105

Проводив генерала, Доре почувствовал, что небольшой стресс, который он только что пережил, перешёл в сильное физическое возбуждение. Бэкки у себя, да только вряд ли она подпустит его к себе в это время.

Доре решил все-таки попытаться.

Он шёл и представлял себе, как она сидит, раскинувшись, на диване, в прозрачных шелках, как её алые губки соблазнительно раздвинутся в улыбке, когда она его увидит… Все оказалось не так. Вместо того чтобы предаваться праздному безделью, как подобает жене столь богатого человека, Бэкки сидела перед терминалом ваквантера.

— Любовь моя… — промурлыкал Доре, войдя в покои супруги без стука, но Бэкки словно не слышала. Она увлечённо набирала какие-то команды и не отрываясь вычерчивала непонятные схемы.

Доре подошёл поближе и растерянно замер. Перед ним были схемы размещения его собственных средств.

— Откуда у тебя это?

— Взяла из сети.

— А пароли? Откуда у тебя пароли?! Доре почти рычал.

— Не кричи! Я взяла их у мистер Гурна…

— Да как он посмел?! Да я его выброшу вон, да ещё…

— Перестань, Рудольф. Он мне их не давал, я попросту отобрала их силой.

— Силой? Он не мог уступить тебе, он сильнее… — не поверил Доре.

— А я сказала, что пожалуюсь на него. — Бэкки улыбнулась. — Будто он ко мне приставал. Представляешь, если бы я тебе сказала, что он лапал меня? Что бы ты сделал?

— Я! Я! Да я бы его! — Доре сжал свои сухие кулачки, но тут вспомнил, что это не всерьёз.

— Постой, — сказал он. — Значит, ты ему просто этим пригрозила, да?

— Вот именно, — кивнула Бэкки, самодовольно улыбаясь.

— Да ты просто волчица какая-то. — Доре покачал головой, глядя на супругу с некоторой гордостью. — Но послушай, с этими делами не шутят, это же наши деньги! Это и твои деньги!

— Успокойся, Рудольф. Я всего лишь играю — это демоверсия. Однако я уже нашла несколько ошибок в твоих схемах…

— Ошибок в моих схемах? — переспросил Доре и, снисходительно хмыкнув, поцеловал жену в шейку. — Когда я расскажу своим партнёрам этот анекдот, они умрут со смеху.

— Вы рано смеётесь, господин эксперт, — парировала Бэкки. Этим утром она занималась сексом с Кристофером, прямо в коридоре за портьерой, и теперь была готова терпеть мелкие уколы от Рудольфа.

— Хорошо, курочка моя. Удиви меня и укажи эти ошибки, — совладав с собой, сказал Доре.

И Бэкки стала показывать. Она перечёркивала неудачные, на её взгляд, перемещения средств и рисовала новые маршруты, тут же расписывая формулы налогового обложения, издержки на пени и штрафы за нарушение финансового права.

Рудольф со все возрастающим вниманием и интересом следил за её объяснениями. В какой-то момент он забыл, что разговаривает со своей домашней «секс-бомбочкой», и всецело погрузился в тонкости операций.

Наконец Бэкки закончила объяснение и вопросительно посмотрела на мужа.

— Ну-ну, душа моя. — Доре сделал нетерпеливый жест рукой. — Что же мы получаем в итоге?

— Полтора процента…

— Полтора процента, — повторил Доре. — Ты вот что, любовь моя, перебрось-ка эту схему на мой кабинетный терминал, я сейчас её проверю и, если все так, немедленно исправлю. И… — Доре вспомнил, что он вроде бы приходил за чем-то ещё, однако уже никак не мог переключиться с самого обожаемого им предмета — финансового планирования. — Хорошо, потом вспомню. Перебрасывай файл и… и посмотри остальные схемы. Они все у тебя есть?

— Да, есть. Я уже их просмотрела.

— Ну и отлично. Все замечания мне на терминал. Мне на терминал — все замечания. Ну, я побежал…

Удивляя домашнюю прислугу своей резвостью, Доре промчался по этажу, словно ветер, и поднялся на персональном лифте в свой кабинет.

Там он с ходу включил терминал, плюхнулся в кресло и начал заново проверять схему Бэкки. Доре применил все известные ему методы и не нашёл ни единой ошибки. Схема Бэкки сулила дополнительные доходы в полтора процента.

«Ну-ну», — сказал себе Доре и, открыв временный каталог, обнаружил там ещё две исправленные схемы.

В одной Бэкки нашла четырехпроцентный резерв, а в последней были перечёркнуты все прямоугольнички, поскольку супруга мистера Доре сочла такую структуру совершенно негодной.

Её новая схема была проста и красива. Доре поразился, почему сам не сделал такую же — ведь это было так просто.

К ней же прилагалось текстовое пояснение, и приунывший Доре открыл его.

"Дорогой Рудольф, не стоит расстраиваться, — писала Бэкки. — Ты по-прежнему самый лучший эксперт, а то, что сделала я, называется «эффектом свежего взгляда».