Книга: Выбор Невменяемого
Назад: Глава двадцать первая ТАЙНЫ БРАЧНОГО ПЕРИОДА
Дальше: Глава двадцать третья ДВОЙНАЯ ИГРА

Глава двадцать вторая
НОВЫЕ ЗЕМЛИ

По сути, наблюдать за струей черного фонтана, бьющего в море, можно было часами. Как и за волнением единой субстанции в месте ее утечки из замкнутого Барьером пространства. Воронка пока не появилась, да и Хлеби Избавляющий сразу заявил, что воронка при такой глубине — дело слишком уж преждевременное. Вот к завтрашнему утру, когда общий уровень станет значительно ниже, тогда будет весьма интересно полюбоваться зрелищем огромной круговерти.
Несколько странно вели себя выброшенные за Барьер то-пианские монстры. Внушительная часть их, видимо, погибла, так как оставалась недвижимой в течение всего времени наблюдения, ну а выжившие и вновь начавшие двигаться вели себя так, словно потеряли ориентировку. Слепо натыкались друг на друга и ползли в разных направлениях. За ними, конечно, стоило бы присмотреть, но всей связке, а в первую очередь Кремону Невменяемому, следовало торопиться. Вначале они хотели податься на форпост, а уже потом, судя по тамошней обстановке, молодой Герой намеревался как можно быстрей возвратиться в Царство Огов.
Поэтому и полетели, с самого начала предупреждая попытки отлета в сторону одиночных боларов. Ко всеобщему облегчению, явная дезориентация уменьшалась прямо на глазах и для определения юга уже не приходилось так напрягаться даже далеко отлетавшим от связки боларам.
Вот с этого момента усталость сломила Кремона окончательно. Предупредив друзей, он расслабленно сомкнул глаза и провалился в сон, благо в его практике подобный отдых уже вошел в привычку. Заснул легко, и какое-то время ему снилось даже нечто радостно-восторженное, настолько свежи были воспоминания и настолько яркими оставались впечатления от удачного взрыва и прочистки древнего стока. Но потом навалилось удушье, захотелось плакать, сердце затрепетало от ужаса, жалости к себе и одиночества. Одновременно с этим кожу словно стянуло от непереносимого жара, и в разум ворвалось искрящееся красными искрами облако, заволокло сознание, заслонило зрение. Чуть позже послышались рыдания и мольбы женским голосом. Но как-то невнятно, словно слова текли единым ручьем и там перемешивались.
На этой фазе своего сна Невменяемый осознал вполне отчетливо: обстановка вокруг него нереальна, скорей всего, ему такое жаркое марево снится. Но вместо естественного желания раскрыть глаза, проснуться и освежиться под напором встречного ветра ему захотелось более внимательно прислушаться к словам плачущей. Потому что голос показался на диво знакомым. Правда, для этого пришлось напрячься и как следует сконцентрироваться, но для таких действий и обычной силы воли хватало, умения колдуна не требовались.
И слова стали понятны! Хоть повторялись они с мрачным фатализмом, жуткой горечью и явной обреченностью: «Кремон! Спаси меня!.. Сопло нас не отпускает, а сумасшедший герцог подвергает меня насилию, унижениям и подлым издевательствам. Где же ты, Кремон?! Только ты меня можешь спасти!.»
Воззвания повторялись с заунывной сосредоточенностью, словно женщина забыла все иные слова, а в эти вкладывала всю свою внутреннюю духовную силу. При третьем повторе Невменяемый четко опознал, кому именно принадлежит знакомый голос: молодой маркизе Мальвике Баризо!
Это имя блеснуло словно молния в сознании спящего, заставляя его проснуться с резким содроганием всего тела. От этого рывка даже несущие его болары забеспокоились.
— Ты чего? — заскрипел Караг, видя, что Хлеби тоже вынырнул из настороженной дремы.
— Испугался? Да вроде все нормально, — стал успокаивать Спин, — Уже темнеет, но часа через полтора будем на месте.
Кремон опять прикрыл глаза, хоть и осознавал, что вернуть утерянный сон уже не получится. После нескольких бесполезных попыток проснулся окончательно и спешно пересказал Хлеби и боларам все перипетии своего сна, не забыв ни единого слова. А потом поинтересовался:
— Что бы это все значило?
Он вспомнил о своей первой подобной связи с Мальвикой много месяцев назад, так что к рассказу все отнеслись без шуток и в результате обсуждения пришли к единому мнению: связь существует! А только что увиденный сон есть не что иное, как воззвание-просьба о помощи. Воззвание к самому близкому и почти родному человеку.
— Она ведь к тебе словно к родному брату относится, — напомнил Хлеби при подведении итогов. — И это как минимум. Ты для нее неоспоримый авторитет во всем и беспримерный спаситель. Так что в определенном состоянии она могла достичь твоего сонного, расслабленного сознания. Мало того, ты обратил внимание на ее слово «нас»? По всем последним данным, ни один из сторонников мятежного герцога не появился на поверхности. Разве что изредка с наружной стороны Порога находят неопознанные останки то сорфита, то таги. Считают, что либо Растел Ботиче таким образом казнитсвоих бунтующих сторонников, либо те сами пытаются сбежать из плена. Но, по всем подсчетам, их там еще много.
— То есть раз девушка подтверждает, что не одна, — значит, она точно жива?
— Можно предполагать с очень большой долей вероятности, — расплывчато согласился опытный Эль-Митолан. — Подобных выживших после падения в Сопло нет и не было за всю обозримую историю, но раз в течение года с тобой повторно устанавливается такая связь, значит, это неспроста. Может, и раньше малышкой предпринимались такие попытки, но у вас просто не совпадали настройки суточной цикличности.
— Ей нужна помощь! — окончательно поверил в свой сон Невменяемый. — Только вот как туда опуститься? Может, у боларов получится вертикально перемещаться во внутренностях Сопла?
— Насколько я слышал, два месяца назад настойчивые попытки подобного спуска закончились трагически для четырех разумных растений, — не стал скрывать правду протектор Агвана. — Мне об этом совсем недавно рассказывал Рафа Зе-лай.
Этого сорфита все помнили, но Караг проскрипел весьма раздраженно:
— А что это были за болары? И чем их таким особенным соблазнили для участия в столь опасных экспериментах?
— Чем соблазняли — не знаю, вроде как вызвались добровольно. Но вот скандал по этому поводу поднялся большой. Больше всего возмутились и возмущаются остальные ваши собратья. После этой трагедии сорфиты и таги испытывают большие трудности как с привлечением боларов к любым проектам вообще, так и с общением в частности.
— Нет, ты глянь, что в Долинах творится! — возмутился Спин. — Наши курьеры там летают словно ласточки в разные стороны, а о событиях в тамошних стаях никто не поинтересуется. Как это вышло, что наши зеленючки стали рисковать собственными жизнями ради каких-то сомнительных опытов?!
Кремон рассмеялся:
— Как случилось? Очень просто: берут пример со своих лидеров, которые вот только сегодня ныряли в грязный тоннель и там сражались с ужасными борнусами. Могу и другие примеры привести. Или не надо?
— Ну мы совсем другое дело! — с непередаваемой строгостью проскрипел Караг, — Тем более что наш боевой опыт несоизмерим с попытками иных собратьев показаться в свои полтора года проснувшегося сознания матерыми ветеранами.
— Ой-ой! Даты вспомни, что вы с моим ученичком вытворяли еще в первый год вашего «проснувшегося сознания»! — ехидничал Избавляющий. — Одна операция по похищению в Ледонии трактата «Установки» чего стоит.
Если когда-то, в том самом упомянутом времени, Спин и побаивался протектора Агвана и относился к нему с уважением безмерным, то сейчас он держался со знаменитым Эль-Митоланом на равных:
— О-о! Когда это было! Вспомнил мужик времена, когда сам босиком под стол бегал! — с сарказмом проскрипел Спин и демонстративно обратился к Великому Герою: — Ничего, Кремон, как только получишь очередной отпуск у Галирем, сразу в Сорфитовые Долины заглянем. Ну а там и Сопло от нас никуда не спрячется.
Спасибо, дружище, — обрадовался Невменяемый, похлопывая боларов по корням. — Я знал, что вы не только мне, но и Мальвике помочь не откажетесь. Хотя… Может, лучше сразу наведаться к Соплу?
Но против такого предложения резко возразил Хлеби, хорошо помнивший о предстоящих Кремону играх с коварными Галиремами:
— Ни в коем случае! Помимо большого крюка в пути и незапланированной потери времени, показываться посторонним в ближайшие несколько дней в столице Сорфитовых Долин нежелательно. Вы только представьте, что там будет твориться, когда таги и сорфиты узнают о присоединении к Энормии огромного куска Гиблых Топей? Да они какое-то время будут обижены на весь белый свет и на любого энорми-анца станут смотреть как на недруга.
— Даже на такого?
— На Такого в первую очередь!
— Но как же Мальвика?
— Во-первых, в ее спасении мы до сих пор не уверены. Ну и во-вторых, если эта отчаянная егоза осталась в живых при падении, а потом еще и целый год продержалась во вражеском окружении недоброжелателей, то с ней в любом случае еще десяток дней ничего плохого не случится. Ну и по нашим дипломатическим каналам мы подымем на ноги службы безопасности сорфитских союзников. Пусть опять начнут тщательные наблюдения за Соплом и Порогом к нему.
— Ты ведь сам только что говорил о возможной грызне за Топи.
— За Новые земли в основном будут грызться политики, простой народ и спекулянты артефактами. А вот спецслужбы будут работать в прежнем, пусть и в удвоенном по напряжению, режиме.
— Подлетаем! — послышалось предупреждение от верхнего в связке болара.
Форпост бросался в глаза слишком уж расточительным освещением — как на своих стенах, так и на прикрывающей его скале. Можно сказать, выделялся праздничной иллюминацией. Что однозначно говорило только об одном: эвакуация не понадобилась, сражение с монстрами давно закончено, и сейчас там нет осложнений. Это подтвердилось сразу после приземления. Вначале Хлеби Избавляющий доложил о действиях по очистке вселенского стока, потом защитники форпоста поделились перипетиями состоявшейся здесь баталии.
Предваряемые волнами топианских муравьев, на штурм форпоста пошли не крупные монстры, как это было раньше, а мелкие хищники. Те, которые могли легко карабкаться по отвесным стенам. Оставалось только удивляться, откуда на Большом острове вдруг взялось так много зубастых обезьян. И если бы только они! Отвесные, фактически неприступные стены штурмовали полчища планирующих ящериц и целые стаи кусачих шмелей и бабочек-пиявок. Но больше всего хлопот защитникам доставили пикирующие в любую щель зубастые пятнистые бакланы. Именно после их укусов имелось много раненых, в том числе несколько человек — тяжело. Правда, к возвращению отряда Кремона и Хлеби их уже подлатали магическими силами и жизни пострадавших ничто не угрожало. Но во время массовой атаки в какой-то момент обороняющим форпост людям и боларам показалось, что долго они не продержатся. Еще одна, ну максимум три стаи взбесившихся от ярости бакланов — и придется отступать по тоннелю в замкнутую пещеру и уже там держаться до последнего. Потому что при массированной атаке с воздуха ни о какой эвакуации и речи быть не могло.
Вот в этот наиболее напряженный момент и заметили бо-лары сигналы от группы минеров и оповестили о них остальных защитников форпоста. Понятно, что чего-то особенного никто не ждал, просто в сознании не совмещались прочистка стока с приостановкой атаки топианской нечисти. Но случилось нечто большее! Атака не просто уменьшилась или приостановилась: еще в течение каких-то пяти минут хищники атаковали с прежней настойчивостью, а потом враз, все одновременно, словно потеряли над собой власть невидимого кукловода. И каждая тварь подалась в свою произвольно выбранную сторону. То есть повели себя вполне естественно для дикого и неразумного животного. Летающая нечисть еще долго кружилась вокруг скалы взволнованными, гудящими и орущими стаями, а потом и они улетели с острова прочь. К тому времени и от муравьев осталось только месиво израненных или растоптанных тушек. Крупные монстры вообще повели себя так, словно не помнили, как они забрались в долину. До сих пор по ней сновало две трети от начавшей наступление армии, покусывая друг друга и доедая останки павших при штурме форпоста.
А минут через сорок до острова дошла гигантская волна цунами. С севера горы надежно прикрыли форпост от непосредственной угрозы, да и высота его расположения была вполне безопасная. Так что оставалось только радоваться вынужденной эвакуации людей с третьего форпоста и с замиранием сердца издалека наблюдать за черной стеной. Болотная ядовитая жижа прошла гигантской волной, высота которой колебалась на уровне сорока метров и для наблюдателей, выбравшихся к тому времени на верхушку скалы, явилась незабываемым зрелищем. Они, правда, видели только ту часть Топей, которая простиралась к западу от береговой линии Большого острова, но и это представление оказалось грандиозным. Волна практически смыла мелкие острова, снесла участки густого леса и, по общему мнению, наверняка могла повредить своим ударом любую встретившуюся на пути То-пианскую корову. Особенно фронтальным ударом. Но тут уже следовало подождать рассвета и провести первую разведку с бреющего полета. Тем более что и остававшиеся в форпосте болары обратили внимание на вернувшееся к ним чувство ориентации.
Таким образом, удар взрыва сразу дестабилизировал состояние единой жидкой субстанции, выбил у нее некий агрессивный настрой, если так можно сказать о неразумном гигантском существе, и заставил думать только о собственном спасении. Вряд ли у жидкой, пусть даже единой в своей структуре, среды получится скоординировать в момент гибели все свои ресурсы для собственного спасения. Слишком уж большим, с громадной пропускной способностью оказался общий сток. По утверждениям Хлеби, даже попавшая в тоннель Топианская корова не закупорит своим телом оттока болотной жижи в холодное море. Ее просто разорвет на части невероятным давлением. Не закупорят слив и тысячи тонн более мелких монстров, даже диплодоки этому не помеха. А вот когда давление спадет, то возможность закупорки вырастет однозначно.
Именно на это и обратил внимание Хлеби, когда прения вторично стали разгораться вокруг самых крупных животных планеты:
— Вполне может случиться, что погибнет сразу несколько коров и тела их одновременно снесет к стоку течением или обратной отдачей цунами. Проблема? Еще какая! Так что, чувствую, придется туда срочно возвращаться чуть ли не нам всем и уже на месте каким-то способом разгребать образующиеся завалы.
На что самый авторитетный и опытный ученый заявил от имени всех своих коллег:
— Засорение стока может случиться только при падении уровня в три раза. А это означает, что к тому времени в Снежное море стечет более четырех пятых общего объема всей то-пианской жидкости. Что дает возможность с уверенностью утверждать: единая сущность Топей погибнет все равно! Вот так! А потом можно будет для профилактики устроить еще разок чистку стока взрывом.
Избавляющий стоял на своем:
— Все равно мы должны вылететь туда немедленно. Опять поднялся спор, который приостановил своим вопросом Невменяемый:
— Слушайте, а про опасность со стороны диплодоков и ящеров вы почему забыли? Они ведь пострашней любого ва-леля будут.
— Не будут они страшней! — со смехом возразил ему Давид Сонный. — Ты, видимо, ни разу не спрашивал раньше, а мы уже давно считаем это вполне естественным. Диплодоки вообще никого из живых существ не трогают, с ними никогда никаких проблем не возникает. Только следи, чтобы под ноги им случайно не попасть. А ящеры просто удивительно слушаются тривиальной магической команды: «Пошел отсюда!»
— Невероятно! — Кремон недоверчиво посмотрел на согласно кивающих ученых и ухватился за недоговоренность в утверждении Давида: — Магической! А что делать обычным воинам?
— К сожалению, пока только находиться поблизости от Эль-Митолана. Но мы полным ходом и довольно успешно разрабатываем амулет, при ношении которого любое разумное создание, даже ребенок, сможет легко отогнать от себя гигантского ящера, словно маленького котенка.
Кремон тут же заинтересовался как самой сутью амулета для укрощения ящеров, так и его магическим устройством. Уж теорию-то он понимал прекрасно. И даже получил от ученых первый, не совсем еще хорошо работающий экземпляр. После чего Сонный затащил его в свою маленькую каморку и стал инструктировать по поводу двух связок амулетов, которыми наградили Героя Галиремы:
— Мы тут над ними успели сообща поработать, до штурма…
— А со стороны это будет заметно?
— Нисколько! Твои великие колдуньи не должны заметить постороннего вмешательства. Другой вопрос, заставят ли они тебя носить эти ленты непосредственно в Яне. Рекомендую и там их не снимать. Но если они попытаются тебя опять зомбировать или воздействовать внушением, то нами создан вот этот амулет. Гарантируем его полную невидимость для любого наблюдателя и советуем закрепить на лодыжке ноги.
— О! За это отдельное спасибо! — обрадовался Невменяемый, закрепляя устройство, как посоветовал друг. — Но чем и как он мне поможет?
— Как только на тебя начнут воздействовать гипнозом, амулет даст тебе знать частым покалыванием кожи. Чем сильней гипноз, тем резче по силе уколы. Почувствуешь даже под воздействием наркотиков. Мало того, — Давид многозначительно поднял указательный палец, — амулет тебе поможет легко бороться с внушением и гипнотическим влиянием, вбирая направленную на твое сознание энергию в свои резервуары.
— Что бы я без вас делал…
— Да тоже бы вылечился и стал здоровым… Но! Уже с необратимыми изменениями в психике. Недаром эти Галиремы считаются самыми великими колдуньями. У них в арсенале приемов воздействия на мужчин чего только нет, и большинство наших коллег просто уверены: возжелай властные оги-анки, и любого разумного так окрутят и превратят в марионетку, что он сам будет свято верить в свои действия и утверждать, что изменился только благодаря собственному сознанию.
— Да, наслышан, — скривился Кремон. — Но никогда не думал, что сам попаду под такое воздействие. Неприятно… зато теперь я им покажу!
— Ты не слишком-то геройствуй, — осадил друга Сонный. — С Галиремами бороться или просто сопротивляться их воле — вообще опасно для жизни. Догадываемся, зачем они тебя хотят заполучить в свои ручки, и настоятельно советуем: как можно чаще вырывайся из Яны по каким-то неотложным делам и проходи перепроверку у других Эль-Митоланов, Мало ли какие штучки еще имеются у этих коварных колдуний.
— Ничего, мне главное — свои способности восстановить да в хранилище огов с артефактами повозиться. Наверняка ведь ценные вещи отыщутся.
— Тоже сильно не увлекайся. Теперь две трети Топей принадлежат Энормии, трудностей в поиске нет, так что артефакты вскоре начнут накапливаться тоннами, рядами и штабелями.
— Да, — завистливо вздохнул Невменяемый, — как мы мечтали о чем-то подобном все эти годы…
— Ха! Да об этом в своей молодости даже твой предшественник, господин Огюст, мечтал, а ты говоришь о годах. Столетия! Тысячелетия!
— Все! Если я тебя послушаю пять минут — не удержусь и останусь! — Молодой Герой начал поспешно надевать на себя амуницию и укладывать оружие. — Пора улетать! Немедленно!
Когда они вышли костальным, там царило новое оживление. По сигналам Маяков стало понятно, что пограничные войска достигли первых намеченных рубежей и продолжают успешно продвигаться в сторону острова Большого. Ко всему прочему, на форпост уже летит большой отряд армейских боларов, прихватив более пятидесяти Эль-Митоланов и больших чинов, которые успели стянуться к границе не только из соседних городков, но даже из самой столицы.
Как только Невменяемый услышал новости о столичных функционерах, так сразу же еще больше заторопился с отлетом. И оба его бывших наставника согласились с такой поспешностью.
— Мало ли какой приказ может поступить от его величества, — многозначительно вздыхал Хлеби. — Геройские дела — одно, необходимость лечения — тоже, а вот интересы государства порой стоят превыше всего.
— Ко всему прочему, — добавил Сонный, — в окружении короля уже давно муссируется стойкое недовольство всей моей группой. Нам прямо вменяют в вину, что мы топчемся на месте в исследовании Малой Арки Мальвики и толку от нас никакого. Тогда как денежных средств уходит непозволительно много. Тем не менее на исследования, проводящиеся в Спегото вокруг Большой Арки, уходит десятикратно больше, и это с учетом того, что все расходы между собой делят поровну все страны — участницы Онтарского Пятикратного банка. Кстати, в этот банк и вьюдораши сделали первый, удивительно большой, просто огромный взнос.
— Ну с этими понятно, у них в Подземном царстве сокровищ _ на зависть любому иному королевству. Но в исследованиях-то есть успехи?
— К тому и веду, — с досадой ответствовал Давид. — Успехов возле Большой Арки и того меньше. Ну и какой-то ушлый советник подкинул Рихарду Огромному идею, что с этими трудностями легко, играючи и небрежно может справиться только один всем известный человек. Так сказать, палочка-выручалочка. То есть ты, Кремон! При всем понимании твоей ситуации с временным отсутствием способностей Эль-Митолана король сразу же начал консультации со своими венценосными собратьями, поставив перед всеми определенную цель: одним махом и вылечить тебя, и дать отдохнуть, и припрятать в безопасном месте, и — самое главное — помочь решению проблемы с Большой Аркой. Не знаю, чем там закончатся эти переговоры, я сбежал сюда, но почему-то подозреваю, что тебя может ждать новое назначение. Ты знаешь, насколько дружески к тебе относятся все правители, и они наверняка согласятся удвоить расходы, лишь бы подключить именно тебя к раскрытию главной тайны сегодняшнего мира.
— Ну да, — согласился Хлеби — Перед такой тайной тускнеет даже присоединение Новых земель с горами артефактов.
— Так что в самом деле поторопись с вылетом, — посоветовал Давид. — А мы, если что, будем утверждать: мол, пытались тебя задержать разными посулами и обещаниями… да не вышло.
Вскоре, не дожидаясь рассвета, двадцать два болара с одним человеком в корнях улетели в западном направлении. С собой они прихватили достаточно много литанр и пластин с зарядами. Защитникам форпоста они больше не нужны, — значит, отряду Невменяемого могут понадобиться. Да и для отчетности перед Галиремами, если вдруг потребуется, лишние запасы вполне пригодятся.
Лучи Занваля их догнали приблизительно через час, местами пробивая зеленый туман над поверхностью Топей и открывая взгляду последствия прокатившегося здесь цунами. Как это ни удивительно, но ни одна Топианская корова не пострадала. Даже ранений на них не наблюдалось. Все они продолжали двигаться с прежней размеренностью по обмелевшим озерцам, заводям, таранить наносные скопления завалов из растительности и тел погибших монстров, а их гигантские пасти подгребали все безостановочно.
Вот полчища хищников вокруг них пострадали значительно. Можно сказать, уменьшились в количестве на три четверти. Но и оставшаяся четверть изображала некое подобие боевого ромба, стараясь сдерживать не только самок с маленькими монстриками, но и раненых, искалеченных взрослых особей. Видимо, молоко кормилицы обладало еще и некими восстанавливающими свойствами, раз пострадавшие после цунами бросились к спасительной туше своей коровы. А может, и не своей, но сверху хорошо было видно, как бывшие в ограждении «охранники» жестоко расправляются с любыми попытками взрослых созданий прорваться к самодвижущейся живой молочной фабрике.
— Ты смотри! — удивлялся Караг. — Дисциплина у них все-таки осталась на прежнем уровне! А что это значит? Неужели единая сущность опять начинает брать всю живность Топей под своей контроль?
— Скорей, наоборот, — рассуждал Спин. — Теперь только коровы и смогут контролировать выкормленную ею фауну. И количества охранников ей должно хватить с излишком. Все-таки корма отныне наверняка станет меньше, на такую ораву живых организмов никакой зелени не хватит.
— Согласен, — подтверждал и Невменяемый, внимательно присматривающийся к Топям. — Хорошо, если пятая часть монстров выживет. Вон сколько трупов в грязи валяется!
Связка летела с максимальной скоростью, но довольно низко. Так что примечательные картинки сменялись одна другой, выскакивая в прорубях чистого воздуха между густыми облаками и низко стелющимся ядовитым туманом. Последствия гибельного для местной фауны катаклизма замечались все чаще и больше. Местами происходили настоящие сражения между выжившими монстрами, чего за прежние века не случалось наблюдать ни разу. По всему получалось, что на Новые земли приходят новые времена.
Да и общий уровень болот упал настолько сильно, что это вызывало даже некоторое удивление. Целые реки черной жижи маслянисто текли водном направлении — к прочищенному стоку. Оголялись обширные участки суши, показывались на поверхности ранее скрытые скалы, холмы и возвышенности. Все эти пространства оставались покрыты толстенным слоем красно-бурых, зеленых и желтых водорослей. Тех самых, которыми в основном и питались Топианские коровы. В крепких стеблях этих водорослей застревали не только тела погибших монстров, но и огромные деревья, не говоря уже о кустарнике и мелком тростнике, так что вполне естественно было предположить: еще несколько дней — и по этим местам будет трудно пробраться даже Эль-Митоланам.
— Они просто задохнутся от вони разложения, — пояснил свои рассуждения Невменяемый. — Или все магические силы придется тратить на очистку воздуха. На крупных островах, тем более на Большом, пережить ближайшие месяцы окажется намного проще.
Но болары нашли и положительную сторону в создавшемся хаосе:
— Зато скоро здесь вознесутся настоящие леса. Вот будет красота!
— Точно! А если еще наши догадаются пролететь и засеять плошади семенами быстрорастущих деревьев, через год здесь будет настоящий рай.
Ну и Кремону пришла в голову вполне здравая, как ему показалось, мысль:
— Слушайте, а почему бы боларам не создать собственное государство? Хотя бы на месте бывших Топей? Сами посудите, пусть прилегающие государства выгребут все найденные артефакты, перекопают здесь всю землю и спокойно убираются восвояси. Мне кажется, если все разумные растения потребуют именно эти земли под свой протекторат, мировое сообщество просто вынуждено будет удовлетворить это требование.
Это предложение вызвало в связке настоящий диспут, и почти целый час зеленючки на все лады обсуждали появившуюся перед ними неожиданную перспективу. Но, в конце концов, все прения свелись к единому мнению, которое высказал в заключительной речи лидер боларов Спин:
— Кремон, мы лишний раз убедились, что ты в самом деле ратуешь за интересы всех разумных созданий, и очень гордимся нашей с тобой дружбой. Ну и попутно говорим огромное спасибо за выдвинутое тобой предложение.
— Да не за что…
— Но в данный момент сама идея создания государства нам претит полностью. Опекать только какую-то одну территорию — это не наше призвание, не наша цель существования. Так что Гиблые Топи пусть делят между собой люди, таги с сорфитами и оги. Наверняка и колабы попытаются через союзников огов вырвать себе какой-то кусочек, может, и драконы потребуют несколько гор для создания своих гнезд или небесных обителей.
— Ну, кстати, гор для драконов Энормия не пожалеет. Там все равно людям на них не обустроиться, разве что с помощью боларов создать несколько наблюдательных постов или лабораторий.
— И этого нам не надо! — возразил Караг. — Сначала помоги построить, потом помоги доставлять припасы, а потом вся жизнь пройдет, словно у небесного похаса: таскать своих работодателей вниз-вверх по горам.
— Так что ни с государством, ни с долгосрочными договорами мы связываться не хотим, — не замедлил Спин поддержать своего товарища и коллегу. — Свобода выбора — для нас не пустой звук, а основа всего нашего существования.
— Ладно-ладно, я ведь просто предложил, никто вам ничего не навязывает…
— А вот за возможность отыскать наш вожделенный летающий остров мы согласимся на многие уступки.
Кремон удивленно фыркнул:
— Вы о чем? Ведь в «Установках» ясно написано: ваш остров упал в Альтурские Горы и там его развалившиеся части полностью выгорели. Да и драконы это по своим хроникам подтвердили. Даже некоторые странные остатки остова у них сохранились.
— Да знаем мы, — проскрипел Караг с сомнением. — Но опять-таки и память предков ко многим нашим зеленючкам возвращается. И уже не один Грюхун утверждает, что острова было два. Пользовались одним, а второй всегда оставался в полной готовности на земле. Вот бы его найти!
Некоторое время все помолчали, опять прогоняя перед глазами воспоминания о Детищах Древних. Раз такие огромные сооружения тысячи лет под слоем почвы хранились, то почему бы и летающий остров где-то не откопать?
Вся проблема в отсутствии точной информации, о чем и заявил Спин:
— Знали бы где, уже бы раскапывали.
— А вдруг он на Западных Островах? — предположил Невменяемый. — Эх, жаль, что вы не сумели тогда пообщаться с сулнритами или с Моллюском. Вдруг он где-то у них пылится и простаивает без дела? Зачем он обитателям морских просторов?
— В самом деле, жалко! — сокрушались болары. — Но сул-нриты с нами даже общаться не стали, а почему — до сих пор непонятно. Пролететь к островам наши зеленючки тоже не смогли: невидимая преграда там покрепче здешней. А колабы всеми силами отказываются от той восьмерки своих диверсантов, которые разыскивали тебя для поимки в теплых морях у южного побережья Орды. Прямо замкнутый круг получается…
Невменяемый шутливо схватился за голову:
— Столько загадок, что и на четыреста лет жизни не хватит!
— Во-во! И мы оченьнадеемся при их разгадке на твою помощь.
А Караг вслед за Спином еще добавил:
— Ну и не забывай, что наш остров может находиться на Южном полюсе, как раз там, куда сбежали, погибая, последние сентеги. Может, нам и туда придется вскоре путешествие устроить.
Кремон фыркнул:
— Ну если перечислять все места, где могли припрятать ваши ушлые предки второй летающий остров, то стоит не только пустыню Умерших Духов упомянуть. Не забывайте и о Зачарованной Пустыне. Там помимо хорошо видимой издалека высочайшей вершины нашего мира еще может быть что угодно. Начиная новыми видами разумных и кончая еще какой-нибудь аномалией. Ведь недаром мы и туда не можем проникнуть сквозь невидимую преграду для всего живого. Только драконы и добились единственной пользы от той аномалии: облучают там семена гаспиков и делают потом из них превосходные плоты.
— М-да, чудесная вещь эти гаспики, — согласился Спин. — Без них мы бы войну с Кремневой Ордой так легко не выиграли…
В воспоминаниях о жарких морских баталиях друзья и провели последние часы полета. А уже ближе к вечеру увидели на горизонте не только выступающий Барьер, но и огромную армию, состоящую из колабов и огов. Скорей всего, под единым командованием армия двигалась вперед, целеустремленно пытаясь достичь самого крупного на этой местности острова и там закрепиться на ночь. Продвигаясь, воины довольно бессмысленно пытались уничтожить все, что шевелилось перед ними. Силы и боеприпасы тратились непомерно, и после короткого совещания в связке Невменяемый решил проявить добрую волю или, говоря иными словами, выслужиться перед опекающими его Галиремами.
Выждав, пока их заметят, и обменявшись сигналами с помощью зеркал, болары с человеком снизились настолько, что легко рассмотрели наследного принца огов и запросто с ним переговорили:
— Надо прекратить бессмысленное уничтожение хищников! — кричал Кремон. — Отныне они безопасны, и Царство Огов теперь владеет огромной новой территорией до ближайшего крупного острова. Не тратьте даром силы, а расходитесь колоннами во все стороны.
— Но почему так падает уровень Топей? — вопил принц со счастливым лицом. — Где ты пропадал? Огирия в бешенстве и горе! И почему огам достанется так мало Топей? Они ведь всегда были нашими!
— Как же! Вашими! — Герой не стеснялся в выражениях, одновременно внимательно присматриваясь к активным перестроениям черных цилиндров внизу. — Это мне еще спасибо сказать надо, что Царству такой огромный кусище достался. Заставил хоть как-то поделиться! А то бы ваша армия уже через пару километров уперлась в пограничные столбы, которые сейчас проворно расставляют по всем Топям другие государства.
— Но как же… — пытался еще что-то выспрашивать принц, глядя вслед удаляющейся связке.
— Все остальные новости на берегу! Вначале я должен сделать доклад Огирии!
Клубок боларов улетел, а первого царского наследника тут же окружили несколько колабов:
— Так это и есть тот самый Великий Герой?
— Да, он самый…
— Что-то его параметры ауры не совпадают с теми, которые мы ожидали увидеть.
Принц вопросительно посмотрел на Эль-Митоланов из его сопровождения. И те сразу подтвердили:
— Аура Кремона Невменяемого такой была всегда, с самого первого дня его приезда в Яну.
Кажется, таким ответом черные цилиндры остались очень недовольны и очень разочарованы.
Назад: Глава двадцать первая ТАЙНЫ БРАЧНОГО ПЕРИОДА
Дальше: Глава двадцать третья ДВОЙНАЯ ИГРА