ГЛАВА ВТОРАЯ
Пробуждение было тяжелым. Плохо понимая, где он на данный момент находится, Володя не сразу открыл глаза, искренне опасаясь увидеть вокруг все тот же лес, затянутую туманом поляну, окровавленный труп существа, едва не прервавшего его линию жизни. Все так же не открывая глаз, он украдкой, стыдясь самого себя за малодушие, быстро ощупал плечи, шею, подавляя в себе страх обнаружить свежие следы когтей.
Слава богу, пронесло! Беглый осмотр тела никаких повреждений не выявил. Володя с облегчением вздохнул, убедившись, что все произошедшее в ночном лесу просто чрезвычайно реалистичный сон. Так сказать, с эффектом присутствия. Только придя к такому оптимистичному выводу, он рискнул открыть глаза.
Так и есть — он дома, на своем диване, мокрый от пота, но самое главное, живой и невредимый. Рядышком, уютно свернувшись калачиком, посапывала Иришка, чуть слышно тикал будильник, напоминая о том, что до подъема осталось два с половиной часа. За окном, во дворе, зашлась лаем и тут же угомонилась какая-то приблудная собачонка. Вокруг все свое, родное, и нет никакого колдовства, вурдалаков, оборотней.
Осторожно, стараясь не разбудить мирно спящую подружку, Володя выбрался из-под одеяла и, шлепая по полу босыми ступнями, прошел на кухню, плотно притворив за собой дверь. Не зажигая свет, достал из пачки сигарету, чиркнул дешевенькой китайской зажигалкой, прикурил. Терпкий аромат табака успокаивал нервы, а стоящая на улице непроглядная темень и практически полная тишина настраивали на философский лад.
Уже не в первый раз вот так, проснувшись среди ночи в холодном, липком поту, Владимир пытался проанализировать свои дикие, фантасмагорические сновидения. Нет, он не был ни психоаналитиком, ни толкователем снов. Просто однажды ему по чистой случайности в руки попала книга, где довольно подробно, в доступной форме объяснялась природа сновидений. Автора книги он, конечно, не помнил, но насчет привязок ночных видений к дневной реальности уяснил четко. Обычно все, что касается его снов, стройно вписывалось в рамки прочитанной им теории, но в последнюю неделю эта методика явно дала сбой. Как ни пытался Володя привязать свои, мягко скажем, странноватые сны к реалиям дневной жизни, ничего путного у него не выходило. Ну каким боком обычный таксист-бомбила имел отношение к тем потокам крови, которые проливались в его снах практически еженощно? Да и ладно бы мочил людей, хотя, конечно, тоже вариантик не радостный, но ведь убивал он исключительно таких тварей, которых в природе и не существовало вовсе. Если кратко резюмировать его сновидения за последнюю неделю, можно предположить, что он просматривает длинный фильм ужасов, где оборотни и ожившие мертвецы служат обязательным элементом сценария. Причем разнообразие нечисти, мест действия и способов ведения боя сделало бы честь любому голливудскому режиссеру, получившему Оскара за лучшую «страшилку». Действительно, за всю неделю повторений ни разу не было. Всегда новые противники, один другого мерзопакостней, другая одежда, оружие, даже времена, стоящие на дворе, и те разные. Неизменным оставалось лишь одно — Владимир всегда охотился на «детей ночи».
Конечно, началась вся эта свистопляска не с бухты-барахты, и Володя со стопроцентной уверенностью знал причины своих ночных «кошмариков». Просто не хватало духу признаться, что все его странности не что иное, как расплата за не совсем корректное поведение. Да что уж играть словами — за откровенное скотство, проявленное им по отношению к другому человеку или, если быть точным, по отношению к телу покойного пассажира. В глубине души он уже давно раскаялся в том неблаговидном поступке, успокаивая себя только тем, что в его действиях не было злого умысла либо корысти. Если подойти к той ситуации не предвзято, можно предположить, что, окажись на его месте другой человек, в девяти случаях из десяти он повел бы себя так же, а возможно, еще более неприглядно. А получилось вот что…
Неделю назад, ранним сентябрьским утром, Владимир Зорин, промышляющий частным извозом, выгнал из гаража свою старенькую «шаху», служившую ему верой и правдой уже не первый год. Как всегда, путь его лежал на железнодорожный вокзал, где, собственно, и находилась его рабочая «точка». В среде бомбил «пятачок» у вокзала всегда считался местом хлебным, позволяющим без особого напряга сшибать по меркам этого провинциального города довольно неплохие деньги. Отсюда проистекала нехитрая истина — места там хватало далеко не всем желающим. Соответственно количество и состав таксистской братии строго регламентировался крепкого вида ребятами, получающими за эти охранные функции небольшой процент с заработков водил.
В свое время, а именно в девяносто четвертом, завод, где имел счастье работать Володя, накрылся медным тазом по причине полной неконкурентоспособности выпускаемой продукции. Без работы тогда остались полторы тысячи человек. В их числе был и Владимир. Оставшись без средств к существованию, он, в отличие от многих своих собратьев по увольнению, не стал впадать по этому поводу в депрессию, не кинулся в мутные воды спекуляции или, как ее стали называть, частнопредпринимательской деятельности. Вместо этого, здраво прикинув свои силы и таланты, он решил обратиться за помощью к своему бывшему однокласснику Степке Одинцову, давно уже состоящему в местной преступной группировке, по-новомодному в «бригаде».
Занимались эти «конкретные» пацаны тем промыслом, который довольно хорошо описан в Уголовном кодексе в виде статей, как на подбор тяжелых, с длительными сроками лишения свободы. Одной из статей дохода «бригады» было оказание некого подобия охранных услуг таксистам, проще говоря, они были «крышей». Из повседневных разговоров Володя знал, что за работу на самых доходных «точках» города приходилось отстегивать «братве», и влезть на эти самые «точки» человеку со стороны было нереально. Небольшая кучка таксистов не допускала чужаков на «рыбные места», используя для защиты своих интересов «крышующую» их «бригаду». Как раз по поводу теплого местечка для себя и собирался побазарить Владимир со своим одноклассником, поскольку имел во владении «копейку» и желание попробовать свои силы на поприще извоза.
Долго искать Степку не пришлось, благо жил он рядом, на соседней улице. В результате совместного распития литра грузинского коньяка не самой большой паршивости уже через неделю Владимир получил свою «делянку» на вокзале, где и работал по сей день. За эти непростые годы он поменял свою «копейку» на более презентабельную «шаху», оброс знакомствами в среде бандитов и пасущихся на том же вокзале ментов. Нельзя сказать, чтоб извоз приносил очень уж солидные доходы, но Володя не бедствовал, на жизнь и маленькие мужские радости ему хватало.
В то памятное утро, неспешно крутя баранку, Володя и подумать не мог, какие сюрпризы ему готовит судьба. Очень многие современные люди, несмотря на торжество научно-технического прогресса и всеобщую просвещенность, так же как и их предки столетия назад, продолжают верить в приметы, в большом количестве дошедшие до наших дней. К этой несознательной категории граждан относился и Володя. Причем он не верил ни в Бога, ни в черта, ни в существование неких сверхъестественных сил, считая их пережитками, а вот в приметы верил. Возможно, такой перекос в мировоззрении был вызван советской системой воспитания, помноженной на генетическую память предков, так до конца и не ставших добрыми христианами, но отрицание одних мистических явлений совершенно не мешало верить в другие. Более того, к старым приметам, вроде черных кошек, регулярно добавляются новые, зачастую непосредственно связанные с профессиональной деятельностью определенных социальных групп. В случае с Владимиром такой новоиспеченной приметой, имеющей хождение только в кругу таксистов, была возможность подцепить по пути к «точке» первого клиента, совмещая дорогу на работу и заработок. Если такое случалось, то, по мнению таксистов, день должен быть необычайно прибыльным и спокойным. Откуда пошла такая уверенность, теперь уже, наверное, не знает никто, но, как и остальные водилы города, Володя воспрял духом, когда увидал на пустынной по раннему утру дороге голосующего дедка. Фортуна явно поворачивалась к нему лицом, а не каким-нибудь другим, менее привлекательным местом.
Лихо выкрутив руль и на ходу услужливо распахивая дверцу, Володя затормозил аккурат около потенциального клиента:
— Куда, отец, едем?
Вместо ответа дедок упал на переднее сиденье, с трудом переведя дыхание, посмотрел на Володю с нескрываемым интересом.
— На вокзал. — Голос у деда был какой-то больной, сиплый. — Если можно, быстрее, я опаздываю.
Старик полез в карман, достал оттуда носовой платок и вытер пот, обильно проступивший на лбу. Присмотревшись к своему нежданному пассажиру, Володя начал сомневаться в правильности своих действий. Видок-то у деда был — краше в гроб кладут! Впалые щеки с нездоровым румянцем, хриплое, прерывистое дыхание, но что больше всего настораживало, так это глаза. Было что-то пугающее и необычное в этом взгляде. Что конкретно его настораживало, Володя так и не успел понять: дед потупил взор, но чувство тревоги, вызванное его пристальным взглядом, отнюдь не уменьшилось.
Проклиная себя последними словами за то, что купился на респектабельную внешность дедка, Володя погнал на вокзал, желая одного — довезти пассажира живым и побыстрее с ним расстаться. А тем временем, немного отдышавшись, старик снова полез в карман, выудив на белый свет шикарный бумажник из крокодиловой кожи. Не спеша и совершенно не таясь, он раскрыл портмоне, предоставив Владимиру возможность рассмотреть его содержимое. Невольно кинув косой взгляд на финансовые запасы клиента, Вова удивленно присвистнул: в бумажнике покоилась толстенная пачка ассигнаций со скромной надписью «Одна тысяча рублей» каждая! По самым скромным прикидкам там было примерно пятьдесят-семьдесят «штук».
— Кучеряво ты, отец, живешь! — Впечатляющая сумма невольно вызвала в голосе Володи уважительные интонации. — Только с такими деньгами надо поаккуратнее. Мало ли у нас отморозков? Стукнут по голове, бабки выгребут, и хрен концов найдешь, да и то если жив останешься.
— Да мне, Володенька, бояться уже нечего. — Дед был сама невозмутимость. — Мельче нет, но мне сдачи и не надо. — С этими словами он протянул тысячную бумажку. — Бери, деньги настоящие, не рисованные.
Услышав, как незнакомец называет его по имени, Володя внутренне встрепенулся. В чудеса он не верил, а значит, старикан как-то разузнал его имя. В голове крутилась назойливая мыслишка: что, собственно, от него деду понадобилось? Откуда узнал имя и не специально ли он его поджидал в такую рань? Не нравилось парню то, что сейчас происходило в его машине, не укладывалось это в обыкновенную схему общения с клиентом. Было что-то в этом странноватом дедке загадочное, а загадок Володя не любил, считая их потенциально опасными. Правда, несколько успокаивал тот факт, что платить клиент не отказывался, проявляя завидную щедрость, даже от сдачи отказывается. Прикинув про себя, что надо брать, когда дают, Володя протянул руку к хрустящей зеленой бумажке, и в момент, когда пальцы ее коснулись, старик повел себя неожиданно. Быстрым движением он обхватил своими холодными, как у мертвеца, пальцами ладонь Владимира. Все получилось так быстро, что не ожидавший подобной выходки Владимир даже не догадался возмутиться. Едва он ощутил на своем запястье холодные пальцы деда, с ним случилось нечто странное: по руке словно пропустили ток высокого напряжения. Испугаться Володя не успел, так как в то же мгновение словно бы провалился в темноту, отключившись от всего происходящего.
Он не знал, как долго находился без сознания, но когда очнулся, то увидел удручающую картину. Нет, с машиной и им самим ничего страшного не произошло. Видимо, организм, попав в опасную ситуацию, сам, без участия мозга, приткнул автомобиль на обочину. Даже двигатель оказался заглушён. Самочувствие также было в пределах нормы, но вот пассажир…
Дедок сидел на своем месте, привалясь плечом к дверке, и все было бы ничего, но по его приоткрытым глазам было ясно видно, что жизнь покинула это бренное тело. Такие повороты сюжета совершенно не вписывались в планы Володи. Чего-чего, а уж что ожидать от общения с родной милицией, он знал не понаслышке. Бывали, знаете ли, случаи! Поэтому сдачу тела правоохранительным органам водила отмел сразу. Перспектива попасть в ментовский обезьянник абсолютно не радовала. Ведь даже если не пришьют какую статью, по допросам затаскают, а если, не дай бог, дедок в каком криминале замазан, то запросто можно попутно на срок раскрутиться. Нет, милиция отпадала однозначно.
Внезапно его посетила простая до гениальности мысль — выкинуть к чертовой матери тело, и по газам! Поразившись простоте решения проблемы, он даже вылез из машины, собираясь вытащить тело, как в этот момент мимо проскочил КамАЗ, обдав Володю вонючим дымом. Появление грузовика заставило его задуматься над тем, правильно ли он делает, пытаясь избавиться от тела именно в этом месте. Ведь после обнаружения неопознанного трупа менты в первую очередь допросят тех, кто постоянно курсирует по данному маршруту. А таких людей наберется не мало. Это и водители автобусов, и братья таксисты, да хотя бы взять этот КамАЗ. Рано или поздно кто-нибудь обязательно вспомнит, что видел припаркованную в этом месте «шаху», и при этом, может быть, и запомнил номер. Нет, тело нужно скидывать в другом, более безопасном месте. Владимир, изъездивший город вдоль и поперек, как никто другой знал места, где можно было бы без свидетелей избавиться от нежданной обузы. Быстро сев за руль, он завел двигатель, круто, по-полицейски развернулся и погнал в сторону рабочих окраин, где находились дачные участки. Именно там, не глуша мотор, он быстро вытащил начавшее коченеть тело и сбросил его на обочину, под откос. Запрыгнув в машину, Володя ударил по газам, стремясь как можно быстрее покинуть это мрачное место. На всем обратном пути ему не попалось ни одной машины, и это позволяло надеяться на то, что его вылазка останется незамеченной. Конечно, рано или поздно тело найдут, но привязать его к Владимиру уже вряд ли удастся.
В целом все закончилось относительно неплохо. Дедовская «штука» уютно лежала в кармане. Свидетелей происшествия вроде бы не было. Короче, живи да радуйся, ан нет. На душе у Володи было неспокойно от того, как он поступил с телом. Ну привык он относиться к покойникам с должным уважением, осуждая вандализм на кладбищах и прочие выходки уродов, считающих себя то ли сатанистами, то ли еще кем. А тут и сам отличился, выбросив безобидного в принципе деда, лишив положенного погребения. Одним словом, нехорошо обошелся с человеком.
От этих мыслей он вдруг почувствовал острое желание приложиться к бутылочке. Владимир не был алкоголиком, пил в меру, не разгоняясь на несколько дней, но вот сейчас ощутил потребность напиться вдрызг. Такого с ним еще никогда не было. Даже когда от него уходила горячо любимая супруга, и то он не топил горе в вине, а сейчас чувствовал, что ему надо забыться. К тому же еще одна причина провоцировала на выпивку. Дело в том, что, переживая по поводу деда, Владимир как-то не сразу заметил признаки начинающейся простуды. Его знобило, бросая то в жар, то в холод, во рту стоял противный привкус, глаза слезились. В таком состоянии и думать было нечего про работу. Исходя из этого, он заскочил в круглосуточный магазин, где отоварился бутылкой водки «Немиров», банкой селедки в горчице и двумя лимонами.
Подъехав к своему гаражу, Володя был несколько удивлен тем, что, несмотря на довольно ранний час, в гараже торчал сосед, подняв капот своей видавшей виды «Волги». Увидев Володю, Петрович подошел, приветливо кивнул, показывая, что руки грязные:
— Здорово, Вован. Ты чего не на работе?
— Да вот приболел… — Меньше всего хотел сейчас Владимир вести пустые разговоры. — А ты-то чего не спишь?
На морщинистом лице Петровича появилось страдальческое выражение:
— Собрался я с шуряком на рыбалку, а эта падла, — он выразительно кивнул в сторону «волжанки», — ни в какую заводиться не хочет. Чего уж я только ни делал, все без толку. Слушай, может, ты посмотришь? — В голосе Петровича обозначилась надежда. — Там, может, делов на копейку, да я не разбираюсь.
Про себя Владимир немного злорадно подумал, что откуда тебе, всю жизнь замполитом прослужившему, разбираться в технике, но вслух он сказал другое:
— Извини, Петрович, сегодня не могу. Честное слово. Трясет всего, до дома бы дойти, не свалиться.
Наверное, вид у него сейчас был не самый лучший, поскольку Петрович, извинившись, отошел, а зная, что он человек прилипчивый, Володя не предполагал так быстро от него избавиться. Между тем самочувствие его ухудшалось на глазах. К сильному ознобу добавились одышка и головокружение. Поднимаясь к себе на третий этаж, Володя был вынужден дважды остановиться для отдыха.
Войдя в квартиру, он, не раздеваясь, рухнул в кресло, натуженно дыша и обливаясь холодным потом. В голове неотступно засела мысль, что он стал жертвой неведомой инфекции, подцепленной им от покойного пассажира. Как будто специально по радио передавали последние известия, где диктор подробно и с некоторым смаком рассказывал об эпидемии птичьего гриппа, поразившей страны Азии.
«Вот я попал! — Мысли в больной голове приобрели четкое направление. — Пол-Китая вымирает, лекарств от этой заразы нет, а я еще жалел это старого козла! Точно ведь, когда он сел в машину, по нему было видно, что он сильно болен. Правда, он не чихал, но кто знает, может, этот вирус мутировал, может, он просто так распространяется, И в больницу бежать бесполезно, только закроют под замок и будут смотреть, как я медленно загибаюсь. Что же делать?»
Ответ на этот извечный русский вопрос он нашел в не менее традиционном русском напитке. С хрустом свинтив с бутылки пробку, Владимир наплескал в стакан на два пальца водки, махом опрокинул, не почувствовав вкуса. Тут же процедура была повторена, на этот раз с закуской, как положено. Попав в желудок, водка начала оказывать свое медикаментозное воздействие. Спустя пять минут Володя почувствовал себя значительно лучше: тошнота отступила, ноющая головная боль прошла, да и озноб пошел на убыль. Решив не останавливаться на достигнутом, не мелочась, хлопнул еще полстакана, чувствуя, как по жилам разливаются благодатное тепло и приятная слабость. Откинувшись на спинку кресла, парень закурил, выпуская дым кольцами. Из репродуктора лилась спокойная музыка, настраивающая на лирический лад. Невольно мысли Володи скользнули на тему более приятную, чем размышления о птичьем гриппе. Он вспомнил, что сегодня его должна навестить Ирина, которая в последний месяц прочно заняла место подруги, обосновавшись в его квартире почти как у себя дома. Она, конечно, была девушкой милой во всех отношениях, но Владимир, успевший вкусить всех прелестей законного брака, в роли своей жены ее не видел. Просто она устраивала его как женщина и ничего более. Возможно, со временем что-то такое и наклюнется, но и это не факт. Пожив свободным человеком, он не собирался по новой вешать на себя хомут супружества.
Накатив еще граммов пятьдесят, Володя был вынужден признать, что молодой организм требовал своего и присутствие рядом Ирины было бы очень даже кстати. Воображение, отпущенное алкоголем с тормозов, рисовало соблазнительные сцены предстоящей встречи. Повод для буйной эротической фантазии у него был, так как помимо сексуальной внешности Ирина обладала еще и довольно бурным темпераментом, что в свою очередь органически смешивалось с необычайной изобретательностью в постели. По мнению Володи, его новая подружка была мечтой любого мужика, и то, что среди всех окружающих ее самцов она предпочла именно его, было для парня загадкой. Впрочем, и сама Ирина казалась личностью довольно загадочной. По крайней мере, для Володи. К примеру, он так и не понял, где и кем работает его новая пассия. Знал только, что работа у нее была связана с компьютерами, факсами, прайсами и прочими не менее непонятными для него словами. Ну а поскольку в этих материях он был не силен, то и разговоров на подобные темы не заводил, ограничиваясь общими фразами, типа: «Как дела на работе?» Но, несмотря на неосведомленность в жизни подруги, Володя был вынужден признать, что зарабатывает она очень неплохо. Судя по той косметике, которой пользовалась Иришка, как и по тому, во что одевалась, трудилась она явно не в бюджетной сфере и не оператором на заводе. В душе, правда, иногда просыпался червячок сомнения: откуда, собственно говоря, такое благосостояние у молодой смазливой девчонки, но жизненный опыт подсказывал не лезть, куда тебя не просят, и не копать слишком уж глубоко. Как выражался какой-то мудрый человек, Володя не помнил точно, как его звали (Екклесиаст, что ли?), многие знания приносят многие печали. И он был прав, в чем Володя не единожды убеждался на собственном опыте. Поэтому для того, чтобы не нарушать сложившуюся идиллию, он благоразумно не задавал Ирине лишних вопросов, не лез в душу, справедливо полагая, что она сама расскажет все, что считает нужным.
Размечтавшись о предстоявшем свидании, отмякнув душой и телом, Владимир как-то уже и подзабыл о своем недомогании и злополучном пассажире. Жизнь для него снова обрела краски, оставив позади воспоминания этого малоприятного утра. Ему хотелось верить, что неприятности, начавшиеся сегодня так неожиданно, больше не напомнят о себе, но, как это часто бывает, сбыться ожиданиям было не суждено.
Володя все так же сидел в кресле, когда это обрушилось на него, утягивая в молочно-белый водоворот. Ни тогда, ни впоследствии он не мог объяснить, что же с ним случилось. Запомнил только ощущение безумного полета в гигантскую воронку, куда неведомым образом вылетел из своего кресла. Вокруг была молочная пустота, которая затягивала, лишая возможности шевельнуться, крикнуть. Ужас от всего происходящего был так силен, что описать его словами невозможно. Владимир умирал и вновь рождался, плача от страха и радуясь воскрешению. Дикое сочетание восторга и ужаса было не похоже ни на что ранее изведанное. Именно в эти мгновения не верящий ни в Бога, ни в черта Владимир был готов поверить во что угодно, молиться любым богам, лишь бы этот полет поскорее окончился. К счастью, всему когда-то приходит конец, не стал исключением и этот полет в никуда.
В какой-то момент ноги Владимира почувствовали твердую опору, не прошло и минуты, как молочный туман рассеялся, и он обнаружил себя на берегу огромного озера. Стоял ясный солнечный день, в небе не было ни облачка, солнечные блики играли по спокойной поверхности водоема. Спустя мгновение до растерянного Владимира долетело щебетание птиц, послышались запахи незнакомых трав и цветов, густым ковром устилавших землю. Стараясь определиться с местонахождением, Володя обернулся и в буквальном смысле слова осел на траву. Было от чего, так как за его спиной молча стоял и смотрел прямо на него недавний дедушка, так несвоевременно отдавший концы в его машине.
Первой связанной мыслью, посетившей Владимира, было вполне естественное предположение о помутнении рассудка, но, немного подумав, он пришел к выводу, что все происходящее — это не сумасшествие, а результат отравления фальсифицированным алкоголем. Судя по публикациям в прессе, подобные эксцессы со спиртным были не редкость, и сейчас он, Владимир, просто-напросто умирает, а предсмертные видения — это всего лишь запоздалая реакция мозга на интоксикацию.
Неизвестно, до каких бы выводов еще докопался пытливый таксистский разум, но в дело вмешался старик. Все также молча он коротко взмахнул рукой, и Володя почувствовал, что его обхватили невидимые, сильные, но аккуратные руки. Его подняли с земли и усадили на неизвестно откуда появившейся стул. Старик еще раз взмахнул рукой, и Владимир ощутил пальцами приятную прохладу. Так и есть, в руке у него возник высокий запотевший стакан. Содержимое стакана пузырилось, распространяя вокруг восхитительный аромат.
— Пей, Володя, не бойся… — Голос дедка оказался чистым и глубоким, слова, им произнесенные, словно эхом отдавались в Володиной голове. — Там, на земле, ты никогда не попробуешь такого напитка.
Владимир, успевший глотнуть из предложенного стакана, услышав такие новости, поперхнулся:
— Я не понял, как «на земле»! А где же я, по-твоему, сейчас?!
Дедок усмехнулся:
— На данный момент ты в мире демонов.
Произнесено это было таким тоном, словно старик говорил о чем-то абсолютно обычном, обыденном. Эта обыденность заставила Владимира отнестись к своему собеседнику максимально серьезно. Припомнив старую поговорку о том, что, не зная брода, не стоит соваться в воду, он решил не форсировать события, а отнестись ко всему происходящему философски, воспринимая как данность, которую он не в силах изменить. Поэтому, прихлебывая из стакана действительно неповторимо вкусный и бодрящий напиток, он успокоился и задал вполне разумный вопрос:
— Ладно, дед, начни по порядку, просвети неграмотного. Прежде всего давай разберемся, кто есть кто, а то не по-людски как-то получается. Начни с сегодняшнего утра, а там посмотрим.
Старик не заставил себя долго упрашивать, правда, начал все-таки издалека:
— То, о чем я сейчас расскажу, может показаться тебе нелепостью и бредом. Что ж, пусть так, но хотя бы выслушай. От того, веришь ты мне или нет, ничего не изменится, но услышанное должно помочь тебе адаптироваться в новом качестве, без, как бы получше выразиться, тяжелых последствий. Прежде всего я имею в виду последствия для твоей психики.
— Ну то, что у меня крыша едет, это я и без твоих подсказок понял, — не удержавшись, ввернул шпильку Владимир.
— Нехорошо перебивать старших. — Старик укоризненно посмотрел на язвительного собеседника. — Для твоего же блага стараюсь, а ты…
— Для моего блага не хрен было загибаться у меня в машине! Сейчас бы здесь не беседовали.
Дедок на мгновение задумался, сделав немного печальное лицо:
— Да, ты, конечно, прав. Не случись сегодняшней встречи, мы бы здесь не беседовали. Но дело в том, что встретились мы неспроста. Видишь ли, на протяжении последнего года я за тобой наблюдал. Это не было слежкой в чистом виде, просто я хотел тебя изучить.
Услыхав, что стал объектом негласного наблюдения, Володя хотел возмутиться, но дедок, угадав его намерения, предостерегающе поднял ладонь:
— Не перебивай, сейчас я все объясню. Начать, правда, придется не с этого, но ничего не поделаешь, иначе ты просто не поймешь, о чем речь. Как я понимаю, слова «колдовство» и «магия» тебе должны быть знакомы. Наверное, с твоей точки зрения, это как минимум преданья старины глубокой? А в наш век атома и генной инженерии такие вещи вымерли наподобие динозавров, оставив после себя сказки и прочие небылицы. Я прав?
Владимир всегда был далек от всякого рода потусторонней чепухи, поэтому согласно поддакнул, даже не задумываясь над ответом.
— Так я и полагал. — Старик удовлетворенно кивнул. — Тогда тебе будет, наверное, интересно узнать, что с сегодняшнего дня ты, голубь мой сизокрылый, сам являешься частью мира, где колдовство и магия так же реальны, как, скажем, телевизор или автомобиль.
Все время разговора дедок внимательно наблюдал за собеседником, фиксируя его реакцию. Очевидно, он был неплохой физиономист, так как от его взгляда не ускользнула тень растерянности, мимолетно проскользнувшая по лицу Владимира.
— Ты неплохо владеешь своими эмоциями, это похвально. Не зря я потратил на твои поиски столько времени. Но вернемся к нашим баранам. Доводилось ли тебе, Володя, слышать о ведьмах, колдунах, чернокнижниках? Вижу — сказки читал, кина американские глядел. А вот ответь мне на такой вопрос: если предположить наличие колдунов, обладающих огромными, сверхчеловеческими способностями, то по какой причине они не управляют миром? Колдун, овладевший высшей магией, практически неуязвим для смертных и способен при определенных условиях стереть с лица земли небольшую страну.
Ответа старик, скорее всего, не ждал, но Володя принял предложенную игру.
— Ну я, конечно, не в курсе всех тонкостей, однако сдается мне, что на всемирный престол всегда много желающих. А где много желающих, там наверняка головушки летят, как листья по осени.
— Интересная точка зрения. — Дедок заметно оживился. — Значит, ты считаешь, что здоровая конкуренция делает невозможным приход кого-то одного к верховной власти? Ха! Ты киношку про горца смотрел? Помнишь, в чем там смысл? Вот-вот, остаться должен только один.
— Я же сказал, что не в курсе этих тонкостей! — Владимир призадумался. — Если предположить наличие таких могучих сил, логично будет ожидать появление сил прямо противоположной направленности, также не менее могучих, мешающих друг другу.
— Вот теперь ближе к теме, но не совсем точно. Ладно, не будем растекаться мыслью по древу. Действительно, с появлением колдунов и ведьм появились и ведьмаки, задачей которых всегда было ограничение колдовского влияния на обычных людей. Повторюсь, не уничтожение магии и колдовства, а удержание их в рамках разумного. Если бы ведьмаки отсутствовали, одержимые жаждой мирового господства колдуны давным-давно уничтожили бы все живое, превратив землю в мир монстров.
Владимир, успевший оправиться от первого потрясения, связанного с навалившимися на него непонятками, пришел в свое обычное состояние немного циничной иронии.
— Вот теперь я точно вспомнил, кого же ты мне напоминаешь! — Он и не пытался скрыть ухмылки. — Вылитый замполит Сомов! Как начнет, бывало, о происках империализма втирать, заслушаешься. И словечки те же: «одержимые жаждой мирового господства». Ты, случаем, не родственником ему приходишься?
Вместо ответа старик, неуловимым образом изменившись в лице, сделал левой рукой затейливый выкрутас в воздухе, сжал кулак и, будто кидая что-то в сторону Владимира, разжал ладонь. В воздухе прошелестело — Володя почувствовал, как кто-то невидимый, бесцеремонно схватив за шиворот, одним рывком сдернул его со стула и подвесил в воздухе, намереваясь распять его наподобие Христа. Хватка невидимого противника была столь сильна, что пошевелить даже пальцем распятый насмешник не мог, сколько ни пытался. Вдобавок ни губы, ни язык не слушались, так что наступившая тишина прерывалась только сердитым сопением.
— Послушай меня, отрок… — Старик вновь выглядел невозмутимым. — Если я разговариваю с тобой по-хорошему, то это совершенно не значит, что я не могу сделать то же, но только по-плохому. Повиси пока, подумай, заодно и послушаешь, а то чувствую, что не успею даже простейшие вещи тебе рассказать. Так, остановились мы на том, что ведьмаки, как санитары леса, истребляют зарвавшихся чернокнижников, в погоне за могуществом идущих на все. Вообще ты можешь подумать, что мир колдунов делится на хороших и плохих. А магия соответственно на белую и черную, но это примитив. Нет колдунов злых или добрых, и магией все пользуются одной. Здесь все зависит от конкретной личности, насколько сильно в том или ином чародее желание возвыситься. Если колдун решил добиваться господства любой ценой, то рано или поздно он столкнется с проблемой бессмертия, так как жизнь человеческая слишком коротка. Ну а где бессмертие, там неизбежно на сцене появляются демоны крови, некромагия, магия нежити, о которой достоверно известно только то, что она существует.
Поддавшись искушению обрести бессмертие, колдун становится невольным заложником тех правил, исполнение которых дарует бессмертие и могущество. Пытаясь продлить свою жизнь, он вынужден постоянно отнимать чужую. К примеру, один из самых легких способов обретения бессмертия — стать вампиром. При этом магические способности колдуна усиливаются, смерть в общепринятом понимании этого слова перестает его волновать, но в качестве расплаты за это он вынужден питаться человеческой кровью. И самое главное ограничение, связанное со всеми производными не-кромагии: он вынужден вести ночной образ жизни, так как солнечный свет для него губителен. Но, несмотря на эти ограничения, время от времени находятся желающие обмануть природу. Вот в этом случае приходит черед вмешаться ведьмаку.
Тебе может показаться, что ведьмак всесилен и для него нет преград и ограничений. Хотелось, чтобы это было правдой, но на самом деле все не столь радужно и безмятежно. Помимо того что ведьмак постоянно рискует погибнуть в очередной схватке, он и сам является объектом охоты. Дело в том, что у колдуна есть еще один способ продлить свое существование. Он, конечно, не такой легкий, как стать вампиром, но зато позволяет вести нормальную жизнь обыкновенного человека, не связанную различными ограничениями. Здесь мы подошли к магии нежити, самой малоизвестной и загадочной. Не всем она доступна, а кто занялся ею, никогда ничего никому не расскажет. Коренное отличие этого направления от всех известных форм чародейства заключается в том, что позволяет посвященному в ее секреты производить обмен телами. Согласись, лучше занять чужое тело, чем обречь себя на существование живого мертвеца. Конечно, в этом вопросе также имеются свои ограничения и условности. Доподлинно известно, что колдун может занять только тело ведьмака, все остальные для него не имеют никакой ценности. Поэтому ведьмаку всегда приходится считаться с возможностью того, что он сам может стать объектом охоты. У меня нет достоверных сведений о количестве ведьмаков на данный момент, но, судя по всему, нас осталось очень мало. В масштабе страны счет идет на единицы.
К такому положению нас привело не только и не столько то, что наши тела стали сменной шкурой для колдунов. К сожалению, кроме ведьмаков в мире существуют и так называемые «охотники». Они ставят нас в один ряд с колдунами и на протяжении всей истории занимались нашим уничтожением. «Охотники» — обычные люди, наделенные выдающимися способностями для ведения войны. Им не нужно принимать отвары для того, чтобы сравняться с нечистью в силе и быстроте реакции, они обладают этими качествами от рождения. Кроме того, у них открыт так называемый «третий глаз», что позволяет им видеть одновременно во все стороны. По сути, они идеальные бойцы, к тому же хорошо организованные и вооруженные. Встреча с «охотником» для ведьмака означает смерть.
Ты, наверное, уже догадался, что при жизни я был ведьмаком и наша встреча не была случайностью. Дело в том, что и у ведьмаков существуют свои правила, по которым приходится жить. Ведьмак, как, впрочем, и колдун, не может спокойно умереть, если не передаст свой ведьмачий дар другому лицу. Только после этого наступает смерть, легкая и безболезненная. Извини, но тогда в машине, взяв из моих рук деньги, ты сам стал ведьмаком. И все, что с тобой сейчас происходит, всего лишь следствие перестройки твоего организма, его приспособление к новым условиям существования. В течение недели ты будешь испытывать легкое недомогание, боль в мышцах и суставах. Приготовься к тому, что по ночам тебе будут сниться странные сны, в которых ты переживешь некоторые события, пережитые твоими предшественниками. Ощущения будут не самые приятные, но они не должны тебя пугать. Через шесть дней они пройдут, и ты будешь готов к дальнейшей жизни, которая, как сам понимаешь, в корне будет отличаться от нынешней.
Дело, конечно, твое, но я бы не рекомендовал тебе в течение первых шести дней выходить на улицу. Твои чувства еще не успеют сформироваться, поэтому возможны различные осложнения. Через неделю все придет в норму. Первым делом посети гараж. У себя в машине, под передним сиденьем, найдешь мой бумажник. Там деньги на первое время, адрес и ключи от моего дома, где хранятся книги, оружие. А самое главное, в бумажнике ты найдешь амулет в виде волчьей головы. Сразу надевай его и постарайся никогда не снимать. Это твой оберег и помощник. Он заранее предупредит тебя об опасности, защитит от магического воздействия. Увидев его, колдун или ведьма склонит свою голову, выражая покорность. Если этого не происходит, то непокорных уничтожают. И еще, с появлением в нашем мире запрещенной магии амулет всегда предупредит тебя об этом. Ты будешь чувствовать непонятное беспокойство, которое пройдет, только когда источник будет ликвидирован.
Кстати, если ты хочешь умереть своей смертью, тебе придется постоянно тренироваться в искусстве магии и владения оружием. Знания, накопленные нашими предками, автоматически передались к тебе вместе с даром, но об их присутствии ты можешь даже не подозревать. Просто в случае необходимости тело среагирует на опасность само, а это в свою очередь может обернуться неприятными недоразумениями. Чтобы избежать этих неприятностей, тебе нужно как можно лучше изучить свои возможности. У меня в доме проживает один старичок, который помогал мне долгие годы. Он сам колдун, но полностью покорный. Зовут его Макар Кузьмич Свешников. Он в курсе того, что ты появишься и вступишь в права наследования. В твоем праве выгнать его, но я бы посоветовал не делать этого. Он хоть и стар, но может многое тебе объяснить, а если будет нужно, то и подсобит в меру сил.
Мое время кончается, хотелось бы еще многое рассказать, но не судьба. В доме я оставил тебе видеописьмо. Найдешь видеокассеты, где я постарался насколько мог подробнее все описать и объяснить. Посмотришь.
И еще. Как я уже говорил, ты был выбран не случайно. Некоторое время я за тобой наблюдал, присматривался. Не буду вдаваться в подробности, но в процессе наблюдения я заметил вокруг тебя присутствие нехорошей, опасной ауры. Сколько я ни пытался, источник определить не удалось, но кто-то явно проявляет к тебе интерес. Не знаю, как выразиться точнее, это что-то вроде присутствия вокруг тебя запаха опасности, хотя самой опасности не видно. В общем, постарайся побыстрее уехать из города. В моем доме ты будешь в относительной безопасности, поскольку я его «закрыл» от всяких посторонних воздействий. Да и Макар в случае нужды поможет. Пока ты не обживешься в своем новом качестве, ты очень уязвим, так что не рискуй, уезжай сразу. А теперь прощай, и, если можешь, прости за то, что я с тобой сделал.
Старик замолчал, взмахнул рукой и прикрыл веки. В тот же миг Володя почувствовал, как все та же могучая сила подхватила его, словно пушинку, и швырнула в молочно-белый водоворот, который затянул, оставляя и озеро, и старика где-то позади.
На этот раз он вынырнул из этого белого безмолвия у себя дома, в своем любимом кресле. Все так же ритмично тикали часы, показывая, что помутнение сознания длилось всего-то десять минут. Прислушавшись к себе, Владимир с удивлением понял, что совершенно трезв. Даже запах перегара отсутствовал, и это было странно. Ну не мог алкоголь выветриться за столь короткое время.
Удивленно хмыкнув, он взял со столика недопитую бутылку, отвинтил крышку, принюхался. Да нет, в бутылке плескалась самая обыкновенная водка. Во всяком случае, запах точно был водочный. Сперва Володя хотел было провести эксперимент, попробовав жидкость на язык, но, вспомнив свои ощущения от перелета и общения с ожившим мертвецом, благоразумно эту идею похоронил. Решив больше не рисковать своим здоровьем, он без сожаления вылил остатки напитка в унитаз.
Покончив с сомнительным пойлом, Владимир вернулся в комнату, убрал остатки закуски, принял две таблетки аспирина и, сунув под мышку градусник, завалился на диван. Причины озаботиться своим здоровьем у него имелись, так как озноб и слабость, хоть и не в такой сильной форме, как раньше, все же присутствовали. К тому же ломота в суставах и мышцах только усилилась, а это было верным признаком сильной простуды. Если бы не сегодняшнее происшествие с дедком, причин для волнения у него бы не было. Ну температура, ну ломота — не впервой. Доводилось ему болеть и круче, но вот ведь незадача: недомогание началось как-то уж больно синхронно с появлением в машине этого старикана. Именно поэтому его интерес к показаниям градусника был необычайно силен. С некоторым опасением взглянув на шкалу, он облегченно перевел дух: ртутный столбик замер на цифре 38,9. С точки зрения медицины такое состояние смело можно назвать жаром, но одновременно нашлось более-менее правдоподобное объяснение малоприятным видениям, недавно посетившим больную голову. Еще бы! С такой температурой, да испив водочки, можно было ожидать и не таких выкрутасов. Тем более что на болезненное состояние наслоились переживания, связанные с этим злополучным дедом. Отсюда и столь необычные галлюцинации.
Придя к такому выводу, Володя немного успокоился, к тому же аспирин оказал должное воздействие — его бросило в пот, температура упала, и незаметно для себя он провалился в сон.
Когда Владимир проснулся, то чувствовал себя намного бодрее, хотя говорить о полном выздоровлении было нельзя. Появившаяся вечером Ирина приложила к его лечению все свои женские силы, но легкая простуда так и затянулась на долгие шесть дней. В течение всей этой недели отдыха, выпавшей столь неожиданно, она проявила себя необычайно заботливой и чувственной натурой. Во-первых, узнав, что ее сердечный друг сильно простужен, она немедля достала сотовый телефон (несмотря на слабые протесты Володи), позвонила на свою загадочную фирму и вежливо, но твердо потребовала у невидимого собеседника отпуск на неделю. Во-вторых, сославшись на своего знакомого, ну очень уж хорошего терапевта, она потребовала соблюдение больным строгого постельного режима, взяв на себя функции сиделки и домохозяйки. Правда, чтобы больной не слишком тосковал, предаваясь меланхолии, она частенько скрашивала его постельное одиночество, самым развратным образом забираясь к нему голой под одеяло.
Несмотря на хворь, Володя показал себя настоящим мачо, проявляя чудеса сексуальной выносливости. Он и раньше был довольно неплох в постели, а с началом своей странной простуды и вовсе влегкую мог посрамить всех звезд мирового порно. На что уж Иринка была охоча до кроватной гимнастики, но порой и она просила передышки. Разумеется, с чем связаны столь необычные изменения темперамента, Владимир не знал, удовлетворяясь мыслью о том, что нет худа без добра и, не случись с ним простуды, он вряд ли когда узнал бы, на что способен его организм.
Однако проявлением такой необычной гиперсексуальности странности не ограничивались. Просто они не так сильно бросались в глаза, но присутствовали. С определенного момента Володя стал ловить себя на мысли, что, несмотря на стабильно высокую температуру, у него проснулся бешеный аппетит. Он с удовольствием уминал все кулинарные изыски, которыми его баловала Ирина, но, несмотря на это, ничуть не поправился. Напротив, наметившийся было животик куда-то исчез, кожа натянулась, обнаружив под жировой прослойкой четко прорисованные мышцы пресса. К концу недели по телу Владимира можно было проводить занятия по мышечной системе человека. Но внешние изменения тревожили его куда меньше тех неосознанных, неясных ощущений, преследовавших его в последние дни. Что конкретно он чувствует, Владимир не мог выразить словами, но с ним что-то происходило.
Вот и сейчас, сидя с сигаретой на неосвещенной кухне, он никак не мог избавиться от ощущения, что с ним случилось что-то важное, но он прошел мимо, не обратив внимания. Все попытки разобраться в причинах тревоги окончились, как и всегда в последнее время, ничем. Мысленно плюнув на свои психологические изыскания, Володя вышвырнул окурок в форточку, прошел в комнату, где спала его пассия, и невольно залюбовался открывшейся картиной.
Иришка перекатилась во сне на спину, одеяло сползло в сторону, открыв взору зрелище, достойное пера художников Возрождения. Загорелая в солярии кожа прекрасно контрастировала с белизной простыни, делая и без того прекрасное тело просто божественным. Темные волосы, рассыпавшись по груди, чуть-чуть прикрывали небольшие коричневые соски, словно спящая красавица, стыдясь, прикрыла свои прелести от посторонних глаз. Тонкая полоска волос внизу живота соблазнительно темнела, придавая дополнительную пикантность и без того откровенным видам.
Невольно залюбовавшись своей подругой, Володя не сразу понял, что же его тревожило, как вдруг до него дошло. Он прекрасно видел Ирину, видел все — вплоть до отдельных волосков на ее теле, и это при том, что в комнате стояла непроглядная темнота! От такого открытия по его спине побежали противные мурашки. Забыв об осторожности, он быстро прошел в ванную, не включая свет, подошел к висящему на стене зеркалу. Испытывая душевный трепет, всмотрелся в свое отражение, уже догадываясь, что он там увидит.
Из глубины стекла на него смотрело его же лицо, только глаза выдавали произошедшие перемены. Вместо своих знакомых с детства глаз на него смотрели звериные, горящие тусклым зеленоватым огоньком глаза со змеиными, вертикальными зрачками!
