ГЛАВА 1
Космопорт Лондона был окружен ликующей толпой. Клозе не сразу понял, что толпа именно ликует. Когда он наблюдал эту колышущуюся массу народа из иллюминатора снижающегося орбитального шаттла, ему казалось, что собравшиеся люди вопят от ярости и собираются учинить над ним суд Линча или просто разорвать его голыми руками.
Клозе только что солгал пятидесяти миллиардам человек, и видеокамеры зафиксировали его ложь для миллиардов потомков. Он обвинил покойника в том, чего тот не совершал и о чем тот, возможно, даже и не думал. Он дал пятидесяти миллиардам человек обещание, которое будет чертовски сложно выполнить. Он добровольно взвалил на себя ответственность, которая в буквальном смысле убила его лучшего друга. Поэтому его внутреннее состояние нельзя было назвать полным душевным комфортом.
Впрочем, в этой жизни у солдата есть только один путь — победить или умереть.
Клозе знал, что лучше Рокуэлла подготовлен к ведению межзвездной войны. Давало ли это ему моральное право сделать то, что он сделал? Клозе решил, что об этом он подумает позже. Сначала надо сделать так, чтобы это «позже» наступило. Если не для него лично, то хотя бы для кого-то другого.
Эскорт, возглавляемый Винсентом Коллоджерро, встретил его прямо на посадочной площадке. Ребятишкам даже удалось добыть бронированный лимузин, закрепленный за самим императором и совершенно не пострадавший во время переворота.
Винсент стоял, небрежно опираясь о лакированный капот и наблюдая за спускающимся по трапу Тираном.
— Наконец-то я снова имею счастье лицезреть тебя воочию, — сказал ему Клозе. — Скажи, люди вокруг космопорта собрались для того, чтобы меня линчевать?
— Скорее чтобы открутить у твоего лимузина колеса и на руках донести его до Букингемского дворца.
— То есть переворот пришелся им по вкусу?
— Люди в восторге. Тебе повезло — ты был далеко отсюда и не знаешь, что здесь творилось при Рокуэлле. Народ встретил бы тебя с обожанием, даже если бы ты был конем.
— Сомнительный комплимент, директор Коллоджерро, — сказал Клозе, закуривая сигарету. — Теперь расскажи мне о том, что интересует меня больше всего.
— Изабелла в порядке.
— Спасибо.
— Не за что. Это не вполне моя заслуга.
— Кого же я должен благодарить?
— Думаю, тебе понравится мой выбор.
Они сели в лимузин, и машина медленно двинулась к выезду из космопорта. Крыша лимузина не откидывалась, люк, в который можно было высунуться, тоже отсутствовал, и Винсент осветлил купол до полной прозрачности, дабы народ мог видеть хотя бы профиль своего нового кумира.
— Улыбайся и маши рукой, — посоветовал Винсент новоявленному Тирану. — Так делается политика.
— Твои архаровцы оставили что-нибудь от дворца?
— Достаточно, учитывая обстоятельства. Конечно, потребуется пара дней на уборку и восстановительные работы, но жить можно.
Лимузин выехал из космопорта и тут же был плотно окружен толпой. Клозе улыбнулся и принялся махать рукой.
— Как смену власти воспринял наш доблестный парламент?
— Нижняя палата — с большим удовольствием. Не могу сказать того же о палате лордов, но они это скушают, будь уверен. Выбора у них нет.
— Твои парни провели разъяснительные беседы с остальными представителями семейства Рокуэллов?
— Да, и все прошло гораздо спокойнее, чем я ожидал.
— То есть обошлось без стрельбы?
— Даже не пришлось прибегать к открытым угрозам. Хватило угроз тонко завуалированных. Ребята не слишком хорошо к тебе относятся, сам понимаешь, но обещали не предпринимать никаких шагов до окончания войны. В смысле — дом Рокуэллов временно отказался от претензий на трон. Младший братец отлично понимает, что он эту ситуацию не потянет. Особенно если принять во внимание ту «популярность», которую успел снискать старший.
— Мне надо выигрывать войну, а я боюсь завязнуть в местной политике, — признался Клозе.
— Хочешь, я возьму это на себя?
Клозе принялся улыбаться толпе с удвоенной энергией. Странно, раньше он не стал бы задумываться над ответом Винсенту. Точнее, над деликатной его формулировкой.
Впрочем, человек, занимавший должность директора УИБ, по определению не мог быть дураком.
— Э… насколько ты мне не доверяешь? — поинтересовался Винсент.
— Это… сложный вопрос, — Клозе помахал рукой очередному горожанину. — Полагаю, нам всем предстоит в скором времени столкнуться со схожими проблемами. Вопрос о доверии… Ты многое сделал, Винсент…
— Но я нарушил присягу? — уточнил директор Коллоджерро. — Не дух, но букву закона, который призван соблюдать?
— Да, — сказал Клозе. Дух, буква — какая разница? Они все преступники. Итак, проблема обозначена, но легче от этого не стало. — Мы с тобой сотрудничали некоторое время, и я не могу сказать, что у меня есть повод тебе не верить. Но ты всегда был человеком Юлия, а не моим.
— То, что я сделал, я делал не ради тебя или себя, а ради Империи.
— Как и мы все, — согласился Клозе. По крайней мере он хотел бы надеяться, что это так. — Но благо Империи — это довольно обтекаемая вещь. Каждый может трактовать его по-своему.
— Ты боишься, что я захочу стать серым кардиналом?
— Необязательно. Хватит и того, что ты захочешь походить на твоего предшественника.
— Ты имеешь в виду Торстена? — уточнил Винсент.
— Нет, Краснова.
— И что ты об этом знаешь? — поинтересовался Винсент.
— Достаточно, — заверил его Клозе. — Юлий меня просветил.
— Ты не можешь не понимать, что я имею право питать те же подозрения и относительно твоей персоны. Твой предшественник тоже не был идеальным правителем.
— Это логический тупик, — сказал Клозе. — У нас есть основания, чтобы не доверять друг другу, но у нас ничего не получится, если мы будем продолжать в том же духе.
— Ты видишь выход из этого тупика?
— Давай все-таки попробуем довериться друг другу и посмотрим, что из этого выйдет.
Некоторое время они провели в молчании, продолжая улыбаться, помахивать руками и кивать головами, как китайские болванчики.
— Такими темпами мы будем добираться несколько часов, — заметил Клозе.
— Ближе к центру города толпа становится меньше, — заверил его Винсент. — Наслаждайся любовью подданных, пока это возможно. Я допускаю, что завтра они тебя возненавидят.
— Но не так сильно, как они возненавидят тебя. Ты должен ценить эту ситуацию даже больше, чем я. Нечасто народное ликование обрушивается на голову шефа тайной полиции.
— Если хочешь, я могу заняться чем-то другим.
— Не стоит, ты вполне устраиваешь меня на своем месте.
— Спасибо за доверие, сир.
— Не «сир», — покачал головой Клозе. — Только не «сир». Я вроде бы ясно дал понять, что не имею ничего общего с тем, что может стоять за этим словом. Обычное «сэр» меня вполне устроит. Постарайся, чтобы люди уяснили это как можно скорее.
Винсент кивнул.
— Это была впечатляющая речь. Не очень связная, может быть… но достаточно откровенная. Правители редко используют такой подход в отношении своих подданных.
— Думаешь, я свалял дурака? — встревожился Клозе.
— Посмотрим.
— Как бы то ни было, я уже устал корчить рожи.
— Привыкай, — сказал Винсент с легким злорадством. — При Юлии ты был человеком из второго эшелона, и тебе совершенно необязательно было показываться на публике. Теперь ты — номер один. Со всеми вытекающими последствиями.
— Ты хотя бы понимаешь, что именно мы натворили?
— Убили кучу народа. Или ты не об этом?
— Боюсь, что мы убили нечто большее, — сказал Клозе. — Мы пустили коту под хвост четыреста лет истории.
— Не понял.
— Мы прикончили монархию как форму правления, — сказал Клозе. — Если человечество выползет из этой войны и я уйду, как обещал, а я точно уйду, потому что такой дурдом до конца жизни мне совсем не нужен, люди вряд ли пожелают вернуться к старой доброй монархии. Мы ее немного дискредитировали своими действиями, не находишь?
— Может быть, и нет. Социальные институты умирают медленно.
— Брось. Подумай, кто ждет своей очереди взойти на престол — очередной Рокуэлл. А о тех, кто идет следом за ними, вообще никто ничего не знает.
— Тогда мы не виноваты, — сказал Винсент. — Империю прикончил теракт в Лувре.
— По крайней мере он нанес первый удар, — согласился Клозе. — А мы закончили его работу. Если бы не мы, Рокуэлл мог бы править десятки лет чисто по инерции.
— Вряд ли десятки. Тарги бы ему помешали. И это приводит меня к мысли, что сначала нам надо разобраться с вторжением, а потом стенать о далекоидущих последствиях. Кстати, как ты заполучил на нашу сторону Добсона? В моем списке он числился крепким орешком.
— Довольно просто. Я отдал себя в его руки. Он должен был оценить этот жест по достоинству.
— Он мог приказать тебя задержать. Или расстрелять на месте.
— Добсон хотел мне поверить, и я подарил ему эту возможность.
— Это было рискованно.
— Это было несложно. А я люблю простые решения, — сказал Клозе.
— Когда-нибудь эта любовь приведет тебя на кладбище.
— Гораздо приятнее, если на кладбище тебя приводит любовь, а не ненависть, — философски заметил Клозе.
Букингемский дворец, четыреста лет назад превращенный Петром Романовым из музея в действующую императорскую резиденцию, навидался всякого. Теперь к этому длинному списку прибавились перестрелка во внутренних покоях и насильственная смерть действующего императора.
В результате переворота пострадало крыло, в котором находились личные апартаменты сюзерена, и часть подвальных помещений, в которых он попытался укрыться от боевиков УИБ. Клозе это не слишком обеспокоило. Командный центр последние события не затронули, а спать в кровати Рокуэлла Тиран не собирался с самого начала.
Его прежние комнаты и рабочий кабинет остались целы, и этого было достаточно. Обслуживающий персонал дворца встретил Тирана настороженно, но довольно доброжелательно. За последние два года они сменили уже трех императоров и научились скрывать свои эмоции за бесстрастными масками профессионалов.
Клозе быстро принял душ, напялил на себя мундир, распорядился принести кофе к нему в кабинет и уселся перед компьютером, решая, с чего ему следует начать. Клозе пытался расставить приоритеты во время вынужденного безделья на борту «Шивы», но из Букингемского дворца проблемы выглядели несколько иначе. Пожалуй, прежде чем заняться таргами, следует закончить дела на планете.
Клозе несколько раз глубоко вздохнул, вытащил из кобуры «офицерский сороковой», проверил, заряжен ли он, и положил оружие в верхний ящик своего стола. После этого Тиран связался с Винсентом и попросил его зайти.
Директор УИБ еще не успел отчалить в свою штаб-квартиру. Пока штурмовые отряды приканчивали Рокуэлла, он навел порядок в главном отделении УИБ, отправил в отставку сторонников прежнего курса и отдал приказы о ликвидации самых упертых. Клозе считал, что Винсент несколько поторопился, не дождавшись его возвращения, но теперь уже ничего нельзя было сделать.
Очевидно, Винсент ошивался где-то поблизости, потому что прибыл он уже через минуту после вызова.
— Если ты хочешь узнать про Изабеллу, так она уже едет сюда, — сказал Винсент. — Будет минут через двадцать.
— Это хорошо, — сказал Клозе. — Но я хотел бы увидеть еще кое-кого.
— Кого? — поинтересовался Винсент.
— Настоящего автора этого гениального плана. — сказал Клозе.
— О чем ты?
— Не трахай мне мозг, — попросил Клозе. — Ты хорош в расследованиях, Винсент, но у тебя не было практического опыта в плетении интриг на высшем уровне. Тут требовался деятель другого калибра, и он оказался у тебя под рукой.
— Юлий рассказал тебе? — К чести Винсента, он не стал играть в святую невинность.
— Частично.
— И что ты хочешь?
— Привези его сюда.
— Не опасно ли это? Он обладает слишком узнаваемым лицом, знаешь ли. Может быть…
— Нет, — отрезал Клозе. — Я не поеду в вашу штаб-квартиру. Это должна быть встреча на моей территории.
— Утверждаешь свои позиции? — спросил Винсент после недолгого молчания. — Хочешь лишний раз показать мне, кто тут хозяин?
— Не только тебе.
— Хорошо, — кивнул Винсент. — Я его доставлю.
— Не ты, — сказал Клозе. — Кто-нибудь другой. Ты останешься здесь.
— Э… о нем знают немногие. Мне не хотелось бы расширять круг посвященных лиц.
— Кто-то же о нем знает, — сказал Клозе. — Пусть этот кто-то его и привезет.
Винсент кивнул, решив отказаться от дальнейших споров, вытащил из кармана комм и отдал соответствующие распоряжения. Половина фраз ни о чем не говорила Клозе, наверное, директор воспользовался внутренним кодом УИБ. Тиран взял на заметку попросить Изабеллу, чтобы она его научила. Правителю следует знать язык своих… союзников.
Винсент уселся в кресло, приняв непринужденную и расслабленную позу человека, готового просидеть так несколько часов.
Изабелла в сопровождении кого-то из слуг и высокого рыжего парня появилась на пять минут раньше предсказанного Винсентом срока. У Клозе чаще забилось сердце и перехватило дыхание. Он хотел броситься к той, кого не видел вот уже полгода, прижать к себе — и наплевать, что об этом подумают остальные, — но вместо этого он только встал с кресла и нацепил на лицо сдержанную улыбку.
— Я рад тебя видеть, — сказал он.
— Я тоже, — кивнула Изабелла. Ее взгляд обещал ему больше, но потом.
— И я, — сказал сопровождающий Изабеллы.
Клозе стоило внимательнее присмотреться к лицу парня, как он его сразу узнал. Дойл, ирландец-бомбардир с «Лорда Корвина». Он тут с какого бока?
— Здравствуй, Конан, — сказал Клозе.
— Привет, Генрих. Приятно видеть, что тебя до сих пор не ухлопали.
— Взаимно, — сказал Клозе. — Хотя нельзя упрекать моих врагов за недостаток старательности. Я слышал, ты был на «Зевсе».
— Был, — подтвердил Конан.
— И как тебе удалось выжить?
— С трудом, — хмыкнул Дойл.
— Я рад, что у тебя получилось, — сказал Клозе. — И я очень благодарен тебе за то, что ты для меня сделал.
— Сочтемся, — сказал Дойл.
А мысли вихрем неслись в голове. Почему Дойл? Он ведь не из УИБ. Он даже не спецназовец. Он просто бомбардир с космического корабля, обычный служака ВКС, привыкший иметь дело с врагом, отделенным от него боевыми космическими единицами, а не метрами. И он ранен, так что без огнестрельного контакта дело явно не обошлось. Почему же на это дело Винсент подрядил именно его?
Дойл — хороший парень и хороший военный, очень удачливый человек, раз ему удалось уцелеть после гибели «Зевса», но он не является специалистом в делах, требующих применения грубой физической силы. Он бомбардир, не десантник.
Паранойя стремительно развивалась.
Клозе решил, что он не может бесконечно откладывать все вопросы на будущее. Кое-что надо было выяснить прямо сейчас.
— Ты можешь объяснить мне свой выбор? — спросил Клозе у Винсента, с трудом исключив из фразы слово «странный».
— Мне нужен был человек со стороны, — пожал плечами Винсент. — Кто-то, не замешанный в наших делах и не имеющий прямого отношения к УИБ. Дело, сам понимаешь, предстояло несколько деликатное. Я просматривал списки кандидатур и выяснил, что Дойл когда-то летал вместе с тобой. И он должен был тебе симпатизировать, поскольку ты вытащил его задницу из боя на встречных курсах. Поэтому я предложил эту работу ему, а он согласился.
— Ты не мог полностью доверять своим людям? — уточнил Клозе. Вроде бы именно это следовало из речи Винсента.
— Что касается этого вопроса, то не мог.
Тем не менее он послал своих людей, чтобы ликвидировать императора, кардинала Джанини, генерала Тор-стена и штурмовать здание МДВ. Почему же Винсент не мог доверить им жизнь Изабеллы?
Потому что Изабелла нужна вовсе не Империи, а самому Клозе? Или задание, порученное Дойлу, должно было послужить только для очистки совести директора Коллоджерро?
Смогу ли я когда-нибудь доверять Винсенту? Смогу ли я доверять ему после такого?
— Поведай мне подробности, — сказал Клозе Дойлу.
Дойл хмыкнул и начал свой рассказ со встречи с Винсентом в борделе. Когда он закончил повествование, для Клозе все запуталось еще больше. Винсент тоже не выглядел особенно довольным.
Клозе понял только одно. Изабеллу могли убить той ночью, и единственный, кто отделял ее от смерти, это рыжеволосый ирландский бомбардир, которому чертовски повезло. Неужели Винсент сделал ставку только на его везение?
Директор Коллоджерро знал, как Изабелла важна для Клозе, как много она для него значит. Почему он не озаботился обеспечить ее полноценным прикрытием, выделив для зашиты только одного человека? Неужели ни она, ни Клозе просто не заслуживали большего?
Тиран сильно разочаровался в Винсенте. Тот либо дурак, либо плевать хотел на Клозе, либо… либо тут кроется что-то еще.
— Что ж, — медленно сказал Клозе, — в итоге выясняется, что ты сделал правильный выбор, Винсент…
Мы своих не бросаем — ой ли? А как можно назвать то, что ты сделал?
— Ты можешь сказать, когда конкретно отправил Дойла на позицию? — продолжил Тиран.
— Как только получил новости с Марса. Сначала я связался со штурмовыми группами, потом с Дойлом.
— И ты сразу выдвинулся в адрес? — Этот вопрос был адресован уже бомбардиру.
— Да.
— Нигде не задерживаясь?
— Естественно. К чему ты клонишь?
— К тому, что, прибыв на место, ты сразу наткнулся на группу спецназа, — сказал Клозе. — Откуда она там взялась? Я допускаю, что Рокуэлл лелеял планы использовать Изабеллу в качестве заложницы и мог отдать приказ о ее захвате. Но меня поражает оперативность, с которой этот приказ попытались выполнить. Судя по отчетам, с которыми я ознакомился на «Шиве», большая часть наземных целей оказалась захвачена врасплох. У меня не укладывается в голове, что кто-то отдал приказ о захвате Изабеллы, не озаботившись прикрыть свою собственную задницу.
— Какой сценарий ты сейчас рисуешь? — холодно осведомился Винсент. — Что я сам отправил этот спецназ одновременно с Дойлом? Что Дойл мне был нужен только для обеспечения алиби? И какой в этом алиби смысл? Кто бы вообще узнал о его участии, если бы спецназ добился своей цели? И даже если бы каким-то чудом его увидели рядом с домом Изабеллы, кто бы мог связать его присутствие со мной? О нашей с ним встрече в борделе никому не известно. Кроме того, у меня отсутствует такая важная в подобных случаях деталь, как мотив.
— У меня нет ответов на эти вопросы, как и на многие другие, — сказал Клозе. — Но я не могу до конца тебе доверять, пока не пойму твоей истинной роли во всем этом дерьме. И еще я хочу знать, насколько твоя организация готова подчиняться только тебе.
— Я контролирую ситуацию, — сказал Винсент. — Теперь я уже полностью ее контролирую.
— А я в этом не убежден, — сказал Клозе.
— Ребята, вы уверены, что мне стоит все это слышать? — встрял Дойл. — Может, вы тут и без меня разберетесь?
— Хорошая мысль, — сказал Клозе. Незачем вмешивать посторонних людей во все эти дрязги, иначе посторонние окончательно потеряют уважение к власти. Тиран поднялся с кресла и пожал Дойлу руку. — Мы еще наверняка увидимся, но… Может быть, я могу что-то для тебя сделать прямо сейчас?
Только не проси слишком много, мысленно взмолился Клозе. Я теперь беспристрастен, неподкупен и не должен делать поблажки, руководствуясь одной лишь личной симпатией.
— Я уже пару дней числюсь в самоволке, — сказал Дойл. — Ты можешь утрясти этот вопрос с моим начальством?
— Легко, — сказал Клозе. — Где ты сейчас служишь?
— На «Шиве».
— Все еще питаешь страсть к большим штуковинам? Тогда нет ничего проще, — ухмыльнулся Клозе. — На этой неделе у меня с адмиралом Добсоном полное взаимопонимание.
— Только, если можно, задействуй кого-нибудь чином пониже адмирала, ладно? Не хочу привлекать к своей скромной персоне повышенное внимание.
— Я там больше никого не знаю, но постараюсь.
Попрощавшись с присутствующими и выслушав дополнительную пару благодарностей от Клозе и Изабеллы, Дойл удалился, не испытывая ничего, кроме облегчения.
— Что это за цирк, Винсент? — тихо спросил Клозе. — Я понимаю, что по долгу службы ты вовсе не обязан был заботиться о жизни моей любимой женщины, но, черт побери, если уж ты взялся за это, то мог бы сделать дело как надо.
— Между прочим, я жива, — напомнила Изабелла.
— Это не более чем случайность, правда, Винсент?
— Нет, — сказал Винсент. — Хотя элемент удачи здесь присутствует, не отрицаю.
— Ты мог бы поместить своего человека ближе к ее дому, чтобы парню не пришлось бегать по ночным улицам. Ты мог бы задействовать нескольких человек. Или ты мог бы предупредить Изабеллу.
— Три раза «нет», — сказал Винсент. — Ты хорошо разбираешься в космических сражениях, но в клоаке закулисных интриг ты ничего не смыслишь.
— Поясни, — сказал Клозе. — Аргументируй. Между нами не должно быть недоговоренностей.
— Я не мог предупредить Изабеллу, хотя у меня и было такое искушение. Но ее постоянно пасли люди МДВ, — (Изабелла кивнула), — и любой контакт между нею и кем-то из моих доверенных офицеров вызвал бы подозрения, чреватые арестами и допросами, что было бы совсем не ко времени. Я не мог поселить Дойла ближе, потому что таким образом он как новое лицо в окружении наблюдаемого объекта сразу попал бы под подозрение. Тем более что, как он сам сказал, он находился в самовольной отлучке с места службы. И чем больше людей я бы привлек к этому делу, тем больше было бы возможностей его провалить.
— Кого ты опасался, если не мог задействовать никого из УИБ? — спросил Клозе. — Для меня очевидно, что группу ликвидации к Изабелле направил не Рокуэлл, и вряд ли это сделал кто-то из МДВ. Им бы элементарно не хватило времени. Но тогда откуда взялся этот чертов спецназ?
— Ты уверен, что хочешь услышать ответ?
Клозе понял, что на самом деле вопрос звучит не так. В полной версии Винсент спросил: «Ты уверен, что хочешь услышать ответ сейчас? При ней?»
— Да, — сказал Клозе. — Мне очень нужен ответ.
— Его сейчас привезут, — сказал Винсент.
— Кого привезут? — спросила Изабелла. — Что за чертовы загадки?
— Минуту терпения, — сказал Клозе. — Полагаю, что тебе будет гораздо проще поверить, когда ты увидишь.
— Увижу что?
— Кукловода, — сказал Клозе. — Гребаного кукловода, который чересчур заигрался.
