Глава 25
Последняя битва
Туристский приют стал последним жилым местом, встретившимся на пути отряда беженцев. По мере продвижения вперед лес становился все гуще и труднопроходимее. Повозки не могли продраться сквозь дикие заросли, и их пришлось разгрузить. Всю поклажу взвалили на себя, а лошадей отпустили на волю.
К исходу дня умерли от сепсиса двое раненых солдат. Врачи, не имея необходимых медикаментов и перевязочных средств в достаточном количестве, были не в силах спасти их.
На пятый день пути, когда по расчетам Баслова они достигли центра лесного массива, решено было остановиться и приступить к подготовке зимнего лагеря. К тому времени люди совершенно выбились из сил, а больных в отряде стало едва ли не больше, чем здоровых. Главным образом люди страдали от различных форм простудных заболеваний, причинами чему были нехватка теплой одежды и ночевки под открытым небом, прямо на промерзшей земле, когда даже вода во флягах под утро становилась куском льда.
Зима, стоявшая на пороге, не оставляла времени для отдыха и раскачки. Больным и детям теплое жилье требовалось незамедлительно. Навыков и опыта в строительстве деревянных рубленых домов ни у кого не было, а поэтому, чтобы не терять понапрасну времени, решено было в первую зиму обойтись примитивными землянками.
Земля была мягкой, пока еще неглубоко промерзшей, копать ее не составляло большого труда. Хуже обстояло дело с заготовкой бревен. Руки рабочие были, но не хватало для них инструментов и инвентаря. Работали в несколько смен, даже ночью, при свете костров. К тому времени, когда первые вырытые в земле жилища были готовы, люди в лагере начали умирать от пневмонии. Ежедневно хоронили от трех до семи человек.
Баслов, не ослабляя бдительности, расставил вокруг лагеря посты. В направлениях возможного появления механиков постоянно работали разведгруппы.
К капитану вновь вернулись былые уверенность и собранность. Теперь, когда перед ним стояла четкая и ясная задача, пусть даже, как считали многие, и невыполнимая, он готов был работать за троих и того же требовал от тех, кто находился рядом. И каким-то образом ему удавалось всех вокруг заряжать своей энергией.
Не было человека, который не понимал, что, выкладываясь подчистую, они борются не за спасение, а всего лишь ради отсрочки уже вынесенного им приговора. И тем не менее все работали как проклятые, словно и не думали и даже не знали о том, что наступит день, когда снова придется все бросить. Остановка сейчас была равносильна смерти.
Кийск, в отличие от Баслова, пребывал в подавленном настроении. Им владели мрачные предчувствия, временами переходившие в глубокую уверенность в том, что эту зиму в лесу не переживет никто.
Двое часовых с нетерпением ждали смены, которая, как обычно, запаздывала, – часов ни у кого не было, и тем, кто ждал, всегда казалось, что время ползет слишком медленно. Это были пехотинцы из роты Баслова, от которой осталось не более двух взводов. По внешнему виду солдат теперь трудно было отличить от гражданских – и те и другие, отправляясь в караул или на работу, натягивали на себя все теплое, что только удавалось найти.
День был серый, пасмурный. Порывистый ледяной ветер дул, казалось, одновременно со всех сторон, – сколько ни поворачивайся к нему спиной, он все время в лицо. Закинув автоматы за спину, втянув головы в плечи и спрятав в рукава кисти рук, солдаты зябко приплясывали на месте. У обоих до самых ушей были натянуты серые спортивные шапочки, а поверх бушлатов накинуты нечто вроде пончо, сшитые из одеял.
Один из них, пританцовывая, принялся что-то едва слышно напевать и вдруг замер в неудобной позе, наклонившись вбок. Ему показалось, что между деревьями мелькнула какая-то тень.
– Что там? – спросил другой.
– Да ничего. Померещилось.
– И чего мы только здесь мерзнем? Если придут механики, то шум будет стоять по всему лесу, – за день пути их услышим.
– Кто их знает, – пожал плечами его собеседник.
– Не проползут же они, как зайчики, под кустами? Я бы мог… – Он вдруг умолк, напряженно всматриваясь в серый полумрак между голыми стволами деревьев. – Черт, и мне тоже что-то показалось… Уж не волки ли?
Он скинул с плеча автомат и передернул затвор.
– Да нет, на зверя, вроде, не похоже, – сказал другой, но тоже предусмотрительно взял автомат наизготовку. – Зверь, когда крадется, по земле стелется, а этот прыгает от дерева к дереву.
– Эй, кто там есть?
Метрах в пятидесяти от них, в стороне от того места, где последний раз мелькнула тень, из-за дерева вышел человек с непокрытой головой, одетый в какую-то легкую, но, должно быть, теплую одежду серого цвета.
– Это что еще за гость такой?
– Одежда, как будто, городская.
– Стой, не двигайся! – закричал солдат, направив ствол автомата на незнакомца.
Человек в сером вскинул руку, в которой у него был предмет, похожий на детскую садовую лейку с воронкообразным расширением на конце носика, и солдат как подкошенный рухнул на землю.
Его напарник поспешно, почти не целясь, нажал на курок. Но выстрел его, должно быть, достиг цели, потому что человек в сером исчез.
Солдат судорожно передернул затвор и огляделся по сторонам.
Новый противник, появившись чуть левее, направил на часового свое странного вида оружие. Солдат, не успев выстрелить, выронил из рук автомат и упал лицом в землю.
Баслов в накинутом на плечи бушлате, с автоматом в руке выскочил из палатки.
– Что происходит? – закричал он, ни к кому конкретно не обращаясь, потому что никто и не мог дать ему ответ.
Люди выбегали из палаток и землянок с такими же ошарашенными, ничего не понимающими лицами.
С разных концов леса доносились звуки пальбы. То частые, то отдельные выстрелы, разносясь гулким эхом среди деревьев, они быстро приближались, звучали все громче и отчетливее.
– Киванов! – закричал Баслов, заметив мелькнувшую в толпе рыжую шевелюру.
– Я здесь! – немедленно отозвался Борис.
– Организуй людей! Собирайте все оставшееся продовольствие и будьте готовы уходить!
– Куда?
– Не знаю!
Баслову удалось довольно быстро собрать вооруженных людей, развернуть их в цепь и окружить лагерь кольцом. Несколько небольших групп были высланы в разные стороны на разведку. Кийск с десятком бойцов двинулся туда, откуда чаще всего звучали выстрелы.
Не пройдя и пятисот метров, они наткнулись на троих солдат, залегших за стволом поваленного дерева. Рядом, глядя в небо широко раскрытыми, ничего не видящими глазами, лежали на спине два неподвижных тела. У обоих на лицах застыли похожие на саркастические улыбки.
– Наконец-то, – облегченно вздохнул один из бойцов, в котором Кийск узнал Берга. – У нас уже патроны на исходе.
– Что тут у вас? – спросил, опускаясь рядом с ним на холодную землю, Кийск.
– Горожане, вооруженные какими-то странными штуками, похожими на парализаторы. Стреляют беззвучно. Вот, – Берг кивнул на двоих бойцов, которых Кийск принял за мертвых, – в них попали. Живы, но ни на что не реагируют.
– Много?
– За каждым деревом.
Кийск приподнялся и выглянул из укрытия. Противника видно не было.
– Осторожнее, – предупредил Берг. – Вон за той большой елкой один прячется.
Кийск положил ствол автомат на дерево, нежно погладил указательным пальцем спусковой крючок и, затаив дыхание, прицелился в дерево, которое показал Берг, на уровне человеческого роста. Как только противник выглянул из-за дерева, Кийск плавно нажал на курок. Одетый в серое горожанин, раскинув руки, ткнулся лбом в ствол ели, проехал по коре лицом и завалился на бок. Рядом с ним на землю упало его оружие.
– Ну, ничего, – сказал Кийск. – Это не механики, их можно сдержать.
– Было бы только чем, – невесело произнес Берг.
Он был прав. Мало у кого в автомате была полная обойма, а запасных не осталось почти ни у кого.
– Позиция у нас гнилая, – сказал Берг. – С левого фланга еще кто-то изредка постреливает, а справа, похоже, никого не осталось, – запросто могут обойти.
Горожане время от времени, меняя позиции, перемещались с места на место, но никаких активных действий не предпринимали.
– Что-то уж слишком спокойно они себя ведут, – сказал Кийск.
– А чего им торопиться? Они, наверное, уже взяли нас в кольцо и теперь постепенно его стягивают.
Стрельба с левого фланга переместилась им за спину, в сторону лагеря.
– Вот и слева мы теперь открыты, – негромко произнес кто-то. – Надо отходить, иначе нас отрежут.
– В лагере что делается? – спросил у Кийска Берг.
– Я думаю, разобравшись в том, что происходит, Баслов попытается выровнять линию обороны и будет удерживать ее, давая людям возможность уйти, – ответил Кийск.
– Отходить надо, отходить, – забормотал все тот же голос, что и в первый раз.
Кийск глянул на обладателя перепуганного голоса с явным неодобрением. Но тем не менее в конкретной ситуации он был прав.
– Берем пострадавших и уходим, – сказал Кийск.
Тот, что с таким нетерпением ждал отступления, первым вскочил на ноги и выпрямился едва ли не в полный рост. В следующую секунду колени его подломились и он упал, сложившись пополам, как перочинный нож.
– Ложись! – сдавленно крикнул Кийск и, приподнявшись, дернул за ноги еще одного ополченца, поторопившегося встать.
Грохнувшись, как бревно, на землю, тот уже не подавал признаков жизни.
Кийск почувствовал, как волна теплой истомы пробежала по телу с макушки до пяток, подавляя волю и лишая желания двигаться. Должно быть, оружие нападавших поражало людей пучком какого-то излучения, который краем зацепил и его.
– Откуда стреляли? – спросил Кийск, стряхнув с себя оцепенение.
Направления не мог указать никто. Все жались к земле, боясь приподнять голову. Среди них не было только Берга.
– Где Берг?
– Я здесь, господин Кийск.
Берг, укрывшись среди вывороченных из земли корней дерева, наблюдал за левым флангом.
– Что там у тебя?
– Точно не скажу, но, кажется, кусты шевелятся, – указал он на заросли низкорослого кустарника с облетевшей листвой метрах в ста левее занимаемой ими позиции.
Кийск посмотрел на лежащие на земле четыре неподвижные фигуры. Врачи не смогли спасти укушенного пауком Ланье даже в базовом лагере, а здесь, среди лесов, пострадавшие были обречены. Попытавшись вынести их, живые потеряли бы последние шансы на спасение. И тем не менее решение о том, чтобы оставить их, ложилось на плечи Кийска тяжким чувством вины.
– Приготовьте оружие, – велел Кийск прижатым страхом к земле ополченцам. – По моей команде делаем одновременный залп по кустам и сразу же – вперед.
Если на левом фланге противник не продвинулся еще слишком глубоко, у них была возможность, сделав петлю, прорваться к своим.
Защелкали автоматные затворы.
– Огонь!
Грянул нестройный залп, и пули, срезая ветки, разворошили кусты. По крайней мере одна из них нашла свою цель, о чем свидетельствовал пронзительный вскрик, оборвавшийся на высокой ноте.
Одновременно с залпом Кийск одним броском поднялся на ноги и, не глядя на бегущих следом, кинулся вперед.
«Вот где пригодился бы трассер», – мелькнула у него в голове мысль, когда, продравшись сквозь кусты, он увидел сразу троих, одетых в плотные серые куртки горожан, направлявших в его сторону раструбы своих странных приборов. Выстрелив от пояса в живот тому, что стоял левее, Кийск прыгнул в сторону, перевернулся через плечо и вжался в землю между мощными, выпирающими на поверхность одеревенелыми корнями огромной ели, могучий ствол которой едва ли смогли бы обхватить, взявшись за руки, трое человек.
Передернув затвор, он оглянулся назад и никого не увидел. Должно быть, увидев врагов, его команда залегла за кустами. Но почему никто не стреляет?
По ходу корней Кийск подполз к дереву, прижимаясь спиной к стволу, поднялся на ноги и осторожно выглянул в ту сторону, где остались противники. Он едва не столкнулся лбом с одним из них, который, огибая дерево, уверенно шел на него. От неожиданности оба шарахнулись назад. Кийск ногой выбил из рук горожанина оружие и стволом автомата ударил его в живот. Тот, обхватив живот руками, согнулся пополам, и Кийск прикладом саданул его по затылку.
Сзади раздался выстрел, и за спиной Кийска упал второй горожанин, обошедший дерево с другой стороны.
Из-за кустов вышли Берг и еще один солдат.
– Где остальные? – спросил Кийск.
– Бросились напрямик к лагерю, – ответил Берг.
Кийск выругался сквозь крепко стиснутые зубы. Моральный дух армии людей упал ниже нулевой отметки, если каждый теперь стремился спасти только свою шкуру.
– А вы что ж не побежали? – угрюмо спросил Кийск у солдат.
Берг широко улыбнулся.
– Я-то знаю, что с вами не пропадешь, господин Кийск.
– Еще как пропадешь, – мрачно пообещал ему Кийск. – Соберите оружие.
Недолго думая, Кийск содрал с одного из убитых куртку и, натянув ее на себя, подогнал по размеру с помощью ремешков на поясе и рукавах.
– Эй, кончайте! – прикрикнул он на солдат, которые с любопытством исследовали похожие на лейки оружия горожан и, направляя в разные стороны, пытались из них стрелять. – Вперед.
Они побежали не прямо к лагерю, а взяв чуть левее, в том направлении, где слышны еще были выстрелы оборонявшихся, и вскоре вышли к левому краю оцепления, выставленного вокруг лагеря Басловым.
Кроме них, никто больше из группы Кийска в лагерь не вернулся.
