С наступлением сумерек ангар, в который был помещен механик, осветили лампами. Неясный желтоватый свет делал работу, при которой требовалась выверенная до доли миллиметра точность, почти невыполнимой.

Темнота помогала механикам и на дороге. Пришельцы и их техника работали во тьме, не снижая темпов, в то время как людям был нужен свет. Механики, посты которых располагались теперь через равные интервалы вдоль всего дорожного пути, били прямой наводкой по каждой вспыхнувшей во мраке хотя бы на мгновение светящейся точке. Солдаты, попытавшиеся в темноте снова подорвать дорожное полотно, попали под перекрестный лазерный обстрел, стоило им только ненадолго зажечь лампу. Двое из них погибли, у третьего серьезно пострадала нога.

Еще до вечера пришельцам удалось восстановить поврежденные участки дороги и подогнать к месту строительства новую технику. Отгородившись от людей инфразвуковым барьером, они продолжали прокладывать путь к базе.

Кийск, временно заменивший Баслова на посту командира, отдал приказ, не зажигая огней, отойти в лес. Большую часть солдат, уставших не столько от физических усилий, сколько от постоянного нервного напряжения, он отправил на базу отдыхать, оставив только троих добровольцев. В помощь им он вызвал с базы два десятка гражданских, молодых и крепких мужчин. Кийск приказал ставить мины по направлению движения дороги за пределами зоны воздействия инфразвука и выводить запальные шнуры подальше, с тем чтобы взорвать дорогу уже после того, как она пройдет по местам минирования.

Все, что они делали, казалось Кийску похожим на мышиную возню вокруг спящего объевшегося кота, которая могла продолжаться лишь до тех пор, пока кот не проголодается и не проснется. Шансов остановить продвижение механиков к базе у них не было абсолютно никаких. Прилагаемые усилия, связанные с неизбежными человеческими жертвами, могли лишь оттянуть неминуемую развязку на день-другой.

На рассвете пришел Баслов, выспавшийся и отдохнувший, но все такой же мрачный. Кончики его усов не торчали, как прежде, лихо закрученными вверх, а свисали по краям рта. То, что он увидел в сером, подернутом туманной дымкой, предутреннем свете, настроения ему не подняло – за ночь механики продвинулись вперед почти на полтора километра.

– У нас в запасе сутки, может быть, чуть больше. Надо готовить базу к эвакуации, – сказал он и, посмотрев на Кийска, решительно прибавил: – Ты столько об этом говорил, что тебе теперь и действовать. Я буду сдерживать механиков, сколько хватит сил.

– Лишние два-три часа нас не спасут. Лучше постарайся обойтись без жертв.

– Спасибо за совет. Иди, занимайся своим делом, а я займусь своим.

– Ты уже решил, куда уводить людей?

– На ферму Степашина.

– Ты думаешь, механики не придут туда после того, как покончат с базой? Надо эвакуировать и ферму. Надо всех уводить за реку. Быть может, взорвав мост, нам удастся на какое-то время отрезать механиков.

– А что мы будем есть зимой, если бросим ферму?

– То, что сумеем спасти.

– Делай как знаешь, – махнул рукой Баслов.

Для себя он все уже решил. Участь затравленного зверя, спасающегося бегством от безжалостных охотников, была не для него. Когда настанет время, в последней, решающей схватке с механиками он не отступит ни на шаг. До самого конца.

Сообщение о начале эвакуации не стало для обитателей базы чем-то неожиданным. Все прекрасно знали, как обстоят дела, и понимали, что, не имея возможности противопоставить что-либо приближающимся механикам, они должны будут покинуть обжитые места и снова идти куда-то, в поисках своей дальнейшей судьбы, которой на самом-то деле, возможно, и не было вовсе.

Сделав на базе все необходимые распоряжения, Кийск с бригадой из пятидесяти трех человек отправился на ферму. Этим людям предстояло сформировать первый обоз с продовольствием и самым необходимым инвентарем и отправиться вместе с ним за реку, чтобы к прибытию основной партии беженцев подготовить для них временное жилье. Кийск остановил свой выбор на коттеджах, в которых прежде обитали мародеры. Разместить в пяти небольших летних домиках около полутысячи человек, конечно же, будет невозможно. Остальным в преддверии зимних холодов придется жить в армейских палатках. Дальнейшее – оставаться ли зимовать или искать новое место для зимнего лагеря – будет зависеть от того, станут ли механики форсировать водную преграду.