Темнота.

Темнота в квадрате...

А может, даже в кубе... Темнота, возведенная в абсолют... Не такая, как ночью, а упругая, прилипчивая.

Кажется, что она окутывает меня угольным киселем. Наверное, если вытянуть руку вперед, то ее даже можно пощупать... почувствовать сопротивление собственному усилию.

И вот я вишу в центре этой материальной темноты... Сам знаю, что звучит довольно глупо, ибо у темноты нет центра, но более удачного образа для определения собственного местоположения как-то в голову не приходит. Вишу и пытаюсь понять, все же это рай или ад.

Для ада слишком уютно...

Для рая слишком скучно...

И вообще, я себе это немного по-другому представлял...

А может, это то, что называют чистилищем? Место, где человек должен осознать поступки, совершенные на протяжении грешной жизни.

Мысленно делаю обзор своего существования и с прискорбием жду экспресса в ад. Таких, как я, в рай не берут, разве что в качестве наглядного пособия кающегося грешника.

- Здравствуй! - выдернул меня из размышлений детский голосок.

- Привет! - Я пытаюсь рассмотреть в окружающей темноте источник голоса. Ты кто?

- Мы уже встречались. - Теперь я точно уверен, что голос принадлежит ребенку. Мальчику. - Тогда ты ценой собственной жизни спас друга.

- А поконкретнее можно? - Пытаюсь вспомнить такое проявление героизма со своей стороны, но в голову приходит только штрафной гранчак водки, выпитый вместо Малыша во время празднования Дня города. Да и то тогда я спас его от мрачного похмелья и всего лишь ценой двух таблеток аспирина.

"А может, я не умер? - вспыхивает ярким прожектором в голове мысль. Может, мне повезло? Но я точно помню опускающийся топор". - И именно на этом моменте мои воспоминания заканчиваются.

Нет, все-таки я мертв. Однозначно.

- Вы даже дали мне то, чего у меня никогда не было.

- Что же это? - Я все никак не могу перевести мозги - или как это у меня сейчас называется на привычные рельсы.

- Имя. - Кажется, невидимый собеседник улыбнулся. - Вы назвали меня Петей.

- Лакт, - радостно вскрикиваю я. - Ты тот самый мальчишка лакт, на которого мы охотились по заказу гномихи. Последний представитель почти вымершего народа...

- Абсолютно вымершего народа, - поправил меня голос, но я не обращаю внимание на столь незначительный комментарий. - Тебе удобнее разговаривать с видимым собеседником? Ты испытываешь дискомфорт, не видя источник мыслей?

- Да, хотелось бы тебя видеть. Так будет приятнее разговаривать. Но почему ты говоришь - источник мыслей, а не источник голоса?

- А где ты здесь видишь тело? - удивляется голос, - Все, что тебя окружает, не более чем плод моей фантазии. За исключением твоего разума, конечно. Твое сознание - это всего лишь один из многочисленных сегментов моей распределенной памяти.

- Сегмент памяти? - по не существующей у сегмента памяти спине пробежал вполне реальный холодок, а к горлу подкатил липкий ком.

- Да. - Голос мальчика звучит без малейшего сожаления. Такое впечатление, что ему наплевать на меня и мое сознание вместе взятые. - Я вовремя успел переписать твое сознание в пустующую ячейку. Твое тело мертво, но ведь человек - это не только кусок плоти? Или ты не согласен с таким утверждением?

В нескольких метрах от меня, если в данных условиях можно говорить о расстоянии, появился мальчик. Тот самый лакт с ангельским личиком. Он неестественно улыбнулся и приветственно взмахнул рукой.

Я непроизвольно махнул в ответ.

Этот мальчик чем-то похож на куклу. Очень красивую, говорящую, но все же куклу. Все эмоции и даже жесты куклы кажутся наигранными, неестественными. Как будто актер, дергающий за ниточки и управляющий этой куклой, плохо разбирается в чувствах и эмоциях людей.

- Если я частица твоего сознания, почему я выгляжу как обычно? - Я на всякий случай осмотрел себя с ног до головы, с радостью убедившись в присутствии и целости всех частей тела. Я конечно ничего не имею против теории наличия души... Но с телом я себя чувствую как-то увереннее.

- Потому, что я так хочу. Ты хочешь выглядеть как-то по-другому? - опять леденит безразличием голос.

- Нет! Нет! Спасибо! Мне и так хорошо, - поспешно отвечаю, не желая принимать неизвестный облик. - Я к этому виду привык. Жаль, конечно...

- Что жаль? - На лице мальчика появилось любопытство. Кажется, он даже приблизился. - Тебе жаль потерянного тела?

- Жаль, что все так закончилось! Жаль, что Мотор и Мичман погибли. Жаль, что Стаса и Риту не спасли. И еще много чего жаль. - Я удрученно развожу руками. - А впрочем, какая разница... Ведь теперь я не более чем бестелесная копия Виктора в твоем мозгу...

- Еще ничего не закончилось, - загадочно произнес мальчик. - И к тому же у тебя сложилось неверное представление о происходящем.

Мой собеседник принял сидячее положение. Выглядит это так, как будто он сидит на невидимом кресле. Или, скорее, троне. Учитывая сложившиеся обстоятельства, он вполне может выступать в роли монарха... моего сознания, ведь теперь даже оно мне не принадлежит.

Это даже хуже, чем быть рабом. У раба есть хоть надежда на побег. Мизерная, но все же надежда. А содержимое ячейки памяти как максимум может обложить с ног до головы матом своего домовладельца. Однажды ему это надоест, и он выселит неблагодарного квартиранта.

- Стас и Рита умерли через несколько часов после того, как покинули Цитадель.

- Но колдун...

- Колдун преследовал свои цели... Да будет тебе известно, мир, в котором тебя обезглавили, - мальчик красноречиво, очень по-взрослому взмахнул невидимым топором, - является его родиной. Именно оттуда он был изгнан вместе со своими единомышленниками. Это был период костров и массовых гонений. Те, кто не успели сбежать, так как еще не овладели знанием перехода в другой мир, умерли в огне под радостное завывание толпы. Колдовство там не любят... Не любят до такой степени, что до сих пор за огромные вознаграждения нанимают бродячих охотников. Это хорошо обученные наемники, умеющие в отличие от местных жителей ходить по срезам. И именно наемники снабдили тебя оружием и превратили в машину по уничтожению колдунов.

Перед глазами промелькнул ряд видеопоследовательностей. Они промчались слишком быстро, но этого хватило, чтобы пробудить во мне страх и отвращение.

Костры...

Костры на площадях...

Вдоль дорог...

Изгибающиеся бархатные столбы дыма от горелой плоти.

Обугленные человеческие останки, свисающие с покрытых копотью каменных столбов.

Сколько же они умудрились отправить на тот свет? Тысячи? Десятки тысяч?

Изображение исчезло, а перед глазами все еще извивается на столбе, пытаясь вырваться из тяжелых кандалов, молодой, еще безусый парень. Пламя уже нетерпеливо облизывает его ноги в предвкушении пиршества. Рот перекошен беззвучным криком. Огонь, решив не растягивать удовольствие надолго, встает пылающей стеной, окутывая свою жертву.

- Инквизиция! - вырывается из груди сдавленный стон.

- У вас это называлось именно так. Здесь же это звучит как Гнев Дыхания предков.

- Но почему?

- Ты позволил ему отомстить за тот позор и унижение, которые он испытал на родине. Тогда возглавляемый им клан был еще недостаточно силен и не смог оказать полноценное сопротивление. Колдовство только начинало делать свои первые шаги в этом мире. Могущество, с которым тебе пришлось столкнуться, пришло к колдунам уже на другом срезе, заменившем родной. После поражения у реки Ория они покинули свой мир, оставив более половины клана лежать на земле. В этой битве погибли сыновья Сешога. Он поклялся, что спустя некоторое время умоет свой мир кровью.

- Так вот откуда они взялись! - шепчу я сам себе, - Всего лишь беженцы. Жертвы религиозного фанатизма.

Наступает длительная пауза, в течение которой я пытаюсь совладать с бурлящими противоречиями, а мальчик с каким-то болезненным любопытством рассматривает меня.

Я совсем запутался в происходящем. Привыкнув всегда все делить на черное и белое, на добро и зло, я оказываюсь не в состоянии адекватно оценить сложившуюся ситуацию. С одной стороны, выходит, что колдуны гады редкостные и отправить их на тот свет является делом чести, а с другой... Если бы моих близких и друзей жгли на кострах, как бы я себя повел? Пытался бы решить все мирным способом? Взывал к совести палачей или беснующейся толпы религиозных фанатиков? Нет! Я бы мстил и лил кровь.

Я ненавижу фанатизм во всех его проявлениях.

- Но какую пользу он получил, обманом направив меня в этот мир? И о какой моей помощи в мести ты говоришь?

Мальчик закинул ногу за ногу так, как будто он лежит в глубоком кресле. Дослушав мой вопрос, он забавно наморщил нос, как бы выражая соболезнования по поводу тупости собеседника.

- Ты и есть его месть, - грустно улыбнулся он. - С твоей помощью он успешно уничтожил свой мир.

- Как уничтожил? - По спине пробежал холодок. Не могу сказать, что к этому миру я испытываю симпатии... В силу сложившихся обстоятельств скорее наоборот. Но гибель целого мира вряд ли оставит равнодушным кого угодно. - Ведь до последнего момента... Моего последнего момента все было нормально.

- Все произошло в момент твоей смерти. Информационный вирус, спрятанный в глубине твоего сознания колдуном, вырвался на свободу в тот миг, когда топор рассек шею. В течение нескольких минут он покрыл весь срез, переходя от разума к разуму. Вирус несет в себе единственный компонент - ненависть к окружающим. Сейчас там творится чудовищная резня. Отец на сына, брат на брата. Весь срез ослеплен животной ненавистью и жаждой разрушения. Думаю, что в течение десятка дней мир опустеет... станет большой могилой для колдуноненавистников.

- Но почему я? - шепчу, с ужасом представив этот пир смерти.

- Любое другое разумное существо, кроме тебя, не смогло бы перенести вирус из среза в срез. Оно бы погибло в середине пути или отправилось в никуда, так и не достигнув цели. Особенностью вируса является то, что он срабатывает в момент смерти носителя... Так что ты был единственным кандидатом на роль неосознанного камикадзе. И ты с успехом выполнил поставленную задачу.

- Но что во мне такого особенного? - спрашиваю, уже зная ответ.

- Ты был возрожден. Ты уже не такой, как все.

Тяжелый груз миллионов человеческих жизней бетонной плитой обрушился мне на плечи.

Я убийца целого мира! Пусть не сознательный, но от этого никому не легче, в том числе и мне.

Перед глазами поплыли страшные картины происходящего, нарисованные разыгравшимся воображением: война планетарного масштаба; каждый против всех; отец на сына; брат на брата.

Мир, плавающий в крови.

- Это можно как-то исправить? Остановить? - сгоряча пытаюсь сделать шаг к сидящему с безмятежным лицом мальчику, но вязкая темнота останавливает меня. Их можно спасти? - В моем голосе смешиваются мольба и надежда.

- Увы, - мальчик так некстати улыбнулся. - С каждой минутой их становится все меньше и меньше. Процесс необратим.

Я обхватываю голову руками и пытаюсь сесть.

Темнота мягко спружинила, принимая требуемую форму подо мной.

- Что же я наделал?!

- Ты был всего лишь орудием в чужих руках, - успокоительно звучит голос лакта. - Ты не несешь ответственности за произошедшее.

- Где-то я уже это слышал, - проснулся во мне сарказм. - Сперва десяток мертвых колдунов, теперь вот миллионы. Но в первом случае я хоть сражался, а тут как папуас. Сказали нажать красную кнопочку, я и нажал, не зная, что это уничтожит мир. Играем дальше? - Собственный дерзкий голос вызывает неприязнь, - Все время я оказываюсь игрушкой в чужих руках. Надоело! - Я от злости ударил сжатым кулаком по колену.

- Не ты один. Мы все чаще бываем послушными фигурами на шахматной доске, чем игроками. Даже мы.

- Почему ты говоришь о себе во множественном числе? Ты ведь единственный выживший лакт, - поднял я глаза на мальчика.

- Лактов давно уже не существует. Воинственные копачи истребили эту расу полностью, боясь конкуренции в будущем. Мне искренне жаль этих утонченных существ. Лакты создали в своем мире действительно уникальную экосистему, в которой они играли роль связующего звена. Они жили за счет окружающего мира, а тот, в свою очередь, жил за счет своих хозяев. - Он на мгновение задумался и, не гладя на мое удивленное лицо, продолжил: - Слово "хозяев" здесь, пожалуй, будет неуместным. Это скорее симбиоз. Копачи, уничтожив лактов, тем самым уничтожили связующее звено. Звено, выполнявшее роль регулятора в различных структурах многогранного мира. В результате умерли лакты - умер мир, лишенный управляющей компоненты.

- Кто же тогда ты?

В голове мелькнула смутная догадка, повергшая меня в почти суеверный ужас.

- Я Мастер, - совершенно обыденным тоном произнес мальчик и засунул палец в нос. Всласть поковырявшись, он вытер палец об одежду и продолжил: - Точнее, один из Мастеров. Думаю, ты о нас наслышан? - Он вопросительно взглянул на меня.

- Наслышан?! - Я даже не скрываю своего удивления. Если бы здесь можно было свалиться со стула, то именно это я и сделал бы. - В изобилии наслышан. Но вы же, если верить слухам, ушли.

- Все правильно - ушли, - утвердительно кивнул мальчик. - Мы очень древняя раса, пережившая как взлеты, так и падения. В молодости мы были весьма агрессивны и вели непрекращающиеся войны с соседями. Но так не могло продолжаться вечно. И наконец наступил момент, когда мы, уничтожив всех остальных, остались одни. Воевать стало не с кем, и цивилизация перешла на новый уровень развития - созидание. Вместо войн появилось новое развлечение создание миров. Многие творения гибли сразу же из-за своего несовершенства или разрушались недовольными результатом творцами. У вас так работают гончары с покорной рукам глиной. С вашей точки зрения, мы превратились в богов. Мальчик улыбнулся, как бы вспоминая прошлое. - Сначала это было даже забавно. Жители миров строили храмы в нашу честь, приносили жертвы, вели религиозные войны, пытаясь решить, чей бог сильнее. Забавно. Но всегда наступает момент, когда даже самая интересная и любимая игрушка начинает мозолить глаза. К этому моменту мы открыли чистую энергию. Энергию, способную нести в себе разум. В общем, появилась новая игрушка. Очень даже занятная, сулящая новые эмоции и впечатления. Истосковавшаяся по новизне раса решила перейти на новый уровень бытия. Но оказалось, что для нормального существования и циркуляции чистой энергии необходимы определенные условия. И мы их создали. Были сведены воедино все созданные ранее миры. Совмещение никак не повлияло на их индивидуальность и автономность. - Мальчик пристально посмотрел на мое лицо, выражающее одновременно удивление и непонимание, тяжело вздохнул. - Я не смогу объяснить так, чтобы ты понял. Ну не смогу, и все. Для получения хотя бы минимального представления об этом процессе мне придется тебе прочитать полный курс основ миростроения и теории циркуляции чистой энергии в условиях влияния точечных источников.

Я пару раз хлопнул глазами, изображая некоторое подобие понимания.

- В общем, миры получаются как бы совмещенные, но в то же время разделенные огромным расстоянием. Ну не совсем расстоянием... Тут играет роль отклонение от... - Мой взгляд заставил его запнуться. - Миры были связаны воедино Столбами чистой энергии. Теми самыми Столбами, которые вы используете при переходе из мира в мир. И именно эти Столбы стали нашим домом.

- Вы живете в Столбах?

- Столбы - это среда, в которой циркулируют наши сознания, распределенные вдоль всех миров. Говоря проще, сейчас мое сознание растворено во всех Столбах, и в результате я нахожусь везде. Момент перехода расы Мастеров в состояние чистой энергии в легендах называют Уходом. На самом деле мы всегда рядом. Сменив принцип существования, мы практически потеряли контроль над созданными мирами. По большей части наша власть распространяется лишь на небольшом удалении от Столбов.

- Столбы стали для вас тюрьмой?

- К сожалению, мы вовремя этого не поняли, а когда поняли, то было уже поздно. Что есть, то есть. Но в то же время новое существование открыло доступ к новым ощущениям. Ты даже не можешь себе представить, что значит быть везде.

- И не иметь возможность сделать что-нибудь, - возражаю я.

- Главное то, что жизнь опять стала интересной!

- Извини, что перебиваю. Но каков срок вашей жизни?

- Мы бессмертны, - как-то без особого веселья в голосе заявил мальчик. Пока бессмертны.

- Почему пока?

- Все очень просто. Мы движемся к гибели. И это очень плохо.

- Ага! Значит, если гибнет целый мир, вам, его создателям, наплевать. Но как только дело коснулось вас... Как только почувствовали на собственной шкуре. - Я с неприязнью взглянул на мальчика, выражая всем своим видом презрение к таким богам. Страх, присутствовавший вначале, улетучился, оставив место для работы холодного разума.

- Дурак! - совсем по-детски выдал в мой адрес мальчик обидчивым тоном. Помнишь, я тебе рассказывал о лактах и их экосистеме?

- Ну и...

- Похоже, что ты не знаешь, что Мастера являются главным элементом намного более сложной и обширной системы. Системы, включающей в себя тысячи миров. Ты думаешь, чем мы вершили мироздание? Лопатой и молотком? А может, экскаватором? - В голосе Мастера заиграли нотки злости. - Нет. Мы всегда и все создаем только своим воображением. Точнее, создавали, так как сейчас мы практически лишены такой возможности Ты понимаешь, то, что для тебя является Землей или каким-либо другим миром вместе со всем его содержимым, не более чем результат работы нашего воображения. И этот результат будет существовать до тех пор, пока существуют сознания создавших его Мастеров. Не станет гончаров, и их кувшины снова превратятся в комки сырой глины.

- Вот черт! - только и смог произнести я. - Не могу сказать, что мне приятно ощущать себя плодом чьего-то воображения, но еще менее приятно ждать конца мира.

- Сперва дослушай до конца, а потом уже будешь возмущаться и задавать вопросы, - нравоучительно произнес мальчик и строго взглянул на меня, как учитель на шалящего во время урока школьника.

- Хорошо. - Я тотчас же присмирел и выразил всем своим видом готовность слушать и внимать

- Залогом нашего существования является стабильность Столбов, по которым сквозь все миры циркулирует чистая энергия, несущая наши сознания. Кроме этого, Столбы выступают в роли каналов распределения энергии между мирами. Энергия есть везде, и она находится в состоянии постоянной циркуляции. Это как течения в океане. Перед уходом мы создали во всех населенных мирах носителей больших потенциалов энергии.

- Магов?

- В вашем мире их называют магами. Для нас их способности большой роли не играют, тем более что большая часть магов так и не осознают свои возможности и их применение. Главное в этих существах - энергия, содержащаяся в них. Она выполняет роль стабилизаторов, или, можно сказать, гасителей колебаний Столбов. Под действием инстинкта они селятся максимально близко к Столбам компенсируя недостаток энергетики всех остальных жителей этого мира. Чем больше население этого мира и чем выше его суммарный потенциал, тем больше должно находиться стабилизаторов у каждого Столба. Также играет роль плотность населения в конкретной точке. Например, в пустынях и океанах стабилизаторы отсутствуют в связи с мизерностью воздействия. Естественно, в безжизненных срезах стабилизаторы не нужны. В идеале возле точки прохождения Столба сквозь мир должны находиться два-три стабилизатора, так как приходится учитывать возможность отлучки и непредвиденной смерти. Кроме инстинкта поселения, у стабилизаторов на генном уровне зашит механизм саморегуляции распределения. Если по какой-то причине у Столба гибнут все стабилизаторы, то коллеги бессознательно перераспределяются для компенсации полученной бреши. - Он бросил на меня пристальный взгляд, как бы проверяя, внимательно ли я слушаю. В твоем мире сложилась угрожающая для нас ситуация - нарастающее по амплитуде и пульсации потока колебание Столбов. Если этот процесс не остановить, то произойдет расфокусировка потока чистой энергии и как следствие - гибель какого-то количества Мастеров. Последствия, я думаю, ты представляешь.

Последствия я себе представляю, но стараюсь даже не думать на эту тему, чтобы не накаркать. Если что, то библейский конец света покажется романтической вечеринкой по сравнению с предстоящим.

- А с чем это связано?

- С массовой гибелью стабилизаторов. Механизм регуляции численности не справляется с таким дефицитом.

- Колдуны?

- Да. В последнее время они стали чересчур активны. Их число неустанно растет за счет пополнения рядов аборигенами. Никому и в голову не могло прийти, что содержимое стабилизаторов для кого-то окажется таким лакомством. К сожалению, мы не можем непосредственно повлиять на протекающие процессы для благоприятного разрешения этого вопроса. - Мастер развел руками, как бы извиняясь за свою беспомощность.

- Можно как-то исправить положение? - Я пытаюсь придумать что-нибудь умное, но ничего в голову не лезет.

- На текущий момент мы знаем только два способа. Первый - это очень быстро увеличить численность стабилизаторов. Второй, - Мастер тяжело вздохнул и с почти искренним сочувствием посмотрел в мою сторону, - стерилизовать ваш мир.

- Но ты что-то говорил об ограниченности возможностей. - Я возмущенно вскочил на ноги. - И как можно вот так запросто уничтожить целый мир?

- Цель определяет средства. - Его тон стал привычно безразличным. - А насчет стерилизации все весьма банально. Одна из ваших атомных электростанций, по чьей-то тупости построенная прямо на линии тектонического разлома, находится в зоне нашего влияния. Взрыв станции явится началом цепной реакции, результатом которой станет почти стопроцентная стерилизация мира. Исчезнут люди - исчезнет влияние на Столбы, и колебания стихнут.

- Но так же нельзя! - Я, сжав кулаки, дернулся в сторону Мастера, обуреваемый жаждой рукоприкладства, совершенно забыв, что у меня и тела-то нет, но упругая темнота остановила меня на втором шаге, окутав густым киселем. - Вы же так не сделаете?

- Мы сами не хотим этого. Ваш мир - это последнее наше творение перед уходом. И весьма забавное творение. Но ситуация...

- Что могу сделать я? Ты же не просто так мне это все рассказываешь! Я могу сыграть какую-то роль?

- Мы решили дать вам шанс на жизнь. Именно для этого появился мальчик-лакт, создающий проблемы копачам. Все было подстроено так, чтобы им пришлось обратиться именно к людям. Цитадель - это не более чем отборочный тур перед большими делами. Мы искали тех, кто, снабженный нашими знаниями и умениями, сможет спасти свой мир от стерилизации. Если честно, ты совершенно не подходил на эту роль, но твое самопожертвование ради близкого существа изменило нашу точку зрения. После первого воскрешения ты получил определенный набор способностей. Надеюсь, ты заметил это?

- Совершенно случайно, - съязвил я. - Но ваши методы... Неужели нельзя было поступить по-другому? Мои друзья гибли в Цитадели... И все ради отбора?! Если честно, - я кровожадно оскалился, - если была бы возможность, я тебе дал бы в морду.

- Такого шанса у тебя точно не будет. - Мальчик пренебрежительно отмахнулся, как от надоевшего своим писком комара. - После второго воскрешения ты получишь еще кое-какие возможности. С этого момента судьба твоего мира зависит только от тебя.

- Второго? - проснулась в душе надежда.

- Свалка, на которую выбросили твое тело, находится в зоне нашей досягаемости. В помощь ты получишь своих попутчиков - Мотора и Мичмана.

- Как? Они же.....

- А ты же... - передразнил мальчик. - Тела спасти невозможно, слишком далеко. Только разум. Надеюсь, что вы втроем в одном теле не поссоритесь. И не делай такое страшное лицо. Самая обычная шизофрения. Хозяином тела будешь ты, они всего лишь пассажиры.

- Сколько у меня времени?

- Время слишком относительно, чтобы в данном случае служить меркой. После воскрешения ты обнаружишь на кисти левой руки черное пятно. Что-то вроде родимого. Постепенно оно будет светлеть. Если пятно исчезло полностью, значит, твой мир в твоих услугах больше не нуждается. - Он красноречиво провел ребром ладони по шее.

- А как можно увеличить количество стабилизаторов?

- Все! Теперь проваливай. Ты мне надоел. - Силуэт мальчика начал растворяться в темноте. - И спеши, если хочешь спасти свой мир. Как только колебания превысят допустимые значения...

И опять вокруг меня лишь упругая темнота.