Глава 22
— В общем, так, господа, здесь все свои, у нас общий интерес, и мы знакомы не первый день, поэтому говорить буду прямо и по существу.
Я оглядел людей, которых собрал на совет в своей комнате. По левую руку от меня Валеев, который стремительно превращается в фермера и снабженца всей группы. Дальше Бялецкий, мой представитель по торговым сделкам с родом Кавер и, если говорить военным языком, заместитель командира части по боевой подготовке. За ним Симмонс, который не желает сидеть на ферме и вновь собирается перебраться в Санта-Урмину, где ему весело, легко и комфортно. Ну а справа Рауль Хакаранда, он же майор в отставке Илья Васильев, фактически мой телохранитель. Больше мне положиться не на кого. Разве только на Пабло Бриана, который мне обязан, но он, сопляк, копается с древними коммуникаторами и планшетами, вот пусть этим и дальше занимается. А еще есть Фредерик Ольсен, но он гражданский человек, поэтому ничего не решает и права голоса не имеет.
Соратники-подельники на мои слова только согласно покивали, и я продолжил:
— Крайний рейд нам прибытка не принес. Убиты три поисковика и шесть человек ранены. Потеряны два разведывательных колесных дрона и броня побита, а добыча мизерная. Но не все так плохо, как может показаться. Мы провели разведку, и я пришел к выводу, что если и бродить по горам, то небольшими группами. Поэтому в следующий рейд к КП 79-го корпуса я пойду с Раулем, и на связь мы выходить не будем долго. Месяц-два, а то и больше.
— Как так?! — сразу же возмутился Бялецкий. — А мы чем заниматься станем?
— В самом деле, — поддержал его Симмонс, — что за чепуха? Или, может быть, ты собрался распустить группу? Так не проблема, скажи, и мы разбежимся.
— Стоп! — Я приподнял правую ладонь и дождался, когда камрады затихнут. — Группу распускать я не собираюсь и даже, наоборот, хочу увеличить численность бойцов, а значит, что дело всем найдется. Так что нечего зря кричать. Готовы меня выслушать?
За всех ответил Валеев:
— Говори, Тор.
— Тогда распоряжения будут следующие. Ахмед, ты по-прежнему крутишь дела с аборигенами. Сержант, — кивок Валееву, — на тебе снабжение группы, ремонт и обслуживание техники и будь готов к тому, что на твоей ферме поселятся новые бойцы. Симмонс, ищи адекватных и опытных поисковиков-одиночек, надо полтора-два десятка крепких мужчин, набор начинай через месяц, раньше не надо.
Камрады переглянулись, и Симмонс, хлопнув в ладоши, с улыбкой поинтересовался:
— А деньги на вербовку и житье-бытье откуда?
— У меня имеется запас. Месяца на три-четыре его хватит, а будут еще и доходы с торговли. Ну а потом, если все пойдет, как задумано, нас ждут великие дела.
— Ты так уверен в успехе?
— Да.
— Это хорошо, когда лидер уверен. Но ты дай развернутый план. Чего нам ожидать и на что можно рассчитывать?
— Пока конкретики нет. Скажу только, что есть вариант взять под себя КП 79-го корпуса и ни с кем делиться не надо.
— Даже с Маэстро?
Я помедлил и кивнул:
— Даже с ним. Тем более что, насколько я слышал, оклемается он не скоро, и сейчас вместо него вольными поисковиками Свир рулит, а с ним мы ни о чем не договаривались. Кстати, хочу напомнить, не расслабляйтесь. Сейчас, после нашего рейда, мы в рейтинге упали, и внимание конкурентов — того же самого команданте Альберто Тейлора, сосредоточено на других группах. Но если подставимся, то нам в спину вгонят штырь, а потом его еще и провернут. Поэтому ведите себя тихо, не буяньте и постоянно оглядывайтесь.
— Это понятно. — Симмонс поморщился и взмахнул рукой. — Можно не объяснять.
— Тебе, Медведь, понятно, спору нет, а вот поисковикам ситуация ясна не всем. Впрочем, мы люди вольные, и контракты у бойцов временные, а потому опекать я никого не собираюсь. Сказал, а вы услышали и передайте братве. На этом пока все, позже обговорим каждую тему более подробно. У кого и какие вопросы?
Бялецкий приподнял руку:
— Никко Кавер звонил. С тобой встретиться хочет.
— Когда?
— Сегодня.
— Точку указал?
— Да.
— Далеко?
— Нет, роща, где обычно торг ведем. Но выезжать надо в течение часа, а то опоздаем. Вождь, конечно, подождет и никуда не денется. Но…
— Не продолжай. Встретимся. Готовь машину.
У Симмонса и Валеева ничего срочного не было, и камрады покинули мою комнату. После чего мы с Васильевым собрались, и, натягивая на себя броню, майор усмехнулся и сказал:
— Тор, вот до чего же ты беспокойный человек. Только вчера до фермы добрались, толком отдохнуть не успели, а ты уже куда-то спешишь.
— И как, по-твоему, это хорошо или плохо?
— На мой взгляд, это хорошая черта. Константин таким же был, не мог спокойно на одном месте сидеть. Все время куда-то бежал и торопился. А ты на него похож. Настолько, что я пару раз забылся и едва тебя его именем не окликнул.
— Бывает. — Затянув ремни разгрузки, я улыбнулся, закинул на плечо десантный рюкзак, подхватил автомат и вышел во двор.
Васильев, как обычно, словно тень, последовал за мной. Машина уже была перед казармой, и ехать собирались втроем, мы и Бялецкий. Больше стволов не надо, так что можно выезжать. Но только я направился к пикапу, как меня окликнул Ольсен:
— Тор!
Я остановился, дождался Фредерика и спросил его:
— Что-то случилось?
— Нет. — Ольсен покачал головой. — Просто хотел отчитаться по перспективным участкам, которые купил.
— Да я уже в курсе. Просмотрел расход средств с банковского счета нашей маленькой компании — там все указано. Еще два участка, расход две с половиной тысячи реалов, так что потом поговорим.
— Ладно.
Фредерик мотнул головой, а я хлопнул его по плечу и поинтересовался:
— Как дочь? Может, лекарства нужны?
— С Барбарой все по-прежнему. Спасибо, что спросил, а лекарства еще есть.
«Спросить-то спросил, — подумал я. — Да только помочь девчонке нечем. Вот бы кибердок запустить, а потом ее в регенератор уложить — это дело. Староимперская аппаратура смогла бы ее из комы вытащить, подлатать и на ноги поставить. Но чтобы это осуществить, необходимо понимать, что делаешь, то есть надо иметь образование медтехника, которого ни у меня, ни у кого-то другого нет, или платить огромные деньги и везти девушку в спецклинику на Орисабу, где огромная очередь».
— Ну, если что, обращайся, Фредерик.
— Обязательно.
Я запрыгнул в машину, и пикап помчался в сторону гор. Прохладный ветерок бил в лицо. Настроение было отличнейшее, и я представлял себе, как выполню уговор с Калачиком и заживу. Эх-ма! Миллионером буду. Да что там. Миллиардером. А потом повидаюсь с дедушкой, который должен увидеть, что мне от него ничего не нужно и я могу сам о себе позаботиться. Однако, как известно, планы и мечты — это одно, а в реальности все может быть совершенно иначе, и я себя одернул. Спокойно, Тор. Спокойно. Не торопись и не загадывай наперед. Слишком много вокруг опасностей, и огромную роль в судьбе каждого человека играет случай.
Ведь как оно бывает? Думает индивид о чем-то и четко видит перспективу, движется к цели, и кажется, что вот-вот он ухватит бога за бороду и вскарабкается на вершину. Но не тут-то было. Раз — и на пути яма, в которую он проваливается, после чего все катится в тартарары. Вон, хоть моего покойного родителя вспомнить. Жил и не тужил: красавец, богатей, звания, ордена, положение в обществе и самые красивые женщины империи. Он мчался по жизни стрелой, а его ракетой сшибли — и хана. Где тут счастливый конец? Нет его. И таких примеров я, несмотря на свою молодость, мог вспомнить очень много. Поэтому заставил себя успокоиться, более трезво взглянул на ситуацию и решил сегодня же выйти на связь с Ортегой (что-то от него ни слуху ни духу) и Маэстро навестить, а потом начинать подготовку к дальнему походу.
Остановка. Приехали. Васильев остался у пикапа, а мы с Бялецким отправились в рощу, где обычно производился обмен с аборигенами.
Вождь уже был здесь. Он сидел возле небольшого родника и, увидев нас, встал, направился навстречу. Мы обменялись рукопожатиями, и Никко Кавер спросил меня:
— Наверное, гадаешь, зачем я попросил о личной встрече?
— Да, есть такое, — согласился я. — У вас что-то случилось?
— Можно сказать, что и так. — Вождь кивнул и огорошил меня: — Наш род собирается покинуть эти края.
— Вот так новость, — удивился я. — С чего бы это?
— Присядем. — Кавер указал на подстилки из плащ-палаток.
Мы разместились у родника. Неподалеку пару раз мелькнули фигуры воинов рода, которые прятались в кустарнике. В целом все спокойно, говорить можно было откровенно, и нам никто не мешал, поэтому я поторопил Никко:
— Так что случилось, вождь?
Кавер усмехнулся краешком губ и начал:
— Раньше в предгорьях Лос-Андатос с южной стороны хребта проживало шесть родов: Лай, Демент, Роквар, Даума, Кавер и Калин. Нам было трудно, но мы смогли приспособиться и выжили. Но потом появились люди с других планет, и наш жизненный уклад изменился. Лай и Роквар были уничтожены бригадами ссыльнопоселенцев. Даума и Демент уцелели, проживают на берегу моря и торгуют с базой через посредников. Ну а мы с Калинами здесь.
— Ну и зачем мне эта предыстория?
Никко сделал вид, что не услышал меня, и продолжил:
— Недавно я гостил у Дементов и Даума. Я видел, что принесла нашим собратьям цивилизация, и мне это не понравилось, ибо люди с базы дали им белый дурманный порошок. С тех пор прошло всего полгода, и от некогда славных родов уже ничего не осталось. Люди стали рабами дурмана и тех, кто его приносит. Мужчины родов, подобно вашим роботам, без проблеска мысли в глазах, бродят по минным полям и умирают, женщины ублажают чужаков, дети у поисковиков сухари выпрашивают, а вожди продали начальникам с базы все свои секреты и сдали захоронки. Ну а недавно мы, верховоды рода Кавер, узнали, что наркотики проникли и к нам. Несколько молодых воинов получили дурман от Петруся Бронфмана и других команданте и за новую дозу были готовы предать своих родных. Поэтому мы убили их, а потом огляделись, собрали информацию, посовещались и решили уйти из этих мест. Нам известно, что высокие начальники с базы «Дуранго» хотят нашей смерти, а блага, которые они нам обещают, — это всего лишь наживка, чтобы мы потеряли осторожность.
Кавер горестно вздохнул, а мы с Ахмедом переглянулись, и я спросил вождя:
— А вы не торопитесь?
— Нет. — Вождь покачал головой. — Раньше надо было уходить. Но мы надеялись на лучшее и получили на свою голову беду. Не надо нам признания и гражданства. Не надо нам благ цивилизации. Ничего не хотим, кроме свободы. Поэтому вскоре нас здесь не будет.
— Калины уйдут с вами?
— Да, но не все. Часть их рода останется и продолжит наблюдать за базой.
— И зачем ты нам это говоришь? Не опасаешься, что мы тебя сдадим?
— Опасаюсь, Тор. Очень опасаюсь. Однако верю, что вы люди, а не скоты. Тем более что нам нужна ваша помощь.
— Какая?
— Сейчас зима, а переход будет дальний. В наших краях, конечно, не холодно и снег выпадает крайне редко, но с нами дети и старики, которых мы не бросим, а на новом месте придется устраиваться долго. Припасы и боеприпасы у нас имеются, но надолго их не хватит. По этой причине нам нужны новые партии одежды, оружия и продовольствия.
— А что взамен? — в разговор встрял Бялецкий.
— Отдадим вам золотой рудник, про который знаем только мы, и несколько мест падения космических кораблей укажем. Рудник богатый, жилы прямо на поверхность выходят, а космические корабли мелочь, там обломки в основном. Обмана с нашей стороны не будет. Клянусь.
— И куда вы собираетесь уйти? — обратился я к Никко.
— Не скажу. Ни к чему тебе это знать, Тор.
— Будь по-твоему, вождь. Мы согласны. Но ты должен понимать, что, куда бы вы ни ушли, люди с базы и поисковики догонят вас.
— Я все понимаю. Однако иного выхода у нас нет. Возможно, потом что-то изменится, и к нам отнесутся словно к равным, и тогда мы выйдем из лесов, а пока надо уходить.
На миг мы замолчали, и у меня мелькнула мысль. А что если продолжать дружбу с аборигенами и сделать их частью своей структуры? Поисковики здесь, все на виду, а они в горах и лесах. Так отчего не помочь им, а они взамен окажут поддержку мне? Такое возможно? В принципе да, непреодолимых препятствий нет, и если дикарей обучить, то они смогут стать реальной силой в горах Лос-Андатос и за ними. Особенно если у меня будет то, что находится на КП 79-го корпуса, и коды доступа к другим объектам.
Это была первая мысль, а вторая оказалась еще смелее. Сейчас зима, переход через горы дай боги если две трети рода выдержит. А если им не уходить, а перезимовать на объекте «Х»? Ну а чего, места там много, тепло и сухо. Живи и радуйся. Недолго, правда, а только до конца весны, но и это хороший срок, а дальше будет новый объект. Правда, сразу возникает новый вопрос. А смогу ли я контролировать два рода, в которых свыше тысячи человек? Да, если у меня будут коды управления танками и мехстрелками. Ведь тогда против меня никто не рыпнется. Сие факт.
Однако вряд ли аборигены мне поверят. Ибо не настолько они мне доверяют, чтобы принять Виктора Миргородского как командира. Так что этот прожект пока не осуществим. И если раскручивать эту тему прямо сейчас, то вожди родов наверняка потребуют более подробной информации, а вслед за ними придется объясняться с Ахмедом Бялецким и другими ветеранами. После чего слухи докатятся до базы «Дуранго», а я огребу неприятностей, которые мне совсем не нужны. Впрочем, дружба с дикарями рассчитана на долгий срок, и потом я их к своим делам все равно постараюсь прислонить.
— Вождь, а ты веришь мне? — Я посмотрел в глаза Никко.
— Да. А иначе бы не разговаривал с тобой. — Он кивнул.
— Когда вы собираетесь уходить?
— Через три-четыре седмицы.
— Сколько вам припасов нужно и какие именно позиции?
— Список будет. Но в основе всего высококалорийные сухпайки, пять тысяч рационов.
— Так-с. А когда дашь координаты рудника и космических обломков?
— Как только получу товар. Не обессудь, Тор.
— Это нормально. Претензий нет. Встречаемся здесь же через неделю. Заниматься всем будет мой товарищ. — Я посмотрел на Бялецкого. — Устраивает?
— Да.
Вождь подробно перечислил, что нужно роду, и мы расстались. Он отправился в горы, где в пещерах его ждали сородичи, а мы сразу же направились в город. Пикап вел Васильев, а я разговорился с Бялецким, который возмущался поведением колониальной администрации.
— Тор, ну как же так можно? Аборигены ведь люди, нормальные и адекватные. Так зачем же с ними так? Почему наркота? Зачем все это, если торговать проще и прибыльней? — Ахмед ударил правым кулаком в раскрытую левую ладонь и выдохнул: — Не понимаю. А ты?
— Мне как раз таки все ясно, Ахмед, — ответил я.
— Тогда, может, объяснишь мне?
— Все просто. В СКМ людей никогда не ценили, а на базе «Дуранго» засели хапуги, которые живут сегодняшним днем. В первую очередь они думают о прибыли, а не о том, чтобы встроить аборигенов в общество. Что им дикари? Помеха. Значит, ее необходимо убрать, и первые рода, которые ближе всех оказались к космодрому «Южный», были уничтожены. Потом кто-то на базе сообразил, что с дикарей можно что-то получить, и с ними стали «дружить». Как все выкачали, так и в расход. Аборигены — дети природы, и они не имеют никаких документов. Отсюда и отношение к ним. Пару фильмов сняли и посулили блага, а сами им наркоту двигают. Методика старая. Еще на нашей далекой прародине, Земле, колонизаторы так с местными жителями поступали. Алкоголь и опиум за богатства, а когда платить нечем, всех под нож или в резервации. Обычная психология мародеров — урвать, обмануть, обокрасть и под нож подставить. Так было, так есть и, к моему великому сожалению, будет после нас, ведь так проще. Не надо думать о будущем других людей. Надо хапнуть, пока есть возможность, и свалить на родину. По-моему, именно так думает большинство колониальных администраторов, и отсюда их решения.
— Но ведь так и нас могут подставить.
— Могут. Вот только мы не дикари и понимаем немного больше, чем они. Поэтому никому не верим, на громогласные лозунги не ведемся и всегда ждем, что вчерашние компаньоны могут стать заклятыми врагами-конкурентами. Разве не так?
— Верно сказано.
— Вот то-то же.
За разговором доехали до города и хотели проведать Маэстро, который находился в госпитале. Однако нас к нему не пустили. Авторитету недавно сделали операцию, и он спал. Ну и ладно. Мы помчались на базу «Дуранго», где я хотел навестить лейтенанта Ринго и через внутреннюю сеть скинуть сообщение Ортеге, мол, надо бы встретиться. Но, к нашему огромному удивлению, на базу нас не пустили, а часовые на воротах объявили, что по приказу генерала Веласкеса у них сегодня оргпериод и допуск на территорию ограничен.
Что такое «организационный период», я понимал. Поэтому мы посовещались, развернулись и помчались обратно в Санта-Урмину, на окраине которой на мой коммуникатор пришло сообщение от Игнасио Ортеги: «Тор, выручай. Меня подставили. Бегу к тебе на ферму. При подходе подам условный знак. Игнасио».
«Черт! Не было печали, и так-то проблем полным-полно, а тут еще и это. — Сообщение меня не обрадовало. — Теперь придется Ортегу прятать, а это опасно, ибо если он сильно насолил колониальной администрации, то искать лейтенанта будут очень хорошо. Впрочем, укромных мест вблизи фермы Мэев хватает, и если Игнасио хорошо спрятать, то его вовек не найдут. Лишь бы только он сам не подставился и за собой хвост не привел».
— Живьем его брать! Живьем!
Игнасио Ортега услышал команду одного из офицеров с базы, который руководил отправившимися вслед за ним солдатами, усмехнулся и убавил громкость тактической сети.
«Хрен вы меня возьмете! Хрен вам!» — подумал лейтенант, туже затянул ремень шлема, дослал в ствол автомата патрон и оглянулся.
На дороге стоял брошенный джип, и рядом с ним остановился набитый солдатами бронетранспортер. Они посыпались наружу, рассредоточились вдоль обочины и вошли в лес, а Ортега повернулся к ним спиной, выскочил на лесную тропку и побежал.
Лейтенант, который неожиданно оказался отверженным беглецом и преступником, бежал легко и спокойно. Он быстро поймал ритм и, пока находился в движении, прокручивал в голове события последних дней…
Ортега получил задание вскрыть коррупционную сеть на базе «Дуранго» и начал работать. Парнем он был неглупым и благодаря отцу получил неплохую агентурную сеть и мог рассчитывать на всю мощь Управления «К». Поэтому уже через полгода после прибытия на Аякс молодой офицер приготовил убойный материал, который при огласке мог утопить не только все начальство базы «Дуранго», но и птиц более высокого полета, которые имели с нелегальных доходов базы свою долю.
Оттягивать развязку смысла не было, и вчера Игнасио отправил собранный им материал в Управление, минуя промежуточные звенья, сразу своему отцу, который был честным человеком и собирался пойти до конца. После этого лейтенанту оставалось только ждать прибытия контрольно-инспекторской группы, которой предстояло навести на базе порядок. Так гласил внутренний устав Управления «К». Однако еще перед отбытием на Аякс отец офицера посоветовал ему подготовить пару запасных позиций, на которые он смог бы отступить в случае опасности, и молодой Ортега не зевал. Он подготовился к бегству, собрал рюкзак с припасами, почистил оружие и проверил исправность полагающегося ему по должности джипа.
Конечно, это была перестраховка. Может быть, как считал Игнасио, несколько излишняя, ведь он офицер Управления «К», которое наводит страх на всех нечистых на руку чиновников и военных. Но в итоге именно готовность к неприятностям спасла ему жизнь, и, продолжая бежать, Ортега коротко помолился Деве Марии и добрым словом помянул отца, который сейчас наверняка уже находился в могиле.
Сегодняшний день начинался немного необычно. Лейтенант Игнасио Ортега вышел на утренний офицерский развод, на котором большинство сослуживцев окатило его волной холодного презрения, а затем прибыл в свой кабинет и, вместо того чтобы заняться делом, вольготно расположился в удобном кресле. Он свою работу выполнил и теперь, до прибытия контрольной группы из столицы, мог отдыхать. И по этой причине до самого полудня офицер смотрел смешные видеоролики.
Затем, ровно в двенадцать часов дня, он собрался посетить столовую, но немного задержался, и это была огромная удача. Потому что на его подключенный к внутренней сети планшет поступило сообщение от штатного агента Управления, который находился на станции гиперсвязи, и был завербован лично его отцом.
Ортега хотел оставить сообщение на потом, но он все-таки щелкнул по квадратику письма на экране и открыл файл. Игнасио прочитал сообщение и резко вскочил на ноги, слишком неожиданным было послание агента, который доносил следующее:
«Марик — Старшему.
В 11.46 на имя начальника базы „Дуранго“ генерал-майора Веласкеса поступило шифрованное сообщение, которое подписано начальником Управления „К“ генерал-лейтенантом Фланкером. В нем сказано, что заместитель начальника Управления „К“ Ортега-старший совершил измену и покончил с собой. В связи с этим следует незамедлительно арестовать лейтенанта Ортегу-младшего».
Игнасио все понял. Трусоватый Фланкер не решился вступить в конфликт сразу с несколькими сильными кланами в корпорации «Орисаба Инкорпорейтед» и сдал своих подчиненных, отца и сына Ортега. Почему он так поступил, лейтенант не знал. Возможно, Фланкера подкупили. Может быть, его на чем-то подловили и шантажировали. Это неважно. Главное, что начальник Управления списал его вчистую, и отец уже мертв. Значит, он проиграл, и его материал по большому счету никому уже не нужен. Это было плохо. Очень плохо. И хотя Ортега и его отец не предполагали, что так может случиться, сдаваться Игнасио не собирался, потому что сдача в руки «правосудия» означала смерть. Поэтому лейтенант (уже разжалованный) загнал горе по убитому отцу в самый дальний угол сознания и решил бежать, благо к этому все было готово.
Не дожидаясь, когда за ним придут люди из службы безопасности, офицер снял с руки коммуникатор и бросил его на стол. Затем он запустил форматирование всех жестких дисков, схватил рюкзак, в котором находилось его снаряжение, секретные документы и компромат на руководителей базы, а также тех, кто их прикрывал. Потом на секунду замер, взял оружие, штурмовой автомат «марлин», и покинул кабинет.
Спокойным ровным шагом он вышел из административного здания, сел в машину и выехал с базы. Дальше ему следовало скрыться в лесу, и, проехав Санта-Урмину, он свернул на проселочную дорогу и с одноразового передатчика отправил сообщение своему однокурснику Виктору Миргородскому. И все бы ничего, он растворился бы в дремучих чащобах. Но на базе уже подняли тревогу, и одна из групп спецназа, которая патрулировала окрестности, засекла его и последовала за ним. Одновременно с этим должны были подняться в воздух вертолеты, но погода была нелетная, зима все-таки и пасмурно. Поэтому шансы на спасение у Игнасио имелись, и они были высокими.
Беглец удалился от дороги на несколько километров, взбежал на небольшой взгорок и бросил взгляд за спину. Спецназовцы не отставали, но они растянулись. Передовая группа состояла из офицера и пяти солдат, и Ортега подумал, что если их остановить, то остальные сами отстанут. После чего он упал на одно колено и стволом автомата раздвинул густые кусты.
«Готов? — сам себя спросил выпускник военного училища имени Симона Боливара. — Да. Пошла потеха!»
Перекрестье прицела поймало округлый темно-зеленый шлем офицера, который возглавлял погоню, и Ортега выстрелил. Отдача ударила в плечо, и голова первого противника разлетелась на куски. Тяжелая одиночная пуля пробила прочный шлем и разнесла череп офицера, который выполнял свой долг.
Ствол «марлина» сместился немного левее, прицел поймал прикрытую кирасой грудь второго бойца. Новый выстрел. Спецназовец завалился набок и скатился в кусты.
Другие преследователи шустро разбежались по лесу и стали обходить Ортегу с флангов. Это была стандартная тактика. Поэтому беглец сменил позицию, откатился в сторону и достал две осколочные гранаты.
Раз-два! Одна граната полетела влево, а другая вправо. На миг воцарилась тишина, а затем прогремели сильные взрывы, которые подкинули вверх сухую листву и серый грунт, и лейтенант услышал вскрики раненых спецназовцев.
«Отлично!» — обрадовался Ортега, после чего он отбежал дальше и быстро поставил на тропе пару растяжек. Короткий бой и гранаты должны были задержать погоню, следовательно, шансы на спасение Игнасио увеличивались, и вскоре он снова побежал.
В тот момент Ортега не представлял, что будет дальше, ибо никогда не думал, что его сдадут, словно пешку. Но одно он знал точно. Необходимо выжить и отомстить. Не сразу, а когда настанет удобный момент. Ну а пока Игнасио переставлял ноги и надеялся на то, что Миргородский не продаст его и прикроет.
