ГЛАВА 49

«Икар» отошел от причала и медленно направился по каналу Беринга в сторону стрелки Васильевского острова. Я не гнал катер, хотя сердце так и норовило выскочить из груди. Это происходит всегда, когда я понимаю, что дело, измучившее меня в последние несколько дней (недель, месяцев), близится к концу. Можно будет пополнить счет в банке, вздохнуть свободно и заняться излюбленным пивоварением, особо не заботясь о том, на какие средства содержать дом в следующем месяце, а также ораву своих сотрудников. Было и еще одно желание, гнавшее меня вперед: я торопился посмотреть в глаза лжепокойнику Трою Епифанову и плюнуть ему в лицо. Маленькая месть от обманутого компаньона!

«Икар» миновал стрелку Васильевского острова и выскочил в Большую Неву. Только тут я заметил, что хвост моего катера кого-то заинтересовал: два юрких маленьких суденышка шли в некотором отдалении, будто бы совершая праздную прогулку. Однако мой наметанный глаз сразу отметил хорошо продуманную траекторию их движения.

Интересно, кто это мечтает со мной познакомиться? Следить за мной вроде никакого смысла нет. Ну, встречается господин частный сыщик с крупным представителем криминалитета по какой-то своей надобности — и что?.. Нет, моему «сопровождению» нужно иное. Тут выслеживается дичь, которую можно загнать и упокоить навеки. На роль дичи запланирован я. Что-то мне такой расклад не по душе. С удовольствием скоротаю время как-нибудь иначе.

Кто же организовал преследование? Трои Епифанов, будь ему пусто? Сомнительно. У него нет финансовых возможностей, чтобы привлечь контингент со стороны… Хотя нет! После того как он перекачал деньги со счетов семьи, ситуация изменилась… С другой стороны, зачем Трою рисковать? Он уже рассекречен! Полиция и без моего участия в несколько дней вычислит его местопребывание. Так что мое устранение запоздало… Значит, за этим стоит кто-то иной. Некий господин X, не выведенный мною пока что на чистую воду…

Позади меня заговорили пулеметы. Пули зацокали по корпусу катера. Я инстинктивно оглянулся, но рассмотреть, кто палит и с какой такой надобности, мне не удалось. Запустил на бортовом компьютере программу заднего обзора и верньером увеличил картинку. Стреляли с обоих катеров. С таким хвостом дорога на Гагаринский канал заказана! Там узкие улочки. Пули посекут жилые дома. Могут быть жертвы… Я не имею морального права вести туда преследователей.

Выход только один: уходить вперед по Неве и разбираться с наглецами самостоятельно. Что называется, в порядке самообороны.

Я дал по газам и заложил штурвал на резкий разворот: в Финском заливе много просторнее!.. К тому же по ходу этого расследования я же устраивал гонки по Финскому заливу и Кронштадту.

Катера не ожидали от меня такой резвости. Они на мгновение прекратили стрельбу, но, стоило мне повернуться к ним передом, тут же ее возобновили. Я вдавил педаль газа глубоко в полик, вызвал программу бортового оружия и, избрав пулемет, изготовился к бою.

«Икар» на полных парах устремился на один из катеров противника. Тот попытался увильнуть, но я целенаправленно шел на таран. Пули так и рикошетили от бронированного корпуса «Икара». Я решил испытать себя в амплуа камикадзе. Когда расстояние между нами сократилось до катастрофического предела, я резко отвернул в сторону и нажал гашетку пулемета. Противник попал в силки автоматического прицела, выбраться из которых ему не удалось. Пули зашлепали по неудачливому катеру, продирая обшивку. Через несколько мгновений он полыхнул рождественской елкой, а затем взорвался, разбросав в разные стороны горящие обломки.

Второй, видя печальную судьбу компаньона, попытался скрыться. Ускорившись по максимуму, он устремился к Адмиралтейской стороне. Я, развернувшись, приклеился к его хвосту. Как он ни дергался, как ни пытался стряхнуть меня, ничего у него не получалось…

Катерок нырнул в Мошков переулок и свернул на Миллионный канал. Я не отставал. Эх, узнать бы у пилотов, кто их послал и сколько пообещал за мое уничтожение… Что же они теперь намерены делать, когда их мотор перегрет и им не скрыться?.. Впрочем, и мне полезно посмотреть в глаза реальности: такой темп «Икар» долго не выдержит! А пилоты могут и не знать нужных мне подробностей. Спалить их без жалости! И — по своим делам… Почему бы и нет?

Искушение было сильным. Я попытался нагнать противника, но когда он свернул с Миллионного канала в Лебяжью канавку и направился к Инженерному замку, решил, что дело того не стоит, и отвернул в Фонтанку. Катер неприятеля взял курс на Мойку. Так мы и разошлись в разные стороны, как в море корабли.

Я направился в сторону Гагаринского канала и спустя полчаса припарковался возле парадного входа в кафе «Мадригал». Ишь, какое неказистое с виду: заляпанные грязные окна, вход украшен двумя колоннами в виде пальм, двухстворчатая дверь с выбитым стеклом… Прямо Дикий Запад какой-то!

Дернул ручку двери на себя и переступил порог. Сумрак окутал меня. Из темноты выплыли факелы, тускло освещавшие просторную залу, заставленную столиками. Длинная извилистая стойка бара пустовала. Лишь одинокий человеческий силуэт сгорбился за кружкой пива и отчаянно сигарету за сигаретой дымил в потолок.

Я осмотрелся по сторонам и обнаружил Дубай. Он сидел за дальним столиком перед тарелкой со щами и увлеченно плюхал в них ложкой сметану.

— Приятного аппетита, Ваня, и, как говорится, чтоб не подавился,

Дубай так и замер с поднятой ложкой.

— Добрый ты, Туровский. Присаживайся.

Я опустился на стул. Тут же из темноты возник официант и медовым голосом забормотал: «Чего изволите?» Я подумал, что до дома с литром пива в желудке доберусь. После такой гонки и боя я честно заслужил премию… Осведомился, какое пиво имеется в наличии, но когда услышал, что за дрянь предлагают, попросил литровую кружку молока. Официант удивился. Дубай тоже, Я гордо проигнорировал их взгляды и настоял на своем.

— Что за трудности у тебя, Туровский? — спросил Дубай, орудуя ложкой.

— Помнишь, во время эпопеи с Ульяном Мертвым ты привозил специалиста по пластике лица? Он мне тогда еще новую физию соорудил быстренько? — начал я издалека.

— Было такое, дорогой, было, — усмехнулся Дубай, на миг оторвавшись от супа. — Что, решил распродать имущество и податься в бега?..

Официант выплыл с большим подносом. Поставил передо мной две тарелки с мясными блюдами и кружку пива. Я поперхнулся словами, которые приготовил для Дубай, вытаращился на побледневшего официанта и железным голосом поинтересовался:

— Любезный, я, кажется, просил бокал молока, но никак не это пойло.

— Ваш друг сказал, что вы пьете исключительно пиво, и ничего более, — пролепетал официант, покрываясь пятнами.

— Мой друг не читал пивную карту и не знает, чем вы травите народ! — отрезал я. — Мне принесите молока. А это пиво можете выпить сами. Я даже его оплачу. Продегустируйте и поймете, что это не пиво, а моча осла!

Официант на негнущихся ногах удалился от столика, унося с собой кружку.

— Строг ты, Даг, по части чистоты вкуса! — оценил Дубай.

— А как же еще? — удивился я. — На дух не переношу продукцию завода «Екатерина II»! Может, при Екатерине они и умели варить пиво, а сейчас год от года у них это получается все хуже и хуже!

Я вооружился ножом и вилкой, раскромсал куски мяса. Окуная их в подливу, стал есть, не забывая о жареном картофеле.

— Значит, интересуешься пластическими хирургами? — покончив со щами и промокнув губы салфеткой, спросил Дубай.

— Один человек долгое время скрывается. Есть вероятность того, что он изменил внешность. В моем случае такой фокус проделали весьма быстро.

— Твой человек как-то связан со смертью Иоланды? — впился в меня хищным взглядом Ваня.

— Разве, только косвенно. Впрочем, он был с ней знаком. А его сын даже встречался с Городишек и использовал ее для одного дела.

— Что за дело? — подхватился Дубай.

— Не пытай. Ничего пока рассказать не могу! — Я не собирался вдаваться в подробности.

К столику прихромал официант. Он боялся меня, точно беглый негр толпу куклуксклановцев. Поставив передо мной бокал с молоком, неслышно удалился.

Я отхлебнул и скривился. В этом заведении молокопродукты явно не держали, поэтому добыли пакет в ближайшем супермаркете.

— Расскажешь, когда сможешь, — флегматично согласился Дубай.

Я выпил половину кружки и утер молочные усы.

— Скажи, Туровский, ты хоть знаешь, сколько стоит изменить внешность?

— Откуда? До знакомства с тобой я вообще думал, что это невозможно.

— Возможно. Но стоит баснословных денег. Твоя операция обошлась Гоше Качели в лимон рублей.

Я поперхнулся куском мяса, который как раз жевал, и раскашлялся. Лимон — это круто!

— Твой человек обладает такими деньгами?

Я задумался. Со счетов деньги перекочевали совсем недавно. Банковские чеки Епифанов украл тоже не так давно. Значит, средствами он не располагал… А вдруг к своему исчезновению Трои готовился заранее? Тогда вполне мог открыть расчетный счет на чужое имя, с которого затем и качал потихоньку деньги.

— Вероятность есть, — сказал я.

— Тогда все очень и очень просто.

Дубай извлек из кармана пиджака толстую записную книжку, распухшую от мыслей и неотложных дел, раскрыл ее, нашел нужную страницу и вытащил прямоугольник визитки.

— Это единственный человек в городе, который берется за такие дела. Если у него твой фрукт не побывал, то можешь быть уверен, что он продолжает гулять со своей мордой.

Я взял визитку. На ней значилось: «Гавриил Роже ибн Комедий» — и телефоны.

Насладившись моим недоумением, Дубай изрек: — Не переживай! Просто у человека богатая фантазия. Вот и шифруется по-идиотски…