Часть четвертая. Прикосновение к всемогуществу
1
На мониторах неторопливо извивались графики жизненно важных параметров, переливались яркими цветами диаграммы состояния окружающего гиперпространства, выстраивались рядами и колоннами безотказные солдаты познания — цифры. Четыре голограммы пытались показать трехмерные проекции движения «Кураре» в пятимерной вселенской бездне. Для опытного глаза это мельтешение форм, красок и символов говорило как бы не больше, чем видеофильм с подробными комментариями.
Пусть он умел читать условные обозначения похуже, чем асы вроде Генриха Дерби, но понимал: генераторы гипертяги толкают корабль сквозь череду парсеков в почти идеальном режиме. И трассу «Тамбовский рейдер» выдерживал, и машины почти не сбоили, и штормов не предвиделось, так что не было никаких причин беспокоиться.
И тем не менее Корунд волновался. Возвращение в переполненные воспоминаниями места ранней юности повергло его в необъяснимое состояние лирической ностальгии. Не хотелось ни читать, ни слушать концерты. Он то метался по тесным отсекам, то падал в кресло перед пультом, бессмысленно глядя на экраны. Даже без обычных стимуляторов — алкоголя и музыки — мысли сумбурно рвались на поиски глобальных обобщений.
Человеку всегда было непросто покинуть уютный покой обжитого места, выходить за рамки удобных идей, привычных представлений. Однако человек оставлял за спиной пещеру, где горел спасительный костер, и отправлялся в полные опасностей джунгли, полагаясь лишь на меткость глаза, силу руки да на кусок кремня, насаженный на хрупкую палку. Другие плыли за моря на убогих парусниках, поверив сомнительным идеям о сферической форме планеты.
Тысячелетия мало что изменили. Космос пугает современников не меньше, чем леса, океаны и неведомые страны пугали пращуров. И пусть кажущаяся безопасной пещера выросла до размеров застроенной гигаполисами планеты — требуется неслабое волевое усилие, чтобы лететь в неизвестность.
Страх остался одним из главнейших стимулов, страх управляет поступками, однако существа и расы, способные преодолеть свой страх, управляют событиями, творят историю.
Но порой даже очень разумные существа со страха делают глупости. Высшие и таинственная раса-М боятся друг друга и, вероятно, Суперов, а потому затеяли прессинг Старшим расам. Хотя могли бы понять, что Большой Квартет не собирался причинять никакого вреда Высшим, а наоборот, сильно рассчитывал на помощь носителей Всемогущества. Теолийцы тоже вели себя как малые дети: зачем-то порезали раба, сделав его похожим на Небесного Гостя. Для чего? Нет ответа. Или другой вопрос — для чего Высшие устроили мятеж курариков? Зачем невидимки расы-М подкинули землянам бесполезные артефакты?
В этом безумном мире лишь Старшие расы пытались действовать логично. По крайней мере, их логику земляне понимали с грехом пополам. Хотя, конечно, и в отношениях с другими Старшими хватало недоразумений.
Всю первую половину XXII века человечество посылало к соседним звездам все более быстроходные зонды-роботы, потом отправились в путь фотонные субсветовики с экипажами в полсотни исследователей. К 20-м годам следующего столетия удалось усовершенствовать тахионные коконы, обеспечившие низкий сверхсвет, после чего началась массовая колонизация Антика в системе Хи Ориона и Тронки возле Эты Волопаса. В 60-е годы появились гравитационные ускорители высокого сверхсвета, чуть позже гений Ларри Сантаньи создал гипертягу, и человечество заселило сферу радиусом в полсотни световых лет. Утвердившись на восьми землеподобных планетах, люди почувствовали себя повелителями Вселенной.
Эйфория быстро рассеялась: в 2321-м гравиантенны исследовательского звездолета-лаборатории «Макс Планк» перехватили переговоры чужих цивилизаций. У начальника экспедиции хватило ума не посылать приветствие братьям по разуму, а немедленно вернуться на Землю и представить правительству секретный рапорт. Информация все-таки просочилась, горячие головы клеймили перестраховщиков, призывая сигналить на всех волнах и отправить корабли для налаживания дружеского контакта. Как минимум четырежды оперативники ЦАОБ буквально в последний момент останавливали буйных энтузиастов, которые не признавали запрета держать в тайне координаты человечества. После тяжелых дебатов Всемирный Конгресс принял доктрину, предложенную молодым депутатом Гастоном Кордини.
Все следующее десятилетие земляне старательно маскировались, развернув строительство прочной обороны. В 2339 году из подслушанных сообщений люди узнали про войну между лабба и виин-черси, а заодно стало известно, что оружие чужих цивилизаций получше земного, и была поспешно заложена новая серия более мощных кораблей. Старую эскадру ставший президентом Кордини использовал для безжалостного подавления мятежей в колониях.
О своем существовании люди объявили, располагая весьма неплохим военным флотом, поэтому три цивилизации — пусть без большой охоты — признали человечество великой державой. Тогда же земляне узнали о сверхцивилизации Высших, населявшей несколько скоплений на расстоянии от полутора до четырех тысяч световых лет от Солнца.
Высшие крайне редко вмешивались в дела Большого Квартета, и Старшие расы сосуществовали по законам джунглей, как земные государства до середины XXII века. Формально поддерживались добрососедские отношения, научно-технологическое сотрудничество, культурные обмены, изредка проводились совместные исследования. В то же время не прекращалась гонка вооружений, шла жестокая борьба за ресурсы, разведки охотились за военными и политическими секретами.
Большая война полыхнула, когда в очередной раз сцепились лабба и виин-черси. Причиной конфликта стала на редкость лакомая система, где было сразу два пригодных для жизни мира и еще десяток — для жизни негодных, но богатых ресурсами. Вдобавок на одной из планет археологи нашли артефакты Бродяг Бездны. После недолгих колебаний дзорхи стали на сторону лабба, поскольку проиграли ходячим яйцам предыдущую войну.
Виин-черси располагали самым большим флотом, но половина кораблей насчитывала под сотню лет боевой истории. Объединенными силами лабба и дзорхи нанесли противнику тяжелое поражение, и тогда на Земле забеспокоились: по логике астрополитики человечество должно было стать объектом следующего удара.
Предвидя будущие осложнения, Кордини форсировал строительство линкоров типа «Лукулл» и крейсеров типа «Огненный», не жалели средств на оборону и его преемники. В последующие десятилетия складывались всевозможные коалиции, диктатор дзорхов объявлял свою расу высшей формой разумной жизни, тяжелейшие бои разворачивались на десятках планет, системы переходили из рук в клешни, щупальца и обратно. В разгар очередного сражения появились корабли-роботы Высших и предъявили знаменитый ультиматум 2353 года.
С тех пор Старшие практически не воевали, мелкие конфликты не в счет. Хотя настоящей дружбы цивилизаций наладить отнюдь не удалось. И вот теперь Эдуарду Корунду предстоял авантюрный рейд в компании трех существ, которым он не слишком доверял. Их будет четверо, неспособных даже правильно произнести имена собеседников, а потому придется начинать фразы пояснениями типа: «Человек обращается к лабба».
Когда Мишель осведомился, как скоро готов он покинуть Джуманджи, старший брат заявил, что намерен валяться на диване как минимум неделю. Понимающе покивав, Мишель вкрадчиво продолжил:
— Нам очень нужен человек, который хорошо знает джунгли Южной Омерты. Таких осталось немного, и ты — лучшая кандидатура.
— Экспедиция на Кураре? — опешил Эдуард. — Не смеши меня.
Однако он уже понимал, что брат-контрразведчик говорит абсолютно серьезно. Сдвинув брови, Мишель продолжил:
— Ты, конечно, волен отказаться. Только слишком много набралось оснований считать, что именно там спрятан очень важный объект, из-за которого Высшие разыграли мятеж аборигенов и заставили нас покинуть планету.
— Какой еще объект?! Это все легенды. Каждый год в джунгли уходили экспедиции, но никто нас не трогал. Причиной изгнания были рискованные исследования метанаучников Ахваза в «Лесной Берлоге» и физиков на антарктической оконечности материка.
— Нет-нет, все не так просто. — Капитан замахал руками. — Вспомни, как оговорился Серо-Зеленый. Он сказал тебе что-то вроде: «Вы нашли какие-то артефакты Древних, и ваши ученые могут овладеть силами, которыми вы неспособны разумно распорядиться».
— Ему нельзя верить. И он говорил очень обтекаемыми фразами, эти слова можно понимать по-разному…
— Моя трактовка тоже допустима, — возбужденно прервал брата Мишель. — Ахваз и другие работали там давно, а мятеж вспыхнул, когда в джунгли ушла экспедиция Кучума Зенина. И биолог этой команды рассказал перед смертью, что они нашли артефакт. Слишком многое указывает на тайну в том квадрате, откуда не вернулся Зенин.
— Предлагаешь мне в одиночку прочесать джунгли? — Эдуард развеселился. — Кто сообщит тебе о моей гибели?
Разговор о Южной Омерте возникал не впервые, поэтому Эдуард сделал вывод: кого-то в руководстве ЦАОБ одолела навязчивая идея — разыскать артефакт на Кураре. С другой стороны, было понятно, что Мишка не отправит его на верную погибель, то есть операция в какой-то степени проработана, и есть надежда на успех. В нервной системе махрового авантюриста разгорался азарт. Найти то, чего боятся Высшие, — ради такого стоило рискнуть.
— Не так трагично, братишка. — Мишель подмигнул. — Дело опасное, но не безнадежное. Высших на Кураре не видели уже года четыре. Контроль режима блокады поддерживают орбитальные крепости, персонал — представители Большого Квартета. За известное вознаграждение они согласны не заметить вашу посадку. Приборы станций просто ослепнут на полчаса.
— Нашу посадку? Я буду не один? И кто готов отвалить такие деньжищи? Неужели ваша контора?
— Нет, конечно. Некий миллиардер-лабба хочет поохотиться на ремнезубых броненосцев и других серьезных зверушек. Тебе предложено быть проводником. С вами пойдут два охотника — дзорх и виин-черси.
— Это на самом деле сафари или прикрытие шпионской операции?
Жизнерадостно расхохотавшись, Мишель осведомился:
— Старшенький, тебя всерьез беспокоит подобная ерунда?
— Проще говоря, меня подстрекают заниматься браконьерским промыслом?
Мишель изобразил профессионально суровый взгляд и строго произнес:
— По-моему, кое-кому не привыкать. Твоя задача — найти артефакты.
— Если они там есть.
— Почти наверняка должны быть.
— Зачем тогда нужна охотничья подстава?
— Страховка на случай, если Высшие все-таки появятся… — Мишель торопливо добавил: — Эта идея вентилировалась много лет. Теперь, когда ты добыл ключи, у нас появился шанс на успех.
— Что твои начальники считают успехом?
— Овладеть Всемогуществом, пусть даже примитивной версией. Мы одним броском обгоним остальных и почти сравняемся с Высшими!
— Ты не забыл, что рядом будут еще трое так называемых охотников, которые тоже мечтают о Всемогуществе и вряд ли настроены делиться с конкурентами.
— Но ведь ключ-кристалл у тебя!
— Один выстрел в затылок, и ключ поменяет хозяина… — Эдуард вздохнул. — Как вы представляете себе возвращение? Станция ослепнет повторно?
— Разумеется.
Эдуард продолжал сомневаться. Риск казался чрезмерно большим, а шанс — мизерным. Уходя, Мишель оставил ему диск с деталями задуманной в ЦАОБ авантюры. Детали не утешали: замысел был рассчитан на очень везучих камикадзе и эфемерную подмогу расы-М.
Всего неделю назад он бы отказался наотрез и немедленно. Сегодня многое изменилось. Эдуард остался совсем один и жизнь свою ценил по тарифам новогодних распродаж. Вдобавок появилась крошечная надежда: не зря же маячники подкинули ему кристаллы, открывающие врата измерений. Намеки на это имелись в той телепатической лекции, обрывки которой сохранил слабый разум космического егеря.
В ночь после разговора с братом Эдуарду снились непривычные кошмары.
…Он шагает по джунглям в компании трех собратьев по разуму, сердце колотится, словно после долгого бега или драки. Из зарослей на пеших странников выплескиваются стаи ядовитых насекомых в ладонь размером. Охотники отбиваются лопатками и прикладами, стреляют мелкой дробью, молниями, выпускают огнеметные струи, брызгают аэрозолями. Членистоногая пакость гибнет сотнями, но невероятно крупный экземпляр ромбострельчатого рогоносика, удачливо преодолев зону поражения, усаживается на загривке дзорха. Из-под панцирных щелей сочатся щелочные выделения, на чешуйчатом комбинезоне рептилии появляется проплавленное отверстие. Подбегает виин-черси с мачете в руке. Дзорх отгоняет яйцо-треножник шлепком хвоста и спинным щупальцем, сжимающим короткий кинжал, ловко закалывает насекомое.
Потом, когда они, отбившись, выходят к озеру, лабба задумчиво произносит, как бы размышляя вслух:
— Интересно, кого собиралась убить шестилапая — жука или дзорха? Умно придумано, коллега, это была прекрасная возможность избавиться от конкурента…
…Пять путешественников — отряд пополнился капитаном Мишелем Корундом — выходят на поляну посреди джунглей, ошеломленно взирая на сверкающее бесформенное чудо. Оно неописуемо, ибо человеческий язык беден и груб, однако все понимают: цель достигнута, они нашли то, что искали, хотя сами не знали, что именно ищут.
С радостными криками пятеро бросаются к чуду, но путь преграждает невесть откуда взявшийся Высший желто-розовой расцветки. Бежавшие первыми лабба и Мишель исчезают — просто тают, как столбы дыма. «Остановитесь, недоразвитые, — бьет под черепом громовая мысль Высшего. — Там могущество, которое предназначено не для вас!»
Потрясенный и рассвирепевший Корунд выхватывает ключ-кристалл и, крепко зажав его в кулаке, очерчивает рукой замысловатую фигуру. Конвульсивно дергаясь, Высший разваливается на струйки гаснущего пламени. Когда он исчезает окончательно, уцелевшие участники смертельного сафари вбегают в хранилище древнейшей мудрости…
…Он стоит безоружный на обширной поляне, рядом с ним — дзорх и зажимающий раненое плечо лабба. Их окружают странные твари, чьи формы невозможно разглядеть. Враги укрыты балахонами из сверкающей металлом ткани, зеркальные забрала шлемов скрывают форму головы. Ясно лишь, что у существ по две руки, в которых они держат тяжелые длинноствольные устройства.
Пара тварей выводит из зарослей виин-черси, валят его на камни ударами прикладов. Существа в балахонах потрясают винтовками и ревут: «Смерть убийце!» Два палача стреляют в лежащего, пули пробивают яйцевидное тело, рикошетируют с характерным визгом. Остальные молча поднимают винтовки, целятся в человека, лабба и дзорха. Корунд пытается вырваться, но он крепко связан.
Звучит команда на незнакомом языке. Обтянутые металлической тканью пальцы врагов нажимают спусковые скобы, стволы винтовок выбрасывают огонь и дым. Убийственно медленно выползают из дульных срезов пули и неторопливо летят к неспособным пошевелиться жертвам…
Проснулся Эдуард в холодном поту. Он не сразу понял, что казнь осталась в ночном кошмаре, а здесь ему ничего не угрожает. За окном спальни полыхал огнями ночной гигаполис, пустая квартира была чужой и неуютной.
Чертыхаясь, Эдуард попил ледяной газировки и снова упал в постель.
Больше кошмары ему не снились.
Утром, когда он меланхолично откусывал поочередно от двух батонов — колбасного и хлебного, позвонила Гелла.
— Привет, дорогой, — сказала она деловито. — Мы с Анзором решили, что пора заняться разделом имущества.
Плохо понимая, о чем идет речь, он буркнул:
— Я не претендую на половину твоих платьев.
— Меня тоже не возбуждают твои обноски, — раздраженно ответила бывшая жена. — Не забывай, что у нас есть квартира, две машины, очень много домашней техники, библиотека, совместный счет в Континентально-городском банке…
— Поделим без вопросов.
— И последнее — самая дорогая и самая трудноликвидная собственность, — Гелла добила его неожиданным ударом: — Твой драгоценный корабль!
Такого коварства на грани враждебности он не ждал и растерялся. Мило улыбаясь, Гелла выпустила контрольный луч в затылок, напомнив об алиментах.
— Забери квартиру и все деньги со счета, — сказал Эдуард. — Мне остается корабль и моя часть библиотеки.
— Твоя «Кадриль» мне ни к чему, — великодушно покривилась Гелла, которую вполне устраивал расклад, предложенный бывшим супругом. — Адвокаты договорятся о деталях. Счастливого дня, дорогой. Целую.
От злости у него пропал аппетит, так что недоеденная колбаса полетела в холодильник. Хорошо хоть он так и не распаковал багаж, собранный накануне. Распихав по чемоданам оставшуюся одежду и диски, он без сожаления вышел из квартиры. Линия доставки повезла кладь в родительский дом, а сам Эдуард отправился к Мишелю.
В тот момент он хотел как можно быстрее покинуть систему Зета — Фаркуана, однако пришлось задержаться на пару дней. Остальные участники сафари не были готовы, да и на станциях блокады возникли какие-то осложнения. За это время юристы «Сафари» организовали развод, а Гродзинский задержал выплату последних бонусов, так что эти деньги легли на счет уже холостого гражданина, то есть не подлежали разделу между расставшимися супругами.
Узнав, что Корунд согласился участвовать в авантюре на Кураре, Гродзинский сильно гневался, но Эдуард ответил твердо: мол, жизнь кончена, и терять мне больше нечего. В конце концов президент фирмы махнул рукой, и они провели вечер в кабаках, пьянствуя водку и смакуя продажных девок.
А наутро позвонил братишка, объявивший, что Эд должен отправляться как можно скорее.
В полете он так и не поспал: адреналина от расшалившихся нервов было в избытке. Еще хуже сделалось, когда он, выбросив корабль из гипера, увидел на экранах обе звезды — Десятку и Малышку. Кто бы мог подумать, что полузабытый небесный пейзаж так на него подействует.
Станция заметила «Тамбовский рейдер», и последовал запланированный — для записи в бортжурнал — разговор:
— Космолет «Кураре», я — Станция-два, объявите цель посещения системы.
— Станция-два, я — космолет «Кураре», цель визита — видеосъемка фауны с разрешенной орбиты.
— Космолет «Кураре», я — Станция-два, вам будет разрешено провести два сеанса видеосъемки с высоты не ниже трехсот километров.
— Станция-два, я — космолет «Кураре», вас понял. Согласен на ваши условия.
Ему сообщили параметры выжидательной орбиты. Локатор показал три корабля инопланетных участников сафари. Ожидание продолжалось около часа, после чего руководитель операции сбросил в навигационные системы визитеров трассы облета планеты. Одновременно загорелось сообщение:
— Станция-два — космолету «Кураре». Вам разрешено сделать три витка на низкой орбите. Второй сеанс будет разрешен, если вы подадите дополнительный запрос. В случае нарушения режима блокады вы будете уничтожены.
Не теряя времени. Корунд ввел параметры трассы. Серией коротких импульсов двигатели скорректировали орбиту, направив космолет «Кураре» к одноименной планете. По экранам проползли Северная Омерта, океан, потом Каморра. Увидеть Аквамарин или столицу планеты не удалось — трасса пролегала много восточнее. Да и нет, наверное, городов — аборигены и джунгли способны быстро ликвидировать любые следы цивилизации.
Корабль продолжал огибать планету, и следующий виток орбиты должен был вывести «Кураре» прямо на Южную Омерту. Стиснув челюсти, Корунд обтянулся «чешуей», спустился в грузовой трюм, загроможденный антиграв-капсулой. Все припасы были уложены еще на Джуманджи, так что ему оставалось занять пилотское место и задраить люк.
Сигнал об отключении следящих устройств поступил, когда «Тамбовский рейдер» приближался к центральной части континента. Управляя кораблем с переносного пульта, Корунд сбросил скорость до субзвуковой, и теперь «Кураре» держал высоту лишь за счет антигравитаторов. Следующей командой Эдуард открыл ворота шлюза и вывел капсулу в космос.
Совсем близко медленно двигался чужой корабль — судя по очертаниям, космолет лабба. Когда капсула Корунда удалилась от «Кураре» и корпус перестал заслонять обзор, стали видны габаритные огни еще одного корабля. Последний партнер по авантюре появился буквально через минуту. Затем автопилоты запустили движки, и четыре космолета вернулись на облетные орбиты. Выполнив разрешенные витки, они будут ждать хозяев на безопасной дистанции. Когда придет время возвращаться, участники рейда запросят у Станции-два разрешения на повторное сближение с планетой. Возможно, эти хитрости обманут бдительность Высших…
Пока же капсулы стремительно падали, окруженные полем антигравитации. Сквозь прозрачную крышку кабины Корунд видел, как приближается поверхность, как чернота звездного неба сменяется мутностью стратосферы. Когда крохотный аппарат пробил тонкий слой облаков, стали четко видны знакомые с детства цвета: бледно-коричневые заросли, серая вода, красные скалы. Над головой раскинулся зеленовато-синий свод, покрытый желтыми пятнышками тучек. Именно такой окрас имеют субтропики Кураре по утрам, сразу после восхода Десятки.
Впрочем, ностальгия не успела замучить его: все внимание отвлекла посадка. Антигравитатор резко увеличил напряженность поля, капсула пошла совсем медленно и, наконец, мягко коснулась грунта.
Вокруг него с малым разбросом опускались остальные капсулы. Корунд откинул колпак фонаря, выпрыгнул из кабинки. После шести минут в плотном облаке антигравитонов притяжение планеты казалось чрезмерным, но эти фантомные ощущения скоро пройдут. Он вытащил из кабины рюкзак со снаряжением, карабин, обвешался приборами и, наконец, огляделся.
Оба солнца стояли невысоко и слепили даже через темный светофильтр шлема. До самого горизонта тянулся почти ровный травяной ковер. Озеро и река, замеченные Корундом на финише, не были видны из-за плоского рельефа. В полукилометре от капсулы начинались джунгли — много больших деревьев с закрученными широкими листьями. Он вспомнил, что деревья эти называются спиральниками и колючки у основания листьев сочатся мощнейшим ядом, из которого когда-то собирались делать чудодейственные лекарства.
Его партнеры тоже покинули свои капсулы. Рослые лабба и виин-черси уже надели рюкзаки и возились с оружием. Дзорха Эдуард не разглядел — наверное, скрывается в траве, приняв горизонтальное положение. Мультитранс, крохотный робот-переводчик, закрепленный на левом ухе, молчал. Спутники не спешили выходить на связь — вероятно, считали, что инициативу должен проявить землянин-проводник.
«Будь по-вашему, — решил Эдуард. — Поиграем в настоящее сафари». Он вставил карабин стволом вниз в специально для этого предусмотренный кармашек на рюкзаке, закинул груз за спину и подтянул ремни. На плечи навалилась инертная масса поклажи — около трети центнера. Хорошая предстояла прогулка — можно будет согнать лишний вес.
— Внимание, группа. — Торчавший из воротника микрофон отправил в эфир ставшие радиоволнами слова Корунда. — Говорит человек. Движемся навстречу друг другу, быстро знакомимся и принимаем решение на марш-бросок.
Подавая пример, он зашагал к геометрическому центру неправильной трапеции, образованной капсулами. Остальные тоже неторопливо направились в его сторону. Колыхание травы выдавало вставшего на все лапы дзорха, символы на экране сканера показывали медленное приближение трех объектов и подозрительное движение вдали по левую руку. Переместив на глаза закрепленный над козырьком шлема бинокль, Эдуард увидел блестящие фигурки.
Чтобы разглядеть детали, землянин прибавил увеличение и понял, что сбываются наихудшие опасения. Развернувшись цепью, наступали десятка два одетых в блестящие балахоны существ из его кошмарного сна.
2
Длинные рубахи, отражавшие свет обоих солнц, скрывали анатомические детали потенциальных противников. Можно было лишь понять, что у «зеркальных» как минимум две руки, в которых они держат длинноствольные предметы. Во сне Корунда похожие предметы были винтовками, и не имелось причин надеяться, что в реальности они окажутся чем-либо менее смертоносным.
— Группа, внимание, говорит человек, — произнес Эдуард. — Со стороны степи приближаются неизвестные существа. Предположительно вооруженные и враждебные. Всем изготовиться к бою.
Мультитранс разразился обрывками фраз:
— Где они?., что за твари?., вижу, они сверкают… антилучевая броня… я тоже не знаю, возьмет ли пуля… проверим, но плазма подействует наверняка… отступив к лесу, сможем укрыться за деревьями…
Из общего бедлама прозвучала четко сформулированная мысль:
— Говорит лабба. Нельзя оставлять им наши капсулы. Предполагаемый противник явно пытается оттеснить нас в лес, то есть мы должны поступить наоборот.
— Говорит человек. — Корунд догадался, о чем хотел сказать членистоногий. — Коллега лабба полагает, что в джунглях нас ждет засада?
— Говорит дзорх. Почти наверняка лабба прав. Предлагаю занять оборону вокруг наших аппаратов, а перед началом перестрелки продезинфицировать джунгли.
— Говорит виин-черси. Я правильно понял, что дзорх предлагает термическую обработку?
Они сошлись на дистанцию, с которой все хорошо видели друг друга, так что пропала надобность называть себя в начале сообщения. Присев на заднюю часть тела, дзорх сообщил — вероятно, в его голосе звучала насмешка, которую не смогли воспроизвести мультитрансы:
— Я предлагал прижигание при помощи плазмы.
— Поддерживаю, — сказал Эдуард. — Кто-нибудь догадывается, к какой расе принадлежат эти существа и как они попали на эту планету?
— Без помощи Высших или другой расы того же ранга сюда никто не попадет. — Замечание лабба прозвучало весьма логично. — Противник приближается, пора занять огневые позиции.
Местность была чрезмерно ровной — ни ямок, ни оврагов, ни возвышенностей. Корунд опустился на колено, погрузившись чуть ли не по плечи в высокую траву. ИЖ-Лассо привычно прижался к щеке прикладом.
Блестящая цепь загонщиков надвигалась со скоростью бегущего трусцой человека. Корунд оглянулся, рассматривая джунгли через «ночной глаз». Наверняка противник умел маскироваться, но какое-то движение за деревьями разглядеть все-таки удалось.
— В лесу есть крупные существа, — сообщил землянин. — Предлагаю начать прижигание.
— Плазмы не жалеть! — пошутил дзорх.
Четыре магнитные капсулы улетели в джунгли, стена деревьев разорвалась алыми полотнищами пламени — десять тысяч Кельвинов в центре разрыва, три тонны тротилового эквивалента. Переместив ствол, Эдуард выстрелил снова и снова. Затем переставил замедлитель взрывателя на большую дистанцию и опять нажал спуск.
Оружие у всех было однотипное — десяток-полтора зарядов на обойму. Когда они расстреляли по рожку, джунгли украшал горящий участок — метров триста по фронту и столько же в глубину. Над пожаром, дико вопя, метались незнакомые Корунду птицы Южной Омерты.
— Неплохо получилось, — пробормотал землянин.
Ему ответил шорох взметаемого грунта. Пули ложились вокруг него с большим разбросом, некоторые посвистывали совсем близко, другие косили траву в отдалении. Существа в зеркальных балахонах подобрались почти на полкилометра и непрерывно строчили длинными очередями.
Взяв на прицел сверкающую фигурку, Корунд выпустил серию иголочек. Мишень пошатнулась, но продолжала движение и стрельбу. Как видно, противолучевая ткань задерживала и легкие поражающие элементы. Чертыхнувшись, Эдуард выстрелил бронебойными пулями. На этот раз удалось пробить защиту — существо упало.
Человек удовлетворенно выразился и, оторвавшись от прицела, окинул взглядом поле. Парочка особо смышленых, пригибаясь, бежала в обход, пытаясь обойти отряд Большого Квартета. Чтобы не возиться с упреждением, Эдуард послал им в подарок плазменную капсулу. Туча огненных брызг накрыла обоих умников, прожигая металл, пластик, керамику и, конечно, органику. Бегущие цели исчезли.
Землянин навел карабин на ближайшего неприятеля, но тот вдруг превратился в грязно-розовое облако. «Не иначе, кто-то слишком богат на боеприпасы, — раздраженно подумал Корунд. — Реактивно-разрывными зарядами разбрасываются…»
Будучи охотником, он привык экономить каждый патрон, но другие участники сафари палили без перерыва, как пехотинцы, избалованные безупречно работавшей системой огневого снабжения. Не опускаясь до снайперской перестрелки, его спутники предпочитали работать плазмой. После такого фейерверка уцелел только один зеркально-бронированный, которого Корунд застрелил в порыве азарта, но уже через мгновение раскаялся в содеянном.
— Надо было попробовать взять живым, — сказал он сокрушенно. — И допросить…
— Не переживайте, мы все немного увлеклись, — утешил его дзорх, державший передними щупальцами крупнокалиберное реактивное ружье, — Пошли посмотрим, кого мы перебили…
— Не расслабляться, — громко напомнил виин-черси. — Могут оставаться подранки.
Развернувшись цепью, они направились к месту, где надеялись найти трупы, не слишком пострадавшие от плазмы.
Корунд шел крайним слева, рядом с дзорхом, и посматривал то на поле перед собой, то на сканер. Прибор упрямо показывал всего четыре движущихся объекта большой массы, то есть способность ходить смогли сохранить лишь охотники, а нападавшие были убиты либо затаились.
Корунд уже почти не сомневался, что видел во сне именно этих тварей: они, одетые в зеркальную броню, взяли его в плен и казнили виин-черси, которого назвали убийцей. Жаль, ночное видение было нечетким, и он, проснувшись, не сумел вспомнить деталей, кроме отражающей свет одежды. Эдуард и Мишель обсудили странные сны и пришли к выводу, что таким образом раса-М предупреждает своего посланца о возможных опасностях. Мишель усматривал важный смысл в том, что во сне лабба говорил про виин-черси в женском роде.
Разумеется, спутникам землянина не следовало знать о недавних приключениях Корунда, о планете X, о маяках-порталах, кристаллических ключах, и вообще им не следовало знать ничего лишнего. Например, что существует раса-М, которой захотелось крепко насолить Высшим. Только похоже, что Высшие проведали о злобных замыслах конкурентов и подготовились к встрече.
Первым на труп наткнулся лабба и подозвал остальных. Приблизившись, Эдуард увидел разорванную на куски тушу копытного существа. Лежавшие отдельно задние конечности с широкими ступнями напоминали ноги верблюда. Существо было размером с некрупную лошадь с очень мощной шеей, из основания которой росла пара похожих на обезьяньи рук. Шею венчала голова, тоже вызывавшая ассоциации с гориллой.
— Мне смутно знакомы эти пропорции, — произнес дзорх. — Наверное, уважаемый виин-черси сможет рассказать нам побольше.
Резко повернувшись к рептилии, членопитающий осведомился:
— Вы хотите сказать, что мы видим легендарного тлахасса?
— Которые почему-то называют виин-черси убийцами, — вырвалось у Корунда.
Реплика произвела фурор: слишком уж внимательно уставились на человека трое спутников. Однако никто не потребовал развить эту мысль — все ждали, что ответит виин-черси, поэтому взгляды вернулись к самому экзотическому члену команды.
Вселенная отнюдь не скупа на выдумку, так что эволюция на разных планетах творит чудеса, какие не приснятся даже пьяному вдрызг постановщику видеоужастиков. И тем не менее анатомия виин-черси превзошла все прочие извращения природы.
Среднюю часть тела занимал торс, имевший форму яйца или дыни. Торс был прошит тремя позвоночными хребтами, от которых расходились продольные и поперечные ребра, составлявшие внутренний и внешний хрящевые скелеты. Виин-черси росли в течение всей жизни, у стариков большая ось превышала два метра. Голова — более твердый хрящ — была похожа на клубнику размером с арбуз, три глаза обеспечивали круговой обзор. Точки, где вырастали из тела три верхние и три похожие на щупальца нижние конечности, также составляли правильные треугольники. На одной линии сверху вниз располагались глаз, ноздря, рука, нога.
Люди считали передней частью головы (слово «лицо» не употреблялось принципиально) сторону, где расположено ротовое отверстие. Сами виин-черси этого мнения не разделяли, считая портретом «анфас» взгляд сверху.
Кажется, сейчас виин-черси был бы рад отвести взгляд, но система трех глаз не позволяла это сделать. Нервно помахивая трехпалыми верхними конечностями, многохордовый предложил:
— Осмотрим остальных.
Осмотр немногочисленных результатов' плазменного расстрела не прибавил ничего нового. Все убитые существа принадлежали к одному биологическому виду, все были одеты в подобие «чешуи», при всех имелись одинаковые автоматические винтовки.
— Засаду организовали Высшие, — уверенно резюмировал дзорх. — Одежда говорит о многом — такую «чешую» они подарили нам при первой встрече, потом появилась более совершенная модель. К тому же никто, кроме Высших, не смог бы доставить сюда эту банду втайне от станций блокады. Обратите внимание — тлахасса ждали нас точно в месте посадки.
— Это понятно, — перебил его лабба. — Меня больше интересует, где мог человек видеть тлахасса.
— Вы не поверите, — усмехнулся Корунд. — Я видел их во сне, хоть и не знал, что вижу тлахасса.
Все опять внимательно посмотрели на него, затем дзорх проворчал:
— Звучит правдоподобно. Увидеть их по-другому он бы не смог.
Разговор принимал неприятный для Корунда оборот. Еще немного — и слишком проницательные спутники догадаются, что человек знает больше, чем нужно. К счастью, раздался вопль виин-черси:
— Внимание! Трупы шевелятся! Два… нет, три!
Сканер подтвердил: даже не три, а пять тлахасса, которые до сих пор валялись без движений, медленно подползали к охотникам. Недобитые враги надеялись подкрасться, скрываясь в траве.
— Стать кольцом, спина к спине! — скомандовал Эдуард. — Плазмой не стрелять, слишком близко.
Послышался дикий рев. С разных сторон на них бросились недобитые тлахасса, но охотники ждали нападения и первыми открыли огонь. Тварь, по которой стрелял землянин, оказалась чрезмерно живучей и продолжала ковылять, даже получив солидную порцию тяжелых пуль. Когда тлахасса оказался в десятке шагов, Эдуард все-таки добил воинственное создание двумя выстрелами в голову. Остальные тоже управились — последнего тлахасса уложил дзорх, выпустив разрывную реактивную пулю в упор.
— Обычных тлахасса мы убивали гораздо проще, — сообщил виин-черси. — А эти монстры только свирепели, получив раны, которые должны быть для них смертельны.
— Биороботы, — предположил Корунд, перезаряжая карабин. — Снова работа Высших.
Виин-черси повертел своей клубничной головой, поочередно разглядывая человека каждым из трех своих органов зрения. Затем, достав из ножен большой кривой нож, неаккуратно вскрыл труп тлахасса. Некоторое время яйцехордовый издавал нечленораздельные звуки, расшифровать которые мультитранс Эдуарда не смог.
Наконец виин-черси выпрямился, сообщив:
— Действительно, биоробот. Наш проводник удивительно догадлив.
— Или хорошо осведомлен, — уточнил дзорх.
Лабба прорычал: дескать, у земного коллеги будет время поведать свою историю, а сейчас надо решить, как действовать дальше. Членистоногий напомнил, что им предстоят длительные скитания по джунглям, в которых вполне могут скрываться другие банды тлахасса. Кроме того, сказал он, нельзя гарантировать безопасность антиграв-капсул.
— Мы не можем оставить одного из нас охранять капсулы, — согласился дзорх. — Группа должна держаться вместе. Либо мы все остаемся здесь и подаем сигнал о возвращении, либо все идем к цели, рискуя остаться без средства вернуться.
— Почти наверняка здесь прячутся еще живые враги, которые захватят или уничтожат капсулы, — произнес лабба. — Но мы знали, что предприятие будет очень опасным. Я предлагаю не терять времени, бросить эти аппараты и заняться делом.
Виин-черси — отчаянный и безрассудный, как большинство представителей его расы, — немедленно провозгласил свое согласие. Решимость и доводы спутников отнюдь не убедили Корунда, и землянин заявил, что не считает охотничьи трофеи достаточной причиной для столь рискованного решения. На него в очередной раз дружно посмотрели, как будто землянин сказал невероятную глупость. В любом случае решал голос дзорха, и ящер решительно провозгласил:
— Продолжаем работать по плану. В худшем случае мы теряем капсулы, но это — не повод отступать.
— Вот именно, — подхватил виин-черси. — Если понадобится, мой корабль совершит посадку на автопилоте. Я вывезу на орбиту и вас, и наши возможные трофеи.
Дзорх и лабба подтвердили, что их корабли тоже готовы прилететь по вызову в любую точку Кураре.
К стыду своему, Корунд не предусмотрел такую возможность. Смирившись, он натянул бронежакет поверх «чешуи». Отряд растянулся цепочкой: лабба — на левом фланге, Корунд — крайний справа. Когда подходили к границе выжженной полчаса назад территории, сканер Эдуарда засек движение за деревьями, и землянин, не дожидаясь выстрелов противника, выпустил дуплетом плазменные заряды.
Они выжгли в джунглях полосу не меньше километра глубиной. Пробираясь по тлеющим щепам разбитых спиральников, Корунд разглядел нескольких обугленных тлахасса, не успевших нажать на спусковые крючки.
Следующий отрезок маршрута преодолели без приключений, даже чуть было не обрадовавшись: мол, прорвались. Однако тропические заросли внезапно расступились круглой каменистой площадкой в милю поперечником. Едва отряд добрался до середины пустыря, Корунд был сбит с ног пулей, ударившей в нагрудную броню. Спустя секунду донесся запаздывающий звук выстрелов — по ним стреляли с двух сторон.
Землянин неловко — грудь побаливала — перевернулся на живот. Его спутники моментально, словно ждали такого нападения, залегли, расползаясь по естественным укрытиям. Эдуард расположился в неглубокой промоине и достал из рюкзака раздвижной перископ. Осмотр местности показал, что в лесу на расстоянии около четырехсот метров работают пять или шесть стволов. Человек и дзорх выпустили туда по капсуле плазмы. Лабба и виин-черси расправились со второй засадой.
Перебежками и переползанием отряд пересек открытую местность и снова нырнул в лес. Ускоренным шагом, прорубая густые заросли секачами-мачете, они шли, готовые в любую секунду вступить в бой. Однако проходило время, и никто их не тревожил.
— Или мы всех перебили, или оторвались от погони, — резюмировал дзорх. — Но вероятнее, что противник просто взял тайм-аут и ждет нас ближе к пункту назначения.
— Пожалуй, коллега прав, — признал виин-черси, который сильно устал и без конца вытирал с головы остро пахнущую слизь. — Предлагаю поискать место для привала.
Лабба — наверняка самый сильный и выносливый из четверых — молча помахал средней парой конечностей: дескать, как хотите. Дзорх — тоже коротконогий и изрядно уставший — сказал, задыхаясь:
— Хорошая мысль. Немного передохнем, обсудим дальнейшие планы, а заодно коллега-человек объяснит кое-что.
— Боюсь, мне нечего… — приготовился соврать Эдуард.
— Бросьте, человек. — Вибрирующий звук, изданный дзорхом, мультитранс преобразовал в издевательский смешок. — Вся цивилизованная Галактика знает о вашем путешествии на планету, где сражаются неизвестно кем созданные колонии разных рас.
Ошеломленный Корунд уже не пытался возражать и отнекиваться, но только переводил взгляд с одного спутника на другого — коллеги по Большому Квартету выкрикивали наперебой:
— Совершенно ясно, что вы столкнулись с естественными конкурентами Высших.
— Маяки на Верите и Новом Алаббите связаны, однако вас почему-то заставили погулять по планете, хотя могли телепортировать прямо в хранилище артефактов.
— В вашем фильме нет кадров встречи с тлахасса. Откуда вам известно, что подлые твари называют нас убийцами?
— Очевидно, его фильм не дает полной картины. Человеку известно много сверх того, что мы видели.
— Не будем забывать, что наш коллега давно привлек внимание сверхцивилизаций. Сначала на него обратили внимание Высшие, теперь же — другая сторона большого конфликта.
Покачивая шлемом, лабба проговорил:
— Между прочим, тлахасса близки нам анатомически и физиологически. Лабба весьма опечалены их участью. Неужели вся раса истреблена?
Как сообразил Эдуард, вопрос был адресован виин-черси — ведь тлахасса обитали в зоне влияния этой цивилизации. Однако треххордовый не ответил, и тогда заговорил дзорх:
— Коллегу мучают угрызения совести. Наш спутник виин-черси понимает, что его предки совершили преступление. Не смущайтесь, уважаемый, каждая раса пишет свою историю кровью, пользуясь иероглифами смерти.
Опустив голову, так что два глаза смотрели под щупальца, а третий — в небо, виин-черси забормотал неразборчиво. Мультитранс землянина разобрал лишь обрывки фраз:
— Не было полного уничтожения… на блокированной планете остаются живые… их десятки миллионов…
— А сколько оставалось сразу после экзекуции? — осведомился лабба. — Десятки тысяч? Ваши каратели постарались на славу, не зря в разговоре с землянином кто-то назвал вас убийцами.
— Это случилось давно, — уже отчетливее произнес виин-черси. — Мы и дзорхи только начали осваивать сверхсвет… Тлахасса были сильны и динамичны, они уже создали поселения на планетах своей системы, они создавали оружие не хуже нашего. Мы не могли позволить им построить межзвездные корабли.
— Не исключаю, что они тоже попытались бы истребить вас, — признал дзорх. — Наверное, на вашем месте точно так же поступила бы любая раса, не потерявшая инстинкт самосохранения.
— Логике сверхдержав чужды догматы примитивной этики, — добавил лабба. — Хотя тлахасса жалко. Чисто субъективно.
Они были цинично-прагматичны. Трагедия истребленной расы потрясла Корунда, но человек понимал: у виин-черси оставался не слишком широкий выбор вариантов. Как бы поступило человечество, оказавшись в подобной ситуации? Эдуард догадывался, что главной проблемой стала бы точная научная классификация тлахасса — придумали бы термин типа хиппопримат или Centaurilla sapiens. А выбор между собственной гибелью и геноцидом чужой расы довольно прост…
Вздохнув, он по праву проводника предложил отряду продолжить движение, по-прежнему развернувшись цепью, чтобы осматривать как можно более широкий участок местности. Где-то к северу протекала река, и Корунд рассчитывал устроить засидку возле места, куда ходят на водопой ремнезубы. К его удивлению, охотники дружно потребовали повернуть на запад.
Происходящее становилось все загадочнее. Ладно уж, маршрут выбирают идиотский — Корунд уже смекнул, что целью авантюры была вовсе не охота, во всяком случае, не на ремнезуба. Не зря же брат расспрашивал про древние строения, из-за которых якобы погибла экспедиция профессора Зенина.
Другие несуразности вгоняли в ступор.
Три спутника, представлявшие не слишком дружественные расы, невероятным образом образовали спаянную команду единомышленников. Они понимали друг дружку с полуслова, словно долбанные телепаты. Сам Эдуард отнюдь не чувствовал себя таким же патроном в обойме. Землянину как будто не вполне доверяли, а то и вовсе опасались его.
Возможно, дело было в видеоотчете, о котором каким-то образом узнали в Большом Квартете. Тоже, между прочим, тайна, покрытая мраком. Все авторские права принадлежали первооткрывателю, так что никто не мог передать этот файл информационным каналам. Руководство «Футурланда» не было заинтересовано преждевременно разглашать информацию о планете X и расе-М, контора Мишеля — тем более. Оставалась вроде бы только Гелла, но непохоже на нее — бывшая супруга заботилась о собственной репутации, она бы не пошла на такую уголовщину, чреватую запредельными штрафами.
Скоро все прояснится, подумал Эдуард. На ближайшем привале начнется серьезный разговор. Что-то придется рассказать, но взамен и спутники кой-чего поведают.
Продолжая внимательно всматриваться в пейзаж по курсу шеренги, он мельком покосился влево. Три чужака деловито переставляли нижние конечности, поглядывая то вперед, то на сканеры. Можно ли рассчитывать на них в трудной переделке?
Виин-черси. Самая старая из ныне существующих цивилизаций, они вышли за пределы своей планетной системы почти тысячу лет назад. Существа жестокие и воинственные, до сих пор считают себя избранной расой, презирают всех остальных — и Старших, и Младших. Если бы не Высшие, то виин-черси давно развязали бы новую войну за галактическое господство. Принято считать, что виин-черси пострадали от ограничений Высших сильнее, чем другие члены Большого Квартета, а потому и ненавидят сверхцивилизацию сильнее, чем прочие Старшие.
Дзорх. Самый слабый физически, но почти наверняка самый умный и уж во всяком случае самый хитрый. Ящерки не любят открытых столкновений, они — мастера интриг, закулисных сделок и логических парадоксов. Их цивилизация всегда отставала от других по силе оружия, но создавала великолепные образцы гипертехнологичного оборудования. Если прижмет — могут ожесточенно сражаться, хотя не выиграли ни одной войны. Демонстративно дружелюбны, но никто не знает, какой пакости от них ждать. Все конфликты дзорхов с Высшими были не слишком острыми, без силовых карательных акций со стороны сверхцивилизации.
На этом пункте размышления Корунда были прерваны внезапно раскрывшейся панорамой. Перед вышедшим из леса отрядом раскинулся идеально ровный луг, заросший колючками с желтыми и розовыми цветочками.
— Всем стоять! — крикнул человек. — Когда-то я видел похожий пейзаж.
Отряд послушно остановился, народ насторожился, держа оружие наготове. Дзорх осведомился:
— Вы полагаете, что в лесу на другом краю поля прячется засада?
Корунд покачал головой, пытаясь понять, какой именно клочок памяти поднял тревогу. Нуда, конечно, именно такую дрянь они встретили на окраине джунглей много лет назад…
— Это трясина, — сказал он. — Затянет с головой. Предлагаю лететь.
Спутники молчали, сканируя топь своими приборами, однако радары и сонары выдавали весьма неопределенную картину. На всякий случай Корунд пояснил, что вязкая жидкая грязь прикрыта подсохшей коркой, которая проломится даже под ребенком.
Здоровяк лабба подобрал камень побольше и зашвырнул подальше. Камень упал, громко чавкнув.
— Проводник компетентен, — словно удивившись, резюмировал виин-черси. — Летим.
— Заодно перемахнем через реку, — добавил дзорх.
Оказавшись на другом берегу, они снова построились цепью. Местность изменилась: теперь отряд ломился через очень редкий лес. Здесь росли псевдопальмы и лианники, причем каждое дерево было окружено густыми кустами занозника. Зеленовато-бурая бахрома лиан свисала до самого грунта. Корунд предупредил, что колючки кустов и лиан выделяют сильнейший токсин нервно-паралитического действия.
— Догадываемся, — сообщил в ответ лабба. «Наверное, опытный охотник, — подумал Эдуард. — Вот только на какую дичь привык охотиться…» Стараясь не наступить на что-нибудь потенциально опасное, человек продолжил перебор известных достоинств партнеров по Большому Квартету.
Итак, лабба. Раса, проявлявшая наибольшее дружелюбие к человечеству. Прямоходящие млекопитающие — это, по галактическим понятиям, почти родня. Самая многочисленная Старшая раса, колонизировавшая десятки планет. Очаги этой цивилизации охватывали владения других держав, но мощный флот был разбросан на колоссальном пространстве. Психологически лабба казались близкими людям: воевать не любили, но умели, да и в развитии передовых технологий вечно отставали. Вроде бы естественный союзник, но доверять ему стоит не больше, чем всем остальным…
— Внимание, команда, говорит человек. — Корунд остановился, поднявшись на небольшой курган. — Прямо перед нами симпатичное место, где можно сделать привал.
— Пора, — согласился дзорх. — Я выдохся, да и виин-черси тяжело дышит.
Яйцеобразный, очевидно, разозлился и ответил: мол, готов пройти еще столько же и трижды столько. Лабба немедленно пошутил по поводу коротконожек, которым непривычно топать пешком.
Под эту жизнерадостную перепалку отряд собрался у подножия холма, увенчанного одиноким раскидистым узколистником и каменной глыбой. Из-под скалы бил родничок, струя прозрачной воды бежала вниз по склону, наполняя гранитную выемку. «Ванна для двоих», — машинально подумал Эдуард.
Взбежав на холм, лабба спугнул стайку птиц с кривыми клювами и, оглядевшись, крикнул:
— Действительно, удобная позиция. Окрестности хорошо просматриваются, никто не подберется незамеченным.
Виин-черси не мог смолчать, поэтому проворчал, карабкаясь к макушке холма:
— Враг может ударить чем-нибудь дальнобойным.
Дзорх был уже наверху, скинул рюкзак и, разуваясь, успокоил спутников:
— Я разбросаю следящие устройства. Нас не застигнут врасплох.
Достигнув вершины, громадное трехногое яйцо огляделось и проговорило:
— Отлично. Значит, мы сможем без помех выслушать рассказ человека.
Остальные выразили согласие самыми разнообразными непереводимыми звуками, и Корунд понял, что приближается миг большого информационного бартера.
