заигрывания с Арклом! Тебе бы давно забыть о его существовании, так нет, подавай ему карту всех залежей!
От Первого постоянно исходила вибрация силы, помогающая ему подчинять людей. Бывало, он нес сущую околесицу, но она казалась почти гениальным прозрением, потому что эта брызжущая энергия сбивала с толку окружающих. Буйвол мог всего за одну минуту так разжечь толпу, что люди готовы были идти в огонь и в воду. Это Поль очень ценил, но в остальном считал его туповатым и негибким. За бешеный напор, силу и тупость Первый еще в молодости приобрел прозвище Буйвол, но не обижался, а, похоже, даже гордился им.
Буйвол был лиогянином, страшно любил власть и рвался к ней всеми правдами и неправдами. Кто знает, как сложилась бы ситуация, если бы была возможность управлять колонией рэбберов на Додарбе силами двух или одного человека… Нет, Первого тогда пришлось бы убрать. Такие люди не должны мешать движению Рэбба.
«Впрочем, — подумал Поль, — не все ли теперь равно?» Когда у Буйвола случались припадки бешенства, его правое веко опускалось почти наполовину. Теперь, глядя, как тот медленно растравливает себя, Поль заметил: веко начало неумолимо тянуть вниз. Пора бы вмешаться.
Но зачем спорить? Это же абсолютно бессмысленно.
Конечно, Буйвол не прав — сам всегда говорил, что надо как можно больше накапливать редлита. А как же этого добиться, если не через Аркла? Идея захватить уирда принадлежала Полю, но ведь и Буйвол против не был. А кроме того, разве теперь это имеет хоть какое-нибудь значение?
— С Арклом, конечно, надо было повременить, — примирительно сказал Четвертый. — Но былого не воротишь, не так ли?
Буйвол уверенно выдержал взгляд Поля и ничего не возразил. Он умел, когда надо, и промолчать.
Поль смотрел на веко Первого как на барометр — оно застыло на мертвой точке, ниже, чем обычно, но не намного. Слава Богу. Не хватало здесь еще припадков бешенства этого кретина.
— Плохо нам, Буйвол, — тихо сказал он и отвел взгляд.
Первый немного встрепенулся, услышав старое прозвище.
— И теперь, — продолжал Поль, — надо во что бы то ни стало сдержать разложение там, наверху. Никто, давай говорить начистоту, никто не сможет это сделать лучше, чем ты. — Поль склонил голову, словно задумавшись. — Ты лучше всех умеешь работать с людьми!
Буйвол, не ожидавший такого поворота, буркнул чтото неразборчиво и, довольный, надулся.
«Так, — подумал Четвертый, — чем сидеть здесь и болтать, пусть займется делом. Погоняет ребят наверху, — может, они и прорвут блокаду. Во всяком случае, мне нужно, чтобы они все трое, тепленькие, сидели здесь… Вот только как самому выбраться?» Ловушка, похоже, захлопнулась, и нежданные «гости» могли наведаться с минуты на минуту. Было самое время испариться. Улететь куда-нибудь, но не слишком далеко.
Чтобы можно было контролировать развитие событий здесь, на Додарбе.
«Еще никому не удавалось перехитрить старину Поля!» — не без гордости подумал он.
— Я хочу сказать, Поль, — услышал он смягчившийся голос Буйвола, — что вам не следует валить всю вину на меня. Мы оказались в блокаде еще до того, как… — Он замялся. — Я перед тобой чист, Поль. И сам не знаю, как это произошло.
Четвертый задумчиво кивнул: — Никто тебя не винит.
— Вспомни, как сам на меня орал, когда я очнулся. И эти… — Он кивнул головой, подразумевая Эрчера и Второго. — Как они визжали: «Ах, Демиург распался!» А ведь это я увидел чужаков первым!
— Сейчас важно другое, — сказал Поль, — нам надо искать вместе выход из кризиса. — Он немного помолчал и добавил:- Я его не вижу. Пока.
— Я его тоже пока не вижу, — неожиданно раздался голос Эрчера, который умел входить очень тихо.
— Как Демиург? — быстро обернулся к нему Буйвол.
— Сейчас на нем Второй. Запасной биошар работает, но… на старом были такие тонкие связи, ты же знаешь. Они налаживаются только со временем.
— А те, с Зеленых Камней? — спросил Поль.
— Никак, — скорбно улыбнулся Третий. — Их обнаружить не удается. Зато есть интересная новость: нашли космошлюпку.
— Где?
— В часе лета. Пустую.
— А люди? Там было четверо… нет, пятеро людей!
Третий одарил Буйвола очередной улыбкой.
— Я как раз и хочу сказать, что их не могло быть пятеро, даже если это и были люди. — Сицианин не обращал внимания на побагровевшего Буйвола. Микроходы управляются двумя пилотами. Двумя! Да и не успели бы они так спеться с Арклом.
— А если это оперативники КВС? — крикнул, темнея, Первый. — Может, первая партия окопалась здесь давнымдавно… Когда к тебе перестал приходить Аркл? — внезапно обернулся он к Полю.
— Года четыре назад.
— Может, он потому и перестал к тебе ходить, что у него завелись новые любимчики?
— Но почему же они тогда не предупредили курсовик, — спросил Эрчер, если сидят здесь так давно?
— О курсовике они могли вообще не знать! — с жаром воскликнул Первый. — Рейсовый захватили внезапно, как и космодром. А вообще, чихать они хотели на этот кораблик! Они уступили нам пешку, а берут ферзя!
— В любом случае, — прервал бесполезный спор Поль, — надо пробивать блокаду. Если это люди, все просто.
— Люди бы не стали бросать исправную шлюпку, сказал Эрчер.
— Что? Почему?
— Это работа Аркла. — Эрчер понизил тон. — Я еще не видел ни одной машины Длора и не в курсе, как они выглядят и работают. Но, думаю, имитировать наши машины им под силу. — Он пронзительно посмотрел на обоих Мастеров. — И вообще, я уверен, что уирды морочат нам голову этой шлюпкой. Предполагать всегда надо худшее. Худшее! — Он глотнул воздух и продолжал:- Если микроход — их работа, то и шлюпка с него, «случайно брошенная» у нас под носом, просто отвлекающий маневр. Чтобы мы искали врагов — людей!
Поль одобрительно смотрел на Эрчера. Сицианин отбросил все свои улыбки и сверкал глазами.
— Говори яснее! — глухо потребовал Буйвол.
— Куда уж яснее, — по-змеиному прошипел Третий. — Кто мог бы пересилить тебя на Демиурге, признайся? Человек?
Буйвол замер.
— Когда мы со Вторым управляли планетолетами, ты знаешь, что произошло. Я тоже почувствовал эту силу. Это не человек. И методы совершенно незнакомы. Я до сих пор не могу понять, что случилось.
— Но я-то обрабатывал людей, — откликнулся Буйвол, — обыкновенных людей из плоти и крови. Трое уже лежали готовые, и я добивал четвертого…
— Ну? — спросил Эрчер.
— И не смог! Мне помешал, кажется, Длор…
— Об этом и говорят! Ты уверен, что это действительно были люди? Только не злись, не злись!
— Если бы вас посадить на мое место… — угрожающе начал Первый.
— Не сомневаюсь, мы увидели бы то же самое. Я не думаю, что Аркл влиять может только на тебя. Если уж он пересилил Демиурга…
— Надо рвануть по этой пирамидке как следует! — остервенело зарычал Буйвол. — Чтоб ни куска…
— Сейчас важно другое, — остудил его пыл Эрчер.
— Что?
— То, что произошло с колонной большого космодрома. Длор всеми силами пытается развязать здесь междоусобицу.
— И я об этом говорю, — повернулся Поль к Буйволу.
— Но пока все нормально, — удивился тот, — беспорядки ликвидированы.
— Да какие, к чертовой матери, беспорядки! — крикнул Поль. — Это же были настоящие бои. Утечка людей и техники! Дисциплина восстановлена только среди тех, кто ее не нарушал.
— Приказ о поимке дезертиров уже отдан, — уверенно сказал Буйвол. — Они не продержатся долго без топлива и продовольствия.
— Аркл! — сквозь зубы процедил Поль, — Ты все время забываешь об Аркле. От него они получат все необходимое.
— Да? — вздрогнул Буйвол. — Надо разобраться с этим как можно скорее. Я пошел в рубку! — Он резко поднялся, кивнул остальным и вышел.
— А ты как думаешь? — спросил Эрчер, но Поль тоже встал: — Если ты не против, я отдохну перед сеансом Демиурга. Что-то голова разболелась. — И покинул зал квадриона.
Седьмой день 02 ч. 25 м.
— Честно говоря, в этой ситуации меня больше всего беспокоят не люди и даже не Мастера, а те штуки, которые способен выкидывать Демиург.
Барк сидел напротив Вириста, и тот из-под полуопущенных век рассматривал этого человека. Барк недаром был конвоиром. Весь его вид и манера говорить — отрывистая и одновременно очень спокойная — подтверждали первое впечатление: за кажущейся расслабленностью в нем чувствовалась готовность к молниеносной атаке, к решительным и жестким действиям. Среди сициан таких людей не было. Требовалась определенная молодость культуры, чтобы выращивать их — готовых к борьбе, к напряжению схватки, к моментальной бурной атаке. Напарник Вириста Уко Фток был лиогянином лишь наполовину, но и в нем проявлялись эти черты. Однако мать Фтока все же была сицианкой, и это не могло не придать его характеру известной мягкости.
— Они так слепо верят в этого дурацкого Демиурга с его ахинеей! — Барк поморщился. — А эти проклятые гипноуроки… Они перепахивают сознание, особенно если нет твердой установки в голове. Люди на глазах превращаются в повторяющих чушь марионеток. Мне тоже довелось хлебнуть этого. Нас сажали в маленьком душном зале группой человек по двести. Свет, конечно, выключался. Так проходило, несколько минут, и вдруг все менялось…
Барк нахмурился. Густые, сросшиеся на переносье брови надвинулись почти на самые глаза.
— Возникало впечатление, что ты проваливаешься в какую-то иную реальность. Только что ты сидел в душной комнате, и вдруг открывается необъятный белоснежный простор, куда ни посмотришь — ты один, и больше нет ничего, никого… — Он пожевач губами, словно подбирая слова. — Какой-то странный сплав чувства одиночества и ощущения присутствия сверхъестественного существа, которого не видно, не слышно, но оно рядом… Я не знаю, трудно это выражать в словах… Словно тебя осматривают со всех сторон и изнутри. Колоссальное воздействие. И потом начинают появляться чужие слова, чужое зрение, чужие мысли. Понимаешь, мы по-настоящему видели, а не только чувствовали то, что вещал Демиург.
— Что именно? — спросил Вирист.
— Примерно одно и то же, но всегда по-разному. Теперь-то я знаю, что это просто работали разные Мастера, и точного совпадения быть не могло. Честно говоря, первые гипноуроки меня потрясли. Никогда еще не доводилось сталкиваться с таким напором и мощью. Сначала я даже боялся, что здесь проявляется экспансия агрессивного негуманоидного разума. Но потом понял, что это чисто человеческие штучки. Уж слишком явно сквозило стремление к мировому господству. Это мы помним. Слава Богу, я родился на Лиого и проходил историю. У меня на такие вещи нюх острый. Понимать-то понимал, но сопротивляться не было сил. Демиург слишком силен. Но в конце концов мне удалось выработать тактику: на этих гипнодолбежках я полностью расслаблялся, пропускал через себя все, как поток воды через сито. А потом, когда каждую свободную минуту повторные видения норовили прорваться в сознание, я старался гнать их усилием воли.
— Эти гипноуроки перемалывают каждого?
— Ну что ты! Они срабатывают только на слабых и не уверенных в себе людях. Определенная часть рэбберов, процентов тридцать, только делают вид, что беспрекословно подчиняются Мастерам. Но, не зная, что на самом деле представляет собой Демиург, не отваживаются на решительные действия. Ну, а после появления на Параде вашего Блосса даже самые отупевшие рэбберы затрепетали: как-никак он считается духовным отцом движения. С Блоссом вы верно рассчитали. В точку. — Барк рассмеялся коротким грудным смехом. — Это здорово подействовало на заблудшие души. Надо и дальше работать в таком ключе.
— Ты пытался склонить кого-нибудь на свою сторону?
— Агитировать? Ха! Своих видать издалека, а с остальными… После того как техник нашей роты влепил мне заряд АМА, я пять часов провалялся в беспамятстве, и охота разговаривать пропала., - Но все же большинство рэбберов пока на стороне Мастеров?
— А разве вам удалось уничтожить Демиурга?
Вирист пожал плечами.
— А может быть, вам известны способы защиты от его излучений?
— Не знаю.
— Вот видишь. Поэтому они хоть и сомневаются, но выполняют приказы. Пока выполняют.
Капитан Ю-Стега задумался. Операция все еще висела на волоске. Когда они с Фтоком на катерах восставших рэбберов двинулись в сторону тайного космодрома, Моросанов все еще боролся с Демиургом. Исход этой схватки был под вопросом. Честно говоря, Вирист вообще не понимал, как Илья может так долго сопротивляться биошару Мастеров. И если он проиграет, все будет кончено. Демиург в два счета подавит восстание. Но Хеликс предсказал, что «Миссия Эдип-Ь выполнит свою задачу…
Дверь отворилась, и в рубку вошел повстанец:
— Мы перехватили приказ Дворца: немедленно силами Третьей и Восьмой бригад преследовать бунтовщиков и добиться их сдачи или уничтожения.
— Глупо. — Барк прикрыл глаза. — Они удостоверяют наше существование. Теперь к нам присоединятся многие. Может быть, сразу две бригады. Ты с редлитом хорошо работаешь? — обратился он к Виристу.
— Не слишком, — признался тот.
— Жаль.
Повстанец, козырнув, вышел.
Вирист повернулся к иллюминатору. Они направлялись в экваториальную зону планеты. Казалось, что даже внутри катера постепенно нагнетается жара. Небо было безоблачным и словно выцветшим под жаркими лучами светила.
Второй космодром уже давно был отстроен рэбберами для секретных стартов и посадок, проведения пиратских вылазок за людьми, провиантом и энергией. То, что Додарб располагался в стороне от оживленных трасс, было на руку Мастерам.
— А вот и он! — резко выдохнул Барк.
Оторвавшись от своих мыслей, Вирист увидел на обзорном экране очертания приземистого здания, очень похожего на Дворец.
— Когда его видишь впервые, трудно понять, как здесь могут приземляться тяжелые звездолеты, — сказал Барк, но потом все проясняется: под песком скрывается хорошая стартплощадка. И техническое оснащение на уровне.
— Вы хотите сесть прямо на поле? — удивился Вирист.
— Конечно. Они ожидают увидеть полковника Кирча с подкреплением. У них приказ разработать совместный план уничтожения бунтовщиков. Но Кирча уже задержали на полпути.
— А увидят меня?
— Ты не боишься, когда стреляют?
Вирист вспыхнул. Намек на нерешительность сициан был слишком прозрачным. Он молча нацепил на запястье браслет схита.
— Хорошая штучка, — заметил лиогянин и поднял крупнокалиберный лучемет.
Космодром приближался. За первым зданием выглянуло второе, потом третье. На стартшющадке блестящими громадами высились звездолеты. На плацу аккуратными шеренгами выстроился личный состав. Чуть в стороне стояла группа офицеров, сверкая бляхами на груди. Поле наполовину было покрыто псевдорастениями.
— Ну, мне пора. — Барк направился к люку.
— Но зачем выходить наружу? — ужаснулся Вирист.
— Надо. Здесь знают меня в лицо.
Капитан Ю-Стега тоже встал. Катер начал стремительно опускаться. Сицианин едва успел схватиться за поручень под пристальным взглядом Барка. У Яюка замерли в напряженных позах с десяток повстанцев. Их лица были сосредоточенны, глаза горели внутренней решимостью.
Их зональный катер со знаками полковника Кирча, плавно притормозив у самой земли, сел. Остальные три машины продолжали висеть в воздухе.
Едва почувствовав, что катер коснулся твердой почвы, Барк распахнул люк и выскочил на залитый солнцем красный песок плаца. Вирист вместе с повстанцами выпрыгнул следом и успел заметить, как перекосились лица офицеров. В ту же секунду раздался оглушительный голос звукоизлучателей катера:
— Мы пришли от Блосса! Долой власть Мастеров и Демиурга! Дворец разрушен!
Из офицерской ложи засверкали выстрелы. Барк толкнул зазевавшегося и оглохшего Вириста, оба рухнули на песок. Лиогянин уже в падении открыл огонь из лучемета.
Его поддержали мощные снопы убийственных лучей с катеров.
Звукоизлучатели продолжали надрываться, но Вирист уже перестал их слышать. Он только лихорадочно следил за перестрелкой. Схит болтался на запястье без применения: наблюдатель Структурного Коммона Сиция не мог заставить себя поднять руку на человека.
Седьмой день 03 ч. 20 м.
Когда захлопнулся люк, разделивший его и Эрчера, Поль мгновенно преобразился. Движения стали мягкими и пружинящими, словно ему не было за пятьдесят: опасность омолаживает! Пришла пора действовать предельно осторожно и молниеносно. Четвертый скорым шагом пересек холл и направился к шлюзовой перед лабиринтом.
Самое время сматываться.
Все трое заняты: Второй — с Демиургом, Буйвол взнуздывает солдатню, Эрчер размышляет о следующих ходах Аркла.
Но Поль знал этот следующий ход!
Теперь, когда они отрезаны от мира, Аркл постарается уничтожить их одним махом. Пора бежать!
Впереди был лабиринт.
Опасность, конечно, придет оттуда, это единственный ход на четвертый уровень. А он, Поль, сейчас перейдет наверх и затеряется в толпе рэбберов, пробивающихся наружу. Униформа и грим заготовлены заранее.
Включив систему замков бронированной двери плиты на отмыкание, Поль кинулся за угол. Кто знает, может враги уже здесь?
Люк начал уходить в пол.
Поль присел, выставив дуло лучемета перед собой.
Уловка проста: человек привык смотреть вперед на уровне своих глаз. Это даст необходимые для выигрыша мгновения.
Люк опустился.
Никого!
Поль, раздувая ноздри, шагнул вперед. Люк задвинулся, и стало темно. Тревожные мысли заметались с невиданной силой. Он быстро лег на пол, стремясь как можно плотнее прижаться щекой к полу, и выставил перед собой оружие: второй люк уходил в потолок.
Щель медленно росла. Если там кто-то есть, он будет немедленно убит.
Снова никого!
Не дождавшись, пока люк полностью уйдет в потолок, он проскользнул под ним. Смахнул с лица капли пота.
Матовые стены коридоров лабиринта, скудно освещенные, не давали хорошего обзора. Это хорошо. Опасность могла поджидать за любым поворотом, с любой стороны.
Поль прислушался: полная, оглушающая тишина. Перехватив оружие поудобнее, он неслышно пошел вперед.
«Нет, — думал Четвертый, — не обмануть тебе, Аркл, старину Поля! Наверху есть небольшой запасец редлита, о котором никто не знает. Уж с его-то помощью удастся как-нибудь вырваться из западни. А там на тайный — и в космос! И посмотрим, чем все это здесь закончится…» Но иллюзий насчет того, чем вся эта история может закончиться, Поль не питал. Твердо уяснил: уирды выживают их с планеты Майя! Надо же такое дурацкое название дать Додарбу!
«А получиться может неплохо, — соображал Мастер. Как раз подлетает эскадра КВС. Они-то уж не потерпят надругательства над людьми. Посмотрим, как Аркл подожмет свой хвостик! Конечно, Буйвол с Эрчером и Вторым попытаются взлететь, но вряд ли Аркл даст им это сделать».
Поворот. Еще один. Тусклое освещение в трубах-коридорах лабиринта. Но что это там, что за скрежещущие звуки? Поль замер и затаил дыхание.
Звуки послышались снова, но словно с другой стороны. «Вот оно! пронеслось в голове. — Аркл!» Осторожно дыша, Поль встал за угол, поднял схит.
Звуки немного усилились, а затем вдруг резко пропали. Это могло означать что угодно. Например, то, что его заметили и теперь осторожно подкрадываются, чтобы внезапным броском застать врасплох. Поль стал судорожно оглядываться по сторонам. Он стоял в очень неудобном месте, почти на пересечении четырех ходов, и из любого могли появиться враги.
Проклятье!
Осторожно, стараясь действовать бесшумно, он начал отползать в глубину одного из тоннелей. Песок тихо скрипел под ногами, норовя выдать. Весь мир ополчился против него!
Остановившись, он снова прислушался, но было тихо.
Неужели ему померещилось?
Бесшумной тенью Четвертый скользнул еще за один угол и с трудом сдержал готовый вырваться крик. Впереди, метрах в десяти, стояли люди, три человека.
Люди?!
Моментально, не прицеливаясь, Мастер выстрелил.
Яркий разряд пронзил полумрак. Но перед тремя людьми возникла из пустоты молочно-белая стена, он даже не увидел, попал ли в кого-нибудь. В ту же секунду сверкнули сразу две ответные вспышки, и воздух рядом с его головой засвистел от перепада температур.
— А, черт! — крикнул Поль и бросился в сторону.
— Дриф, стой! — послышался крик, и у Поля заныло внутри.
Никто на Додарбе не знал его прежнего имени. Никто!
Неужели это Аркл?
Он еще раз резко свернул и начал петлять, стремясь сбить преследователей. Позади слышался громкий топот.
Кто это — люди или уирды?
Мастер напрягал все силы, чтобы выдержать эту гонку.
Сейчас на карту было поставлено все: не только движение Рэбба, но и его жизнь. Топот стал затихать — они потеряли его среди переплетения коридоров. Неужели Аркл мог бы ошибиться? Поль свернул еще один раз и замер, хватая широко раскрытым ртом воздух.
Было тихо. Отстали! Четвертый медленно опустился на пол и прикрыл глаза, приложив руку к громко стучащему сердцу. Куда направились они теперь? Неужели снова ищут его? Ну зачем им он один? Не лучше ли двинуться к шлюзам и пройти на четвертый уровень? Все-таки там целых три Мастера!
Поль криво усмехнулся. Скоро эти ребята навестят Эрчера, Буйвола и Второго. Счастливого пути!
Но что же делать теперь? Возвращаться обратно — верная гибель. Подниматься на третий уровень? Но ведь сейчас преследователи вот-вот пройдут шлюзы и перекроют лабиринт. Неужели опоздал?
Он оперся рукой о пол и вскрикнул от боли — по пальцу змеилась тонкая струйка крови. Рядом торчала хрупкая на вид хрустальная палочка, усеянная шипами-кристаллами. Мастер лорывисто обернулся. Впереди коридор терялся во мраке. Тупик?
В самом деле, под ним тонким слоем лежал уже песок.
Из него, слабо отсвечивая, торчала толстая ветвь кристаллов. Тупики выходили в недра пустыни.
Поль наклонился, чтобы рассмотреть странную поросль. Кристаллы добрались даже на такую глубину! И тут заметил в стороне горку знакомых камешков. Не поверил своим глазам. Редлит! Судьба снова улыбнулась ему. Поль присел, сдерживая дыхание, начал сосредоточиваться. И редлит послушно стал принимать заданную форму.
Так вот каким образом проникли сюда эти люди!
Идиоты, надо лучше прятать редлит!
Выровняв дыхание, он стал создавать редлон, способный вылезти наружу.
«Спасен! — ликовал Мастер. — Старину Поля еще рано сбрасывать со счетов!»
ГЛАВА ПЯТАЯ
Седьмой день 03 ч. 20 м.
Этот человек ускользнул из-под самого носа. В короткое мгновение перед тем, как он выстрелил, а Илья создал из редлита защитное белое облако, Моросанов успел рассмотреть противника. Это был Дриф Корбер, который подозревался в убийстве четверки блоссистов, первых исследователей Додарба. То, что было невозможно сделать глазами маленького редлона, когда Илья исследовал мастерский уровень, стало возможным теперь. Даже в полумраке лабиринта Илья сразу узнал эти плотно сжатые бескровные губы, бесноватый взгляд вытянутых узких глаз, густые брови под огромным костистым лбом. Несмотря на возраст — Илья знал, что Дрифу давно за пятьдесят, Корбер с завидной реакцией и ловкостью скрылся от них.
Он ушел, а значит, у рэбберов останется злобный и дьявольски изощренный предводитель. Был только один способ задержать его: скорее добраться до четвертого уровня и оттуда перекрыть лабиринт.
Илья взглянул на напарников и увидел, что те без слов поняли его. Группа тотчас бросилась вперед. Бешеным калейдоскопом замелькали коридоры, повороты, углы. Лабиринт плохо проветривался, запах затхлости и запустения властвовал тут безраздельно. Местами стены ходов, пол и потолок были влажными. Приходилось замедлять бег, чтобы не потерять равновесия на скользкой поверхности. Дорогу Илья помнил хорошо. Он слышал за собой быстрое свистящее дыхание Хеликса. Крис умудрялся бежать практически бесшумно.
Перед глазами Ильи снова и снова повторялась только что происшедшая сцена: Хеликс, закусив губу, резким движением останавливает его, прижимает палец ко рту.
Без слов ясно: он кого-то почувствовал. Они замерли как вкопанные. «Где?» — взглядом спросил Крис. Йоронг кивнул вперед. Илья тут же раскинул руки в стороны, проведя прием «летучей мыши», и понял, что метрах в пятидесяти затаился какой-то человек. Предельно осторожно они свернули в сторону и стали красться параллельным ходом. Но противник словно почувствовал их маневр. Неужели Дриф Корбер поджидал их в лабиринте? Но зачем?
Или, быть может, он сумел предугадать появление группы? Какое невероятное предощущение опасности! Какая реакция! Недаром он стал главарем этой шайки.
Они вбежали в финишный коридор и, приостановившись, осторожно приблизились к монолитной бронеплите, закрывавшей вход в четвертый уровень. Едва они подошли к ней, как сбоку, в маленькой нише, загорелись огоньки на пульте. Илья помнил, что, если они в течение минуты не дадут верного сигнала для отпирания шлюза, сработает автоматический сторож. Что их ожидает в таком случае — неизвестно. Четвертый уровень был самой совершенной крепостью из всех, какие Илья знал. Укрепившись и ликвидировав лабиринт, Мастера могут продержаться там неограниченно долгое время. У них остался запас редлита…
Действовать надо молниеносно!
Илья сорвал с головы обруч и приложил его к небольшой металлической пластине на поверхности пульта.
Проводники и Мастера, ходившие через лабиринт, имели специальные битронные карточки, передававшие на пульт кодированный сигнал.
Плоская часть браслета не полностью прикрыла пластинку. Это могло оказаться гибельным. Илья почему-то был уверен, что обруч подойдет идеально. Огоньки на ребре обруча замелькали в быстром танце, пытаясь найти пароль шлюза. Илья обернулся. Крис явно заметил несоответствие размеров и выхватил из кармана несколько камешков редлита. Моросанов покачал головой: вряд ли так быстро удастся создать редлон, способный вписаться в битронную схему обруча. Хеликс закрыл глаза, губы его шевелились. Секунды летели с бешеной скоростью.
Вдруг пол под ними дрогнул, по лабиринту прокатился отдаленный глубокий гул.
— Запирают? — одними губами спросил Крис.
Если Мастера перекроют лабиринт, группа окажется похороненной заживо и операция «Миссия Эдип-1» провалится. Того мизерного запаса редлита, что они захватили с собой, вряд ли хватит, чтобы пробиться сквозь толщи песка на поверхность. Да и там их уже будут поджидать рэбберы. Неужели обруч не справится?
В этот момент что-то тихо щелкнуло, и позади них с потолка стала опускаться широченная стена. Шифр был найден! Стена опускалась совершенно беззвучно, затем неожиданно раздался громкий треск. Пол и стены лабиринта снова дрогнули, как от землетрясения. В финишном коридоре появилась трещина, в которую с тихим шипением устремились ручейки песка.
— Что это? — тихо спросил Хеликс.
Илья пожал плечами. От опускающейся стены до пола оставалось менее полуметра. Он быстро нагнулся, и в этот момент громыхнуло так, что звук едва не разорвал барабанные перепонки. Трещины избороздили стены лабиринта. Сверху посыпались большие куски пластиковой обшивки и металлических стоек. Бронеплита достигла пола, и они оказались в полной темноте. Илья поднялся.
Слышался только близкий шелест песка да прерывистое сопение Йоронга.
Они были заперты в узком пространстве шлюза перед четвертым уровнем. Моросанов вдруг почувствовал громадное напряжение напарников, оно передавалось в замкнутом пространстве с удивительной силой. Пот струился по вискам.
Каменный мешок. Страшная могила!
Внезапно темноту пронзила ослепительная вспышка.
Пахнуло сильным жаром, и они отпрянули. Маленький синий огонек двинулся влево и за минуту повторил очертания только что опустившейся массивной бронеплиты.
Остро запахло гарью и расплавленным песком.
— Герметизация входа, — холодно констатировал Крис.
— Что? — откликнулся Хеликс. — Зачем?
Впереди появилась тонкая полоска света. Она медленно ширилась. Стало ясно, что передняя плита медленно уходит в пол.
— Успели. — В бесстрастном голосе Криса Илье почудились торжествующие нотки.
Не дожидаясь, пока плита полностью опустится, они перемахнули через нее и оказались в просторном помещении. Мягкое покрытие пола заглушало шаги. Яркий свет слепил привыкшие к полутьме глаза.
Илья изучил здесь все ходы, но теперь, когда он смотрел глазами человека, окружающее выглядело иначе. Крис и Хеликс бежали рядом, полагаясь на него.
Итак, на четвертом уровне остались три Мастера, один из них работал на запасном или восстановленном Демиурге. Этот противник по-прежнему был самым опасным.
Надо сначала разобраться с двумя остальными, а уж потом заниматься биошаром.
Вбежав в коридор с четырьмя дверьми, они остановились. Илья вдруг посмотрел на Хеликса. На лице нкина застыло выражение необычной отрешенности, будто он не чувствовал напряжения последней схватки и опасности.
Взгляд его потемневших глаз был затуманен и в то же время необычайно подвижен. Глаза нкина быстро передвигались от одной точки к другой. Таким Хеликса Моросанов еще ни разу не видел. Йоронг вышел вперед, словно дистанционно управляемый автомат. Движения его потеряли былую плавность, казалось подчиняясь множеству коротких импульсов. Крис, прищурился и не отрываясь глядел на товарища.
Вытянув руки перед собой, Хеликс медленно прошел коридор, сопровождаемый товарищами. Каким-то непонятным чутьем Илья понял, что нкин занимается поиском Мастеров. Но, судя по его реакции, здесь никого не было.
Продолжая внимательно осматриваться по сторонам, Моросавов попытался войти в плотный контакт с Иоронгом, чтобы понять его действия. Несколько минут назад, когда они были заперты в шлюзе, возникла такая поразительная общность группы, какой Илья не помнил даже в своем прежнем коллективе: удивительно тонко чувствовались оттенки настроения и эмоций каждого. Но теперь, решив «поближе» ощутить Хеликса, Моросанов заметил, что из того буквально хлещет незнакомая жесткая энергия. Прием был совершенно неизвестен Илье, и он подумал даже, что Трисил Тарга имеет какие-то специфические секреты спецвоздействия на своих агентов. Илья переглянулся с ариестрянином, и они поняли друг друга: Крис тоже был поражен преображением Йоронга. Нкин сейчас словно стал ведущим группы вместо Моросанова.
Хеликс остановился и резко повернулся к одной из дверей, выводящих из внутреннего коридора. Открыв ее, он быстро двинулся вперед. Крутой округлый ход вел вниз. Они спустились но рифленым металлическим ступеням. Здесь Илье бывать не приходилось. Нижний ярус четвертого уровня оказался для него новостью.
Ход преградила овальная металлическая дверца. Подойдя к ней, Хеликс остановился в нерешительности.
Дверца не имела ручек. Гладкая литая поверхность бликовала блестками потолочных светильников. Никакого намека на замок. Крис прошел вперед, несколько раз нажал на нее плечом и отступил, осознав бесполезность своих действий: преграда была серьезной. Он поднял правую руку с прикрепленным схитом и вопросительно посмотрел на Моросанова. Илья покачал головой.
В это время Йоронг, пристально рассматривавший своим дергающимся взглядом стены, перевел глаза на потолок. Затем поднял ладони вверх, кивнул каким-то своим мыслям, быстро шагнул вперед, став почти перед самой дверцей. Крис отступил, освобождая ему место. Подняв голову, Хеликс судорожно глотнул и отчетливо произнес:
— Власть рождается силой!
Илья не узнал его голоса. Он мысленно содрогнулся от той перемены, что произошла с нкином. Йоронг вдруг стал другим человеком, изменилась походка, взгляд и даже голос!
В этот момент что-то заскрежетало, овал дверцы выдвинулся вперед и вдруг легко скользнул в сторону.
«Так это был звуковой замок! — понял Илья. — Но как же Хеликс мог узнать пароль? Это совершенно невероятно!» Крис собрался пройти внутрь, но Йоронг быстрым жестом остановил его. Подойдя почти к самому входу, он протянул вперед руку и тут же отдернул ее. Последующее произошло так быстро, что Илья даже не успел отреагировать: какие-то две тени мелькнули в открывшемся овальном проеме. Хеликс поднес руку ко рту и облизнул палец.
По нему текла кровь.
— Гильотина! — прошептал Крис.
Хеликс, словно во сне, подошел к сдвинутой плите дверцы и с силой надавил на ее середину ладонью. Пространство за овалом окрасилось алым светом, раздался тонкий писк. Йоронг нырнул в лаз и побежал вперед.
Илья и Крис последовали за ним. Тотчас захлопнулся люк. Моросанов, все еще не в состоянии объяснить для себя действия нкина, осознал, какой опасности они только что подвергались. Но как удавалось Хеликсу не только предчувствовать секреты жилища Мастеров, но и разгадывать их?
Они пробежали длинный, идеально прямой коридор.
Здесь не было дверей, кроме той, что темнела впереди.
Хеликс с разбегу ударил по ней ногой. Дверь открылась внутрь. В зале горел яркий свет. Мелькнул темный силуэт человека, Хеликс бросился к нему. Моросанов ворвался следом, и сразу блеснула вспышка выстрела. Илья выбросил вперед защитное облако из редлита, но было поздно: Йоронг упал ничком, сильно стукнувшись локтями о пол.
Илья с Крисом моментально спрятались за какими-то метровыми кубическими возвышениями на полу. Два раза еще мелькнул луч, и угол куба, к которому прижался Моросанов, нестерпимо раскалился.
— Сопротивление бесполезно! — крикнул ариестрянин. — Сдавайся!
— Черта с два! — раздалось в ответ из правого угла комнаты.
«Молодец Крис, — оценил Моросанов, — выяснил, где залег Мастер».
— Добрались-таки! — Голос был полон необузданной злобы. — Теперь-то вам уж точно конец!
«Что с Хеликсом?» — билась тревожная мысль.
Моросанов рещил было снова воспользоваться редлитом, чтобы защитить себя и Криса от выстрелов Мастера, но понял, что лучше действовать иначе. Редлйт требовал сосредоточения, а концентрироваться сейчас надо было на другом. Крис словно понял Илью и отвлекал Мастера:
— Один из вас уже убежал через лабиринт. Теперь вас только трое…
— Что?
Послышалась какая-то возня в дальнем углу, потом тяжелые медленные шаги.
— Вот что, ребята! — раздался громовой голос Мастера. — Сейчас я буду вас убивать, благо Великий Демиург дал мне такую возможность!
Не видя противника, Илья понял, что тот применил редлитную защиту, полагая, что стал неуязвим. Потом послышался возглас удивления. Видимо, Крис начал мешать ему работать с минералом.
— Вы… знаете? — Голос верховного рэббера исказился.
К этому моменту Моросанов уже полностью чувствовал противника. У Мастера было необыкновенно упругое и насыщенное биополе. Илья замкнул его на себя, создал энерговоронку в солнечном сплетении и моментально впитал в себя чужие токи. Раздался звук падения. Мастер был обездвижен!
Чувствуя сильную слабость, неизменно наступающую после подобной операции, Моросанов поднялся и увидел, как бросился к лежащему Хеликсу ариестрянин. Подойдя нетвердыми шагами к Мастеру, Илья заметил, что его строгая черная форма с цифрой I на красном шевроне на плече разорвана в области груди и живота. Видимо, редлит был зашит там. Мастер лежал на спине, неловко подогнув руки. Решив не искушать судьбу, Моросанов стащил с него одежду. Противник дышал тяжело, хрипло.
Его глаза оставались открытыми и смотрели в одну точку на потолке. Илья знал, что Мастер продолжает все чувствовать и сознавать, но не в состоянии двинуться. Когда он поймет, что может пользоваться редлитом, лучше, чтобы минерала не было поблизости.
— Что с Хеликсом?
— Пробито правое легкое!
«Ничего страшного, — подумал Илья, — от лучевых ранений не бывает потери крови, вылечим!» В этот момент стал гаснуть свет. Мастер вполне-мог включить какой-то особый механизм. Большие кубы на полу тихонько зажужжали. Но Хеликс потерял сознание, и никто из них не смог бы разгадать очередную загадку хозяев Дворца. Моросанов решил побыстрее покинуть подозрительную комнату и поволок Мастера к следующей двери.
— Выноси Хеликса! — крикнул он Крису. — Скорее!
Он подтащил Мастера почти к самой двери, прислонил к стене и вдруг почувствовал ослепительную вспышку в мозгу. Было такое впечатление, словно ему с размаху в затылок всадили топор. Охнув, Моросанов упал на Мастера и заскрипел зубами, стараясь освободиться от боли. Это начал работать Демиург.
Стало совсем темно, но, может быть, это просто потемнело у него в глазах? Закусив губу, он собрал все силы и предельно сконцентрировался. Казалось, Илья совершенно беспомощен перед гипноредлоном. Не имея возможности воспользоваться редлитом, чтобы создать собственный биошар, отягощенный опаляющей чужеродной энергией поверженного Мастера, он тем не менее стойко вынес первый удар. Но в отличие от предыдущей схватки с Демиургом теперь Моросанов находился практически рядом с ним, а не за тысячи километров! Демиург продолжал бешено давить на сознание, стремясь подчинить Моросанова своей титанической воле, но Илья вдруг почему-то вспомнил о раненом Хеликсе. В нем поднялась мощная волна жгучей ненависти к врагу, и мгновенно почти весь заряд его энергии выплеснулся на редлон Мастера. В самом конце Илья спохватился и придал волне особый импульс. И тут же помещение сотряс тяжелый взрыв…
На этот раз огнешок сработал великолепно!
Моросанов отдышался, но тут что-то шевельнулось под ним, потом последовал пушечной силы удар в солнечное сплетение. Илья почувствовал, что куда-то проваливается…
Седьмой день 02 ч. 50 м.
Вирист с ужасом смотрел, как разбегаются в разные стороны под градом огня рэбберы. Офицеры, залегшие за невысоким бруствером вокруг плаца, яростно отстреливались. Катера наверху мгновенно оделись блестками объемных зеркал. Барк орал в невесть откуда взявшийся в его руке транслятор:
— Не стрелять! Слушай меня!
Плац перед казармой уже опустел. Отряд повстанцев, десантировавшихся вместе с Виристом и конвоиром, занял оборонительные рубежи. Они замерли, ожидая реакции рэбберов на слова своего командира.
— Слушай меня! Власти Демиурга пришел конец!
Дворец замурован, и Мастера вместе с ним. Только полные идиоты будут сейчас защищать их!
Вирист заметил, что стрельба заметно поутихла. Воины Рэбба прислушивались к Барку. Послышались понукающие крики офицеров.
— Я сам такой же солдат, как и вы. И меня завербовала шайка этих подонков!
В этот момент сверкающая игла вонзилась в песок рядом с Барком. Брызнули дымящиеся капли. Тут же пушка одного из катеров двинула лучом туда, откуда раздался выстрел, и вспыхнуло голубое пламя.
— Кретины! — еще громче заорал Барк, морщась от боли. — Идиоты! Я принес вам свободу… Прекращай стрельбу!
Рэбберы продолжали оказывать сопротивление только с левой стороны плаца, там, где скрывалось большинство офицеров. К несчастью, там же располагались одна из боевых башенок и ангар порта. Призывы сдаваться лишь усилили злобу обороняющихся. Зато над противоположной стороной плаца уже поднялся белый платок, привязанный наспех к какому-то штырю.
— Черт! — Барк повернулся к Виристу и пристально посмотрел ему в глаза. — Надо было сразу отсечь офицеров! Кто бы мог подумать, что эти полоумные будут так отчаянно драться?
Башенка порта резко развернулась и плюнула огненной струей в сторону севшего катера. Тот мгновенно вспыхнул и разорвался на тысячи осколков. Вирист теснее прижался к земле. Спину засыпало песком, в легкие ворвался удушающий смрад гари, и он надсадно закашлялся. Вокруг слышались крики, повизгивание выстрелов.
Когда видимость улучшилась, капитан Ю-Стега обнаружил, что остался один. Барк куда-то пропал. Впереди появились две бегущие тени. По блестящим наплечникам стало ясно, что это рэбберы. Вирист выставил руку со схитом, закрыл глаза, но так и не смог выстрелить.
Он лежал, уронив голову, уши заложило от грохота, в глаза забились песчинки. Через несколько томительно долгих секунд чьи-то тяжелые сапоги протопали мимо него. Видимо, его приняли за мертвеца.
Капитан Вирист Ю-Стега, старший наблюдатель Структурного Коммона Сиция, прошедший полный курс спецподготовки, лежал в песке, и тело его ритмично содрогалось. Ему еще не доводилось видеть смерть.
— Рэбберы! — снова послышался голос Барка, откуда-то справа. — Офицеры окопались вокруг ангара. Они хотят возвращения старых порядков! Долой офицеров!
Послышались странные лязгающие звуки. Поднялся ветер, и разглядеть что-либо стало совсем трудно. Вирист неловко поднялся и, шатаясь, побрел прочь от места сражения. Лязгающие звуки усилились. Обернувшись, он увидел позади большой поблескивающий сталью силуэт.
По конфигурации верхней бронеплиты было ясно, что это «черепаха».
Вскрикнув, Ю-Стега бросился в сторону и побежал изо всех сил. Раздался сильный хлопок, спутать звук разряда АМА было невозможно. Вирист на мгновение сжался и, скорчившись, рухнул на горячий, черный от копоти песок…
Седьмой день 03 ч. 30 м.
Очнувшись, Илья увидел, что Мастер торопливо запирает дверь. Видимо, от удара Моросанов влетел в следующую комнату. Крис с Хеликсом остались по ту сторону.
Илья вскочил, успев увернуться от последовавшего броска. В голове трещало после борьбы с Демиургом, в глазах плавали разноцветные слепящие амебы.
Они стояли друг против друга, выбирая подходящий момент для атаки. Илью немного пошатывало, солнечное сплетение свело после сильного энерговыброса. Сил на обездвиживание врага не находилось.
Буйвол был на голову выше Моросанова, с мощно развитой мускулатурой под плотной лиловой кожей. Он явно был уверен в своем преимуществе, надменно и хищно разглядывая противника. Илья выжидал, хватая спасительный воздух раскрытым ртом.
Потеряв терпение, Мастер бросился вперед. Он нанес два хлестких удара, метя в челюсть. Хорошо отработанный боксерский прием. Но кулаки ударили в пустоту: Ильи на прежнем месте уже не было. В мгновение ока он, повернувшись спиной, от защиты перешел к атаке и выбросил пятку в живот нападающего. Буйвол охнул, согнувшись пополам, и тут же отлетел от размашистого удара подъемом ступни. Моросанов знал, что от таких ударов не поднимались, но противник, ободрав бедро о пол при падении, сразу же вскочил на ноги и с перекошенным лицом успел блокировать два удара в грудь.
Лиогянина было не так-то просто сломить. Его лиловое тело посинело от ударов, но он снова бросился на Илью с остервенелым выражением лица. Моросанов сделал ложный выпад обеими руками и, когда руки врага уже дернулись на отбив, выбросил вперед кулак и достал квадратный подбородок. Буйвол рухнул навзничь, но тут же, напрягая последние силы, начал подниматься.
Буйвол был непробиваем!
Подпустив Мастера на ближнюю дистанцию, Илья нырнул в сторону, но рэббер все же задел плечо. Пронзила острая боль. В это мгновение пол резко дрогнул и ушел из-под ног. Моросанов почувствовал, что падает, и едва успел сгруппироваться. Не понимая, что бы это могло значить, Илья с трудом повернул голову и увидел Мастера, валявшегося в нескольких метрах. Тонкая струйка крови сбегала по его лицу. Взгляд Буйвола был полон ненависти и злобы. Он медленно начал подниматься. Моросанов вдруг понял, откуда это дрожание пола под ногами и тяжесть в теле: похоже на перегрузки старта…
Четвертый уровень катапультировался?!
Нечеловеческим усилием Буйволу удалось подняться, вены на шее и руках вздулись темными веревками. Сжав зубы, Илья тоже каким-то чудом умудрился встать на ноги. Пот заливал глаза. Крючковатые пальцы Мастера тянулись к нему. Каждое движение давалось с огромным трудом — перегрузка не спадала.
Позади Буйвола что-то молниеносно мелькнуло, раздался грохот. На полу валялось разломавшееся от удара большое кресло. В потолке зияла крупная дыра.
Что это за падающие кресла?
На лице Буйвола зазмеилась улыбка. Он смотрел кудато поверх Ильи. Повинуясь инстинктивному порыву, Моросанов с трудом отодвинулся в сторону, и тут же рядом с ним рухнуло еще одно кресло, с треском развалившись.
Пол снова дернулся, и их обоих смело. На этот раз перегрузка стала сильнее, и подняться уже не было сил. Моросанов скосил глаза и наткнулся на взгляд Мастера, полный неистощимой злобы. Какая отрицательная мощь!
Обращенный к нему глаз рэббера был почти закрыт веком, Темными убийственными глыбами сверху метнулись еще несколько кресел. Илья перевел взгляд на потолок.
Семь дыр. И пять наметившихся кругов. Повернулся к Мастеру — тот тоже смотрел вверх и мелко тряс головой.
На потолке прямо над ним дрожал тяжелый круг.
— Нет, Буйвол! Нет! — раздался истошный вопль.
На стене Илья заметил экран, на котором было полное ужаса вытянутое сицианское лицо. Ниже чернела мастерская форма.
Еще один Мастер!
Раздался страшный грохот. Илья обернулся и увидел на месте Буйвола искореженную груду. На потолке зияли двенадцать дыр. Все!
Внезапно тяжесть перегрузки пропала. Сразу стало легче дышать. Быстро обернувшись к экрану, Илья увидел, что тот погас.
За дверью послышался скрежет. Вспомнив о товарищах, Илья подбежал к двери и отпер ее. Из темного помещения ввалился Крис. Илья помог ему втащить Йоронга.
Лицо Криса посерело. Он жадно вдыхал воздух. В открытую дверь проникали, клубясь, клочья дыма. Шанс пытался что-то сказать, но голос не слушался его. Илья захлопнул дверь и наклонился к Йоронгу.
Хеликс лежал неподвижно, его лицо чуть осунулось. С правой стороны груди виднелась обугленная маленькая точка, вокруг которой расплавилась ткань комбинезона.
Глаза были закрыты. Казалось, сейчас он резким движением поднимет веки и снова устремится вперед своим странным угловатым стилем. Но Моросанов уже знал, что этого не будет. Неуловимым чутьем, даже не входя в энергоконтакт с товарищем, он понял: таргянин мертв.
Громко и надсадно закашлялся Крис. Илья приник ухом к груди Йоронга. Сердце нкина молчало.
— Там… — продолжая кашлять, силился выговорить ариестрянин, — там… накопители!
Моросанов понял: зал, в котором Мастер ранил Хеликса, был резервным аккумулятором четвертого уровня.
Когда уровень решили катапультировать, накопители стали прогреваться. Началась химическая реакция в их оболочке, и выделился ядовитый газ хогор.
Но это же шло вразрез с элементарной техникой безопасности! Накопители ни в коем случае не должны располагаться рядом с жилыми зонами! Впрочем, Мастера, видимо, всерьез не предполагали, что придется воспользоваться этим крайним способом спасения своих шкур. Да к тому же четвертый уровень — это не звездолет, здесь не до разделения на функциональные зоны! Скорее всего, он просто выходит на орбиту, чтобы Мастера могли пересесть на настоящий корабль.
Илья почувствовал, как запершило в горле, и понял, что хогор уже проник и сюда. Быстро подбежав к ариестрянину, Моросанов помог ему подняться:
— Быстрее, Мастера могут состыковаться со звездолетом!
Они выбежали через очередную дверь. Лесенка вела наверх. Крису уже было значительно лучше: видимо, он вовремя сообразил, чем грозит прогрев накопителей, и сумел надолго задержать дыхание. Но Хеликс… Тот, скорее всего, надышался отравы.
Длинный коридор. Поворот. Снова лесенка, теперь вниз. Подошвы стучали по широким металлическим ступеням. Еще один коридор. Он упирается в большую квадратную дверь с символом Рэбба. Крис уже перестал кашлять. Дверь распахнулась от удара ноги…
Помещение было полно дыма. Отполированные металлические стены, словно зеркала, отражали вошедших.
Посреди зала находилось четырехугольное возвышение. К его плоской вершине вели широкие темные ступени, покрытые алым ковром. Там, словно скорлупки гигантского ореха, закопченные и оплавленные, лежали две большие полусферы. Одна из них была сильно разрушена взрывом.
Это был зал Великого Демиурга — средоточие силы и власти Мастеров Додарба! Все было устроено тут с помпезностью и размахом, в стиле древних императоров. Но плававший под высоким потолком дым яснее ясного говорил о крахе вселенских замыслов хозяев постройки. Колосс рухнул!
Мастер лежал головой вниз на верхних ступенях. Подойдя к нему, Моросанов увидел, что опасаться этого человека уже нечего. Первый осколок вошел ему в правое бедро чуть выше колена и, видимо, перебил кость. Штанина комбинезона пропиталась кровью. Второй осколок пробил грудь. Мастер часто и прерывисто дышал, раскрыв в оскале рот. На выбритой голове еще виднелись следы присосок биошара. Судя по характеру ранений, этот человек должен был выжить при условии оказания медицинской помощи.
Илья подошел к нему и, сконцентрировав самую мягкую из своих энергий, остановил кровотечение. Потом создал консервационное поле вокруг раненого, в котором тот смог бы продержаться некоторое время.
Крис нетерпеливо оглядывался по сторонам. Оставался еще один Мастер. Об этом нельзя было забывать.
— Он в рубке. — Моросанов сбежал по ступеням вниз. Пытается состыковаться с курсовиком!
Они выбежали из зала Демиурга. Рубка оказалась рядом, но дверь была заперта. Крис включил схит на максимальную отдачу и выплавил замок.
Редлита не оставалось ни грамма. Энергии на обездвиживание последнего врага не было ни у Криса, ни у Моросанова.
Войдя, они сразу бросились на пол, в полете схватывая обстановку.
Стены помещения целиком состояли из экранов, на которых чернотой проступал космос. Всюду светились маленькие разноцветные лампочки включенных программ бэя. Оснащение катапультированного блока четвертого уровня было великолепным.
Никто не отреагировал на их появление. Не было слышно ни единого звука, словно рубка была пустой. Следующим броском Илья достиг высокого черного кресла и спрятался за ним.
Крис откатился в другую сторону. Илья видел, как быстро мелькнуло его тело за выступ большого пульта, и поразился скорости, с которой ариестрянин провел этот прием. Несомненно, это был оперативник экстра-класса.
— Ты — единственный из Мастеров, оставшийся здесь! — крикнул Илья, обращаясь к Третьему Мастеру.
Тишина была ответом.
Враг, видимо, затаился. Он не хотел даже голосом выдать свое присутствие.
Моросанов быстро переполз к следующему креслу. Изза кресла торчала нога в тяжелом коротком сапоге с металлической рифленой подошвой. Она была как-то странно подвернута. Перестав маскироваться, Илья медленно встал.
Верховный рэббер полулежал в кресле. Его гладко выбритый подбородок был направлен к потолку, руки безвольно раскинулись в стороны. Одет он был в строгую черную форму с цифрой «3» в красном шевроне на плече.
На виске зияла маленькая дырочка.
Рядом беззвучно поднялся Крис. Он подошел и поднял веко Мастера, заглядывая в глаза.
— Сицианин, — прошептал он, — они не борются…
Седьмой день 03 ч. 40 м.
Корбодан вздрогнул всем телом и быстро поднял руки.
Глаза его вылезли из орбит.
У Миуша хватило сил обернуться, и он обомлел: перед ним в грязном рваном мундире стоял Четвертый Мастер!
— Это ты, что ли? — жестко бросил Поль.
Наконец и Корбодан узнал верховного и радостно затряс головой: — Я, Корбодан…
— Только что вернулся?
— Да, верховный…
— Почему молчал, идиот? Да опусти ты руки! — Мастер устало сел. Весь вид его был каким-то неуверенным.
Корбодан сбивчиво рассказал о бое.
— Значит, машина еще на ходу?
— Да.
Неожиданно раздался тоскливый звук «оросли». Мастер сплюнул и горько покачал голбвой.
Корбодан загнанно оглянулся.
— Ну-ка, пошли со мной. — Поль поднялся и вышел из рубки.
Вместе с пилотом и подмастером они спрыгнули на песок. Четвертый тут же скрылся в ночи.
— Открой багажник, — раздалось из темноты.
— Он пробит, верховный…
— Тогда любую каюту, которая надежно запирается.
Подмастер послушно нырнул в машину, послышался лязгающий звук.
— Готово!
Какая-то темная масса зашуршала по песку. Миуш нервно вскрикнул и бросился в люк. Длинная извивающаяся тень вползла, шурша, за ним. Миуш кинулся в рубку к Корбодану.
— Там… — пролепетал он, — что-то…
— Редлит?
— Огромное, длинное…
Корбодан скривился. Через некоторое время появился Мастер и сел сзади: — Поехали.
Миуш завел двигатель и поднял машину.
— Куда? — спросил он.
— На малый космодром, — послышалось сзади. — Да поживее!
