14

Пять «g» — это не шутка. Джослин вдруг пожалела о том, что не переоделась в скафандр. Эта чертова штука предназначалась для больших перегрузок, хотя и была не особенно удобной. Джослин терпеть не могла перегрузки. Она пожелала, чтобы перегрузка кончилась, еще в тот момент, когда началась. Но флот гардианов уже успел улететь далеко вперед, и требовалось догнать его.

Корабли гардианов неслись к Британнике со скоростью восемьдесят километров в секунду, продолжая торможение и с каждой минутой снижая скорость.

Истребители «Беса» начали запуск двигателей, направляясь от планеты со скоростью двадцать два километра в секунду. Теперь им предстояло сбросить скорость, изменить курс, а затем набрать скорость, двигаясь в обратном направлении и преследуя непрошеных гостей. Погоня обещала быть долгой.

Джослин наблюдала за флотом гардианов на экране радара. Теперь все маски были сброшены, в ход пущены приборы наблюдения. Обе стороны точно знали, где находятся их противники, отовсюду неслись импульсы на всех частотах. Пока гардианы держали строй… нет, уже не держали.

— «Альберт-лидер» — всем звеньям: они рассредоточиваются. Половина кораблей резко сбрасывает ускорение — почти при четырех «g». Они выравнивают скорость согласно нашей чертовски быстро. Вторая половина флота движется с прежней скоростью, в том числе и уцелевший танкер.

— Говорит «Альберт-4». Что будем делать, Джослин?

Джослин сверилась с показаниями приборов. Истребители и фрегаты еще располагались в прежнем порядке и направлялись в сторону солнца со скоростью двенадцать километров в секунду, находясь на расстоянии полумиллиона километров от Британники. «Бес» виднелся далеко позади, он только начинал набирать скорость, возвращаясь к планете.

— Ребята, им ни за что не хватит топлива. Если они захотят преследовать нас, дадим им такую возможность. Всем кораблям застопорить все двигатели через тридцать секунд по моей команде. Готово! Подпустим их поближе, откроем стрельбу, а затем вновь запустим двигатели. После этого отправимся к планете за второй командой. Если точно рассчитать время, мы как раз окажемся рядом с «Беспощадным».

Джослин выключила двигатели вместе с остальными, радуясь предлогу вернуться к невесомости. Пусть пилоты гардианов устанут до изнеможения от больших перегрузок.

Но вторая команда, половина флота, движущегося за танкером… Будь Джослин на стороне противника, она приказала бы второй команде застопорить двигатели. Без торможения корабли гораздо быстрее достигли бы Британники и ушли от «Беса». А от «Беса» стоило удрать. Но почему они продолжают тащиться при одном «g»?

А, ясно! Потому, что, если они прекратят торможение, потом им понадобится тормозить гораздо резче, наверстывая упущенное. А танкер едва выдерживает такой аллюр. Гардианам необходим этот танкер. Это их последний билет для возвращения к себе в систему.

Иными словами, танкер не в состоянии выдержать перегрузку больше одного «g» — это стоило запомнить.

Младший лейтенант королевского флота Британники Мадлен Мадсен не особенно интересовалась стратегией, хитрыми уловками или передвижениями флота. Она помнила только об одном; двадцать пять больших вражеских кораблей движутся прямо на нее, намереваясь ее сбить.

Ее интересовали только собственные боеприпасы, топливо, герметичность скафандра и подвижность истребителя. Она хотела выжить, а для этого следовало прорваться сквозь ряды гардианов и очутиться по другую сторону от них. Просто, как арбуз.

Какая-то часть ее сознания никак не могла примириться с происходящим, потому что Мадлен была просто пешкой, беспомощной фигуркой в чужих руках, если, конечно, не считать того, что капитан Томас и командир Ларсон тоже рисковали своей жизнью, а премьер-министр и генерал-губернатор могли погибнуть, если гардианы начнут бомбить столицу. В том злосчастном ангаре погибли почти все командиры флота. Они уже поплатились.

Ведь погибают не только пешки.

Мадлен пристально всматривалась во все экраны, мысленно повторяя операции прицеливания, выстрелы, маневры. Все эти операции были заложены в компьютер — на случай, если она вдруг погибнет, а истребитель останется целым. Даже если ее выведут из игры, она заставит противника запомнить ее. Конечно, компьютерная программа не могла импровизировать или реагировать на неожиданности. Возможно, для всех заинтересованных лиц будет лучше, если она, Мадлен, останется в живых.

Мадлен знала свою работу и понимала, что все эти планы, стратегия, учебные занятия, имитация боя, подготовка, корабли, затраты, время, весь этот проклятый флот был создан только для того, чтобы молодежь имела возможность подраться. Вся путаница, суета, тяжеловесная бюрократическая машина предназначались только для того, чтобы она, Мадлен, сейчас оказалась здесь, сделала свой вклад в битву и выпустила несколько унций металла во вражеские корабли.

Сейчас, вот в этот момент, она была бы рада, если бы бюрократическая машина не сработала. Мадлен боялась, по-настоящему боялась погибнуть — впервые за свою краткую жизнь.

Время потеряло свое значение. Она была готова, и теперь оставалось только ждать. Гардианы мчались прямо на истребители. Мадлен выругалась: они по-прежнему тормозили. «Вомбаты» двигались со скоростью менее пяти километров в секунду относительно гардианов, и на такой скорости им предстояло разминуться.

Для Мадлен бой начался внезапно. Первая мишень оказалась в пределах досягаемости. Выпустив две торпеды, она стала ждать ответного удара. Вот он, его зафиксировали одновременно радар и оптические приборы. Торпеда неслась прямо на нее. Два орудия выплюнули стальные цилиндры весом в две унции каждая широким веером. Выпустив пять тысяч зарядов, можно надеяться, что один достигнет цели. Так и есть — яркая вспышка, и радар показал, что торпеда теряет ускорение.

Но тут инфракрасная камера сообщила, что она вновь находится под прицелом. Пора было изменить положение. Мадлен запустила главные двигатели, набрав шесть «g» за десять секунд, развернулась на девяносто градусов и задействовала вспомогательные двигатели, чтобы еще больше запутать след. О Господи, с такого расстояния ее могут достать даже лазером. Проведя пятнадцать секунд при перегрузке, она выключила двигатели и дала противнику добрую дозу лекарства доктора Гэтлинга.

Но противник выиграл время, и она оказалась под прицелом с нескольких сторон. Не задумываясь о курсе и мишенях, она вновь запустила главные двигатели на полную мощность, набрала шесть «g» за три секунды, круто развернулась и затормозила. Этот маневр поможет ей ненадолго исчезнуть с экранов противника.

Пришло время осмотреться. Ей повезло! Мишень неподалеку тормозила, направляясь прямо к ней, а пламя из ее дюз было видно невооруженным глазом.

У Мадлен было две торпеды в защитных кожухах, которые могли некоторое время уцелеть в реактивной вспышке. Пора проверить, подействуют ли они. Она выпустила одну торпеду в хвост противнику, а затем сманеврировала, обходя его и готовясь к очередному залпу обычной торпедой…

Нет, ей следовало уйти вверх! Мадлен не знала наверняка, хватило ли ее торпеде времени нанести удар. Но Боже милостивый, корабль приближался! До него оставалось самое большее сто километров…

Оглушительный треск. Красный сигнал на пульте! Второй топливный резервуар пробит — проклятие, у нее вытечет водород, она истечет им, как заколотая свинья — кровью. Сработали автоматические аварийные системы, перекачивая водород в другие резервуары. Нет, это еще не конец.

Мадлен ни на секунду не забывала о том, как близко оказался противник. Надо было удирать. Насколько она понимала, ее истребитель либо только что получил полную порцию картечи, либо был поврежден обломком взорвавшегося корабля, но Мадлен предположила, что противник уже взял ее на прицел и приготовился сбить.

Вновь набрав десять «g», она круто сошла с прежнего курса за двадцать секунд, одновременно испытывая желание продолжать бой, а затем удрать.

Еще одна мишень… нет, радар определил, что это шлюпка с одного из фрегатов. Убрав руки с пульта управления орудиями, она пропустила шлюпку мимо. В таком бою невозможно радионаведение, — впрочем, в таком бою ей прежде не приходилось бывать. Корабли находятся слишком далеко друг от друга, а осложнения боев один на один не оставляют времени вызывать товарищей и предупреждать, даже если противник совсем рядом.

Мадлен на краткий миг задумалась о том, что за чертовщина происходит и куда она направляется. Дьявол, она чуть не врезалась в самую гущу гардианов. Нет, удирать — и немедленно! Еще два противника, две торпеды, разнесенные в пыль, залп картечью. Ей понадобилось десять секунд, чтобы запустить двигатели и выйти на прежний курс, прибегнув к сложному, запутанному маневру.

Вот еще один на радаре, прямо впереди. Корабль гардианов отстал от строя, завис в пустоте. Удобная мишень. Может, он уже выведен из строя, а весь экипаж погиб? Хотят ли гардианы сдаваться, становиться пленниками? Или же сейчас лихорадочно устраняют повреждения? Может, именно с этого корабля был нанесен удар по «Бесу»? Нет времени выяснять, некогда задумываться. Надо лишь принять решение.

В течение тридцати секунд Мадлен рвала лазерными лучами обшивку корабля — с носа до кормы.

Оглянувшись, она обнаружила, что космос вокруг пуст. Бой закончился. Она и не предполагала, что это будет так легко. Внезапно она вновь начала думать, превратилась в человеческое существо, перестав быть тренированным пилотом-убийцей. Мадлен взглянула на радар, который еще показывал обломки кораблей далеко позади. Ей удалось наверняка сбить только один корабль. Выживет ли его экипаж? Что поделаешь, бой! Мадлен не предполагала, что он окажется столь трудным.

Джордж хмуро разглядывал экраны. Потери были ощутимыми: два фрегата, три шлюпки из фрегатов, шесть истребителей. Зато взорвано двенадцать кораблей гардианов.

Значит, на пути «Бес» поджидают тринадцать кораблей противников, предназначенных специально для боя с крупными судами. В сражении с истребителями гардианам пришлось нелегко, но над «Бесом» они наверняка одержат верх.

Остается захват в клещи. Если истребители выдержат.

— Радист, мы можем связаться с командиром Ларсоном?

— Попробую, сэр. Корабли гардианов находятся прямо между «Бесом» и «Альберт-лидером». Они могут перехватить сообщение.

— Для этого и существуют скрытые каналы, лейтенант.

— Да, сэр.

— Попробуйте что-нибудь сделать. Да, еще одно: мы еще можем связаться с «Маунтбаттеном»?

— Да, сэр.

— Переключите меня на наушники, будьте добры… Капитан Томас вызывает командира лейтенанта Пемброка. Жду ответа. — Лазерному лучу предстоит пронести это сообщение через миллионы километров космоса, и еще минута понадобится, чтобы вызвать Пемброка. Очередное ожидание, от которого нечем отвлечься.

Внезапно Джордж почувствовал себя совсем дряхлым и измученным. Он не спал со вчерашней ночи — ночи перед приемом гостей, значит, уже тридцать шесть часов. Казалось, прошел целый век. Эта игра для молодых мужчин — так и было бы, задержись гардианы еще на день. Юный капитан Торп-Перон принял бы командование, ринулся в битву при поддержке целого флота и десятка опытных капитанов — вместо единственного престарелого кандидата в отставники.

Но Джордж знал, что в его планах вряд ли можно найти огрехи. Гардианы намеревались выиграть битву за Британнику в первые тридцать секунд. По-видимому, у него есть все шансы превратить бедствие в победу. Сейчас в рядах гардианов царило смятение.

— Пемброк слушает. Жду ответа. Судя по сведениям, полученным по лазерной связи, вас можно поздравить, капитан.

— Говорит Томас. Спасибо за поздравление, но теперь пришло время вам внести свой вклад в общее дело. Нам удалось разделить их флот. Двадцать шесть кораблей направляются в вашу сторону при одном «g». Им понадобится некоторое время, но мы хотим заставить их двигаться быстрее — прямо к вам в руки, если, конечно, сумеем. Двадцать шестой корабль — танкер, обратный билет гардианов. Мы считаем, что он не в состоянии вынести перегрузку более одного «g». Стоит уничтожить этот корабль — и наши гости не вернутся домой. Топлива им хватит ненадолго, и мы сможем догнать их.

А теперь позвольте откровенно сказать о том, о чем вы уже догадались. Одна из причин, по которой я отстранил от боя флот, — гибель всех старших офицеров. Они погибли в первые минуты атаки. Младшие офицеры, помощники командиров — вот все, что у нас осталось. При столкновении с неизвестным врагом, появившимся с неожиданной стороны и обладающим неизвестной силой, я не мог рисковать кораблями его величества, вверенными неопытным рукам.

Но теперь положение значительно улучшилось. Мы увидели корабли гардианов, узнали, на что они способны, и я думаю, если мы правильно воспользуемся мощью нашего флота, мы превратим гардианов в пыль. Позвольте напомнить цитату: «Мы только вырвали у змеи жало, но не убили ее».

Я должен задать вам серьезный вопрос. От вашего ответа зависит жизнь вашего экипажа, судьба флота Британники — и безопасность самой Британники. Сможете ли вы, молодежь, управлять кораблями во время боя, полагаясь только на себя? Я не смогу помочь вам. «Беспощадному» хватает своих забот. Стоит вам дать отрицательный ответ, не важно, правильный он или нет, — и флот Британники выживет, а корабли гардианов избегнут гибели, возможно, даже уничтожат пару наших кораблей. Это слишком невысокая цена за спасение всего флота. Но если вы скажете «да» и ошибетесь — нам грозит беда. Приказываю вам, прежде чем ответить, посоветоваться с другими командирами и подумать еще раз. В своем ответе советую вам руководствоваться честью, а не гордостью. Это все. — Томас прервал связь. — И этого вполне достаточно, — добавил он, обращаясь отчасти к радисту, а отчасти к самому себе. — Иногда приходится доверять суждениям неопытной молодежи, иначе остается лишь подать в отставку. Надо хоть немного верить людям.

— Да, сэр.

«И ты уже доказал это, — мысленно добавил офицер-радист. — Будь у меня выбор, я ни за что не стал бы рисковать своей шкурой, доверяя тебе. Но старый пропойца кэп Джордж уже спас нас».

На пульте связи вспыхнул индикатор.

— Сэр, мы связались по скрытому каналу с «Альберт-лидером».

— Переключите меня на наушники, пожалуйста. Благодарю. Командир Ларсон, нам необходимо обсудить несколько тактических моментов…

Десять минут спустя с «Маунтбаттена» поступило сообщение:

— Даже если этим решением мы подпишем себе приговор, мы не изменим его.

Услышав это, Джордж хмыкнул и минуту сидел молча. Неужели Пемброк знал своих товарищей по службе так же хорошо, как свой «Маунтбаттен»? Ну что же, ощущение значимости событий еще никому не причиняло вреда, хотя в целом Джордж предпочел бы простое «да».

Он передал распоряжения Пемброку и решил перейти с чая на кофе — крепкий и черный. Конечно, хотелось бы чем-нибудь сдобрить неудобоваримый напиток, но бренди сейчас ему был противопоказан.

Двигатели «Беспощадного» пробудились к жизни, бросив огромный корабль в погоню за тринадцатью кораблями гардианов. «Вомбаты» и фрегаты развернулись вслед гардианам, когда «Бес» направил на противника все орудия. «Маунтбаттен» повел остальной флот Британники в атаку на двадцать шесть возвращающихся кораблей гардианов, намереваясь уничтожить танкер любой ценой.

Джордж, по-прежнему одетый в скафандр поверх измятого многострадального парадного мундира, сидел в кресле первого помощника на аварийном мостике, окруженный зелеными концами, лезущими из кожи вон, чтобы оправдать оказанное доверие.

И они старались не зря. Гардианы оказались зажатыми в клещи, но победа еще была возможна для любой из сторон. Надежда была на то, что лазеры «Беса» окажутся достаточно мощными, чтобы сократить ряды противника прежде, чем «Бес» окажется в пределах их досягаемости…

Так и вышло. Лазеры сбили три корабля гардианов.

Согласно плану, истребители гнали корабли гардианов практически к торпедным пусковым шахтам «Беса», увеличивая потери противника.

Если «Бес» продержится, переживет неожиданные боевые повреждения…

Он вполне мог уцелеть. Командир Хиггинс доложил всего о нескольких незначительных повреждениях — от довольно мелких и медлительных бронебойных ракет неизвестного типа.

Странно, но ракетные боеголовки не взрывались. Эти штуковины просто ударялись об обшивку корабля, оставляя вмятины, и отлетали в сторону или же пробивали люки и застревали в них. За ними следила саперная команда.

И еще одно «если»: если «Маунтбаттеном» и другими кораблями управляют вундеркинды, а не самонадеянные олухи…

Слава Богу, большинство из них оказалось действительно вундеркиндами.

Пемброк повел флот в классическую атаку, мастерски пользуясь в качестве прикрытия Британникой, направляясь прямиком к танкеру и игнорируя другие мишени, пока не была уничтожена главная из них, а затем преследуя раздробленный флот противника. Атака стоила гибели двух больших кораблей Британники и еще двух фрегатов.

Несколько кораблей меньшего размера доложили о повреждениях такими же небольшими медлительными снарядами, но этому сообщению никто не уделил особого внимания. Возможно, гардианы испытывали новый, неудачный вид ракет.

Как только основные силы гардианов были разбиты и ряды обеих групп сломаны, битва превратилась в множество перестрелок один на один, корабли Британники преследовали удирающего противника. По-видимому, никто из гардианов и не стремился продолжать движение к планете — как только они нанесли по кораблям Британники пару ударов странными неэффективными снарядами, корабли гардианов просто бежали врассыпную.

За восемь часов гардианы потеряли еще двадцать один корабль, в том числе и последний танкер. Десять кораблей гардианов исчезли в неизвестном направлении. Вероятно, все или некоторые из них сумели ускользнуть среди обломков с поля боя и отойти достаточно далеко, чтобы воспользоваться режимом С2. Оставшиеся корабли гардианов преследовали до тех пор, пока у них не кончалось топливо, после чего их окружали и уничтожали. Нескольким кораблям было предложено сдаться. Все они отказались. В битве британцам не удалось взять ни одного пленника.

В развязке битвы было нечто неестественное. Гардианы смирились с поражением слишком быстро, слишком покорно. Почему-то это тревожило Джорджа.

Но кто он был такой, чтобы заглядывать в зубы дареному коню? Он только что добился великой победы, он сумел спасти флот. Потери были совсем невелики: один крейсер, четыре корвета, пять фрегатов и восемь истребителей «Вомбат».

Несомненно, историкам предстояло присудить победу британцам, но обе стороны истекали кровью, у британцев было достаточно погибших, чтобы скорбеть о них, а командный состав понес невосполнимую утрату. Отбиваясь от налетчиков, трудно добиться триумфа.

Пришло время отдохнуть, зализать раны, отоспаться и собрать уцелевшие корабли. Выжившим хватало даже такой победы. По крайней мере, война кончилась.

Если, разумеется, не считать, что она еще и не начиналась.

На борту «Беспощадного», «Уорспайта» и «Маунтбаттена» саперы возились со странными ракетами и были изумлены, обнаружив в них отсутствие боеголовок. Внутри были только непонятные грязно-белые комочки разного размера, упакованные в нечто вроде опилок, которые высыпались и разлетелись вокруг в невесомости. Некоторые из комочков были настолько малы, что тут же улетели в вентиляционные люки, другие задержались в решетках, попали в трещины и щели.

К тому времени, как кто-то додумался просветить комочки рентгеновскими лучами и обнаружил, что это яйца, первые из них уже лопнули глубоко внутри воздушной системы «Беспощадного». Скорлупа треснула, и в темноте бледное, скользкое червеобразное существо завозилось, стараясь выбраться наружу. Оно высвободилось из обломков скорлупы яйца и поползло по стенке вентиляционной трубы, цепляясь за нее многочисленными ногами-ресничками. Вскоре существо нашло пластиковый кожух воздушного насоса и принялось пожирать его.

Два часа спустя существо сделало первую кладку яиц, не переставая жевать.

Оно погибло, выведя из строя насос.