ГЛАВА 15

Пробуждение было мгновенным, словно перещелкнули в мозгу маленький переключатель. Не спеша открывать глаза, Шарот проверила состояние тела. Боли не было, однако спина практически полностью онемела, что говорило о довольно серьезных повреждениях. Это было плохо, но не критично. Случались переделки и похуже. Хотя немного странно, что после удара она потеряла сознание на длительный срок. Обычно даже после сильного удара функции мозга восстанавливались очень быстро, иногда в течение нескольких секунд. Наноразум тела редко подводил баскопа. Только в самых крайних случаях.

Шарот открыла глаза, огляделась, выхватывая из темноты детали помещения, в котором находилась. В принципе, ничего примечательного. Голые каменные стены, влажный каменный пол, ворох каких-то вещей в одном углу и металлических ящиков в другом. С потолка по стене стекает струйка ржавой воды, исчезая в трещине на полу. В нескольких шагах от нее массивная стальная дверь, на данный момент плотно закрытая. Вот, собственно, и все. В общем-то, неприглядное зрелище и неприветливая обстановка в одном флаконе. Сама Шарот, как оказалось, лежала на высоком металлическом столе, прикованная к нему по рукам и ногам стальными скобами. Ко всему прочему, она была практически обнажена, если не считать небольшого лоскута материи, прикрывающего Шарот от пояса до колен. Похоже, ее изучали. И довольно внимательно. От подобных мыслей девушке стало не по себе. Вообще-то она не была ханжой, и многим мужчинам посчастливилось видеть ее обнаженной. Просто никогда раньше это не было столь унизительным. Ведь раньше она всегда ПОЗВОЛЯЛА смотреть на себя. А теперь ее тело просто ИССЛЕДОВАЛИ. Даже не спросив ее разрешения. Единственное, что немного обрадовало Шарот, так это наличие на запястье руки браслета глоска. Все правильно — без разрешения владельца глобальный сканер можно снять с руки, только отрезав кисть. Что, кстати, без молекулярного лезвия сделать тоже довольно непросто. Поверхность этого миниатюрного компьютера выполнена из сверхпрочного сплава.

Повернув голову, Шарот обнаружила рядом еще один металлический столик, небольшой треножник, на котором лежали два десятка подозрительного вида хирургических инструментов. Мило, очень мило. Осталось только понаблюдать за собственным вскрытием из первого ряда. Впрочем, откуда такие мрачные мысли? Возможно, ей просто пытались помочь.

Стальная дверь скрипнула, приоткрылась, в образовавшийся проем проскользнула молодая девушка. Уверенно нащупав в темноте выключатель, она зажгла свет. Вернее, его жалкое подобие. Тусклая лампа накаливания, какие Шарот видела только в учебниках истории, вкрученная в потрескавшийся патрон и подвешенная на проводе под самым потолком. Убогое зрелище. Но даже при таком тускло-желтом свете Шарот смогла хорошо разглядеть девушку. Облаченная в неброский серый комбинезон, она была молода, лет двадцати пяти, худощавая, среднего роста, довольно симпатичная. Лицо лишено даже намека на косметику, длинные немытые волосы забраны в небрежный пучок на затылке. Включив свет, девушка обернулась и пристально взглянула на пленницу. И Шарот не понравился этот взгляд, пустой и холодный, словно в нем навечно застыло безразличие. Лишь однажды в своей жизни Шарот видела такой взгляд. Много лет назад так смотрел на мир ее отец после смерти жены. И его глаза тогда отражали душу. Душу, опустошенную болью. Только вот почему молодая девушка, практически ее ровесница, смотрит на мир так странно?

— Ты наконец-то очнулась, — громко и деловито, голосом зашедшего в палату реанимации врача проговорила незнакомка. Медленно пройдясь по комнате, она приблизилась к Шарот, склонилась к самому ее лицу, заглядывая в глаза.

— Кто ты такая?

В ответ Шарот не проронила ни звука. Боевым агентам не рекомендовалось вступать в контакт с аборигенами, да и говорить что-либо сейчас было попросту бессмысленно — она не знала местного языка, а аборигены никогда не слышали лиитанийского. Впрочем, Шарот было немного проще. Благодаря встроенному в мозг универсальному лингвомодификатору она понимала девушку, словно та общалась с ней по-лиитанийски. Вот только ответить ей была способна лишь на своем языке. При желании Шарот могла бы заставить лингвомодификатор работать в режиме обучения, но засорять свою память лишними знаниями не хотелось, тем более что процесс «агрессивной» загрузки был весьма болезненный и не всегда корректный. Иногда это даже приводило к утере фрагментов основной памяти. Поэтому пока Шарот решила сыграть роль глухонемой и просто послушать незнакомку, пытаясь понять, куда она попала и что происходит.

— Почему молчишь? — Девушка отстранилась немного назад, пощелкала перед лицом Шарот пальцами.

Шарот продолжала молчать. А потом и вовсе отвернулась, желая показать, что не расположена к общению.

— Может, придушить тебя прямо сейчас, чтобы не мучилась? — словно рассуждая вслух, вдруг холодно проговорила девушка. И Шарот показалось, что она действительно способна на такое. Ну вот, доигралась. Не хватало ей только попасть в руки к молодой маньячке. — Впрочем, мне даже силу применять не надо. Мой пот так токсичен, что мне достаточно просто коснуться твоей обнаженной кожи, чтобы ты начала разлагаться заживо прямо у меня на глазах!

Девушка выпрямила указательный палец, поднесла его к щеке Шарот, едва не касаясь кожи. Похоже, она действительно была способна воплотить свою угрозу в жизнь. Но Шарот никак не отреагировала, продолжая спокойно смотреть на безумную. Чем бы ни была вызвана токсичность пота девушки, угроза казалась смешной. Тело наносинтона с легкостью разрушало любые ядовитые соединения, попавшие в кровь.

Несколько минут незнакомка задумчиво смотрела на свою пленницу, не отводя руку, после чего проговорила зло и недовольно:

— Твое счастье, что Нохт просил не трогать тебя до его возвращения. Я бы с тобой не церемонилась. Думаю, ты не стоишь его жалости. Судя по всему, ты одна из тех тварей, что живут в Бункере. Не поделила что-то со своими, вот тебя и пустили в расход. Я ведь тоже когда-то попадала туда. И знаю, каково это. — Девушка разочарованно взмахнула рукой, отошла в сторону, но, словно забыв что-то, обернулась и произнесла: — Вот придет Нохт, ты еще пожалеешь, что не захотела разговаривать со мной. Впрочем, скоро сама все увидишь.

После этого девушка повернулся и быстрым шагом вышла из комнаты, оставляя пленницу в растерянности и смятении. Шарот так и не поняла, куда попала. Впрочем, теперь она уже не очень-то и стремилась узнать это. Голос из подсознания настойчиво советовал убраться отсюда, и поскорее, пока не вернулся тот самый загадочный Нохт и не «поговорил» с ней, что бы это ни означало.

Что же, побег так побег. Шарот осталась одна, и момент был идеален. Чтобы сбежать, ей требовалось всего лишь активировать «возвратник» своего трансмеризатора, встроенного в позвоночник, как и в позвоночник любого наносинтона, после чего она должна была вернуться в свой родной вариант. И ничего, что голая. Ничего, что сфера безопасности вырежет кусок пространства в радиусе полутора метров, так что она переместится вместе со столом, к которому прикована, и это еще долго будет вызывать нездоровые насмешки со стороны сослуживцев. Главное — поскорее убраться отсюда. Глоск на руке, в нем информация по бинарным язвам, а больше ей ничего и не нужно. Необходимой информации у нее уже предостаточно.

Шарот закрыла глаза, сосредоточилась, мысленно активируя свой трансмеризатор. Это было очень простой процедурой, которую она проделывала сотни раз. Но сейчас что-то пошло не так. Легкое и вполне привычное покалывание в позвоночнике неожиданно сменилось резкой болью, спину ожгло; меж лопаток, там, куда угодил заряд энергопульсара, что-то неприятно хлопнуло. Потянуло горелой синтетикой. И, естественно, никакой трансформации мерности не произошло. Походило на то, что выстрел повредил трансмеризатор Шарот. Девушка попыталась еще раз, но теперь не произошло вообще ничего. Что бы ни случилось, больше трансформер мерности материи не желал служить своей хозяйке.

— Вот это влипла, — растерянно прошептала Шарот, лихорадочно соображая, что ей делать дальше. Лежать и дожидаться допроса ей совершенно не хотелось. Следовательно, требовалось отыскать другой выход из положения. Впрочем, выбор был небогат. Раз не удалось сбежать привычно-изящным способом, придется применять грубую силу. Поочередно попробовав все скобы, сдерживающие ее тело, она остановилась на той, что прижимала к столу левую руку. Дернув чуть сильнее, Шарот поняла, что не ошиблась — крепление было немного ослаблено. Она дернула еще. И еще. Послышался тихий скрежет, переходящий в негромкий хруст. Скоба выдержала, а вот один из болтов, которым она была прикручена к столу, разломился и отлетел к стене. Одна рука была свободна, а значит, половина дела сделана. Осталось не так много. Приподнявшись немного, Шарот начала откручивать болт, удерживающий правое запястье. В этот момент в коридоре за дверью послышались шаги. Коротко выругавшись про себя, Шарот рванула вторую руку, освобождая ее. Затем приподнялась, согнула ноги в коленях, сильнее, еще сильнее… Скобы, удерживающие лодыжки, лопнули. Ноги ожгло мгновенной вспышкой боли. Сквозь кожу проступила кровь. Что-то новенькое. Шарот, конечно, дала своему телу серьезное испытание, но кожа должна была выдержать. Впрочем, обычный человек при аналогичной нагрузке сломал бы себе ноги.

Вскочив со стола, Шарот едва не упала. Ноги онемели, практически не слушались ее. Вот тоже новость. Только этого сейчас не хватало. Сделав несколько неуверенных шагов, Шарот неожиданно сообразила, что даже тот небольшой лоскут материи, что прикрывал ее тело, теперь лежит возле стола на полу и она совершенно обнажена. И именно в тот самый момент, когда она нагнулась, подбирая эту бессмысленную тряпицу с пола, дверь открылась, в комнату снова вошла уже знакомая незнакомка и застыла как вкопанная на пороге комнаты, растерянно глядя на голый зад Шарот. Вот уж ситуация, глупее не придумаешь.

— Чего уставилась? Раньше не насмотрелась, что ли? — зло прошептала Шарот, распрямляясь, так и не подобрав тряпицу.

Естественно, девушка не поняла ни слова. Но интонации прочувствовала хорошо. Да и в ситуации разобралась быстро, невзирая на растерянность.

— Как ты смогла?! — испуганно пробормотала она, понимая, что теперь инициатива не на ее стороне.

Размышлять было некогда. Рванувшись вперед, Шарот сильным ударом ладони сбила девушку с ног и выскочила в коридор.

— Стой, дура! Туда нельзя! Нельзя! Там опасно! — ударил ей в спину пронзительный отчаянный крик, но Шарот было все равно, что кричит безумица.

Коридор был темный, узкий, холодный. Голые ступни Шарот смешно шлепали по мокрому полу. Бежать было трудно. По совершенно непонятной причине Шарот никак не могла до конца совладать со своими ногами. У нее совсем не было возможности осмотреть свою рану на спине, но, судя по всему, потрепали ее довольно серьезно. Коридор свернул влево. Едва не налетев на дверь, оказавшуюся сразу за поворотом, беглянка рывком распахнула ее, сощурилась от неожиданности в лучах яркого дневного света, брызнувшего в дверной проем, и… отпрянула, едва не падая на пол и задыхаясь от мощной волны безысходного ужаса, внезапно окатившей ее с ног до головы и наполнившей душу. И было от чего, ибо свет затмила вдруг чудовищная сгорбленная фигура, преграждая девушке путь к бегству. Шарот не сумела разглядеть всех деталей, но даже того, что она увидела, оказалось достаточно: гибкое, закрытое черным хитиновым панцирем тело, шесть покрытых шипами и наростами многосуставчатых лап, десяток коротеньких, но неимоверно гибких щупальцев на шее, нервно подрагивающих при любом движении твари, вытянутая вперед ромбовидная голова, четыре глаза, кажущиеся лишь темно-зелеными точками в глубине глазниц, оскал на триста зубов. И хотя зубки мелкие, почти как у человека, само по себе зрелище довольно неприятное. Уши отсутствуют, зато ноздрей целых три, и располагаются они довольно необычно — одна над другой, поднимаясь ото рта ко лбу.

Несколько секунд чудовище и Шарот просто смотрели друг на друга. Рука девушки непроизвольно потянулась к бедру, хотя ее разум говорил, что вместо кобуры с «Килтроном» пальцы нащупают лишь пустоту.

— Дьявольщина, — прошептала Шарот, делая еще один осторожный шаг назад и не сводя взгляда с твари. Склонив голову набок и еще раз внимательно осмотрев свою потенциальную жертву, монстр раскрыл пасть, заклекотал, словно гигантская птица, и шагнул к ней.

Шарот снова попятилась, но спина уперлась в холодный камень стены. Бежать было бессмысленно. Тварь, несомненно, была быстрее нее.

«Наверно, более глупой смертью уже давно не погибал ни один боевой агент. Лучше бы я дождалась Нохта», — подумала Шарот, ускоряя свое тело для схватки врукопашную. Хотя она прекрасно понимала, что шансов против стоящей перед ней машины смерти у нее практически нет. Если, конечно, не случится чудо.

Впрочем, в чудеса она уже давно не верила.