Глава 15
Возвращение
Блор неторопливо брел по направлению к вздымающейся ввысь башне по пыльной улице, насаждаясь утренней прохладой. Скоро всерьез похолодает, уже листья желтеют, но пока достаточно приятно. В горах наверняка бы уже десять одежек потребовалось. Настроение было прекрасным. Свобода!
Уже несколько месяцев он не имел возможности бездельничать. На корабле работа никогда не заканчивается, и уж для него находили обязательно. В первые дни все и везде обожают проверять новичков. Некоторые еще и с подколками. Предложить поесть морского ила, чтобы не укачивало, наточить лапы у якоря для лучшего сцепления с дном или еще какую ерунду — в порядке вещей.
Совсем уж тупым он не был. Все-таки в портовом городе провел достаточно много времени. Кое-что слышал, а кое до чего и своим умом дошел без особых трудностей. В ту сторону хоть и плыли на галере, а не на паруснике, но кое-что накрепко усвоил. Если уж дует попутный ветер, не вздумай выкидывать мусор с носа. Не только назад в морду прилетит, еще и капитан добавит — и будет абсолютно прав. Но это же несложно. Достаточно слегка практически мыслить, а не хлопать ушами.
Вот с мачтами и парусами оказалось гораздо хуже. К примеру, крепить мачты в надлежащем положении спирансами или сейталями. Кто же знал, что обычная веревка торжественно называется талем.
«Накладывать сейшкентеля внимательно, туго наколачивая мушкелями их огоны на топы и плотно осаживая драйками до подушек. И лишь затем ванты попарно на каждую сторону, начиная с первой пары, и наконец штаги».
Услышав эдакую белиберду впервые, Блор с ходу уверился, что либо над ним издеваются, либо непременно выкинут за борт в ближайшие дни, обозленные непонятливостью. Фактически полсотни терминов, как и что называется, выучить пришлось, но это не так уж и страшно. А залезать на ванты даже понравилось. Понятно, не в плохую погоду.
Людей в команде немного: капитан, боцман, шесть матросов и он — «малой», по-морскому. Все руки напересчет, постоянный труд, служба на две вахты при заходах в порты, бессонные ночи, беспокойные открытые рейды и бесконечная трюмная работа, от которой трещала непривычная спина.
Зато он теперь неплохо понимал в ассортименте перевозимых грузов. Умел разбирать и распределять товары в трюме и знал, как обмануть «скорпиона». Наука достаточно простая и полезная на будущее.
На приходящий в порт корабль всегда являлись таможенники с проверкой груза. Одного оставляли для контроля, если по каким-то причинам (погода, отсутствие мест у причала, нежелание платить за стоянку) корабль оставался на внешнем рейде. Вот его и называли «скорпионом». Тут важно умело уболтать и напоить чиновника. Без хорошо подвешенного языка и приличного вина не удастся. А там можно, пока он храпит, тихо сняться и выгрузить незарегистрированный груз в заранее оговоренном месте.
Контрабанда присутствовала всегда. Это Блор твердо усвоил на основании общения с командами. Никто особо не скрывал, и городские власти обычно в курсе. Все не прочь лишнюю монету сшибить. И моряки, и пассажиры, и капитан с владельцем груза. Вся суть в количестве. Продай матрос кусок шелка — и ему приличная добавка к жалованью. Государству тоже убыток маленький, если не наглеть.
Впрочем, у простых ребят на штуку шелка и не хватит даже возле гор. Разве на платье отрез. Но бывает серьезный груз, как у них. Первую половину похода они старательно держались подальше от берегов и всем известных маршрутов.
Помимо опиума на борт загрузили несколько сотен пудов меди и вутца — плиток, доставленных караванами, собачьей стали. Естественно, и расположили соответственно. На глазах чушки металла, контрабанда спрятана за них. Перетаскивать железо с медью для проверки ни один таможенник не станет. Слишком долго, тяжело, и команда помогать не станет.
Покупать собачий металл дешевле, чем готовое оружие, но лишь опытный мастер высшей квалификации не запорет ковку, а самое главное — без правильной закалки не получишь нужных качеств. Поэтому и слитки достаточно много стоят и могут стать не менее заманчивой целью для бандитов. Да и обычная медь принесет неплохой барыш южнее. Из-за этого шли они далеко от берега, избегая лишний раз заходить в порты до самого Карунаса.
Капитан отлично знал море и мог вести судно вообще без лоции, звезд или неких таинственных приборов. Компас уж безусловно не требовался все плавание. Даже в тумане определялся по глубинам и по грунту. Образчик грунта, прилипший к салу, вмазанному в донышко лота, он всегда не только долго и тщательно рассматривал, но и нюхал. Пяток раз такого священнодействия — и уверенный приказ.
На камни они точно ни разу не сели даже в опасных местах и среди «тысячи» островов. Там без лоцмана ходить — на неприятности напрашиваться. Или скала, или мель давно нахала дожидаются с нетерпением. А они ничего, самостоятельно проскочили.
Под конец плавания случайный матрос прочно уверился в наличии у капитана слабых магических умений. Приходилось о таком слышать. Люди болтают разное, и умения определять заранее погоду, глубину или определять расстояние до берега при наличии тумана среди морского народа попадаются относительно часто. Давно известно: если тебя не взяли в обучение жрецы за неперспективностью — это не значит полной тупости. С опытом приходят и навыки.
Человека-компаса, определяющего направление и расстояние до любого известного места, он видел однажды своими глазами. Правда, почему никому в голову не пришло спросить, где находятся сокровища, он так и не понял. Наверное, абстрактных мест тот не указывал. Исключительно хорошо известные. Города, горы или еще что. Совершенно бессмысленно для серьезного путешественника. И так знает, куда идти или плыть. Но и использовалось для получения кружки вина, не больше.
А капитана или матросов он на эту тему спрашивать не стал. Слишком любопытных нигде не любят, а про наличие нестандартных умений и способностей люди распространяться не хотят. Умельца без лицензии могут серьезно оштрафовать на основании закона Империи. Это при условии, что вреда никому не нанес.
Какая ему разница — недомаг, прокладывающий курс, или и так умеет правильно найти дорогу. Проще не замечать странностей.
Что пираты в нынешнее время совсем не пугалки для детей, Блор убедился на личном опыте. До Первого пролива стояла все время удивительно ясная и тихая погода, заметно затянувшая переход. Для нового и неумелого матроса происходящее пошло на пользу. Дополнительные дни приспособиться, и не так жутко лазить на мачты, чем когда дует сильный ветер. Но капитану отставание не понравилось. Весь график ломался. В результате из каюты была извлечена небольшая костяная фигурка-аватар Господина Моря, изображающая дельфина.
При полном собрании команды сначала была прочитана молитва, а когда ветер в ответ не задул, статуэтку деловито скинули с борта. Блор впервые увидел протаскивание под килем. Правда, так обычно наказывали провинившихся людей, но капитан всерьез взъелся на упрямца-бога. Ветер задул, ага. Сильный и встречный. Четыре дня стояли на якоре у входа в Первый пролив. В хорошую погоду ели прямо на палубе, а тут ушли в общую камору. Не вынеси Блора с крайне неотложным делом, о котором в женском обществе и балладах не упоминают, наверх — могло бы плохо кончиться.
Шлюпка со стороны не такого уж далекого берега подошла тихо. Зацепились «кошкой» за борт, и несколько человек полезли наверх совсем не с целью раздавать подарки. Вот перерезать глотку и выкинуть в море — это запросто. Впрочем, спрашивать о намерениях и требовать верительных грамот было некогда. Ангха он с собой, естественно, не носил, только вечером в свободное время мог пройти стойки и связки под насмешливые комментарии матросов. А вот с кхолой и не расставался. Как и с обычным рабочим ножом.
Какая разница, что у тебя в руках, если обращаться с оружием умеешь? Все-таки разбойники оказались обычными моряками, знающими два-три выпада и широко машущими своими тесаками. Троих завалил в считаные мгновения, несмотря на более короткое лезвие по сравнению с находящимися в их руках клинками. Уж очень они удивились несвоевременному появлению вооруженного человека. Явно хорошо изучили распорядок на «Севере». Потом на палубу выскочили на его вопль остальные товарищи.
В общем, массовой свалки не вышло. Потеряв свое главное преимущество — внезапность, пираты не горели желанием продолжать, тем более что подняться на палубу успели кроме убитых лишь двое. Оба прыгнули за борт, причем один предварительно неумело швырнул палашом в Блора. Попасть не попал, зато обеспечил дополнительным трофеем. А в Карунасе они все железки и вещи, собранные с трупов, продали и дружным коллективом вместе пропили. Тем более что деньги на дорогу ему в очередной раз не потребовались.
Блора всерьез зауважали за помощь после случившегося. Люди в основном тертые и вполне оценили скорость расправы с налетчиками и его роль в спасении их самих и ценнейшего груза. Даже не стали пересаживать его на другое судно по разгрузке. Капитан принял решение сделать ответный жест. Отвезли до самого Ранткура, прихватив попутный груз. Он уж не стал изображать отказ и спрашивать, что там себе подумает их хозяйка на такое самоуправство. Фактически спас моряцкие головы и ей огромные деньги. Подобная премия его более чем устроила.
А лично он сделал четкий вывод — нельзя унижать богов. Ни в каком виде. Они злопамятны. Лишний раз поклонись — не переломишься.
Занудный лай резко оборвался жалобным визгом. Блор невольно обернулся и обнаружил давно ожидаемую картину. Надоедливая шавка, бесконечно брехавшая уже четверть часа из безопасного удаления, излишне увлеклась и слишком близко подошла к неторопливо шествующему позади Возмездию. Один резкий бросок — и готово. Странно, что раньше держался и не устроил охоты.
— А что? — без особого смущения мысленно пожал плечами зверь. — Не домашний. Ошейника нет. Имею право. Разрешения не требуется.
— Ладно, — согласился Блор.
Все равно кормить надо, а тут сам себя обеспечил. Животина вполне приличного размера, мелкие побоялись и остались где-то сзади. А данный экземпляр, похоже, считал себя главным, вот и догавкался.
И потом, забавно, но насчет ошейника он демону не объяснял. Просто запретил домашних животных трогать без приказа. Оказывается, прекрасно различает домашних псов и беспризорных дворняг. На овцах ошейников видеть не мог, а уж на диких свиньях и подавно. Оно и к лучшему. Еще не хватает, чтобы тот принялся резать скот у соседей или даже прямо в городе. Потом не расплатиться с хозяевами.
— Только не ешь здесь, на дороге, в кусты ступай.
В широко открытых окованных железом воротах торчали двое воинов. Один совсем мальчишка не старше шестнадцати, еще и щетины нет, так, мелкий пушок. Второй — усатый и седой. Старый и малый в дозоре. Вряд ли кому путь загораживают, скорее для порядка и доклада приставлены. Мало ли кто с каким делом пришел и куда направить. Развлечений не слишком много — скучно.
Оба с интересом уставились на подходившего Блора. Широкие плечи, сильное тело, заметно и в одежде, что привык к постоянным упражнениям. Дочерна обожженное солнцем и ветром лицо. Босые ноги, простая рубаха и короткие матросские штаны, туго набитый мешок за спиной и клинки на поясе. Двигается при этом с непринужденностью привычного бойца. Уж меч в ногах случайно не запутается.
— Не иначе к нам прибыл великий воин, — тоном записного остряка обратился неизвестно к кому молодой. — Вона меч могуч, доспехи блистают, и глаз горит. Ты сколько супостатов упокоил? — ехидно спросил уже у Блора.
— Шесть, — равнодушно ответил тот. — Седьмой не в счет.
Открывший было рот для очередного ехидства насмешник так и не произнес ничего. Вряд ли он имел ответно чем похвастаться всерьез.
— А почему не считаешь? — заинтересованно спросил усатый.
— Я только добил — он уже раненым оказался. Не мой.
— Наниматься пришел?
— Может, потом, — молодой возмущено фыркнул, обиженный столь явным пренебрежением, — не сейчас. Я ищу Жоайе фем Моревира.
— Гм? — мотнул головой ветеран. Он достаточно повидал, чтобы проверить. «Ищу» могло означать совсем не для вручения вести от старого дядюшки, оставившего наследство. Тем более что о таких вещах немного другие посланцы оповещают.
— Ну что вы! — развел руками Блор. — Никаких счетов и мести. Скажите ему — Блор фем Грай пришел навестить. Или он не здесь?
— Почему нет? Он на тренировочной площадке должен быть. Пойдем, провожу.
Молодой кинул обиженный взгляд на товарища. Теперь ему одному здесь оставаться. В очередной раз открытый рот издал невнятный писк, и он шарахнулся в сторону. Усатый тоже положил на рукоятку меча ладонь и напрягся.
— Он безобидный, — успокаивающим тоном произнес Блор, даже не оборачиваясь.
Возмездие ему и видеть не требовалось. На расстоянии десятка локтей он того и так чувствовал. Как — и сам бы объяснить не мог. Прекрасно знал, что тот подошел и сел за его спиной, разглядывая охранников с намеренно плотоядным интересом, да еще и облизнулся. То ли случайно, то специально кровь на морде осталась.
От такого поведения и у храбреца все в жилах в студень превратится. Демон замечательно умел гнать перед собой волну ужаса. И не понять, специально или просто сущность у него такая. Проверено. Любому становится не по себе, когда на него зверь обращает внимание.
— Если не дразнить. Не надо говорить «хорошая собачка». Он боевой и совсем не пес.
— А кто? — изучая внимательно, спросил усатый. — Никогда таких не встречал. А я много где побывал.
— А Мрак его знает, — честно сознался Блор, — не кошачья и не собачья порода, а натуральный демон.
Заметно успокоившийся ветеран охотно рассмеялся. Иногда правду говорить полезно. Никто все равно не верит. По-любому правильно сделал, что вернул из этого странного нигде. На корабле — да, не к месту, он мешал бы всем, да и кормежка проблема. А сейчас нормально. Пусть люди видят и привыкают.
— В горах встретил.
— Где?
— Почти на Крыше Мира, — неопределенно сказал Блор. — Так вместе и ходим. Я его воспитываю, а он меня уважает. Сиди здесь, — дал показательное указание. — Или нет, в сторону отойди, а то люди напугаться могут.
Понял ли его подколку молодой, он проверять не стал, а вот Возмездие, излучая иронию и насмешку, поднялся и переместился к забору, всем свои видом показывая, насколько он послушен и безобиден.
— Не дразнить, не кормить, — предупредил на прощанье молодого охранника Блор. — А то без меня и покусать может.
Пройдя внутрь за проводником, он очутился в неожиданно оживленном месте. Тащили нечто тяжелое мужики, разгружалась телега с овощами, с деловым видом проследовали мимо две девицы. Оглянулись на него и захихикали. Наверное, это действительно смотрелось смешно. Очередной изумленный чужак, пялящийся на давно примелькавшееся для них зрелище.
— А? — с гордостью сказал ветеран. — Не видел такого?
— В горах все намного ниже и жиже, — честно согласился Блор.
Размеры башни откровенно поражали. Высоты он не мог не заметить издалека, но такого объема не ожидал. Нечто такое было возможно разве в Карунасе, но там не странно. Столица Империи! Там все обязано ошеломлять и подавлять величием. Да и видел он, стыдно сказать, только внешние стены и императорские термы.
Остальные и туда не дошли. Дождавшись разгрузки и разрешения, отправились по знакомому адресу. Все остальное время матросы гуляли в очередном трактире, пока не упились вдрызг. После долгих дней на палубе как еще отметить возвращение на твердую землю? Кто не плавал — не поймет радости. Как никогда до него не дойдет желание вновь отправиться на палубу, оставив за собой берег.
— Почти десять лет строилась. Толщина стен почти четыре локтя. Тридцать пять на тридцать шесть длина и ширина!
«Почему не полный квадрат?» — удивился Блор.
— А высота двадцать семь! Четыре этажа! Кто ее сумеет взять?
«А кому это надо? — сохраняя уважительное лицо, подумал Блор. — Про серьезные войны в наших краях, пожалуй, лет сто не слышали. Мелкие стычки за землю с соседями не в счет. На то и администраторы провинций приставлены».
— Не, — сказал он вслух, с сомнением, — наружная лестница, пусть и защищенная каменной пристройкой, — странная архитектура.
— Внутренняя тоже имеется. Винтовая. Просто по ней грузы носить неудобно на верхние этажи. Там жилые помещения и трапезная для близких. — По самодовольному взгляду и гордому тону ясно: допущен. — Зато защищать — в лучшем виде. А эту лестницу при опасности и разрушить несложно.
На специальной площадке несколько пар в защитных доспехах увлеченно молотили друг друга учебным оружием. Блор даже позавидовал. Ему позволялось выходить на тренировку лишь в верхней одежде, и то потому что считали хилым человечком. Этим не грозили поломанные ребра, зато у них, скорее всего, и не имелось приличного мага. Постоянных услуг соответствующего сорта не потянул бы и герцог. Можно гордиться полученным лечением и поменьше об этом распространяться. Никто не поверит и примут за хвастуна.
— О! — сказал усач и ткнул пальцем в одного из поединщиков.
Блор присмотрелся и согласно кивнул. Конечно, это был далеко не тот Жоайе, которого он помнил. Годы разлуки — и крепкий мальчишка превратился в заматеревшего молодого мужчину. Еще, наверное, и кормили недурно — вон какой вид умудрился заполучить. Не толстый, а крупный. Не в рост пошло, вширь. Эдакий комод, поставленный набок. Квадратный и могутный даже с виду.
Его удары были точны и размеренны, а на знакомо-мальчишеском лице сохранялось спокойное выражение. Это Блор помнил, и, похоже, ничего не изменилось. Вывести из себя Жоайе было чрезвычайно трудно. Но вот если умудрился — надо либо срочно драпать, либо залезть повыше. Разъяренный старый приятель терял самообладание и шел напролом, не задумываясь о последствиях. Как в тот раз.
Противник под натиском медленно отступал. Блор привычно, как на тренировке, взялся присматриваться не просто к схватке, а к манере боя. Очень скоро он уловил занятную вещь. Движения Жоайе были правильными и четко поставленными. Но он работал, будто по одному сценарию, навсегда заученными приемами. Никакой импровизации.
Блору псоголовые внушали совсем другую линию поведения — не повторяйся и смотри, как сбить с толку. Рви ритм. Не позволять себя втягивать в подобный обмен ударами. Здешние все сражались в разных вариантах подобного стиля. Обмен ударами — и практически отсутствуют колющие. Ну если долго лупить по щиту, можно его и развалить, но слишком уж однообразно машутся.
Через пару минут он точно знал, как и куда стал бы разить в бою. Эти молодые парни ему не соперники. Выходит, надо молиться за удачу, кинувшую его к полулюдям. Уж за Абалу точно. Сейчас он уловил, в чем получил преимущество. Это приятно. Есть что показать.
С горцами несколько раз баловались, но это было совсем не то. Половина чуть лучше крестьянина с оглоблей, вторая — ухудшенная копия псоголовых. От них и набрались фехтовальных умений. Скай многое умела, но это он слышал от других. С девушкой они занимались совсем не тем. В бою, даже тренировочном, так и не сошлись.
Жоайе мельком глянул в сторону наблюдающих, и спустя пару секунд голова дернулась куда не требуется. Развернулся боком и уставился на людей вне площадки. Ошалевший от неожиданности партнер по спаррингу даже не треснул его деревяшкой в наказание за дикое поведение.
Жоайе расплылся в счастливой улыбке и ринулся на Блора, забыв, где находится и чем занимается. Отпихнул с дороги очередных тренирующихся и, даже не заметив этого, ухватил друга в объятия, сжав по типу пресса вместе с мешком за плечами.
— Живой! — радостно вопил, встряхивая парня не хуже кошки, поймавшей мышь. Поднял от переполнявших его чувств и с размаху опустил вновь, так что пяткам больно стало. Блор мог только слабо трепыхаться, хлопая Жоайе по спине и смеясь. Когда тебя вот так держат, невольно вспоминаются рассказы о богатырях, давящих в железной хватке медведей.
— Ну, похоже, все в порядке, — довольно сказал седой воин.
— Денес, Бривел — они тут, в городе, а про тебя никто не знал. Я уже не надеялся! — счастливо кричал Жоайе.
— Так, — произнес грозный голос, — и что у нас тут происходит? Кто позволил прервать тренировку?
Жоайе моментально замер и, отпустив Блора, повернулся к новоприбывшему.
— Мой лорд, это — мой друг Блор фем Грай, вы помните, я рассказывал.
Он не испугался — это чувствовалось, но готов был повиноваться мгновенно и без рассуждений. Наверное, это и называется преданность, с легкой завистью подумал Блор. Когда-то она принадлежала ему, но не в таком нерассуждающем виде. Жоайе признавал его умение спланировать действия, но считал себя равной частью союза — силой. Так оно и было. Убедить его поступить так или иначе Блор мог далеко не всегда.
— Неплохо смотришься, — провозгласил бородатый человек-гора.
— Хвала Воину, лорд Клейн, — непроизвольно ответил Блор. Никем больше властно требующий ответа от воинов и названный лордом быть не мог.
Короткие черные волосы, смуглое лицо гладко выбрито, как положено воину, нос с горбинкой, острый, у рта пролегли складки. Лицо добродушное, но это видимость. В глазах постоянная настороженность. Он его уже видел раньше в Храме, когда тот забрал Жоайе, и не так давно в видении, ниспосланном в молельне.
— Ага, имя знаешь. Хотя чего это я. — Он расхохотался. — Раз нашел друга, значит, выяснил. Он, — показав на меч, — не для красоты?
— У меня отсутствуют деньги на парадное оружие.
— Это нормально, — серьезно заявил лорд. — Украшенные самоцветами клинки обычно никуда не годятся, вопреки цене. Много золота не всегда полезно. Настоящий воин обязан быть слегка недокормленным. Не голодным, если ты меня понимаешь.
— С полным брюхом тяжело рубиться, однако без пищи лучший воин слабее ребенка.
— Говорить умеешь. А выйти на площадку не побоишься?
— Почему бы и нет, — пожимая плечами, ответил Блор. Он скинул мешок со спины и потянулся.
— Учебные там, — показал седой.
— У меня свой, — отказался Блор, разматывая тряпки.
— Сам под руку делал? — одобрительно кивнул лорд Клейн. — Молодец.
Блор промолчал. В иных случаях молчание — золото. Лучше ведь смотреться предусмотрительным и упорным, чем рассказывать подробности, как об него измочалили два предыдущих варианта недовольные формой заготовки псоголовые. Можно подумать, он мог заранее знать, как будет выглядеть меч. Чисто приблизительно выстругивал. Они сравнили длину. Разница минимальна.
— Щит?
— Я так, — извлекая деревянный кинжал, объяснил Блор.
— Ну а я привык к такому, — принимая от одного из поединщиков маленький круглый, заявил лорд. — Это честно?
— Да.
— Готов?
— Да!
Оказалось — нет. К неожиданному прыжку вперед, совершено не вяжущемуся с габаритами противника, он оказался совсем не подготовленным. С большим трудом отскочил, лишь ветер скользнул у плеча. Правильно. Не хлопай ушами, когда соперник незнакомый. Лучше переоценить, чем недооценить.
— Ну как?
— Это было крайне рискованно, — обходя застывшего лорда по кругу, пробормотал Блор. — Я мог и достать на обратном выпаде.
— Зато действенно, — поворачиваясь, чтобы держаться к нему лицом, возмутился Клейн.
— Второй раз не пройдет.
— Кто же повторяет приемы на ждущем?
Выпад! Дерево глухо стукнуло. Второе лезвие старый вояка небрежно отбил. Зрители восторженно взвыли. Блор вновь ткнул, норовя попасть в живот. Отбил. И вдруг лорд резко сменил поведение, переходя в стремительную атаку. Теперь Блор пятился и отступал много резвее. Атаковать он не мог, вынужден постоянно уклоняться от ударов. Парировать такого здоровяка бессмысленно — сил не хватит. Остается одно — измотать.
Мысли были очень правильными, если можно назвать это мыслями, но вот Клейн передвигался совсем не как положено нормальному здоровяку. Быстро, плавно, легко. Укол, рубленый удар, укол, толчок щитом, укол. Он ни разу не повторился. Вот на мгновение раскрылся, и Блор стремительной змеей попытался нанести встречный. Кисть обжег жесткий хлопок деревянного меча плашмя, и он выронил меч. Раз — и меч лорда застыл у его горла. Зрители восторженно взревели.
— Твой учитель был очень хорош, — тяжело дыша, сказал Клейн. Все-таки поединок ему дался не так легко, как он старался показать. — Настоящий мастер. Ты быстр и ловок. Многое умеешь. А вот опыта явно не хватает.
— В Храме не учили фехтованию.
Лорд расхохотался. Глаза у него при этом остались серьезными.
— Ищешь место? Хорошему воину я рад.
— Я совсем не прочь, только сначала должен отнести весть о смерти. Быстро не получится.
— Куда? — без особого интереса спросил лорд.
— В Кнаут, — сказал Блор. — Дочери хозяина.
Произнес и неожиданно почувствовал, как подобрался Клейн. Даже напускная веселость исчезла без следа.
— Ты уверен?
— Да, — подтвердил парень, не видя причин скрывать. Тем более что все равно брякнул. — Сам видел.
— Не надо никуда ехать, — резко сказал лорд, — Жаклин фем Кнаут находится в своем особняке в пяти минутах отсюда. Мы отправляемся вместе!
