Глава 14
Чешуйчатый грот
Жарзания оказалась расколота на три части.
Арзанс, Ливаргия и Гетония находились в руках заговорщиков. Формально они подчинялись гермагу Мугриду, а на самом деле все приказы через Оршуга отдавал кэпдиз Лирсанг. Остальные территории, за исключением Дамутории и Зангарса, сохраняли верность кронмагу. Линия фронта между враждующими сторонами пролегала по границам Арзанса и Ливаргии. И только владения гермага Лырсога и его юго-восточного соседа оказались как бы в стороне от военных действий. Малорослики имели строгое указание до поры до времени не трогать эти территории. Лырсог тоже не спешил вторгаться в Ливаргию, хотя и не препятствовал перемещению армии Зулга по своим землям. Его войска стояли вдоль северо-восточной границы Дамутории, где тоже ощущалась напряженность, однако боевых действий не происходило.
Сложившееся на данном этапе положение более-менее устраивало и столичные власти Жарзании, и агрессоров. Малорослики пока так и не смогли перебросить достаточное количество живой силы и обеспечить тем самым гарантированное превосходство для решающего наступления, а кронмагу явно не хватало еще двух-трех кудыр-магов, чтобы успевать оперативно реагировать на многочисленные выпады противника.
Прибывшее стараниями Мадлены с Инварса подкрепление помогло поднять боевой дух в рядах сторонников Зулга. Кархуны, как они себя называли, являлись умелыми бойцами, среди которых оказалось немало могучих волшебников. Однако их тоже было недостаточно для серьезного сражения с выходцами из Кургстага. Временный паритет сил мог рухнуть в любой момент, поэтому войска находились в постоянной боевой готовности.
Военачальники Зулга произвели некоторые структурные преобразования, в результате которых на каждом участке фронта протяженностью в десять миль появились мобильные группы из лучших волшебников магкона. Основной задачей этих отрядов являлось укрепление магической мощи армейских подразделений там, где активизировался враг, а также борьба с огнедышащими монстрами. Ни один, даже самый сильный, маг не мог самостоятельно сотворить заклинание, способное одолеть эзгуда. Лишь объединившись вдевятером, кудесники были способны повторить то, чему научил их Тич, и справиться с гигантом.
Лирсанг считал, что последние нововведения ввел Угдур — генерал, назначенный командующим западным фронтом. На самом деле разработкой новой стратегии для вооруженных сил Жарзании занимались военные аналитики с Инварса. Вместе с группой кархунов к Зулгу была направлена небольшая команда опытных штабистов. Специалисты по анализу причин побед и поражений срочно изучили все сражения, происходившие в Жарзании за последние триста лет, и оперативно выдали рекомендации по повышению эффективности имеющихся ресурсов.
В результате образовалось сразу три эшелона обороны: передовой, мобильный и резервный. Приказы теперь не всегда исходили от генералов. Штабные работники выработали четкие правила для среднего офицерского состава, позволившие сократить время принятия решения по тактическим вопросам втрое, а то и вчетверо.
Вдобавок волшебники Жарзании получили в свое распоряжение еще один весьма существенный козырь. Зарна все-таки решилась рассказать повелителю об открытии мужа. Вооружившись полученными знаниями, не задействованные в боевых операциях чародеи готовили новые мощные заклинания и запечатывали их в чудо-оболочки. Секрет же самих оболочек знали только три человека: Зарна, Зулг и его тайный советник. Опасаясь утечки информации, кронмаг ограничил круг осведомленных.
Разведданные о положении дел в армии кронмага заметно охладили пыл агрессивных пришельцев. Проиграв два сражения, Лирсанг не решался на очередную серьезную схватку и ограничился мелкими вылазками. Противники по обе стороны линии фронта выжидали, подтягивая дополнительные силы.
Война в Жарзании несколько отодвинула на задний план все остальные проблемы, но это не значит, что их не было. И одна из них уже начинала заявлять о себе во весь голос. С каждым днем в зоне Врат постепенно усиливалась напряженность магического поля. Треугольное облако стало стягивать свои грани внутрь, постепенно превращаясь в трехлучевую звезду. Электростатические разряды внутри ее становились все более мощными, а из оков тумана время от времени вырывались настоящие молнии. Причем не теми мелкими росчерками, которые раньше беспрерывно мелькали внутри серебристой дымки, а яркими стрелами, пронзавшими насквозь облака и зигзагом разрезавшими пополам ночное небо. Кудесники магкона не могли объяснить столь необычный феномен, но сходились в одном: на Жарзанию надвигается катастрофа гораздо более мощная, нежели природные возмущения, разыгравшиеся непосредственно перед прорывом.
На Инварсе также ничего не могли сделать, чтобы заблокировать Врата. Попытка засыпать их, как прежде, не удалась. Груды камней просто проваливались внутрь облака, оседая где-то в мире малоросликов. Использовать технику стало проблематично. Возле Врат теперь действовали законы Жарзании, а потому машины и механизмы глохли на подступах к необычной зоне. Приходилось вспоминать о старинной тягловой силе и с ее помощью доставлять необходимые грузы (как, впрочем, и некоторые тяжелые машины), формируя из них оборонительные барьеры против потусторонних захватчиков.
И только подданных курмистра состояние серебристых облаков, похоже, не волновало. По крайней мере, ни один из чародеев Кургстага не забил тревоги. Прорыв здесь считался личным достижением правителя, так что любое сомнение могло быть расценено как неповиновение Нарлу и подвергнуто суровому наказанию.
Утром в лагере малоросликов было относительно тихо. Кэпдиз решил дать своим людям небольшой отдых. Ни одной вылазки на этот день запланировано не было, и службу несли лишь дозорные команды. Остальные попросту отсыпались.
Возле трехэтажного здания, в котором разместился штаб Лирсанга, дежурили двое хрангов третьего ранга. Это был единственный видимый пост охраны командующего. Еще несколько волшебников внимательно присматривали за оградой вокруг строения. Кроме того, местных жителей из всех домов, примыкавших к зданию штаба, переселили на окраины, а дома эти заняли чародеи из Кургстага.
По совету Мугрида, кэпдиз воздерживался от репрессий в отношении жителей Ливаргии — как-никак союзники. Местные женщины, работавшие в качестве прислуги, имели разрешение проходить к расположенному напротив штаба зданию. Они убирали в домах, обстирывали командный состав чужаков и готовили еду. Лирсанг предпочитал свежеприготовленную пищу, что называется, с пылу с жару.
После завтрака кэпдиз в своем кабинете рассматривал карты. Накануне из Кургстага сообщили, что найдено надежное средство против кудыр-мага и оно вскорости будет доставлено. Теперь полководцу предстояло за сутки разработать план разгрома противника, лишенного своей основной магической силы. Следовало учесть, что на этот раз Угдур грамотно выстроил оборону по всему фронту и точечные удары практически не приносили того результата, на который были рассчитаны. Войска Жарзании быстро подтягивали резервы, сводя на нет магическое преимущество атакующих. Однако хуже всего было то, что противник научился справляться с эзгудами.
— Господин Лирсанг, один из местных просит, чтобы вы его выслушали.
— Чародей?
— Нет.
— Кто такой?
— Назвался Рузгумом. Говорит, что дело касается вашей личной безопасности.
— Надо же, аборигенов волнует моя безопасность! Пусть войдет.
Об этом человеке кэпдиз недавно узнал от магринца. Таинственный цирюльник Мугрида заинтересовал Лирсанга, и тот сам был не прочь переговорить с нежданным визитером. К тому же Оршуг вчера доложил, что мельком видел Рузгума возле дома, где теперь безвылазно находился гермаг. И что удивительно, никто из охраны не заметил постороннего, а ведь за жилищем главы заговорщиков присматривали самым тщательным образом.
В последнее время положение повелителя Ливаргии кардинально изменилось. Фактически его содержали под домашним арестом. Входить к Мугриду разрешалось только магринцу, а самому гермагу прислуживали всего два человека — денщик и ратор. Вельможа редко показывался на людях, да и то в плотном окружении малоросликов. Предлог для столь «бережного» отношения к гермагу нашелся быстро: дерзкое и почти удавшееся покушение.
— Мое почтение, уважаемый. — В комнату вошел мужчина средних лет с простоватым лицом. Глядя на него, трудно было поверить, что прибывший является бывалым специалистом по грязным делам.
— Прошу. — Малорослик, не отрываясь от бумаг, указал на стул. — Что у вас?
— Я тут недавно общался со своим хозяином, гермагом Мугридом, — без предисловий начал вошедший, — и он пообещал мне немалые деньги за вашу голову.
Лирсанг не ожидал подобной откровенности и на несколько секунд замолчал. Отодвинув карты в сторону, он внимательно посмотрел на собеседника.
— Думаешь, ты бы сумел меня убить?
— Мой опыт, уважаемый, показывает, что отправить к Кардыблу можно любого человека. Конечно, в каждом конкретном случае приходится прилагать разные усилия. К примеру, я бы никогда не взялся ликвидировать кудыр-мага. И, пожалуй, еще несколько человек в Жарзании могут оказаться мне не по зубам.
— Я вхожу в их число?
— Нет.
— Тогда почему же я до сих пор жив?
— Ваша голова дорого стоит, а у Мугрида сейчас таких денег нет. К тому же, — цирюльник выдержал небольшую паузу, — я не убиваю людей, которым в недалеком будущем могу оказаться полезен. На взаимовыгодной основе, разумеется.
— Кишка у тебя тонка до меня добраться! — вспылил малорослик.
— Уверяю вас, это совсем несложно.
— У нас про таких, как ты, говорят: «На словах — колдун могучий, а на деле — клоп вонючий!» — Заносчивость собеседника действовала полководцу на нервы.
— Я не говорил, что умею колдовать, уважаемый. — Гость сделал вид, что не понял оскорбления.
— Мне кажется, я зря трачу на тебя свое время! — Кэпдиз и не думал скрывать раздражение.
— Хотите проверить мои способности? — В отличие от чужака, Рузгум являл образец спокойствия. — Пожалуйста. Только у меня будет небольшая просьба.
— По-моему, ты не в том положении, чтобы просить о чем-либо. Хотя… мне даже интересно стало. И какая? — Уравновешенный тон визитера все же умерил пыл главы хрангов.
— Не могли бы вы на минутку встать со своего стула?
— Зачем?
— Если вы прямо сейчас умрете, мне будет сложно выйти из этого дома.
Лирсанг с опаской посмотрел в окно, но все же поднялся. Через секунду что-то сильно резануло ему по ушам, а в голове возникло легкое помутнение — такое обычно порождается в результате мощного энергетического всплеска. Раздался звон разбитого стекла, и спинку стула пробила серебряная стрела.
— Ты хотел меня убить?! — закричал шокированный кэпдиз.
— Если бы действительно хотел, мы бы сейчас не разговаривали.
В комнату вбежали два охранника.
— Господин?
— Вы видите это?! — Лирсанг указал на окно и на свое место. — Немедленно отыскать убийцу и доставить ко мне.
Охранники напряженно уставились на гостя.
— Вам нужно повторять приказ? Вон отсюда! — Малорослик дождался, когда за бойцами закроется дверь, выдернул стрелу и сел на место. — Надеюсь, второй попытки не будет?
— Нет, уважаемый. Я просто хотел показать вам, что умею.
Кэпдиз более внимательно взглянул на собеседника.
— Как тебе это удалось?
— Секреты своего ремесла я никому не раскрываю, но на ошибки ваших охранников указать могу.
— Слушаю.
— Не стоит оставлять высокие деревья напротив окон. Вон, видите? За вашей так называемой кухней находится очень удобная позиция. Из обычного арбалета оттуда сложно сделать прицельный выстрел, но стоит оружие немного усовершенствовать — и… Результат вы видели.
— Твоего стрелка ждет казнь. Не жалко?
— Там никого нет, — усмехнулся цирюльник.
— Как это?
— Самострел заранее наводится на конкретную цель, а запускается по звуковому сигналу сразу после оглуха.
— Заклинание?
— Из шаманских. Его в течение целого дня готовят пять шаманов, а потом для запуска достаточно одного.
— Но ведь ты не волшебник!
— Ну и что?
— Тогда как?..
— А я и не утверждал, что действую в одиночку.
— Где же тогда твой сообщник?
— Господин Лирсанг, дальше уже начинаются профессиональные секреты. Я пришел сюда не для того, чтобы их раскрывать, а чтобы предложить свои услуги.
— И сколько ты за них попросишь?
— Деньги — вещь нужная и полезная, но меня нынче интересуют не они. Рано или поздно вы станете искать на трон Жарзании подходящего человека из местных. Хочу предложить свою кандидатуру.
— Ты ведь даже не волшебник! Не говоря уже о том, что не имеешь никаких прав на власть. — Наглость утреннего гостя все больше и больше поражала Лирсанга.
— Вряд ли господина курмистра должна сильно волновать эта проблема. Правда, если вы намерены соблюсти некие приличия…
— Я намерен выбрать будущего правителя из числа достойных людей Жарзании, — напыщенно ответил Лирсанг, — которые позволят нам обозначить законность новой власти.
— Вы имеете в виду Фиренгов и Дилургов? Вряд ли эти кандидатуры устроят вашего правителя.
— Зулг, безусловно, отпадает. Но Лырсог… Он имеет влияние, деньги, силу. Если с ним договориться…
— А зачем вам в Девятиграде влиятельный человек?
— В сложившейся ситуации его помощь будет не лишней.
— А я и не предлагал от нее отказываться. Но кто сказал, что пожинать плоды победы должны те, кто ее ковал? В огне войны всегда проще избавиться от любого ненужного вельможи. А если подойти к делу творчески, то можно организовать несчастный случай, сведение личных счетов, месть обиженных… да мало ли что еще? Это я, если позволите, возьму на себя. Что же касается прав на центральную власть — так у меня с этим все в полном порядке. Мои предки по отцовской линии происходят из рода Гайваров, которые правили Жарзаном задолго до деда нынешнего кронмага.
— У тебя есть подтверждающие бумаги?
— Естественно. И я не претендую на титул кронмага, все-таки чародеем мне не стать. Однако волшебником может оказаться мой ребенок. Я даже для этого дела присмотрел себе подходящую невесту.
— Ты хочешь возродить старую правящую династию?
— Я реалист и четко понимаю, что править в Жарзании будете вы. Но мне нравится девятиградский дворец, да и желание пощекотать нервы некоторым гермагам и магринцам имеется в избытке.
— Твоя наглость определенно переходит всякие границы, — не переставал удивляться Лирсанг. — И все же некоторые идеи мне нравятся. Я доложу о них курмистру. Кстати, а кого ты наметил себе в жены?
— Внучка Лырсога недавно достигла половозрелого возраста. Вполне подходящая партия.
— Забавно. И не жалко тебе будущего родственника к Кардыблу отправлять?
— Я профессионал, поэтому дело — прежде всего.
— Кстати, о делах. У меня к тебе небольшое поручение, Рузгум.
— Пока о поручениях говорить рано, уважаемый, — остановил собеседника цирюльник. — Я так понимаю, что до вашего разговора с курмистром договоренности у нас не получится, поэтому речь сейчас может идти только о заказе.
— Ладно, пусть будет заказ, — поморщился кэпдиз. — Необходимо убрать генерала Угдура. Сколько это будет стоить?
— Тысяча монет золотом. Оплата вперед. Срок исполнения — три дня.
— Половину сейчас, остальное потом, — внес свои изменения в условия Лирсанг.
— Договорились.
Малорослик отправил магический сигнал вызова, и в кабинет вошел один из охранников.
— Пришли ко мне Эгра, пусть возьмет пятьсот золотых из казны Мугрида.
— Слушаюсь, господин.
Когда посыльный скрылся за дверью, Лирсанг снова обратился к цирюльнику:
— Интересно, а за какую сумму ты бы согласился убить такого человека, как я?
— Не будь у меня личной заинтересованности, хватило бы пяти тысяч, — соврал Рузгум: такса для подобных дел у него была единая.
Кэпдиз был явно польщен таким ответом.
— Жду тебя через три дня, — сказал он, передавая мешочек с монетами.
— Эгр, — Лирсанг задержал казначея, — ты вчера разговаривал с Чорлгом. Как он?
— Целители его неплохо подлатали. День-два — и будет как новенький.
— У меня к нему важное поручение, пусть зайдет.
Кэпсод вошел в кабинет прихрамывая.
— Вызывали?
— Садись. Как себя чувствуешь?
— Живой — и ладно.
— Здорово тебя кудыр-маг припечатал.
— Вы можете не поверить, но меня ударило не его заклинание, господин.
— Как так? — Лирсанг поднял брови вверх.
— Рядом стоял какой-то малец. Пока пацан не вмешивался, мой напор не позволял волшебнику сосредоточиться и сотворить что-либо существенное. Казалось, он вот-вот выдохнется. А потом… Я почувствовал магическую угрозу, успел активировать амулет гранитной брони, но… Амулет рассыпался за секунду, потом испарились защитные барьеры, меня вмиг опустошило подчистую и отбросило с огромной силой. Хорошо, на пути оказалась крона дерева, иначе собирать было бы некого.
— Что еще за малец?
— Не знаю, я его первый раз видел.
— Хорошо, это стоит выяснить. — Кэпдиз сделал пометку на бумаге. — Теперь к делу. В ближайшие дни нужно организовать выезд гермага Мугрида на передовую. Живым обратно он вернуться не должен.
— Наши тоже?
— Да, поэтому подбери с десяток, кого не жалко. Лучше всего из разгидов. Пару дней назад Гарсам как раз прислал сотню своих бойцов.
— Мугрид хочет сбежать?
— Нет, гораздо хуже — он решил устранить меня. И что самое скверное, у него это вполне могло получиться. — Лирсанг поднялся со стула и указал на отверстие в спинке. — Серебряная стрела была выпущена с дерева.
— А как же наша защита?
— Ее отключили шаманским заклинанием. Всего на пару секунд, для выстрела вполне достаточно.
— Аборигены умеют вызывать духов?
— Точно не скажу. Насколько мне известно, шаманы в Жарзании практикуются в магии движения.
— Наши союзники должны думать, что Мугрида уничтожили люди кронмага? — решил уточнить Чорлг.
— Ты меня правильно понял, кэпсод.
У каждого человека свои представления об удобстве и комфортных условиях путешествия. Один предпочитает конным скачкам пешую прогулку, а другой готов трое суток пробираться по побережью, но никогда не сядет в лодку, которая доставит в пункт назначения за полдня…
До недавнего времени Андрей был твердо убежден, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Как же он ошибался! Первые же мили в телеге, куда его упрятали железнорожники, кардинально изменили мнение землянина. Когда повозка без рессор движется по грунтовой или мощеной дороге, путешествие для пассажиров превращается в сущий ад.
После того как отряд вышел на территорию центральных районов Кургстага, Фетрову пришлось скрываться в специальной коробке, заваленной всякой утварью. Там и дышать-то было непросто, а о том, чтобы повернуться, подставляя подпрыгивающим доскам другой бок, оставалось лишь мечтать.
— Гзур, ты не знаешь, чем я так провинился в вашем мире, что уже вторые сутки из меня делают отбивную? — спросил фокусник на очередной ночной стоянке. — Неужели нельзя было сделать ящик чуть больше и что-нибудь мягкое туда подстелить? На мне уже живого места не осталось.
— Для другого ящика требуется другая телега, которая сразу вызовет подозрение у дозорных. Ты же не хочешь, чтобы наша миссия провалилась, так и не начавшись?
— В своем нынешнем состоянии я уже ничего не хочу. Только упасть где-нибудь, где подо мной не будет ходить ходуном земля.
— У тебя пропало желание вытащить Веронику из лап курмистра?
— Гзур, не говори глупости. Ради нее я и полез в этот ящик. Но с каждым новым посещением вашего деревянного саркофага у меня остается все меньше уверенности, что смогу выбраться из него живым.
Андрей, естественно, не говорил шаману о своей клаустрофобии. Последние испытания, выпавшие на его долю в Жарзании, закалили парня, но путешествовать почти в гробу…
— Могу тебя утешить. В ближайшее время в короб лезть не придется. Мы прибыли к Чешуйчатому гроту. Он прямиком выведет тебя к катакомбам Шершани.
— Не может быть! Неужели мои мучения закончились?
Андрей вытащил из сапога клинок, с силой бросил его вверх, следом пустил в ход плеть. Кинжал вернулся к фокуснику обмотанным за рукоятку концом бича.
— Ну, ты мастер! Темно ведь, даже я мало что различаю дальше трех шагов.
— Свое любимое оружие необязательно видеть, его надо чувствовать, — усмехнулся вождь.
— Жаль, Нзогу пришлось остаться в деревне. Он был бы рад посмотреть на успехи своего ученика.
После стычки с разбойниками пастуха едва успели донести до селения, где проживал целитель. Нзог выжил, но продолжить путешествие не мог: лекарь прописал больному двухнедельный постельный режим.
— На обратной дороге мы к нему заедем, и я обязательно продемонстрирую свои достижения.
— Да, конечно, — как-то рассеянно согласился Гзур.
— Что-то случилось? — заволновался Вирлен, уловив изменения в голосе собеседника.
— У Чешуйчатого грота кто-то есть.
— Откуда знаешь?
— Дух сообщил. — Шаман указал глазами на посох.
Через четверть часа разведка доложила о двух десятках магов, расположившихся возле входа в грот.
— Гиргфоны курмистра, — удрученно произнес Остроокий, когда ему описали внешность охранников передового поста и их форму. — Куртки с блестящими треугольными застежками с амулетом против атакующих чар в каждой только у этих тварей. Нам их не одолеть.
— Гиргфоны? — О таких Андрей еще не слышал.
— Оборотни — чародеи, в груди которых бьется сердце гиргана. Ростом почти с тебя, сильные, выносливые и беспощадные. Стоит в них пробудить звериную сущность…
— …и зверолюди не отстанут, пока не расправятся с жертвой? — закончил за него фокусник.
— А ты откуда знаешь?
— Нзог рассказывал мне о повадках гирганов.
— Значит, мы теряем еще два дня, — тяжело вздохнул Гзур. — Остается надеяться, что на юге от столицы вход не охраняется.
— Но полной гарантии нет? — решил уточнить Андрей.
— О какой гарантии может идти речь?! Видимо, Нарл сильно занервничал.
— Шаман, а духи нам не помогут? Они же сильнее волшебников.
— На Зорских болотах — да, но здесь… Дух, попавший в наш мир, способен на некоторое время лишить сил мага, который не ожидает нападения и не имеет отпугивающих амулетов. Однако беспокоить духа, охраняющего ключ, стоит лишь в самом крайнем случае. Я бы тебе этого делать не советовал.
— Хочешь сказать, что я имею такую возможность? — удивился парень.
— Конечно. Ты хозяин ключа, дух служит ему, а значит — и тебе. Только про свой знак не забывай, слугу ты сможешь вызвать, лишь удалив ключ от груди на расстояние хотя бы вытянутой руки.
— А потом?
— Назови духа по имени и прикажи, что нужно сделать. Твоего кличут Руузу. Но в борьбе с оборотнями духи не помогут. Точно знаю.
— А отвлечь их чем-нибудь можно?
— Кого?
— Если оборотни действительно сродни гирганам, надо их раздразнить и увлечь за собой. Тогда вход будет свободен.
— Если бы все было так просто, Вирлен. Возле гиргфонов обязательно находится пастух, которого они не посмеют ослушаться. Он обычный чародей и вверенных ему тварей от себя далеко не отпустит.
— Значит, надо уничтожить пастуха.
— Проблема в том, чтобы выяснить, кто из них пастух. Он часто принимает личину своих подопечных, а по… — Гзур оборвал себя на полуслове. — Слушай, а ведь может получиться! Тебя же колдовство не берет?
— Вроде бы…
— И фона магического ты не излучаешь. Значит, колдовские ловушки тебе не страшны. Оборотни же вообще могут принять за местного. Пока не увидят, конечно.
— Но рано или поздно все равно увидят.
— Удиви их чем-нибудь, кроме роста. Думаю, пастух сначала захочет поговорить, прежде чем натравить на чужака своих псов. Они-то как раз не особо разговорчивы. Вот тут тебе пригодится кинжал с черной жемчужиной, другим клинком вряд ли сумеешь пробить защиту волшебника. Только не промахнись. Даже если ранишь колдуна — сгодится. Иначе гиргфоны разорвут тебя в клочья и без магии.
— Допустим, я не промахнусь. Что помешает оборотням броситься?
— Пять секунд они будут испытывать ту же боль, что и их надзиратель. Потом, если не получат четкой команды, озвереют. Так что… задерживаться не советую. Метнул клинок — и со всех ног к нам, а уж мы постараемся, чтобы разъяренные псы погнались за другой добычей.
К гроту Фетров направился незадолго до рассвета.
— Дихр?! Дядя! Ты где?! Куда, к духам, ты подевался?! — испуганно орал фокусник.
Изображать подставного племянника ему было не впервой, и они с Гзуром решили, что пусть будет заблудившийся пастушок. Наверняка в здешних местах такие верзилы в диковинку, что должно заинтересовать командира охранников. Андрей продолжал двигаться к цели, не прекращая поминать «дядю» не самыми добрыми словами. Как объяснил шаман, отношение к старшим родственникам, в отличие от Жарзании, тут было не столь почтительным.
Вскоре парень услышал посторонние шумы за спиной. За ним шли. Видимо, дозорным было приказано сопроводить высокорослого и громкоголосого недотепу к начальнику.
— Стоять!
Надо отдать охранникам должное: выросли они перед самым носом Вирлена настолько внезапно, что заставили вздрогнуть. Знакомый злобный огонек в глазах и мохнатый клочок шерсти вместо волос действительно делали обоих незнакомцев похожими на гирганов. К тому же ростом они не уступали «заблудившемуся пастушку».
— Ой, здравствуйте, господа военные. Вы тут стадо козлов с седым стариком не видели?
— Нет!
— Тогда прошу прощения. Я, видать, не туда зашел. — Фетров развернулся.
Путь преградили еще два таких же красавца.
— Ой, а я только что вас там видел. — Андрей «включил» полного придурка.
Однако гиргфонов тупость простачка абсолютно не забавляла. Они выхватили из ножен мечи и направили на путника.
— Стоять!
— Мне надо дядьку искать. И козлов.
— Пойдешь с нами.
— К дядьке?
— Ступай. — Его грубо толкнули.
«Елки-метелки! Похоже, козлов я уже нашел, сразу четыре штуки».
— Хозяин приказал обыскать, — пробормотал один из воинов.
— Выполняй!
Его облапили со всех сторон, отбросили плеть в сторону, но кинжал, благодаря ловкости фокусника, обнаружить так и не сумели.
— Вот этот вас разбудил, хозяин, — доложил первый.
— Его магия не берет, — совсем тихо добавил второй, который вспомнил об обыске.
«А вот и пастух этих козлов. — Парень попытался рассмотреть чародея, но того постоянно закрывали фигуры высоких бойцов. — Как же мне его достать?»
— Кто таков? Что тут делаешь? — Слух резанул неприятный высокий голос с хрипотцой.
— Я это… дядьке помогаю. Мы тут за стадом деревенским смотрим.
— Врешь, никакой деревни тут поблизости нет.
— Как нет? А откуда тогда я всю ночь топал?
— Ночь? — удивился чародей. — И какого духа ты по ночам гуляешь?
— Дядька за хворостом послал для костра, вот я и пошел. А хвороста пока не увидел, темно ведь было.
— Кто ж такого дурака одного отпустил? — Хозяин не спешил показываться на глаза. — Говоришь, магия его не берет? Покажи.
Один из охранников сотворил плетение средней силы и направил на пришельца. Заклятие должно было усыпить человека, но верзила продолжал стоять как ни в чем не бывало.
— Ты откуда такой взялся? Как зовут?
— Дядька племяшом кликал, девки — дылдой, мужики — большим дурнем звали.
Андрей из-за одного только голоса начинал ненавидеть невидимого врага. Фокусник заметил, что плеть уже подползла к нему и затихла среди камней в паре шагов. Новый бич, некогда бывший хвостом котерза, открывал широкие возможности для плети. И самое главное, был неподвластен чарам.
— Я пойду, господин хороший?
— Куда? Стоять! Такое чудо обязательно надо курмистру показать. А ну, ребятки, связать дурня!
В планы Фетрова это не входило. Он разжал кулак правой руки, и бич сам бросил ему древко кнута в руку. А дальше парень начал составлять собственную мелодию из команд учителя. Цель композиции: живым выйти на удобную позицию — раз; устранить преграды на пути между пастухом «козлов» и «большим дурнем» — два; не промахнуться — три; и вовремя смыться — четыре.
«Зу, ри, ги, ве, шу, зи, ши, ца…» — сам себе мысленно приказывал Андрей. За командами мгновенно следовали прыжки, падения, перекаты, подскоки… Парень двигался на пределе, успевая не только уходить из-под ударов стражников, но и больно жалить противников.
Фактор неожиданности сыграл свою роль. Первые действия гиргфонов были неуверенными, что позволило фокуснику быстро добраться до места, откуда открывался вид на их хозяина. Но тут злой рок сыграл с Фетровым очень жестокую шутку: чародей оказался женщиной.
«!!!!!! — обычно Фетров не использовал ненормативную лексику даже в мыслях, но тут не удержался. — Кто ж мне такую свинью подложил?»
Землянин с силой сжал лезвие кинжала, чтобы оно не вырвалось в смертельный полет, хотя позиция была — лучше не придумаешь. Правда, уже в следующую секунду два стражника спасли ситуацию, прикрыв хозяйку собой, другие пошли в атаку со всех сторон.
«Елки-метелки! Что же делать? Ну почему я не сторонник идей феминизма? Неужели из-за этой «крысы» теперь должна страдать моя Вероника?»
В следующее мгновение левое плечо обожгло — кто-то из охранников имел на вооружении заточенные метательные диски. От четырех дерзкому чужаку уклониться удалось, но последний мимо не прошел.
«Гиргфоны должны испытывать ту же боль, что и пастух. — Циркач вспомнил слова шамана. — Ладно, сделаем ей больно. В конце концов, иногда страдания бывают во благо».
Плеть зашипела в воздухе, словно сотни змей. Она бросалась из стороны в сторону, оставляя кровавые отметины на лицах угрюмых стражников. К сожалению, это не всегда выводило их из строя. Похоже, болевой порог у них был значительно выше, чем у обычных людей. Уже через пару секунд парню пришлось прибегать к новому комплексу падений, прыжков и перекатов, чтобы вырваться из готового замкнуться кольца.
Еще две кровоточащие царапины наглядно продемонстрировали, что один в поле не воин. Был еще и прямой удар в грудь копьем, который он просто не успел отбить, а если бы уклонился, попал головой под рубящий удар меча.
«Один раз они меня уже убили», — мысленно отметил зугу-воин.
Поменял он и тактику боя. Бо́льший успех приносили захваты ног с последующим опрокидыванием противников на землю. На то, чтобы подняться, гиргфоны тратили пару секунд, и в данном случае это была бездна времени.
— Взять негодяя живым! — выкрикнула волшебница.
Она и не подозревала, насколько облегчила труд этому «негодяю». Парень теперь точно знал, за каким из бойцов она находится. Бич тут же захватил ноги прикрывающего стражника, рывок — и в следующее мгновение к цели устремился кинжал с черной жемчужиной. Рукоятка впечаталась в лоб чародейки, и почти сразу все стражники схватились за голову.
«Теперь делаем ноги».
Циркач рванул изо всех оставшихся сил.
Вторая стадия плана заключалась в том, чтобы увести за собой гиргфонов как можно дальше. Имея небольшую фору, Андрею требовалось преодолеть дистанцию пятьсот метров и достичь финишной ленточки раньше, чем его настигнут. Ленточкой в данном случае являлась натянутая над землей веревка. Этот своеобразный тормоз должен был еще сильнее разъярить преследователей, чтобы в гневе им уже стало все равно, за кем бежать.
— Справился? — Шаман ждал Андрея в условленном месте.
— Почти. Бросок получился не очень удачным. Как бы этот колдун в себя не пришел.
— Тогда поспеши. Теперь ничто не помешает добить пастуха. Иначе он их назад позовет. Удачи! Когда выберешься на поверхность, пусть Руузу сообщит нам, где тебя искать. Да помогут тебе духи, Жизнедар!
Фетров снова направился к гроту. Добравшись до места недавнего сражения, парень подошел к волшебнице.
«Легко сказать — добей, а она как девчонка выглядит. — Фокусник подобрал кинжал и убрал его в сапог. — Хватит ей от меня в подарок и шишки».
Парень снял ключ с груди и поднял руку.
— Руузу, слышишь меня?
— Да, вождь.
— Сделай так, чтобы эта волшебница пару деньков не могла колдовать. Это возможно?
— Не могу, у нее амулеты на застежках и под одеждой.
«Мне ее еще и раздевать придется? Извращенец!» — обозвал себя фокусник, опуская ключ на землю.
Застежки он срезал, куртку и рубаху распахнул, чтобы добраться до амулетов. Добычу, состоявшую из бус и медальонов, выбросил, чтобы не нервировать духа, к которому обратился снова.
— А теперь?
Ответа не последовало. Вместо этого ключ окутала серая дымка. Она воспарила над землей и устремилась к голове женщины. Несколько секунд — и дух вернулся обратно.
— Задание выполнено.
— Спасибо. — Фетров спрятал ключ и уже собрался уходить.
— Что ты со мной сделал, идиот?! — очнулась волшебница. Распахнутая одежда ее беспокоила меньше всего.
— Какие у вас дурные манеры, мадам. Не успели открыть глазки — и сразу ругаться.
— Я убью тебя! — крикнула она. В руках женщины оказался лук.
— Зачем? — улыбнувшись, спросил Андрей. — Неужели других дел нет?
— У меня приказ: никого в грот не пускать! — Чародейка наложила стрелу на тетиву.
Удар в полплети вышиб оружие из рук.
— А мы никому не скажем, что тут кто-то проходил.
— Чужак, лучше убей меня!
— Извини, с женщинами я не воюю. — Он развернулся и двинулся к пещере.
«Точно чешуя! — мысленно восхищался фокусник, заметив обрамление грота. — Интересно, какой должна быть рыба, если чешуйки с ладонь?»
Лучи утреннего солнышка как раз коснулись необычного обрамления, и оно засияло, переливаясь всеми цветами радуги. Парень остановился полюбоваться на невиданную красоту, но тут сзади раздался подозрительный шорох. Фетров резко отскочил в сторону. Споткнувшись о камень, мимо пронеслась волшебница с ножом. Она очень неудачно упала, разбив себе лицо и поранив собственным клинком руку. Чародейка от боли потеряла сознание.
— Ох уж эти женщины!
Вместо того чтобы идти дальше, ему пришлось задержаться, чтобы ее перевязать.
