Глава 29
Роковое сражение

Уничтожить врага надо было как можно скорей. Кремон не мог отвести от него взгляд, не то чтобы рассмотреть за его спиной, как и с кем сражается Невменяемый. А наставнику вряд ли приходилось легко, если судить по грохоту и интенсивности вспышек. Поэтому молодой колдун решил использовать прием непосредственного контакта, ведь магический поединок просто некогда было устраивать, и со всей прытью бросился на соперника.

Основные сложности такого боя между Эль-Митоланами заключались в умении отразить на встречном курсе лобовой удар магического огня, а потом еще и моментально вскрыть применяемым оружием самый прочный магический Щит. К тому же противник мог оказаться намного проворнее или опытнее в фехтовании мечами и воспользоваться тем, что у атакующего колдуна Щит в несколько раз слабее из-за интенсивного движения.

Но Кремон недаром долго и изнурительно сражался с железным «Истуконом». Когда до вражеского Эль-Митолана осталось метров пять, тот со злорадным оскалом выпустил еще один шар максимальной мощности. Однако Кремон точно предугадал этот момент, подпрыгнул вверх и в красивом сальто пропустил опасный заряд как раз под своей спиной. От соприкосновения с упругим огнем, прорвавшим легкую защиту, его полет замедлился, плащ и большая часть одежды на спине загорелись, но главное было достигнуто. В момент приземления на ноги Кремон с разнесенными в стороны мечами оказался всего за метр от врага. К тому же тот еще только лихорадочно тянулся к рукояткам своих легких рапир.

Энергия прыжка позволила молодому колдуну продолжить движение по инерции. Только и успел рефлекторно сделать отработанный удар «ножницы». А в следующее мгновение оба тела покатились по мостовой. Но если через секунду Кремон уже перекувыркнулся через голову, сбил пламя со спины и вскочил, прижимаясь к стене, то его соперник остался лежать недвижимо, причем двумя независимыми и разными по объему кусками плоти — туловище и голова.

Разглядывать его не было времени — цель поражена и обезврежена, на очереди оставшиеся враги. Всего один взгляд понадобился Кремону на ориентировку в создавшейся круговерти боя. Поддерживаемая подсознательно защита за этот неимоверно короткий отрезок времени отразила еще два болта, выпущенных из арбалета. Оба бандита стояли в нише на противоположной стороне улицы и своими действиями подписали себе смертный приговор. А ведь могли залечь, затаиться и впоследствии улизнуть под видом простых граждан. В крайнем случае сдаться в плен. А так остались дымиться одной горкой сожженной плоти: магического огня Кремон на них не пожалел. И тут же метнулся в затухающий мираж боя. Вернее, пронесся оставшиеся десять метров гигантским скачками, оказавшись в финальной сцене поединка. И опять-таки сказал в этой сцене решающее слово.

Все три стражника из группы поддержки, к большому сожалению, оказались мертвы. Они хоть и стянулись в начале боя под прикрытие Щита Огюста, но это их не спасло. И так казалось чудом, что Невменяемый сам не погиб под совместным напором троих Эль-Митоланов. Скорей всего, вставшие вокруг него стеной стражники притянули на себя первый залп и дали тот единственный шанс, который старый колдун незамедлительно использовал. Он пожертвовал большей частью своей магической энергии и синей молнией заморозил мозг ближайшего к нему вражеского колдуна. Тот так и лежал на спине в сторонке: не опаленный сражением, в чистой одежде и даже с каким-то подобием улыбки на лице. Вот только вместо глаз у него стояли две лужицы крови. Еще четверо рядовых бандитов валялись сраженные огненными шарами. Но, судя по всему, поразил их ошибочно собственный маг, лежавший теперь безголовым на мостовой. Невменяемый создал уникальнейший мираж-видение, в котором его образ поочередно метался по улице. Но на самом деле он придавал свой облик по очереди рядовым бандитам. А оставшейся силой сражался с третьим вражеским колдуном. Причем к финалу они сменили тактику боя и сражались теперь прессовыми Щитами. Суть прессовых Щитов заключалась в том, чтобы просто придавить соперника защитой и затоптать до смерти. Учитывая разницу в оставшейся расстановке сил, Невменяемому удалось бы продержаться совсем недолго. И он самым бессовестным образом просто выкачивал физическую силу из согнувшегося у его ног Алехандро. К тому же, работая прессовым Щитом, колдун не может совершать атаки другим имеющимся в арсенале оружием. И Огюст мог лишь бессильно наблюдать, как четверо свободных от боя бандитов спешно пытаются освободить Лаена и двоих его мордатых собеседников от Связывающей Паутины.

Кремон долго не разбирался и не раздумывал. Чуть ли не с трехметрового расстояния он ударил огненным шаром максимальной мощности по завязнувшему с прессовым щитом вражескому колдуну и сразу же вслед за этим метнул в разлетающиеся искры пламени оба своих хоста, решив использовать тот самый прием, который минутой раньше пытались применить против него. Хосты достигли цели, пробили шею и грудь мага и застряли в его теле по самые рукоятки. Выживет ли враг, зависело теперь от немедленной и основательной медицинской помощи. Но успеет ли она, никого не интересовало.

Четверо оставшихся на ногах бандитов, заметив кардинальное изменение боя, повели себя по-разному. Один с отчаянным, злобным криком кинулся на молодого колдуна, двое бросилось наутек, а четвертый уже знакомым Кремону взмахом поднял свой меч. Точно так же поступил наемник в Полно-рецкомлесу, зарубивший своего спутанного товарища. Но, ожидая нечто подобное, Кремон молниеносно сместился влево, пропустил мимо разъяренного бандита и одновременно бросил Связывающую Паутину точно в цель. Укутанная фигура самозваного «чистильщика» так и повалилась с поднятым мечом на тело одного из мордатых. Может, падающий клинок и нанесет по инерции существенную рану, но вряд ли смертельную. Более важным было то, что все «птички» живы, связаны и очень скоро запоют обо всем, что от них потребуют.

Рычащий от злости промахнувшийся бандит успел развернуться и опять атаковал Кремона с обреченностью смертника. Жаль, что создать новую Паутину не было времени. Не желая затягивать бой и опасаясь подхода свежей помощи врагам, молодой колдун метнулся навстречу нападающему, присел под рубящий удар меча и перекинул уже мертвое тело через себя. Кинжал удалось выдернуть из кровоточащего сердца без труда. Оставались лишь двое бегунов, удалившиеся к тому времени на полквартала. Бежали они не оглядываясь, с одной мечтой: добраться до спасительного поворота в переулок. Добежать-то они добежали, но там, на повороте, и вспыхнули столбами пламени и с дикими воплями рухнули в желанный переулок.

После этого наступила короткая тишина, в продолжение которой герой сражения сканировал взглядом окружающее пространство. Не хватало в последний момент расслабиться и получить смертельный удар с неожиданного направления. Но усталый, немного будничный голос наставника призвал на помощь:

— Иди сюда! Больше никого из этих бандитов не осталось. У меня сломана нога, но сил снять с нее Алехандро нет. Снимай его… вот так. И окажи ему помощь, может, еще спасешь. А я продержусь…

Алехандро опять пострадал очень сильно. Хотя в подобном бою выжить вообще считалось проблематичным. Два болта вонзились ему в плечо и бедро, а на руках и груди виднелись три серьезных раны от мечей. Сил у воина не осталось даже для дыхания, и сердце фактически не билось. Поэтому Кремон первым делом влил в умирающего максимально возможное, в данном случае для простого человека, количество жизненной силы. От полученного всплеска Алехандро несколько раз дернулся, судорожно задышал и даже открыл помутневшие глаза. А из горла вырвались не то ругательства, не то предупреждения. Подкачка явно сработала, но при этом из всех ран обильно, толчками потекла кровь. Теперь уже пришлось магическими силами стягивать края ран и останавливать кровотечение.

Улица постепенно стала заполняться спешащими со всех сторон людьми. Первыми весьма осторожно появились четверо стражников в тяжелом вооружении. Будучи не в курсе происходящего, они имели полное право подозревать каждого в увиденном кровопролитии. Но тут же с тыла прибежал взъерошенный Эль-Митолан из числа королевских дознавателей и сразу принял командование подмогой на себя. Он, видимо, тоже осматривал этот район в поисках Лаена, и наткнулся на бой в самом его разгаре. Вполне резонно маг поспешил на место событий сам и прихватил свою группу прикрытия. Затем прибыл внушительный отряд королевских гвардейцев, а чуть позже кто-то доложил появившемуся словно из ниоткуда королевскому прокурору, что весь район оцеплен войсками. Невменяемым и Алехандро занялись прибывшие медики. И как-то незаметно для всех оба оказались далеко от места событий, в ближайшем городском госпитале. А Кремону пришлось взять под свой контроль и непосредственное командование самое главное на сей момент: допрос захваченных в плен. Вернее, координацию одновременных допросов, которые начали совершенно незнакомые с ситуацией дознаватели. Ведь если и были у преступников в столице соучастники, то после такого шума они, естественно, ударятся в бега, и хватать их надо было немедленно.

Первым делом нашли подходящий и просторный дом, который оказался каким-то общественным зданием района. Но польстились на его плюсы: находился рядом и имел достаточное количество отдельных комнат. Там быстро разместили все еще спутанных пленных бандитов и начали с элементарного запугивания страшными карами. Порой и этого оказывалось достаточно, чтобы преступники говорили чистейшую правду. К сожалению, захваченные ублюдки все-таки пытались оказать моральное сопротивление. Но дознаватели с ними возиться не собирались и действовали по давно отработанной схеме. Сонные Покрывала доставили и тут же набросили на дергающиеся головы Лаену, его мордатым компаньонам и распоясавшемуся «чистильщику». И «птички» запели. Много и по существу.

Почти сразу же посыльные помчались в королевское почтовое ведомство, и многие Эль-Митоланы встали со своих мягких кроватей, для того чтобы поддержать прямую связь с некоторыми отдаленными территориями Энормии.

Лишь только забрезжил рассвет, в некоторые дома столицы при организованной и мощной магической поддержке вломились воины специальных сыскных подразделений. Причем дома с заговорщиками обнаружились не только в Угольном квартале, но и в престижных районах. Аресты и обыски старались производить тихо, без лишнего шума и помпы. Что и удалось сделать без особого труда, так как почти никто не оказал существенного сопротивления.

Но вот слухи о ночном сражении на улице Шалуний разлетелись по столице со скоростью ураганного ветра, будоража все население — от простого угольщика до члена Магического Консехаля — и не обойдя ажиотажем и паникой королевский двор в полном составе. Ведь в любом нерядовом событии можно заподозрить покушение на государственность и попытку смены власти. Тем более что подобного безобразия с многочисленными жертвами среди мирных жителей не случалось в Пладе добрых полстолетия. И никто даже предположить не мог, что ночной бой послужит началом к активным изменениям политической жизни на всей планете, а многие, очень многие историки будут описывать последовавшие события, начиная свои труды со слов: «Все началось с Шалуний. Вернее, с одной из столичных улиц, имеющей такое игривое и безобидное название…»

И лишь самые информированные и дотошные летописцы делали большое отступление, которое начиналось фразой: «Но еще раньше, чуть больше двадцати четырех лет до того…»

Обе обитательницы Каменной Радуги встретились на кухне перед завтраком. Косо поглядывая друг на друга, они холодно поздоровались и приступили к приготовлению омлета, стараясь не общаться на отвлеченные от кулинарии темы. Грохота они не слышали, спали крепко и были, пожалуй, теми счастливыми исключениями из общего числа жителей города, кто не ведал о случившемся ночью событии. Более того, обе думали, что мужчины вернулись поздно ночью и теперь элементарно отсыпаются.

Когда все было приготовлено и стали усаживаться за стол, Мальвика не выдержала:

— Пойду разбужу, пусть поедят омлет, пока он горячий.

— Мужчины, — ленивым мурлыканьем ответила Мирта, — имеют право отсыпаться сколько пожелают.

Лучше бы она этого не говорила. Разом вскипевшая и невесть что вообразившая Мальвика сорвалась с места и помчалась проверять спальню молодого колдуна. В первую очередь, естественно, так как интересовал сиротку только он. Но вскоре она вернулась растерянная и обеспокоенная:

— А никого больше в доме нет. И где их только носит?

— Может, на той квартире ночевать остались? — тоже с некоторой тревогой в голосе предположила баронесса, разглядывая сквозь кусок прозрачной стены нахмуренное небо. Дождь вряд ли ожидался, но погода была пасмурной. — Работали допоздна, вот и разоспались..

— Как же я теперь попаду в библиотеку? — задумалась Мальвика.

— А зачем тебе? Ведь нужную книгу ты уже прочитала.

— Хочу еще раз прочитать, более тщательно, и уже тогда окончательно успокоиться.

— Похвальная настойчивость! — Мирта изо всех сил пыталась скрыть рвущуюся из нее иронию. Вот уж глупости вбила себе в голову эта малолетка! А все с ней нянчатся и боятся поставить на место. Даже брат ее защищает… Но чем-то заняться надо. — А давай просто дом осмотрим? Тут ведь столько интересного должно быть.

— Не стоит этого делать, — отрицательно замотала головой Мальвика. — Весь дом просто нашпигован охранными периметрами, ловушками и сигнализацией. Нам ведь разрешили находиться только в спальнях, на кухне, в большом зале и конюшне.

— Вот именно! — оживилась баронесса. — Давай тогда проедем в город и просто пройдемся по лавкам с одеждой?

— Но я не знаю никаких, кроме продуктовых…

— Зато я знаю! Поехали! Заодно и продуктов наберем: ведь готовить фактически не из чего.

Наверное, нет такой женщины, которая отказалась бы посетить магазины одежды и обуви. И Мальвика, хотя была совершенно неискушенной в этих вопросах, чисто инстинктивно не смогла отказаться от такого предложения. И уже через полчаса обе наездницы оказались на улице с многочисленными торговыми предприятиями по шитью и торговле женской одеждой.

Мирта с весьма уверенным видом завела свою молодую подружку в один из самых броских и больших салонов моды и, когда две миленькие продавщицы поспешили к ним, спросила:

— Могу я видеть госпожу Латисию?

— Подождите немного, я узнаю, есть ли она в доме. Пока продавщица искала хозяйку этого сказочного места.

Мальвика еле успевала переводить взгляд с одного наряда на другой и боялась, что у нее опять появится косоглазие. Таких великолепных платьев ей еще видеть не доводилось! Мирта с явным превосходством делала небольшие пояснения, но, скорей всего, она и привела сюда сиротку, для того чтобы поразить ее детское воображение. А примерив несколько платьев на себя, доказать, что никчемная девчонка вряд ли когда сможет носить такие изумительные туалеты. Вернее, носить-то сможет, но навсегда в ее памяти останется ослепительная и прекрасная баронесса, с которой просто нескромно становиться соперницами.

Появившаяся из внутренних покоев хозяйка выглядела лет на шестьдесят, но фигуру имела просто замечательную. А властное и строгое лицо лишь подчеркивало ее аристократическое происхождение. Но тут же доброжелательная улыбка оживила внешность хозяйки салона, и она сдержанно воскликнула:

— Баронесса?! Какими судьбами? Года два мы уже не встречались! Или вы теперь заказываете платья в другом месте?

— Как можно, виконтесса? — не менее слащаво заулыбалась Мирта. — Много довелось путешествовать в последнее время. Но лучшего салона все равно мне не попадалось. Только у вас настоящая красота может получить должную обертку!

— Рада, что вы нас не забыли! Хотите что-нибудь купить?

— Вначале просто присмотреться. И желательно что-нибудь из вашей особой коллекции.

— Конечно-конечно! Давайте пройдем во внутренний зал, у меня как раз есть на продажу два уникальных платья!

Теперь уже в голосе хозяйки чувствовался сплошной мед, и становилось страшно в преддверии названой в скором времени цены за еще не осмотренный пока эксклюзив. Но когда дамы прошли в небольшой внутренний покой, у обеих девушек действительно вырвался вздох восхищения. Висящие на подставках платья действительно могла надевать на любой бал даже королева. А уж много повидавшая Мирта просто застыла от восхищения и, лишь опомнившись, спросила непослушными губами:

— Можно примерить?

— Баронесса! Для вас все что угодно! — еще обаятельнее улыбнулась хозяйка салона. — Тем более что платья вашего размера и, несомненно, только подчеркнут ваши великолепные и соблазнительные формы. Раздевайтесь!

Пока Мирта разоблачалась с помощью виконтессы, о стоящей столбом Мальвике совершенно забыли и не обращали ни малейшего внимания. А она с восторгом продолжала смотреть, как невиданное доселе платье превращает и без того прекрасную баронессу в принцессу из знаменитой легенды. Женщина изумительной красоты кокетливо крутилась перед зеркалом, а хлопочущая вокруг нее хозяйка салона подправляла детали и нахваливала со всем возможным красноречием:

— Прелесть! Чудо! Никто во всем мире не будет выглядеть в этом платье более прекрасно, чем вы, баронесса! Таких совпадений в моей практике еще не встречалось! Невероятно!..

— Да я сама поражена до глубины души, — призналась Мирта и с явным усилием спросила: — И сколько же стоит это чудо швейного мастерства?

— О-о-о! — тут же перешла на доверительный и уверенный тон виконтесса. — Для такой драгоценной части вашего будущего гардероба цена просто смехотворная. Всего лишь…

Узнать о смехотворной цене и посмеяться вместе девушкам так и не удалось. Потому что в этот момент все здание содрогнулось от мощного удара. А со стороны улицы послышались визг испуганных продавщиц, звон разбитого стекла и топот многочисленных ног.

— Что это?! — вскрикнула озадаченная Мирта, с недоумением наблюдая за побледневшей виконтессой. Лицо хозяйки салона сморщилось от напряжения, а голос стал глухой и хриплый:

— Воры!

В тот же момент виконтесса с завидной сноровкой вытащила из раскрытого шкафа многозарядный арбалет и выпустила все восемь болтов в сторону уличной двери. В ответ раздались сдавленные стоны и резкие команды. А Латисия уже сорвала с задней стены прикрывающую ее штору и раздвинула в стороны деревянные створки. За ними в глубине потайной комнаты громоздилось некое странное сооружение, а вокруг него стояло около двадцати прозрачных баллонов со сжиженным газом.

Отработанное движение рук — и факел в специальной подставке запылал открытым огнем. Вторым движением виконтесса схватила тяжеленный молот и с некоторым, вполне понятным, усилием стала поднимать его для удара по ближайшему баллону.

Но мгновением раньше опомнилась Мирта, осознав, что прикрывает спиной напуганную Мальвику, оттесняя сиротку в дальний угол. А ведь через несколько секунд любое место в округе перестанет быть безопасным, если виконтесса завершит свой странный, непонятный поступок и разобьет баллон с газом.

Мирта птицей метнулась к хозяйке салона, спиной ощущая, что Мальвика не отстает ни на шаг. И в следующее мгновение на сознание навалилась тьма, а красивый мозаичный пол рванулся навстречу расширенным от подступающего ужаса глазам…

Уже ближе к обеду совершенно вымотанный и физически и морально Кремон собрался покинуть временный штаб следствия в Угольном квартале. Свалившейся на него информации хватило бы на добрую бригаду королевских дознавателей, и парень не сомневался, что ближайшие несколько дней света белого он не увидит и выспаться ему не дадут. Но ведь и проведать наставника и боевого товарища тоже надо, благо госпиталь находился недалеко.

Как ни странно, большинство дознавателей приняли Кремона чуть ли не за главного куратора проводимой операции и буквально задергали ненужными докладами, вопросами и согласовками. Поэтому перед выходом пришлось обратиться к самому старому и опытному Эль-Митолану, который вдобавок являлся еще непосредственным замом королевского прокурора. Он тоже выглядел осоловелым, рассеянным и разрывался на части, пытаясь успеть все свести, опросить, осмыслить и отправить нужные данные по нужному адресу. Поэтому даже рассердился поначалу:

— Как это — мне надо?! И куда это вдруг?

Оба стояли на крылечке здания, а площадь перед ним бурлила от стражников, гвардейцев и представителей власти на местах. Причем на людях Кремон старался постоянно прикрывать лицо маской тумана.

— Да в госпиталь проедусь, гляну, как там господин Огюст и барон Алехандро себя чувствуют.

— А-а… — Зампрокурора ожесточенно почесал виски, пытаясь скрыть разочарование и некоторую зависть. — Если так, то беги. Да! И заодно спроси у Огюста, не знал ли он тех бандитов-колдунов раньше. Может, опознал кого…

— Обязательно! — заверил парень и уже повернулся уходить, как его чуть не сбил с ног подлетевший на приличной скорости посыльный. Он уже несколько раз доставлял известия с мест ареста других заговорщиков. Поэтому сейчас доложился сразу обоим Эль-Митоланам:

— Во время ареста виконтессы Латисии обнаружено странное большое устройство. Командир группы захвата срочно требует к себе кого-то из руководителей операции. Говорит, дело очень важное.

— Гм! — замычал со злостью зампрокурора. — Что за ураган событий! — И тут же многозначительно кивнул пятящемуся Кремону: — А больше некому! Мчись туда и реши все на месте. Если действительно что-то важное, прикажи выставить охрану, и разберемся чуть позже. А уж потом отправляйся в госпиталь. Понял?

— Понял, — с покорностью вздохнул молодой колдун и подал знак гвардейцам: — Коня мне! И четверо — со мной. Не отставать!..

В свете последних событий лишняя охрана или сопровождение не помешает даже Эль-Митоланам. Тем более что гвардейцы с радостью бросились к своим застоявшимся лошадям. Лучше уж мчаться куда угодно, чем томиться в тоскливом ожидании.

Уже через полчаса Кремон с некоторой неловкостью выслушивал доклад Ренго Шагающего, командира группы захвата, и осматривал раскуроченный салон мод. А неудобство он испытывал из-за того, что лично знал командира. Тот был Эль-Митоланом чуть более семидесятилетнего возраста и являлся бывшим учеником Витбаля, у которого они и познакомились лет двенадцать назад. Вдобавок Ренго служил в корпусе гвардейцев полковника Кралей, и они неоднократно встречались во внеслужебной обстановке.

Сейчас Шагающий тоже сразу узнал молодого колдуна, снявшего маску, но всеми силами скрывал неимоверное удивление и показывал чудеса дисциплины и выдержки. Раз из штаба прибыл руководитель операции, значит, в первую очередь надо доложить, кем бы руководитель ни оказался.

— Ударная группа с моим заместителем вышибли заднюю дверь с параллельной улицы и без труда арестовали виконта. А вот здесь виконтесса оказала нам отчаянное сопротивление со своими подругами-злоумышленницами. Они открыли огонь по гвардейцам сквозь гардины и шторы из внутренних помещений. В результате чего трое моих людей получили ранения. Я приказал всем отойти, а сам под прикрытием Щита ворвался вот в эту комнату. И как раз вовремя: виконтесса намеревалась разбить один из этих баллонов с газом, а ее товарки спешили к ней на помощь. В тот момент я ничего лучше не придумал, как парализовать всех троих зелеными молниями. Успел в последнее мгновение.

— Да-а… Здесь бы рвануло! — Молодой колдун во все глаза рассматривал диковинное устройство, окруженное многочисленными баллонами с газом. — Отлично сработано, Ренго! Вы успели вовремя! А где же заговорщицы?

— Под охраной отправлены вместе с виконтом в казематы крепости. Туда намного ближе. Его можете допрашивать сразу, а женщины придут в себя не раньше полуночи. Порцию получили изрядную, особенно одна из них, в шикарном платье. Но к утру запоют обязательно.

— Да уж, никуда они не денутся теперь. — Кремон аккуратно потрогал некоторые детали непонятного устройства.

— А с этим что делать? — Шагающий подошел вплотную и понизил голос: — Глазам не могу поверить: это ты, забияка?!

— Я это, я! Не сомневайтесь, дядя Ренго. Но обниматься будем потом, в спокойной обстановке. А с этим…

— Хоть скажи, что это?

— Называться оно может по-разному, да и ошибиться боюсь. Но на одном из рисунков видел нечто подобное и догадываюсь, кто именно может с этой штуковиной разобраться. Пока же немедленно убрать отсюда весь газ, выставить усиленную охрану и никого даже взглянуть не подпускать.

— Понял. Приступаем!

Они вернулись в салон, и Шагающий принялся раздавать команды гвардейцам:

— Вы двое — выносите баллоны с газом сюда. Вы — во двор. Вы четверо — организуйте транспорт и погрузку на него. Всем остальным продолжать нести охрану. Если кого увижу с открытым огнем, заморожу насмерть! Приступайте!

Тем временем четверо гвардейцев, прибывшие с Кремоной, лихо отдали честь своему старшему командиру, подъехавшему на сером скакуне. Тот с раздражением выслушал их рапорт и с еще более недовольным видом направился прямо в салон. Молодой колдун уже был под туманной маской, поэтому полковник Кралей (а это был он!) проигнорировал «высокое руководство операцией» и сразу набросился на своего боевого соратника:

— Ренго! Ты чего наших ребят подставляешь?! Три человека получили тяжелейшие ранения! И все по твоей вине.

За своих подопечных полковник готов был орать на кого угодно. Тем более что и Шагающий чувствовал за собой вину:

— Да я и представить не мог, что женщины начнут стрельбу из арбалетов. Но не переживай, раны неопасные, ребята в полном порядке…

— Плевать я хотел на такой «полный порядок»! И почему их не доставили в наш госпиталь?

— Отправили в тот, что был ближе, — оправдывался Ренго. — Завтра же перевезем в наш.

Видя, что перепалка может продолжаться до бесконечности, Кремон решил сам покомандовать, усмехаясь при мысли, как будут на это реагировать его старые знакомые:

— Полковник Кралси! Я как раз отправляюсь в тот самый госпиталь. Следуйте за мной!

Ренго Шагающий не посмел нарушить дисциплину и открыто засмеяться. Он лишь с судорожным кряхтением нагнулся вперед, отчаянным движением поднял с пола кусок изящной шали и сделал вид, что тщательно протирает свой правый сапог. Вот только плечи его при этом странно подрагивали.

Полковник Кралей грозно нахмурил брови, присматриваясь к своему соратнику, потом не менее сурово взглянул на незнакомого мужчину под туманной маской. Уже и рот открыл, чтобы выразить свое мнение по поводу приказов неизвестного, но и над ним чувство дисциплины взяло верх. Он в последнюю секунду вспомнил, что подчиненные перед этим конкретно указали на незнакомца как на руководителя всей операции в столице, и рассудил здраво: незнакомец имел полное право распоряжаться даже им. Вот только голос у него какой-то…

А Кремон без остановки прошел мимо, вскочил на своего коня и с места послал его в галоп, гвардейцы ринулись за ним. А ведь не пристало полковнику плестись в хвосте и догонять подчиненных. Поэтому Кралей без раздумий обогнал четверку улыбающихся всадников и постарался ехать вровень с неизвестным мужчиной. И опять в его голове закрутились слова команды незнакомца… Что же в них такого странного?

На входе в госпиталь их встретил дежурный врач и сразу наметанным глазом определил старшего по званию. Вернее, по должности. Ну еще бы! За кем же может бежать вприпрыжку солидный полковник с недовольным лицом? Правильно, не меньше чем за генералом! А еще точнее, за своим начальством.

— Что вам угодно?

— Первым делом проведать Огюста Невменяемого. Как он себя чувствует?

— Ой! — радостно всплеснул ладонями дежурный врач, тут же обежал молодого колдуна, схватил под локоть и поволок в глубины госпитальных коридоров, по ходу вводя в курс дела: — Наконец-то хоть вы его успокоите. Мы с ним справиться не можем! При всем уважении и понимании… Но! Так себя не ведут! У него повреждения позвоночника, переломы ребер, нога сломана в трех местах, черепно-мозговая травма, а он порывается куда-то бежать, что-то делать! Ему ввели мощнейшее снотворное, но из-за нервного поведения и постоянной ругани раненый не может успокоиться и полежать спокойно, не дергаясь хотя бы двадцать минут. Тогда бы он заснул на сутки. Так нет, старик грозится нас испепелить вместе со зданием. Единственные наши два врача Эль-Митолана не могут оставить уважаемого Огюста даже на минуту! Ведь возраст не позволяет ему сращивать кости и регенерировать тело с желаемой скоростью. В ослабленном организме могут накопиться необратимые последствия, а он даже слушать нас не хочет! Требует отпустить домой немедленно. Мы посылали за вами вестовых, но они возвращались без ответа.

— Что поделаешь! Вы ведь знаете, что в столице творится?

— Да-да, конечно. — Доктор с сочувствием оглянулся на плетущегося сзади нахмуренного полковника. — Столько жертв… Вот мы и пришли!

Они вошли в одну из самых больших госпитальных палат, в которой стояли всего лишь две койки. А в них лежали две загипсованные и забинтованные фигуры. Но только вторая в дальнем углу находилась в окружении двоих врачей, и оттуда неслась непрекращающаяся ругань. Прибывших посетителей в первую очередь заметил сам Огюст и с непередаваемым артистизмом воскликнул:

— Наконец-то! Здесь каждая минута мне годом кажется! — Туманная маска Кремона не ввела его в заблуждение, но вот полковника он видел впервые. — А это кто с тобой?

— Полковник гвардии его величества Кралей! — отрекомендовался тот.

— Вы бы не могли нас оставить одних? — вежливо попросил врачей Кремон.

— С превеликим удовольствием! — Старший из них встал и с угрозой ткнул указательным пальцем в туманную маску. — Но вся ответственность за больного ложится на вас.

— Да полно тебе, Бонни! — хихикнул Невменяемый. — Они же меня не добивать пришли.

— А жаль! — обернулся Эль-Митолан уже у выхода. — Таких вредных, капризных и взбалмошных больных я не встречал за всю свою врачебную практику. Огюст, ты стал просто невыносим на старости лет! Не вздумай разбудить барона. А с тобой пусть делают что хотят!

Видно было, что Бонни хотел со всей силой хлопнуть дверью, но сдержался, вспомнив об остальных больных, и лишь с силой прижал створку.

— Да он сам больной! — попытался оправдаться старый колдун. — Я ему несколько часов доказываю, что Каменная Радуга на меня действует особой заживляющей энергией, а он не верит. Требует постельного режима. Забирай меня отсюда немедленно!

— Но у вас же столько ранений! — встрял в разговор полковник, приглядываясь к старику. Он не раз видел знаменитого Эль-Митолана, а вот лично познакомиться не довелось. И сейчас даже не заметил, что молодой парень рядом убрал маску и улыбается во весь рот.

— Наставник, это мой дядя Кралей! — представил он своего спутника. А тот с недоверием повернулся и расширенными глазами уставился на молодого человека.

— Кремон?!

Затем они минут пять тискали друг друга в объятиях и перебрасывались бессмысленными, но радостными и восторженными фразами. Старому колдуну это быстро надоело, и он заворчал:

— Положительные эмоции мне полезны, но не в таких количествах. Поехали домой!

Его ученик задумчиво осмотрел многочисленные бинты и гипсовые повязки, вспомнил жалобы дежурного врача и с сомнением качнул головой:

— Не переживайте, этот вопрос сейчас решим. Но вначале полежите спокойно и выслушайте доклад о ходе операции. Если, конечно, желаете. Да и мне срочно надо выяснить ваше мнение по нескольким вопросам.

Они с дядей уселись на стулья, и Кремон приступил к рассказу.

Вначале Невменяемый бурно реагировал на получаемую информацию, но постепенно успокоился и вопросы уже задавал с ленцой и не спеша. А Кремон стал умышленно акцентировать свой рассказ на мелких и несущественных деталях, порой просто пересказывая одно и то же. Наконец наставник обратил на это внимание и что-то заподозрил:

— Кажется, я это уже слышал?

— Да нет, — не моргнув глазом заявил Кремон. — Очень похожий арест произвели совсем рядом. Там тоже во дворе стоит трехметровая башенка. Но обложена она серым гранитом от самого основания до крыши. Причем окошки сделаны узенькие и такие маленькие, что свет внутрь строения совсем не проходит и в комнатах царят густой полумрак, приятная свежесть и постоянный покой. Даже пол там укрыт толстыми коврами, а стены задрапированы тканью для полной изоляции звуков. Лишь иногда небольшой сквознячок…

Магические действия в виде гипноза против Невменяемого были бы глупым шагом и привели бы старика в бешенство. Но вот на обычную человеческую болтовню патриарх Эль-Митоланов купился как мальчишка. Его смыкающиеся веки пару раз пытались открыться в недоумении и от непонимания сути происходящего, но тут же вновь закрывались под невнятное бормотание парня. Полковник Кралей с немым восторгом наблюдал за процессом усыпления больного, но и сам порой вздрагивал, отгоняя от себя сонное забвение.

Наконец они просто молча посидели десять минут, а потом на цыпочках вышли из палаты. За дверью их встретил никуда так и не ушедший врач. Эль-Митолан Бонни потряс руку молодого коллеги и зашептал восхищенным шепотом:

— Невероятно! Потрясающе! Я сам чуть не заснул под дверью. Переходите работать в нашу область, не пожалеете!

— Хорошо, обязательно подумаю над вашим предложением, — так же шепотом ответил парень. — А он не проснется?

— Сутки будет спать! — уже нормальным голосом успокоил врач.

— А как дела с бароном?

— Никаких проблем! Через неделю может приступать к восстановительной терапии.

— Но если господин Огюст проснется чуть раньше.

— Не переживайте, мне не составит труда убедить его, как горько вы сожалели о его сонливости и не могли добудиться.

— Завтра постараемся не пропустить момент его пробуждения. Но если он опять захочет домой?

— Почему бы и нет? В его Каменной Радуге и в самом деле может быть масса чудес. Но эти сутки он должен отлежаться здесь. Мы его за это время существенно подновим магией. Жаль, что он нас сразу слушать не хотел…

— А где находятся трое раненых гвардейцев?

— Недалеко! Я вас лично к ним проведу. Может, вы их тоже успокоите, а то все порываются уйти в казармы. Говорят, у них приказ вечером быть на поверке. Правда, что ли?

— Я им сейчас устрою поверку! — многообещающе пробасил полковник Кралси.

На улице Кремон сразу спросил:

— Дядя, ты куда направлен по тревоге?

— В полное подчинение штабу расследования.

— Отлично, тогда поступаешь в мое непосредственное распоряжение. С твоим опытом ты быстро вникнешь в суть дела. А то у нас людей не хватает, а всех и вся подключать к таким тайнам не следует.

— Понял. Ты меня знаешь: сделаю все, что смогу! — твердо заверил Кралси.

— Потому и не сомневаюсь, что знаю! — радостно сказал Кремон, возвращая на место туманную маску. — Тогда за мной!

Зампрокурора встретил их с еще более осоловелыми от навалившихся дел глазами и даже не захотел слушать пояснения Кремона, лишь махнул рукой:

— Да знаю я Кралси, знаю! Делай как считаешь нужным. Сейчас необходимо завершить основные допросы, отобрать самое важное и доставить всех арестованных до наступления ночи в цитадель. И еще, — колдун понизил голос, — только об этом никому! Советую быть максимально осмотрительными: приезжал личный адъютант короля и попросил разрешения везде походить, осмотреться. А в таких случаях и его величество может нагрянуть нежданно под маской. Инкогнито! Так что пусть люди не расслабляются. Здесь ваша помощь, полковник, окажется как нельзя кстати.

— Будет сделано!

— Уже легче, — вздохнул зампрокурора и заглянул в свои бумаги, соображая, как сбросить большую часть хлопот на молодые плечи. — А ты сразу же проверь, чего там узнали следователи в восьмой и девятой комнате. Гм… и зайдешь ко мне потом в пятую. Посоветуемся…

— Хорошо! — кивнул Кремон и потянул дядю Кралей за собой. — Я читаю протокол допроса первым, а ты после меня. И тыкаешь пальцем в интересные ответы — вдруг я чего пропущу. А чуть позже наведешь шороху во внешней и внутренней охране. Я ведь ни одного знакомого лица не вижу.

Добрался молодой колдун до дому далеко за полночь. Осторожно, стараясь сильно не шуметь, прокрался на кухню и доел оставленный ему от ужина омлет. А также все из съестного, что попалось под руку. С некоторым раскаянием вспомнил, что не сообщил девушкам, что с ними случилось. Но потом, подумав, успокоился: такая, как Мирта, всюду прорвется и обо всем узнает. Да и знакома она лично со многими дознавателями, сыскарями и стражниками. Так что беспокоиться нечего. А в госпиталь он девушек захватит завтра перед обедом. К тому времени барон будет выглядеть вполне сносно, и его сестра не станет слишком расстраиваться.

Затем на лице Кремона расцвела блаженная улыбка: встреча с дядей Кралси оказалась самым ярким и праздничным моментом сегодняшнего дня. А сколько гордости за своего воспитанника сквозило в глазах полковника. Ну и, естественно, пришлось пообещать посетить в ближайшие дни все их семейство. Да и с отцом надо что-то делать. Состояние его так и осталось прежним: часто впадает в детство и не хочет возвращаться в реальность. Только теперь возможностей для поправки его здоровья намного больше.

Ох! Что же так глаза слипаются? Даже мысли в голове стали путаться…

А значит… Только спать! Нет, сначала под душ, а уж потом… Если под струями воды сон не свалит.