ГЛАВА 4
Ночь только начиналась. Через открытое окно ветер доносил теплые весенние запахи. Кажется, где-то поблизости расцвела сирень. Луны не было, и комната тонула в вязкой полумгле, лишь едва-едва разбавленной светом далеких звезд.
— Я не понимаю тебя! — Легкий шорох ткани с головой выдавал ее перемещения. Карвену не было нужды поворачиваться, чтобы понять, где конкретно стоит девушка. Три года — весьма малый срок для вампира, однако даже за это время новичок обычно уже приобретает определенные навыки. В частности — способность к бесшумному передвижению. Но видимо, не при таком низком уровне интеллекта.
— Было бы странно, если бы ты меня понимала, Миара. — Он даже не пошевелился, продолжая изучать темный лес за окном.
— Но все же! Разве я не хороша собой? Практически все сходятся во мнении, что даже красота Валины тускнеет рядом с моей!
— Ну раз все сходятся… — безразлично протянул Карвен.
— Но ты сам так не думаешь, да? Ты все еще мечтаешь о ней? Ты думаешь, я ничего не замечаю?
Новый шорох ткани: девушка подошла к окну, пытаясь заглянуть вампиру в лицо.
— Чего? — От неожиданности Карвен на долю секунды утратил бесстрастное выражение. Но эта тень скользнула по его лицу настолько быстро, что девушка ничего не заметила. — О ком я мечтаю?
— Да о Валине же! Думаешь, я тупая? Думаешь, я ничего не замечаю?
— О Валине?! Что за… бред… — Он раздраженно передернул плечами.
— Но ведь ты пытался за ней ухаживать, а она тебя отшила! Об этом все сплетничают!
— Во-первых. Все сплетни первым положено узнавать мне. Во-вторых. Валина как женщина меня никогда не интересовала. То, что я искал ее внимания, было просто следствием одного старого спора. И не более того. В-третьих. Статус моей любовницы не дает тебе право лезть в мою личную жизнь. И то, что ты обращена совсем недавно, не отменяет твоей обязанности следовать правилам.
— Но… Но мне это не нравится! Зачем тебе представлять меня своей любовницей на публике, если на самом деле ты ко мне даже ни разу не притронулся?!
— Как ты верно заметила, на текущий момент ты самая красивая из обращенных. Меня должны окружать только красивые вещи.
— Но я — не вещь!
— Это зависит от точки зрения.
Вампирка помотала головой. Было очевидно, что последних слов Карвена она попросту не поняла: на хорошеньком личике застыло крайне недоуменное выражение.
— Но Ка-а-арвен! — Девушка вцепилась ему в руку, прижимаясь всем телом. — Если ты думаешь, что я красивая, тогда почему ты меня так настойчиво отвергаешь?
Она мертва всего три года, и ее руки все еще теплые. Вот только эти руки не греют. Карвен скривил губы. Смешно. Кто же из богов решил посмеяться над ним? Злая шутка… Он до сих пор не может забыть ледяные пальцы, рождающие волну жара…
— Прекрати. Ты помнешь мне одежду, — индифферентно произнес он.
— Ну и что? У тебя же куча слуг, они потом все исправят! — Девушка уселась на подоконник перед ним и потянула за рубашку, пытаясь вытащить ее из штанов.
— Мне казалось, я сказал «прекрати»? Неужели моя дикция настолько неразборчива? — Карвен едва заметно пошевелил пальцами. Вызванный им силовой аркан отшвырнул вампирку на другой конец комнаты, с силой впечатав в стену.
— К-карвен? — слабо пискнула она, вцепившись в сорванный со стены гобелен, — будто тот мог ее защитить. — Я же ничего такого не сделала!
— Ты что, полная дура? Ты не подчинилась приказу.
— Но ты мог сказать… Зачем же так сразу…
— Я уже сказал. Одного раза более чем достаточно.
— Но я просто хотела доставить тебе удовольствие!
— В следующий раз затруднись согласовать свои желания с моими.
— Послушай… — Она медленно выпуталась из складок гобелена и сделала несколько нерешительных шагов в сторону вампира. — Кое-кто говорил, что у тебя странные пристрастия…
— Странные? — В глазах Карвена на секунду мелькнуло неприкрытое пламя.
— Ну говорят, тебе нравится быть жестоким…
— А-а. И что?
— Ну я просто хотела сказать… Ты не говорил об этом… Может, ты стесняешься… Но я не против некоторого количества грубости… — Она снова приблизилась к окну.
Карвен расхохотался, прерывая поток ее бормотания.
— Что смешного? — На белом лбу девушки образовалась тонкая морщинка. — Я ведь пытаюсь…
— Я не настроен изображать из себя дикого тролля — или что ты там себе навоображала.
— Но…
— Довольно. Наш разговор закончен. Уходи.
— Все ты врешь! — Она нервно стиснула руки в кулачки. — Ты наверняка влюблен в эту Валину, вот тебе и не правится мое общество!
— Хорошо. Раз ты не хочешь уходить — уйду я. — Его пальцы медленно сжались на пентаграмме, висящей на груди. Легкий холодок подтвердил отдачу ментального приказа.
Вампирка дернулась, но это было уже абсолютно бессмысленно — тело больше ей не повиновалось. Девушка застыла неподвижной статуей — прямо напротив распахнутых оконных ставен.
— К-карвен? Что это значит?
— Рассвет из этого окна смотрится очень эффектно. Спокойной ночи. — Он неспешно развернулся и двинулся к двери.
— Карвен!!! Это плохая шутка! Освободи меня! Я же не могу быть на свету!
— Это не мои проблемы. — Он толкнул тяжелые створки Двери. Оборачиваться у вампира не было ни малейшего желания.
— Карвен!!!! — В ее крике слышалось сумасшедшее отчаяние — и страх.
Страх. Страх, повисший в воздухе маленькими вязкими комочками. Карвен несколько долгих мгновений наслаждался создавшейся атмосферой. Она так и останется стоять там до самого рассвета — мучаясь и ожидая прихода первых солнечных лучей. Она наверняка не сможет избавиться от размышлений. А когда она почти сойдет с ума от ожидания — первые лучи весеннего солнца прожгут ее кожу, превращая еще теплое тело в горку серой пыли.
Она не сможет пошевелиться даже на йоту, полностью покоренная властью клятвы крови.
Карвен погладил пентаграмму кончиками пальцев. Он добился своего. Почти добился. Ковен теперь подчиняется ему. Он доказал свою силу, он получил ту власть, о которой мечтал.
Но для того чтобы заставить Л'эрта принести клятву крови, просто силы недостаточно. Его враг готов умереть, но не подчиниться. Интересно, как же в свое время Аластра удалось его заставить? Этого Карвен не знал.
У Аластра не было никаких рычагов давления на своего несостоявшегося помощника, но тем не менее он смог надеть на Л'эрта этот ошейник абсолютного подчинения. Ненадолго, но все же смог.
Есть ли что-то действительно важное для этого проклятого инкуба? Годы слежки не принесли никакой пользы. Л'эрту невероятно везло. Карвену даже не удалось узнать, что же тогда Л'эрт делал в Керхалане — и почему выглядел настолько ослабевшим. Тайны инкуба по-прежнему оставались только его собственными тайнами.
Он мог убить Л'эрта. Карвен лгал Глонку — он мог убить инкуба уже давно. Но смерть даст всего лишь освобождение от проклятой магии — и не сотрет въевшихся в мозг воспоминаний. И потому… потому он сначала должен отомстить. Возможно, воспоминания об удавшейся мести перекроют воспоминания о той проклятой ночи…
Однако полностью подчинить вампира может только клятва крови. А у Карвена все еще не было ни малейшей зацепки. Ему нужно узнать уязвимое место Л'эрта.
Но казалось, инкуб не имеет уязвимых мест.
Несколько столетий назад Карвен решил, что он нашел такое место. Но когда он попытался претворить свою идею в жизнь — она рассыпалась. Эта идея стоила ему сумасшедшего риска. Если бы Аластра узнал тогда про инициацию ребенка, для Карвена все могло кончиться весьма печально. Но риск оказался неоправданным. Ему так и не удалось зацепить Л'эрта.
Сколько времени ему еще потребуется, чтобы найти слабое место инкуба? Год, два, столетие? Не лучше ли оставить эту идею и насладиться зрелищем смерти проклятого врага? Тогда, в Керхалане… Когда он погрузил нож в его тело, ощущение боли было поистине упоительным. Если он убьет его медленно… это будут непередаваемые ощущения.
У него ведь осталось только два выхода: убийство или подчинение. Третий выход… Л'эрт сам отказался от него. И он так и не передумал.
Это убийство будет сладким до невозможности…
Но… Быть может, у него все-таки получится разузнать тайну инкуба? Ведь уничтожить его, растоптав его чувства, будет еще более сладким. Л'эрт… он притворяется человеком… Но ни один человек не смог бы так цинично плюнуть в душу.
«В тебе куда больше от детей Тьмы, чем ты сам думаешь, Л'эрт».
Карвен провел кончиками пальцев по холодной стене. Пусть так… Он подождет до лета. Это будет последней отсрочкой. В конце концов… тогда ведь тоже было лето. В круглых датах есть что-то завораживающее.
По губам Карвена скользнула мрачноватая усмешка.
«Наслаждайся остатками своей жизни, Л'эрт. Все равно ты уже ничего не сможешь сделать, чтобы изменить отпущенный тебе срок».
