Книга: Волчьи тропы
Назад: 5
Дальше: 7

6

В деревню ветрянщиков северяне вошли через полчаса после окончательного рассвета. Дождались, пока солнце поднимется над восточным краем поляны, затем ярл дал отмашку снайперам и пулемету, разбудив задремавшего-таки Арнольва, и три викинга стремительно двинулись к поселку. Орм толкнул кузнеца, протер глаза, размял затекшие от ожидания пальцы и открыл прицел, выползая на позицию. Мало ли что…
Атли, Харальд и Олаф подошли к поселению с юга, прикрывшись от дозорных вышек одной из ветряных башен. Стремительно пересекли бугристые линии пашни, проскользнули. через неплотное ограждение деревни и уже через мгновение осторожно пробирались среди хибар нищего района. Охранник, сменившийся под утро на ближайшей дозорной вышке, отчаянно и во весь голос зевал, демонстрируя наступающему утру свое желание продолжить прерванный сон. Поэтому троим северянам не составило большого труда пройти практически под самой башенкой и затаиться между хижин. Снайперы и пулемет викингов терпеливо выжидали, наблюдая за проникнувшим в деревню отрядом. Усиливался ветер, но на этот раз он рванул с юга — теплый и неколючий, собирались облака.
Стволом автомата проверяя каждый темный угол. Атли, пригнувшись, двигался по размокшей и разбитой ногами ветрянщиков улочке, стараясь не задевать амуницией за жестяные стены низких строений. Первая пара его хирда — Харальд и Олаф, безупречно работающие в спайке, — двигалась параллельным курсом, шаг за шагом приближаясь к центральной площади Тулинского — вытоптанному пятаку метров двадцати в диаметре, что между богатыми домами.
Атли остановился, опуская автомат на плечо, высунулся из-за фанерного угла хижины. Взглядом нашел на опушке позицию Торкеля и, зная, что сейчас его отлично видно в мощный прицел, сделал несколько неторопливых и внятных жестов, приблизительно означавших: «Если мы пройдем к центральным домам, а охранник на вышке начнет суету — снимай его к такой-то матери». И добавил, повернувшись в сторону Орма: «И второго тоже…» Медленно, стараясь не наступать на валяющийся среди переулков разнообразный хлам и обходя нелепые баррикады, не способные остановить даже зайца, викинги насквозь прошли через пустынную спящую деревню. Свет в окнах уже не горел, лопасти ветряных башен замерли, отдыхая до вечера.
Профессионально тихо и быстро, умело и отточенно, почти как в утренних набегах, так прославивших северян на этих землях много зим назад, викинги оставляли за спинами пустые улочки хибар; сгорбившиеся за прицельными планками, воедино слившиеся со своими автоматами, цветастые, не по-военному пестрые воины вышли к площади, пригнувшись еще сильнее и отступив в тень. Сонное царство, а ведь никто не утверждал, что тролли не нападают при свете дня…
Жестами боевого языка переговариваясь через площадь, Атли приказал Олафу прикрывать себя, уже готовый выйти на открытое пространство и вступить в контакт с жителем охранной вышки, как тут дверь дома напротив, за которым и схоронилась первая пара, неожиданно распахнулась. Сонной походкой на улице появился один из ветрянщиков.
Мужик с видом полноправного хозяина бегло осмотрел площадь, поднял голову на вышки и на ветряные лопасти ближайшей башни, зевнул, сплюнул в лужу, почесывая живот, забросил за спину длинное ружье. Прикрыл массивную дверь и начал неторопливо огибать угол дома, даже не предполагая, насколько близко сейчас находится от смерти. Атли оперся плечом о стену, поднимая автомат.
Олаф исчез в тени, Харальд слился с забором. Мужик не любил далеко ходить, чувствуя себя как дома буквально за любым поворотом. Пройдя едва ли не в трех шагах от окаменевшего Харальда, так и не заметив его, остановился прямо посреди улочки, задумчиво уставившись лицом на восход, и неторопливо спустил штаны. Осторожно опуская винтовку на землю и вынимая из наплечного чехла широкий нож, Харальд рассмотрел ветрянщика.
С Городами и остатками Федералов еще все понятно — у них мода корнями уходит в довоенное прошлое, оттуда и весь нехитрый костюм: ботинки, едва ли претерпевшие изменения за последние сотни зим, камуфляж, средства защиты, куртки, удобные штаны, сбруя, ножны, кобуры. С северянами тоже ясно — историческая реконструкция рубах, шапок, плащей, кожаной одежды, безрукавок, тулупов плюс заимствованное у тех же Федералов, но слегка подправленное. Подземники тоже вроде хоть одеждой на людей похожи, пусть и неказисто. На Миссионеров и их навороты без ужаса смотреть просто невозможно, но то и понятно — не русские они. Но стиль одежды у северных и восточных от Урала человеческих племен, обитающих вне зон влияния Городов, хотя и обрисовывал наглядно образ жизни и условия их существования, но у чужака вызывал как минимум удивление.
Любопытное, хоть и несколько странное сочетание стеганного стальной проволокой ватника с высоким стоячим воротом и кожаной куртки из невыделанной шкуры при подключении фантазии, скорее всего, имело и определенный крой, и самобытный стиль — доспех человека, живущего в мире длинных ножей, копий, стрел, кастетов, цепей, палиц и редких пуль. Завершали картину доспеха наклепанные в художественном беспорядке черные кожаные ремни, железные бляхи, прикрывающие локти и грудь, включенные в общую систему подвесок ножны под мышкой и кобура под одноручный арбалет с вертикальной дугой. Грубые штаны, самошитые мокасины, короткий колчан и фляга смелым штрихом заканчивали образ.
Харальд двинулся вперед, приближаясь к ветрянщику, задумчиво покачивающемуся на пятках. Через секунду в подмерзшую грязь улицы ударила звонкая струя. Викинг замер прямо за спиной олуха, протянул длинную руку, и вразрез высокого ватного ворота лег ледяной клинок ножа. Струя оборвалась, словно повернули кран.; — Если ты закричишь или неловко дернешься, я тебя убью, — тихо, наклонившись прямо к волосатому уху, прошептал Харальд. — Давай для начала снимем это?
Из тени вынырнул Олаф, принимая у напарника охотничье ружье.
— Как зовут?
— Губаня…
— Не дергайся, не ори и не падай в обморок, Губаня. Все хорошо. Мы не отродья, мы твои спасители, но учитывая ваше нервное ночное состояние, так и не решились просто постучать, ясно? Сейчас мы вернемся в дом, и ты представишь нас своим друзьям, тихо и без повышения голоса. Осторожнее, ветрянщик, постарайся не подвести своих сидящих на дозорных башнях товарищей… Надевай штаны, горемычный.
Через несколько секунд Атли дрогнул, от неожиданности едва не опустив автомат, а из-за угла появился бледный и обезоруженный ветрянщик, возле горла которого многозначительно поблескивал нож. Следом, как ни в чем не бывало, двигался долговязый Харальд, что-то нашептывая тому на ухо. Олаф появился за ним, занял позицию у дверей и присел, не спуская взгляда с нависающей над домами дозорной вышки. Харальд и его заложник вошли внутрь.
Сидящие в избе сообразили, что что-то не так, далеко не сразу. Двое подняли от игральной доски головы, скользнув сонными взглядами по воротившемуся в избу Губане, и возобновили игру, а третий, в углу латающий сапог, и взгляда-то от иголки не оторвал. Харальд подтолкнул ветрянщика на середину комнаты, просто для интереса прикидывая, как бы он мог поочередно и в течение минуты убить всех четверых, и тактично кашлянул.
— Ну, чего встал над душой? — с зевком в голосе спросил смуглолицый, один из игроков за столом. — Неужто обосра…
Он проглотил вопрос, поверх плоских игровых фишек невольно потянувшись к здоровенному двуствольному пистолету рядом с доской, но Харальд поджал губы и многозначительно покачал головой.
— Минутку внимания, бонды. — Он отошел от Губани чуть в сторону, демонстрируя себя и нож очнувшимся наконец-то мужикам. — Вы наверняка знаете, кто я такой, не вы одни сегодня не выспались, поэтому давайте без глупостей! Наш конунг узнал о неприятностях в ваших землях, и потому мы сейчас здесь. Кто из вас хёрсир? Ну, то есть старший?
— Я… — выдохнул Губаня. Харальд чуть не прыснул.
— Ага, отлично… Так вот, сейчас я тебя отпускаю, остальные входят в дом и вы нам все-все подробно рассказываете. Идет?
— Без базара… — Губаня облегченно вздохнул и потер шею, освобожденную от ножа. Отошел на несколько шагов от северянина, повернулся и невольно скривил губу, наконец-то разглядывая своего пленителя. — Викинги?…
Харальд сделал вид, что не заметил звучащей в вопросе неприязни. Спрятал нож и внимательно осмотрел компанию. Напугались, конечно, но бузить вроде не будут.
— Собери своих людей, — он кивнул Губане, — кроме тех, кто на вышках, но сделай это очень тихо и незаметно для постороннего наблюдателя. Буди спящих, если есть. В общем, всех.
— За нами следят? — Тот все еще продолжал потирать шею, словно Харальд и правда полоснул ее клинком. С лица ветрянщика не сходило удрученно-недовольное выражение.
— Скорее всего… Олаф!
В комнате мгновенно появился еще один северянин. Быстро осмотрелся, опуская трофейное ружье у стены, и в свойственной ему манере широченно залыбился, приветливо помахивая рукой.
— Здорово, мужики! В нардики перекидываемся? Харальд выглянул наружу, подал серию знаков ярлу и вернулся, продолжая наблюдать за ветрянщиками. Идиоты, кривят рожи и действительно не понимают, какая помощь им пришла! Губаня отправился в дальние комнаты будить своих людей, смуглолицый вышел.
Ярл вернулся к окраине поселка, дал всем, кроме Торкеля и ирландца, сигнал подходить, и дождался, пока раумы один за другим не пересекут открытое пространство. Потеплело, ветер утих, внезапно обленившись, и на промерзшие пашни посыпался легкий крупный снег.
Через несколько минут следом за всеми подтянулась и последняя пара. Когда северяне вернулись в дом Губани, там собрались все ветрянщики, оставшиеся в поселке для сражения. Восемь мужиков, не считая пацана зим двенадцати, изо всех сил старающегося не зевать, сидя на стуле в дальнем углу. Расселись на принесенные лавки и циновки — хозяева у стены, северяне у дверей.
К Атли подошел Харальд, наклонился к уху:
— Я заставил его сменить дозорных на вышках, так что теперь о нас знают все.
Атли кивнул, опускаясь на предложенный стул. Не выпускающие из рук арбалетов и ружей мужики смотрели хмуро и недоверчиво.
— Кто старший?
— Я, Губаней кличут.
Ярл кивнул, покусывая губу.
— Меня зовут Атли, сын Асбьёрна, и я правая рука конунга Торбранда, что взялся об-б-берегать эти земли. Это мои люди.
При этих словах ярла Ивальд незаметно отступил за спину Орма. Северяне задвигались. Избалованный роскошью Арнольв презрительно разглядывал нехитрое убранство деревенской избы, Олаф уже вертел в руках выпрошенный у ветрянщика арбалет, а Бьёрн отошел к окну, посматривая наружу. Изучая амуницию и вооружение раумов, ветрянщики подавленно молчали и старались лишний раз даже не шевелиться.
— Давайте оставим историю с утренним проникновением за ваши дозоры и сразу перейдем к делу. Рассказывай, Губаня. — Атли кивнул деревенскому хёрсиру.
— А чё тут рассказывать? — Тот дернул плечом, не сводя взгляда с пулемета северян. — Вчера… в полудень где-то, ага, точно, прибежала девка малая. Говорит, с Ельцовского хутора, что возле «Крепкого» был. Плачет вся, вопит, изодранная, замерзшая. Говорит, ублюдки из лесу повыползали в самую рань и как давай все ломать! Мужиков ихних потоптали да постреляли, скотину давай бить, баб вязать, подожгли чего. Девка эта схоронилась, потом смотреть давай, как ублюдки добычу делят… Чё там дальше? А! Потом они на юг да на запад повернули, к нам, значит, ну, она и побежала, думала помощи искать или чтобы мы баб ихних отбили, что ли… Говорит, будут тут этой ночью, порежут всех. Ну, мы-то не пуганые! — При словах командира ветрянщики оживились и как-то даже приосанились. — Бабье свое, стариков да детей в повозки и в схрон лесной, а сами за рогатины. Сразу, — он смущенно потупил глаза, — улицы завалили, дозоры выставили, да ждать. Думали, они в ночь полезут, а тут… Тут вы подошли.
Атли скользил взглядом по ветрянщикам — суровые лица, мозолистые руки, доспехи, самодельное оружие. В глазах недоверие. Не то чтобы охраняемые викингами племена были настроены враждебно или с предубеждением. Просто у русских, даже измененных временем и войнами, очень давно, еще на генетическом уровне внутри засела классовая ненависть к тем, кому они платят законные налоги. Например, за безопасность.
Эти вот платили раумам шкурами, мясом и военными трофеями, обнаруженными в тайге. При этом горстка людей, которую сотня троллей раскидала бы за десять минут, сейчас держалась вызывающе и гордо. Мы бы и без вас справились, мол… Ну, ладно…
— Транспортное средство в поселке еще осталось?
— Трактор, — непонимающе протянул Губаня. — А что?
— А то, что сейчас вы возьмете его, прицепите телегу, запасетесь горючкой, оружием и через час покинете поселок. Направитесь к схрону, подберете баб и детей и двинетесь на юг, к Миссионерам, а м-мой человек покажет по карте, куда нужно ехать…
Среди ветрянщиков пошел гул.
— Мы не уедем!
— Мы будем драться!
— Какие еще Миссионеры?
— Да идите вы в…
— Тихо! — рявкнул ярл, северяне мгновенно собрались, а ветрянщики заглохли. — Это не вопрос для обсуждения, великие воины леса! Это п-пр-приказ! Двое в тракторе, остальные под рогожей в телеге, чтоб тролли не заподозрили подмены. Тихо и без суеты собираете манатки и в течение часа валите отсюда на север и в горы!
— Ты же сказал, что на юг?!
— Молчать! Миссионеры накормят, помогут больным и приютят на ночь, а завтра вышлют в район разведку. Вернетесь через сутки, ваш поселок будет сохранен. Сейте, пашите, ходите на охоту, на зд-д-доровье!
— Мы хотим драться за свою землю, — Губаня смотрел в грубо ошкуренный пол, — и будем.
— Вас сметут за две минуты, олухи. Смотрите сюда, — он махнул рукой за спину, — один из этих людей стоит десятка таких, как вы! И двух десятков ублюдков. Останетесь тут и только помешаете нам, поверь мне, хёрсир. Мы не зря едим свой х-х-хлеб, так дай нам показать это твоим детям.
Атли перевел дух и в упор взглянул на Губаню.
— Я не хочу принижать ваших воинских умений, но если будете нам мешать или перечить, вас всех свяжут идо конца битвы бросят в подполы. — Хёрсир устало поднял покрытое морщинами лицо. — Не мешайте нам, — повторил ярл.
Бьёрн наклонился вперед, из-за плеча Атли рассматривая подавленных ветрянщиков.
— Вы бонды — мы бойцы, и на этих землях не так много воинов, — он наклонил голову, бросая взгляд поверх очков, — способных встать в битве рядом и оказаться при этом не хуже…
— Да что ты с ними возишься, ярл?! — Харальд протянул руку, обводя сидевших перед ним людей красноречивым жестом. — Не хотят по-хорошему понять, так…
Атли ничего не сказал, повернувшись на стуле и удостоив своих людей лишь одного взгляда. Северяне замолчали, Харальд покраснел, а Бьёрн отодвинулся обратно кдвери. Ветрянщики негромко совещались, закурив папироски и трубочки. Комнату наполнил неприятный и резкий запах самосада, что не чета раумсдальскому.
Ярл повернулся обратно к хёрсиру.
— Твой ответ?
— Мы не будем вам мешать, — так и не сумев до конца подавить ропот за своей спиной, сказал Губаня, — но обещание ваше запомним…
— Это обещание давал еще прадед Торбранда, когда взял с вашего поселения первый страндхуг. — Атли кивнул головой и резко прихлопнул ладонью по колену. — А теперь к делу! Хёрсир, пошли одного из своих людей подготовить трактор и телегу, остальным сейчас же собираться в дорогу, но на улицу выходить строго по одному. Потом снимайте с насестов своих дозорных, но опять же по возможности незаметно. Орм, занимаешь северную вышку, Ивальд с тобой. Торкель, сооруди стрелковую позицию на юго-западной ветряной башне и наверх, но перед этим объясни Губане их маршрут до Миссии. Ирландец, ищи большой дом, скорее всего тот сарай на северной окраине, который не жалко будет взорвать, и приступай к работе. Остальные ждут здесь, пока ветрянщики не покинут поселок.
Назад: 5
Дальше: 7