Глава 4
Первым навстречу таргам направили корабль без экипажа.
Ведомый автопилотом, он вынырнул из гипера на расстоянии в одну боевую единицу от флота таргов, лег на параллельный курс и принялся вещать в эфир на самых распространенных у человечества языках.
Идея состояла в следующем: если тарги долго изучали человечество, они должны знать хотя бы один его язык, иметь хоть какое-то оборудование для перехвата радиосигналов и должны понять то, что люди собираются им сказать.
На этом шаге настаивала группа пацифистов, которые утверждали, что три тысячи кораблей Чужих приближаются к Империи с самыми мирными целями. Юлий не слишком возражал. Возможность того, что тарги могли оказаться мирными существами, казалась ему до смешного мизерной, но исключать ее полностью император не имел права.
Суть транслируемого сообщения сводилась к нескольким фразам:
«Мы — люди. Мы — разумные существа. Мы вам не враги. Мы готовы к диалогу. Просим ответить».
Ответом был залп из плазменных пушек.
Юлий нашел эту инициативу исключительно мирной и отправил следующий беспилотный корабль.
«Вы вторгаетесь в наш сектор пространства. Дайте нам знать, что вы нас слышите и измените курс».
Второй залп можно было расценивать как вполне доступный для человеческого понимания ответ, но Юлий отправил третий корабль.
«Вы вторгаетесь в наш сектор пространства. Если вы не измените курс, мы вынуждены будем принять адекватные меры».
Третий корабль последовал в небытие за первыми двумя.
— Ну вот и ладненько, — подытожил Юлий. — Не знаю, слышали они нас или нет, но теперь совесть моя абсолютно чиста. Мы их предупредили, они отреагировали. Кто не спрятался, я не виноват. Начинаем операцию «Хаос». Поехали.
— Приехали, — сказал Клозе.
В ходовой рубке крейсера «Лорд Корвин» их было двое: Клозе и старший эксперт по огневому взаимодействию, а проще — бомбардир, капитан Дойл. Во втором пилоте необходимости не было, так же как и в десантном батальоне, навигаторе и куче прочих вспомогательных должностей.
Только те, кто нужен в бою. И только добровольцы.
— Десять секунд, — сказал Клозе.
С того времени, как сквозь флот Чужих промчался пилотируемый Юлием «Одиссей», походный строй таргов ничуть не изменился. А если уж быть совсем точным, походный строй, по крайней мере на человеческий взгляд, полностью отсутствовал. Не походное построение, а полный кавардак.
План Юлия строился на допущении, что порядок бьет число. И на том, что триста имперских пилотов смогут повторить его собственный финт.
Клозе план понравился. Клозе вообще нравились безумные затеи.
Рыжий ирландец Дойл тоже понравился Клозе. Hа взгляд пилота, бомбардир был совершеннейшим психом.
О семейном чувстве юмора стрелка хорошо говорил тот факт, что Дойла звали Конаном. То ли его родители любили детективы, то ли зачитывались приключениями полуголого варвара с большим мечом. Клозе склонялся ко второй мысли. В поведении Дойла было что-то варварское. А логики в его действиях не просматривалось никакой.
Но стрелял он отменно, а больше сейчас от него ничего не требовалось.
Обычно старший эксперт по огневому взаимодействию работал с главным калибром и координировал стрельбу бортовых и кормовых батарей. Но сейчас о последнем можно было забыть. Трудно внести коррективы в стрельбу, которая продлится всего несколько секунд. Не успеешь произнести команду «Огонь», а батареи уже отстрелялись.
Триста имперских крейсеров, ведомые самыми безбашенными пилотами финального класса «Омега», вынырнули из гиперпространства почти вплотную к передовым кораблям таргов — в десяти боевых единицах.
Клозе едва успел сориентироваться, где верх, где низ где свои, где чужие, рефлекторно двинул управляющие джойстики вперед, и спустя две секунды «Лорд Корвин» оказался посреди флота таргов.
А спустя еще одну секунду корабли Чужих остались далеко позади.
Все эти три секунды Дойл и его подчиненные не переставали стрелять. Они успели выпустить одну четвертую часть боезапаса. Правда, Клозе подозревал, что половина этих выстрелов ушла в «молоко».
В бой вошло триста крейсеров, вышло — двести семьдесят четыре, и причиной потерь был отнюдь не ответный огонь таргов, который те просто не успели открыть. Кто-то из пилотов не справился с управлением в столь чрезвычайной ситуации и воткнулся в борта кораблей противника. Кто-то угодил под «дружеский огонь». Таких было немного, ибо все крейсеры Империи соблюдали бортовую дистанцию не менее десяти боевых единиц, но они все-таки были.
Клозе посмотрел на монитор. «Лорд Корвин» ушел от флота таргов на сорок боевых единиц. Вдогонку ему никто не стрелял.
Не ожидали, гады.
Клозе промокнул выступивший на лбу пот и вернул руки на джойстики.
— Боевой разворот, — объявил он Дойлу. — Империя наносит повторный удар.
— Потеряно двадцать шесть кораблей, — доложил адмирал Круз. Как будто Юлий сам не мог считывать данные с тактического дисплея, установленного в командной рубке МКК «Тор».
Они получали данные по гиперсвязи почти в режиме реального времени. «Тор» находился недалеко от места событий, и задержка информации составляла всего полторы секунды. Но и за полторы секунды ситуация в бою на встречных курсах могла поменяться кардинальным образом.
Потеряно двадцать шесть кораблей.
Кораблей противника выбито около трехсот. Примерно десять процентов от всей первой волны вторжения. Юлий подумал о том, много это или мало.
Десять процентов от первой волны. Сколько это по отношению ко всему флоту таргов? Один процент или меньше?
В бою, пилотируя истребитель или любое другое военное судно, он был абсолютно спокоен, потому что исход боя зависел в том числе и от его действий. Сейчас он был посторонним наблюдателем, а где-то гибли другие люди. Ситуация была непривычной, и нервничал он дико.
Он курил не переставая. Вообще-то в командном центре курить было нельзя, но не нашлось ни одного смельчака, который указал бы императору на это обстоятельство.
Поскольку пепельниц здесь быть не могло, Юлия стряхивал пепел и кидал окурки в чашку с холодным кофе.
Периодически императора бросало в дрожь. Зато адмирал Круз был абсолютно спокоен. Великая вещь — практика.
— Вторая стадия, — объявил адмирал Круз.
Юлий вцепился в подлокотники.
Двести семьдесят четыре имперских крейсера совершили боевой разворот, их пилоты одновременно включили форсаж и бросились вдогонку флоту таргов. Теперь им предстояло в точности повторить маневр, впервые опробованный их императором.
На инструктаже Клозе было страшновато. А здесь — не было.
Времени на страх уже не оставалось.
На этот раз они с таргами шли параллельным курсом с незначительной разницей в скорости, поэтому на огневой контакт времени было гораздо больше. Тарги наконец-то открыли ответный огонь, и теперь Клозе приходилось уворачиваться не только от массивных кораблей противника, но и от его выстрелов.
Крейсер — мишень гораздо более удобная, чем разведбот, и в первые же десять секунд ответного огня, несмотря на все ухищрения Клозе, в «Лорда Корвина» угодили трижды. Самым чувствительным попаданием вынесло вторую батарею правого борта. Остальные два пришлись на жилой отсек экипажа и казармы десантников. Оба помещения были пусты.
— Осталось десять процентов боезапаса, — сообщил Дойл. — Бум!
В этом бою снаряды и импульсы не экономили. Боезапаса осталось еще на несколько секунд огня, а потом отстреливаться будет просто нечем. Клозе увеличил скорость и приготовился выйти в гипер, когда прямо по курсу возникла целая стая торпед.
Клозе уклонился влево, чуть не царапнув бортом огромный шарообразный корабль таргов, еще раз круто изменил курс и ушел и от торпед, и от корабля. Но скорость была потеряна.
— Патроны по нулям, — сообщил Дойл. — Гони, извозчик. Мне здесь уже решительно не нравится.
Клозе обнаружил, что слишком отклонился от курса и попал в зону действия другого имперского крейсера, у которого заряды еще не закончились. Чуть не схлопотав «дружеский» плазменный снаряд, Клозе снова принялся маневрировать и вскоре уже запутался, в какую сторону ему следует прыгать.
— Они тормозят, — озвучил данные с дисплея адмирал Круз.
Это хорошо, что они тормозят, подумал Юлий. Значит, я угадал. Было бы гораздо хуже, если бы они продолжили полет на прежней скорости. Тогда пришлось бы действовать по запасному варианту, а мне запасные варианты никогда не нравились.
Но пока тарги ведут себя предсказуемо, а это означает, что их можно разбить.
— Пускайте второй эшелон, — сказал Юлий.
Еще триста крейсеров, описывающих широкие круги на досветовой скорости, выровняли курс и приготовились войти в гипер.
Соседний имперский крейсер отстрелялся и ушел. Клозе знал, что бой еще далеко не закончен, и знал, что отсюда надо выбираться, и чем быстрее он это сделает, тем лучше.
Первый эшелон атаки должен был внести хаос и в без того не слишком хорошо организованные боевые порядки таргов. Второй должен был развить преимущество и устроить форменный бедлам. Если «Лорд Корвин» все еще будет здесь, его могут разнести в пыль вместе с кораблями Чужих.
Путь в Империю был закрыт сразу тремя шарами Чужих, которые палили по Клозе не переставая. Им уже удалось вывести из строя все батареи правого борта, которые и так молчали по причине отсутствия снарядов, вдребезги расколошматить антенну гиперсвязи, а два выстрела пришлись в опасной близости от ходового реактора, температура которого критично близко подобралась к красной зоне.
Дойл в соседнем кресле ругайся на чистейшем английском языке.
Клозе принял волевое решение сначала драпать, а потом разбираться, в какую сторону драпать следовало. Выбравшись на относительно свободный участок, он включил форсаж.
— Потери первого эшелона атаки составляют сто сорок три корабля, — доложил адмирал Круз. На этот раз озвучивал он не зря — Юлий отвернулся и не смотрел на экран. — Чуть меньше пятидесяти процентов, как мы и рассчитывали.
Они рассчитывали, это факт. Сто сорок три корабля — это несколько тысяч человек экипажа. И он, Юлий, отправил на смерть это дикое количество народа. А ведь бой еще не закончился.
— Достижения? — поинтересовался Юлий.
— Выбито около восьмисот кораблей противника.
Во время боя на параллельном курсе соотношение отлетавших свое кораблей ВКС с выбитыми кораблями противника ухудшилось, но это они тоже просчитывали.
Больше всего Юлию хотелось спросить, вышел ли из боя «Лорд Корвин», но делать этого он не собирался. Нельзя показывать личные пристрастия. Нельзя демонстрировать, что кто-то из пилотов тебе небезразличнее других. Командир отвечает за всех. За друзей, за знакомых и за тех, кого никогда в жизни не видел.
Потом можно будет поинтересоваться. Потом, но не сейчас.
Корабли таргов двигались со слишком большими интервалами между собой, и в эти бреши ворвался первый эшелон имперской атаки. Кораблей противника было так мною, что целиться имперцам почти не приходилось. Стреляй во все стороны, и у тебя больше шансов попасть, чем промазать.
Интеллектуальные торпеды поразили цели с результатом девяносто восемь процентов попаданий. С импульсными и плазменными зарядами дело обстояло чуть хуже, но ненамного, коэффициент попаданий находился где-то в районе восьмидесяти. Еще десяток кораблей Чужих был уничтожен таранами, вынужденными или случайными.
Сейчас тарги тормозили с явным намерением перестроиться и продолжать поход, но не успели этого сделать, ибо на их неразумные головы свалился второй эшелон имперской атаки. Еще триста крейсеров с полным боезапасом.
У этих крейсеров было время хорошо прицелиться.
— Ну вот, собственно говоря, и все, — сообщил Клозе Дойлу.
«Лорд Корвин» вышел из гипера, затормозил двигателями и лег в дрейф, дабы дать остыть ходовому реактору.
Общие повреждения корабля зашкаливали за двадцать процентов. Это означало, что летать крейсер все еще может, только медленно, недалеко и не в ближайшие несколько часов. Оставалось только надеяться, что тарги ринутся отступать не в эту сторону.
Подумав об этом, Клозе тут же обругал себя за тупость. У таргов нет гипердвигателей. Для того, чтобы догнать лежащего в дрейфе «Лорда Корвина», им понадобятся даже не часы, а дни.
— Ну ты и летун, полковник, — восхищенно заявил ему Дойл. — Я уж подумал, что нам кранты.
— Я подполковник, — сказал Клозе.
— Недолго тебе осталось, — сказал Дойл. — Скажи по секрету, а император так же летал?
— Лучше, — сказан Клозе. — Ему удалось совершить гиперпрыжок в нужном направлении, а я скакнул, куда было можно.
— Мы живы, и мне этого достаточно, — сообщил Дойл.
— Хорошо, что ты такой нетребовательный, — сказал Клозе. — Будь добр, капитан, проведи перекличку среди личного состава, а потом вместе с ним устрой визуальную ревизию повреждений.
— Так точно, сэр. — Дойл уже отстегивал намертво прикреплявшие его к креслу ремни. — Интересно только, чем там дело кончилось.
— Оно там еще не кончилось, — сказал Клозе, глянув на часы. — Самое интересное, капитан, еще только начинается.
Корабли таргов замедлились, так что в них стало гораздо легче попасть, чем и воспользовался второй эшелон атаки.
Имперские пилоты действовали по старому плану. Несколько секунд боя на встречных курсах, разворот, короткая погоня и вторая серия перестрелки. Но из-за того, что скорости кораблей стали уж слишком неравны, вторая серия оказалась куда короче, чем у первого эшелона.
На обратном ходу имперцы проскочили Чужих всего за двенадцать секунд.
Потери были ниже. Пятьдесят два корабля.
Достижения тоже были ниже. Около четырехсот.
В общей сложности имперцы уже вывели из строя треть первой волны вторжения Чужих. Выбили больше тысячи кораблей, потеряв около двухсот.
Все равно мы платим слишком дорого, подумал Юлий.
Воюем всего ничего, а уже такие потери. Что же дальше-то будет?
— Второй эшелон вышел из боя и движется к точке сбора, — доложил адмирал Круз.
— Противник продолжает тормозить?
— Они уже почти остановились, сир. Как вы и предсказывали. — Круз, видимо, посчитал, что немного лести императору в этой ситуации не помешает. — Начинают формировать группы.
Если они не дураки, то сейчас должны встать плотнее, подумал Юлий. Так плотно, чтобы между членами одной, группы крейсер не пролетел. А зазоры между группами они должны оставить такие, чтобы по ним можно было стрелять спокойно, не опасаясь зацепить своих из другого формирования. Я — умный. Я бы на их месте так и сделал.
Остается только надеяться, что и они не дураки.
«Лорд Корвин» пошел в бой с сильно усеченным экипажем. Ему не требовались ни десантники, ни вспомогательный персонал, вроде стюардов, коков и докторов. Ввиду предполагаемой скоротечности боя корабль остался без второго комплекта пилотов и оружейников. Имели место только Клозе — капитан и первый пилот в одном лице, Дойл — главный бомбардир, еще тридцать пять бомбардиров калибром поменьше, запасной пилот Стотлмайер, который должен был вступить в дело, если бы посреди сражения Клозе хватил инфаркт, и бригада техников на тот случай, если в корабль попадут, но не фатально и повреждения можно будет исправить своими силами.
Тяжелее всего, по мнению Клозе, должно было прийтись техникам и Стотлмайеру, которым в течение боя было абсолютно нечего делать. Насчет техников он почти угадал. Они как раз пробрались в соседний с двигательным отсек, чтобы залатать пробоину, когда, опровергая законы баллистики, в то же место угодил второй снаряд, и вопрос с занятостью технического персонала был снят с повестки дня в связи с отсутствием такового.
Помимо этого прискорбного инцидента, экипаж на досчитался двенадцати стрелков, выбитых вместе с их боевыми постами.
В корпусе имелось несколько пробоин, но эти участки уже были отсечены от общего объема корабля, что не сказалось на способности крейсера летать. Стрелять было нечем, но и незачем. Боя в ближайшее время не планировалось.
Все это Дойл доложил Клозе уже через полчаса после того, как провел перекличку.
— Связи нет, — добавил бомбардир, и Клозе испытал острое ощущение дежавю.
— Теперь я тебя порадую, — сказал барон. — Поврежден контур охлаждения двигателей. Аварийный контур работает, но не слишком хорошо. То есть прыгать мы можем, но после каждого прыжка придется останавливаться и на несколько часов выключать реакторы, чтобы они не взорвались. Иными словами, путь назад будет долгим и скучным. Сходи и сразу предупреди экипаж, что в холодильник я больше не лягу, а если среди них есть сумасшедшие, то пусть стреляются сами.
— Не понял, — сказал Дойл. — Вот все понял, и про контур охлаждения, и про «долго и скучно» понял, а последнюю фразу — нет.
— Не обращай внимания, это у меня нервное, — сказал Клозе и хихикнул. Хорошо хоть с воздухом, водой и питанием перебоев нет. А то совпадение с окончанием рейда «Одиссея» было бы полным.
Нет, все столкновения с таргами похожи друг на друга. И антенны гиперсвязи в них страдают первыми. Надо будет в следующий раз запасную с собой взять.
— В общем, пойди обрадуй народ, — сказал Клозе. — Первый прыжок совершим часа через три, так что времени на уборку помещений у них предостаточно. И позови мне сюда запасного пилота.
— А сам не хочешь пойти и с народом пообщаться? — поинтересовался Дойл. — На правах командира, так сказать?
— У меня от нервов ходилка отказала, — сообщил ему Клозе. — Доживешь до моих лет, поймешь.
