21

— Что-то я вообще ничего уже не понимаю, — подпирающая стену Ирина, сложив руки на груди на манер капитана Немо из старого фильма, удивлённо дернула плечиками, — договорились они с этим хмырем, что ли? Куда оба ушли-то?

— Хрен его знает… — привычно отозвался Данила, в который раз проводя ревизию собственных карманов в надежде отыскать там что-нибудь более полезное для побега, нежели полупустая пачка сигарет, одноразовая зажигалка и три винтика от наружной крышки системного блока. Любимую крестовую отвертку, с которой сисадмин вообще никогда не расставался, при обыске, увы, отобрали. А с ее помощью можно было бы попытаться что-нибудь сделать (что именно сделать, Данька и понятия не имел, но эта мысль отчего-то казалась ему очень актуальной — видимо, оттого, что не позволяла зацикливаться на их весьма плачевном положении).

Впрочем, делать — ни с отверткой, ни без помощи оной — ему ничего не пришлось: ведущая в коридор дверь внезапно раскрылась, и в проеме показался знакомый силуэт молодого доктора, из-за спины которого выглядывал пока еще не знакомый сисадмину Иринин брат.

— Привет, чем занимаемся? — как всегда в подобной ситуации, сморозил Игорь первое, что пришло на ум. — Соскучились?

— Очень, — искренне ответила Ирина, с нескрываемым облегчением глядя на входящего следом брата. Ну все, теперь ей, слабой женщине (сильной, конечно же, сильной, просто… не до такой же степени!), можно немного расслабиться. Рядом целая куча мужественных парней, которые обязательно придумают, что им делать. Искушенный во всех на свете технических премудростях любимый, закаленный в огне самой настоящей войны обожаемый брат и весьма решительный на вид молодой доктор, который в случае чего обязательно окажет им всем первую помощь… Да, теперь можно расслабиться!

Увы, надежды девушки не оправдались с первыми же сказанными «решительным на вид» молодым доктором словами.

— Тогда пошли. Нас ждут. — И, видимо верно истолковав брошенный на него удивленный девичий взгляд, пояснил: — Кто не понял — мы все в плену. И сбежать, боюсь, не удастся. — Игорь очень кратко обрисовал «подвальной» части их команды нынешнюю ситуацию. Закончив, конечно же, наболевшим: — Данечка, гейтсовец ты мой дорогой, объясни мне, тупому, какого хера за мной поперся? Еще и дев… ушку за собой потащил?

Даниил немедленно надулся:

— Ну вот, начина-а-ается… Между прочим, исключительно влекомые переживаниями за попавшего в беду друга, поперлись мы в мир сей, неизведанный и исполненный опас…

— Кончай! — Несмотря на весь свой обычный оптимизм, сейчас Игорь на шутки настроен не был. — Если б не ты, сидели бы мы сейчас у меня дома и пиво пили. Говори нормально, что ты там нарыл? Только покороче — у нас минуты три на всю дорогу… Без обид! — рявкнул он, увидев, что друг собирается начать спорить.

— Оки, — подозрительно быстро согласился товарищ. — Если кратко, то… Ты помнишь, когда тебя током шарахнуло?

— Ну? — Игорь кивнул на дверь и посторонился, пропуская вперед Андрея с сестрой.

— Ну и то, что на самом деле компьютер воспринял это как команду на запуск телепортационного процесса. Сюда, в этот мир. А потом ему, как я понял, энергии не хватило и не удалось завершить процесс. Ну вроде как если ты что-то из одной папки вырезаешь и в другую вставляешь. Если вставить не сумел или вдруг другая команда пошла — что бывает?..

— Ну… типа отмена. Информация остается на прежнем месте…

— Вот именно! Когда энергия закончилась, ты как раз в портале был, без сознания, правда. А телепортация — это знаешь что?

— Что? — вымученно спросил медленно шагающий доктор, ощущая, что объяснение ему вряд ли понравится. Так и оказалось.

— Это значит, что тебя сначала… э… разрушают в исходной точке, а потом заново собирают в конечной! Ну на атомы там или на молекулы, я не вдавался.

— И что? — внутренне похолодев, негромко осведомился Игорь, разум которого уже терзало какое-то страшное, но пока еще не облекшееся в словесную форму подозрение.

— А то, что поступила команда на отмену и тебя собрали обратно. Только знаешь в чем проблема? — сисадмин замолчал, с интересом оглядывая интерьер холла, в который они как раз входили.

— Да-а-аня…

— Проблема, точнее, проблемы в том, что… не, блин, ты так ничего не поймешь… — Данька обменялся взглядом с ободряюще улыбнувшейся ему Иришкой. — Тут же еще и в браслетах дело… Главным образом как раз в них. Короче, помнишь те сообщения, где про ДНК всякие говорилось и про какие-то ошибки? — Дождавшись утвердительного кивка друга, сисадмин продолжил: — Так вот. Когда твоя кровь попала на браслет, на второй такой же попала кровь Андрея. Совпало так, понимаешь? Капля твоей крови и капля его одновременно попали на два разных браслета и запустили процесс анализа ваших ДНК… ну процесса их перепрограммирования, что ли. А браслет — это что-то типа матрицы памяти, вроде нашей «флэшки» для записи и хранения информации. И до вас там уже была записана информация двух разных людей, прежних владельцев браслетов, понимаешь?

— Нет, — честно сказал Игорь, подталкивая друга в нужном направлении — по коридору направо. До дверей кабинета оставалось идти совсем немного.

— Счас поймешь. Чтобы записать на браслет инфу о твоей ДНК, нужно сначала удалить или заменить старую. А энергии уже не хватало, вот и произошла ошибка. Та, о которой мы с тобой и читали. Понял?

— Еще нет, — сжав зубы, выдавил доктор, бросив короткий взгляд на вслушивающегося в сбивчивую речь Данилы Андрея.

— Из-за этой ошибки на твоем браслете и на браслете Андрея оказалась одновременно записана информация о структуре твоей ДНК, его ДНК и ДНК еще двоих, совершенно левых людей — бывших хозяев обоих браслетов!

— Что за чу… — Игорю показалось, что его с размаху ударили под дых — он уже все понял. И, как оказалось, не только он.

— Данила, ты имеешь в виду, что у нас с Игорем сейчас… двойной комплект этой… ДНК, так, что ли?

— Не совсем. — Остановившийся напротив ведущей в кабинет двери, Даня тяжело вздохнул и, посмотрев на Андрея, докончил: — Не двойной, мужики, а четверной… У Игорехи — твой и еще двоих, у тебя — его — и этих же двоих. Вы уникумы, пацаны!..

Верховный, он же главный сторож «земного» портала, по-прежнему сидел в кресле. Только теперь на его лице играла какая-то непонятная «всепонимающая» улыбка. Чем она вызвана, Игорь догадывался.

— Вы, я так понимаю, все слышали? — заявил он, по-хозяйски кивнув непонимающей ни слова Ирине на единственное кресло. — Садись, Ириш, мы пешком постоим, — и продолжил, вновь переходя на понятный лишь ему и Андрею чужой язык: — Кстати, а как это вы поняли, о чем мы говорили? Мы же по-русски разговаривали?

— О да! — Почти искренне улыбнулся тот, демонстрируя Игорю тоненький проводок, уходящий прямо в ушную раковину. — Куда уж мне понять ваш варварский язык… Ты по-прежнему недооцениваешь возможности чистой науки. Так что можете и дальше разговаривать на своем языке — я пойму. Тем более что вы с вашим молчаливым другом интересуете меня все больше и больше. Итак, — он перевел взгляд на Данилу, — продолжайте, пожалуйста. Ваш рассказ… это то, о чем я мог только мечтать. Люди с увеличенным в четыре раза набором генов, способные проходить из мира в мир без каких-либо технических средств и находиться внутри портала неограниченное время… потрясающе! Поздравляю, подобных открытий не было, пожалуй, с самого мига Творения, в который так верит ваш друг! Продолжайте же…

Игорь замер, что называется «с открытым ртом»: теперь Верховный вполне сносно говорил по-русски — легкий акцент при желании можно было бы даже и не заметить.

— Кто он такой? — мрачно осведомился Данила, рассматривая сидящего напротив человека. — Мы что, ничего не можем ему сделать?

— Абсолютно ничего. — Игорь отошел к письменному столу и оперся о столешницу. Поколебавшись, Андрей последовал его примеру — смысла находиться рядом с сестрой он не видел: демонстрация возможностей энергетического поля не оставляла ему, возникни такая необходимость, никаких шансов ее защитить. Оставалось надеяться, что Игорь что-нибудь придумает, а уж он не подведет… В конце концов, вполне разумный приказ «не разглагольствовать и ждать момента» никто не отменял, а в том, что этот момент он не упустит, парень нисколько не сомневался.

— Жаль, а то бы… — Данила вздохнул. — А о чем говорить-то?

— О том, чего мы с Андреем еще, блин, не знаем. Дань, не придуривайся, рассказывай, что еще узнал, а на него внимания не обращай. Дай хоть перед смертью про себя, любимого, еще что-то эдакое узнать!

— Ладно, — смирился системный администратор, — слушай. Короче, к тому моменту, когда тебя током шибануло, вся эта информация про ДНК уже была записана на браслетах — и твоем, и Андрея. И когда знакомая тебе операционка восприняла электрический разряд как команду активации, она попыталась перенести тебя сюда, но не смогла — УПС сдох…

— Что?

— Ну это я образно… Энергии ей не хватило, и она попыталась одновременно сделать сразу несколько дел: завершить твой неудавшийся прыжок, упорядочить генетическую инфу на обоих ваших браслетах и самоустановиться на твой комп. Ну и… того, глюкнула, конечно. Перегруз процессора, и все дела.

— Подожди, — то, о чем рассказывал Данила, оказалось настолько интересным, что Игорь и на самом деле ухитрился позабыть о присутствующем в кабинете хозяине, — а откуда она на мой компьютер-то самоустановилась? Чё-то я так и не понял…

— Хорошо слушаешь, внимательно! — похвалил друга сисадмин. — Тут, короче, на орбите спутник висел, что-то вроде дистанционной телепортационной станции. Вот из-за него-то эта фигня как раз и завертелась.

— Какой еще спутник?! — подозрительно переспросил Игорь. — Спутник-то откуда?

— Отсюда, — неожиданно подал голос сидящий в кресле человек. — Весьма примитивная орбитальная телепортационная станция типа «Окно». Утеряна во время неверно рассчитанного сверхдальнего прыжка в прошлое вашей планеты. Эти… наши предшественники, о которых я вам уже рассказывал, ухитрились забросить ее на двадцать миллионов лет в прошлое Земли и там потерять. Тупицы!.. — Он вновь замолчал.

Выяснять, откуда ему это известно, друзья не стали. Тем более что вошедший во вкус сисадмин уже продолжил свой подходящий к концу рассказ:

— Ну вот, в итоге у тебя, Игорыч, стоит на компе прога из две тыщи двести пятого, вы с Андрюхой имеете самый сложный в истории генетический код и можете пользоваться порталами… ну напрямую, что ли. А над Землей висит допотопный спутник, из-за которого вся эта шняга и случилась…

— Что такое «прога», «комп» и «шняга»? — неожиданно заволновался Верховный. — Неологизмы? На каком языке он говорит? Это русский?

— Это новорусский! — мстительно пояснил доктор. — Теперь на нем все чисто-конкретные пацаны базарят, когда на стрелу едут или на бумере к телкам.

— Кошмар! — Верховный недоверчиво посмотрел на Игоря, однако переспрашивать ничего не стал. — Тупик, полный тупик.

— Ага, — поддержал шутку товарища сисадмин, — недавно вот в инете шухер был, когда нашенские хакеры ихний бундесовский сервак центровой dos-атакой без понтов положили…

Он не договорил и испуганно вскинул перед собой руки, словно пытаясь оттолкнуть от себя что-то невидимое — хозяин кабинета привел в действие один из зловещих энергетических коконов.

— На ребятах уже тоже свой контур замкнули? — хмыкнул Игорь, понимая, что шутка зашла слишком далеко. — Отпустите его… пожалуйста, я прошу. Вам все равно ведь нужны только мы с Андреем, — последнюю фразу он специально сказал на местном языке.

Хозяин кабинета едва заметно кивнул, убирая руку с пульта, и обессиленный короткой борьбой Данила мягко осел на покрывающий пол ковер. Ирина, которая лишь сейчас поняла, что с ее другом что-то происходило, упала на колени рядом.

— Даньк, ты чего? Тебе плохо, да? Больно?

— Контур можно захлопнуть и мгновенно, — ни к кому конкретно не обращаясь, сообщил Верховный, изогнув тонкие губы в слабом подобии улыбки, — так что не советую больше со мной так разговаривать. Кстати, я изменил настройки, и теперь вы не сможете выйти из этой комнаты. Так на чем мы остановились?

— Данила, откуда мы знаем их язык? Откуда знаем, что такое этот Предел? — убедившийся, что с товарищем все в порядке, Игорь все-таки задал оба давно интересующих его вопроса — пожалуй, последних, ответа на которые он так и не получил.

Ответил, однако, вовсе не вкушающий ласку будущей супруги («ой, какие мы оптимисты…») Даниил, а сам предводитель «нового человечества»:

— Не понял еще? Может, и про генетическую память не слышал, доктор? — данное обращение, похоже, стало для него одним из ругательств.

— Слышал, — буркнул пристыженный Игорь, припомнив, что такая теория — о возможности генетически обусловленной передачи потомкам накопленной в течение жизни информации — действительно существует.

И судя по всему, он только что доказал истинность этого весьма спорного предположения. Ничем иным, кроме как генетической памятью доставшихся ему «в наследство» наборов чужих генов, объяснить свои новоприобретенные знания он не мог.

Вот так ничего себе… а он-то удивлялся: как это ему удалось, пользуясь одной только резиновой дубинкой, так легко справиться с теми ребятами на холме? Похоже, от десантника Андрея ему достались неплохие боевые навыки. Правда, по-прежнему непонятно, как им обоим удается свободно находиться внутри портала. Судя по нескрываемому удивлению Верховного и рассказу Даньки, прыжок — это лишь бесконечно малый миг, уловить который человеческим органам чувств не под силу, но будем считать, что это тоже подарок от прежних владельцев браслетов. В конце концов, у рожденных за Пределом людей из далекого будущего, не раз и не два попадавших под воздействие телепортационного поля, вполне могли сформироваться какие-нибудь генетические отличия от тех, кто никогда под оное воздействие не попадал. Короче, ладно, как гипотеза сойдет, а там посмотрим.

— Вот и славно. — Верховный расслабленно вытянулся в кресле. — В принципе я узнал все, что меня интересует. Вы — храбрые молодые люди, но на этом я, пожалуй, буду считать наш разговор оконченным. Извините, но нам пора прощаться. Впрочем, двоих из вас, — он с усмешкой взглянул на стоящих рядом Игоря и Андрея, — я все-таки попрошу еще немного задержаться…

Рука хозяина кабинета незаметно скользнула вбок, ложась на пульт. О том, что за этим последует, Игорь догадывался: ни Данька, ни Ирочка лысому уже не были нужны. Двух подопытных кроликов с учетверенным геномом ему было вполне достаточно. Что ж, погибать — так в честном бою и всем вместе. Толкнув бывшего миротворца локтем, Игорь поднял ствол так и не выпущенного из рук автомата. Андрей все понял и, смерив товарища благодарным взглядом, сделал то же самое. Защитное поле — защитным полем, обещанная супротивником собственная неуязвимость — неуязвимостью, но если попытаться сосредоточить огонь двух стволов в одной точке, возможно, им и удастся пробить его защиту. Терять-то все равно нечего…

— В голову, — коротко скомандовал Игорь, отчего-то совершенно уверенный, что товарищ понял его задумку. Лицо Верховного исказила гримаса, нечто среднее между зловещей полуулыбкой и презрительной ухмылкой. Так обычно смотрят на навязчивое насекомое, перед тем как без всякого сожаления прихлопнуть его свернутой газетой. Лежащая на пульте рука слегка напряглась и…

И отдернулась в сторону, словно вспугнутая внезапно донесшимся из-за двери топотом — по коридору кто-то бежал. И этот кто-то явно очень и очень спешил.

— Дверь! — на сей раз скомандовал Андрей. Игорь послушно вскинул автомат к плечу и, развернувшись в указанном направлении, выцелил узкую щель между неплотно прикрытыми лакированными дубовыми створками. Теперь все — за исключением Андрея, продолжавшего удерживать в секторе огня вражеское кресло, — смотрели в одну сторону.

Наконец шаги смолкли, и раздался осторожный стук. Впрочем, дожидаться разрешения хозяина кабинета не стали, и в раскрывшейся двери показался Уже знакомый парень — тот самый, что тяжелее всех Перенес короткое знакомство с Игоревой резиновой дубинкой. С опаской посмотрев на направленный на него ствол и чисто автоматически дотронувшись до малинового отпечатка на собственном лбу, он осторожно заглянул в помещение.

— Верховный, там…

— Сюда, — с яростью в голосе прошипел тот в ответ, — подойди! Я ведь просил, чтобы никого не было…

— Там… — задыхаясь, повторил парень, бочком протискиваясь в кабинет и не сводя зачарованного взгляда с направленного на него оружия. — Только что сообщили, что на орбите…

— Стой, идиот! — рявкнул Верховный. — Экран!

Однако было уже поздно — наткнувшийся на невидимую преграду парень резко остановился и, нелепо взмахнув руками, опрокинулся на спину.

— Кретин! — сквозь зубы процедил Верховный, наблюдая за размазывающим по лицу кровь из разбитого носа подчиненным, поднимающимся с ковра. — Идиот… впрочем, зато продемонстрировал моим гостям возможности защитного экрана. Что ты хотел?

— Там, — по-прежнему задыхаясь, в который раз повторил он, — наблюдатели… на орбите… сообщили… корабль… выходят на связь…

Сидящий в кресле человек зловеще прищурился и с еще большей, нежели только что, яростью в голосе зашипел, четко разделяя произносимые слова:

— И из-за этого ты посмел нарушить приказ и ворваться сюда?! Чтобы сообщить мне потрясающую новость об очередном проходящем мимо этой паршивой планетки судне?! Или — что?

— Э… это не просто судно, Верховный. Это «Акула», и они собираются высадиться на планету!

— Сколько раз можно повторять: не смей называть меня Верховн… ЧТО-О?! ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?! — Былая сдержанность покинула хозяина кабинета и он вскочил на ноги, словно подброшенный в воздух неведомой силой.

Не ожидавший подобной реакции Игорь едва удержался, чтобы не нажать на спуск. Сдвинься его лежащий на спусковом крючке палец еще на пару миллиметров — и негромкое шлепанье электромагнитной винтовки стало бы последним, что услышал в этой жизни незащищенный экраном парень.

— Это ОНИ, Верховный! — не обратив никакого внимания на начало фразы, затараторил посыльный. — Все совпадает, даже частотный паспорт их бортового маяка. Они пришли раньше!

— Заткнись! Этого не может быть! ОНИ не могли прийти так рано, у нас еще почти двадцать лет! Это ошибка, — человек обреченно рухнул обратно в жалобно скрипнувшее кожей кресло, — ошибка…

— Н-нет, не ошибка. Вот, — парень протянул ему измятый и заляпанный собственной кровью пластиковый прямоугольничек, — это снимок с орбиты. Внизу — распечатка всех их параметров. Это они…

Человек резко выбросил вперед руку… и столь же резко отдернул ее, натолкнувшись на собственный защитный экран — двухсторонний, как оказалось. И чисто автоматически ткнул пальцем в знакомый пульт на подлокотнике кресла, отключая его, — желание самолично убедиться в истинности отчего-то крайне неприятной для него новости оказалось сильнее чувства самосохранения.

У Андрея оставались считаные мгновения до того, как лысый осознает свою ошибку и включит обратно экран… или не только экран, но и смертоносные коконы. Судя по всему, рассуждать над тем, стоит ли это делать, их противник сейчас не станет. И поэтому сержант, не задумываясь, сделал то единственное, что мог и должен был сделать…

Раздавшееся слева звонкое «шлеп-шлеп-шлеп» заставило Игоря вздрогнуть и испуганно скосить глаза на товарища. Однако он все же успел заметить, куда попали выпущенные им пули: напичканный электроникой подлокотник внезапно разлетелся клочьями кожи, металла и пластика. И такими же по размерам, но совсем иными по содержанию клочьями разлетелась и вражеская кисть.

Испуганно взвизгнула Ирина, с чувством выругался не ожидавший ничего подобного Даниил, выронил пластиковый снимок парень, опустил оружие и отвернулся, решив, что все кончено, Игорь. И только бывший десантник не моргая смотрел на своего поверженного врага, из последних сил тянущегося к упавшему на пол прямоугольнику. Не зная, зачем он это делает, Андрей сделал шаг вперед и подобрал фотографию, протянув ее тому, кто только что собирался их всех убить.

Человек взял снимок в руку и несколько секунд молча изучал его содержание. Затем он так же молча отбросил его в сторону и поднял на Андрея побелевшие от сдерживаемой боли глаза.

— Что ж… может быть… вы… и выиграли… а может… все станет… еще хуже… но… все равно… вам не вернуться… назад… прощайте… — Здоровая рука резко опустилась к незамеченному Андреем второму пульту на левом подлокотнике, однако сделать что-либо он все равно не успел. Творение местных военных инженеров в последний раз отрывисто шлепнуло и ограненная вольфрамовая стрела, едва успев набрать положенную скорость, вошла ему точно в середину груди.

Тело добровольно отказавшегося от собственной духовности человека коротко вздрогнуло и с каким-то отвратительным хрустом обмякло в залитом кровью кресле, отпуская душу, в существование которой человек никогда не верил, на Суд к Тому, в существование Кого он верил еще меньше…