Глава 18
БА, ЗНАКОМЫЕ ВСЕ ЛИЦА!
У грольда Ююэя удалось узнать только одну заслуживающую внимания новость: Черный призрак, несмотря на огромную мощь своих сил, не спешит на открытую схватку. Чего выжидает рыцарь смерти и когда наступит час икс, наш военнопленный не знал. По поводу же Люциферга грольд сказал:
— Мой господин собирался направить демона из другого мира на охрану какого-то камня в Маргонском поле.
Когда Хакиса перевела слова грольда, мне сразу захотелось взглянуть на этот булыжник. Если такую силищу, как Люциферг, собираются поставить на охрану камешка, вместо того чтобы бросить в сражение, значит, тот действительно заслуживает особого внимания. А раз заслуживает, почему бы не уделить ему это внимание? Тем более, мы как раз туда и собирались.
Желающих принять участие в опасном путешествии было хоть отбавляй, но список утверждался волевым решением Гарпины. Поэтому ни Кузьмич, ни Гриф, ни Дербс в него не попали. Один оставался отстраивать разрушенный дом, второй принимал общее командование гарнизоном, а третий не мог участвовать в экспедиции в связи с особым мнением главнокомандующего. Лерху, правда, передали другой вариант: нельзя оставлять деревню без опытных командиров накануне тревожных событий.
Багет, Гарпина, Хакиса, Эльруин и два Сержа с первыми лучами солнца отправились на северо-запад. Несмотря на то что черный туман передо мной отступал, все шли в белых очках. Канал света был слишком узким в бескрайнем море мрака, а видеть хотелось как можно дальше. Роль проводника с первых шагов возложил на себя четвероногий участник экспедиции. Он двигался в трех шагах от нас, постоянно останавливаясь и прислушиваясь к подозрительной тишине.
На удивление, часа два никто не беспокоил. Видимо, сегодняшний урок не прошел даром для ночных тварей, и желающих становиться на нашем пути пока не было.
— Скучно идем, — расхрабрился Багет, который всю дорогу пытался обратить внимание Хакисы на свою персону. — Так можно и позабыть про свои недюжинные магические способности. Никакой тебе практики. То ли дело в былые времена… Вам, случайно, не доводилось видеть, как действует заклинание трехглавого тюльпана?
Князю так никто и не успел рассказать про словесную дуэль двух женщин, состоявшуюся накануне днем. Он попал лишь на заключительную часть, из которой трудно было сделать правильные выводы.
Девушка, несмотря на свой жесткий характер, обладала ангельским терпением: она просто слушала и не перебивала. Я думал, монолог князя прервет ведунья, однако бабка только усмехалась и, судя по всему, заняла выжидательную позицию. Эл шел замыкающим и не вмешивался, хотя на островке он был единственным мужчиной, на ком подолгу задерживался взгляд Хакисы.
— А вы когда-нибудь видели, как цветет чергунь? — сделал очередной заход разговорившийся маг.
— Ну что вы, князь, я не так долго, как вы, живу на этом свете и не могла повидать всего. А вы знаете, как с живой женщины плетью снимают кожу только за то, что она плохо посмотрела в сторону своего хозяина? Так вот, я за последний год наблюдала лишь подобные прелести, — отбрила красавица и, оставив опешившего Багета, ускорила шаг.
— Получил? — бросила ему Гарпина. — Ну совсем девчонку извел. Неужели вы, мужики, сами не видите, как женщина к вам относится? Нет, пока по зубам не получит, не поверит, что не мил. А некоторым и того мало.
— Мне достаточно, — отозвался князь. — А что вы хотели? Я в своей жизни столько женщин пропустил — подумать страшно! Вот и размяк. Но больше не буду.
Все мы не без причуд, но Багет — мужик хороший. Другой бы обиделся, ушел в себя, а этот сразу побежал вперед и извинился.
— А вы заранее знали, что она его… гм… деликатно отошьет? — обратился я к ведунье.
— Насчет деликатности не была уверена, но нечто подобное ожидала.
— Любопытно почему?
— Любопытные кошки без хвоста ходят, — незлобиво заметила Гарпина и, усмехнувшись, добавила: — Да я с ней, как с самой собой, встретилась. С той, что жила в Долине более десяти веков назад.
Памятуя о том, что Гарпине год назад исполнилось тысяча сто двадцать лет, я сделал в уме несложные вычисления. Да, хорошо в сотню годков выглядеть на неполные шестнадцать.
Через полчаса произошла рокировка участников путешествия: впереди шли мы со шныриком, в центре Багет со старушкой, а сзади молодежь.
Неугомонная ведунья опять что-то надумала, и это «что-то» никак не вязалось ни с ситуацией в Долине, ни с нашей военной операцией.
— Эльруин, — обратилась она к шагающему в одиночестве парню, — ты бы рассказал девушке о наших краях.
Не иначе, сговорились. Для Хакисы это явилось сигналом к действию. Она словно приклеилась к юноше и больше от него не отходила. Я удивленно посмотрел на старушку, но та ничего не ответила, и только взгляд однозначно говорил: «Тебе все равно не понять». Что ж, вполне допускаю — она ведунья, ей по должности полагается видеть дальше других.
Неожиданно шнырик издал пронзительный сигнал тревоги и с разбегу прыгнул мне на плечо. Все его поведение предупреждало об опасности.
— Спокойная жизнь закончилась, — решительно заявила старушка. — Багет, тебе, что ли, приключений на одно место не хватало?
— Да, да, — подхватила Хакиса, — мне так хочется посмотреть на заклинание трехглавого тюльпана.
— Ладно вам смеяться, девчонки. Я же извинился.
— Если я не ошибаюсь, мы входим во владения грольда Июая, того самого, которому нужно было передать донесение, — уже серьезным тоном сказала девушка.
— Вот сволочи! Они уже и землю нашу меж собой поделили! — возмутилась Гарпина.
Несмотря на отсутствие видимых причин для тревоги, меня не покидало странное ощущение, как будто нас рассматривают через оптический прицел. Напряжение чувствовалось в каждом из членов нашей команды, может, поэтому громкий голос Гарпины произвел эффект разорвавшейся гранаты.
— Встать в шеренгу! — Ведунья подняла руку на уровень плеча, обозначая линию построения. — Быстро!
Тон старушки не оставлял времени для размышлений, и все вмиг выстроились по прямой.
— Сейчас будем в прыгалки играть. Кто шибко зрячий, должен видеть движущийся по траве бугорок. Для остальных приказ: на мой счет «три!» подпрыгиваете как можно выше. Кто-то больно умный «косую дугу» на нас натравил.
Присмотревшись, я заметил впереди набегающую волну высотой с ладонь. Складывалось впечатление, что под ковром земной поверхности протаскивают длинный шнур, порождая этим земляную волну. Счет «три» прозвучал, когда до шеренги оставалось менее полушага.
— Ну, все успели? — строго спросила Гарпина. — Теперь смотрите в оба: таких сюрпризов еще много будет. Эл, развернись назад — волна будет возвращаться.
Мы уже раз пять подпрыгивали по сигналу старушки, когда услышали голос Эла:
— «Косая дуга» сзади, большая.
Надвигающийся бугорок достигал полуметра в высоту, и пришлось прыгать гораздо выше.
— При встрече друг с другом волны усиливаются. Эта встретилась пять раз, во столько же и выросла, — поделилась наблюдениями ведунья. — Эл, у тебя идеи есть?
— Сейчас попробую одну, если никто не возражает, — отозвался юноша.
Возражений не последовало, и Эльруин, сильно оттолкнувшись от земли, высоко подпрыгнул и приземлился с таким грохотом, словно за время нахождения в воздухе набрал вес слона. У него под ногами тотчас образовалась воронка, от которой во все стороны пошла круговая волна, увеличиваясь не только в диаметре, но и в высоте.
Это ж надо так издеваться над почвой! Расширяющееся кольцо подминало под себя надвигающиеся косые дуги, как соломку, не замедляя своего хода. Вскоре мы потеряли его из виду, зато услышали чей-то оборвавшийся крик.
— По-моему, создатель «косой дуги» встретился с моим «волнорезом», — усмехнулся юноша.
— И долго твое безобразие будет гулять по земле? — забеспокоилась Гарпина.
— Никакого безобразия уже нет. Только что вы слышали короткое замыкание, и оба магических всплеска помножили друг друга на ноль. Надеюсь, зачинщику надолго запомнится собственное колдовство. Я бы не хотел оказаться на его месте.
Счет Гарпины до трех напомнил мне так и не реализованную в Тангоре идею с сонным ларчиком. Перед тем как отправляться дальше, я, с разрешения адмирала, собрал небольшое совещание и объяснил механизм действия усыпляющего порошка.
— Запомните хорошенько: если я вдруг ни с того ни с сего начну считать вслух до трех, значит, что-то задумал и с последней цифрой дышать запрещается.
— Как, совсем? — встрепенулась Хакиса.
— Ну что вы, девушка, неужели я похож на душегуба? Коварным, конечно, бываю, но не до такой же степени! Через полминуты можете снова продолжать вентилировать легкие.
— А как же он? — указал на шнырика Эл.
— Ничего страшного, поспит часок. Уж в нем-то весу немного, донесем.
Зверек соскочил с плеча и повел экспедицию дальше.
— Багет, ты говорил, что рыцарей света должно быть пять. А как узнать кандидатов на эту должность? Или мне к каждому встречному прикладывать меч, а вдруг получится?
— Ну, не к каждому. Половину человечества можешь исключить сразу, поскольку рыцарем света не может быть женщина. Больше я ничего не помню. Знаю только, что будущие рыцари должны сами притянуться к магистру, хотят они того или нет.
— Хоть какая-то подмога. Сейчас по Долине в потемках особо не набегаешься в поисках соратников. Эл, ты не желаешь стать рыцарем? — спросил я в шутку.
— Хочет, хочет, — ответила за него Хакиса. — Мне рыцари всегда нравились.
— Где ж ты их видела? — удивился я.
— Как — где? У нас в деревне однажды проезжал по улице рыцарь на коне. Весь блестит — красота!
— Буду я рыцарем или нет, все равно ведь пойду с тобой до конца, — довольно равнодушно отреагировал на мое предложение Эльруин.
— Князь, подготовьте юношу к освещению, будем на нем эксперименты проводить. С Кузьмичом не получилось, может, с ним выйдет.
Яркая вспышка сообщила об удачном результате.
— Двое нас! — воскликнул князь, пожимая руку опешившему парню.
— И это все? — разочарованно протянула смуглянка. — А где блестящие доспехи, красивый конь?..
Договорить ей не дал грозный окрик Гарпины:
— Эй, мужики, чего отстали? Никак джентльменство проявляете: женщину с мелкой зверушкой вперед, а сами следом, если нет никакой опасности. А ну быстренько подтянуться, или я начинаю гневаться. Салаги!
— Уже бежим, — крикнул я, и мы ускорили шаг.
Первый привал устроили в полдень. Мне пришлось побегать кругами, освобождая небольшую поляну от черного тумана, пока остальные доставали съестные припасы, собранные заботливым Кузьмичом в дорогу. Колдовать в пути по пустякам бабка строго-настрого запретила.
— Сегодня после заката не самое лучшее время для прогулок, — сказала нам Гарпина еще перед отправлением с острова. — В Долине девятнадцатая ночь после третьей луны всегда считалась чуть ли не самой любимой для проникновения нечисти в наши края. А для воплощения черных задумок она уступает лишь одной.
— Какой же? — Я был заинтригован.
— Двадцать первой.
Перспектива у нас намечалась на редкость оптимистичная. Тот факт, что Гарпина не взяла в дорогу ни грамма своего любимого напитка, настораживал сам по себе, а с ее комментариями — и подавно.
— Где мы хоть находимся? — попытался узнать я, разворачивая карту.
— Приблизительно здесь, — почти не глядя, ткнула пальцем ведунья на границу Межозерья и Черных болот. — К ночи выйдем на край Маргонского поля.
— Если в пути не будет задержек, — вспомнились мне слова Унга.
— А ты поменьше беду кликай! Будто нам ее в последнее время недостает, — строго посмотрела Гарпина.
— Так вот кто во всем виноват, — хотел я развить тему вглубь и вширь, но шум с той стороны, откуда мы пришли, вмиг прогнал игривое настроение. Накаркал.
На поляне появилось около двух десятков воинов. Неужели снова сэры? Точно, они. Вон и амулеты на шее болтаются. Опять придется драться! И — самое обидное — перед обедом.
— Мужики, есть возможность послужить настоящему делу! — раздался бодрый голос, и из толпы вооруженных людей вышел рыцарь.
Я никак не мог вспомнить этого человека, но в том, что встречался с ним, и не раз, был уверен.
— Этот мастер два раза ломал мне меч, — продолжал вышедший. — А все почему? Потому что оба раза я был не на той стороне. В третий раз пусть лучше мое оружие послужит ему, чем придет в негодность.
Наконец-то вспомнил — капитан Виркус. Тот, что служил наемником сначала у барона Гнитряса, а затем у самого Метрогила. И хотя оба раза он являлся моим противником, его достойное поведение невольно вызывало уважение. А тот факт, что под угрозой смерти воин не бросил оружия, укрепил мое мнение о Виркусе как о противнике, с которым стоит считаться.
— Капитан, неужели тебе по-прежнему дома не сидится? — вышел я навстречу старому знакомому, и мы обменялись рукопожатием.
— А чего сейчас дома высидишь? Вот собрал ребят посмелее — играем в тумане в прятки. «Кто не спрятался, я не виноват» называется. Мы решили не дожидаться, пока ночные твари заявятся на порог нашего дома. Когда все летит в тартарары, одни спиваются, другие пытаются спрятаться за семью замками, а мы решили нападать. Благодаря амулетам их магия на нас не действует, а хорошие бойцы среди нечисти встречаются нечасто.
— А я встречал и неплохих бойцов.
— Ты, наверное, имеешь в виду серых мавров с двуручными мечами?
— Странное, но точное название.
— Нет, с ними мы не сражаемся. Для этого дела у меня в отряде четыре лучника имеются. Но ты мне лучше другое объясни. Почему везде ночь, а у вас на поляне день? Прямо как у людей.
— Объяснять слишком долго, пойдем, я лучше тебе покажу.
Приятно чувствовать себя фокусником, когда целый отряд взирает на тебя как на восьмое чудо света.
— Ну и дела! — протяжно вымолвил капитан. — А мы с мужиками думаем — что за световая дорожка? Но раз она нас сюда вывела — это судьба. Серж, ты, случайно, войско не собираешь?
Ответить я не успел.
— Эй, мужики, хватит друг другу любезности строить! У нас по плану обед, так что либо принимайте участие, либо не мешайте, — грозно прикрикнула Гарпина.
— Наш адмирал, — кивнул я в сторону ведуньи. — Строгий, но справедливый. По вопросам личного состава — к ней. — И мы направились к центру поляны.
Перекусили довольно быстро.
— Не знаю, у кого ты там капитан, — сказала Виркусу старушка, — а в моем войске будешь капралом. Подумаешь, два десятка бойцов привел! У меня тут каждый сотни стоит.
— Да я с вами хоть последним солдатом. Еще утром хотел в другую сторону идти, но вдруг какая-то сила все планы перекроила.
Я сразу вспомнил слова Багета.
— Сила, говоришь? Стань-ка на одно колено, еще фокус покажу.
Яркая вспышка после моих слов посвящения превратила недоуменное выражение на лице Виркуса в обалдевшее.
— За всеми разъяснениями к князю, — указал я на бывшего ужастика.
Ночь накрыла нас возле самых границ Маргонского поля. Тот, кто назвал эту местность полем, обладал недюжинной фантазией или извращенным чувством юмора. Каменистые выступы здесь резко переходили в глубокие овраги, сменяемые огромными холмами и обширными воронками. Ровные площадки встречались настолько редко, что воспринимались как подарки судьбы. Спасибо Элу за очки ночного видения и Кузьмичу за то, что заставил взять приличный запас этого чуда волшебной инженерии. Без приборов, позволяющих смотреть сквозь мрак, половина нашего отряда превратилась бы в калек в самом начале пути по непрекращающимся буеракам.
— Кто же все так исковеркал? — спросил я Гарпину как старшую из присутствующих здесь женщин.
— Чего не знаю, того не знаю. У нас эти земли не особо многолюдные. Путешественников тут встретишь нечасто, местных тут просто нет. Помнишь красных карликов возле Кривого замка? Где-то среди этих холмов обитают. Но они — существа кочевые, по всей Долине шастают, а на Маргонском поле лишь весной собираются.
— Зачем?
— Ты чего не в меру любопытный на ночь глядя? Любовь у них весной по графику. А у карликов считается: кто зачат на Маргонском поле, тот даром что мал, зато силен. Все понятно?! — сказала старушка тоном, отбивающим охоту продолжать расспросы.
Сила малоросликов меня удивила при первой же встрече. Их топоры казались неподъемными, тем не менее карлики орудовали ими с завидной легкостью.
С этими мыслями я и отправился за торчащий из земли кусок скалы, отмеченный большой буквой «М». Уже собираясь вернуться, заметил пролетевшего мимо шнырика, который издавал какие-то странные звуки.
«Куда его понесло?» — мысленно пробурчал я, направляясь за беглецом. Идти пришлось недолго — мелкий Серж обнаружился сразу за ближайшим каменным выступом.
— Ты чего здесь делаешь? А ну домой! — Рука внезапно потянулась к обжигающей родинке, но было поздно.
Шнырик прыгнул прямо на меня, превращаясь на лету в огромную жабу. Внутри нее даже сквозь белые очки Эла ничего не было видно, а когда зрение вернулось, я очутился совершенно в другом месте.
И все бы ничего, если бы я там оказался один. Так нет же, меня окружили пятеро мрачных парней, и их намерения не оставляли никаких сомнений в том, что кому-то сейчас не поздоровится. Меч в мгновение ока оказался в моих руках, но в этот раз вел себя не особенно радостно: вместо ярких переливов всеми красками он испускал тусклое свечение. «В данном месте и в данное время у нас нет шансов», — «оптимистически» отозвался металлический голос. «И зачем снял куртку? — ругал я себя последними словами. — Сонькин подарок сейчас был бы как никогда кстати». Бойцы стояли молча, как будто чего-то ждали. Они не имели массивных доспехов, не отличались крупным телосложением, но во взгляде каждого сквозила спокойная, убийственная уверенность в своих силах. Секира, палаш, булава, сабля и два ятагана служили оружием этой пятерки. Все разные, а собрались вместе. Неспроста.
— У тебя два выхода отсюда, магистр, — проскрежетал сухой голос, и мне впервые удалось увидеть Черного призрака без лошади. — Либо ты продаешь мне свой знак и мы расстаемся друзьями, либо мы отделяем знак Дарго вместе с головой. Ни тебе, ни мне он уже не послужит, но и беспокойства никому не доставит.
Любезный собеседник не спешил входить в кольцо, образованное устрашающими воинами, и у меня мелькнула мысль: «Раз он чего-то боится, значит, не все так плохо».
— А почем нынче знаки? Один знакомый маг обменял такую штуку на долголетие и колдовское могущество, но он тогда еще не знал, что продает, — начал торговаться я.
— Метрогил дураком был, дураком и помер. — Рыцарь смерти ходил по кругу за спинами своих воинов. — Но тебе я всякую мелочь предлагать не буду. Даю самую высокую цену — жизнь.
— Интересно, на одну минуту или на час после того, как знак Дарго станет твоим? Так я за это время даже к друзьям не успею добраться, чтобы похоронили как следует. — Я специально закинул удочку, хотя понимал, что он может и не клюнуть.
Уловка удалась, поскольку собеседник махнул рукой в сторону и сказал:
— Твои друзья в пятнадцати минутах ходьбы отсюда. Но срок я позволяю оговорить отдельно. В пределах от минуты до часа я могу гарантировать. — Кашляющее карканье, скорее всего, являлось смехом над собственной, как ему казалось, удачной шуткой.
— Я подумаю над столь любезным предложением. Не сочти за труд ответить на один вопрос: ты где своих ребят нашел?
— Нравятся? Это гвардейцы тьмы, я их триста лет по одному собирал, — не без самодовольства ответил собеседник.
По указанному Черным призраком направлению я наметил ориентир движения к своим, осталось только дождаться полночи. По часам оставалось еще полминуты, когда Черный призрак переступил круг, составленный из своих подданных.
— Ну, все, магистр, полночь. Время раздумий закончилось, я приступаю к реализации второго варианта. — И он вытащил узкий меч, украшенный на конце рукоятки пятиугольником, сияющим синим светом.
«Вот куда ты пристроил знак Магистра Синей Ночи», — подумал я. А вслух сказал:
— Нет, милейший, сегодня у меня не то настроение. Давай отложим до следующего раза. А сейчас извини, дела. Ухожу я от вас. Какие-то вы недобрые.
С этими словами я ущипнул себя так, что чуть не вскрикнул. Невесомость, жарко, холодно, опять жарко и ощущение яркого света, даже через очки и закрытые глаза.
В комнате полуденного света никого не было. Я поздоровался с собственным изображением на портрете и направился в прихожую башни Орфа.
— Эй! Дома есть кто?
Мурлыканье Кристи сообщило о наличии хоть какой-то живой души. Кошечка подошла и начала принюхиваться. После общения с мохнатым Гроу она казалась мне воплощением грации. Опознание свой — чужой состоялось, и независимое животное вернулось к любимому коврику.
Зная, как непросто возвращаться в Малиновую башню, я опасался покидать ее стены. Вернуться обратно в Долину мог лишь в течение этого часа, поэтому решил не рисковать. Жаль, что портрет обеспечивал обратную доставку в ту же точку, а не туда, куда необходимо. Хотелось верить, что те ребята не настолько настырные и не будут ждать того, кто так легко обвел их вокруг пальца. Должны понимать — могу вернуться не один. Ладно, подожду минут пятнадцать — и назад. И почему здесь нет мобильных телефонов? Уж в Сонном-то царстве могли бы себе придумать.
— Кристя, это я, — раздался голос Ларика.
Юноша вошел в прихожую. Судьба, по-моему, чересчур строга к парню. Помимо перевязанной руки, у него теперь полголовы закрывала марлевая повязка.
— Привет, юноша! В какие передряги умудрился попасть на этот раз?
— Здравствуйте, — засиял он одним глазом и тут же споткнулся о собственные ноги. — Мне сбегать за принцессой?
— Думаю, не стоит. У меня слишком мало времени. Да и Сонька с Орфом наверняка заняты. Ты не знаешь, как пользоваться зеркалом обозрения? Мне бы узнать, что сейчас творится на том месте, откуда я перенесся.
— Знаю, мне Ипсона показывала. А в этом, — он указал на бинты, — сам виноват. Неудачный эксперимент.
Интересно, у него когда-нибудь бывают удачные?
— Я, когда придумывал ядреного колобка, — с воодушевлением начал рассказывать юноша, — не учел, что на первой стадии (в виде ядра) он может попасть в голову еще до того, как узнает — друг это или враг.
— Так это твоя выдумка? Молодец, в прошлый раз твое изобретение меня сильно выручило. Только не слишком ли оно строгое?
— Оружие не может быть другим.
— Оружие?!
— А что делать? Лучшее средство против нелегальных монстров — ядреный колобок. Вылетает к любому подозрительному. Если опознает, то поможет найти дорогу, а с чужим встретится — уничтожит.
Мы поднялись на второй этаж.
— Кладите сюда руку и попробуйте представить необходимую местность.
В зеркале появилось изображение знакомой полянки. Дожидаться меня не стали, хотя сюрприз оставили. Небольшая жаба сидела на камне шагах в пяти от той точки, где я оказался в окружении гвардейцев Черного призрака. Именно этот камень был мною избран как один из ориентиров для выбора направления.
— Спасибо, Ларик. Ты мне очень помог. Привет нашим. Пора возвращаться.
Очутившись на месте, я первым делом разобрался с земноводным, умеющим принимать образ шнырика. Жаба вспыхнула красным светом, когда на нее сверху свалился увесистый камешек, и с чувством глубокого удовлетворения я двинулся к месту стоянки отряда.
