ГЛАВА 42

Закончив читать текст, Сайрус стал изучать схемы. Районы города, через которые предполагалось везти Рамона, он знал довольно хорошо, и ему не составляло труда набросать собственную контрсхему и выделить самые подходящие для засады места.

Взять хотя бы участок дороги вдоль корпусов керамической фабрики.

Почему маршрут проложили именно здесь, было понятно — так удавалось избежать узких улочек центрального района, а заодно обойти два напряженных перекрестка.

Сайрус усмехнулся. Эти идиоты контрразведчики не подумали о том, что крыши старых корпусов заставлены башенками и голубиными домиками. Сложенные из кирпича, они представляли собой идеальные стрелковые позиции. А перекрыть дорогу парой грузовиков здесь ничего не стоило.

Тренькнул диспикер, это была Ингрид.

— Дорогой, мы с Кики уже нагулялись. Можно возвращаться?

— Возвращайтесь.

«Мы нагулялись» означало, что Ингрид обошла все вокруг и нигде на деревьях, столбах и рекламных стендах не обнаружила «новых фонарей» или «датчиков погоды» городского бюро прогнозов. Лишние погодные датчики могли оказаться следящей аппаратурой — миди-рейдерами и фокусирующими видеокамерами.

Еще Ингрид с особым интересом относилась к забытым на обочинах фургонам газовых и электрических компаний.

Вернувшись домой, она застала Сайруса в приподнятом настроении.

— Что-то интересное, дорогой? — спросил она, снимая с Кики поводок.

— Рамон жив…

— Рамон жив? — переспросила Ингрид. Ей показалось, что она ослышалась. — Не может быть!

— Раньше ты не верила, что он умер.

— Не верила, но смерть надсмотрщика, который до последнего твердил, что говорит правду, заставила меня поверить…

— Значит, парень видел человека, которого ему представили как Рамона, а потом грохнули. И не прогадали — живой свидетель самое лучшее доказательство. А вот теперь они без шума возвращают Рамона в город — в лечебницу, к своим костоломам. В рекомендациях, — Сайрус кивнул на экран ваквантера, — сообщается, что возможной причиной возвращения Рамона может быть успешная разработка ключа для снятия блокировки с его мозга. Понимаешь, чем это грозит?

— Понимаю. Вся та куча денег, что лежит на счетах — сотни миллионов батов, — достанется контрразведке.

— Вот и я о чем говорю. Нам эти счета нужны до зарезу. Мы бы на эти деньги тут такое устроили — Селтик бы кровью умылся. А вместо этого мы составляем маломощные бомбы из моющих средств и растительного масла… Ух-х! — Сайрус потряс головой. От возбуждения он не мог говорить.

— Если мы вызволим Рамона, это будет замечательно, только давай рассуждать трезвее, дорогой. Может так оказаться, что нам не удастся это сделать. Или охрана окажется слишком большая, или еще что-то… Ты ведь знаешь, как это случается — вроде все спланировано, а потом маленькая неучтенная деталь, досадная случайность — и все валится. Поэтому мы должны быть готовы ликвидировать Рамона, если не удастся его спасти. Ты готов к этому?

— Я понимаю, что это может стать необходимостью. То, что знает Рамон, не должно достаться лигийцам — это не обсуждается. Убить его будет означать для меня почти то же, что убить себя, но я пойду на это.

— И этот вариант с назначением конкретных исполнителей нужно запланировать с самого начала.

— Да, нужно запланировать, — произнес Сайрус каким-то потухшим голосом.

— Ну что, нужно делать сбор? — напомнила Ингрид, чтобы отвлечь Сайруса от неприятных мыслей.

— Да, нужно делать сбор, — согласился тот. — У кого из нас близко день рождения?

— У Фелиции.

— Когда мы сможем его отпраздновать?

— Да хоть сегодня, это зависит от того, сколько осталось времени.

— Времени у нас — шесть дней. Но все же собраться лучше завтра. Так что давай обзванивай всех.

— Всех? — переспросила Ингрид, поскольку сеть их ячейки была довольно разветвленной и собирать ее всю было опасно.

— Я имел в виду только самых наших.

Под «самыми нашими» подразумевалось восемнадцать отборных боевиков — снайперов, подрывников, шифровальщиков, взломщиков ваквантерных сетей и специалистов уличного боя.

В числе этих восемнадцати была только одна пара, остальные оставались холостяками.

В маленькой армии у каждого был свой собственный мотив воевать с лигийцами. Поэтому проблем с предательством у них не возникало, хотя прежде их было не восемнадцать, а пятьдесят.

Все, кто выбывал, уходили только по уважительным причинам, получив пулю или приняв яд. На сотрудничество с врагом не согласился ни один.

— Пойди умойся и приведи себя в порядок, — напомнила Ингрид.

— Да-да, пожалуй, мне пора отправляться на пробежку, а ты прибери там, — Сайрус указал на ваквантер.

— Конечно, дорогой, не беспокойся.

Сайрус отправился в ванную, а Ингрид удалила из ваквантера все секретные файлы, затем спрятала оптический носитель в стенной тайник.

Снова вернувшись к ваквантеру, она запустила специальную программу автодозвона, рассылавшую сообщения по определенному списку номеров.

Ингрид считалась внештатной помощницей предвыборного штаба кандидата в мэры, и ей было официально разрешено пользоваться средствами рассылки.