ГЛАВА 10

После зачистки в Сибири в жизни вампиров России наступило затишье. Остатки дикарей разбежались по стране, но были в скором времени полностью уничтожены. В первый месяц после рейда Охотники повторяли нападения на кланы в других городах, но теперь вампиры были начеку. Потом и нападения прекратились. Через три месяца после нападения Истребители раскрыли одну из группировок Охотников, а также вышли на одного «кузнеца» — изготовителя серебряных крестов, тех самых, которыми были вооружены тверские Охотники. Кресты его производства были идеальными. Мага-святошу все еще не нашли.

Молодые вампиры продолжали свое обучение. На вторую ступень мастерства перешли все. Экзамены, проходившие в конце сентября, не имели ничего общего со вступительными испытаниями. Потом вампиры стали готовиться к следующему испытанию, после которого они могли стать полноценными членами клана. Им приходилось нелегко — надо было учиться и в обычных учебных заведениях, и на вампирских занятиях. Времени оставалось немного — испытание должно было произойти в конце ноября.

Вампиры не знали, в чем сущность испытания, до тех пор, пока оно не началось.

Небольшая деревня где-то в средней полосе России. Одна из тех, которые живут непонятно чем и где у молодежи единственная мечта — перебраться в ближайший город. Половина домов пустует. Недалеко от деревни — дачный поселок, который подступает все ближе. Конец ноября. Солнце почти зашло. До астрономического времени заката — несколько минут. Жителей деревни почти не видно. Но это не из-за позднего времени — ведь осенью рано темнеет. Не из-за того, что всем нечего делать. Всех разогнал по домам страх.

Уже две недели в одном из пустующих домов, лучше других сохранившемся, происходит что-то странное. Там что-то есть. Неизвестно, откуда оно появилось. Оно иногда появляется на секунду в окнах, причем только после заката. Иногда из дома раздаются странные звуки — как будто что-то прыгает по всему дому. Иногда слышен треск досок. Так продолжается всю ночь, до тех пор, пока не взойдет солнце.

Но это люди бы перетерпели, если бы не одно обстоятельство. На протяжении двух недель в деревне пропадают животные. Каждую ночь исчезает чья-то собака или кошка. Часто не одна, а несколько. Бездомные животные тоже исчезли и больше не пытаются раздобыть себе пропитание в деревне и ее окрестностях. Иногда животных находят. В разорванном на куски виде. Некоторые люди видели, как поздно ночью по деревне проносится странная тень.

Позавчера у одной семьи пропала овца. Это одна из немногих семей, у которых сравнительно большое хозяйство. На следующий день овца нашлась. В таком же состоянии, как и собаки. Она лежала недалеко от того дома, где появилось что-то странное. Самые смелые мужики и молодые люди, которые были в деревне, отправились к этому дому, вооружившись охотничьими ружьями и топорами. В доме было грязно, как и должно быть в заброшенном деревенском доме. Паутина, плесень, пыль, грязь… и следы когтей. На стенах, на полу было много следов от чего-то острого, напоминающего когти. Выяснили, что эти когти не имеют ничего общего с волчьими. Других диких зверей поблизости давно уже не было. Да и волки появлялись года два назад.

Посовещавшись, люди решили обследовать погреб, вход в который располагался в одной из комнат. В погребе тоже было пусто, но на удивление чисто. Ничего не обнаружив, народ покинул странный дом. Люди не знали, что предпринять, и решили просто быть осторожнее и на улицу после заката без особой нужды не выходить. В тот день, то есть вчера, в деревне пропали последняя собака и две последние кошки.

Итак, шестнадцатый день страха в деревне. Истекают последние минуты до заката. И вот — солнце полностью скрылось за горизонтом. Одновременно с этим в погребе обрушилась одна из стен. Открылся проход в небольшую комнату, где стояла кровать. На ней лежал человек. Он только что проснулся.

Человек поднялся и вышел из потайной комнаты. Если бы в погребе горел свет, можно было бы увидеть, что человек этот — не совсем человек. Вытянутое лицо, белая кожа, серые губы, красные глаза, заостренные уши, широкие и длинные ноздри. На руках когти. Когда он открыл рот, показались заостренные зубы с очень длинными клыками. Человек был одет во все черное. Плотная, облегающая одежда и плащ за спиной. На ногах тяжелые сапоги.

Существо (ни у кого не повернулся бы язык назвать его человеком) вылезло из погреба в комнату. Оно прекрасно ориентировалось в темноте: подошло к занавешенному зеркалу и сдернуло скрывающий его кусок ткани. Зеркало было единственным чистым предметом в комнате. Существо посмотрело на себя в зеркало и плюнуло — очевидно, оно не нравилось самому себе.

— С добрым утром, Кэнреол, — проговорило оно. — Блин, ну и рожа…

Павел (кто же еще?) снова закрыл зеркало и стал разминаться. Пока еще жажда не давала себя знать. Он проделал ряд акробатических упражнений, отработал удары и повторил все стрелковые каты, не нажимая на курки пистолетов. Потом сел в позу лотоса и стал медитировать. Он просидел так около часа, пока не проснулась жажда. Вечный голод вампира. Он неотступно преследовал Павла уже шестнадцать дней. Павел поднялся и стал ходить по комнате. Вампир старался оттянуть охоту. Тем более что он не представлял, на кого охотиться теперь. Кошки и собаки в деревне закончились. Позавчера он убил овцу, и к нему в дом пришли люди — искали его. Что же делать теперь? Если он не будет пить хотя бы кровь животных, то может сорваться, погрузиться в Безумие. И он убьет человека. А Павел очень не хотел привлекать к себе внимание. Щадящий укус он не сможет сделать, даже находясь в полном рассудке — слишком велик голод, слишком долог был пост.

Павел попал в ловушку. Если бы он охотился на людей с первого дня, все было бы нормально. Он же решил прожить некоторое время на крови животных. Результат — истощение.

Павел ударил когтями по стене. Она уже была покрыта причудливым узором. Похожие были и на полу. Надо что-то делать. Все слишком далеко зашло. Павел вернулся в погреб и лег на кровать. Ну почему испытание не проводится летом, когда ночи такие короткие? Наверняка ему было бы легче. Павел стал вспоминать, как началось испытание.

Им так ничего и не сказали. Им просто объявили день испытания и собрали всех в одной комнате.

— Вампиры! — начал Махарнен. — Сегодня вы узнаете, почему у вас до сих пор нет оружия клана и почему вы не считаетесь полноценными членами клана. На протяжении долгих лет вампиры жили без сыворотки и испытывали все неудобства такого существования. Это закаляло их тело и дух. Вы же — вампиры нового поколения, вы не знаете, что это такое — жить без сыворотки. И вы не можете считаться равными другим вампирам, которые жили настоящей жизнью. Но не волнуйтесь. У вас будет шанс пожить настоящей жизнью и стать равными древним вампирам! Удачи вам!

Потом Павел потерял сознание. Очнулся он уже здесь, в этом доме, в этой самой потайной комнате. На груди лежала записка. На ней было напечатано: «Теперь ты будешь жить без сыворотки. И без донорской крови. Единственная помощь клана — готовое убежище. Но его маскировка будет тянуть из тебя силы. Удачи!»

Запас сыворотки уже был на нуле — татуировка на руке горела красным светом. На лбу появился новый знак — красный квадрат, в который был заключен знак клана. Павел был уже в боевой трансформе. И вот уже шестнадцать дней он не принимал человеческий облик — сил не было.

Павел схватился за живот и скатился с кровати на пол — голод терзал сначала желудок. Но скоро боль займет каждую клетку тела, как было во время Становления. Павел поднялся на ноги и пошел к выходу из погреба. Хватит терпеть! Буду убивать коров и овец!

Когда Павел уже поставил ногу на лестницу, ведущую из погреба, он услышал шаги, приближающиеся к дому. Слух обострился за время испытания, и Павел сумел даже определить число идущих. Двое. Мужчина и женщина. Потом Павел расслышал тихие голоса.

— А тут точно никто не живет? — Женский голос, молодой и довольно приятный.

— Да нет тут никого, не бойся. Никто нам не помешает. — Это мужской голос, тоже молодой.

Голоса упали до шепота и временами прерывались. Вот парень и девушка вошли в дом — деревенские не удосужились запереть за собой дверь после того, как выломали замок, — и прошли в комнату, где находился вход в погреб. Павел опустился на третью ступень Взгляда Ночи. Он вообще постоянно находился на первой ступени. На третьей ступени глаза становились матово-красными. Белки сливались с радужкой, а иссиня-черные зрачки расширялись на полглаза. В таком состоянии Павел легко различал ауры людей даже сквозь бетонные стены, не то что сквозь деревянный пол.

Ауры обоих гостей светились страстью и желанием. Сквозь яркое розово-алое пламя проглядывали синие сполохи страха — страха перед возможностью быть увиденными. Павел оскалился — он уже не мог нормально улыбаться. Ему все было ясно. Парень и девушка решили уединиться, а чтобы уединение было полным, они забрались в один из заброшенных домов. В его дом. Вот их ауры соприкоснулись, и алая страсть загорелась еще сильнее — наверное, целуются. Интересно, это деревенские так осмелели? В последние дни Павел мог разглядеть лишь огни страха в домах. Скорее всего, это кто-то из дачного поселка, вот только что люди забыли на даче в конце ноября? Ладно, это не мое дело. О, а эти времени-то не теряют, одежда так и разлетается по комнате.

Внезапно Павла скрутил новый, очень сильный приступ голода. Горло пересохло, челюсти свело судорогой. «Вот же рядом литров десять крови! Чего же я жду? А ну пошли обедать!» Павел с трудом взял себя в руки. Нельзя! Нельзя поддаваться Безумию! Вдруг Павел вспомнил Лихарвель. Он даже не слышал ее уже шестнадцать дней. Голод отступил под приступом тоски. А эти двое сейчас вместе, им хорошо, а я тут сижу голодный в темном погребе! Солнца не вижу! Весь день валяюсь в торпоре! Только вчера очнулся, когда вошли крестьяне! «Я тоже хочу вкушать радости жизни! Я вампир! А вы, люди, имели наглость забраться в мой дом, чтобы поразвлечься!» Павел отогнал приступ Безумия. Но лишь для того, чтобы сейчас насладиться охотой в здравом рассудке. Хватит поститься! Вперед, Кэнреол!

Павел прыгнул вверх и в полете выбил люк кулаками. Приземлился на пол и направил взгляд на своих гостей. Те стояли около стены. Почти догола раздетый парень прижимал к стене не более одетую девушку. Сказать, что они удивились и испугались, увидев в комнате выпрыгнувшее из-под пола клыкастое существо, — ничего не сказать.

— Картина Репина «Не ждали», — зловещим голосом произнес Павел, — люблю, когда еда сама раздевается, а то одежда в зубах застревает. Что же это вы, молодые люди? Я понимаю, демографическую ситуацию в стране надо улучшать, но зачем же по чужим домам шастать? Придется повысить показатель смертности в этом районе на две единицы.

Раздался дикий вопль, перешедший в тонкий визг. Павел поморщился. Визг исходил, как это ни странно, от парня. Девушка не издавала ни звука. Парень вырвался из объятий девушки и бросился к двери. Павел переместился к двери за полсекунды и одним ударом отшвырнул парня в другой конец комнаты. Тот ударился спиной о стену и сполз вниз.

— Что же ты, паренек, девушку свою бросаешь? Нехорошо.

— Господ-д-ди, спа-па-си и со-сохрани, п-прости ра-рабу свою грешну-ную, — услышал Павел.

Обернувшись на голос, Кэнреол увидел, что девушка сжимает в руке крестик и, заикаясь, шепчет молитвы. Крест был серебряный, но в нем не было ни малейших следов святой силы.

— Чаще в церковь ходить надо, — сказал Павел и направился к девушке.

Позади него раздался утробный вой. Парень очнулся и теперь бежал к нему, сжимая кулаки. Павел отмахнулся Плетью Воздуха, целясь в голову. Парень подлетел вверх, упал на пол и затих. Павел подошел к девушке, которая продолжала молиться. Она не прекратила взывать к Богу до тех пор, пока жизнь полностью не ушла из нее.

Выпив жертву досуха, Павел повернулся к лежащему на полу парню. Тот, впрочем, давно уже не лежал, а сидел, забившись в угол и глядя, как Павел вытягивает последние капли крови из тела девушки.

— Вот так вот оно бывает, чувак.

Парень не ответил. Он не отрываясь смотрел на Павла.

— Слушай, а как эта деревня называется, а то мне некогда узнавать было, — спросил Павел.

Молчание.

— Ты меня слышишь вообще?

Нет ответа.

Павел мог бы легко заставить парня говорить, применив ментальные методы, но ему было просто лень лезть в заполненное страхом сознание парня и разбираться в нем.

— Ладно, не хочешь говорить и не надо. Может, оно и правильно, нечего время терять. Приступим, пожалуй. Подставляй горло.

— Мы станем вампирами? — прошептал парень. — Я готов.

Павел расхохотался:

— Да на кой х… вы мне сдались? Мне вы не нужны. Мне нужна ваша кровь.

— Я буду служить тебе, — залепетал парень и упал на колени, — не убивай меня! Лучше преврати в вампира! Я до самой смерти буду тебе служить! Не убивай!

— До самой смерти? — переспросил Павел. — Тогда тебе осталось служить меньше минуты…

Парень лишь издал короткий хрип, когда клыки Кэнреола вонзились в его горло.

В тот день, впервые за все время испытания, Павел смог принять человеческий облик. Жажда отступила. Осталось блаженство. Потом, в полночь, Кэнреол отнес обескровленные тела в дачный поселок и там свалил их на крыльцо одного из пустующих домиков. Одежду своих жертв Павел бросил на тела.

Он обдумал положение и решил больше не прятаться в доме. Теперь он может пойти на контакт с жителями деревни. Начнем свой маленький Маскарад. Теперь можно без страха выходить на охоту — ему хватит и щадящих укусов. А потом можно стереть память селян, чтобы те не запомнили ни его имени, ни его лица. Он добрался до своего убежища и лег на кровать в своей потайной комнате. Побережем силы. Завтра начнем наше маленькое представление. Первый раз за шестнадцать дней Павел смог улыбнуться по-человечески.

Алексей после провала рейда по Москве перешел на образ жизни кочевника. Он и Максим, его учитель по владению мечом, мотались из города в город. Тверь они покинули на следующий день после рейда — прошел слух, что вампиры сумели как-то раскрыть дислокацию отрядов в Твери и еще в нескольких близлежащих городах. Охотники разъехались кто куда, но все равно много Охотников попало в лапы кровососам. Алексей и Максим сначала уехали в маленький городок на севере Тверской области, потом унеслись на юг Московской. Потом они некоторое время кружили по всей европейской части России, прежде чем осесть в Сочи.

Но даже разъезды не мешали изматывающим тренировкам. Вскоре Алексей мог легко обращаться со своим мечом-крестом. Конечно, ему было далеко до уровня Максима — чтобы овладеть таким мечом в совершенстве, требовалось учиться не один год.

За все время странствий они не убивали вампиров, хотя иногда видели их. Они не имели права раскрываться, и поэтому на прикладах их ружей не появлялось новых зарубок. Такая жизнь не очень нравилась Алексею, но он ничего не мог поделать.

Однажды на телефон Максима пришло сообщение: «Воробьев-Вакула прекратил свою профессиональную деятельность по не зависящим от него обстоятельствам. Сотрите сообщение». Воробьев — это кузнец, делавший отличные серебряные кресты. Он один во всей Московской области отливал их из четырех потоков серебра. Теперь он попал в лапы вампиров, хотя был очень осторожен.

Через шесть дней на электронный почтовый ящик Максима пришло письмо, в котором сообщалось, что был убит отец Виталий, священник, освящающий кресты и пули и который собирал силу Господа не только из своей церкви, но и еще откуда-то. Он говорил, что один очень сильный священник пересылает ему эту силу.

Теперь Гильдия Охотников осталась без лучших своих оружейников. Это был очень сильный удар. Но в тот же вечер в убежище Алексея и Максима пришли трое людей. Один из них представился Охотником. Максим проверил его амулетом, выявляющим вампиров и тех, кто контактировал с ними недавно, и ничего не обнаружил. Кстати, амулет этот принадлежал, по слухам, еще святому Сергею. Остальные двое оказались новыми помощниками Охотников — кузнецом и священником. Неизвестный Охотник поручил им позаботиться о новичках и через пару месяцев переправить их в Москву. Максим тогда только удивился, почему такая честь выпала именно им. Охотник улыбнулся и сказал, что до руководства Гильдии дошел слух о найденном мече святого Сергея и о новом Охотнике, которому предначертано если не уничтожить вампиров, то хотя бы подорвать их систему и помешать им безраздельно повелевать городами и странами.

Вскоре Охотник ушел, сказав напоследок, что в Сочи активность вампиров очень низкая, а потому Алексей, Максим и новички могут не особенно сильно бояться нападения.

Новые оружейники оказались очень способными, как выяснилось при проверке. Алексей и Максим смогли пополнить запас крестов и пуль. Они с удвоенным усердием принялись за подготовку к возвращению в Москву.

На следующий день, то есть ночь, после полноценной охоты Павел привел в порядок свой костюм, осторожно пробрался на другой конец деревни и открыто вернулся в нее, делая вид, будто только что приехал. Он прошел по безлюдным улицам и постучался в самый большой и благоустроенный из домов. Было около пяти часов вечера.

— Кого там нелегкая принесла? — отозвались из-за двери.

— Я по поводу заброшенного дома, где кто-то поселился, — ответил Павел.

Дверь открылась, и на Павла уставилось мужское бородатое лицо.

— А ты кто такой, паренек?

— Может, разрешите мне войти? А то еще нападет…

— Кто?

— Это я и хочу выяснить.

Семья, проживающая в этом доме, состояла из мужа, жены, трех детей и старой бабки. Павел прошел в комнату, где собрались все.

— Значит, так, — начал он, — нам поступил сигнал, что в этой деревне происходит что-то странное.

— А кому это — вам? — спросила женщина.

— Вам это знать не положено, — отрезал Павел.

— У тебя хоть документы есть, паренек? — спросил мужчина.

Павел полез в карман, достал оттуда разрешение на ношение оружия и протянул его мужчине, влезая в его разум. Хозяин дома теперь видел перед собой удостоверение личности, похожее на милицейскую «ксиву», с пометкой «Специальный отдел по борьбе с паранормальными явлениями».

— Что, уже и такой есть? — удивился мужик.

— Есть.

— А что же это они, никого постарше прислать не могли? И посильнее? Прислали какого-то шибздика! — Мужчина заулыбался.

Павел улыбнулся, разогнался — не очень сильно, просто чтобы быть на порядок быстрее мужика, шагнул ближе и щелкнул его по носу.

Мужик оторопел и с криком: «Ты че, ох… л?» — попытался ударить Павла по голове. Кэнреол пригнулся и двумя ударами отправил хозяина в глубокий нокаут.

— Значит, так, — обратился он к хозяйке, бросившейся поднимать мужа, — соберите всех жителей деревни, мне надо задать им несколько вопросов. И желательно, чтобы все они были более адекватными и человечными, чем это существо. — Он кивнул на все еще не пришедшего в сознание мужика.

Представители семей собрались через полчаса. Все они с надеждой смотрели на Павла. Всех мучил страх.

— Начнем, пожалуй. Кто именно нам сообщал, я знаю, — Павел обвел всех пристальным взглядом, — но этот доброжелатель предпочел остаться неизвестным. Его право. Давайте рассказывайте мне по порядку, кто-нибудь один. Когда это началось? Видел ли кто-то обитателя этого дома? Много ли он убивает животных? Нападет ли на людей?

Выяснилось, что существо появилось семнадцать дней назад. Никто его не видел, только иногда замечали быструю тень. Убивает каждую ночь по несколько кошек и собак. Однажды убил овцу. Вчера никого не тронул, по крайней мере, трупов никто не видел. Людей не трогает, но кто знает, до чего это дойдет. Начинает подавать признаки жизни только после заката. С рассветом затихает.

Павел внимательно выслушал рассказы, кивал головой и хмурился. Потом он сказал:

— Судя по всему, в вашей деревне поселился вурдалак. Мне надо осмотреть дом, где он живет. Вам же запрещается выходить из домов после заката. И вот еще что. Я поживу в вашей деревне несколько дней, в одном из пустующих домов. Возражений не будет?

— А можно спросить? Как вы его убьете, вурдалака этого? — спросил кто-то.

Павел вытащил пистолеты:

— Это специальное оружие. Пули серебряные. Ну я пойду заселяться в дом.

— А вы не боитесь, что он нападет на вас?

— Нет, конечно. В доме я поставлю охранную систему, так что не советую приближаться к нему. Такую же я поставлю в доме вурдалака. Кстати, работать я буду по ночам, когда тварь выходит на охоту.

— Может, помощь нужна? — спросил один парень, немного старше Павла.

— Нет. Вы ничего не сможете сделать с ним. Я справлюсь сам.

Потом Павел отпустил селян. В тот день он прошелся по нескольким дворам и зарезал несколько коз, овец и баранов. Потом он пробрался в дом, где проводил собрание, подчинил своей воле мужика, попытавшегося на него напасть вечером, и выпил его кровь. Не всю, конечно.

На следующую ночь Павел усердно ползал по дому «вурдалака» в поисках его убежища. Потом он сообщил людям, что вурдалак перебрался из дома в другое место.

Так началось представление. Павел две недели морочил людям головы, изображая охоту на вурдалака. Несколько раз он устраивал стрельбу и длительные преследования самого себя. Несколько раз он «спасал» домашний скот, нападая на самого себя в момент попытки убить чью-нибудь корову. Жители деревни уже считали его за своего. При встрече здоровались, называли по имени-отчеству, угощали ужином, который Павлу приходилось есть, а потом усиленно переваривать, тратя энергию — организм вампира не принимал человеческой пищи без сыворотки. Он усиленно изображал агента спецслужб, один раз нанес себе когтями раны говоря людям, что почти убил вурдалака, когда тот полоснул когтями по лицу и убежал. За две недели Павел стал самым популярным человеком в деревне. Никого не удивляло, что мужественный истребитель нечисти днем не показывается на улицах. Никого не удивляло, что периодически у жителей деревни появляются слабость, головная боль и провалы в памяти, особенно после того, как к ним зайдет в гости Павел Геннадьевич. Павел отрывался по полной, выпивая за ночь кровь у трех-четырех жертв. Благодаря щадящим укусам, отсутствию сыворотки, постоянным ментальным приемам и тренировкам Павел не боялся получить передозировку крови.

Так прошло две недели. На тридцатый день испытания, уже в середине декабря, Павел, очнувшись от торпора в своем новом убежище, обнаружил лежащую на груди коробку. В ней находился пустой лист бумаги и стеклянный шарик. Посмотрев на бумагу второй ступенью Взгляда Ночи, Павел увидел надпись на листе: «Сворачивай Маскарад. Стеклянный шар — амулет для массовой зачистки памяти. Завтра после заката ты услышишь сигнал. Иди на него. Тебя будут ждать два вампира — один из Малкавиана, один из Гангрела. Махарнен». Под подписью стояла личная печать Махарнена.

Радости Павла не было предела. Наконец-то! Он прошел испытание! В ту ночь Павел особенно усердно выискивал вурдалака и нашел-таки его. Подлый вурдалак вернулся в свое первое логово, где его настиг отважный истребитель нечисти. В заброшенном доме поднялась пальба, а потом начался небольшой пожар. Огонь Павел потушил и устроил собрание крестьян. Он просто пробежал по улицам, стуча в окна.

Собравшимся крестьянам Павел сказал, что вурдалак был обнаружен и уничтожен. Пожар в доме начался оттого, что труп вурдалака загорелся, как и положено останкам нечисти. Любопытные могут пройти в дом и увидеть пепел, оставшийся от чудовища. Такие любопытные нашлись в большом количестве и легко обнаружили пепел, лежащий в форме человеческой фигуры. Крестьяне радостно закричали, и в этот самый момент Павел активировал амулет прочистки мозгов — разбил стеклянный шарик о землю. Ментальный удар обрушился на всю деревню. Павел легко изменил воспоминания селян. Теперь он сохранился в их памяти как голубоглазый блондин, ростом выше двух метров. Расхаживал он с ручным пулеметом, звали его Иван Петрович Сидоров, и вообще вурдалак появлялся в деревне полгода назад. А собаки и кошки исчезли из деревни после какой-то странной эпидемии.

Пока люди приходили в себя после очистки памяти, Павел скрылся в своем убежище, не переставая удивляться мощи, вложенной в амулет, — Кэнреол почти не потратил собственных сил, промывая мозги целой деревне. Он сознательно ввел себя в торпор до наступления рассвета, чтобы время прошло быстрее.

Проснувшись, Павел сразу почувствовал призыв. Он осторожно выбрался из убежища и направился на сигнал. Его действительно ждали два вампира. Кланы совпадали с указанными в записке.

— Привет, ребята! Не меня ждете? — весело спросил Павел.

— Тебя, тебя, если, конечно, ты — Кэнреол, — ответил ему вампир из Гангрела.

— Конечно, я! Вот только документов у меня нет, в Москве забыл.

— Да мы верим, — ответил Малкавиан, — залезай! — Он указал на стоящую в отдалении машину. — Поедем за твоими документами, да и курс оздоровительных уколов проведем.

Вампиры были Павлу незнакомы — они оба проживали в ближайшем большом городе. Каком — Павел не спрашивал. Они не собирались туда заезжать. У вампиров была машина, большой запас сыворотки и довольно много еды. Павел сразу получил многоразовый шприц и сделал себе инъекцию.

Для восстановления баланса снадобья в организме требовалось делать уколы каждый час. А также надо было иметь под рукой много жратвы — постоянный вампирский голод сменялся обычным.

В тот же вечер Павел со своими сопровождающими отправился в Москву. Вампиры были рады побывать в столице и получить премию за доставку испытуемого. Павел был рад вернуться к привычному для него образу жизни. В общем, все они были в хорошем настроении.

По пути Кэнреол рассказывал о том, как проходило испытание. Вампиры смеялись, обсуждали детали, рассказывали о своих испытаниях. О новостях в Москве они ничего не знали — у них хватало своих. Группа из трех Охотников, которые оказались братьями-близнецами и заставили местных Истребителей поломать головы — как может Охотник ожить, будучи разорванным на кусочки? А потом еще раз, сожженный Копьями Праха? Только когда Истребители добыли сведения об Охотнике, они выяснили, что их было трое.

Вот так, ведя приятную беседу и любуясь занесенными снегом окрестностями, Павел возвращался домой.

Все молодые вампиры Москвы вернулись с испытания дикой жизнью в один день и почти в один час. Им не разрешили даже заехать домой, а сразу доставили в резиденции их кланов. В общем, Павел был этому рад.

Последовали приветствия однокурсников и очень радостная встреча с Ириной. После двух часов рассказов о своих приключениях вампиры отправились в актовый зал, чтобы прослушать поздравления главы клана — Хармаса.

Во время поздравительной речи Павел (да и другие вампиры) чуть не заснул от скуки. Из получасовых разглагольствований Кэнреол почерпнул только один полезный факт — сейчас у них возьмут кучу крови, чтобы изготовить оружие клана. А также им отдадут вещи, изъятые перед испытанием.

Что ж, визит домой откладывается на неопределенный срок. Предстояло еще несколько официальных процедур.

Через час Павел уже лежал на койке в общей палате медпункта и проклинал все на свете. Вместе с ним ругались все вампиры его группы. Никто не предупредил их, что на изготовление оружия потребуется почти вся их кровь! Никто из вампиров не успел опомниться, как оказался полностью обессиленным на койке. Уровень крови предстояло пополнять путем поглощения огромных количеств человеческой крови.

В самый разгар восстановления сил все вдруг резко заснули. Потом вампиры узнали, что их усыпили на несколько дней, и чуть не разнесли все вокруг. Все это время их искусственно поили донорской кровью и полностью затормозили многие функции организма, а потому приступ ярости быстро уступил место желанию навестить специализированные помещения для удаления отходов жизнедеятельности, которые медленно накапливались в течение шести дней.

Зато потом вампиры получили вожделенное оружие клана. Сначала им дали патроны для пистолетов, пропитанные их кровью, в количестве ста пятидесяти штук, а также по две новые обоймы. Но, конечно, больше всего вампиры ожидали основное оружие клана. Павел получил длинный пластмассовый ящик и бросился его открывать, чувствуя себя как в детстве, когда открывал коробки с подарками на день рождения и Новый год.

В коробке лежало что-то напоминающее длинную веревку. При более детальном рассмотрении оно оказалось длинным Хлыстом, составленным из металлических звеньев, оплетенных металлическими нитями. Павел удивленно взял в руки этот предмет. Меньше всего это напоминало оружие. На лицах всех вампиров было написано недоумение.

— Ну все! Держитесь, Охотники, — проговорила Ирина, — мы вас отстегаем, выпорем, по заднице отшлепаем!

Кто-то рассмеялся, кто-то попытался щелкнуть кнутом, но щелчка не получилось. Потом все вампиры разом заговорили:

— Да что это такое?

— Мы что, самые левые?

— Да что вообще этим можно сделать?

— Да пошли они! Я требую нормальное оружие!

Вдруг дверь в комнату, где выдавали оружие, открылась, и вошел Махарнен. В руке он держал такой же Хлыст.

— Это что тут такое? — грозно начал он. — Я смотрю, вы недовольны своим оружием! Вы небось считаете, что это игрушка? Смотрите же, что может Хлыст Малкавиана!

Махарнен достал из кармана пустую алюминиевую банку из-под пива и подбросил ее в воздух. Потом он взмахнул Хлыстом, выписал рукой странный узор…

Хлыст загорелся красным огнем, изогнулся, скрутился кольцами и распрямился как пружина, ударив кончиком по падающей банке. Она развалилась на две части. Место разреза было ровным, без вмятин, как будто Хлыст вообще не наносил удар.

А Махарнен снова взмахнул Хлыстом и вытянул руку вперед. Хлыст не свесился на пол, а выпрямился и, видимо, стал очень твердым. Сейчас он напоминал рапиру или шпагу. Потом он снова стал гибким, и Махарнен заставил Хлыст кружиться в воздухе, появляться то сзади, то сбоку. Металл шелестел и образовывал непреодолимую защитную стену, которая временами начинала светиться.

Потом Махарнен взмахнул Хлыстом последний раз, и оружие плотно обмотало его кулак, став похожим на моток веревки. Махарнен прицепил его к поясу и направился к выходу из комнаты. Уже на пороге он обернулся к притихшим вампирам и спросил:

— Круто?

— Да!!! — закричали вампиры.

— Хотите так научиться?

— Да!!!

— Пять дней отдыха!

— Ура!

— Ото всех занятий, включая ваши человеческие университеты! Вашему начальству уже промыли мозги!

— Ура!!

— Потом начнем учиться владеть Хлыстом Малкавиана, и уже через пару месяцев вы сможете повторить то, что я вам показал!

— Ура!!!