Глава двенадцатая
Баронство радуги
Прошло более трех лет, с тех пор как знаменитый Кремон Невменяемый побывал в Шиирнадаре, столице Баронства Радуги. Но вся большая семья Бадуша Шиндара, самого крупного и маститого резидента разведки Энормии, помнила о коротком, но таком ярком знакомстве.
Далица, интимная подруга резидента, уже два года как вполне официально перешла в статус супруги. И не потому что требовала этого из-за рождения маленькой дочери. Как по ее убеждению, она бы и дальше существовала рядом с любимым человеком без всяких лишних посещений общественных казенных зданий. Просто обстоятельства не позволяли одному из самых крупных воротил официального столичного бизнеса оставаться холостяком. В последний год семейство Шиндаров обитало в новом, великолепном доме почти в самом центре столицы и Далица Шиндар теперь управлялась с возросшим во много раз хозяйством со знанием истинной матроны знатного рода. За свалившимися на нее заботами, она свои встречи с Кремоном вспоминала редко, да только вот приемные дети напоминали об этом событии очень часто.
А все потому, что трио усыновленных ребят уже больше трех лет жили только одним желанием: стать как ОН. А по возможности — даже лучше чем ОН. Конечно, истинным лидером в этом движении продолжал быть Родерик Мерче, которого в свое время Кремон и Бадуш нашли при дороге в глухом лесу. Свед и Гермес старались ни в чем от брата не отставать, а кое в чем даже опережать за счет своей небольшой разницы в возрасте. Причем ни сам накал ученичества и соревнования, ни само отношение между ребятами не испортил и тот факт, что только единственный их них Родерик отыскал в себе два первых Признака. А значит, через двенадцать лет станет Эль-Митоланом. Редкий, но факт: братья радовались, словно за себя. С тех пор, вот уже полтора года они втроем составляли усиливающуюся с каждым днем группу, причем группу настолько дружную, сработанную и уникальную, что даже их опекун и родитель не мог с ними справиться или остановить, когда юноши что-то наметили или замыслили.
На фоне братьев, их приемные сестры вели себя более скромно и с должным своему полу приличием. Возможно этому способствовало посещение отдельной, одной из самый лучших школ Шиирнадара для девочек. Знаменитые учителя там давали самое лучшее в Баронстве Радуги образование, но и дисциплину среди воспитанниц поддерживали относительно высокой платы. Учились обе сестрички просто великолепно и к своим четырнадцати годам все больше и больше становились очаровательными, юными созданиями, которые в будущей жизни несомненно разобьют не одно мужское сердце. Жуткую трагедию трехлетней давности, когда судьбы швырнула их в лапы речных пиратов, они совсем вычеркнули из своей памяти и научились вести себя просто великолепно в любой ситуации. Каков же был шок для их любящей мачехи, когда она однажды, совершенно случайно подслушала спор между девочками:
— Ну вот, теперь и геология у меня на отлично, значит, по общей сумме баллов я вырвалась вперед. И теперь ОН несомненно выберет меня первой женой.
Тогда как сестра ей с философским спокойствием прожженной искусительницы, отвечала:
— Чтобы стать избранницей у НЕГО, обычных знаний может и не хватить. Тут скорей пригодится моя ласка и умение успокаивать, беречь и поддерживать морально.
Дальше окаменевшая Далица подслушала много чего интересного из общего будущего своих падчериц: они собрались ни много ни мало как после достижения совершеннолетия обязательно выйти замуж за одного и того же человека. Причем обе были согласны ждать, если он вначале выберет сестру.
Хозяйка дома настолько взволновалась, что еле дождалась поздней ночью возвращения супруга и со слезами на глазах поведала трагическую историю, начав ее словами:
— Наши дочери мечтают выйти за Кашада!
Потому что именно под таким именем знали и помнили о Кремоне в этой семье.
После ручья слез, Бадушу пришлось таки признать, что где-то в системе своего воспитания они явно что-то упустили и пообещать расстроенной супруге разобраться с девочками в личной беседе. Все-таки Далица считала себя ярой приверженкой ортодоксального брака и не понимала, как у одного мужа может быть две любимые жены. Счастья своим падчерицам она желала самого что ни на есть настоящего, поэтому и представить не могла, чтобы одна из них была ущемлена в любви со стороны мужа больше, чем другая.
Когда она умчалась завершать заброшенные по дому дела, резидент энормианской разведки устало схватился за голову:
— Ну вот, теперь и с этими детскими мечтами разбирайся! А ведь придется, никуда не денешься…
В последнее время он и так практически не бывал дома. Только что окончившаяся война с Кремниевой Ордой, чудом не перешедшая в мировую, поставила перед ним столько проблем и задач, что хотелось выть от бессилия. Все последние годы он ведь занимался не только большими строительствами или купеческими поставками. Обязанностей по разведке, внедрению и подкупу с него никто не снимал. Но помимо этого начальство из Плады ему навесило еще и дополнительную задачу, которая умещалась под одним кодовым словом-названием «Вербовщик». Приходилось вести не просто двойную жизнь, а тройную.
Основное время своей жизни он посвящал официальным делам.
Почти все остальное — своей теневой деятельности резидента. А вот теперь Далица ему напомнила, что его личное участие и присутствие необходимо и в семье. Но времени на это практически не оставалось по вине все той деятельности «Вербовщика».
Идея этой задумки в свое время тоже принадлежала Невменяемому. Когда он броди по столице Баронства в поисках нужных вербовщиков со стороны колабов, то как-то пошутил в личной беседе с Бадушем:
— Лучше бы ты сам организовал подобные пункты. К тебе бы обратились наниматели, а ты бы собрал нужных людей для нужного дела.
На тот момент совершить подобное можно было только в мечтах. Но за три года, благодаря определенным воздействиям на конкурентов, а также интенсивной рекламе везде, где надо и не надо, в Шиирнадаре возникла новая, очень удобная и практически недорогая сеть вербовочных пунктов. Благодаря этому удалось провернуть несколько особо важных «заказов» для Высших Баронов, а потом умело их этим шантажировать. Попутно было раскрыто несколько очень важных преступных группировок вредивших как внутригосударственным отношениям, так и сближению на внешней политической арене.
Самой главной бедой плана «Вербовщик», для резидента долгое время являлась нехватка людей. Кого он только не привлекал к работе, находясь при этом на гране провала и разоблачения. Конечно, ни ему, ни его семье пропасть бы не дали, но при неблагоприятных обстоятельствах все невероятные капиталы, знакомства, связи купца и гигантские наработки резидента могли вылететь в трубу. Обстановка значительно улучшилась, когда Верховные Бароны были вынуждены пойти на союз с восточными соседями из-за начавшейся ордынской агрессии. Под шум введения войск, Баронство Радуги заполонили полчища профессиональных разведчиков, боевых Эль-Митоланов и прочих узких специалистов из родной Энормии. Не говоря уже о летательных эскадрах драконов и боларов. Мало того, после гибели Титанов к резиденту под непосредственное руководство попало два десятка ветеранов не откуда-нибудь, а из самого сборного Легиона. Эти воины не пожелали сразу возвращаться к мирным делам, а хоть какими-то рискованными делами приглушить скорбь по погибшему командиру. И вот именно тогда Бадуш и узнал о гибели своего боевого побратима, который когда-то у него гостил под именем наемника Кашада. Своим родным он не решился открыть правду, прикрывшись от своей совести служебной отговоркой «О неразглашении тайны». Хотя не раз ловил себя на желании выйти к детям и честно признаться: «ЕГО уже нет среди живых…»
Да и моментов таких больше не было. Круговерть последних дней заставила забыть обо всем на свете. Потому что всей его вербовочной сети поступил самый огромный и ответственный заказ за все время существования.
Требовался невероятный по мощности отряд в сто боевых Эль-Митоланов и двести вспомогательных воинов охраны. Из чего получалось, что заказчик собирается если не затеять войну в своем государстве, то уж явно с кем-то жестоко поцапаться. Или отыскал нечто такое, что в конечном итоге окупит все, даже самые немыслимые расходы. Само собой что и внешняя разведка Энормии не могла остаться в стороне от такого случая. Благо высших чинов в Баронстве Радуги на то время из Плады хватало. Прикрываясь личинами военных и прочих советников, они буквально за несколько дней собрали требуемый отряд не только из кого возжелали, но и сами с некоторой бравадой постарались в него втиснуться. Мол, не повоевали в Кремниевой Орде, так хоть в других местах на благо отечества мечами помашем.
Само собой, что с самого первого дня заказа все остальные силы вспомогательных сил разведки, были брошены на выяснение подноготной, а также определения последствий применения силы наемного отряда. И картина выяснилась следующая.
В далекой, но тем не менее интересной и желанной Менсалонии, что-то явно назревало. Некие внутренние силы вознамерились впервые в истории использовать наемников северного континента для решения своих внутренних вопросов. И было бы глупо этим не воспользоваться.
Во все времена на южан посматривали как на дикое пристанище воинственных, оглупевших князьков и единственное жирующее среди них королевство Менсалония. Причем королевство, жирующее на продаже фруктов из Поднебесного Сада и развлекательной индустрии в виде Долины Гладиаторов. А теперь настала пора немного изменить всемирные акценты.
В предыдущие времена, бывшие внешние противоречия, конфронтации и споры между Энормией и чуть ли не всеми соседями не позволяли распылять свое внимание на борьбу с рабовладельцами в далеком заморском государстве. Но сейчас обстановка кардинально изменилась и теперь клятва Рихарда Огромного «Мы искореним рабство во всем мире!» перестала быть пустым звуком. Мир продолжал оставаться неспокоен. Колебалась чаша отношений с Ледонией, тревожно проводились реформы в Кремниевой Орде, продолжали тяготеть к изоляции оги, да и в Альтурских Горах опять поднимали головы противники законного короля. В обоих баронствах тоже творилось неизвестно что, все смешалось и перестраивалось, особенно на перифериях. Но, не взирая на это, Энормия просто не могла не воспользоваться удобным моментом и на вполне легальных условиях не забросить в благословенную Менсалонию своих самых лучших разведчиков, воинов и шпионов.
Именно сбором, координацией и компоновкой заказанного отряда и занималась в последнее время обширная сеть вербовочных пунктов, созданная при самом активном участии Бадуша. Ведь торговые наниматели ориентировались при оплате услуг и получении гарантий только на него, поэтому приходилось, чуть ли не за каждого получать деньги от посредников, давать на каждого наемника рекомендации и следить за правильным составлением договоров. Позади осталось несколько дней самой интенсивной работы. Усталость валила с ног. Но как же не хотелось расставаться с боевыми товарищами в последний вечер. Ранним утром они уплывали вниз по реке на двух морских корветах. Дальше им предстояло пересесть в Строне на торговые галеоны.
В какой-то момент, когда резидент расслабленно сидел среди десятка своих земляков ветеранов и слушал их пересказ о путешествии на гаспиках, ему вдруг и самому захотелось бросить все и хоть на один месяц покинуть этот надоевших Шиирнадар. Или, как его называли местные жители: «Город миллиона островов и десяти миллионов мостов». Покинуть и промчаться на уникальном растительном плоту по океанским волнам. Он даже не сдержался, воскликнув:
— Эх, как здорово на море! Лет… сорок не видел…
Ветераны сразу все поняли. Наперебой стали зазывать к себе, в свой десяток, обещая самые что ни на есть горячие развлечения в бою. Да только резидент уже к тому времени приговаривал:
— А кто вместо меня останется? Ну? Ты останешься? Или ты? Ну вот, воевать вы все мастера, а вот шестерых детей воспитывать, да купеческими делами заниматься — как всегда некому.
Вернувшись домой, после прощания с боевыми товарищами, энормианский резидент застал всю семью в большой гостиной. Как оказалось, Далица принесла откуда-то изумительный приключенческий роман и теперь проводила вслух семейные чтения. Как раз шла речь об итогах боевой доблести главного героя и Бадуш замер в дверях, незаметно наблюдая за всеми пятью старшими детьми. С каждого можно было рисовать картину ярко выраженных чувств.
Родерик Мерче — обострившиеся юношеские черты с выпирающими скулами подчеркивают отсутствующий взгляд, наблюдающий за бездной потустороннего мира.
Свед — приоткрытый рот романтика и сдвинувшиеся в расчете всех вариантов событий брови будущего политика, стратега и тактика.
Гермес — открытое, волевое лицо воодушевлено до крайней бледности. Но даже сквозь проступившую бледность просматривается истинный талант великого полководца. А может и не только полководца?
И девочки. Розовощекие и застывшие от восторга, потерявшие всю свою напускную взрослость и раскрытыми до невозможности глазами всматривающиеся в губы их приемной матери. Ждущие, когда эти губы скажут слова Героя обращенные именно к ним: «Будь моей любимой! Навсегда…!»
Хозяин дома позволил себе войти в гостиную только после окончания всего отрезка и некоторой паузы после этого. Словно подчеркивая торжественность момента, дети с ним поздоровались сдержанно, а потом все настолько дружно уставились на него с немым вопросам на лицах, что резидент чуть впервые в своей жизни не «прокололся». Так и захотелось со вздохом поведать печальную новость. Но вместо этого он из себя выдавил:
— Засиделся немного со старыми друзьями. Прощались…
Теперь все вдруг неожиданно перевели взгляды на Родерика. И юноша, немного подумав, поведал отцу то, чем наверняка уже поделился со всеми остальными членами семьи:
— Этой ночью мне снился сон. Причем не такой, где я ни с кем не знаком и мне ни предметы, ни местность не узнаваемы. На этот раз мне снились все вы. И опять… — он намеренно подчеркнул последнее слово. — Мне снилось празднование моего восемнадцатилетия. Но теперь я видел всех очень отчетливо. Вплоть до того, что дотошно рассмотрел серьги на ушах сестричек и большинство деталей одежды. Мы сидим за столом и все смотрим на дверь. Вот она открывается и входит… Кашад! И прямо с порога поднимает вверх руки с восклицанием: «Как я рад вас всех видеть! И просто не мог себе позволить обмануть твои пророческие сны, Родерик, и не явиться именно в этот день…»
Бадушу пришлось прокашляться, чтобы выговорить вопрос:
— А потом?
Его приемный сын посмотрел на отца так, словно не решался сказать самую главную тайну. Потом посмотрел на сестер и все-таки завершил рассказ своего сна:
— Потом были какие-то черные провалы из чернильных облаков. Но я изо всех сил пожелал еще хоть раз увидеть Кашада и задать ему единственный вопрос. Я знал, если проснусь, то уже не смогу продолжить этот свой сон. И мне удалось: вдруг передо мной возник страшный лик незнакомого, изуродованного человека и еле знакомый голос прошептал: «Это я…» И я понял, что со мной говорит именно Кашад. Поэтому сразу воскликнул: «Где ты?» и он ответил только три слова: «Не помню… Туман…»
После этого Родерик решительно встал:
— Папа! Я уверен — Кашад в большой беде! И ему немедленно нужна помощь.
К тому времени до резидента еще не дошли отголоски скандальных похорон Великого Героя, но пророческие сны его сына и прежде уже не раз заставляли хвататься за сердце. Вот и сейчас он в который раз промолчал о гибели командира сборного Легиона, а только твердо пообещал:
— Я постараюсь все выяснить в самом скором времени. Не сомневайтесь!
