54
Чтобы выбить земную цивилизацию из колеи за одни сутки, не нужна глобальная катастрофа с кошмарными разрушениями и многими миллионами жертв.
Глобальная мировая экономика способна пошатнуться даже от небольшого толчка. Например, от нападения внешнего врага всего на четыре города, если два из них называются Нью-Йорк и Лос-Анджелес.
Через сутки после вторжения антропоксенов на Землю в мировой финансовой системе воцарился хаос. Все хотели поскорее продать свои ценные бумаги, но никто их не покупал. Акции обесценивались с чудовищной скоростью. Биржи закрывались, сделки и контракты повисали в воздухе.
Компьютерные еще функционировали нормально, но система электронных расчетов дала сбой из-за того, что рухнули котировки валют. В слаборазвитых странах, где в ходу все больше наличные, это почувствовали не сразу — а в Америке и Евросоюзе проблемы накатились лавиной.
Пришельцы были далеко не дураки. В Анкоридже и Галифаксе они выведали некоторые подробности об Америке и не стали спешить в Вашингтон.
Захват столицы и даже ликвидация или пленение президента не принесет значительных выгод. За президентом в очередь стоят еще два десятка должностных лиц, готовых заменить его в полном соответствии с Конституцией.
А Уолл-стрит ничто не заменит.
Пришельцы ударили по Нью-Йорку, и с той минуты, как прекратили функционировать банки и конторы Уолл-стрита, американская экономика пошла вразнос.
Это был кризис почище, чем в 27-м году. Потому что тогда не было засилья кредитных карточек. Тогда еще не все американцы жили в долг. Тогда даже стремительное банкротство большинства банков не лишало людей возможности купить в магазине продукты хотя бы на те деньги, которые у них есть при себе.
А теперь гигантские банковские сети в одночасье лишились своих резервов. И всемогущая Федеральная резервная система потеряла свой главный оплот — Нью-Йоркский банк.
В такой ситуации ни один разумный коммерсант не станет принимать к оплате кредитки и чеки. Ведь неизвестно, что будет завтра и сможет ли он получить по ним деньги.
Но жить-то надо.
И американцы ринулись в банки за наличностью.
Но ни один банк не в состоянии выдать наличными все вклады одновременно. А раз он не может расплатиться с клиентами — значит, он банкрот.
И все понимали, что даже если инопланетяне вдруг все бросят и улетят с Земли, все равно Америка оправится еще нескоро.
Когда Нью-Йорк потерял башни Всемирного торгового центра, страну, а за ней и весь мир лихорадило несколько недель.
А теперь Америка потеряла весь Нью-Йорк. И в придачу к нему Лос-Анджелес — свой второй главный центр и символ.
На бульварах Голливуда теперь разворачивались сражения с настоящими пришельцами — и увы, ничто не предвещало голливудский хэппи-энд.
Пришельцы не собирались улетать. У них были какие-то другие планы.
А с другого конца света, из Санкт-Петербурга, пришло сообщение о том, что предполагают делать антропоксены, если в течение суток город не прекратит сопротивление.
Ультиматум, озвученный Дашей Данилец, услышали во всем мире и перевели очень быстро.
Там говорилось о тотальном уничтожении города.
И хотя речь шла о Санкт-Петербурге, все понимали, что Нью-Йорк в очереди следующий. Может быть, не сразу, а после Шанхая, но велика ли разница?
У пришельцев наверняка хватит мощи, чтобы уничтожать города один за другим, пока земляне наконец не поймут, что сопротивление бесполезно.
Об этом думали и в Вашингтоне, и в Москве — только в российской столице более конкретно, потому что Питер был на очереди первый.
Если отдать приказ о сдаче города, то его можно спасти от тотального уничтожения. Но только что это даст?
Если Питер капитулирует, пришельцы получат возможность раньше двинуться на Москву. А до нее инопланетному кораблю час лету в худшем случае.
Нет уж. Чем дольше они застрянут в Питере — тем лучше. Город, конечно, жалко, но зато, пока пришельцы его уничтожают, Москва успеет эвакуироваться.
И вообще, Санкт-Петербург — это город, который никогда не сдавался врагу. Агрессор войдет в него, только если там не останется ни одного человека, способного держать оружие.
Поэтому и приказ в штаб округа (вернее, в бункер под штабом) отправили соответствующий: город не сдавать. Стоять до последнего. Продолжать сопротивление и не давать врагу возможности использовать город и его жителей в своих целях.
Главное, что удалось уяснить за прошедшие сутки, — это то, что пришельцев все-таки можно убить. Но только если они находятся вне своих аппаратов.
И понятно, что, если они хотят воспользоваться плодами своей победы, им обязательно придется выйти из машин. Они уже выходят — например, чтобы подобрать парализованных людей, которые нужны им для каких-то еще неясных целей.
Хотя в последние часы эти цели начали проясняться. Сначала Даша Данилец в прямом эфире рассказала о мерзких тварях, которые забираются прямо в мозг. А потом корреспондент CNN в Санкт-Петербурге перекачал по каким-то еще уцелевшим каналам связи гораздо более обстоятельное интервью рядового Игоря Демъяновского.
Из этого интервью можно было понять, что пришельцы считают носителями высшего разума вовсе не себя, как предполагалось до сих пор, а неких Хозяев — разумных симбионтов, которые живут у антропоксенов в мозгу.
И можно предположить, что люди нужны пришельцам для того, чтобы использовать их в качестве носителей. Может быть, Хозяев стало слишком много и для них не хватает тел.
Судя по тому, как они обращаются с личинками Хозяев, используя их как расходный материал — управляемую мину, которая погибает вместе с тем, кого убивает, этого добра у них действительно избыток.
Чего-то высший разум недоучел, и вместо того, чтобы контролировать собственное размножение, Хозяева отправили антропоксенов на поиски новых тел.
Демьяновский упомянул, что личинка-мунгара позволяет Хозяевам контролировать поведение пленных, которых антропоксены решили использовать для своих целей.
И еще он упомянул, что личинка по команде Хозяина может убить человека, если он проявляет неповиновение.
Завершался репортаж драматично. Корреспондент CNN сообщил, что личинки убили Игоря Демьяновского и его спутницу за этот рассказ и попытку к бегству.
О себе он сказал лаконично:
— С Божьей помощью мне удалось спастись.
Репортер не счел нужным вдаваться в подробности. Обязанность журналиста — рассказывать о других, а не о себе. Поэтому он не стал акцентировать внимание на своей персоне и упоминать, как он бежал прочь от машины, буквально воткнувшейся в ограждение набережной после того, как Игорь и Даша перестали подавать признаки жизни.
Он бежал от машины прочь, спасая бесценный материал и даже не посмотрев, живы они или нет.
Просто публика ценит погибших героев больше.
