На следующий день после того, как Рас Кор оказался во дворце принца Гелиума, в городах-близнецах царило молчание, достигшее наивысшей точки во дворце Карториса. Пришла весть о похищении Тувии из Птарса из дворца ее отца. И как будто принц Гелиума подозревается в том, что знает об этом событии и о том, где находится принцесса.

В зале для советов Джона Картера, военачальника Марса, были: Морс Каяк, его сын и джед Малого Гелиума; Карторис и десять великих и знатных людей страны.

— Между Птарсом и Гелиумом не должно быть войны, сын мой, — сказал Джон Картер. — Твою непричастность к делу, в котором тебя обвиняют, основываясь на слухах, мы хорошо знаем, но Туван Дин тоже должен это знать. Есть один человек, способный убедить его, — это ты сам. Ты должен сейчас же спешить в Птарс и своим присутствием доказать Туван Дину, что его подозрения безосновательны. Да поможет тебе авторитет военачальника Барсума и джеддака Гелиума получить в поддержку все силы союзных государств, чтобы помочь Туван Дину найти свою дочь и наказать похитителей, кто бы они ни были. Иди! Я знаю, что тебя не надо заставлять спешить.

Карторис покинул зал заседаний и поспешил к себе во дворец.

Здесь слуги были заняты приготовлением к отъезду хозяина. Некоторые копались у быстроходного корабля, который должен был доставить принца Гелиума в Птарс.

Наконец все было готово. Два вооруженных раба остались на страже. Заходящее солнце висело низко над головой, скоро все погрузится в темноту.

Один из стражников, громадный человек, правую щеку которого пересекал от виска ко рту тонкий шрам, приблизился к своему товарищу. Взгляд его был устремлен на спину воина. Подойдя достаточно близко, он заговорил:

— Что за странный корабль? — спросил он.

Второй быстро повернулся, чтобы посмотреть в небо. Едва он повернулся спиной к великану, как короткий меч погрузился под левую лопатку, прямо в сердце доверчивого воина.

Солдат без звука упал замертво. Убийца быстро оттащил труп в черную тень внутри ангара. Затем он вернулся к кораблю.

Достав из кармана хитро сделанный ключ, он сдвинул крышку с правого циферблата компаса — контролера направления. Некоторое время он изучал конструкцию механизма. Затем вернул циферблат на свое место, установил указатель и сдвинул его еще раз, чтобы заметить происшедшие изменения в расположении его частей. Улыбка пробежала по его губам.

Он перерезал провод, тянувшийся к циферблату от наружного указателя, — теперь последний можно было ставить на любое направление, но это не оказывало на механизм никакого действия, иными словами, циферблат для южного полушария был теперь бесполезен.

Далее он обратил свое внимание на восточный циферблат и установил его на определенную точку. Затем сдвинул и его крышку и острым инструментом перерезал металлический стержень, идущий с внутренней стороны указателя.

Быстро, насколько это было возможно, он установил на место крышку второго циферблата и занял свое место в карауле. На внешней стороне циферблата ничего не было заметно, но в действительности движение указателей не приводило в движение механизм, расположенный под ним, и прибор оставался неподвижен, установленный на место назначения, выбранном рабом.

Вскоре пришел Карторис, сопровождаемый группой придворных. Он бросил мимолетный взгляд на раба, стоявшего в карауле. Тонкие жесткие губы воина и шрам, пересекавший щеку от виска ко рту, всколыхнули в нем неприятные воспоминания. Он удивился, где Саран Тал мог найти такого человека для охраны, но моментально забыл об этом, и уже в следующее мгновение принц Гелиума смеялся и болтал со своими провожатыми, хотя в душе мучился, опасаясь тех случайностей, которые могут ожидать Тувию из Птарса и о которых они ничего не могли знать, а тем более предвидеть их.

Первой, естественно, к нему пришла мысль о том, что прекрасную деву Марса похитил Асток из Дузара, но почти одновременно с вестью о похищении принцессы до них дошла весть о больших празднествах в Дузаре, устроенных в честь возвращения сына джеддака ко двору своего отца.

«Это не мог быть Асток, — думал Карторис, — так как в ночь похищения Тувии Асток был в Дузаре, и все же это очень подозрительно».

Он взошел на корабль, обмениваясь случайными репликами с провожающими, открыл ключом механизм компаса и установил указатель на столицу Птарса.

Со словами прощания он нажал кнопку, контролирующую поступление отталкивающих лучей, и корабль легко поднялся в воздух, заработал мотор в ответ на прикосновение ко второй кнопке, зашумели пропеллеры, и корабль Карториса, принца Гелиума, устремился в величественную марсианскую ночь под движущимися лунами и миллионами звезд.

Не успел он набрать скорость, как Карторис, завернувшись в шелка и меха, вытянулся во весь рост на палубе судна.

Но сон не шел к нему. Мысли взбунтовались, отгоняя сон. Он воскрешал в памяти слова Тувии из Птарса, слова, наполовину уверившие его в ее любви, так как, когда он спросил, любит ли она Кулан Тита, Тувия лишь сказала, что обещана ему. Этот уклончивый ответ давал ему надежду, но какую — он сам еще не знал.

Теперь он понял, что ее слова можно истолковать по-разному. Они, конечно, могли означать, что Тувия не любит Кулан Тита, и можно было предположить, что она любит другого.

Но кто мог гарантировать, что тем, другим, был Карторис из Гелиума?

Чем больше он думал об этом, тем более убеждался, что ни ее слова, ни ее поступок не давали ему уверенности в ее любви. Она любит другого! Ее не похитили — она бежала по своей воле вместе с любимым.

С такими «приятными» мыслями, наполняющими его то отчаянием, то жаждой мести, Карторис наконец погрузился в сон после полного умственного истощения и нервного потрясения.

Внезапный рассвет застал Карториса все еще спящим. Его судно бесшумно проносилось над бесплодной коричневато-желтой равниной — старым, как мир, дном уже мертвого марсианского моря.

Вдалеке поднимались невысокие холмы. Когда судно приблизилось к ним, с его палубы можно было увидеть большой мол, простиравшийся там, где когда-то был могучий океан, и огораживавший обмелевшую гавань забытого города, который все еще тянулся от пустынных набережных внушительной громадой чудесных архитектурных сооружений давно умершего прошлого.

Бесчисленные мрачные проемы окон, бессмысленные и одинокие, уставились невидящим взором из мраморных стен. Весь этот печальный город имел вид рассыпанных на могильных холмах мертвых, отбеленных солнцем человеческих черепов: окна были похожи на пустые глазницы, а порталы — на оскаленные в усмешке пасти чудовищных животных.

Все ближе и ближе забытый город. Скорость корабля уменьшалась. Это был не Птарс!

Над центральной площадью судно стало медленно опускаться на поверхность Марса. В сотне ярдов от поверхности оно остановилось, паря в сухом воздухе пустыни, и в то же мгновение сигнал тревоги прозвучал над ухом спящего.

Карторис вскочил на ноги. Он ожидал увидеть под собой оживленную столицу Птарса. Около него должен был находиться воздушный патруль.

Он оглянулся вокруг в недоумении. Под ним действительно лежал большой город, но это был не Птарс. Не было видно взволнованной толпы на широких проспектах. Ни один живой звук не нарушал мертвой тишины пустынных крыш. Ни великолепные шелка, ни бесценные меха не придавали жизни холодному мрамору и блестящему эрепту.

Ни одной патрульной лодки не было поблизости, никто его не приветствовал. Молчаливый и безлюдный, лежал перед ним большой город, таким же молчаливым был и окружающий его воздух. Что же случилось?

Карторис проверил циферблат своего компаса. Циферблат был установлен на Птарс. Неужели его же изобретение могло его же подвести? В это он ни за что не мог поверить!

Он быстро открыл крышку, откинув ее на петлях. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, в чем дело — стальной провод, соединяющий указатель на циферблате с механизмом под ним, был перерезан.

Кто мог это сделать и зачем?

Карторис не отважился сделать даже малейшего предположения. Теперь перед ним стояла задача: определить в какой части планеты он находится, и затем возобновить прерванное путешествие.

Если целью какого-то врага было задержать его, то он преуспел в этом, думал Карторис, открывая крышку второго циферблата, так как первый указатель, как выяснилось, вообще не был установлен.

Под вторым циферблатом, как и под первым, он нашел перерезанный провод, но механизм управления вначале установлен был на точку в западном направлении.

Он грубо прикинул свое местонахождение: приблизительно к юго-западу от Гелиума. Он находился на значительном расстоянии от городов — близнецов… И тут женский крик заставил его вздрогнуть.

Перегнувшись через борт корабля, он увидел красную женщину, которую тащил через площадь громадный зеленый воин — один из тех свирепых и жестоких обитателей мертвого морского дна в пустынных городах умирающего Марса.

Карторис не медлил ни минуты. Дотронувшись до пульта управления, он послал свой корабль, как камень, к земле.

Зеленый человек спешил со своей ношей к огромному тоту, пасшемуся на великолепной ярко-красной площади, покрытой чахлой растительностью. В это же время дюжина красных воинов выскочила из входа расположенного по близости дворца, преследуя похитителя с обнаженными мечами и криками гнева.

Женщина подняла лицо вверх к падающему кораблю, и на короткий миг Карторис увидел лицо Тувии из Птарса.