ГЛАВА 3
В кают-компании трансгалактического экспедиционного крейсера собрались командиры всех модулей. Всех, кроме одного — карантинного. Шел чрезвычайный совет «Геи», за которым по всем терминалам внимательно наблюдал экипаж — около семи тысяч человек.
Командиры во главе с Полом Эриксоном расположились за круглым столом. Капитан был мрачен, и лицо его напоминало сейчас каменную погребальную маску с планеты Вудху. Вдоль переборок на мягких диванах сидели еще несколько десятков человек — это были представители рядового состава «Геи».
Универсальный робот, выполнявший сейчас функции официанта, бесшумно передвигался от одного астронавта к другому, предлагая напитки и фруктовые брикеты. Но угощение никого не соблазняло: было не до еды.
— …Последствия гиперпрыжка для «Геи» — катастрофические, — докладывал первый помощник капитана Иван Сеньков. — Погибла в результате множественных осколочных ранений дежурная смена навигационного модуля. При выходе из гиперпространства крейсер столкнулся с малым астероидом, который оказался в мертвой зоне. Нам еще повезло, что мы потеряли только карантинный модуль и его команду… Чуть не закончилась трагедией, прямо скажем, непродуманная операция по обезвреживанию мистера Чаминга. Мы остались живы только благодаря скафандрам, защитившим нас от осколков. Капитан в этой ситуации оказался не на высоте…
Это был открытый вызов Эриксону. По кают-компании прокатился легкий ропот. Пол с удивлением посмотрел на своего первого помощника. В докладе Сенькова, с которым он ознакомился раньше, ничего подобного не было.
— Комиссия, которую я возглавлял, — как ни в чем ни бывало продолжал первый помощник, — пришла к категорическому выводу: разрушения, полученные навигационным модулем, не связаны с воздействием каких-то внешних сил. Иными словами, полицейский звездолет, вопреки сложившемуся мнению, никакого залпа по крейсеру не производил. На «Гее» прогремела серия тщательно подготовленных взрывов, цель которых очевидна: вывести из строя все навигационное оборудование крейсера. Навигационный модуль практически прекратил свое существование. Сказать спасибо за все за это мы должны мистеру Чамингу — ныне покойному…
Внимание всех сразу же было обращено на капитана Эриксона.
— Корабельный «мозг», слава Богу, не пострадал. Жизнеспособность крейсера поддерживается в полном объеме. «Гея» может продолжать полет либо в обычном линейном режиме, либо в режиме визуальных гиперпрыжков, что не намного лучше. Катастрофа, о которой я говорил выше, как раз в этом и заключается! Полковник Смол оказался прав: возвращение на Алдан при таких условиях для нас невозможно. Мы пленники глубокого космоса!
По кают-компании вновь прошел легкий ропот.
— Прошу всех соблюдать спокойствие, — усталым голосом произнес капитан Эриксон, и взгляд его неожиданно встретился со взглядом Эвы. Женщина смутилась и поспешно опустила глаза.
— Минуту! — поднялся со своего места Александр Полонский. — Иван, нельзя ли более подробно: какие повреждения получил навигационный модуль? Что из оборудования мы потеряли? Возможно ли восполнить эти потери собственными силами и восстановить работу модуля в полном объеме?
— На последний вопрос я могу ответить сразу. Восстановление модуля собственными силами невозможно. Такие глобальные потери в оборудовании и коммуникациях не мыслились даже теоретически. В стационарных условиях ни одна бригада ремонтников, у которой все необходимое для ремонта под рукой, не взялась бы реанимировать наш бывший навигационный модуль. Разве что за особую, дополнительную плату. А насчет того, что конкретно мы потеряли и сколько… об этом я и хотел сейчас поговорить, — с улыбкой ответил Сеньков.
Он пошуршал бумажками, лежавшими на столе, нашел список, состоявший из бесконечного числа пунктов, и нарочито нудным голосом стал зачитывать его, вызывая всеобщую зевоту.
Внимание Пола Эриксона отключилось на четвертом пункте, констатировавшем факт выхода из строя «швейцара» — прибора, с помощью которого корабельный «мозг» тестировал точку выхода из гиперпространства…
Мысли капитана понеслись по привычному кругу…
«Белла… Нет, не верю! Чаминг и она — одно лицо?! Невероятно! На совести этого хрупкого создания четыре миллиарда человеческих жизней?»
Капитан живо вспомнил день, когда они познакомились. Это было на концерте поющих улиток в Адугае. Она незаметно села рядом, коснувшись его локтем. Он невольно повернулся к ней… и уже до окончания концерта не мог отвести от нее глаз. Такого с Эриксоном никогда не было. Он влюблялся, да, но это скорее походило на игру в большие чувства. И только когда появилась Белла, он понял, что по-настоящему еще никогда никого не любил… И вдруг — Белла не женщина! Какой-то Чаминг!.. Бред!
Из задумчивости капитана вывел все тот же голос Сенькова. Но теперь помощник капитана говорил с напором, как будто хотел убедить всех в правоте своих слов.
— …Предварительный анализ показал, что звезда, в поле тяготения которой мы попали, — чеканил первый помощник, — имеет те же характеристики, что и Коиса. И, что самое интересное, третья планета, скорей всего, пригодна для жизни и может быть даже населена разумными существами. (Вновь оживление присутствующих.) У меня есть доказательства, что мы попали в этот сектор вселенной не случайно, а согласно замыслу все того же Чаминга. Вот! — Сеньков бросил на стол небольшой обугленный предмет.
— Что это? — спросил Эриксон.
— «Жучок». Мы нашли его на линии связи корабельного «мозга» с гиперпространственным двигателем.
— Ну и что? — спросил кто-то из членов экипажа.
— А то, что с помощью «жучка» были изменены параметры гиперпрыжка и на все время работы гиперпространственного двигателя заблокирована обратная связь с корабельным «мозгом». Мы куда-то прыгнули, а куда — никто не знает. «Мозг» в том числе! После выхода из гиперпространства «жучок» саморазрушился. Теперь становится понятной логика поступков Чаминга. Появился ответ на вопрос: зачем Чаминг вывел из строя навигационный модуль? Да просто он не собирался возвращаться! А почему он не собирался возвращаться? Потому, что у него была планета! Планета, о которой никто, кроме него, не знал. Откуда Чаминг взял эту планету, мне неизвестно. Можно было бы спросить у него самого, но он мертв. Планам его помешали осуществиться два обстоятельства: полковник Смол и меткий выстрел Эвы Смит.
Теперь внимание всех присутствующих в кают-компании было обращено на Эву.
— Фактически «Гея» выполнила свое задание — нашла планету, пригодную для жизни. Но в сложившейся ситуации никто и ничто не запрещает нам пойти дальше! Было бы верхом глупости, если бы мы не высадились на доставшейся нам в наследство от Чаминга планете и не начали бы ее колонизацию! Со всех сторон понеслись одобрительные возгласы.
— Мы устроимся на ней не хуже чем на Алдане! — продолжал чеканить помощник капитана. — Мы создадим новою суперцивилизацию, не зависящую ни от каких Содружеств!
— Это призыв к неповиновению! — крикнул со своего места командир навигаторов Игорь Тинетин, высокий белокурый гигант с застенчивой полуулыбкой на губах. — Мы — представители Содружества Кольца и должны подчиняться его законам всегда и везде. Мы не имеем права колонизировать обитаемые планеты. Это не входит в задание крейсера. Наша задача — найти планету, определить ее пригодность для жизни, и все! Мы не имеем права на контакт! Это дело других служб, подготовленных специально… А «Гея», ко всему прочему, потеряла свой карантинный модуль, без которого всякий контакт становится вообще невозможным… Мне известно, что, несмотря на отсутствие навигационного оборудования, крейсер тем не менее способен совершать не только короткие, но и длинные гиперпрыжки! Скажи это всем!
— Способен-то он способен! Но куда прыгать? Туда? Туда? Туда? И что нас ждет на выходе из гиперпространства? Хорошо, еще один карликовый астероид. А ведь можно запросто оказаться в точке, которая уже занята другим физическим телом. Со стороны последствия этого выхода будут смотреться очень и очень красиво!
— Мы должны сделать все для того, чтобы вернуться на Алдан! — упрямо сказал Тинетин. — К нашим друзьям, семьям… На родину! Иначе какой смысл…
— Во-первых, почему витанианин называет Алдан своей родиной? — с усмешкой спросил Сеньков, и это был уже вызов всем присутствующим в кают-компании. Алданиане и витаниане были непримиримыми врагами в последней планетарной войне. — А во-вторых, кто это говорит? Это говорит командир навигаторов, который не разглядел врага у себя под носом, который даже приблизительно не может определить, в каком, в конце концов, секторе вселенной мы оказались!
— Это не так! — вновь крикнул со своего места Игорь Тинетин. — Мои люди проводят сейчас кропотливейшую работу. Мы рассчитываем параметры обратного гиперпрыжка. Нам известно главное — время полета в гиперпространстве. Да, в памяти корабельного «мозга» нет информации о режиме, в котором работал гиперпространственный двигатель. Но есть показания тысяч датчиков о поведении корабля во время гиперпрыжка… Анализ этих показаний может дать ответ на вопрос: куда и как прыгать? Нам нужно три дня, чтобы получить точный результат! Возвращение возможно!
— Я не ослышался: точный результат?
— Ну… почти!
— Я понимаю командира навигаторов, — спокойно продолжил свою речь помощник капитана. — Налицо — попытка защитить честь мундира… Плюс — тоска по родине!
— Иван, — прервал Сенькова Пол Эриксон, — давай без перехода наличности. А ты, Игорь, прислушайся к словам моего первого помощника. В них есть смысл. Мне лично нравится идея высадки и контакта. Я ознакомился с вашими вычислениями. Это очень интересно с точки зрения науки… Но все равно: без показаний навигационного оборудования точные расчеты невозможны. Этого же мнения придерживается «мозг», активно вам помогающий. Нам нужно думать о будущем… Продолжай, Иван.
Игорь Тинетин резко поднялся со своего места и демонстративно направился к выходу. Эриксон останавливать его не стал.
В дверях Тинетин столкнулся с доктором Алмером Ликони, который был настолько взволнован, что командир навигаторов остановился и решил подождать, что скажет доктор.
— Капитан! — с порога воскликнул Алмер. — У меня для вас важная конфиденциальная информация. Очень важная!
— Подождите, доктор, — оборвал Ликони капитан Эриксон, — присядьте. Я выслушаю вас после совещания.
Доктор, махнув досадливо рукой, сел за стол. Игорь Тинетин поспешно покинул кают-компанию.
— Мы все находимся под впечатлением от недавних событий, — вновь взял слово Сеньков. — Гибель карантинного модуля и его команды. Гибель дежурной смены навигаторов… Гибель экипажа «Селены». Наконец, перспектива стать вечными пленниками глубокого космоса… Комиссия по выяснению последствий гиперпрыжка, которую я возглавляю, обращает внимание командиров модулей на настроение экипажа. Точнее, некоторой его части. Обратный гиперпрыжок, на котором они настаивают, неизбежно станет последним для «Геи». Противники и сторонники гиперпрыжка превратились уже в две непримиримые партии. Дисциплинарной службой отмечено несколько столкновений… если хотите, потасовок на этой почве. А капитан между тем ситуацией не владеет. То, что мистер Чаминг и Белла Эриксон оказались одним и тем же лицом, сильно подорвало авторитет капитана. Быть может, настало время подумать о новом капитане, пока все не закончилось открытым вооруженным столкновением, когда каждый припомнит соседу все старые обиды времен становления Содружества.
Кают-компания буквально взорвалась. Со всех сторон одновременно раздались крики протеста.
«Кажется, действительно я что-то проморгал, — подумал капитан Эриксон, — пахнет жареным! Неужели все начнется сначала? Алданиане, — на витаниан, цептуниане, — на тахониан, иллирийцы, — на кимвров, — и все вместе, на одного-единственного илионианина, Вуху Иотахо. А каков Сеньков! Ловко он под меня копает».
Пол Эриксон открыл было рот, чтобы вновь призвать всех к порядку, но его опередил доктор Алмер Ликони, сидевший напротив. Алмер поднял руку и встал. Сразу наступила тишина. Вид доктора, его решительный жест, взгляд — все говорило за то, что сейчас что-то произойдет.
— Пусть извинит меня капитан, — тихо произнес он, но его услышали все: и те, кто был сейчас в кают-компании, и те, кто в этот момент внимательно наблюдал за ходом чрезвычайного совета по своим терминалам во всех модулях «Геи», — но в сложившейся ситуации будет лучше, если я доложу о результатах исследования, которое он мне поручил, не ему лично, как было условлено, а всем. Здесь, сейчас. Мною доподлинно установлено, что…
Доктор Ликони не договорил.
Неожиданно он выпучил глаза, с хрипом сделал длинный вдох и рухнул в кресло.
Иван Сеньков резко вскинул руку, в которой оказался излучатель, но тут же, задохнувшись, согнулся пополам. Он все-таки успел выстрелить, но заряд попал в грудь доктора Ликони: этот день был явно не его днем.
Один за другим все, кто находился в кают-компании, стали вскакивать со своих мест, но тут же, хватая ртом воздух, падали на пол…
«Кто?» — пронеслось в мозгу капитана Эриксона. Он обернулся и увидел в дверях Игоря Тинетина и его людей — навигаторов, одетых в ярко-желтые комбинезоны.
— Мне очень жаль, Пол, — произнес командир навигаторов и направил на Эриксона оружие, — навигаторам кажется, что потеря жены помутила твой рассудок. Если тебе плевать на себя и на закон, то нам — нет! Именем Содружества Кольца, ты арестован, Пол. Командовать крейсером с этой минуты буду я.
— Чего ты добиваешься, Игорь? — мягко спросил Эриксон.
— Я добиваюсь и добьюсь возвращения на Алдан. Мы потерялись, но я знаю, как найтись. Мои слова, Пол, обращены не только к тебе. Мои слова обращены ко всем, кто слышит меня в эту минуту. Три дня подготовки — и мы дома. Три дня! Всякое сопротивление будет жестоко подавляться.
Командир навигаторов вплотную подошел к Полу Эриксону.
— Ты делаешь ошибку, Игорь! Все это кончится очень плохо. Ты все равно не сможешь сделать точных расчетов. Ты просто врежешься в какую-нибудь планету… А еще чего доброго — прямо в Алдан! Мы все погибнем и прихватим с собой целую цивилизацию!
— Мы еще поговорим на эту тему, — улыбнулся Тинетин и выстрелил.
Эриксон почувствовал, как у него перехватило дыхание, захрипел, пытаясь сделать вдох… Кают-компанию вдруг быстро стал заполнять золотистый, болезненно-яркий пузырь, надуваемый неизвестно кем. Очертания всех предметов до странного исказились. Пузырь достиг невероятных размеров и вдруг… лопнул, вонзившись в тело миллионом осколков, — тишина… темнота…
Капитан Эриксон стоял на просторной смотровой площадке десантного модуля — места их временного заключения — и смотрел на большой прозрачный участок обшивки — экран. Внизу простирался гигантский корпус «Геи», составленный из нескольких десятков модулей, способных в любую минуту отстыковаться от основного и самостоятельно продолжить полет. Все остальное пространство заполняли звезды. Миллионы разноцветных, немигающих звезд, сбившихся в кучки, — чужие причудливые созвездия, несколько туманностей, преимущественно густого багрового цвета, и поперек экрана — широкая белая полоса, которая странным образом напомнила Эриксону разрез на левой руке Беллы, откуда был извлечен и уничтожен биком, он же — средство связи, а на планетах Содружества — удостоверение с личным кодом гражданина Содружества, страховой полис, кредитная карточка, водительские права, записная книжка, личный секретарь, дистанционный пульт управления бытовыми приборами и так далее. Этот разрез на руке Беллы Эриксон увидел накануне слушания доклада Сенькова, закончившегося так трагически. Капитан тайком заглянул в модуль генетиков, где в прозрачных саркофагах с физиологическим раствором хранились тела погибших… Он все еще любил ее. Тысячу раз любил, будь она хоть Чаминг, хоть сам дьявол…
— Как молоко пролили…
— Что? — Эриксон совсем забыл про Эву, ради разговора с которой один на один он находился здесь, на смотровой площадке.
— Я говорю: эти россыпи звезд похожи на пролитое молоко, — сказала Эва. — Неужели ты ничего не можешь сделать с собой, Пол? Ты второй день сидишь сложа руки, смотришь в одну точку, вместо того чтобы действовать. Слушай… — Эва перешла на шепот. — Сеньков наладил связь с Петром Мейси. Он и его люди забаррикадировались в дисциплинарном модуле. Они готовы начать войну с навигаторами. Для этого у них достаточно сил и оружия. Одно твое слово и… Очнись, Пол. Ты же капитан!
Оттого ли, что Эва назвала его по имени, или же потому, что не было сейчас рядом лишних глаз и ушей, Эриксона словно прорвало.
— Одно слово, говоришь, и сотни, а то и тысячи трупов?… Мне странно, что до сих пор погиб один только доктор Ликони. Мне странно, что Тинетин приказал своим людям стрелять, но не убивать нас… Какая разница? Останься мы здесь, вернись мы на Алдан — что изменится? Ничего.
Эва крепко сжала руку Эриксона.
— Прекрати. Хочешь знать, что чувствую я? Белла не имеет к Чамингу никакого отношения.
— При чем здесь Белла? — попытался возразить капитан.
— При том! Из-за нее ты до сих пор не можешь прийти и себя!
— Из-за нее или из-за него? — усмехнулся Эриксон.
— Не ерничай, Пол. Мы вместе были там. Но ты видел одно, а я видела совсем другое. Белла сама — жертва. Я уверена, что именно это хотел сказать доктор перед своей нелепой смертью. Но если бы я тогда не выстрелила первой… — Эва замолчала, поняв, что затронула тему, о которой стоило забыть совсем.
Эриксон высвободил свою руку, бросил на Эву брезгливым взгляд.
— Стрелок ты отменный, — медленно проговорил он. Эве Смит ничего хорошего эта похвала не предвещала.
Женщина отвела взгляд, посмотрела туда, куда только что смот-рел капитан Эриксон, и вдруг от неожиданности вскрикнула Пол, забыв обо всем, что собирался наговорить Эве, резко повернулся к экрану.
— Боже мой… — только и мог выговорить он.
На сравнительно небольшом расстоянии от крейсера, величиной с сам крейсер, если не больше, висело бесформенное, со множеством отростков, розоватое тело.
— Откуда это взялось? — шепотом спросила Эва. — Кажется… Кажется, оно живое! Смотри, Пол!
Отростки, похожие на недоразвитые конечности, до сих нор неподвижные, торчавшие во все стороны, зашевелились, начали удлиняться… Они тянулись! Тянулись к «Гее»!
— Полонский! Сеньков! Ребята, сюда! — крикнула Эва. Через минуту все, кто по приказу самопровозглашенного капитана Тинетина разделил участь Пола Эриксона, собрались на смотровой площадке. Эриксон оказался прижатым к самому экрану и чувствовал себя неуютно, если не сказать больше.
Отростки огромного тела продолжали удлиняться и все так же тянулись к «Гее». Их было невероятное количество — по нескольку сот на каждый модуль.
— Это «пожиратель звездолетов»! — взволнованно выпалил кто-то. — Я слышал много раз о нем! Но чтобы так!..
— Я тоже слышал. Гость из других измерений.
— Кажется, эта штука действительно хочет нами пообедать!
— Подавится!
— Что же Тинетин?! Ничего не видит! — воскликнул Иван Сеньков. — Хоть бы защитный экран поставил!
В этот момент по кораблю прошла легкая дрожь. Тело, тянувшее к крейсеру свои отростки, затуманилось.
— Есть защитный экран! — опять послышалось сзади.
— Александр, — обратился Эриксон к Полонскому, — мне нужна связь с Игорем.
— Есть, капитан, — отчеканил тот и стал протискиваться сквозь многочисленную толпу к выходу, который охранялся навигаторами. Связь с основным модулем была блокирована, и только через людей Тинетина можно было добраться до него.
Вслед за Полонским к выходу со смотровой площадки стал пробираться командир биологического модуля Федор Шумаков.
— Смотрите! — раздался чей-то крик.
Отростки, наткнувшиеся на защитный экран, долго ощупывали его, в какой-то момент замерли — и вдруг дымка, покрывавшая гигантское бесформенное тело, исчезла.
— Оно слопало наш защитный экран!
— Надо же было чем-то подстегнуть аппетит.
— Всем назад! — крикнул капитан, но уже было поздно. Отростки, медленно продолжавшие вытягиваться, в один миг Вдруг многократно увеличили свою длину и коснулись смотрового экрана.
Эриксон думал, что у них есть немного времени, чтобы отступить в соседний отсек и перекрыть выход на смотровую площадку, прежде чем тварь, угрожавшая им, успеет справиться с обшивкой, но он ошибся.
Отростки… нет, уже не отростки, а гигантские щупальца проникли сквозьсверхпрочный прозрачный материал, как проникали сквозь него лучи света. Эриксон не успел понять, что же на самом деле произошло. Он только почувствовал, как одно из щупалец скользнуло по его руке и обхватило того, кто был за его спиной. Раздался крик первой жертвы. И этого было достаточно, чтобы началась паника.
Быстрые отвратительные щупальца, которые от соприкосновения с атмосферой «Геи» покрылись слизью, находили одну жертву за другой. Люди капитана Эриксона гибли, а он стоял неподвижно, парализованный ужасом. Стоял неподвижно!
— Всем замереть! — что есть силы крикнул Пол, стараясь перекрыть крик уже неуправляемой толпы и не делать резких, размашистых движений. — Всем замереть!
К счастью, его услышали. Толпа еще не была толпой в роковом смысле этого слова. Люди подчинились приказу капитана. Вмиг повисла зловещая тишина, которая в любую секунду могла быть нарушена истерическим визгом. Эриксон не мог оглянуться. Движение — смерть! Это капитан даже не понял, а почувствовал сразу, как только щупальце скользнуло мимо него и жертвой стал тот, кто попытался спастись бегством. Что творится у него за спиной, Пол и так знал: нелепые позы, вытянутые лица, покрытые холодным потом, с гримасами, которым позавидовал бы самый искусный комик… И еще капитан понял, почему не произошло разгерметизации десантного модуля, в котором они находились. Тот, кто сказал «гость из другого измерения», был абсолютно прав. Тварь, атаковавшая крейсер, выползла минимум из четырехмерья. А понятий «обшивка корабля», «замкнутое пространство» для гостя из других измерений не существует.
Десятки щупалец, исходя зловонной слизью, тоже замерли. Пол стоял все так же вплотную к смотровому окну. Он видел, как тысячи других щупалец впились в остальные модули «Геи». Там сейчас гибли его люди. Им Эриксон ничем не мог помочь. «Ну что же ты, Игорь!» — воскликнул про себя капитан. И в этот момент в сторону бесформенной массы метнулся короткий луч — залп главного орудия, способный развеять в пыль даже небольшую планету, не то что какого-то «пожирателя звездолетов».
«Наконец-то», — облегченно подумал Эриксон.
Но радоваться было рано.
Получив несколько пучковых зарядов, тварь пришла в движение, все ее бесчисленные щупальца втянулись внутрь.
Капитан быстро обернулся, ожидая увидеть множество погибших, но, к своему удивлению, увидел только живых, с бледными, искаженными ужасом лицами.
Пол встретился глазами с Сеньковым.
— Они всего лишь исчезли, капитан, — пояснил тот. — «Пожиратель» просто сворачивал вокруг них пространство… Медленно… Я видел, как утекала в никуда плоть, перемолотая в фарш вместе с лохмотьями комбинезона… Даже пятнышка крови, даже ниточки с одежды не осталось…
— Прекрати! — умоляюще попросил женский голос. Цептунианин замолчал, и все взоры вновь были обращены на «пожирателя звездолетов».
Бесформенная масса поеживалась, принимая в себя уже непрерывные залпы с крейсера, но казалось, ей эта процедура доставляет только удовольствие.
Еще один залп, и тварь стала надвигаться на «Гею» всей своей массой, медленно увеличиваясь в объеме, словно раскрывая безразмерную, бездонную пасть.
Что же он не попробует оторваться?!
В этот момент по кораблю вновь прошла легкая дрожь. Звезды на смотровом экране вычертили длинные дуги — «Гея» развернулась и мгновенно набрала предельную скорость. Странное, зловещее существо запульсировало, но осталось на своем прежнем месте, как будто крейсер не летел со скоростью, близкой к скорости света, а продолжал неподвижно висеть там, где висел.
— Подныривает в гиперпространство! Словно дельфин! — тихо сказал кто-то рядом с Эриксоном.
«Это конец!» — понял капитан.
— Аннигилятор!.. — прошептал тот же голос.
Только сейчас Эриксон осознал, что говорила Эва. Она все это время стояла рядом, готовая разделить с капитаном страшную участь, уготовленную им.
— Какой аннигилятор? — не понял капитан.
— Который Чаминг оставил на «Гее».
— Нет никакого аннигилятора. Мы обыскали все.
— Он в одной из десантных капсул.
— Откуда ты знаешь? — вцепился в Эву Эриксон.
— Я не знаю! Это у меня в голове.
— Номер капсулы! Живо!
На глазах у Эвы выступили слезы.
— Номер я смогу назвать, только когда все капсулы покинут «Гею».
— Я все понял! — зло прошептал Эриксон. Он оттолкнул от себя Эву и повернулся к своим людям. — Внимание — приказ всем! На каждого — по капсуле! Через пять минут мы должны покинуть «Гею»!
Оказывается, было большой удачей, что Тинетин выбрал в качестве тюремной камеры десантный модуль, что под домашним арестом оказалось достаточное количество народу и можно было стартовать одновременно всем десантным капсулам, находившимся здесь.
И вновь быстрый бег по узкому тусклому переходу, на сей раз ведущему в причальный отсек. Пол хотел запрыгнуть в одноместную капсулу с номером тринадцать, но его опередили. Пришлось занять четырехместную, с номером семнадцать… В какой-то момент Эриксону показалось, что за спиной, на месте второго номера, кто-то сидит. Он оглянулся — никого. Действительно показалось.
— Третий готов, — услышал капитан. — Первый готов… Одиннадцатый готов… Сорок четвертый готов… Сотый готов…
Голоса слились в сплошной гул и вдруг смолкли — все капсулы были готовы покинуть «Гею».
— Старт! — крикнул Эриксон.
Мгновение — и перед ним вдруг разверзлось звездное небо.
Пол стартовал согласно своему порядковому номеру. Четким строем капсулы понеслись в сторону бесформенной бледно-розовой массы, продолжавшей медленно надвигаться на крейсер и увеличиваться в размерах.
С «Геи» уже не палили почем зря, поняв, что это бесполезно. Все следили за десантными капсулами. За действиями капитана!
— Капитан! Слышите меня? — раздалось в голове Эриксона.
— Чаминг!
— Да, это я. Как видите, капитан, игра продолжается. Я же говорил, что со мной будет интересно.
— Значит, Белла…
— Значит, значит, капитан. Скажите спасибо непредвиденным обстоятельствам. Признаюсь, хотелось хорошенько отдохнуть на третьей планете. Верите ли — устал от злодейств. Но судьба корректирует даже мои планы. Сегодня у нас с вами одна цель — выжить!
— Хватит! Я понял, что ты задумал. Назови номер.
— С удовольствием. Прикажите всем держать курс прямо в брюхо этому монстру.
— Внимание! Делай как я! — приказал Эриксон, выравнивая курс своей капсулы.
Все остальные повторили его маневр.
— Номер! — потребовал Пол. — Можно еще спасти пилота!
— И потерять драгоценные секунды?! Могу сказать только, что лично вам, капитан, повезло. Вы вытянули счастливый номер.
У Эриксона екнуло сердце — не он! И тут же стыд обжег его. В голове капитана послышался глухой щелчок и вслед за ним — голос:
— Я тринадцатый! У меня проблемы! Потеря управления!
— А вот и номер будущего героя, — спокойно заметил Чаминг, — тринадцатый.
И еще раз екнуло сердце Эриксона. Он ведь чуть было не занял место в тринадцатой капсуле!
— Гад! — прокричал тринадцатый. — Я не хочу!
— Вот этого я и боялся больше всего. Но теперь, к счастью для остальных, уже нельзя ничего изменить… Что сейчас будет! А ну, все — врассыпную!!!
И хотя приказ исходил не от капитана, а от неведомого Чаминга, все десантные капсулы тут же поменяли направление движения на противоположное.
Тем же курсом продолжали двигаться только две — номер тринадцать и номер семнадцать.
— Это, конечно, ваше дело, капитан, — раздался голос Чаминга, — но, поверьте, без вас мне будет скучно.
— Капитан! Не бросайте меня! — кричал тринадцатый.
— Прости, брат, — прошептал Эриксон.
Бесформенная, колышущаяся масса рванулась вниз и вправо — и перед капитаном возник корпус «Геи». Выровняв курс, Пол взглянул на терминал заднего обзора. Капсулы номер тринадцать уже нельзя было различить…
«Сейчас это произойдет!» — подумал Эриксон. Корпус крейсера неожиданно залил яркий свет, и из серого он стал ослепительно белым. Спасены…
— Чаминг, — спокойно сказал капитан, — я найду тебя. Ответом ему было молчание.
