Глава одиннадцатая
СВЯЗУЮЩАЯ
Так и двигались три партизана-подпольщика среди узких, извилистых каменных переходов, еле слышно посвистывая и готовясь тем самым к интенсивным переговорам с разумными птицами планеты. Здесь уже сомнения свои не скрывал жрец. Как обитатель и воспитанник монастыря Дион, закосневшего в многовековых догмах и традициях, он никак не мог поверить, что издавна прекрасно знакомые всему человечеству птицы вдруг оказались разумны. Уже во время езды на мотодрезине он попытался переговорить с Менгарцем на эту тему, перекрикивая гул роликов:
— Как же так получается, что люди о разумности гигантских орлов даже не подозревали? Или пернатые поумнели совсем недавно? За последние месяцы? Ну максимум год-полтора назад?
— Затрудняюсь ответить с уверенностью, — кричал Менгарец в ответ. — Пока словарного запаса для общения не хватает. Но кажется, эти пернатые белокрылые красавцы давненько свою цивилизацию создали.
— И не общались с нами?
— А зачем? Какой им смысл? Да и запрет какой-то у них мог существовать. Или до сих пор существует. Может, они просто к людям присматриваются? Может, просто выжидают, пока вы до контакта созреете? Подрастете, так сказать.
— Ну, знаешь ли!..
— И нечего обижаться. Хоть во Вселенной превалируют носители разума в человеческом теле, но каких только иных цивилизованных существ не отыскали в великом космосе. Особенно в последнее тысячелетие. И птицы среди них есть. Причем одни из них размером всего лишь с пол-ладони. А вот таких огромных, как катарги, вроде бы еще не встречалось нашим исследователям.
По прибытии на место Виктор продемонстрировал голосовой командой воздействие на геологического робота, бросившегося к людям с намерением перемолоть их в фарш страшными бурильными дисками. Услышав пароль, железный монстр замер на месте, а потом с готовностью и прилежностью выполнял все остальные команды. Впечатлило друзей и пробитое под уклоном в гору отверстие, по которому пусть и чуть согнувшись, но легко выбрались в ущелье Крушения.
Там их уже ждали. На этот раз помимо Мурчачо и его постоянного старшего товарища или опекуна на встречу с человеком и его парой друзей явилась и орлица. Женские особи этой породы пернатых выглядели еще более крупными, угловатыми и массивными и славились крайним буйством, агрессивностью и даже жестокостью. Именно они в случае похищения или убийства птенцов могли методично и безжалостно уничтожить поселок, а то и несколько, в которых жили неосторожные, самонадеянные охотники. То есть еще и не догадываясь о разумности катарги, люди давно определили доминирующих самок в их среде. В стаях гигантских орлов решающее слово имели именно женские особи. Нечто сродни матриархату.
Теперь же, в свете разумности этих гигантских хозяев небесного океана, визит орлицы выглядел несколько двояко. С одной стороны, она могла пресечь дальнейшее общение молодого орла с людьми, а с другой стороны, как бы признать странную дружбу на официальном уровне. Но в любом случае следовало вести общение, если таковое получится, несколько иначе. Но как именно?
Орлица сидела чуть в отдалении и без особой, казалось, реакции наблюдала вначале, как Виктор обменялся с Мурчачо «птичьими» приветствиями: выдержал постукивания тяжеленного клюва по собственной голове. Потом представил и познакомил своего пернатого друга с Додюром и Фериолем, нечто подобное сделал и с взрослым орлом. При этом все пятеро старательно насвистывали простейшие фразы из подходящего для обоих разумных видов способа общения. И только когда прошло минут десять оживленной и громкой беседы, женская особь что-то требовательно проклекотала, а потом довольно внятно просвистела:
— Человек! Хочешь дружить с катарги?
Это был не просто прогресс в общении, это был невероятный скачок в отношениях между двумя разумными видами. Представить только: человек учил языку свиста совсем других орлов и молодого птенца, а те умудрились передать этот язык и своим соплеменникам. Причем передать быстро и качественно. Если хозяйка гнезда еще и числительные в пределах десяти за ночь разучила, которые Мурчачо только вчера впервые услышал, это вообще в голове не укладывается. Но вначале это следовало проверить, да и переговорить с орлицей, официально познакомиться.
Виктор приблизился к огромной птице на дистанцию пяти метров:
— Да! Давай дружить! Человек — катарги, друзья. Дружить — надо!
Затем попробовал перевести свое имя на свист. Да и примерный перевод имен друзей он тоже знал:
— Меня зовут Виктор. Виктор — это «победитель». Додюр — «любящий свое дело». Фериоль — «добряк, родившийся в цветах». Своего пернатого друга, молодого птенца из вашей стаи, я назвал Мурчачо. Мурчачо — это значит «игривый и ласковый».
Понятно, что он сильно сомневался в правильном понимании такой массы новых слов, особенно прилагательных. Но интеллект у орлицы оказался на несколько порядков выше предполагаемого уровня. После второго повторения она вполне по-человечески кивнула, подтверждая понимание, и назвалась сама. Вначале имя выглядело как простой набор свистящих звуков, но, несколько раз старательно повторенное, оно вдруг сформировалось в сознании инопланетянина как Связующая Стай. А уже само это понятие в горловые звуки.
— Альири! — Когда он громко воскликнул это имя, то сразу получил утвердительный кивок, а от стоящего за спиной Фериоля подтверждение-расшифровку:
— На языке Небесного княжества Альири обозначает «связь всех поколений».
— Да, нечто подобное понял и я, — проговорил Менгарец для своего старшего приятеля, но при этом весьма внимательно следил за орлицей. — Причем мне показалось, что подобные знания у меня появились в голове словно сами по себе. Вдруг между мной и Альири есть какая-то ментальная связь? Такое бывает?
Не успел жрец ответить, как громадная птица утвердительно кивнула. А потом стала излагать это более понятным свистом:
— Говорить, учить, понимать — трудно. Подсказывать обучение мыслями — еще трудней. Но я могу тебя чувствовать, передавать свои чувства тебе. Надо много времени… долго… десять дней. И еще десять. И еще…
Судя по тому, с каким трепетом и уважением молодой Мурчачо и его старший опекун внимали Связующей Стай, гигантская орлица, возможно, являлась не просто весомой политической фигурой или авторитетной личностью в общности катарги, а чем-то еще больше. Если судить по человеческим меркам, Альири могла занимать пост верховной жрицы, или что там у них еще подобному посту соответствует. Чего только стоило проведение беседы сразу в нескольких уровнях восприятия.
Когда перезнакомились и завершили, так сказать, официальную часть, хозяйка неба вспомнила про лежащее в стороне угощение: средних размеров косуля и два молодых подсвинка. Причем на косулю она указала с конкретным примечанием:
— Мурчачо — еду для своего кормильца. Виктор — друг-кормилец. Хорошая еда, много. Хватит для всех.
То есть довольно четко обозначила тот факт, что и орлам жареное мясо вполне по вкусу, и они будут не против общей трапезы. После такого разъяснения Додюр со всей прытью и профессиональными умениями бросился разжигать костер, разделывать туши и спешно готовить самые нежные и аппетитные кусочки. Жрец ему помогал, хотя по глазам было видно, как он мечтает присутствовать и участвовать в беседе между представителями двух разумных видов. Но язык свиста он не понимал, на подсознательном, ментальном уровне со стороны орлицы ничего не улавливал, да и Виктор твердо пообещал пересказать впоследствии каждое слово.
Сам же инопланетянин попытался направить разговор в нужное русло и выяснить одну основополагающую деталь:
— Мурчачо — охотник. Поймал еду. Но еда очень тяжелая. Мурчачо очень сильный?
Альири увела разговор в иную сторону, и если отбросить гротескный язык общения, убрать неправильности произношения и включить всю фантазию, то диалог получался невероятно осмысленным и интересным:
— В нашей разумной общности орлы не имеют имен. Мурчачо — первое за всю историю исключение.
— Почему не имеют? Как же вы их различаете? — удивился человек. — А если хотите упомянуть кого-нибудь из них конкретно, как это делаете?
— Легко. Ведь каждая из нас, орлиц, имеет имя. И чем оно значительней, древней и знаменитей, тем больше привязок именно к нему имеют наши мужские особи. То есть про каждого можно сказать конкретно: этот катарги второй муж такой-то. Или самый старший брат той-то. Или шестой сын. Или восьмой племянник. Или отец. Или внук, правнук.
— Слишком сложно. Так и запутаться можно…
— Ни разу в нашей истории не запутались. Да и имен у нас для орлов никогда не было.
— О! За этим дело не станет! — оживился Виктор, прогоняя сразу в уме длиннющий перечень оригинальных и достойных имен. — Если хотите, могу предоставить огромный список красиво звучащих на нашем языке.
— Не спеши, Победитель, мы еще будем думать. Пока даже Мурчачо у нас не признан по этому имени. Хотя именно первая кормилица дает птенцам женского рода имена, имеет на то право.
— Вот и отлично! Но меня очень интересует другой вопрос: смогут ли люди и катарги сотрудничать в полном объеме? То есть согласятся ли орлы иногда поднять в небо человека? Ведь вашей силы для этого хватает?
— Нашей силы хватит и для двоих человек, — с каким-то возмущенным клекотом ответила Альири. — А такая, как я, и троих может поднять выше вон той горы. Все дело в том, что люди погибнут сразу, как только окажутся под нашими когтями.
— Вы их убиваете ударами клюва? Или давите когтями?
— Человек, ты подходишь к этому вопросу слишком просто. Эмоции дают мне полное представление о твоих страхах и опасениях, но в данном случае они напрасны. Смерть у людей, да и у любых живых существ наступает в момент взлета именно от близости с нашими телами. Они как бы получают по своему сознанию удар неимоверной силы и умирают именно от этого.
— Но разве такое бывает? — поражался инопланетянин. На что услышал весьма пространные и замысловатые рассуждения, очень похожие на ссылки о волшебстве, магии, колдовстве и неведомых силах природы. Мол, надо принимать все это как данность. Дескать, они просто существуют, и никто изменить это волшебство не в силах.
В волшебство Виктор не верил изначально, хотя пребывание на этой планете уже давно и основательно поколебало его уверенность. Некоторые вещи или деяния так и не поддавались пониманию или разгадке с технической точки зрения, поэтому поневоле начнешь верить в магию.
Как и в данном случае: ведь полный абсурд во всем действии! Орел хватает человека за что угодно, чуть приподнимает над землей, и тот — труп! Где логика, спрашивается? И где тут собака зарыта? Лапы с когтями совершенно не ядовиты, запах тоже не может быть смертелен, пусть он у пернатых несколько не соответствует общепринятым человеческим нормам. Может, человек от страха умирает? Но ведь настолько сильно люди бояться не могут, а по утверждениям орлицы, любые подхваченные ими двуногие умирали и умирают все без исключения. Как и захваченные животные.
Что-то тут не так, но тем не менее еще одна новая загадка появилась. Скорее всего, неразрешимая. Но хуже всего, что на трепетной мечте уговорить катарги покатать по небу сразу можно ставить жирный крест. Например, смотаться быстро в то же княжество Керранги и там осмотреться в районе озера Шулугар — ну никак не получится. Только ножками и обычным путем.
Немного расстроенный такой перспективой, Виктор постарался выяснить судьбу послания в Чагар, проверить, насколько хорошо его поняли и как долго продлится почтовая доставка. Тут Альири заверила сразу: скорее всего подруга Виктора женского рода в данный момент послание уже получила. Ну а сами посланники должны вернуться сюда завтра около полудня.
Мелкие вопросы оказались решены, после чего представитель людей и орлы-катарги перешли к обсуждению древней истории возникновения птичьей расы, рисованию карт и выяснению любых доступных при таком скудном языковом барьере подробностей. Для этого сместились к той самой стене, где Виктор в прошлый раз рисовал карты, принялись их переделывать, дорисовывать и наносить новые обозначения. При этом приоткрылась одна интересная деталь в строении катарги, позволяющая им довольно деликатно пользоваться мелкими и хрупкими предметами. Указательный палец каждой лапы имел морщинистый кожистый сегмент, которым вполне удобно можно было зажать тот же уголек, к примеру. Или удержать маркер. Или подобрать мелкий, хрупкий предмет. Так что рисовала Альири вполне качественно и умело.
По истории выяснилось примерно следующее. Главной вотчиной, как и местом своего происхождения, катарги считали высочайшие горные вершины Первого Щита, да и всей планеты, которые находились в Небесном княжестве. По легендам и преданиям цивилизация пернатых насчитывала полторы тысячи лет, общение с людьми во все времена запрещалось, как и не разрешалось показывать свою разумность. Но было и некое указание-завет предков: общаться можно только тогда и с теми, кто поднимется в небо или спасет кормлением птенцов от голодной смерти. То есть инопланетянин подходил сразу по обоим параметрам. По этой причине с ним и вступили в контакт. На встречу с ним Связующая Стай и поспешила, прилетев для этого с тех самых вершин Небесного княжества.
Конкретно обозначилось и всемирное распространение катарги на планете. Здесь не все обстояло так ясно и безоблачно, как могло показаться на первый взгляд. Белые гигантские орлы безраздельно хозяйничали в небе Первого Щита и Шлема. Зато старались вообще не залетать на территории Второго Щита. Потому что там весь восточный край континента, покрытый горными кряжами Сумрачных гор, принадлежал иному птичьему племени, отличающемуся внешне только иным цветом, розовым. Но вот внутренне громадные орлы, называемые розадо, отличались многократно: злобные, крайне агрессивные, почти совершенно дикие и не поддающиеся никаким воспитательным гуманистическим проповедям со стороны белых собратьев. Розадо были готовы умереть все до последнего, но не пустить в горы как белых катарги, так и людей, живущих в предгорьях. И это им удавалось. На границе с Сумрачными горами во все века велась лютая, беспощадная война с теми, кто вторгался на территории орлов с розовым оперением. Причин этой войны ни в истории, ни в легендах не сохранилось. По крайней мере, правдивых или достойных доверия.
С другой стороны, розадо даже над просторами болотистых равнин Второго Щита не показывались, так что остальным жить не мешали, а уж инопланетянина вообще не интересовали. Выяснив, что Связующей Стай пошел пятьдесят седьмой год жизни, он переключился на основные цели предстоящего путешествия:
— В любом случае нам надо побывать вот здесь, у Четырех Холмов и вот в этом княжестве, у озера Шулугар. Что бы ты могла подсказать на тему предстоящего пути и какую предоставить посильную помощь?
Прежде чем ответить, Альири посоветовалась с взрослым орлом и даже коротко переговорила клекотом с молодым Мурчачо. И только потом стала насвистывать ответ:
— Четыре Холма — самое опасное место на планете, куда даже катарги никогда не садятся под страхом смерти. Те, кто нарушил табу, умирали в течение нескольких недель. А перед тем у них выпадали все перья и начинало гнить тело.
Заметив, что человек скорбно кивает на такие приметы лучевой болезни, орлица продолжила с пониманием:
— Но те, кто умеет летать, наверняка сможет и там выжить. Так что смотри сам… А вот по поводу дальнего княжества, на северо-востоке Шлема, то туда ты не пройдешь в любом случае. Единственный перевал, через который можно пройти, охраняется денно и нощно. Там и большая армия людей не прорвется.
— Может, имеется какая-то обходная тропа? Или можно пробраться на ту сторону по пещерам?
— В наших пещерах есть некое подобие карт, — орлица мотнула клювом на разрисованную углем стену, — они на прочной, гнущейся, но не гниющей бумаге и находятся у нас испокон веков. Вроде там имеются подробные карты княжества Керранги вместе с окружающими их горами. Дня через три я бы могла с ними сюда возвратиться.
— О! Альири! Ты даже не представляешь, как бы ты меня выручила, предоставив эти карты! — обрадовался Виктор. — Если эти карты сделаны предками императора Гранлео, то они наверняка обезопасили себя запасным ходом к смонтированному там устройству. А кроме карт что у вас еще имеется?
Сама мысль, что у катарги могут храниться некоторые книги, инструкции по эксплуатации, а то и некие подробные описания всей истории колонизации планеты, заставляли сжиматься сердце в восторженном предчувствии. Но Связующая Стай не смогла порадовать человека:
— У нас только шесть карт, которые по легенде были найдены возле человеческих костей у Четырех Холмов. Больше об их происхождении мне ничего не известно. Про книги тоже ничего не могу сказать с определенной уверенностью. В нашем родовом гнезде их нет, но, может, нечто подобное хранится в других гнездах. Надо опрашивать каждый род в отдельности.
— Был бы очень признателен за любую книгу. И вообще, огромное спасибо за помощь, карты и остальные подсказки.
— Это еще не все, да и не большая в том помощь. — Альири самое существенное оставила напоследок. — С тобой в путь могут отправиться сразу три взрослых орла и молодой Мурчачо. Они легко решат проблемы в случае неожиданной опасности, помогут с нахождением добычи и с разведкой. Сейчас на Шлеме очень неспокойно.
— Ух ты! Вот это здорово! — радовался инопланетянин. — О подобной помощи я и мечтать не смел. А для Мурчачо не вреден будет такой дальний перелет?
— Только на пользу пойдет. Тем более что по нашим законам катарги имеет право на самостоятельную жизнь и личный выбор пути с момента первой удачной охоты. Он мне сразу заявил, что будет оставаться поблизости от тебя и защищать от любой опасности. Привязанность к кормильцам всегда огромна и превалирует в наших действиях всю жизнь на подсознательном уровне. Помимо этого мне хорошо видна и твоя искренняя привязанность к нашему молодому собрату. Ты и в самом деле относишься к нему и как друг, и как родитель, и как старший брат.
— Спасибо. Рад, что ты это заметила, уважаемая Альири. А то слов у нас пока для всего не хватает… Кстати о добыче: мой друг Додюр приглашает опробовать итоги его кулинарных умений. Конечно, условия более чем походные для такой эпохальной встречи…
— Нормальные условия. Тем более что мы не люди и к золоченой посуде не привыкли, — Альири первой подошла к расстеленной на валунах чистой ткани, используемой вместо скатерти, и хищно повела клювом. — А вот ароматные запахи мы просто обожаем и, будь на то воля наших предков, уже давно дружили бы с людьми только за право иногда насладиться вот такими дивно пахнущими кушаньями. Да и вкус — это совсем иная история…
Судя по всему, катарги иногда позволяли себя побаловать жареным мясом. То ли сами его жарили у себя в гнездах, то ли в человеческих поселениях иногда еду воровали, то ли у охотников, жарящих оленей на вертелах, добычу умыкали. Вопрос людей на эту тему был просто проигнорирован, а когда Виктор стал переспрашивать более настойчиво, Связующая Стай расплывчато пояснила, что трудности с горячим питанием для пернатого племени более чем актуальны. Дальше расспрашивать дипломатичность и такт не позволили.
Приготовленное мясо было съедено подчистую. Коку достались хвалебные панегирики и приглашение лично посетить вотчину катарги в Небесном княжестве. За такое умение вкусно готовить Альири гарантировала Додюру славу, почет, уважение и неплохой заработок. Но если кок только вежливо поблагодарил, то жрец Фериоль заинтересовался:
— Чем же вы с Додюром расплачиваться станете?
— Конечно, лично мы в вашем золоте или драгоценных камнях не нуждаемся, — несколько высокомерно отвечала орлица, — но, если понадобится, разыщем и добудем что угодно из любого места. Уж нам сверху все лучше видится.
Так торжественный обед и закончился. Как раз к тому времени у Виктора новая идея созрела:
— Если у нас так и не получится пробраться в княжество Керранги, то будет ли такая возможность доставить сюда из Чагара мой дельтаплан в разобранном виде? Ведь если налажу обмен сообщениями с принцессой Розой, то она бы отыскала возможность передать летательное устройство в транспортабельном состоянии.
Связующая Стай думала недолго:
— Скорее всего получится. Посмотрите, что доставят в ответ наши посланники, что они поведают о встрече с Розой, и, если согласятся, можешь их сразу отправлять в повторный путь с новым посланием.
— Спасибо огромное, так и сделаем.