ГЛАВА 22
Зырянов задумчиво смотрел в окно. Он видел, как во двор влетел джип «Линкольн навигатор» и из него выскочили големы во главе с Бронзовым. Кукловод вздрогнул. Неужели сработала бумажка в сейфе? Судя по тому, как энергично и целеустремленно зашагали грозные големы, так и есть. Владимир Арамович довольно потер руки. Сейчас Должанскому станет жарко. Ну что ж, не все коту масленица! Пора и с генерального спросить за бардак, который он развел на заводе. Подумать только, взять и мобилизовать своего зама! Да еще кого? Того, кого поставил сам Золотой!
Кукловод обрадовался еще больше, когда бородатый голем вышел из здания и направился к помещению отдела охраны и режима. Ну, сейчас и кандидат в замы свое получит! То, как Сериков пулей вылетел во двор, получив в дверях пинок, подтвердило предположение Зырянова. Владимир Арамович с нескрываемым удовлетворением смотрел, как трусит по двору Николай Николаевич, стараясь держаться на почтительном расстоянии от голема, дабы не получить еще один пинок в зад. Со стороны это выглядело очень потешно, но вряд ли до смеха было Кокаколе!
А Владимир Арамович чувствовал себя на седьмом небе. Да, что ни говори, а интригу он завернуть умеет! Интересно, кто же все-таки добрался до «анонимки», Машка или Чухнин? Ай, да бог с ним, потом разберемся! Сейчас это не важно, главное, что ловушка сработала и информация о любимчике Должанского — начальнике отдела автоматизации, дошла до големов. Вот теперь товарищ директор… генеральный директор, мы посмотрим, как ты будешь выкручиваться. И как тебе поможет этот дуб, возомнивший себя человеком. Да любой из самых тупых охранников умнее своего начальника, остается лишь дивиться тому, что этот остолоп занимает столь высокий пост.
Размышления Кукловода о внезапном возвышении Серикова были прерваны внезапным появлением во дворе сразу обоих големов, которые приехали с Уколовым. Куда это они? Вроде бы всех, кого надо, уже собрали… Или еще кто-то попадет под раздачу? Зырянов с возрастающей тревогой следил за гостями. А те бегом сбежали с лестницы, что вела к входу в административный корпус, и направились прямиком… к медицинскому блоку! Это еще зачем?!!
У Владимира Арамовича засосало под ложечкой. Уж не за ним ли идут эти головорезы? Ну не за Машкой же, это уж точно! И ничего хорошего от их визита ждать не приходится. Если бы Зырянов понадобился Уколову для решения каких-то производственных вопросов, он бы просто позвонил, а раз отправлены големы, то уж никак не для приятной беседы.
Кукловод резко отвернулся от окна и стал лихорадочно озираться, пытаясь сообразить, куда бежать. Что бежать надо — это ясно, но куда? Да куда угодно, хоть под землю, лишь бы подальше отсюда!
Владимир Арамович еще не успел решить, что будет делать и как спасаться, а ноги уже сами несли его по коридору. Начмед знал, что впереди тупик, что выход на пожарную лестницу закрыт, а спускаться вниз не имеет смысла, наверняка големы разделятся и перекроют оба выхода, но все равно бежал. Его нес ужас. Выскочив на лестничную площадку, Зырянов посмотрел вверх. Может быть, преследователи, которые тоже знают про запертую дверь на пожарную лестницу, просто поленятся лезть наверх? Как же, жди, поленятся они — големы не знают, что такое лень. Вспомнив об этом, Зырянов чуть не завыл от отчаяния. Может быть, он бы и в самом деле завыл или зарыдал, если б мог хоть на мгновение остановиться. Но инстинкт гнал его все вперед и вперед. Ноги сами преодолевали марш за маршем, и начмед, к своему немалому удивлению, увидел, что поднимался он не зря, дверь была открыта! То ли он сам, после того как Рыков отправил его назад, забыл ее запереть, то ли бомжи научились ее отпирать без ключа, какое это имело значение? Главное, что путь был свободен! Правда, только на крышу, но и это уже было что-то! Старательно проверив, что автоматическая щеколда за ним закрылась, Владимир Арамович выбрался на чердак. Крыша нависала низко над головой, идти приходилось согнувшись, но Кукловод готов был и ползком ползти, лишь бы уйти из опасной зоны.
— О, смотри, наш Вовочка! — послышался голос.
В царившем на чердаке полумраке Кукловод рассмотрел в дальнем углу Степашку. Черт, только этих не хватало! Хотя… может, Бог сжалится над своим заблудшим сыном и даст ему еще один шанс на спасение? Приложив палец к губам, чтобы бомжи молчали, Зырянов сделал призывный знак другой рукой. Бродяжки, хотя бегать по чердаку было крайне неудобно, на удивление быстро оказались возле начмеда.
— Чего пришел? — неприветливо спросил Манай. — Чего внизу не сидится?
— Да погодь! — оборвал товарища Степашка. — Чего семафоришь? Что случилось? — обратился он к Кукловоду. — Чего перепуганный такой? Или гонятся за тобой? Так чего сюда идешь? Нам зачем беду привел?
— Манай, Степашка, родненькие, спасите! — взмолился Зырянов и брякнулся на колени. — Там големы идут!
— А это кто такие? — удивился Манай. — Я о таких и не слыхал!
— Это охотники на таких, как мы! — торопливо зашептал начмед. — Как вы, как я. Они уничтожат всех, кого найдут!
— Велика беда! — отмахнулся Степашка. — Ты вон сколько раз нас убивал, и что? Ожили!
— Эти такие же, как мы, только… злые! — Зырянов не находил слов, чтобы объяснить этим бомжам, от которых зависела сейчас его жизнь, как велика опасность. — Эти знают, как убивать! Но перед этим они еще и пытают! Это они вашу Марго убили!
— Ух ты, злые! — дурашливо закачал головой Манай. — Да разве злее тебя есть кто? После твоих пыток нам уже никакие не страшны…
Бомж не договорил. Кто-то стал толкаться в чердачную дверь.
— Это они! — в панике прошептал Кукловод. — Господи, Степашка.
— Пошли! — Бродяга, не тратя времени на разговоры, побежал к тому углу, где они только что сидели.
Владимир Арамович не стал ждать повторного приглашения и ринулся за ним. Сделал он это в такой спешке, что тут же врезался головой в балку перекрытия. В голове зазвенело, по чердаку пронесся гул. Зырянов на мгновение потерял ориентацию, но сильный пинок бегущего следом Маная быстро привел его в чувство.
— Чего встал, беги! — зло прошипел бомж. — Гад, обожрался так, что из-за пуза пригнуться не можешь? Беги, сказал!
Второй пинок придал Кукловоду ускорение, и он нашел своей многострадальной головой вторую балку. Еще не до конца отошедший от первого удара, начмед закачался, словно пьяный, и если бы не Манай, увидевший, что пора брать дело в свои руки, Владимир Арамович так и не достиг бы места, куда его вели. Бомж неожиданно сильной рукой наклонил когда-то грозного начмеда и потащил его за собой. Он торопился, дверь уже трещала под ударами, но, хорошо укрепленная, еще держалась. Зырянов мысленно поблагодарил себя за предусмотрительность, ведь это он настоял на том, чтобы чердак отсекли от основных помещений бронированной дверью. Правда, это было сделано совсем из других соображений, но разве теперь это важно? Главное, что дверь пока еще держалась.
Владимир Арамович еще не понял, куда его ведут, а Манай уже положил его руки на металлические стойки и подтолкнул вверх.
— Вылезай! — приказал он. — Быстрее, козел толстый! Сгорим же из-за тебя!
Кукловод пытался увидеть, что он и где, но в глазах все расплывалось. То, что перед ним лестница, Кукловод понял по тому, что руки его коснулись холодных металлических поручней, а ноги нащупали ступеньку.
— Быстрее! — В голосе Маная слышалась паника. — Скорее!!
Тяжелый ботинок еще раз приложился к копчику начмеда. На этот раз воздействие помогло, он ускорился и вылетел на крышу. На свежем воздухе ему сразу же стало лучше, в глазах прояснилось.
— Бежим! — Зырянов краем глаза увидел, как пробежавший мимо него Манай несется к дальней части крыши.
Степашка был уже там, он как раз повернулся к ним лицом и пристраивался к внешней пожарной лестнице. Зырянов чуть не заплясал от радости. Как он забыл про эту лестницу?
Владимир Арамович что было сил припустил следом за бомжем. Когда он подбежал к лестнице, Манай спустился уже наполовину. Но это теперь не важно! Главное скорость… и скрытность!
Моля бога о том, чтобы их не заметили, Владимир Арамович неловко перевалился за край крыши и начал спускаться. Он еще не знал определенно, куда побежит, но уж точно не за бомжами! Получать пинки от этих… Нет уж, у него есть свой план!
Перебегая от дерева к дереву, — вдруг големы догадаются сверху посмотреть на двор, — Зырянов побежал к складу готовой продукции. Он знал, что в это время должен выезжать КамАЗ, развозящий «Авиценну» по магазинам. Конечно, был риск, что кто-то задумается, с чего это вдруг всесильный начмед, — а для простых работяг, непосвященных в дворцовый переворот, он все еще являлся таковым, — решил воспользоваться услугами транспортного цеха. Но даже если бдительный товарищ и заподозрит что-нибудь, он либо побоится высказать вслух свои подозрения, либо просто не успеет поделиться ими с големами, которых на заводе никто не знает. Так что Зырянов смело направился к машине.
И снова удача улыбнулась Владимиру Арамовичу. Он поспел как раз вовремя. Погрузка закончилась, водитель получил все документы и уже готовился отъезжать. Сделав привычно надменное лицо, Кукловод преградил машине путь и поднял руку.
— Я поеду с тобой, — безапелляционным тоном сказал Зырянов растерявшемуся водителю. — Моя машина поломалась, подбросишь меня до метро.
* * *
— Горик, где же этот гад мог спрятаться? — Сковородин с недоумением огляделся. Единственным местом, где мог спрятаться трансформер, оставался чердак медблока, но там никого не оказалось.
— Давай на крышу! — отозвался Сартов. — Там посмотрим!
Он был отнюдь не уверен в правильности своего решения, но что-то же нужно делать? Лучше бы они послушались Бронзового и пошли с ним и Родионом к транспортному цеху. Теперь наверняка те быстрее добьются успеха, чем они, лазая по чердакам!
Големы, ориентируясь на пятно света, падавшее из оставшегося открытым выхода на крышу, без труда нашли лестницу. Несколько быстрых шагов, и они уже были наверху. Увы, самовольщика не было и здесь.
Георгий, разочарованно скривившись, повернулся, чтобы идти назад, но Митяй задержался, чтобы внимательно все осмотреть. Его не покинула надежда, что они все-таки найдут Зырянова.
— Горик, смотри! — внезапно крикнул он и побежал к северной оконечности здания.
Сартов, еще не понимая, что могло привлечь внимание напарника, бросился следом, стараясь бежать так, как это делал в свое время Манчестер. Такая манера позволяла хорошо рассмотреть место, куда бежишь — оно более стабильно держится в поле зрения и не скачет перед глазами.
Лестница! Господи, да что это с ними, почему они раньше не додумались посмотреть на эту чертову железяку? Надо же, как лопухнулись! Наверняка трансформер воспользовался этой лазейкой. Тогда еще не все потеряно, остается шанс, что на земле они его догонят.
— Вон он! — закричал Митяй, первый достигший лестницы, и стал быстро спускаться. Георгий, бросив беглый взгляд вниз, но ничего не заметив, положился на зоркость товарища и последовал за ним.
Оказавшись на земле, Сартов на миг остановился и недовольно мотнул головой. Что-то сегодня он какой-то вялый. Спуск занял всего пять секунд, но за это время Митяй успел оторваться метров на десять. Непорядок! Георгий что было сил рванул за стремительно бегущим големом.
А тот несся длинными шагами, словно летел, не касаясь ногами земли! Горик перешел на обычный бег, но, как он ни старался, расстояние между ними не сокращалось, даже как будто увеличивалось.
Такого Горик допустить уже не мог! Наклонив голову вперед, он помчался с такой скоростью, что наверняка догнал бы напарника или по крайней мере приблизился к нему, если бы… если бы не громадное углубление в земле, расположенное точнехонько на углу склада готовой продукции. Здесь Митяй остановился, переводя дух и с удивлением рассматривая котлован, которого там не должно было быть, а Георгий, несшийся со скоростью торпеды, этого, естественно не заметил и со всего разбега врезался в спину более прыткого голема. Митяй кубарем полетел вниз, Георгий, по инерции, следом. Хорошо хоть земля была рыхлой.
— Ты чего, охренел, что ли? — закричал, отплевываясь, Сковородин. И без всякого перехода:
— Вот сука хитрая, куда он делся? Я же видел, как он вниз спрыгнул! И на кой черт здесь вырыли эту… яму?
— Это не яма, а котлован! — машинально поправил его растерянный Сартов.
— Котлован, это когда что-то строить собираются! — возразил Сковородин. — А здесь… Слушай, а какой м… чудак додумался все это разрыть?
— Наконец-то! — Сидящий на земле Георгий вскинул длинные руки, — Дошло! Котлован, яма… Не об этом думать надо! Ты бежал-то сюда зачем?
— Я?! — возмутился глиняный. — Да это ты сюда влетел… Я наверху стоял, пока ты не… как торпеда бешеная… Какого черта ты меня сюда впихнул? Да еще и сам влетел!
— Я за тобой бежал! — рассердился Сартов. — Сначала летишь непонятно за кем, а потом раз… и останавливаешься! Кто же так делает? Хоть бы сигнал подал!
— Ага, стопы на заднице включил! — огрызнулся Сковородин. — И не за кем-то я бежал, а за трансформером! За Зыряновым!
— За Зыряновым, — зло повторил Сартов, который никак не мог успокоиться. — За каким таким Зыряновым? Я вот не видел никакого Зырянова! Хотя и бежал рядом с тобой!
— Бежал бы рядом, мы бы здесь не оказались! — парировал Митяй и одним рывком встал на ноги. — Куда же он, сука, запропастился! Я же видел, как он сюда спрыгнул!
— Кто? — сердито спросил Сартов.
— Да тот, за кем мы гнались! — выкрикнул Митяй, разозленный непонятливостью напарника. — Зырянов, кто еще!
— Да где ты видел этого Зырянова? Что-то я не пойму, ты издеваешься, что ли? Я, например, видел только твою спину… да еще бомж какой-то бежал, — вдруг вспомнил Георгий. — Лохматый такой!
— Так это же и был Зырянов! — Сковородин в запальчивости пнул ногой кучку земли, и та веером разлетелась по дну котлована. — Я сам видел, как он сюда…
— Ну ты гонишь! — перебил его Георгий, отряхиваясь. Часть земли от пинка Митяя досталась ему, и теперь Сартов смахивал ее с бритой головы. — Ты чего, Зырянова от бомжа отличить не можешь?
— А чем таким они различаются? Одеждой? Так тут работнички могли и подраздеть своего бывшего начальничка. Сам видишь, какие тут дела. Ни понятий, ни порядка…
— Вот-вот, давай сюда смотрящим, научишь их жить по понятиям, — усмехнулся Сартов. — А пока научись хоть различать, где трансформер, а где… Черт, так ты говоришь, твой бомж… Зырянов прыгнул?
— Да не раздумывая! Как к себе домой пошел! — откликнулся глиняный и пристально посмотрел на напарника. Они поняли друг друга. — Так что, получается, где-то здесь, — Сковородин обвел глазами котлован, — их гнездо?
— Выходит, что так! — Сартов кивнул, вскочил на ноги и стал озираться по сторонам. Он пытался заметить вход в нору, но разве на постоянно осыпающейся рыхлой земле останется какой-то след? Может, они с Митяем сами и зарыли этот чертов вход!
Не выдержав, голем приблизился к ближайшему косогору и стал руками разгребать землю. Вначале он делал это аккуратно, с брезгливым выражением на лице и стараясь не запачкать одежду. Но чем дальше он продвигался и чем больше его охватывал охотничий инстинкт, тем меньше Сартов обращал внимание на такие мелочи, как грязные рукава. Самовольщик не мог далеко уйти, у глиняных есть возможность привести Бронзовому если уж не Зырянова, так по крайней мере его собрата по несчастью, такого же, как и он, самовольщика. Это понимал и Сковородин. Комья земли, летевшие с той стороны, где он копал, говорили об этом яснее всяких слов.
Рыли они недолго, земля легко поддавалась и во время одного из гребков Сартов заметил, как скатившийся грунт обнажил краешек темнеющего отверстия.
— Вот он! — радостно воскликнул Сартов. — Я нашел вход в нору!
Митяй повернулся на голос напарника и увидел, что тот уже заканчивает расчистку узкого, как раз такого, чтобы мог протиснуться человек, лаза.
— Ну ни хрена себе! — пробормотал он. — Чего только на «Шаталовке» не встретишь! Сколько гоняюсь за трансформерами, а такое вижу впервые!
— Аналогично, — кряхтя, ответил Георгий, отбрасывая последнюю горсть земли. — Все, вход очищен!
— Давай я пойду! — предложил Митяй. — Я поуже тебя буду, мне легче…
Не дожидаясь ответа, голем встал на четвереньки и сунул голову в нору.
— Куда ты… — Сартов хотел остановить напарника. Он был вовсе не против такой авантюры, как преследование под землей, наоборот, и сам был не прочь поучаствовать в ней. Но все-таки сначала он предпочел бы выпустить в темное отверстие пару пуль из «беретты»! Черт его знает, что их ждет впереди, лишняя предосторожность не помешает! Тем более что уж чего-чего, а боеприпасов можно не жалеть, их у големов, как у собаки блох.
Сартов взглядом проводил исчезнувшие в норе ноги Сковородина и, присев, заглянул внутрь. В нос ударило специфическое зловоние, этакий букет из запахов немытого тела, испражнений и гниющих объедков. Господи, как же эти самовольщики живут в таких условиях? А в том, что нора обжита трансформерами, сомнений не оставалось. Кто, кроме них, мог бы все это выносить?
— Ну что там? — нетерпеливо выкрикнул Сартов. — Нашел?
— Пока… нет, — кряхтя ответил Митяй. — Козлы, не могли пошире лаз… Ну ни черта себе! Вот это… да… пристроились… ребятки…
— Да что там у тебя? — Сартов сунул голову внутрь, но, ничего не увидев, вытянул ее назад. С брезгливым выражением на лице он сорвал с себя рубаху и начал ею обтирать шею. — Гады, занесло же их… Не могли на чердаке гнездиться, под землю, черти, полезли.
— Гор… да… — Георгий слышал, что Сковородин что-то кричит, но слов разобрать не мог. Видимо, лаз имел повороты, и звук не доходил.
Преодолевая отвращение, Сартов вновь сунул голову в нору. Господи, как же здесь воняет! Хоть нос зажимай! Георгий выбрался назад и обмотал себя рубахой. Вернее тем, что от нее осталось. Бог с ней, лишь бы нос закрывала! Да и рот тоже!
* * *
— Вот это, пожалуй, будет именно то, что нужно, — Анатолий удовлетворенно улыбнулся и кивнул продавцу. — Такая конфигурация меня вполне устроит.
Продавец, молодой парень, пытавшийся сначала поразить покупателя своим знанием вычислительной техники, посмотрел на Рыкова с уважением. Если бы у него самого были такие деньги и он подбирал компьютер для себя, то вряд ли что-то изменил бы в этом комплекте мультимедийного ноутбука. Что до Толика, то у него и в мыслях не было кого-то удивлять или демонстрировать свои познания. Ему было не до этого — он выбирал подарок Алексею. Сегодня у того был день рождения, на который они с Леной приглашены и должны были явиться непременно. Откровенно говоря, Толику не очень хотелось идти в незнакомую компанию, он беспокоился за Лену. После гибели отца она не стала замкнутой, совсем нет, она охотно общалась с людьми, но никому не показывала своего горя и, лишь оставаясь наедине с Рыковым, иногда позволяла себе всплакнуть.
Но Алексей так хотел, чтобы его новые друзья пришли к нему, что они не смогли устоять и согласились. Тем более что с детства увлекающаяся живописью Лена, услышав о том, что среди гостей будет пока что неизвестный, но очень талантливый художник Чернов, одноклассник Алексея, оживилась и с большим интересом стала о нем расспрашивать. Мог ли Толик противиться?
Одним словом, приглашение было принято, и Лена поехала к себе домой, чтобы одеться соответственно случаю и вообще привести себя в порядок. Вот с этим самым порядком намечались серьезные проблемы. Явиться к Тарасовым в своем привычном облике ребята не могли: Толик в розыске, не исключено, что и Лена вот-вот тоже попадет под него. И если для Толика «надеть» на себя новый фейс проблем не составляло, то вот для Лены… Она просто терялась, не зная, как ей быть. Менять свою внешность при маме она не может, Анна Дмитриевна просто с ума сойдет при виде того, что происходит с ее дочкой. А накладывать косметику на то лицо, что у нее сейчас, не зная того, которое у нее будет? Большей глупости и придумать нельзя! Одним словом, забот у Лены хватало и право выбора подарка она предоставила Толику. Тот решил не выдумывать и подарить Алексею хороший ноутбук. Хорошая вещь, да и для дела пригодится. Купив компьютер, Толик должен был заехать на Андреевскую переодеться, и уже с новой внешностью заехать за Леной. Они договорились, что Лена, дабы не шокировать маму, будет ждать Анатолия в кафешке на втором этаже магазина по соседству с домом.
Но у планов есть одно свойство — их редко удается осуществить так, как было задумано. Едва Толик переступил порог своего нового дома, как у мамы нашлось для него множество поручений. Нужно съездить за продуктами, после этого папу необходимо свозить в офтальмологический центр, она же не может ни в коем случае пропустить встречу с иностранным инвестором, который изъявил готовность открыть в Москве современный роддом и подбирает для него персонал. Это было мечтой Веры Игоревны — хоть к концу профессиональной карьеры поработать наконец в такой больнице, где нуждающиеся в помощи действительно будут ее получать на самом высоком профессиональном и житейском уровне, где можно не бояться, что в самый неподходящий момент окажется, что нет необходимых лекарств или вдруг отключат свет, когда роженица лежит на операционном столе, а в барокамере недоношенный младенец.
Чего Толик не умел, так это прятать свои чувства. Огорченное выражение на его лице было мгновенно прочитано Верой Игоревной и истолковано ею так, как это характерно для всех родителей.
— Ну, конечно, когда нужно бегать по делам Толика, мама бросай все и носись по всей Москве! А когда отцу нужно помочь, когда… Да ладно, сама виновата! — с обидой произнесла Вера Игоревна. — Иди, катайся по своим делам, а мы… как-нибудь на метро доберемся. Обходились раньше без машины, обойдемся и сейчас.
— Мам, ну что ты…
Рык хотел попробовать договориться с мамой, объяснить ей, что сегодня они с Леной едут на день рождения, что он завтра обязательно отвезет всех туда, куда им нужно, но разве Вера Игоревна стала бы его сейчас слушать? По опыту прежних ссор Толик знал, если мама обиделась, то лучше ее не трогать. Ей необходимо время, чтобы отойти, успокоиться, тогда можно рассчитывать на понимание.
Но вот как раз времени-то у него и не было! До встречи с Леной оставалось минут сорок, а до Свиблово ехать и ехать! Толик просто не знал, что делать. Не может же он бросить маму в расстройстве и с легким сердцем отправиться на вечеринку!
Господи, ну почему у него все вечно идет шиворот-навыворот? Только что было такое классное настроение, и тут на тебе, получи подарочек! Кстати, о подарке. Надо же еще по дороге цветы купить… Рык в растерянности почесал затылок. Елки-палки, что же придумать? Как быть? И время поджимает, и родителей понять можно… Так, хватит стоять, решение где-то рядом… давай ищи.
Толик вышел на кухню, где сидел Максим Анатольевич. Отец читал газету, но, увидев сына, тут же ее отложил.
— Проблемы? — понимающе спросил он. — Бывает.
— Пап, ну какие проблемы, — Толик пожал плечами. — Просто нас с Леной пригласили на день рождения, я обещал, что мы приедем. Я же не знал, что у вас свои планы. Прихожу, а мне с порога… Я даже сообразить не успел, что и как, а мама сразу же в обиду ударилась.
— Бывает, — усмехнулся Максим Анатольевич. — Ты вот что, давай действуй по своей программе, раз дал людям слово, нужно его держать. А за мать не переживай, я ее беру на себя. Да и чего из транспорта проблему делать? И где? В Москве! Смешно! Возьмем такси да поедем.
— Папа!! Ты гений! — обрадовался Толик. Господи, да что это он, совсем тормозом стал! Компьютер компьютером, но сам ведь тоже соображать должен! — Пап, на такси поедем мы, а ты возьмешь машину!
— Да брось ты…
— Пап, пожалуйста! — Толик положил руку на плечо Максима Анатольевича. — Ты же всегда понимал меня… И сейчас понимаешь, я же вижу! Так будет лучше, маме тоже нужно помочь успокоиться. А такое решение удовлетворит всех.
Глаза отца и сына встретились.
— Когда ж ты у меня так хитрить научился? — с улыбкой спросил Максим Анатольевич. — Как будто только вчера из роддома тебя забирал, а сегодня… уже взрослый парень. Глядишь, завтра и женить тебя будем? Ладно, беги, не заставляй людей ждать себя… А с мамой я сам все улажу. Давай, сын, действуй!
Уколов недовольно посмотрел на часы. Где носит этих балбесов? Нет, не стоило их обоих отправлять, вдвоем у них вечно все не так. Друг на друга, наверное, рассчитывают, а в результате ни тот, ни другой мышей не ловит. Послал бы одного Георгия… или того же Митяя, все уже было бы сделано. И Зырянов был бы здесь, и они…
Ход мыслей Бронзового прервала телефонная трель.
— Да! — раздраженно бросил в микрофон Уколов. — Слушаю!
— Руслан, это Георгий! — Голем словно чувствовал, что Бронзовый разгневан и ждет объяснений. И не стал испытывать терпение Уколова. — Прости, что долго, но тут… Мы нашли целое гнездо! Да такое, что… Знаешь, лучше будет, если ты сам подойдешь посмотришь.
— А что там такого, чтобы мне смотреть? — Раздражение не покидало Бронзового. — У самих соображения нет, что делать? Много их там?
— Не знаю! Там ход идет под землю. Митяй слазил, так чуть не заблудился там. Целый лабиринт! Что горизонтальный, что вертикальный. Множество разветвлений… Мы одни просто не найдем их… Проще взорвать все к чертовой матери!
— Ну так и взорвите, — сказал Уколов. — Есть же специалисты! Вызовите, пусть поработают. Да что, мне учить вас?
— Руслан, ни взрывать, ни жечь нельзя, — возразил Сартов. — Лабиринт находится прямо под складом готовой продукции. Да и на взрыв соберутся журналисты, телевизионщики… Тут что-то другое нужно.
— Хорошо, сейчас подойду. Бронзовый отключил связь и медленно поднял глаза на Должанского.
— Твое счастье, что некогда мне. Было бы время, ты не меня, своего бога о смерти просил бы! — Уколов повернулся к Кокаколе. — Убей его.
Сериков вздернул голову и посмотрел на голема, словно не веря своим ушам. Как ни странно, его поразил, даже, можно сказать, ошеломил не сам смысл того, что сказал Уколов. В конце концов, смерть, как бы она ни была страшна, это естественный конец любого человека. Все равно когда-то придется умереть… Кому раньше, кому позже, но никого не минет старуха с косой. Филипенко вон только что умер… Серикова потрясло до потемнения в глазах даже не то, что на сей раз убить должен был он сам, — хотя он никогда еще не лишал человека жизни, внутренне был готов и к этому. И не то, что убить предстояло генерального директора ФАЗМО, благодетеля Кокаколы, которого он еще час назад готов был защищать от любых опасностей. Голос голема — вот что было самое страшное. Тихий, будничный, безразличный, уверенный, что сказанное будет исполнено. Голем произнес это так, словно заметил вдруг, что у Кокаколы расстегнута ширинка на брюках, которую надо бы застегнуть… И, что было еще ужаснее, Сериков подчинился. Внутренне проклиная себя, он достал свой ПММ, кстати, выбитый охране тем же Вадимом Александровичем, снял пистолет с предохранителя и взвел затвор. Все еще надеясь, что это простое испытание, что ему не придется стрелять и это только игра на нервах, Николай Николаевич поднял ствол и посмотрел на голема. А тот, словно ничего не замечая, повернулся и пошел к выходу.
«Засадить бы ему в спину!» — пронеслось в голове у Серикова, и он нажал на спуск. Как и учил Бронзовый, Кокакола стрелял в голову. Уколов на миг замер, потом повернулся, мельком взглянул на дергающееся в конвульсиях тело Должанского и с одобрительно-презрительной ухмылкой посмотрел на Серикова.
— А в тебе еще не все потеряно! — сказал голем. — Молодец… Если б ты не выстрелил до того, как я дошел до двери, я прикончил бы вас обоих. Ладно, пошли… посмотрим, что там у вас за… инкубатор.
Грязного, злого Георгия и Митяя, еще более грязного и злого, Уколов нашел там, где и ожидал, возле склада готовой продукции. А вот огромная яма стала для Бронзового полнейшей неожиданностью.
— Коля, вы здесь что, раскопки ведете? — Руслан повернулся к бледному Кокаколе, словно не замечая, в каком состоянии находится начальник охраны ФАЗМО. — Зачем здесь яма?
— Так с нее же все и началось, — ответил Николай Николаевич. — С этой ямы проклятой. В нее мой охранник попал… и с ума сошел.
— Коля, ты слышал, что я спросил? — Уколов посмотрел в глаза Серикову. — Я спросил, кто вырыл яму? И зачем?
— Да кто ж его знает, — ответил Кокакола. — Сами не имеем понятия… Утром приходим… и вот она. А вечером… не было.
— И что, даже Должанский не знал? — недоверчиво произнес Бронзовый.
— Руслан, на черта ты у него спрашиваешь! — презрительно бросил стоящий рядом Сартов. — Да у них здесь такой бардак, что…
— Георгий, тебя не спрашивают! — осадил его Руслан. — Николай показал себя мужчиной, а за это прощают многое. Давай, Коля, не стесняйся, говори!
— Что говорить? — не понял Сериков. Уколов скрипнул зубами.
— Я тебя спросил, — терпеливо повторил он, — Должанский знал об этой яме?
— Знал, конечно, — приободрившись доложил Николай Николаевич.
Наступила пауза. Уколов замер в поощрительном молчании, ожидая продолжения, Сериков же счел свой ответ исчерпывающим. В чем-то, возможно, он был и прав.
— Ну? — не выдержал Уколов. — Дальше-то что?
— Что дальше? — не понял начальник охраны.
— Яма зачем? — Бронзовый наклонил голову и уткнулся взглядом в носки своих ботинок. Он боялся, что Николай Николаевич увидит выражение его глаз и испугается.
— Не знаю!
— А у директора не спрашивал?
— Дак он-то откуда знает… знал! — Кокакола, удивляясь бестолковости голема, пожал плечами. — Я же говорил, утром приходим… а вечером не было…
Уколов исподлобья посмотрел на Сартова. Тот молча развел руками. Он же предупреждал!
— Коля, я тебя прошу, сосредоточься! — Руслан решил предпринять еще одну попытку. — Ты уверен, что Должанский не знал, для чего эта яма и кто ее вырыл?
— Я же говорю…
— Коля, да или нет?
— Нет!
Бронзовый вновь посмотрел на Сартова.
— Нет — значит, что он не знал, — уточнил Георгий, — или что ты не уверен?
— Да!
— Что да? — не понял Уколов. — Уверен?
— В чем?
Големы вновь переглянулись. Сартов покачал головой. Уколов в ответ кивнул.
— Ладно, Коля, я вижу, мы с тобой сработаемся. — Руслан решил, что если он пробудет на ФАЗМО еще десять минут, трупов на заводе прибавится. — Собери всех свободных от дежурства, расставь возле ямы… Скажи им, что здесь прячутся те, кто довел ваших товарищей до такого состояния… Враги! Их необходимо уничтожить!
— Как… и этих? — вздрогнул Сериков. — А милиция? Нас же посадят! Должанский… Филипенко… Теперь эти…
— За милицию не переживай, это я беру на себя. Те трупы, что в кабинете, потом зароете в этой же яме, — Бронзовый показал вниз. — Но сначала пристрелите самовольщиков. Всех! Они не смогут долго сидеть без еды. Голод их выгонит наверх, тут вы их и… Только смотри, как я уже говорил, обязательно контрольный в голову!
— Руслан, но люди же могут отказаться убивать! — Сериков беспомощно огляделся, словно ища поддержки. — Они охранники, а не…
— А боевики твои где? — напомнил Георгий. — Скажешь им, что это те, кто их поломал, там внизу, так они сами и…
— Да что ты дурака валяешь! — вмешался Уколов, прерывая Сартова. — Коля, нужно будет, сам пристрелишь. И давай, старайся… Справишься с трансформерами, я тебя сделаю директором завода. Но смотри, проколешься…
Бронзовый договаривать не стал. Он справедливо рассудил, что Николай Николаевич и так все понял. Да и времени на разговоры не оставалось. Сегодняшней ночью предстояло сделать очень много дел и задерживаться на ФАЗМО Уколов больше не мог.
— Давай, Коля, я рассчитываю на тебя! — бросил он на прощание и, кивнув своим спутникам, направился к машине.
* * *
— Руслан, что-то я не узнаю тебя! — не выдержал Георгий. Он сидел за рулем «навигатора» и умело маневрировал в потоке машин. — Такой обходительный, такой… шоколадный! Коля, мужчина… На хрен тебе этот мешок с дерьмом?
— А кто на заводе останется? А этот… Я ему хороший урок преподал, будет как верный пес служить.
— Так, может, его тоже… мобилизовать? А то начнет, как Должанский…
Бронзовый ответил не сразу. Он и сам точно не мог сказать, что поступил верно. Уколов не понимал, в чем дело, но где-то в глубине сознания как будто что-то говорило, что он допустил ошибку. Но в чем? Или с кем? С Филипенко? Так это же явный самовольщик, а потому должен был умереть. Возможно, не так быстро, возможно, следовало получше покопаться в его памяти, но гнев и нехватка времени… Да, впрочем, что еще могло быть у него такого? Все, что нужно было знать о Рыкове и Паниной, Уколов получил. Планы трансформеров выведал… И очень, кстати, интересные планы! Такие наглые ребята, как эти, Бронзовому еще не встречались. Особенно этот Рыков. Оказывается, именно он нашел способ, как избавляться от «Зова».
И морфингом, подлец, овладел! Еще, чего доброго, и энергией управлять научится! Нет, не научится. Потому что до завтрашнего утра не доживет.
— Кокаколу оставьте в покое! — твердо сказал Уколов. — Пусть лучше там сидит исполнительный дурак, чем инициативный предатель. Или трансформер. А Коленька так напуган, что теперь ни за какие богатства мира против нас не пойдет.
— Это точно, — кивнул Георгий. — Стоит бледный такой…
— Я еще не закончил! — сердито оборвал его Бронзовый. — Горик, что это с тобой сегодня такое? Ты меня раздражать начал!
— Прости, босс, сам не знаю. — Глиняный пожал широкими плечами, — Я как побываю на заводе, пообщаюсь с этими… работничками, так потом три дня как перепрограммированный хожу!
— Трех дней на восстановление формы у тебя нет! — с усмешкой сказал Уколов. — Сегодня ночью будет очень много работы.
— Самовольщики? — произнес молчавший до того Сковородин. — Ну так нам к такой работе не привыкать. Их столько…
— Скоро станет меньше, — уверенным тоном сказал Уколов. — Вернем прежнюю программу, вот брак и уменьшится. Зырянов, гад, напортачил. А что касается сегодняшней ночи… Эти самовольщики необычные. Овладели морфингом, так что трансформе-рами их можно назвать в полной мере.
— Ух ты! — удивился Сартов. — Морфингом? Не может быть! Этого даже мы не умеем!
— Ну, это глиняным и не положено уметь! — напомнил Руслан. — Вот станете бронзовыми… а может, и чистильщиками, вот тогда пожалуйста, получайте и эту программу, а пока…
— Подожди, Руслан, а самовольщиков кто программировал? — опешил Сартов. — Я ничего не понимаю! Кто им программу вводил?
— Первичную… бракованную, Зырянов, — процедил сквозь зубы Бронзовый. — А вот апдейт… сами.
Горик так опешил, что чуть не врезался в багажник шедшей впереди «шестерки». Он резко ударил по тормозам и, не обращая внимания на возмущенные сигналы остановившихся по его вине машин, повернулся к Руслану.
— Сами?! Ты говоришь сами? Сами? — Сартов не верил своим ушам.
— Да, Горик, сами! — Уколов показал на дорогу. — Поехали, чего встал!
Все еще не пришедший в себя голем нажал на педаль акселератора.
— Сами… — в растерянности повторял он. — Сами…
— Руслан, как же мы с ними справимся? — спросил Сковородин. — Они же… сильнее нас! А если за них возьмешься ты… Изменят внешность и залягут на дно.
— Вот поэтому и нужно уничтожить их сегодня ночью, — сказал Уколов. — Пока самовольщики не узнали, что я выпотрошил их товарища. Ты, Георгий, возьмешь бригаду Супьяна и поедешь на Андреевскую набережную. Там живет Рыков. Вот тебе точный адрес и номер его машины… Убедитесь, что он дома, и взрывайте.
— Как, весь дом из-за одного трансформера? — Для Сартова сегодня был день сюрпризов. — Там же столько людей живет! Шуму будет… на всю Москву!
— Да хоть на всю Россию, — отрезал Бронзовый. — Они проведали про «Авиценну». А вдруг и родителям своим сообщили? Или соседям? Есть гарантия, что такого не произошло? Нет? И у меня тоже нет! Так что используй запасы, что сделал Манчестер, на полную. Ты же, Митяй, — Уколов повернулся к Сковородину, — возьмешь Сапу. Он опытнее, пусть он на Амундсена поработает.
— Вот-вот, как поопытнее, так Митяю, а как Георгию, так что похуже, — пробурчал Сартов. — Был бы жив Тагир…
— Ну что ты сегодня без конца нудишь? — обратился к нему Бронзовый. — Коли уж ты такой беспомощный, возьми с собой Родиона. Нет, у Роди опыта маловато. Дело слишком ответственное, чтобы полагаться на авось. Сделаем так: я с Кочергиным возьму на себя Рыкова, а вы с Митяем едете к Паниной.
* * *
— Хорошие ребята! — произнесла Лена, прижимаясь к плечу Анатолия. Такси неслось по ночному проспекту Мира. Время было позднее, и Рыков не мог допустить, чтобы его девушка возвращалась домой одна. Да и расставаться не хотелось.
— Кто? Кого конкретно ты имеешь в виду? — спросил Толик.
— Не знаю… Да все понравились! Лешка, конечно, его жена…
— А как тебе Олег? — ревниво поинтересовался Толик. — Я заметил, все девчонки глаз с него не сводили.
— Ну еще бы! — усмехнулась Лена. — Такой огромный… И колоритный! Говорят, что он хороший художник.
— У нас хороший художник или нет, узнают после его смерти, — заметил Рык. — А при жизни он или модный… или непризнанный.
— Это откуда же ты таких познаний в искусстве набрался? — Лена хмыкнула и взъерошила волосы Толика. — Мавр ты мой ревнивый!
— Я?! — возмутился Толик. — Я ревнивый? Лена улыбнулась и показала глазами на водителя такси.
— Не кричи, я же шучу, — примирительно прошептала она. — А насчет ревности… Так там не ты один ревновал…
— Да не ревновал я вовсе!
— Вот эта девушка… яркая такая… — Лена наморщила лоб, словно стараясь вспомнить имя той, о ком она собиралась говорить.
— Карина! Ее зовут Карина! — выпалил Толик.
— Карина? — Лена сделала вид, что удивлена. — Так тебе, значит, понравилась Карина…
— Почему мне? — удивился Рыков. — Она тебе понравилась! Ты же о ней заговорила!
— Я?! Я? Что-то ты совсем заговариваться стал! Ее имя ты первый произнес!
— Ну и что? Ты же о ней… первая начала! Первая! Сама! — запротестовал Толик. — А я только имя назвал!
— А откуда ты взял, что я ее имела в виду? — засмеялась Лена. — Я хотела сказать совсем о другой девушке! Эх, мужчины, как вы быстро выдаете себя!
— Можно подумать, что вы не выдаете! — обиделся Толик. — Сама от Олега глаз не отводила!
— От Олега? — Лена лукаво улыбнулась. Ей нравилось подразнивать своего избранника. — Он, конечно, парень видный… Но у меня есть ты! Кстати, там еще один симпатичный парень был…
Договорить Лена не успела, машина остановилась, и таксист, пожилой, полноватый мужчина, сообщил:
— Все, приехали! Дальше не могу, видите, как здесь все перерыли! Да тут вам идти-то совсем ничего!
Рыков досадливо поморщился. Если бы таксист послушался его и поехал по другой улице… Да бог с ним, тут действительно метров пятьдесят до дома осталось, А там сквозное парадное и еще метров тридцать…
— Ладно, что теперь делать, пойдем, Толик. — Лена вылезла из машины и пошла вперед.
Рыков рассчитался с таксистом и последовал за ней. Может, даже и хорошо, что так вышло? Погода прелесть, любимая девушка рядом, куда торопиться?
Обняв Лену за плечи, Толик повел ее к парадной высившегося неподалеку дома. Но не прошли они и десяти шагов, как позади раздался гудок клаксона. Ребята сначала не обратили на него внимания — мало ли кто кому сигналит, но настойчивый гудок повторился.
— Эй, молодежь! — Толик узнал голос таксиста. — А сумочку кто забирать будет?
Лена растерянно посмотрела на свои руки. Вот растеряха, опять косметичку забыла! Вечно она ее теряет! В машине, в кафе, в парикмахерской… Да, пожалуй, и места не найдешь, где еще она не отметилась своей рассеянностью!
Толик быстро подошел к водителю и взял протянутую ему сумочку.
— Спасибо!
— Бывает! — Таксист усмехнулся. — У меня вон дочка тоже все забывает. Один раз даже билеты на самолет в Сочи где-то потеряла. Во Внуково, уже на регистрации спохватилась… Так и не отдохнула в том году…
— Нам повезло больше, — с улыбкой сказал Толик. — Вы оказались…
Толик услышал уверенные шаги и повернулся. В свете фар прошел высокий широкоплечий мужчина. Колоритная личность, лысый и со стриженой бородой. Что-то в его облике показалось знакомым…
— Ну ладно, счастливо вам! — Таксист прервал затянувшуюся паузу. — Больше ничего не теряйте!
— Да-да, спасибо большое! — Растерянно поблагодарил программист. У него из головы никак не шел бородач. Где он его видел?
Водитель машины, хлопнув дверцей, уехал, а Толик лишь сейчас подумал, что, наверное, надо было заплатить таксисту, честность нынче не часто встречается. Ну да что уж теперь, раньше надо было думать.
Рыков быстро подошел к Лене и протянул сумочку.
— Вам, мадам, повезло! — шутливо сказал он.
— Не мадам, чудо ты мое, а мадемуазель! — со смехом возразила Лена. — Мадам — это замужняя женщина, а я пока…
— Недолго осталось! — выпалил Толик и сам себе удивился. Что это он несет? О женитьбе речи пока не шло!
— Это как понимать? — не преминула уцепиться за слова Лена. — Как предложение?
— Ну…
— Ладно, жених, домой провожать будешь? — Лена решила о замужестве больше не говорить, а то может показаться, будто она навязывается. — Или бросишь меня прямо здесь?
— Вот вечно ты… — Толик вновь обнял ее за плечи, и они вошли в сквозной подъезд соседнего дома. — Лен, как ты думаешь, может, я не буду заходить к вам? Время позднее, четвертый час… неудобно! Анна Дмитриевна, может, уже спит, а я…
— Толик, мама всегда тебя рада видеть! — перебила его Лена. — И зря мы не подумали и отпустили такси… Тебе нужно было прямо на нем и вернуться. Я уже дома, что со мной случится? А тебе еще через весь город ехать!
— Да чепуха, я к метро выйду, там всегда машины стоят, — отмахнулся Рыков. Разговаривая, они не заметили, как вошли в подъезд Лениного дома и остановились у лифта. Толик бросил взгляд на кнопку вызова. Ну хоть здесь все как надо — кабина занята, можно еще немножко продлить свидание. — Вот ты и дома… А за меня можешь не беспокоиться.
— А за кого мне еще беспокоиться? — тихо сказала Лена. — Кто у меня остался? Ты, мама… ну еще тетя! И все!
— Как и все? — возмутился Толик. — А мои? И мама, и папа… они же тебя так любят! А Стэньку забыла? Да у тебя столько…
Толик собирался напомнить еще о Филипенко, но не успел — Лена, не дождавшись, пока Рыков сам догадается, встала на цыпочки и закрыла ему рот поцелуем.
Боже, уже ради таких моментов стоит жить! Счастье горячей волной окатило обоих, реальность перестала существовать, и остались только они одни — он и она…
За спиной Лены раздался характерный звук остановившейся кабины и щелчок реле, предваряющий открытие дверей. Влюбленные еле успели оторваться друг от друга — Лене не хотелось, чтобы начались пересуды о ее поведении. Скажут, не успели похоронить отца, как бесстыжая дочь пустилась во все тяжкие. Не будешь же всем рассказывать, что они с Толиком любят друг друга.
Из лифта вышел молодой мужчина, крупный, широкоплечий, с быстрыми колючими глазами. Даже не взглянув на влюбленных, он энергичным, пружинистым шагом направился к выходу на улицу и исчез за дверью.
— Как же не хочется тебя отпускать! — сказала девушка, ласково глядя на Толика. — Но не хочу быть эгоисткой, тебе же еще столько ехать, а ты без машины. Ну давай, Толик, иди, я сама поднимусь. И прошу тебя, будь осторожнее, я почему-то сегодня беспокоюсь…
— Да о чем ты говоришь! Я провожу…
— Толик, послушай меня хотя бы раз! Я же не засну, пока ты не позвонишь мне и не скажешь, что благополучно доехал! Я дома, что со мной может случиться? Поезжай, пожалуйста, прошу тебя! Пожалей меня и поспеши!
Толик растерялся. Что это так Ленку разобрало? Ну поднимется он, ну потеряет пять минут…
— Ладно, давай сделаем так, — начал Толик, придумывая на ходу компромиссный вариант, — я открою высокий диапазон слуха, а ты, когда поднимешься, крикнешь мне на нем, что все в порядке.
— И подниму всех собак в доме, — улыбнулась Лена. — Лучше уж я крикну, если что-то случится! Хорошо?
Не дожидаясь ответа, девушка прикоснулась к груди Толика ладошкой, которой он всегда любовался, и быстро вошла в кабину.
— До завтра! — ласково сказала она.
— До сегодня! — буркнул Рык в закрывшуюся перед его носом дверь.
На душе стало немножко грустно. Всегда грустно расставаться с той, кого любишь. Нет, придется жениться. Да чего он перед собой кокетничает, для себя-то он давно решил, что так и сделает! А что, его предки давно мечтают об этом, Анна Дмитриевна совсем уже родной стала, почему бы и не зажить одной дружной семьей? Как только с Должанским и его бандой разберется, так сразу можно объявлять о помолвке. Тем более что победа уже совсем близка: Тарасов сегодня по секрету сообщил, что через неделю аппаратура будет готова к испытаниям. Класс! Так не терпится показать всем этим големам, киборгам и прочей… нечисти, что их планы провалились и что люди способны защититься от них. Нужно будет только отработать стратегию и тактику борьбы. Вполне вероятно, что без впечатляющей демонстрации силы неокиборгам не обойтись…
Как и собирался, Толик открыл ультразвуковой диапазон и прислушался. Он надеялся, что услышит от Лены хотя бы тихую весточку, хотя бы легкий намек на поцелуй, но вместо этого перед глазами вдруг всплыло лицо только что прошедшего мимо мужчины. Да что это с ним сегодня? Просто наваждение какое-то То бородач, теперь вот этот! Господи… Да это же големы!! Да-да, те самые големы, которые уничтожают таких, как он… как Лена!!
И тут же услужливая память, словно бы в повторном кино, прокрутила в голове программиста кадры, которые он видел, когда был в последний раз на ФАЗМО. Расстрелянная женщина, ее голова, подпрыгивающая, словно мячик на камнях… И… теперь они здесь?! Они пришли за Леной?!!
Рыков круто развернулся на каблуках и бросился к лифту. Индикатор показывал, что кабина движется вверх. Рык хотел было бросить ультразвуковое предупреждение, но вовремя вспомнил, что его могут услышать и големы, а это было совсем ни к чему. Толик достал мобильный. Номер Лены был внесен в память. Одно нажатие и… потянулись томительные секунды ожидания. Внутренний компьютер начал отсчет:
— одна, вторая… Лена ответила на пятой.
— Толик, перестань баловаться! — вместо традиционного «алло» сказала она.
— Ты где? — спросил Рык.
— Как где? — опешила Лена. — Выхожу из лифта. А ты где? Надеюсь, уже к метро подходишь?
— У тебя все в порядке? — Толику некогда было отвечать на вопросы девушки. — На площадке никого нет? Ты никого не встретила?
— Нет, а что случилось?
— Големы, они здесь! — сообщил Рыков. — Ты уже зашла к себе?
— Вхожу… Но откуда они здесь? — Девушка как будто не верила тому, что услышала от Толика. — А ты уверен, что не ошибаешься?
— Уверен! Зашла?
— Да! Дальше что… Подожди, мама… Нет, это я не тебе… Теперь что делать?
— Запритесь! — Рыков даже удивился непонятливости Лены. — И смотрите, никого к себе не пускайте! Я попробую увести их отсюда!
— Подожди, может, и ты к нам? — предложила Лена.
— Нет! — Толик посмотрел вокруг. — Раз они здесь, значит, знают, где ты живешь. Надо придумать, как вывести тебя отсюда.
— Толик, но как они нас выследили? Где мы прокололись?
— Лен, не знаю, сейчас я отключусь, а вы… ну, сама сообразишь! — Толик ругал себя последними словами за беспечность. Господи, он даже не продумал свои действия на тот случай, если произойдет что-то подобное! Самоуверенность проклятая!
Он обвел внимательным взглядом подъезд. Если големов нет ни у квартиры Лены, чего он опасался больше всего, и здесь их нет, то… где же они? Неужели противник появился лишь для того, чтобы показать, что ему все известно? Но как големы могли все узнать, если у него и у Лены не свои… «интерфейсы»? Так ведь…, все так и есть! Ну да! Они всего несколько минут назад прошли мимо обоих программистов и даже не обратили на них внимания!
Тогда что же получается, возле квартиры Паниных големов нет, никакой засады ни на него, ни на Лену нет… А големы есть! Они, что же, здесь случайно? Ну уж факушки, таких совпадений не бывает. Сразу два урода, которые убивают… обращенных, вдруг оказываются в том доме, где живет Лена, а Толик должен поверить, что это случайность?! Ну уж нет!
Толик вышел на улицу и остановился, вглядываясь в кустарник, росший около дома. Где големы и что они задумали? Один шлялся по улице, второй спускался откуда-то сверху… А что, если… если у них какие-то дела на крыше? Или на чердаке?
Неожиданно позади Толика послышались голоса, и из подъезда вышли четверо молодых людей. Несмотря на то что одеты они были в гражданское, во внешнем облике вышедших явно чувствовалась армейская выправка. Они даже шли в ногу, мощно, целеустремленно и уверенно! Прямо стая волков, вышедших прогуляться по своим владениям. Сытые, отдохнувшие, с лоснящейся шерстью… Сегодня они тебя не тронут, если слишком близко не подойдешь, а вот завтра разорвут!
Не обращая внимания на стоявшего у двери Рыкова, четверка спустилась по бетонным литым ступеням и так же слаженно, как и вышла, двинулась по дорожке. Может быть, на них и не стоило обращать внимания, мало ли кто бродит по ночам, но внезапно до Толика дошло, что хотя он форсировал свой слух, звука открывающегося лифта он не слышал. Значит, они спустились не на лифте? Сбежали по лестнице? Интересно, а не связано ли это с появлением големов? Не они ли здесь командуют?
Рыков, не оборачиваясь, сделал шаг назад и, оказавшись в дверном проеме, развернулся на каблуках и вошел внутрь. Кажется, на его маневр никто внимания не обратил, можно больше не таиться. Толик бросился к лестнице. Она располагалась справа от лифта, и он, не обращая внимания на темноту — там не горело ни одной лампы, побежал к ней… и налетел на невысокого худенького мужичка с большими усами. Скороговоркой извинившись, Толик, не останавливаясь, обогнул усатого и побежал дальше. Пролетев в два прыжка первый марш, он, не снижая темпа, вписался во второй, затем третий, и со всего маху наступил на лежавшего между вторым и третьим этажом человека. Впрочем, это он потом понял, что споткнулся о человека, а когда падал, то думать было некогда.
Первое, что пришло на ум Толику, когда он обрел способность соображать, было, что это мешок, который бросил кто-то из четверых, спустившихся по лестнице, или усатый. Но следом за этой мыслью появилась следующая, от которой по спине пробежали мурашки. Вдруг это вовсе не мешок, а труп? И только стон и последовавший за ним отборный мат показали, что все не так страшно, как Толик подумал.
— Извините, — пробормотал он. — Я не хотел!
— Не хотел он, — стонал лежащий, — не хотел, так не несся бы как стадо кабанов!
— Да кто же знал…
— Надо знать! — повысил голос пострадавший. — Людям же нужно где-то спать! Есть же лифт… Мы им не пользуемся, вам оставляем! Так хоть лестницу не трогайте! Или нам вообще места нет? Живыми в могилу загоняете? Подождали бы, и так совсем немного осталось!
— Слушай, брат, прости, я не хотел причинить тебе вред… вот возьми, купи себе что-нибудь. — Толик протянул бродяжке деньги. — А сейчас извини, я спешу…
Рыков сделал шаг вперед, но бомж остановил его.
— Слышь, мил человек, если ты так спешишь, что ж по лестнице поперся? Там еще знаешь сколько народу спит! — От радости, что его не только не пинают и не гонят на улицу, но еще и денег дали, на бродягу напала говорливость. — Я последний пришел, а там выше уйма таких же бедолаг бездомных, как и я. Некоторые так вообще здесь живут.
— Как это живут? — удивился Толик. — Как здесь жить можно… Постой, ты говоришь… там дальше тоже лежат?
— Ну да… Спят все давно! — подтвердил бомж. — Я бы тоже спал, да ты разбудил! Мучайся теперь, пока заснешь!
— Ну прямо спал! А как же те четверо, что минуту назад прошли? А следом еще один… с усами?
— С усами? — удивился бродяга. — Не было здесь никого! Ни с усами, ни без усов!
— Да как же не было, я своими глазами видел, как они выходили!
— Ну разве что летали! Кроме тебя, по мне больше никто не топтался! Может, пару часов назад, когда меня еще не…
— Слушай, но я же столкнулся с ними… Там, внизу…
— Так они, наверное, в подвале были! — сказал бомж. — Точно, из подвала…
Он еще что-то говорил, но Толик уже не слышал, он бежал вниз. Господи, как же он не подумал, что они могли быть в подвале? Но что они там делали? По правде говоря, Толик уже это знал. Только вот не хотелось в это верить. Нет, этого не должно случиться! Нужно поскорее попасть туда, в подвал, может, он еще успеет!
Вылетев на первый этаж, Рыков стал перестраивать зрение. Нужно было как можно быстрее отыскать взрывчатку и постараться обезвредить ее. Как он будет это делать, Толик не имел представления. Да и есть ли она там вообще? Лучше бы, конечно, не было!
Но добежать до подвала ему не удалось. На первом этаже его уже ждали. Это был тот самый бородатый голем, которого он пытался отыскать всего пять минут назад. Бородач преградил Толику путь, и он, не успев вовремя остановиться, врезался прямо в него. Врезался и отлетел назад! А голем даже не пошатнулся.
— Молодой человек, я могу поинтересоваться, что вы здесь делаете? — Глаза бородатого настороженно следили за каждым движением Анатолия. — Ваши документы, пожалуйста!
Толик растерялся. Какие документы? Они же на Рыкова! И с его же фотографией! А он-то бегает совсем с другой физиономией! Черт, давно же говорил себе, купи новый паспорт, купи удостоверение… да хотя бы права себе купи, только не ходи со старыми! Вот и влип!
— А-а… А ваши? — спросил он. — Ваши документы?
— Мои? — усмехнулся Сартов. — Пожалуйста!
Рыков почувствовал, как по ушам ударил резкий ультразвуковой удар, но он ждал чего-то подобного и заранее приглушил чувствительность в этом диапазоне. Но все равно уровень сигнала был столь высок, что Толик чуть не вздрогнул. Ему понадобилось все его самообладание, чтобы не дать голему почувствовать, что он воспринимает запретный диапазон. Бородач, не отрывая испытующего взгляда от Толика, продемонстрировал ему удостоверение.
— Достаточно? — спросил он в нормальном звуковом диапазоне, — Ну а теперь могу я взглянуть на ваши документы?
— А я… дома их забыл, — сказал Толик. — А что случилось?
— Митяй, подожди! — услышал он вдруг едва уловимый голос. Говорил его собеседник, но не на обычных частотах, а на ультразвуке. — У меня тут кадр интересный очень!
Каков был ответ, Толик не услышал, он забыл восстановить чувствительность, а когда он это сделал, говорил опять бородач.
— Сковорода, не мешай! Две минуты ничего не решают!
— Решают! — возразил напарник. — Уколов звонит, ругается! Спрашивает, когда мы будем готовы!
— Скажи ему, что мне нужно еще пять минут! — сказал Сартов — Понимаешь, паренек очень странный! На хлыст не среагировал, а вот в остальном…
— Да зачем он тебе нужен? Чего ты в нем нашел?
— Не я нашел, а Сапа! Он чуть не сбил его, когда тот выходил. Парень не видел Сапу, следил за его саперами. А как те прошли, потихоньку шмыг в подъезд, да только направление перепутал и наверх пошел. Потом спохватился и вниз, а здесь я его и прихватил! Теперь вот думаю, что с ним делать!
— Да чего думать-то! — раздраженно крикнул Митяй. — Вали и все! Потом все равно на взрыв все спишут!
Толик почувствовал, как у него помутилось в голове и тяжело застучало в висках. Так, значит, он не ошибся и будет взрыв? Ну уж черта с два!
— Подожди еще минутку, я узнаю, из какой он квартиры… Вдруг он с обезьяной той связан… Тогда мы могли бы через него выйти на Рыкова.
Толик прикусил губу, чтобы не присвистнуть. Значит, они здесь по его душу?
— Да на хрен тебе это надо? — не унимался Сковородин. — Все равно еще пара минут — и от твоего Рыкова одно воспоминание останется! У Руслана давно все готово, он только нас ждет, хочет засинхронизировать оба взрыва.
Господи, так в опасности не только Лена и Анна Дмитриевна, но и его родители? Нужно срочно позвонить, предупредить их! Но как звонить, когда этот козел бородатый привязался как банный лист?
— К кому вы шли, молодой человек? — спросил Сартов, строго глядя на Толика. — Или от кого…
— От кого! — выпалил Толик. Он понимал, что шансы предотвратить взрывы обоих домов зависят сейчас единственно от того, насколько его персона заинтересует голема. — От девушки!
— От какой же? — насторожился бородач.
— Горик, все, время вышло! — крикнул Митяй. — Руслан приказывает взрывать!
— Да подожди ты… минуту еще! — выкрикнул в ответ Сартов. — Одну минуту!
— Ну так от какой же девушки ты шел? Фамилия, имя, номер квартиры? — Голем стал проявлять явные признаки нетерпения.
— Ее зову Лена, — начал Рыков и умолк.
— Горик, какой хрен минута, тебе еще отбежать нужно! — послышалось в ультразвуковом диапазоне.
— Заткнись! Успею! Этот парень к Паниной приходил!
— Ну так бери его с собой… Все, конец, Руслан не стал тебя ждать!
Дальше Толик уже ничего не слышал. Перед глазами возникло лицо мамы, глаза отца… Господи, как же он не уберег их? Не спас, не помог! Упыри проклятые, всех на своем пути губят!
«Давай, сын, действуй!» — пронеслись в голове последние слова папы, и рука Толика сама пришла в движение. Он и сам еще не знал, что будет делать, а из пальцев правой руки уже стали стремительно вылезать острые бритвы когтей. Трансформация шла так стремительно, что если бы не виртуальный компьютер. Рыков ни за что не успел бы произвести корректировку удара. Но расчет был верен — голем еще даже не успел сообразить, что произошло, а в потолок подъезда уже ударил фонтан крови. Горло, вены и одна из мощных шейных мышц были разорваны в клочья.
Георгий, не сводя удивленного взгляда с Толика, стал медленно оседать на пол… Не успел он упасть, как новый удар достиг цели — глубокие борозды пропахали кожу на щеке, так что сквозь них блеснули белые зубы.
В другой раз от этой картины Толика, наверное, вывернуло бы наизнанку, но сейчас, потрясенный гибелью родителей, охваченный жаждой мести, он лишь брезгливо отдернул руку и, стряхнув капли крови и прилипший лоскут кожи, с-садистским интересом посмотрел на то, во что превратились его пальцы. Затем медленно спрятал когти и достал телефон. Набрал номер родителей… И завыл, завыл как волк, как его Стэн, который разделил судьбу Рыковых, заменивших серому его семью.
— Горик, что там у вас? — раздался голос второго голема. — Кто это воет?
Толик замолчал. Он вспомнил, что еще не все враги получили по заслугам, что есть еще возможность покарать големов.
— Это Рык воет, — сказал он, стараясь попасть в тембр убитого им бородача. — Понял, что попался, и завыл. Вот подарок будет… Руслану!
— Да ты что, Рыкова взял? — изумился Сковородин. — Ну ты даешь!
— Подойди… помоги! — Толик снова поднял к глазам руку и стал выпускать когти, — Я один не справлюсь. И бойцов с собой возьми.
Митяй повернулся к саперам/
— Вот это номер, Руслан думает, что он там самовольщика на атомы разнес, а его здесь Горик взял! — радостно сказал он. — Вот умора-то! Ну Горик, ну артист! А я — то думаю, что он там возится? Ладно, пойду гляну, как там… Заодно и помогу ему.
Усач пожал плечами. Чего только в жизни не случается. Уж кому, как не ему, ветерану Афгана и участнику первой Чеченской войны, знать об этом? Да и время, проведенное в плену, располагало к размышлениям о роли случайностей.
— Сходите посмотрите, что там! — сказал он и показал на пульт дистанционного управления. — А я с машинкой посижу.
— Смотри, нас не взорви, — с угрозой произнес Сковородин. — Если что, с живого шкуру спущу!
Сапа кивнул. Он давно понял, что лучше беспрекословно выполнять команды. Тогда и спросу меньше.
— А вы, — Митяй посмотрел на помощников Сапы, — давайте за мной! Да, возьмите шнур, он нам вместо наручников пригодится.
Бойцы бросились к войсковому «уазику», стоявшему поодаль. Все необходимое для «работы» они возили в нем. Там же были «железные» документы, разрешающие перевозку опасного груза. Сковородин нетерпеливо посмотрел в сторону дома. Не упустил бы Сартов трансформера, Уколов говорил, что он даже морфингом овладел!
Словно отвечая на его мысли, вновь подал голос Георгий.
— Ну долго еще ждать? — закричал тот. В голосе глиняного чувствовалось напряжение, наверное, ему приходилось несладко.
— Вы давайте подтягивайтесь! — приказал голем саперам, а сам побежал к дому.
Четыре пары тяжелых ног затопали следом.
