ГЛАВА 14
Сразу после возвращения на «Шакашах» шаудяне собрали совещание, на котором присутствовали: капитан корабля Сууш, старший офицер Хаташ, посол профессор Сесах, светоеды посольской группы и Инга.
— Вы считаете, что миссия завершена успешно? — едва все заняли свои места, спросил капитан Сууш. — Мы можем вылетать?
— Вы получили координаты места, где пройдет мирная конференция гуманоидов? — в свою очередь поинтересовался у капитана Хаташ.
— Так точно!
— На какой планете?
— Это не планета. Стационарная космическая база. Не принадлежит ни одной из участвующих в переговорах сторон.
— Сколько времени у нас в запасе?
— До Луаня — столицы Луаньской Поднебесной Империи — сутки полета. От Луаня до Угада — центральной планеты Тройственного Конгломерата Силы чуть больше полутора суток. От Угада до места проведения конференции дальше всего — трое суток. База находится за пределами торговых трасс в так называемой «мертвой зоне». Итого, только на перелеты с места на место уйдет пять с половиной суток. На самой высокой скорости и при условии, что не возникнет ни одного препятствия. Конференция состоится на восьмые сутки, если считать текущие.
— На Ротоне мы потеряли непростительно много времени! — недовольно отметил Хаташ.
— Но мы все же подписали договор о сотрудничестве! — напомнил секретарь посольской группы.
— Возможно, — офицер театрально поднял конечности. — Но еще мы смотрели жестокую игру на воде, слушали пение белого короля и целую ночь ждали, пока люди выспятся. А нужно было всего лишь показать правителю земную девушку и вручить ему наши грамоты!
— Но этого мы не знаем! — возразил один из аналитиков посольской группы. — Только наш руководитель способен судить, как быстро разнополые существа сойдутся друг с другом и начнут, как у них говорят, «терять голову»!
— Вы думаете, господин профессор может нам гарантировать, что король Ильвиг «потерял голову»?
Хаташ вопросительно посмотрел на Сесаха.
— У меня нет сомнений… — Влад честно признал неприятный для него факт.
— Мы видели, что король стал морально неустойчив? — продолжил допытываться Хаташ. — Я спрашиваю, уверены ли вы, Сесах, что король влюблен и станет бороться за брошенную ему наживку на предстоящем Саммите Трех Государств?
— Несомненно! — громче и тверже повторил землянин. — Шинга выполнила свою работу лучше, чем мы того ожидали!
Светоеды оживились, обмениваясь радостными шевелениями ложноножек.
Но Хаташ еще не услышал желаемого.
— Я хочу услышать от господина профессора, — настойчиво повышая голос, продолжил он. — Сможем ли мы в дальнейшем сократить время визита к правителям двух других рас гуманоидов?! Сможем ли мы избежать опасность тесных контактов и уклониться от выполнения действий, несвойственных для представителей нашего рода?! Есть ли у нас возможность разжигать в людях инстинкт размножения, но не рисковать от всплеска возникающих при этом эмоций?! Собратья! С моей точки зрения, визит на Ротон прошел в неприемлемо жестком, рискованном ритме и занял непростительно много времени! Как начальник вашей охраны, напомню, что чем дольше мы находимся среди гуманоидов, тем выше вероятность стать жертвами их плохо контролируемой животной агрессии!
После этих слов офицера радостное волнение шаудян сменилось тревожным ожиданием вердикта руководителя. Все посмотрели на Влада.
— Я понял вас, Хаташ, — вздохнул Влад-Сесах. — Мы попробуем! Короли — люди капризные. Что бы мы ни делали, нельзя, чтобы они заподозрили неуважение к своей персоне. Постараемся ограничиться короткими визитами вежливости, но, если увидим, что нужно задержаться, — задержимся.
— Вы же слышали капитана, — удовлетворенный, что на этот раз ему не перечат, завершил мысль Хаташ. — Времени очень мало. Старайтесь же в полную силу!
В очередной раз объяснив свое странное желание находиться в секции для гостей-людей с Ингой, Влад вновь смог остаться с девушкой с глазу на глаз.
Последний раз они были вместе перед посещением оперного театра. Землянин ничего не знал о лезвии бритвы, по которому Инга и король прошли этой ночью. Он помнил лишь о взаимной обиде и о том, что в порыве ревности едва не погубил и себя, и девушку.
Инга была тихой и задумчивой. Она с немым вопросом смотрела на молодого человека.
— Ты не смог поговорить с королем? — скорее констатировала, чем спросила девушка, машинально приводя в порядок освобожденные от заколок волосы.
— Я говорил с главой церкви…
Влад так же машинально следил за ее тонкими, ловкими руками и думал, что теперь неверие в завтра не позволит ему испытать прежнее счастье.
— Лодин? А он сказал королю?
— Лодин не хочет, чтобы государства людей заключили мирное соглашение. Представляешь, он потребовал, чтобы я остался Сесахом!
— Не знаешь зачем?
— Ну… он развил целую теорию…
— Все просто… — Инга вздохнула, изучая свое усталое, постаревшее за одну ночь лицо. — Кому нужны предсказатели, когда на сто лет вперед не произойдет катастрофы? Если будущее — прямая, предсказывать нечего.
Влад хмыкнул. Ему как-то не пришло это в голову…
— Что думаешь делать дальше? — спросила Инга.
— У меня остались еще две попытки!
Влад чувствовал, что Инга ошеломлена, взволнована и напугана. Но держалась девушка так, словно в ее душе царили покой и порядок.
— Инга!
Едва Влад решился расставить все точки в их отношениях, как красавица прижала палец к его губам и посмотрела с такой мольбой, что у Влада кольнуло сердце.
— Я обещаю быть осторожнее! — тихо, но уверенно сказала она.
— Но ты и король…
Инга до крови прикусила губу:
— Влад, я не хотела причинить тебе боль! Я не изменила свое отношение к тебе! Это во мне! Я боюсь… Мне кажется, что оно сильнее меня…
Влад обнял девушку и принял на себя испуганную дрожь ее тела …
Сутки прошли очень быстро. Земляне успели привыкнуть к ритму космических перелетов и использовали доставшиеся им часы тишины и бездействия для того, чтобы восстановить силы и успокоить нервы. Несмотря на причиненную друг другу боль, между ними не осталось тени непонимания. Боль забывалась при каждом взгляде, при каждом прикосновении. Ошибки оставили свои шрамы, но они быстро бледнели и служили полезным напоминанием о горьком опыте.
Как и в Королевстве Альгонта, мирному дипломатическому фрегату Шауда не позволили войти в систему Луаня. Еще за час до появления на радаре «Шакашаха» звезды Санзэ, капитан Сууш сообщил, что крейсера императорского флота окружили его корабль, следуют тем же курсом и отказываются отвечать на посылаемые им запросы. Лишь, когда «Шакашах» пересек орбиту самой удаленной от Санзэ планеты системы, контакт состоялся: под угрозой уничтожения светоедам приказывали прекратить движение и лечь в дрейф.
Через несколько минут после остановки за Владом и Ингой явился Хаташ с вооруженными офицерами-светоедами.
— Пойдемте! — позвал начальник охраны. — Боевая машина желтых ждет в нашем ангаре. Вокруг нее не меньше сотни вооруженных людей этой расы. Боюсь, как бы у визитеров не возникло желания захватить весь корабль!
…На этот раз девушка оделась неброско. Длинное простое серое платье с высоким воротником закрывало ее стройное тело от ушей до ступней. Сандалии с плоской подошвой на ногах не должны были подчеркивать изящность походки. А единственным украшением служили несколько спиц с набалдашниками-изумрудами, протыкающие собранные наверх волосы и позволяющие несложной, но все равно красивой прическе сохранить форму…
Катер, присланный для доставки послов ко дворцу Императора, и в самом деле производил пугающее впечатление. Бронированный, мощный, унизанный башнями с излучателями, в придачу ко всему, он имел форму лежащего на земле дракона из древнекитайского эпоса. Шлюз представлялся открытой пастью животного, спущенный трап — его языком. Мощные сложенные крылья прикрывали «спину» и, казалось, в любую секунду могли ожить и поднять ураганный ветер. Стекла кабины пилотов светились, словно два больших желтых глаза. «Туловище» покрывали витиеватые узоры восточной тематики…
По разные стороны от «головы»-шлюза выстроились два четких строя по пятьдесят солдат в каждом. Воины были в желтых чешуйчатых латах и шлемах-масках с бутафорными щелями для глаз. С первого взгляда их можно было принять за выходцев из земного средневековья, но уже со второго становилось понятно, что золотистая форма функциональна: стилизованные под латы маньчжурских воинов военные скафандры с успехом защитили бы и от абсолютного нуля космоса, и от выстрелов из излучателя…
Едва Инга, Влад и светоеды вышли в ангар к гостям, солдаты Императора издали резкий гортанный звук и синхронно склонили головы. На трапе стоял офицер — без лат, в обычной зеленой военной форме и фуражке, прикрывающей его бритую голову. Ничем не скрываемые глаза офицера были узкими, миндалевидными, а кожа лица и в самом деле имела желтоватый оттенок.
Осмотрев приближающуюся к нему группу, офицер издал ряд отрывистых громких звуков.
— Всем нельзя! Со мной пойдут только семеро! — перевел Влад, благодаря возникшим в голове «мыслям» транслятора.
На этот раз, зная, что солдаты людей несговорчивы, Хаташ решил не спорить. Он быстро перераспределил роли. Кроме Влада и Инги все остальные светоеды вновь сформированной делегации оказались его подчиненными.
— Военным нельзя! — остановил офицер. — Только гражданские!
— Почему нет?! — такого поворота Хаташ не ждал. — Наши послы не могут остаться без сопровождающих! Вы были предупреждены: светоеды — чувствительная нация! Мы обязаны…
— Явиться пред очи Императора — великая честь! — резким, командным голосом, словно хотел уведомить весь фрегат, прокричал офицер. — Ее удостоятся семь светоедов мирного рода деятельности! Ни один солдат иной расы не осквернит зловонным дыханием кристальной чистоты Поднебесной!
— Ничего страшного! — успокоил Хаташа злорадствующий про себя землянин. — Как-нибудь справимся…
— Мне приказано… — покрываясь пятнами, начал Хаташ.
— Мне тоже! — перебил Влад. — Нам обоим приказано достичь цели! Хотите, чтобы всех выслали?
Хаташ понял, что на этот раз Сесах прав. Влад, Инга и пять светоедов — секретарей и аналитиков — беспрепятственно прошествовали по шершавому языку дракона внутрь катера.
В отведенном для гостей отсеке не обнаружилось ни одного окна или экрана, способного рассказать о мире снаружи. Сиденья точно повторяли контуры тела садящегося в них существа — они замечательно подходили и людям, и светоедам. Шаудян и землян ждал и другой сюрприз — их собирались охранять даже во время полета. За стеклянной перегородкой по всему периметру круглого помещения выстроились вооруженные воины Императора.
Так, в полной тишине и неведении, без тряски и ускорения, в окружении тридцати статуй в золоченых доспехах, Влад, Инга и светоеды провели более двух часов. Куда летел катер, где делал остановки, вошел в атмосферу и медленно приближался к дворцу, или тратил время на перелет по солнечной системе Луаня — гадать было бессмысленно и не интересно. Светоеды не шевелились и не скучали. Шаудяне могли бесконечно долго сидеть или стоять неподвижно. Зато для Влада и Инги два часа безмолвного ожидания текли утомительно и убийственно медленно.
Наконец двери каюты исчезли. В коридор падал свет из уже открывшейся «пасти»-шлюза. Там, где были двери, появился прежний офицер в зеленой форме.
— Идите за мной! — крикнул он.
Влад послушался, его группа засеменила следом.
Катер расположился на плато где-то в горах — высоких и завораживающе красивых. С одной стороны посадочной зоны открывалась бездна обрыва. С другой начинались длинные — в несколько километров — каменные ступени. Понять, куда вела лестница такого размера, было трудно. Через сотню-другую ступеней она уходила в белые шапки кажущихся совсем близкими облаков и там терялась…
Солдаты выстроились вокруг катера, а офицер начинал подъем, предлагая следовать за ним. Светоеды заволновались, ожидая указаний своего руководителя.
— Мы не сможем заползти так высоко! — объяснил Влад офицеру. — Можно ли в качестве исключения использовать транспорт?
— На этих ступенях должна остаться пыль ваших душ, — принимая величественный вид, объяснил офицер. — В Поднебесную нельзя вступить неочистившимися!
— Но шаудянам не осилить подъем! — повторил Влад. — Мы — не люди!
Офицер кивнул.
— Девять ступеней ногами. Девяносто понесут сами. Опять девять и девяносто — так до самого верха. Следуйте за мной!
Светоеды боялись всего, что угрожало их жизни, высоты — не меньше любой другой серьезной опасности. Не в силах побороть страх, они, тем не менее, стали взбираться. Человек не мог устать, прошагав девять ступеней, а шаудяне взбирались с трудом. Кроме физических усилий им требовались еще и моральные.
Девятая ступень и в самом деле отличалась от восьми предыдущих. С виду из такого же камня, она подхватила и плавно понесла путников ввысь, позволяя им выгадать время для отдыха и осмотреться.
Когда эскалатор отключился, вновь предлагая шагать ногами, вокруг сгущался туман. Люди и светоеды вступали в полосу облаков. Девять ступеней почти наугад — вновь полет вверх. В плотном тумане нельзя было разглядеть собственных ног. Опять девять шагов на ощупь…
На каком-то этапе восхождения воздух стал очищаться. Туман рассеивался. Пролетая очередной отрезок эскалатора, гости, наконец, узрели вершину, к которой двигались. Высоко над головами, на фоне бесконечного лазоревого неба, вершиной горы возвышался грандиозный дворец с многоуровневой витиеватой золотой крышей, которая сверкала в лучах солнца так сильно, что можно было ослепнуть. Под ногами плыли белоснежные, с золотистыми верхушками облака. Вдали, то там, то здесь, над волнами безбрежного белого моря выступали острые, лишенные снега вершины-скалы…
У Влада и Инги не нашлось слов. Они были потрясены. Светоеды же съежились, представляя, как далеко будут падать, если предаст ненадежная, на их взгляд, система подъемника…
Дальнейший путь продолжался довольно долго. До дворца все еще было высоко. Устать успели не только светоеды, но даже люди. Последние тридцать ступеней пришлось собираться с духом: перед самым дворцом желтые обходились без эскалатора.
Перед лестницей ждали два огромных, высотой метров в тридцать дракона черного и красного цвета. К большому удивлению путешественников оба оказались живыми. Совершенно неожиданно ожили и задвигались, перешагивая с лапы на лапу, ворочая головами, высовывая языки, взмахивая крыльями, размахивая и стуча хвостами…
Чем ближе приближались к ним гости, тем сильнее волновались чудовища. Ужас светоедов становился возрастал с каждым мигом… Если бы не боязнь спускаться, никакой патриотический долг не заставил бы послов двигаться дальше.
— Это стражи дворца, — ровным голосом объяснил совершенно не утомившийся за время подъема провожатый. — Мимо них можно пройти только с добрыми помыслами.
До этих слов светоеды еще как-то успокаивали себя тем, что видят голографическое изображение. Теперь все пятеро покрылись пятнами и умоляюще смотрели на Влада. Мнимый Сесах оставался зеленым и вел себя так, словно ничего не боялся.
— У желтой расы все чудеса рукотворные, — поспешила объяснить Инга. — Нам не может встретиться ничего необъяснимого. Народ Луаня аккуратен и осторожен. Они чтят традиции и не переносят чужаков. Но, если бы нас хотели убить, то не повели бы показывать дворец Императора. Не верьте тому, что видите, и думайте о хорошем! Все будет в порядке!
Когда путники, наконец, выбрались на дворцовую площадь, драконы захлопали крыльями и взмыли в небо.
— Все же они не настоящие! — отметил Влад.
Ему хотелось добавить: «раз не съели ни одного светоеда, желавшего китайцам войны».
— Не говорите так! — офицер озабоченно покачал головой. — Драконы могут вернуться! Во дворце Императора явь и вымысел переплетены и неразделимы!
Если светоеды, Влад и Инга шагнули дальше, то офицер попятился, спустился на несколько ступеней и там стал на колени, готовясь ждать, пока гости отправятся в обратный путь. Навстречу делегации выбежали новые луаняне — пятьдесят рослых солдат в латах багряного золота. Впереди ждала новая лестница, которая вела внутрь дворца. У входа, с мечами наизготовку, стоял строй гигантов — живых статуй воинов из темного камня. Каменные стражи хмурили брови и провожали процессию суровыми взглядами…
Дворец был столь величественным и красивым, что у Влада не хватило бы слов, чтобы передать сотую долю своих эмоций. Стены в этом храме отсутствовали: в небо уходили высокие, тонкие в сравнении с их длиной, колонны. Расписанные яркими красками, украшенные лепниной и драгоценностями, они задавали форму пространству, на самом деле не имеющему ни границ, ни очертаний. Каменный пол блестел, словно гладь горного озера. Пустоту над ним заполняли видения: проносящиеся воины-всадники на неизвестных животных, идущие к ручью девушки в длинных платьях, падающие с гор водопады, колышущиеся на ветру деревья, плещущееся о скалы море, крадущиеся в траве хищники… Каждое объемное изображение появлялось и исчезало, не позволяя всмотреться в детали, словно сон, почему-то сразу казавшийся и сладким, и добрым…
Перед гостями открыли ворота — металлические, золоченые, теряющиеся в бесконечной высоте и вообще неизвестно откуда взявшиеся. Еще минуту назад ничто впереди не останавливало на себе взгляда. Отряд воинов в багряных латах отстал, растворяясь в видении облетающих с деревьев желтых и красных листьев. За воротами пространство расширилось еще больше — эффект раздвигающегося горизонта оказался настолько сильным, что члены делегации окончательно лишились ориентации. Здесь не было даже колонн — повсюду, насколько хватало глаз, привлекал к себе внимание лишь блеск ровного пола, а высоко вверху — светящийся звездами из огромных драгоценных камней купол ночного неба.
Однако, едва гости сделали три десятка шагов вперед, справа, слева и позади них возник построившийся буквой «п» строй солдат в черных латах. Впереди, из ниоткуда выступила длинная линия солдат в красном, за ней — линия солдат в золотом, а уже над солдатами на подушках из облаков возник из воздуха восседающий в позе «лотоса» человек в яркой от искусной вышивки свободного покроя одежде. Незнакомец был еще достаточно далеко, чтобы можно было разглядеть его и заговорить с ним, но солдаты дали понять — двигаться дальше недопустимо. Пять светоедов и два землянина замерли, глядя то ли на виртуального, то ли на настоящего «небожителя», парящего в облаках где-то на расстоянии десяти метров от пола.
— Император Чад Кан Шун! — быстро и громко крикнул один из солдат за спиной послов.
Все воины в черном тут же опустились на одно колено. То же сделали воины в красном. Воины в золотом остались стоять неподвижно.
Влад и его светоеды тоже присели в приветствии.
— Что заставило представителей столь пугливого вида проделать далекий путь от Шауда до Луаня? — приятно прошелестел со всех сторон голос летающего мужчины.
Нужно заметить, что к этому моменту и Влад, и его спутники прошли несколько этапов психологической обработки: горы, ступени лестницы, облака, драконы, статуи, дворец, оживающие в нем видения — все увиденное и прочувствованное обрушивалось на новичков своей глобальностью и непостижимым уму совершенством, все заставляло задуматься о своем месте в этой Вселенной и над ничего не значащей ролью, отведенной таким вот букашкам, взбирающимся по уходящей в небеса лестнице… Каждый член делегации в полной мере ощутил себя недостойным ничтожеством, осмелившимся явиться к стопам бога. А московский предприниматель едва заставил себя открыть рот, чтобы принять участие в задуманной двумя правителями церемонии, вместо того, чтобы, как сам планировал, изложить правду о себе и Сесахе:
— Правитель Шауда Шусуах Единственный повелел нам доставить Императору величайшей расы Вселенной послание с заверением в своей искренней дружбе и надеждой на плодотворное сотрудничество между нашими государствами! А также повелел просить Вашего высочайшего соизволения позволить наблюдателям от Шауда присутствовать на Саммите Трех Государств рода человеческого!
Дважды переведенные — с русского на шаудский и с шаудского на луаньский — слова Влада воспарили над необозримым простором зала, став неузнаваемо гулкими и значимыми.
— Светоеды знают про Саммит? — Император в некотором удивлении поднял брови, а затем медленно закрыл глаза, размышляя. — Почему Шусуаха так взволновал процесс, который положит конец кровопролитию между цивилизациями чуждых ему биологических видов?
Влад запнулся, опасаясь по неосторожности сказать глупость, за которую казнят и его, и всех его спутников. С королем Ильвигом было гораздо проще — белый монарх ходил по земле и не добивался от окружающих благоговейного трепета.
— Светоеды не понимают, как одно существо может убить другое! — землянин вспомнил, что говорила ему несколько дней назад Инга. — Мы желаем долголетия всему живому и были бы рады оказать людям посильную помощь в деле обеспечения мира между всеми их расами и государствами!
— Почему же вы явились сюда, на Луань? Поднебесная более других нуждается в чьей-то помощи?
Голос Императора прошелестел спокойно, но едва заметные угрожающие нотки заставили Влада поежиться от пробежавшего по спине холода.
— Шусуах Единственный считает, что Луаньская Империя — самое сильное государство космоса! — сочинил Влад.
По губам императора скользнула улыбка. Лесть молодого человека пришлась ему по вкусу и показалась уместной.
— Шусуах боится, как бы я не передумал? — уловил якобы скрытый в словах посла смысл Чад. — А в случае, если война продолжится, хочет заручиться поддержкой сильнейшей из трех сторон?
Влад понял, что лучше смолчать, и присел на трех конечностях-щупальцах, демонстративно признавая мудрость правителя желтой расы.
— Мой народ хочет мира, — делая ударение на «народ», после возникшей паузы задумчиво произнес Император.
Он провел рукой в воздухе. Там, где стояли красные и золотые воины, образовалась дыра, через которую Влад, Инга и светоеды увидели современный, высотный ночной город. На площадях танцевали миллионы людей, в небе, среди гирлянд потрясающе красивого салюта, бесновались радостные цветные драконы, улицы освещали фонарики разных размеров, форм и цветов, развешанные безо всякого порядка на столбах, дверях, балконах, крышах и стенах — везде, где только было возможно…
Еще один взмах руки, и картина сменилась. Над другим городом только вставало солнце. Там не было фейерверка, не летали драконы, не горели фонарики, но праздник уже стоял у дверей каждого дома и заставлял луаньцев спешно покинуть свои постели. Бесчисленное количество пестро одетых жителей с узкими миндалевидными глазами и желтой кожей выбегали на улицы. На их лицах светились улыбки, их глаза сверкали от радости, они поздравляли друг друга, обнимались, пели, выкрикивали хвалебные лозунги в честь своего императора…
Изображение растаяло так же внезапно, как появилось. Перед послами вновь стоял строй безучастных воинов.
— Я объявил народу, что желаю наступления мира, — прокомментировал увиденное Чад Кан Шун. — Для моих подданных Император — бог! Если бог пожелает, ничто не сможет помешать свершению высшей воли… Народ Луаня верит, что мир неизбежен, а Шусуах Единственный присылает делегацию, чтобы добавить Чад Кан Шуну веса на встрече трех великих врагов?
— На самом деле…
Теперь, посмотрев на радующихся миру людей, Влад очнулся. Он вдруг понял, что не должен тянуть с разоблачением Шусуаха. Даже когда планы правителя светоедов имели отношение к несуществующим для землянина государствам из другой жизни, Влад воспринимал их, как низкие и недостойные честного человека. Теперь же у него появилась возможность соприкоснуться с чаяниями реальных людей, ощутить их радость, представить себе их будущее разочарование. Молодой человек не собирался молчать далее: в конце концов, речь шла не только о нем самом или о его безоблачном будущем! Однако Император на корню задушил благородный порыв гостя. Он нахмурился, считая, что его осмеливаются перебивать на полуслове, и поднял руку, приказывая хранить молчание.
— Кто знал о вашем визите? — строго спросил посла Чад Кан Шун.
— Не знаю…
Влад собирался с духом для совсем другой темы и не сразу понял, в какую сторону развернулась их беседа.
— За кораблем шаудян следовал военный крейсер белого короля! — звучащим сразу отовсюду шепотом прошелестел Император. — Он крался, как вор, в маскирующем поле, в режиме молчания. Корабль-невидимка, корабль-шпион. Мои генералы смогли обнаружить, заблокировать и уничтожить врага до того, как он подал сигнал тревоги. Ильвиг не узнает, куда и почему пропал его лайнер. Но что он делал на границе с моей Империей? Почему шел за вами? Белый король подозревает о намерении Шауда поддержать Луань или же заручиться поддержкой Луаня? — Император поднял голову, а его голос набрал силу. — Если да, это плохо! Когда чаши весов сравнялись, даже невесомое перышко способно привести их в движение! Желая помочь, ваш правитель только навредит трем народам! Мое решение таково: светоедам нечего делать на Саммите Трех Государств — это Саммит Трех, а не Четырех!
Влад открыл было рот, но Чад вновь поднял руку. На этот раз за спинами послов началось движение — воины в черных латах направили на гостей оружие, предупреждая, что за неуважение к Императору незамедлительно пустят в ход излучатели.
— Мы не сильнее черных, мы не дальновиднее белых, — как ни в чем не бывало, продолжал размышлять вслух Чад Кан Шун, воодушевляясь по ходу своих мыслей. — Но наши воины стойкие! Дух желтого человека сильнее любого оружия белой и черной расы!
По крику Императора шеренга воинов в красном поднялась с колена, каждый второй вышел вперед, скинул латы и сел в позу «удовольствия». Каждый первый извлек из ножен вполне земной самурайский меч с тонким лезвием, поднял его перед собой острием вниз и замер, ожидая приказа. Чад еще раз крикнул. К ужасу гостей, мечи мгновенно опустились, пронзив обнаженные спины сидящих людей, а затем вернулись в исходное положение. Император третий раз крикнул. Укол мечом повторился.
Самое странное, что приговоренные к глупой смерти солдаты не падали на пол и не кричали от боли! Они сжали в кулаки руки, вытянули локти вперед и издавали долгий гортанный вой. Мечи товарищей по оружию вошли в их спины и вышли в третий раз, после чего экзекуция прекратилась. Колюще-режущее оружие старины отправилось в ножны. Пронзенные пошатнулись… а затем резко вскочили на ноги! Сквозные смертельные с виду раны рубцевались и исчезали прямо на глазах зрителей!
Влад вспомнил показательное выступление курсантов из лагеря Шусуаха на уже забывающемся Шауде. Он вполне мог поверить, что раненный светоед оживет после нескольких часов комы. Разрубленное дерево тоже часто пускало свежую поросль. Кто мог знать, насколько сильно светоед был ближе к осьминогу, чем к земному растению? Да и что Влад знал даже про земных осьминогов? Другое дело — обычные люди. Каким образом человек мог продолжать жить и двигаться после того, как его проткнули насквозь острым лезвием длиной с метр? Даже если предположить, что удар выверялся с таким расчетом, чтобы не задеть ни сердце, ни важные органы, он все равно должен был причинить боль, пустить кровь, наконец, лишить сил… С другой стороны, гостям опять могли показать голограмму. Во дворце Императора реальное и внушаемое и в самом деле перетекало из одного в другое.
— Я не могу сказать, о чем думают шаудяне, — Император нахмурил брови и протянул руку в строну Инги. — Но по лицу девушки вижу, что мне не верят!
Чад Кан Шун поманил ладонью. Взмахнув от неожиданности руками, Инга взлетела в воздух и поплыла по направлению к облачному трону Императора. Влад хотел броситься следом, но солдаты негромко прикрикнули на него, замахнувшись мечами и прицелившись из излучателей. Пришлось остаться на прежнем месте.
Инга пересекла зал и замерла перед Чад Кан Шуном. Ошеломленная произошедшим с ней чудом, землянка оглядывалась, пытаясь понять, на что опираются ее ноги. Император же неторопливо изучал свою гостью.
— Тебя держит в воздухе обычная антигравитационная платформа, скрытая голографическим проектором, — решил сразу развеять миф о своей магии Чад Кан Шун. — Весь пол этого зала покрыт плитками, способными поднимать в воздух того, кто на них наступит. Плитки наклоняются в разные стороны, не позволяя «взлетевшему» потерять равновесие. — Император покачал головой и указал на свои сложенные в позе «лотоса» ноги — облака тут же исчезли, под ногами остался прозрачный воздух. — Но сам я использую левитацию. Подо мной нет ничего: ни воздушного потока, ни гравитационного или силового поля, ни постамента, скрытого от глаз с помощью технических изобретений. Я держусь над землей благодаря контролю над своим телом, благодаря доведенному до совершенства умению собирать в иголочное острие и прикладывать в нужной точке жизненную силу всей моей сути. Ни одно знание, ни один генетический опыт не заставят человека победить силу тяжести. На это способен лишь разум, подчинивший могучей воле каждую крупицу энергии, дарованной нашему организму. Ты подумала, что воины, берегущие мой покой, видения? Тогда смотри внимательно!
В руках Императора возник откуда-то нож. Чад Кан Шун рывком сбросил с плеч халат и обнажился по пояс.
— Тебе ясно видно?
Император вновь поманил рукой, заставляя Ингу подлететь совсем близко — на расстояние метра. Влад сжал зубы, едва справляясь с желанием броситься на помощь любимой девушке и обречь себя на бесполезную гибель.
Словно выполняя мистический ритуал, Чад Кан Шун аккуратно расположил рукоять клинка на ладони, перехватил ее второй рукой и поднес лезвие к своему животу. Затем, сосредоточившись, он нажал на оружие и медленно повел слева направо, оставляя глубокую рану. При этом лицо императора было сосредоточенным, дыхание ровным и едва слышным, а глаза покрывала дымка.
— Я позволяю тебе протянуть руку и коснуться краев моей раны! — Чад Кан Шун посмотрел на Ингу. — Дотронься!
Инга вздрогнула, но послушалась. Ее пальцы скользнули по краям смертельного для обычных людей разреза, задрожали и испуганно одернулись.
— Попробуй красную жидкость на своих пальцах! — сверкая глазами, потребовал Чад. — Скажи, ты не веришь, что это кровь Императора?!
Инга поспешно закивала, теперь она верила. Не глазам, а внутреннему чутью. Но ей было страшно и от напора властелина Луаня, и от вида вспоротого живота сидящего перед ней мужчины.
— Хорошо, — уже спокойнее похвалил Чад. — Смотри дальше!
Император вложил кулак правой руки в ладонь левой, напряг мышцы и закрыл глаза. Жуткая рана стала исчезать. Края сходились, кожный покров восстанавливался. Наконец, от пореза остался только кровавый след, который Император стер неизвестно откуда взятым платком. Чад Кан Шун заглянул в глаза гостье, желая прочитать истинные мысли скептически настроенной незнакомки.
Влад понял, чего теперь ждать, и сжался от предчувствия непоправимого. Инга не могла не проникнуться неповторимым талантом мужчины, умеющего летать и залечивать раны! Тем более мужчины-Императора! Император со всей его силой воли не мог не пойти за огоньками в зеленых глазах безжалостного оружия светоедов и не провалиться затем в бездонную глубину манящего в себя омута!
Влад невольно задумался, что, если бы жертв Инги предупреждали о необходимости быть осторожнее, они не попадались бы в сети, расставленные Сесахом и его лабораторией. Но мужчины не желали замечать угрозу в своем интересе к прекрасной представительнице слабого пола. Они решительно потакали своему любопытству, увлекались им, загорались от азарта и желания достичь цели и наивно верили, что смогут остановиться и в любой момент прервать начатую ими игру. Но дальше активизировались механизмы, о которых сами люди почти ничего не знали. Тело вызывало бурю гормонов, откликающихся на неуловимые для сознания запахи. Сознание начинало потакать позывам вверенного ему организма и обезоруживало себя вопросами: «Что, если эта встреча — судьба? Если этот момент — тот самый, которого ждал всю жизнь? Если эта улыбка на ее устах — шанс, который бывает один раз в жизни, и упустить который, значит потерять самый смысл дальнейшего существования?» Чтобы ответить, жертвам нужно было дойти до финала. А, начав борьбу, мужчины редко бросали ее на полпути и, потому, беспомощно тонули в бездонном омуте…
Как и следовало ожидать, пауза затянулась. Инга смотрела в глаза Императора, Чад Кан Шун смотрел в глаза Инге. Влад и его светоеды стояли слишком далеко, чтобы уловить мимику на едва различимых им лицах. Но землянину не нужно было видеть, он чувствовал. Внутри у него все клокотало от бессилия, тревоги и горечи.
Инга опустила глаза и вышла из затянувшегося контакта первой. Император еще какое-то время обдумывал этот удивительный всплеск острых и ярких эмоций, каких не замечал у себя уже не менее сотни луаньских лет, и достаточно бесцеремонно осматривал гостью с головы до ног. Наконец, он обратил внимание на терпеливо ожидающих продолжения аудиенции светоедов.
— Эта девушка служит вам? — спросил послов Чад Кан Шун.
— Она — наш специалист по луаньской культуре.
Влад очнулся от мрачных мыслей.
— Прекрасно! — Император кивнул и счастливо улыбнулся. — Я соглашусь подписать ваши бумаги, если вы сделаете мне подарок!
— Какой же? — у Влада мурашки пробежали по коже; он и без слов не сомневался в том, что услышит.
— Верните Луаню сорванный здесь цветок!
— Инга не… — начал Влад, но Чад Кан Шун вновь поднял руку, требуя тишины.
— Светоеды — великий народ, но они не вправе распоряжаться отпрысками рода человеческого! Я спрошу у самой девушки! — Император обратился к Инге: — Если я позволю тебе служить мне, ты окажешься достойной великой чести?
Инга прикусила губу и посмотрела на Влада, а затем на Чад Кан Шуна.
— Я никогда не видел таких честных и смелых глаз, такого милого личика и такой обворожительной улыбки, — объяснил Император. — Я могу сделать тебя первой из моих женщин!
Чад Кан Шун провел рукой в воздухе. Под ним и Ингой появилось изображение горной долины с озерами, водопадами, садами и множеством небольших изящных дворцов. То там, то тут камера ловила играющих, купающихся в бассейнах, гуляющих в саду, скачущих верхом или просто нежащихся на подушках балконов своих дворцов молоденьких девушек с желтой кожей и миндалевидными глазами.
— Я создал для моих жен этот рай, — с гордостью сообщил Инге Чад Кан Шун. — Все, о чем ты мечтала, все, что тебе снилось, все, что казалось недостижимым, уже существует и ждет тебя в этом месте. Дворцы, сады, цветники, бассейны, фонтаны; украшения, наряды, благовония; все для ублажения тела, очарования взгляда, услаждения слуха; все для развития души, совершенствования тела, полета мысли. Все, что угодно! Но, если ты пожелаешь чего-то нового, если попросишь чего-то неслыханного, это доставят тебе с другого конца галактики! У меня две тысячи жен, и все они счастливы. Им весело и интересно вместе. Они защищены и обласканы. У них есть все, чего захочется. У них есть я…
У Инги блеснули глаза. Находясь на расстоянии, Влад все равно ощутил, как борется девушка с соблазном разом прекратить свои мытарства и зажить счастливо и спокойно рядом с влюбленным в нее мужественным воином, властелином Луаньской Империи и повелителем самого многочисленного народа космоса.
— Великий Император! — не сдержав порыва, воскликнул Влад. — Инга не может оставить нас до завершения возложенной на нее миссии!
Император разговаривал не с послом. Солдаты замахнулись мечами, ожидая малейшего знака недовольства своего правителя, чтобы разрубить пятилапое чудище на множество зеленых кусочков. К счастью, Инга заметила, что происходит, и пришла на помощь.
— Посол прав, я не могу нарушить данное слово!
Она склонила голову в знак благодарности за щедрое предложение.
Чад Кан Шун был изумлен. Ему никогда еще не отказывали.
— Я, Император, освобождаю тебя от данного тобой слова! — величественно изрек правитель.
— Но вы не мой Император!
Инга произнесла эти слова очень тихо и нерешительно, чтобы своей дерзостью не вызвать гнев могущественного властителя.
— Хм-м-м! — Император сурово поджал губы. — Кто же тогда твой правитель? Если он не уступит просьбе, я выкуплю тебя!
— У меня нет правителя, который мог бы вам уступить, — объяснила девушка. — Я родилась в демократическом мире. Я не белая, не черная и не желтая.
Чад Кан Шун помрачнел.
— Смелые слова, девушка! Люди с нечистой кровью не могут говорить с Императором! За это их ждет наказание! — Чад еще раз внимательно изучил черты гостьи. Ему не хотелось верить, что он, Император, воспылал чувством к какой-то там полукровке. — Я уверен, что ты говоришь неправду. Твоя кровь чиста, а родители благородны…
Император задумался, поглядывая то на светоедов, то на скромно одетую, но потому еще более притягательную для него гостью. Он готов был поклясться, что девушка трепетала от ответного чувства и едва справлялась с желанием поклониться ему как мужу и господину!
— Признаюсь, я хотел бы узнать о тебе побольше, поговорить с тобой, постичь твой внутренний мир. — Чад Кан Шун наконец принял решение. — Ты говоришь, что не можешь изменить своему прежнему господину? Что ж, верность — первая добродетель! Я не беру женщин силой, но не люблю, когда мне перечат. Я дам тебе время, красавица, чтобы осмыслить предложение Императора. Время до Саммита Трех Государств. Если ты вновь сошлешься на своего господина и данное ему слово, я начну войну и стану Императором и для тебя, и для твоего народа!
Чад Кан Шун подал знак, и Инга по воздуху переместилась на прежнее место рядом с Владом. Император обратился к делегации светоедов:
— Передайте Шусуаху Единственному, что я принимаю его заверения в дружбе! Дайте мне ваши грамоты. Я подпишу договор о мире и взаимном сотрудничестве! Также я разрешаю вам стать наблюдателями на Саммите Трех Государств. Единственное условие: в составе вашей делегации должна быть эта женщина!
