— Ну, и как твои ощущения, мысли, планы? — поинтересовался Готор, когда приятели наконец встретились почти после полугодовой разлуки и обменялись приветствиями и новостями.

Они сидели на кухне своего дома в столице (Готор почему-то очень любил устраивать посиделки именно там, у горящего очага, а не в роскошной столовой зале), активно опустошая кувшинчики молодого вина и тарелки с закусками.

— Ты о чем? — удивленно спросил Ренки.

— Ну, у нас теперь мир, — чуть задумчиво ответил Готор. — Так что, боюсь, генералом тебе в ближайшее время не стать…

— Ну мир… — беспечно, возможно даже чуть более беспечно, чем следовало бы, ответил Ренки. — Это такая штука, что даже во время мира где-нибудь да идет война. Так что…

— Кстати, как там было, в Орегааре?

— А-а-а, — махнул рукой Ренки. — Главная сложность — это местные дороги, которых практически нет. Сплошные горы и тропинки между ними. Там даже руду со многих рудников вывозят во вьюках на ослах, потому что двухколесные повозки пройти не могут. А воевать нам практически и не пришлось. Едва орегаарский герцог услышал о том, что кредонцы его предали, он сразу послал к нам навстречу своих людей, договариваться о почетной сдаче. Выторговал для себя королевское прощение, право разрабатывать кое-какие рудники и даже печатать золотые монеты.

— Весьма милостиво со стороны короля, — слегка удивленно заметил Готор.

— Ну-у-у, — объяснил Ренки. — Во-первых, когда произошел мятеж, нынешний герцог Орегаарский еще не родился, как, впрочем, и его отец. А во-вторых, видел бы ты крепости, что стоят на тех тропинках через горы! Почти сто лет герцогство готовилось отбиваться от нас, возводили стены, копили оружие.

— Так чего же тогда так просто сдались?

— Как я понял, — пожал плечами Ренки, — эта подготовка всех уже достала, так как отнюдь не способствовала богатству и процветанию. Да и герцогство, «освободившись» от нас, фактически попало в кабалу к кредонцам, которые продавали им товары даже не втридорога, а по десятикратной цене. Буквально все — начиная с зерна, которое в горах не растет, и заканчивая пушками, в буквальном смысле слова обходившимися орегаарцам на вес золота. Если король, присоединив герцогство к своей короне, обязан заботиться о подданных, защищать их и оберегать, то кредонцы имели полное право выжимать из них все соки. Так что даже потомки былых мятежников уже начинали задумываться, насколько разумно поступили их деды, решившись отколоться от Тооредаана. Мне показалось, что герцог Орегаар даже вздохнул с облегчением, когда его принудили покончить с самостоятельностью и вернуться в лоно королевства. Да и народ… Оказалось, что там живут не сплошь мятежники и преступники, как мы думали. Вполне обычные крестьяне да рудокопы, которые вовсе не грезят ночи напролет суверенностью своего края, зато очень хотят, чтобы их миски и миски их детей всегда были наполнены по самый край. В общем, простые люди. Не без своих странностей, конечно, но где ты видел людей без странностей?

— В принципе этого и следовало ожидать, — рассмеялся Готор, разлил по бокалам очередную порцию вина и торжественно произнес тост: — Ну, за победу! — выпил залпом, зажевал особой рыбкой и спросил уже деловым тоном: — Кстати, что теперь будем делать с нашими пиратами? Наш драгоценный Риишлее тебе об этом ничего не говорил?

— Говорил, но весьма туманно, — немного подумав, ответил Ренки. — Я так понял, что, с одной стороны, он вроде как требует, чтобы мы прекратили всякие набеги на кредонских купцов. А с другой — мне кажется, он хочет, чтобы они продолжались, но уже не от имени Тооредаана, а как бы сами по себе.

— А сам что думаешь? — внимательно глядя на Ренки, спросил Готор.

— Это наши люди, — твердо ответил тот. — И мы не можем их предать, просто уйдя с Литруги, разрушив форт и забрав пушки. В конце концов, в битве у пролива многие из них проявили верность и вправе ожидать от нас того же!

— Что ж, согласен с тобой, — довольно кивнул Готор. — Я тут уже забросил удочку насчет создания Торгового дома. Он будет находиться под покровительством фааркоонских вождей, платить налоги королевству Тооредаан, но располагаться на Литруге. Дгай — довольно разумный мужик, думаю, сообразит, что торговать его соплеменникам куда выгоднее, чем отбиваться от кредонского флота, который придет на остров наводить порядок. Опять же, все корабли, что литругцы захватили за тот год своей охоты, остаются у них. Так что у нашего многомудрого Риишлее всегда под рукой будет козырь на случай обострения отношений с республикой или каким-нибудь другим государством. Можно также предложить ему использовать «литругских купцов» для своих тайных операций. Думаю, стоит ему все это озвучить на ближайшей встрече, он не может не оценить выгоды подобного предложения.

— Но ведь там есть не только литругцы, — счел должным заметить Ренки.

— Те, кто соизволил взять каперский патент, смогут войти в долю, коли проявят умеренность и разумность в своих требованиях. А те, кто предпочитает самостоятельность… Возможно, капитан Дгай не откажется навести среди них порядок, как мне кажется, он и сам несколько недолюбливает этих «дикарей».

— Бывший пират станет воевать с другими пиратами? — с сомнением произнес Ренки.

— В моем мире такое бывало сплошь и рядом, — махнул рукой Готор. — Чаще всего пираты преданы только самим себе.

— А как нынче дела в Фааркооне? — осторожно поинтересовался Ренки, которого, надо признаться, этот вопрос несколько беспокоил. — Ты ведь разговаривал с герцогом Моорееко, он не собирается прикрыть наш проект?

— Напротив! — довольно улыбнулся Готор. — Герцог полагает, что сейчас настал самый подходящий момент, чтобы проводить реформы, и клетка с лабораторными крысами ему еще понадобится. Так что, думаю, ближайшие лет десять с этой стороны нам ничего не угрожает. Да и реформы на флоте и в армии едва ли прекратятся с восстановлением мира. Наверняка через наши учебные роты прогонят еще немало офицеров и капралов, а значит, и с этой стороны тоже все в порядке. Недовольно бурчат разве что купцы, которые снимали сливки с пиратской добычи, потому что теперь им былых барышей не видать. Но с другой стороны — мы открыли для них безопасную торговлю со всем миром! И если они не смогут воспользоваться такими возможностями, значит, паршивые они купцы. Наша хитроумная Одивия, например, уже заложила на своих верфях несколько кораблей «мирного времени», сочетающих скорость и вместительные трюмы за счет почти полного снятия вооружения, а также отправила в Срединное море уже пять или шесть караванов. Первый вышел из Фааркоона, кажется, когда еще возле пролива гремели пушки. Зато она первой успела «отжать» у кредонцев некоторые рынки. Знаешь, эта девица через пару-тройку лет, вероятно, станет одной из самых богатых в королевстве. Дроут, который все еще присматривает за ней, сообщил, что ее дом подвергается настоящей осаде армии потенциальных женихов. Так что настоятельно рекомендую, если у тебя есть какие-то…

— Готор! — рявкнул Ренки. — Вот не хватает мне еще и от тебя выслушивать все это! Я, конечно, весьма ценю достойную Одивию Ваксай. Но…

— Ну и дурак, — спокойно оборвал его Готор. — Такая замечательная девушка!

— Вот сам бы и попробовал набиться в женихи к этому дракону в юбке, — ехидно ухмыльнулся Ренки. — Кстати, и правда… Ты так нахваливаешь ее всякий раз, но сам почему-то предпочитаешь держаться общества дам не столько талантливых и предприимчивых, сколько легкодоступных!

— Так ведь я… — тяжело вздохнул Готор. — У меня, сам знаешь, особый случай. Я еще до сих пор не утратил надежду вернуться домой. Так что заводить серьезные отношения, а уж тем более семью — это будет не совсем правильно.

Настроение как-то резко испортилось. Ренки порой удавалось забыть про иномирность Готора, его возможное исчезновение из жизни Тооредаана и связанный с этим разрыв столь крепкой дружбы, но, тем не менее, все это висело над друзьями тяжким грузом и обрушивалось на их головы подчас в самый неподходящий момент. Они немного помолчали, думая каждый о своем, потом Готор сходил в винный погреб и принес еще один кувшинчик, разлил вино по чашам и молча опустошил свою.

— Кстати, — заметил Ренки, последовав его примеру, — мы ведь, помнится, обещали нашим пиратам поиски клада. И ты говорил, что под это дело можно поискать и Амулет.

— Угу, — прожевав кусок сыра, ответил Готор. — Кое-какие наметки у меня уже есть. Да тут еще и наш почтеннейший профессор нарыл кое-что. Осталось только отпроситься у короля, герцога, твоей дамы Тииры и Риишлее на поиски. Вот только не знаю, под каким соусом все это им преподнести. Боюсь, из-за этой гвоздики в петлице мы взлетели слишком высоко, чтобы иметь возможность действовать, как простые незаметные оу…

Кто бы сказал лет этак десять назад юному оу Ренки Дарээка, вынужденному экономить каждый грошик и тайно латать дырки на одежде, что наступит момент, когда он будет входить во внутренние покои королевского дворца без особого трепета и душевных волнений, как свой человек. Скорее всего, молодой романтичный болван, каким был тогда Ренки, ничуть бы не удивился, ибо, как и всякий мечтатель, «планировал» для себя успешную карьеру и весьма грандиозное будущее.

А скажи кто-нибудь каторжнику Ренки, устало бредущему по Зарданскому плоскогорью, про подобный поворот судьбы? Посмотрел бы он, наверное, на болтуна мутным взором, чтобы запомнить образ очередного врага, ненависть к которому будет подпитывать его силы и решимость жить. Хотя где-то в глубине души тоже поверил бы, ибо как бы ни был он изможден физически и душевно, все равно продолжал надеяться на свою счастливую судьбу и предстоящее возвышение. Иначе, наверное, просто не выжил бы.

— А вот и наш великий герой! — с улыбкой поприветствовал его оу Диигоос — один из фаворитов короля Йоодоосика Третьего, по повадкам напоминающий скорее шута, однако тоже носящий гвоздику в петлице. Оу Диигоос сидел, весьма вольно развалившись на диване, и, казалось, бессмысленно убивал время. — Соблаговолите, сударь, оказать нашей скромной компании великую честь, предоставив возможность наблюдать себя во всей красе и великолепии. Весьма, весьма польщен, трепещу от радости.

— Благодарю вас, сударь, — надменно ответил ему благороднейший оу Дарээка. — Дозволяю вам и впредь не вставать при моем появлении. Однако чем обязан сей диван высокой чести нести на себе вашу задницу?

Не так давно Ренки провел с оу Диигоосом несколько дружеских поединков и все их проиграл, ибо этот «шут» оказался просто гениальным фехтовальщиком. Тот факт, что сейчас он находился как бы на страже покоев короля, а за поясом у него торчали два пусть и богато изукрашенных драгоценными камнями, но все же вполне боевых пистолета, не мог не настораживать.

— Так ведь у нас нынче во дворце весело, — ухмыльнулся тот в ответ. — Столько всяких дорогих гостей пожаловало. Даже ваши хорошие друзья, герцоги Гиидшаа. Да и помимо них… Наш славный Йоодоосик, кажется, решил собрать всех своих наиболее любимых врагов, чтобы объяснить им некоторые особенности текущей политики королевства. Кстати, ваши фааркоонские егеря также почтили прибытием нашу скромную столицу?

— Будут участвовать в параде по случаю окончания войны и победы, — важно кивнул Ренки.

— Ну-ну, — ухмыльнулся оу Диигоос. — Слышал, они весьма сильны в захвате зданий?

— Они вообще сильны, — не стал отрицать Ренки, стараясь сохранить невозмутимый вид. Он и правда, услышав от Готора, что тот привел их полк в столицу, был уверен, что солдаты буду участвовать в параде. А подмигивание приятеля отнес к выражению торжества — дескать, смотри, до каких высот мы добрались.

— Приятно это слышать. — Оу Диигоос тоже соизволил подмигнуть, почти так же, как и Готор. — Кстати, вон через те двери недавно прошла дама Тиира, по дороге потребовав, чтобы вы по прибытии немедленно проследовали в ее покои. Мне кажется, что она пребывала в несколько разгневанных чувствах. Так что, сударь, желаю вам собрать в кулак все свое мужество и героизм и двинуться навстречу безжалостной судьбе.

Благородный оу Диигоос все же несколько ошибался, Дама Тиира действительно нынче пребывала в несколько взбудораженных чувствах или даже можно сказать — в ярости, но это никоим образом не относилось к персоне благородного оу Ренки Дарээка.

Увы, сия матерая тигрица была весьма раздражена пребыванием на ее территории немалого количества других не менее опасных хищников. И пусть разум твердил о том, что все риски взвешены, а ситуация под контролем, все ее рефлексы кричали, что это неправильно, нехорошо, и оттого губы, растянутые в улыбке доброжелательной хозяйки, все время норовили растянуться чуть шире, в зверином оскале демонстрируя острые клыки, а мощные когти непроизвольно вылезали из нежных холеных ручек-лапок, подчас пребольно царапая окружающих.

— Соизволил появиться все-таки! — фыркнула она при виде вошедшего молодого мужчины, совершенно не заслужившего подобного упрека. — Шлялся где-то, а я тут, видишь ли, должна разгребать за ним его семейные делишки!

Этот упрек был вдвойне несправедлив, ибо, во-первых, у оу Дарээка имелись вполне достойные оправдания своего отсутствия, а во-вторых, даме Тиире доставляло подлинное удовольствие выступать в роли его попечительницы, устраивая брачный союз. Сие предприятие удовлетворяло ее чувства и серьезного политика, и просто женщины, как и все иные женщины, обожающей вмешиваться в чужие судьбы, переворачивая их с ног на голову и делая по собственному разумению «как лучше».

Наверняка оу Ренки Дарээка пришел бы в подлинный ужас, если бы только знал, какие интриги, столкновения и свары происходили в высшем обществе Тооредаана в связи с его женитьбой. Разные там битвы у пролива, переговоры с Кредоном и Орегаарская кампания меркли перед масштабами этих сражений, по крайней мере, в представлении множества светских маменек, имеющих подходящий «товар» на выданье.

Пусть и не самый богатый (по меркам очень богатых), но с весьма перспективной карьерой полководца и царедворца. Молод, хорош собой, овеян славой, входит в ближний круг короля! А еще этот романтический образ некогда гонимого юноши, ставшего героем и бесстрашным капером! Весьма лакомый кусочек как для юных девиц, так и для их мамаш, уверенных, что под их чутким руководством карьера молодого полковника просто-таки обязана взлететь к небесам! За такое стоило побороться. Пусть бороться приходилось аж с самой дамой Тиирой, нагло узурпировавшей власть над «будущим счастьем» благородного юноши. В этой борьбе можно было много проиграть, но чем опаснее дичь, тем ценнее трофей!

К счастью для Ренки, он ничего не знал об этих эпических битвах, но ему хватило ума промолчать в ответ на несправедливые упреки и лишь поклониться, изобразив на лице самую обезоруживающую из своего арсенала улыбку.

— Ладно, — почти смягчила свой гнев дама Тиира, хотя ее астральный хвост продолжал нервно подергиваться из стороны в сторону, как бы предупреждая окружающих, что лучше не нарываться. — Собственно, зачем я тебя позвала? Там у вас сейчас будет большой совет. Потом вы разбежитесь с различными поручениями. Но через три дня ты обязан присутствовать на балу! Подходящий костюм настоятельно рекомендую заказать прямо сейчас, и он должен быть безупречен! И не забудь надеть побольше серебра в знак своих серьезных намерений как потенциального жениха!

— Э-э-э?.. — чуть вопросительно промычал Ренки, настойчиво требуя дополнительных объяснений.

— Что «э-э-э»? Нашла я тебе подходящую девицу, — недовольно ответила дама Тиира, хотя глаза ее при этом сверкнули этаким блеском, словно у тигрицы, заметившей, что молодой глупый олененок сам бредет в сторону ее лежбища. — Тебе вполне подойдет. Провинциалка, не испорченная всякими столичными штучками. Благородного рода и с хорошим приданым. И да — она родственница герцогов Гиидшаа. Не слишком близкая, но достаточно, чтобы, случись что с герцогами… Впрочем, сейчас мы не об этом. На балу ты будешь официально представлен невесте и ее семье. Спустя неделю-две, думаю, можно будет заключить договор о будущем браке. А через полгодика организуем и свадьбу. Все, иди. Тебя, вероятно, уже ждут.

— И что вы думаете обо всем этом? — задумчиво поинтересовался Риишлее, попутно роясь в кипе бумаг на своем столе. — В вашем мире бывает что-то подобное?

— Ну, — пожал плечами Готор, — в нашем мире случались вещи и похлеще.

— А вот вашему другу, как мне показалось, все это не слишком понравилось.

— И слава Небесному Верблюду! — спокойно кивнул в ответ Готор. — На вашем месте тех, кому нравится подобное, я бы советовал отправлять куда-нибудь подальше в джунгли, на съедение диким змеям, мошке и прочей гадости. Кстати, оу Диигоос…

— У него весьма своеобразный характер, — рассмеялся в ответ Риишлее. — Но… Я прекрасно понял ваше предупреждение. Действительно, тех, кому нравятся подобные интриги и радикальные решения, надо держать подальше от двора. Могут увлечься и замахнуться на самого короля! Ну или просто напакостят так, что потом замучаешься прибирать за ними. Но наш оу Диигоос отнюдь не такой. Он, конечно, с детства был весьма склонен к шалостям, подчас весьма, как бы это сказать, излишне смелым, балансирующим на грани достойного. Что вы хотите — единственный наследник очень влиятельного рода, который с младенчества не знал отказа ни в чем, ибо его родители пребывали уже в том возрасте, когда надеяться на рождение ребенка становится излишне дерзким, оттого и избаловали мальчишку до невозможности. По мере взросления шалости становились все более и более опасными, но, на его счастье, наш славный Йоодоосик, который тогда еще был просто принцем, взял этого дерзкого сопляка под свое покровительство и научил отличать правильное от неправильного. Хотя от дерзкого шалопая в оу Диигоосе осталось еще немало. Вы сами могли в этом убедиться.

— Да, его издевки над герцогами были весьма колючи и ядовиты, — ухмыльнулся Готор. — Но в то же время он не переходил грань, после которой его слова считались бы прямым оскорблением. И все же герцоги жутко взбесились, видимо, не привыкли к подобному обращению. Вообще, мне их даже немножечко жалко стало, ведь фактически они сами бросились на нож мясника.

Оба собеседника замолчали, мысленно вспоминая события прошедших дней, а потом Готор уточнил:

— Однако помнится мне, при нашей первой встрече вы, ваша милость, говорили, что герцоги слишком важны для королевства и их нельзя трогать…

— Ну… Это было давно. А времени мы не теряли. — Старший цензор улыбнулся довольной, но в то же время какой-то хищной улыбкой. — Герцоги важны и сейчас. Просто вместо этой линии Гиидшаа теперь появится новая, которую мы уже успели подкорректировать. Зато участь герцогов станет хорошим примером для других излишне дерзких подданных. Ваши люди, кстати, сработали великолепно. Признаться, я даже начал их немного побаиваться. Подобная подготовка… Я нахожу ее несколько специфичной.

— Абордажи, захват крепостей, — спокойно глядя прямо в глаза военного министра, ответил Готор. — В основном мы готовили их для этого. В обычном же полевом сражении они не опаснее любой другой хорошо вымуштрованной строевой части. Так что вам, ваша милость, достаточно просто присматривать за ними, и коли они без вашей санкции покинут окрестности Фааркоона… Впрочем, не мне вас учить!

— Не знаю, не знаю, — рассмеялся Риишлее и внезапно достал откуда-то из-за груды документов кувшинчик вина и пару бокалов. — В любом случае я пришлю к вам своих людей, чтобы и они научились чему-то подобному. А возможно, направлю людей и к вашему Дроуту на обучение. Судя по донесениям, он смог организовать весьма неплохую альтернативную Тайную службу. Полагаю, тут не обошлось без ваших советов?

— Ну, коли вам доносят о его деятельности, не так уж он и хорош, — вежливо улыбнулся в ответ Готор, однако в глубине его глаз мелькнула искорка беспокойства — с Риишлее станется предпринять предупредительные меры, чтобы снизить «боеготовность» фааркоонских вождей, коли он заподозрит, что они стали опасны. — А ваша операция с герцогами Гиидшаа говорит о высоком профессионализме Тайной службы. Нам тут с вами не сравниться, наш уровень — контрабандисты, разбойники да наемные убийцы. Как, кстати, вам вообще удалось заманить в столицу обоих герцогов одновременно?

— Легче, чем вы думаете, — отмахнулся Риишлее и принялся разливать вино по бокалам. — За последние годы их самомнение возросло до такой степени, что они не смогли правильно оценить те изменения в политике королевства, которые произошли с окончанием войны. Хотя, конечно, пришлось предпринять ряд шагов, чтобы усыпить их бдительность. Вот хотя бы женитьба нашего доброго друга оу Дарээка…

— Я уже слышал об этом, — насторожился Готор до такой степени, что едва не расплескал вино в бокале. — Но, признаться, подробностей не знаю, и потому…

— Не стоит сразу так дергаться, — усмехнулся Риишлее. — Скажу вам по секрету: дама Тиира явно принимает в судьбе нашего Ренки участие, может быть, даже несколько превышающее ее полномочия официального патрона. А его будущая невеста — родственница Гиидшаа. Герцоги восприняли это предложение как очередную попытку примирения со стороны короля. А на самом деле, при нынешнем раскладе сил, если этот брак состоится, наш благородный оу Дарээка станет кем-то вроде надсмотрщика при новых герцогах. Человек короля, вхожий в семью его, скажем так, возможных оппонентов. От вырисовывающихся перспектив у меня просто захватывает дух! Если карты лягут удачно, возможно, кто-то из его детей или внуков займет место герцогов Гиидшаа!

— Или Ренки однажды найдут с кинжалом в спине, — мрачно заметил Готор. — Еще вариант, — кивнул он на свой бокал, — поднесут чашу вина, от которого уже не будет похмелья!

— Не думаю, — покачал головой Риишлее, одновременно с улыбкой отпивая из своего бокала. — Нынешние герцоги еще очень долгое время будут слишком слабы, чтобы не искать опоры в благоволении короля и его людей, так что с этой стороны Ренки опасаться нечего. А что касается их противников… Оу Дарээка не та фигура, на которую стоит нападать в первую очередь. Его смерть не принесет никакой существенной выгоды с точки зрения наследования, зато сильно разозлит короля. Да и достать его в Фааркооне или столице, полагаю, будет не так-то просто. А во время посещения родственников, я уверен, Ренки хватит ума быть острожным.

— И все же… — задумчиво начал Готор.

— И все же! — оборвал его Риишлее. — Жизнь вообще опасная штука. А жизнь человека, взлетевшего столь высоко, опасна втройне. Впрочем, у нас тут недавно освободилась должность кастеляна дворца. Когда-то, лет триста назад, эта должность была весьма почетной. Что-то вроде нынешнего первого министра. Но сейчас дворцовый кастелян заведует тряпками-щетками и… не знаю, чем там еще слуги наводят чистоту. Должность тихая, спокойная, правда вот прежний кастелян был отравлен своим помощником, позарившимся на его место. Но, думаю, славному герою двух Зарданских кампаний, рейда на Тинд и многочисленных битв на суше и на море не стоит бояться какого-то там помощника, заведующего щетками и половыми тряпками. Почетную возможность объявить благородному оу Ренки Дарээка о новом назначении я предоставляю вам, благородный оу Готор Готор, как его лучшему другу. Что же вы не спешите обрадовать товарища? Неужели сами мечтали об этой должности? Извините, ничем не могу помочь. На вас у меня несколько иные планы.

— Ладно, уели, — согласно кивнул Готор, но, тем не менее, добавил с кислым видом: — Все же наш Ренки не слишком силен в интригах.

— Значит, научится! — отрезал Риишлее. — И давайте оставим этот разговор, а лучше обсудим ваши предложения. В принципе я согласен отпустить вас на поиски Амулета. Полагаю, даже смогу поспособствовать в получении согласия короля. Вот только мне хотелось бы немного расширить рамки вашей деятельности. Нам нужны порты на Южных Землях. Как вы их получите — решать вам. Конечно, иногда проще пустить в ход оружие, благо местные княжества подчас располагают меньшими силами, чем ваша Литруга. Но сами понимаете: захваченное с помощью оружия может быть посредством оружия и забрано. Торговые договоры, военные союзы или любой из фокусов, в которых вы столь искусны, — действуйте так, как сочтете нужным. Только сначала вам придется заехать в Мооскаавскую сатрапию с небольшой дипломатической миссией. У вас ведь там немало друзей, особенно среди, хм… руководителей тайных служб. Да и к Ваасе Седьмому вы вхожи. Так что, полагаю, это послужит хорошим доводом для короля, чтобы он согласился отпустить вас на поиски очередных приключений. А сейчас, думаю, вам надо поспешить, чтобы поддержать своего приятеля при встрече с невестой и его будущим семейством.