Часть вторая

Погрузчик заклинило в самый неподходящий момент: на последнем ящике, уже наполовину спущенном с вилки. Огромный тяжеленный куб намертво заблокировал проем, ни туда ни сюда.

— А-а-а, чтоб тебя черная дыра побрала! — заметался вокруг владелец груза. — Надо бежать на склад за помощью, без БЧР тут, похоже, никак!

Капитан, сохраняя абсолютную невозмутимость, сделал ему знак успокоиться и активировал комм:

— Дэн, подойди, пожалуйста, к грузовому шлюзу.

Спустя пару минут к месту катастрофы вразвалочку приблизился худой заспанный парень в мятых джинсах и черной футболке с косой надписью «Лучший Навигатор Галактики», вытащил руки из карманов и вопросительно уставился на капитана. Тот так же молча показал ему взглядом на ящик.

Парень слегка наклонил рыжую всклокоченную голову, оценивая масштаб бедствия, потом обогнул погрузчик, вскочил на вилку и уперся в ящик правым плечом.

— Там же тысяча двести кило… — с раздражением начал грузовладелец, поперхнулся и потрясенно закончил: — …грамм.

Ящик с грохотом перевалил через порог, проскрежетал по полу и встал в нужную ячейку, осталось только закрепить.

— Все, Станислав Федотович? — зевнул рыжий, выходя из шлюза.

— Да, спасибо.

Парень кивнул, небрежно отряхнул руки о джинсы и отправился досыпать. Посрамленный погрузчик сдал назад, погромыхивая нелепо оттопыренной вилкой.

Грузовладелец уставился на капитана со смесью благоговения и ужаса. Если здешние навигаторы так суровы, какие же тогда у него киборги?!

* * *

Персональную каюту Дэн по-прежнему игнорировал, а диванчик, в отличие от свитера, был дорог не только навигатору, поэтому команда смирилась с этой блажью рыжего. Но снова заснуть не удалось — пришел Теодор, свежий и бодрый после утреннего душа, и с боевым кличем содрал с напарника одеяло:

— Команда, па-а-адъем! Солнышко встало, птички запели, кошечки замяукали!

Собственно, чертова кошка Теда и разбудила, отчего-то решив, что сегодня только он достоин наполнить ее миску. Свой пинок нахалка получила, но накормить ее все равно пришлось.

— Я в курсе, — проворчал Дэн, прикрывая лицо локтем. — И, в свою очередь, хочу поставить тебя в известность, что я лег спать всего два часа назад.

— Что ж ты так себя не бережешь? — посетовал пилот и, ухватив приятеля за ногу, рывком попытался сдернуть его на пол.

Киборг в последний миг выбросил руку вперед, уцепившись за боковину диванчика, и дальше Тед мог с тем же успехом тянуть за привязанный к ней трос. Только сам диванчик с места сдвинул.

Пилот, не угомонившись — утро действительно было солнечным и располагающим к измерению молодецкой силушки, — не выпуская ноги, обошел диванчик и аккуратно уложил напарника животом на холодный пол.

— Теодор, ты знаком с понятием «совесть», распространенным в некоторых человеческих культурах? — Дэн вынужденно разжал пальцы и поднялся. Всерьез он на приятеля не обиделся, прекрасно чувствуя разницу между дурачествами и издевательствами. Скорее наоборот: рыжему приятно было осознавать, что он может безнаказанно как огрызнуться на Теда, так и отплатить ему тем же. Но навигатор действительно не выспался и предпочел бы, чтобы пилот выражал свои дружеские чувства как-нибудь по-другому. Например, тихонько прошел мимо.

— А то! — заверил его Теодор. — Поэтому и возмущаюсь: как тебе не совестно дрыхнуть, когда я давно проснулся и жажду развлечений?

— Каких?

— Ну… Давай подеремся, что ли! — азартно предложил пилот. Транспортник третьи сутки стоял в порту Седьмого Луча (название имело некий местно-религиозный смысл, ускользнувший от космолетчиков), собирая заказы, и Теодора переполняла нерастраченная энергия. — Вместо зарядочки.

Рыжий как-то странно, будто даже с испугом уставился на приятеля.

— Я не буду с тобой драться, — тихо, но твердо сказал он.

— Почему? — изумился Тед.

— Ты человек.

— Это еще что за дискриминация? — хохотнул пилот. — Не активируй импланты, и все нормально будет, на равных. Ты же дрался с теми байкерами и с грабителями потом.

— Их я поломать не боялся.

— Меня тоже поломать сложно. Давай повеселимся! — Пилот по-боксерски выставил кулаки и азартно запрыгал на месте.

Навигатор попятился, глаза у него стали совсем несчастные.

— Ну хочешь, я просто постою? — обреченно предложил он.

Теодор сначала не понял, что он имеет в виду, а потом страшно оскорбился:

— Ты что, рехнулся?! Я же размяться хочу, а не кого-то побить! Скучно же, всю задницу уже отсидел.

— Скучно — пойдите наконец каюту из-под меракийцев вымойте, — посоветовал Станислав, заходя в пультогостиную. — А то там до сих пор клочья плесени на потолке. Или ждете, когда высохнет и сама отвалится?

— Конечно нет, — неубедительно возразил пилот. — Но мы же вроде сегодня стартовать собирались?

— Вечером, — разочаровал напарников капитан. Дэн пожертвовал сном как раз ради трассы, перепроверяя ее напоследок. — У местных жителей сегодня праздник, ежегодное сошествие с небес какого-то святого, и до шести часов все полеты запрещены.

— Они что, боятся, что мы с ним столкнемся? — хохотнул Теодор.

— Какая разница? — пожал плечами Станислав, не признаваясь, что в первую очередь тоже подумал именно это. — Надо уважать чужие верования.

— Я уважаю, — возразил пилот, — кроме тех, которые противоречат моим.

— А у тебя они разве есть? — удивился капитан.

— Конечно, — и глазом не моргнул Теодор. — Я поклоняюсь Пресвятой Троице: Светлому, Темному и Нефильтрованному. А их здесь не только на вынос — даже на розлив почитать запрещено! Прикиньте, захожу я под вывеску «Приют усталого путника», а там оказался не бар, а портовый храм. И сто пар глаз на меня сразу — хоп! Здравствуй, говорят, новый брат, зайди и раздели с нами эту прекрасную проповедь о тщете всего сущего.

Пилот так красочно изобразил ужас окруженного миссионерами каннибала, что капитан невольно содрогнулся.

— И что?

— Я сказал, что еще не настолько устал, и быстренько смылся. Ну ее на фиг, такую родню!

— Станислав Федотович! — В пультогостиную влетела Полина, воодушевленно пылая глазами. — Я в новостях прочитала, что в двенадцать часов на центральной городской улице начнется торжественное шествие, можно мы тоже сходим?

Капитан заколебался. С одной стороны, отпускать экипаж с корабля накануне отлета не хотелось, с другой — что с ними может случиться в тихом колониальном городке, где даже баров нет? Пусть и правда проветрятся перед рейсом.

— Можно, — скрепя сердце согласился он. — Только вначале все-таки уберите каюту, а то в нее даже заглядывать страшно. И в вентиляции до сих пор что-то по ночам скребется.

Теодор воодушевленно потер ладони и предположил:

— Это призрак Моси, который не смог обрести покоя и теперь будет вечно скитаться по корабельным воздуховодам.

— Призрак звенел бы цепями и выл, — не согласилась Полина. — Так что либо это упырь, либо мы выкинули не всех меракийцев.

— С тех пор уже две недели прошло, — не поверил пилот, прошлой ночью тоже слышавший странный шорох в толще стены. — Давно должны были или передохнуть, или вылезти.

— А по-моему, там просто один из клапанов засорился, — сонно проворчал рыжий, разрушив зловещее очарование тайны. — Звук аритмичный, но локальный и явно механического происхождения.

— В общем, беритесь за дело, — подвел итог Станислав. — Чем раньше закончите, тем дольше погуляете.

Дэн с тоской посмотрел на диванчик и поплелся в душ.

* * *

На выходе в город возникла небольшая, но неприятная заминка — оказалось, что по местным законам киборг должен внешне отличаться от человека. Идентификационный чип, вживленный в дельтовидную мышцу и читающийся типовым полицейским сканером, таможенника не устроил.

— Надо, чтобы всем было ясно издалека, — пояснил он, неприязненно косясь на рыжего, скромно держащегося позади приятелей. — Тем паче это «шестерка», от нее всего можно ожидать.

— Например? — с досадой поинтересовался Теодор.

— Закон есть закон, — отрезал таможенник. — Все транспортные средства должны быть с номерами, животные — в намордниках…

— Птички в памперсах?

— Будете хамить — вообще никого из космопорта не выпущу, — припугнул таможенник. — Знаю я вас, космическую матросню: все равно вам наши достопримечательности побоку, только и думаете, как бы в злачном месте напиться и побуянить.

— О, здесь все же есть злачные места? — оживился пилот.

— Это метафора, — таким ледяным тоном сказал таможенник, что Полина испугалась, как бы их не заставили надеть намордник на самого Теодора.

Как ни странно, меньше всех эта ситуация оскорбила собственно Дэна. К незнакомым людям он по-прежнему относился настороженно, и его вполне устраивала привычная роль невидимки при хозяевах.

— Пойду переоденусь, — только и сказал он, не желая пачкать любимую футболку большими голографическими штампами, переливающимися на солнце и флуоресцирующими в темноте.

— Идиотизм какой-то, — проворчал пилот, когда космолетчики наконец миновали контрольно-пропускной пункт. — Рубашку же запросто можно снять.

— Предполагается, что я до этого не додумаюсь, — меланхолично заметил Дэн.

— Ну так сними, — предложила Полина. — Он нас уже не видит.

— Зачем? — Рыжий посмотрел на подругу с искренним и совершенно логичным, с его точки зрения, недоумением: во-первых, на улице было не настолько жарко, во-вторых, если полиция вдруг решит проверить их документы, придется платить штраф.

Девушка промолчала, рассудив, что, если самого Дэна ничего не напрягает, не стоит и объяснять ему, почему должно.

Город Седьмая Волна образовался, как и большинство подобных поселений, вокруг места посадки корабля колонизаторов. Его ржавый остов торжественно возвышался на центральной площади, напоминая жителям, откуда они пришли, и одновременно о том, что черта с два они отсюда уйдут. С изобретением прыжкового двигателя проблема перенаселенности Земли и обострившейся на этой почве межнационально-расово-религиозной вражды разрешилась сама собой: недовольные землей бетонированной строили звездные ковчеги и улетали на поиски земли обетованной. Разумеется, их предводители чаще оказывались не Моисеями, а Сусаниными, но обосновавшаяся здесь община, похоже, молилась кому надо: им досталась кислородная планета земного типа, с дефицитом пресной воды, зато избытком металлов и редких силикатов, которые они успешно экспортировали.

Впрочем, религиозными фанатиками местные жители не выглядели — женщины одевались по погоде, демонстрируя обнаженные ноги и шеи, подростки с гвалтом гоняли на геомагнитных скейтах, над перекрестками крутилась реклама популярных галактических брендов. Правда, прохожих на улицах с невысокими чистенькими домиками — и в парке, куда свернули космолетчики, — было на удивление мало, да и большинство магазинов не работало. Видно, все сидели по домам и готовились к празднику.

— Какие странные скульптуры, — заметил Теодор, разглядывая стоящие вдоль дорожек глыбы с шишковатой поверхностью, похожие на измятые ребенком куски пластилина. Некоторые достигали пяти метров в высоту, другие, напротив, растекались причудливыми кляксами или составляли горки из разноцветных комьев — серых, черных, красных.

— Это не скульптуры, — с ноткой превосходства хихикнула Полина. — Это деревья.

— А где у них листья и ветки?

— На такой засоленной почве распушаться невыгодно, один жаркий денек с интенсивным испарением — и растение превратится в воблу. А эти галофиты, напротив, впитывают влагу из ночного воздуха, накапливая ее в бочкообразных стеблях. Кстати, это декоративная разновидность основной сельскохозяйственной культуры планеты.

— То есть они выращивают воду?!

— Ну да. Опреснять ее выходит дороже, к тому же жмых идет на корм скоту, а цветочные почки — в пищу поселенцам.

Теодор облизнул губы и ощутил горьковатый привкус — даже пыль здесь была просолена насквозь.

— Я все-таки убей не понимаю — чем им помешало пиво? — с отвращением проворчал он.

Женщина с трехлетним ребенком, мимо которой проходили космолетчики, неодобрительно поджала губы и повысила голос, чтобы чадо не расслышало святотатственных речей чужака.

— Тед, ты же прекрасно обходился без него почти месяц, — укоризненно напомнила Полина. — А тут пару дней, до следующей станции, не можешь потерпеть? К тому же в холодильнике у тебя еще две банки стоит.

— Меня возмущает не отсутствие пива, а ущемление в правах!

— О да, ты тут у нас самый ущемленный! — Полина заметила одну из немногочисленных работающих палаток и повернулась к Дэну: — Хочешь мороженого?

— Чего мороженого? — не понял рыжий, отвлекаясь от разглядывания гор на горизонте. Что-то его там настораживало, да и вообще киборг лучше остался бы на корабле, но не захотел портить друзьям настроение, разрывая компанию.

— Ну, просто мороженого. Лакомство такое, холодное.

— Мне тоже купи, — опередил его пилот. — Только не белое, а с какой-нибудь начинкой.

Полина сходила к палатке и вернулась с тремя разноцветными упаковками.

— Извини, с пивом не было, — ехидно сообщила она. — На, держи ореховое. Дэн, тебе шоколадное или в шоколаде? Я так и не решила, какое больше хочу.

— Давай это. — Навигатор наугад взял левое и, незаметно подсматривая за друзьями, развернул обертку. Такой еды он раньше не пробовал — на «Черной звезде» проще было раздобыть обогащенный спирт и маринованные грибочки с необычным эффектом, чем мороженое. Оно понравилось Дэну определенно больше.

Тропинка вывела космолетчиков в центр парка, занятый единственным, зато внушительным аттракционом. «Звездная горка» смахивала на огромный ком проволоки, измятой атомным взрывом. Самый высокий горб скрывался в облаках, а судя по уходящему под землю тоннелю и отголоскам скорбных воплей, напоминающих об аде, внизу строители тоже много чего накрутили. Кабинка двигалась по единственному магнитному рельсу, а временами и без него, перепрыгивая через десятиметровые разрывы и скрипя так, словно вот-вот развалится. Скрип был особой гордостью создателей аттракциона и пробирал до мозга костей благодаря новейшей технологии интрополифонии.

Полина подошла поближе, посмотрела на ценник возле кассы и содрогнулась сильнее, чем при виде горки.

— Не больно-то и хотелось, — проворчала она, чтобы унять разочарование. Прошлая (она же пока единственная) зарплата оказалась такой долгожданной, что удержаться и не развести ее на то, в чем космолетчики долго себе отказывали, было невозможно. К тому же половину денег Полина торжественно отправила маме, чтобы та наконец успокоилась: если ее дочку и распродают на органы, она, по крайней мере, в доле.

Теда с Дэном горка не заинтересовала — пилот не любил бешено мчащиеся жестянки, которыми не мог управлять, а рыжий вообще не понимал, зачем вхолостую поднимать себе уровень адреналина. К тому же эта штука неприятно напоминала ему установку для тестирования «продукции» в «DEX-компани». Но, заметив, что подруга отстала, напарники тоже остановились.

Полина наконец отвернулась от кассы — и столкнулась с незнакомым парнем хипповатой, но симпатичной внешности: брендовая майка и джинсы, легкая небритость, волосы, заплетенные в модные в этом сезоне флик-косички.

— Привет, красотка, — ухмыльнулся он, явно пытаясь выставить себя развязнее и маскулиннее, чем был на самом деле. — Что, хочешь прокатиться, но боишься? А если в хорошей компании?

Тед быстренько догрыз мороженое, кинул палочку в уличный утилизатор и уже собирался подойти и шугануть нахала, но Полине тот чем-то приглянулся. Скорее всего, халявным катанием.

— Ой, ну даже и не знаю… — затрепетала она ресницами, одновременно украдкой отмахиваясь от пилота. — А точно в хорошей?

Теодор понимающе ухмыльнулся, поднял руку с коммом и выразительно по нему постучал: мол, если что — свисти!

— Что-то у меня от мороженого только аппетит разыгрался. Может, пойдем пообедаем?

— А как же Полина? — Рыжий непонимающе и даже немного обиженно уставился вслед парочке, залезающей в кабинку.

— Ничего, ее и без нас покормят, — заверил его приятель.

— Почему?

— Потому что, — Тед покровительственно положил руку на плечо киборга, направляя его к автоматической кафешке, — перед нами разворачивается классический ритуал съема: сначала затащить девчонку в какое-нибудь интересное место, где можно выставить себя крутым перцем — например, приобнять на вираже, когда она будет визжать от ужаса, подать руку на выходе из кабинки, а то и вынести из нее на своей мужественной груди. Потом он пригласит ее в ближайшую забегаловку, закажет столик на двоих, оплатит счет и они будут болтать о всякой ерунде…

— Как мы с тобой сейчас?

— Как два человека разного пола! — поспешно уточнил Теодор, отдергивая руку. — По крайней мере, в большинстве случаев.

Стоило посетителям переступить порог кафешки, по полу декоративной змейкой побежали стрелки, указывая дорогу к свободному столику на ножке-тумбе, а когда приятели уселись на антигравитационные сидушки, вокруг выросла прозрачная голубоватая завеса, гасящая звуки.

Пока Теодор с недовольным бурчанием просматривал вирт-окошко с меню — все напитки в нем были безалкогольными, Дэн сосредоточенно обдумывал полученную информацию.

— А в чем смысл этого ритуала? — наконец спросил он.

— Ну, если все пойдет по маслу, — пилот брезгливо щелкнул ногтем по иконке «Готово», отсылая заказ на кухню, — то закончится в каком-нибудь укромном месте.

— Чем?

— Чем, чем — этим самым! — Круг в центре стола предупреждающе замигал, потом превратился в дыру и из нее выдвинулся заставленный едой поднос. Пилот снял с него высокий стакан с коктейлем и спохватился: — Ах да, ты же… В общем, секс — это когда…

— Я знаю, — огорошил его Дэн. — Я видел несколько порнографических фильмов.

— И? — оживился приятель.

— Принцип я понял, — осторожно сказал рыжий. — Но, похоже, с репродукцией этот процесс соотносится только технически.

— Неужели ни одна из киношек не показалась тебе достаточно… — пилот хихикнул, — …познавательной?

— Только одна, с собачкой.

Теодор поперхнулся коктейлем, и Дэн счел нужным пояснить:

— Она единственная получала удовольствие от происходящего. Остальные притворялись.

— Ах да, этот твой детектор, — облегченно вздохнул пилот. — Тогда просто поверь мне: смысл есть. Поэтому, думаю, Полину можно не ждать. Она сама попозже на корабль вернется.

Но Полина вернулась уже через двадцать минут, то досадливо поджимая губы, то растягивая их в неудержимой усмешке.

— Спекся на первой же мертвой петле, — презрительно доложила девушка, одной рукой цапая с тарелки Дэна ломтик жареного водоплода, а другой подтягивая от соседнего столика свободную сидушку. — Если бы я не поддержала его на выходе, он бы наверняка рухнул.

— И на этой стадии ритуал съема прервался? — Рыжий сочувственно пододвинул ей тарелку.

— Нет, — Полина не выдержала и снова начала подхрюкивать, — на стадии, когда я жизнерадостно сказала: «Ну что, а теперь по пирожку?» В общем, я пару минут постояла под дверью ближайшей биокабинки, поняла, что это надолго, и вернулась к вам.

— То есть секса у тебя сегодня не будет? — дотошно уточнил Дэн.

Надкушенный ломтик выпал у девушки изо рта.

— А должен был быть?!

— Тед сказал, что да.

Пилот резко увлекся потолком и художественным свистом, игнорируя уничижительный взгляд подруги.

— К твоему сведению, — отчеканила она, — приличные девушки на первом свидании даже не целуются. К тому же это исключительно идиотский метод съема, сомневаюсь, что он вообще у кого-то срабатывает.

— Не сомневайся, — самодовольно заверил ее Теодор. — У меня куда более крепкий желудок.

Полина в отместку взяла его стакан и, свирепо глядя на приятеля поверх крышечки, с предельно мерзким звуком всосала через трубочку остатки коктейля.

— Как тебе горка-то? — поинтересовался Дэн, решив прояснить вопрос с человеческими ритуалами как-нибудь в другой раз.

Девушка пренебрежительно фыркнула.

— Помнишь, Тед на той неделе новый флайер обкатывал?

— Такое забудешь! — искренно сказал навигатор.

— Ну так вот, жалкое подобие!

* * *

Сегодня капитан был собой доволен: сто раз отжался — и даже дыхание не сбилось. «Ну, почти не сбилось», — убедил себя Станислав, старательно его выравнивая. Теперь можно с чистой совестью развалиться на диванчике, почитывая книгу и попивая кофе, пока молодежь не вернулась с прогулки — ибо капитан должен быть суровым космическим волком, а не предающимся неге пенсионером с наброшенным на ноги пледом и свернувшейся поверх кошкой.

Последнее показалось Станиславу совсем уж перебором.

— Брысь! — Капитан сначала подрыгал ногами, а потом встряхнул плед за край. Кошка бултыхнулась вместе с ним и протестующе заорала, но на пол все равно не спрыгнула.

— Милый, ты сильно занят? — бархатным голосом осведомилась Маша.

Станислав обернулся к голоподставке, и небрежно задрапированная простыней блондиночка с недовольной гримаской («Фу, твои гадкие друзья опять нас прервали!») протянула ему розовый видеофон со стразиками. Капитан машинально попытался его взять, выругался, откинул плед на благодарно заурчавшую кошку и с опаской подошел к терминалу. Вся команда с некоторых пор побаивалась межпланетных звонков, хоть Полина и уверяла, что на ближайшую неделю мама обезврежена, а потом девушка позвонит ей сама.

К счастью, на этот раз обошлось.

— Харальд! — Станислав мигом перестал жалеть о прерванном отдыхе. — Ну что, есть новости о похищенных?

— Увы, нет. — Широкая улыбка рудокопа сразу померкла. — И, похоже, не будет. Каждый день допытываюсь у инспектора, как продвигается расследование, и энтузиазма в его голосе все меньше: если пиратов не удалось догнать по горячим следам, то шансы найти их лагерь и что-либо доказать ничтожны. Скорей всего, они давно перепродали груз, до поры до времени припрятали штурмовой корабль и спокойно разгуливают по курортным планетам, проматывая выручку.

— Вот сволочи, — расстроился Станислав, полагавший, что Харальд звонит ему, чтобы поделиться радостной вестью. — А сам-то ты как? Уже добрался до дома?

— Что я там забыл? — беспечно отмахнулся рудокоп. — Подлечился и снова в строй, с понедельника к новой работе приступаю. — Рудокоп, привлеченный каким-то звуком, тревожно глянул через плечо, успокоился и пояснил: — Рикки пока со мной живет, из родни у него только бабушка, которая, похоже, не горит желанием нянчить внука. Не хочу, чтобы он наш разговор слышал, специально дожидался, когда мальчик заснет. Он все еще верит, что отец скоро вернется.

— И ты верь, — подбодрил его капитан. — Судьба — она дама ветреная, никогда не угадаешь, чем и когда повернется. Уж я-то знаю!

— Да, я чего хотел-то! — спохватился Харальд. — Ты же в секторе «Д-23-3», верно? На Рыбий Глаз не собираешься заглянуть?

— Крамарская колония? — Станислав вывел трассу в соседнее вирт-окно. Дэн провернул солидную работу, намотав на основную яркую линию кучу полупрозрачных петель из резервных вариантов, если вдруг что-то не заладится и придется мгновенно принимать решение, куда прыгать. — Нет, но она почти по пути, можем сделать шаг в сторону. А что?

— Приятель недорогую и надежную транспортную компанию ищет, я сразу о тебе вспомнил. У вас же с лицензией все в порядке?

— Конечно, — слегка покривил душой Станислав. В дороге могло случиться всякое: кто-то заболел, кого-то срочно вызвали домой в связи с рождением сына или похоронами бабушки, кому-то резко приспичило жениться, а кто-то, чтоб его, вообще сбежал в ночи на чужом катере. Закон допускал замены в экипаже, но ключевые места — пилот, навигатор, капитан, техник и врач — не должны пустовать больше месяца. А он уже подходил к концу. — Что и куда нужно отвезти?

— Примерно три тонны импульсной взрывчатки и пять ящиков цифровых детонаторов. На Мойру.

Станислав удивленно и уважительно присвистнул.

— Твой приятель задумал теракт планетарного масштаба?

— Да, против двадцатикилометровой горной гряды, — рассмеялся Харальд. — Он выиграл тендер на строительство сверхзвуковой трассы, одними дробилками там не обойтись. Но государственные перевозчики дикую цену заломили — мол, опасный груз, высокий риск, а частникам он сам не доверяет: слишком велик соблазн перепродать пиратам и соврать, что ограбили. Возьмешься? Все легально, оплата «чистыми», полторы штуки. Ты ж крамарцев знаешь — без печати и метеорит в свою атмосферу не впустят и не выпустят.

— Возьмусь, — недолго колебался капитан. Деньги были хорошие, а риск на самом деле минимальный. В армии Станислав имел дело с импульсной взрывчаткой и знал, что запустить каскадный процесс ее распада неимоверно сложно. Рядом с ней и курили, и стреляли, а особо одаренные интенданты воровали ее мешками, уверяя, что лучшего удобрения для дачи не сыскать. Главное, не трепаться о грузе направо и налево, чтобы и впрямь пираты не напали. — Спасибо.

— Рад был помочь, — расплылся в улыбке Харальд. — Так когда ты на Рыбьем Глазе будешь? Маякну приятелю.

— Дня через три-четыре, мы сейчас на Новой Земле-7.

— Это какая именно? Вечно в них путаюсь.

— В системе Ската. — Станислав тоже не понимал, почему у колонистов так туго с фантазией. Счет Новым Землям перевалил за два десятка, Эдемов по космосу тоже было разбросано не меньше полудюжины, а сейчас пошли уже и Новые Эдемы. С нечеловеческими цивилизациями таких проблем не возникало: если на их языке слово Роыпкшгцкцукцргл-сссс и означало «Земля», то космолетчики, поглядев на черную планетку с серебристым кольцом, уверенно сокращали ее до «Рыбьего Глаза».

— А, знаю такую, — оживился рудокоп. — У меня там свояк полгода отпахал, ругался страшно.

— Я даже догадываюсь почему, — усмехнулся капитан.

— Во-во. Странно, в остальном же вроде нормальные люди! И наука у них, и культура, и в галактическое содружество входят, а про отмену этого варварства и слышать не хотят. Мол, так нам наша религия велит.

— Что ж, каждый сходит с ума по-своему, — деликатно заметил Станислав, не разделявший вселенской скорби по пиву.

— В яблочко, — рассмеялся рудокоп. — Да, чуть не забыл — Рикки просил передать привет вашему навигатору. Говорит, соскучился.

— Передам, — пообещал капитан. — Как только ребята из города вернутся.

— Прибарахляются или по делам отправил?

— Нет, тут сегодня какой-то религиозный праздник, отпросились поглядеть.

— Случаем, не это проклятое сошествие святого? — Харальд, похоже, пошутил, но, видя, что Станислав не понимает, в каком месте смеяться, поменялся в лице, привстал и гаркнул: — Немедленно отзови их! Там сейчас такое начнется!

* * *

— Странно, — нахмурился Теодор, потыкав в сенсорное окошко комма, — сигнал вызова проходит, а связи нет. Третий раз подтверждаю прием — и тишина.

— А в обратную сторону?

— Та же ботва… Полина, у тебя видеофон есть?

— Не-а, на корабле остался. — Полина на всякий случай перетряхнула сумочку, но тщетно. — Я решила, что на такое расстояние и коммов хватит.

— Вот и я решил. — Пилот досадливо опустил руку. — Как будто глушит их что-то.

Девушка покрутила головой, но ни моста над ней, ни высоковольтной линии не обнаружила.

— Электромагнитный фон самой планеты нестабилен, — сообщил киборг, заметивший эту ерунду еще при посадке, но не придавший ей особого значения: не тот уровень, чтобы навредить здоровью человека либо работе имплантатов. — Идут постоянные хаотические всплески, вызывающие легкие помехи. Здесь, в низине, особенно ощущается.

— Ну, значит, перезвоним, когда из нее выберемся, — успокоилась девушка.

Широкая, под старину вымощенная каменными плитками улица продолжала забирать вниз, и гулялось по ней легко, ноги сами тянули вперед.

— А может, вернемся? — Дэн с надеждой посмотрел в обратную сторону. Город потихоньку заполнялся народом. Ради праздника жители переоделись в просторные светлые одежды, многие несли таблички с надписями — в основном на незнакомом языке, но попадалась и интерлингва: «Да воздастся нам по делам нашим», «Не о пощаде молю, а лишь о прощении», «Осени меня своей благодатью» и тому подобная религиозная чушь. — Вдруг капитану срочно понадобилась наша помощь?

— Да ну, что там могло случиться-то? — беспечно отмахнулся Теодор. — Наверное, просто захотел узнать, как у нас дела.

— К тому же праздник вот-вот начнется, — поддержала его Полина. — Все равно до его окончания транспортник никуда не улетит.

— Тем более без меня. — Пилот глуповато захихикал.

Дэн озадаченно уставился на приятелей. Станислав Федотович не имел обыкновения докучать подчиненным просто от нечего делать, и Тед с Полиной прекрасно это знали. А уж если капитан настойчиво продолжал раз за разом их вызывать, пока связь окончательно не прервалась, то его вряд ли интересовало, почем магнитики в сувенирной лавке.

— Давайте я один схожу, — предложил навигатор.

Разрозненные кучки народа тем временем слились в сплошную толпу, которая, поколыхавшись, величественно тронулась с места и, как сходящая с горы лавина, поползла к площади.

— Иди, — легко согласился Теодор. — А мы еще погуляем. Тут хорошо-о-о… — Пилот с наслаждением потянулся.

— Ты же говорил, что эта планета тебе не нравится, — недоверчиво напомнил навигатор.

— А теперь понравилась. Рыжик, чего ты такой зануда? Расслабься, наслаждайся жизнью, как мы…

— Потому что теперь здесь не нравится мне. — Дэна, в противовес общей эйфории, все больше охватывала тревога. Ни одного ребенка. Ни одного жующего человека. Ни одной обнимающейся парочки. Никакой музыки. И куда ни глянь — восторженные лица и стеклянно блестящие глаза.

— Ну тогда проваливай и не порть людям настроение, — с убийственным благодушием посоветовал пилот.

Полина, казалось, вообще не слышала их разговора, продолжая шагать вперед.

Дэн резко остановился. Толпа тут же поглотила его друзей и утянула дальше, обтекая киборга, как столб, а навстречу ей, величественно перевалив через горный гребень, ползло багровое клубящееся облако. Люди приветствовали его ликующими, все более экзальтированными воплями. Тысячи табличек в едином порыве взметнулись к небу, словно предлагая святому прочесть эту гигантскую страницу.

Туча грохотнула, ощерилась полыхнувшей в глубине молнией. Дэн глубоко вдохнул горячий, пахнущий озоном воздух, нырнул в толпу, нагнал друзей, схватил их за руки и потащил прочь отсюда.

Полина поволоклась за ним без вопросов, все с той же блаженной улыбкой, а вот Теду такое обращение пришлось не по вкусу.

— Эй, какого черта? — возмутился он, отчаянно упираясь и выкручиваясь. — Отпусти меня немедленно!

— На корабле отпущу. Вы ведете себя неадекватно.

— Ща я тебе покажу, кто тут неадекватный!

Удар у Теодора оказался мощный и хорошо поставленный, но Дэн даже не моргнул, только слегка повернул голову, подставляя разбушевавшемуся пилоту более крепкую часть черепа. Окружающие не обращали на странную, идущую против течения троицу ни малейшего внимания, только шарахались в стороны, когда случайно перепадало и им.

Космолетчики были уже в хвосте шествия, на середине подъема, когда что-то — «ж-ж-жих!» — просвистело у щеки Дэна и глубоко врезалось в клумбу, подняв фонтанчик пыли. Киборг вскинул голову, отслеживая траекторию выстрела, и следующая «пуля» впечаталась ему промеж глаз. Это оказалась большая дождевая капля, и ее товарки реденько застучали по плитке, раскрашивая ее темно-серыми кляксами. А потом опять — пронзительное жужжание и брызги сока из глубокой дырки в придорожном водоплоде.

Позади раздался дикий вопль, заглушенный радостными. Выяснять, что за благодать сыплется из сходящего святого, Дэн не стал — оскудевший поток народа наконец позволил ему ускорить шаг, а там и перейти на бег. Заодно и Теодору неудобно драться стало.

На полпути дорогу космолетчикам перегородил полицейский в металлизированном комбинезоне со шлемом, похоже защищавшими стража закона как от материального, так и от духовного воздействия местного божества.

— У вас проблемы? — поинтересовался коп, настороженно переводя взгляд с Полины на Теодора. Стоящий между ними киборг словно был невидимкой.

— Да этот придурок… — начал пилот, но Дэн заглушил его бесстрастным:

— Получена команда возвращаться на корабль. Получено разрешение использовать силовые нетравматические методы в отношении неподчинившихся членов экипажа. Выполняется операция доставки в заданную точку.

— Да врет он, не было никакой команды! — взвился Теодор. — У нас вообще коммы не работают, можете проверить!

— Капитан задал точное время возвращения, — не дрогнул рыжий. — Увольнительная данных субъектов истекает через семнадцать минут сорок секунд.

Полицейский заколебался. Киборги не способы врать, а в остальном рыжий вел себя вполне адекватно, на сбой программы не похоже. С одной стороны, негоже начальнику, а тем паче бездушной машине встревать между человеком и его верой. С другой — все равно истинно верующих среди этих туристов от силы один на десяток, остальные тащатся сюда из чистого любопытства, а потом еще и жалобы пишут. Пусть возвращаются на корабль и сваливают, избавив его от составления нудного протокола.

Полицейский уже собирался посторониться, но тут девушка, продолжая мечтательно смотреть куда-то вперед и вверх, неимоверно печальным голосом протянула:

— Ну во-о-от, а я та-а-ак хотела, чтобы меня осенило небесной благодатью…

Капитанского иммунитета к Полининому обаянию у полицейского не было. Он наконец «заметил» Дэна — пристально посмотрел ему в лицо (стандартный способ привлечения внимания киборга, если не знаешь его номера или присвоенной клички) и, небрежно махнув бляхой, приказал:

— Отпусти их.

Система считывания включилась автоматически, перед внутренним, «машинным» зрением Дэна побежали красные строки: «Доступ подтвержден. Объекту присвоен временный статус „хозяин“». Полиция имела право командовать частными киборгами (армейские подчинялись только своему командиру), аннулируя приказы их владельцев. Иначе соблазн нарушить закон руками DEX'a был бы слишком велик.

Рыжий не мигая уставился в блестящий щиток шлема. Отражение было блеклым и искаженным, но программа обработки видеоданных легко приводила его к исходному виду: люди за спиной танцевали, хохотали, обнимались, били себя в грудь, царапали лица, рыдали и что-то выкрикивали, все более нечленораздельно. А иногда — падали, и проплешина в толпе тут же затягивалась. Белое море одежд постепенно становилось розоватым.

— Выполнено. — Киборг разжал пальцы и так быстро, что никто не успел ничего понять, правой рукой ударил полицейского в лоб — только осколки щитка в стороны брызнули, — а левой помог аккуратно улечься на землю.

С хозяевами у Дэна как-то не срасталось.

Полина, едва скользнув по телу затуманенным взглядом, развернулась и потопала обратно, но тут же споткнулась и недоуменно уставилась на правую ногу. Из дырочки в центре ступни медленно, одна за другой выступали и скатывались к подошве вязкие красные капли.

— Больно, — удивленно пожаловалась девушка.

Дэн молча подхватил ее на руки. Ему очень хотелось проделать то же самое с Теодором, вторым слоем и предварительно вырубив — тяжелее, зато проще. Но бить друга рыжий по-прежнему боялся: киборг рассчитывал силу с 0,75 % погрешности, а для некоторых людей это разница между обмороком и смертью на месте.

«Пули» свистели все чаще, а у ближайших домов не было ни козырьков, ни выступов, под которыми можно укрыться. Разве что выбить дверь или окно.

Решиться на это Дэн не успел. С неба коршуном упал флайер военного образца, — узкий, остроносый, — но мирной сине-оранжевой расцветки. Машина зависла в метре от земли, поднимая пыль и качаясь вверх-вниз, как на резинке. Потом криворукий пилот наконец нашел кнопку автопосадки, и машинка с облегченным урчанием сделала все сама.

— Садитесь, живо! — распорядился сидящий за рулем Станислав. Полицейского спецкостюма в корабельном инвентаре не нашлось, но легкий скафандр с радиационной защитой тоже сгодился.

При виде капитана Теодор слегка очухался и без скандала залез внутрь. Дэн подсадил Полину, запрыгнул сам, и флайер, слегка вихляясь (Станислав умел водить — пять лет назад и совсем другую модель), развернулся и полетел обратно.

* * *

По пути к космодрому туча израсходовала всю «благодать», и теперь по обшивке стучали только капли. Над зданиями распустились силовые воронки, жадно всасывающие эту манну небесную — чистая пресная вода на Новой Земле ценилась дороже напитков. Остро пахло мокрой солью, водоплоды на клумбах потемнели и сыто набухли.

— Не знаю, что на меня нашло, — упавшим голосом повторил Теодор, ссутулившись на стуле и избегая глядеть на Дэна: на подбородке у рыжего чернел один синяк, под глазом желтел другой. Рассасывались они быстро, через пару часов и следов не останется, но пилот все равно чувствовал себя последней сволочью. Еще и мутило как с перепоя.

— Зато я знаю. — Станислав успел вполуха прослушать присланный Харальдом инфоролик, пока мчался на выручку команде. — Сезонный всплеск электромагнитной активности ядра планеты. Первых колонистов угораздило высадиться на Новую Землю как раз в том месте, где из-за стыка тектонических плит возникают волны определенной частоты, вызывающие нервные расстройства. А поскольку на корабле летела религиозная община, она тут же радостно это дело обожествила.

— А что за дрянь с неба сыпалась?

— Каменная крошка, прихваченная ветром в горах. Считается, что она обладает чудесными свойствами и приносит удачу… или не приносит. В зависимости от размера. Обычно во время «праздника» погибает от десяти до пятидесяти человек.

— И все это ежегодно происходит в один и тот же день и час? — Дэн тоже нервничал, но не подавая виду и совсем по иной причине. Самовольное нападение на человека (тем более полицейского) было самым серьезным проступком, который только мог совершить киборг. Даже ради спасения хозяйской жизни. Когда угроза миновала бы, тот же капитан «Черной звезды» попросту вытащил бы бластер и пристрелил взбунтовавшуюся машину на месте. Впрочем, его Дэн и не подумал бы спасать.

— Нет, но приборы регистрируют появление и нарастание волн определенной частоты, и, исходя из этого, власти назначают дату сошествия.

— Не понимаю, — потрясенно всплеснул руками Вениамин. — Как можно знать физическую природу явления, причем смертельно опасного, — и молиться ему, объявив божьей волей?

— А как твои больные иногда выживают вопреки медицине?

— Ничего подобного, — возмутился доктор, — у меня еще никто не выживал! — И, смущенный общим смехом, принялся сердито оправдываться: — В смысле я никогда не ставил диагноз «стопроцентно умрет!», многое зависит от скрытых резервов организма…

— А вдруг эти скрытые резервы как раз и есть божья воля?

— Это воля наших генов, образа жизни и силы духа, — упрямо заявил Вениамин. — Если сдаться, лечь, уставиться в потолок и тупо ждать смерти, никакой святой не поможет.

— А может, меня все же полечат? — жалобно напомнила Полина. — Я очень хочу жить, честное слово, но в ботинке у меня уже хлюпает!

— Пошли в медотсек, — распорядился Вениамин и, вооружившись лазерным скальпелем и самонаводящимся пинцетом, вытащил из ранки прозрачный двухсантиметровый осколок, измазанный в крови.

— Ой, это что — стекло? — удивилась Полина.

Доктор поболтал пинцетом в кювете с дезраствором. Жидкость покраснела, но цвет осколка остался прежним.

— Нет, похоже, какой-то камень.

— Драгоценный? — загорелись глаза у девушки.

— Вряд ли, раз они тут запросто с неба сыплются. Зато тебя им не абы кто, а сам святой наградил! — Вениамин протянул осколок пациентке и саркастически добавил: — Наверное, за хорошее поведение.

— А просто под елочку не мог положить, как его земной коллега? — Полина взвесила камешек на ладони. Граммов двадцать, можно или кулон сделать, или, добавив бусин, целое ожерелье сплести, будет шикарный сувенир на память о приключении. — Обязательно надо было в ногу втыкать?

— Скажи спасибо, что не в глаз. Боги — они народ коварный. — Вениамин встряхнул баллончик с антисептиком и под страдальческий писк обработал ранку.

— Взлетаем сразу, как только откроют воздушный коридор, — распорядился Станислав. — Хорошо еще, что полицейский не успел проверить ваши документы, и молитесь, чтобы он, очнувшись, решил, что это ему от святого по лбу прилетело.

«Святой» виновато потер ноющий подбородок, и Теодор не выдержал:

— Давай ты меня тоже ударишь, а?

— Зачем? — не уловил Дэн связи между челюстью и совестью. — Ты ведь извинился. Три раза. Я на тебя не сержусь, честное слово.

— Зато я на себя сержусь! Давай бей, и будем квиты.

— Это тоже такой ритуал? — Киборг в замешательстве посмотрел на капитана, пытаясь понять, не проверяют ли его на вменяемость.

— Это такая глупость, — успокоил его Станислав. — Поэтому сейчас твой напарник сам по-быстрому побьется лбом о стену, утешится и начнет готовиться к взлету.

Теодор совершенно серьезно встал, подошел к стене и гулко ее боднул.

— Помогло? — заинтересованно спросил Дэн.

Пилот постоял, прислушиваясь к ощущениям, и стукнулся еще раз, посильнее.

— Теперь — да! — Теодор, кривясь и пошатываясь, вернулся за пульт, напоследок с досадой бросив: — Что хорошего можно ожидать от планеты, где даже пиво не пьют?

— Могло быть и хуже, — философски заметила прихромавшая обратно Полина, по праву тяжелораненой разваливаясь на диванчике и закидывая перевязанную ногу на спинку.

— Например?

— А ты представь, если бы они еще и пили!

* * *

Новая Земля-7 была не настолько богатой и посещаемой планетой, чтобы содержать при космодроме собственную станцию гашения. Пришлось лететь до корпоративной, на краю системы.

Научно-технический прогресс сделал подвластные людям расстояния огромными и одновременно обманчиво-маленькими. Если в позапрошлом веке опоздавший на автобус человек мог пройти пару остановок пешком, то космический корабль за секунду создавал между пассажирами и провожающими непреодолимую пропасть — даже будь они способны шагать по вакууму. До сих пор иногда случалось, что из ржавого, разваливающегося звездолета на планету в какой-то сотне световых лет от Земли вываливалась кучка полудиких оборванцев — четвертое, а то и пятое родившееся на борту поколение пионеров космоса, а там их встречала развитая инфраструктура с небоскребами, трехуровневым движением, уличными автоматами с сорока видами одинаково безвкусных синтетических бургеров, а то и «Межгалактической сетью заведений быстрого свидания Матушки Крольчихи». Хотя большинство этих «пешеходов», разумеется, давно догнали и перехватили.

Тем не менее бескрайняя звездная россыпь за иллюминаторами создавала иллюзию затерянности в глубинах космоса, абсолютного одиночества и, главное, безнаказанности. Ровно до того момента, когда на экране лидара возникла движущаяся к центру точка, попеременно мигающая красным и синим.

— Полицейский корвет, — напряженно доложил Теодор. — Идет встречным курсом.

В пультогостиной сразу стало тихо-тихо и как-то неуютно, хотя проблем ожидали сзади, а не спереди: вначале за нарушителями закона погналась бы планетарная полиция, традиционно недолюбливающая галактическую и прибегающая к ее помощи только в крайних случаях.

На корвете, похоже, тоже засекли транспортник, потому что слегка изменили курс. Корабли разошлись в сотне миль друг от друга; как Полина ни таращилась в иллюминатор, не удалось рассмотреть даже искорки. О миновавшей угрозе напоминала только точка, сползающая к низу экрана. Все медленнее и медленнее, пока вообще не остановилась.

А потом поползла обратно.

— Кажется, он летит за нами, — упавшим голосом сообщил пилот.

— Сохраняем спокойствие, — ровным тоном приказал Станислав, подавая пример команде. — Возможно, он просто патрулирует сектор.

Красно-синее мигание участилось.

— Он разгоняется, — прокомментировал Дэн, не глядя на экран. — И идет прямо на нас.

— Станислав Федотович, что будем делать? — Теодор покрепче стиснул штурвал, хотя полиция недвусмысленно давала понять, что гражданскому судну следует остановиться и открыть канал связи.

— Сбрасывай скорость, — распорядился капитан, прекрасно понимая, что уйти все равно не удастся: корвет намного быстрее и маневреннее транспортника, к тому же вооружен.

Полицейский корабль тоже включил тормозные двигатели, но на стыковку не пошел, остановился на расстоянии радиосигнала — видимо, предельном, потому что звук едва пробивался сквозь помехи, а картинка не проходила вовсе.

— Транспортное судно «ЛПКВ-231», — голос у патрульного оказался низкий и гнусавый, как будто он нарочно растягивал слова и зажимал нос, — в секторе объявлена чрезвычайная ситуация…

Команда примерзла к креслам, ожидая приговора.

— …Участились нападения пиратов на одинокие корабли.

Такого дружного вздоха облегчения при этом известии полицейские, наверное, еще не слышали.

— Мы здесь пока никого, кроме вас, не встретили, — бодро отрапортовал Станислав, стараясь не сорваться на нервное подхихикивание.

— Мы тоже, — со значением прогнусавил патрульный. — Поэтому предъявите-ка пропуск!

— Какой еще пропуск? — снова напрягся капитан. — У меня все документы на корабль и груз в порядке, можете проверить.

— А должен быть еще временный пропуск на пролет через систему, выданный начальником космопорта, с которого вы стартовали.

— Впервые слышу, нас ни о чем подобном не предупреждали!

— Незнание не освобождает от ответственности, — безапелляционно отрезал голос. — Раз у вас нет пропуска, значит, вы относитесь к вероятному противнику и будете в предупредительном порядке аннигилированы. Запускаю обратный отсчет: сто… девяносто девять… девяносто восемь…

— Это еще что за бред? — оторопел капитан. — Мы мирное судно и готовы сдаться, вы не имеете права по нам стрелять!

— Имеем, если вы вызываете у нас подозрения. Восемьдесят семь… Восемьдесят шесть…

— И чем же, мать вашу, мы их вызываем?! — не выдержал Станислав.

— Ага, вот и агрессия пошла! — обрадовался полицейский. — Вовремя мы вас раскусили, пир-раты! Семьдесят пять…

Дэн, сосредоточенно прислушивающийся к разговору, наклонился к Теодору и что-то негромко ему сказал.

— Ты уверен? — поперхнулся от неожиданности пилот.

— Да. Просто с настройками поигрались.

Теодор тут же вскочил с места, невежливо оттеснил Станислава от капитанского пульта и, наклонившись к микрофону, зловеще прохрипел:

— Ну все, копы позорные, вы нас достали! Сейчас мы наденем пси-шлемы и обстреляем вас сверхвакуумными лучами ненависти.

— Шестьдесят три… Чем?! — растерялись уже на корвете.

— Лучами ненависти, — мстительно повторил Теодор. — От которых на весь ваш экипаж нападет тошнота и чесотка, а лично ты, Винни, на неделю засядешь в сортире!

В динамиках послышалось какое-то копошение, сквозь которое пробилось придушенное, но отчетливое:

— Блин, они нас раскусили! — после чего помехи разом исчезли, и в центре экрана возник слегка смущенный, но все равно довольнющий Винни, а сбоку — корчащийся от смеха Фрэнк.

Из глубины рубки появился Роджер Сакаи, на ходу поправляя воротник новенького, с иголочки, мундира.

— О, вы уже на связи? — приятно удивился он. — Здравствуйте, Станислав!

— Роджер?! — Капитан заколебался, не зная, чего ему хочется больше: обнять старого приятеля или придушить. Впрочем, одно другому не мешало. — Так это ваши дурацкие шуточки?

— Какие шуточки? — Сакаи недоуменно обернулся на свою команду, вовсю изображающую кипучую деятельность по управлению кораблем. Корвет медленно двинулся вперед, поравнялся с транспортником, и на обзорные экраны вплыла надпись «Сигурэ». — Мы просто мимо пролетали, глядим — ба, старые знакомые! Вот и решили окликнуть, узнать, как ваши дела.

— А вы опять в полицию играете? — укоризненно поинтересовался Станислав.

— Нет, мы в нее работаем, — горделиво расправил плечи Роджер. — Ну что, пустите нас в гости или придется злоупотребить служебными полномочиями?

Винни за его спиной поднял и показал в камеру ящик с «полномочиями», из которого торчали десяток пивных горлышек и парочка длинных и тонких, с напитками поблагороднее.

— Я — за! — мигом простил коллегу Теодор.

— Я тоже! — Полина ящик даже не заметила. Самурайское кимоно, конечно, пошло бы Роджеру больше, но и в мундире он был весьма и весьма.

— Ладно, стыкуйтесь, — уже беззлобно проворчал Станислав. Глупо сердиться на чужую команду олухов, когда своя ничем не лучше.

* * *

Винни изменился меньше всех: только слегка осунулся да на пару сантиметров усох в талии (точнее, появился намек, что у невысокого коренастого сержанта она вообще имеется). Роджер, напротив, помолодел и посвежел, словно выбросив часть азиатских генов вместе со старым мундиром (честь предков, разумеется, бережно переложив в новый). Но самые разительные перемены произошли с Фрэнком, заметно прибавившим в росте и размахе плеч. Правда, накладки под мундиром оказались плохо закреплены, отчего выражение «косая сажень в плечах» в данном случае стало буквальным.

Последней из шлюза выпорхнула Джилл, как будто отлучавшаяся всего на пару минут: даже пятна на форменном комбинезоне с полицейскими нашивками были в тех же местах, что и на потрепанном пиратском. На плече у механика сидел насупленный Петрович, уже почуявший, что его ждет.

— Ой, ежик!

— Ой, кошечка!

Девушки немедленно обменялись.

— Смотрю, навигатор у вас по-прежнему рыженький? Все-таки оклемался? — Сержант потянулся покровительственно потрепать Дэна по голове, но тот в последний момент молниеносно перехватил его запястье, отвел в сторону и спокойно сказал:

— Я тоже рад тебя видеть, Винни.

— Был беленький, но не прижился, — виновато развел руками Теодор.

После приветственной суматохи и рукопожатий обе команды устроились вокруг стола, в центр которого Роджер торжественно поставил бутылку с яркими иероглифами на этикетке.

— Саке! — сообщил он, скручивая крышку. — На этот раз — самое что ни есть настоящее, земное. Давно хотел вас угостить, а тут как раз подвернулся удачный случай конфиск… То есть купить по хорошей цене.

На вкус «настоящее саке» смахивало на горькое пиво, но Сакаи с такой гордостью наблюдал за его распитием, что все изобразили бурный восторг, наперебой расхваливая тонкий букет и аромат.

— Ну вы нас и напугали, — честно сказал Станислав, с чувством выполненного долга отставляя опустевшую рюмку. К счастью, во второй бутылке у гостя было обычное белое вино.

— Извините. — Роджер неодобрительно посмотрел на хихикающих подчиненных. — Шутка была дурацкой даже для этих идиотов.

— Когда они начали нести чушь об аннигиляции, я скорее разозлился. — Станислав радушно пододвинул гостю сухарики, сначала приятно им удивившись, а потом опознав в них консервированный хлеб, забытый на ночь на столе и креативно высыпанный не в утилизатор, а в миску. Судя по лицу Роджера, задумчиво пережевывающего угощение, саке было отмщено. — Но вначале мы решили, что за нами гонится настоящая полиция.

— Мы и есть настоящие! — обиженно возразил один из «идиотов», поправляя левую накладку. — Уже месяц как отвечаем за закон и порядок в этом секторе.

— Поддерживая или нарушая? — поддразнил его Теодор.

Винни, триумфально ухмыльнувшись, сунул руку в карман и громко хлопнул о стол полицейским жетоном:

— Видал?!

— Ничего себе, — уважительно сказал Вениамин, — как это вы умудрились?

— О, это долгая и героическая история! — вдохновенно закатил глаза Фрэнк. — За нами гнались три, нет, пять эскадр! Враги окружили нас, пошли на абордаж… Бой длился три дня и четыре ночи, в наших бластерах уже кончались последние электроны, но в этот момент потрясенные нашим героизмом враги… — Последняя фраза оборвалась придушенным хрипом, потому что Винни зажал навигатору рот и закончил:

— …захлебнулись словесным поносом этого болтуна.

— На самом деле все было намного банальнее, — усмехнулся Роджер. — Властям, как несложно догадаться, всплывшая из небытия ремонтная база Альянса встала костью в горле. Тем более что ремонтировать она собиралась отнюдь не их корабли. Поэтому нам сделали очень выгодное предложение.

— Выгодное, скажешь тоже, — хмыкнул Винни. — Да с базой мы уже через год могли бы в золоте купаться и платиной ополаскиваться. А теперь опять на голом окладе сидим.

— Ты же первый тогда закричал, что надо соглашаться, пока не передумали. — Сакаи машинально потянулся за вторым сухариком, но вовремя спохватился и сделал вид, что просто разминает затекшую кисть.

— Ну да, было дело, — смущенно признал сержант. — Может, я и не ангел, но когда твое имя не возглавляет список «их разыскивает», то и спится крепче, и аппетит лучше. К тому же, кэп, — ехидно добавил он, — пираты из нас все равно были хреновые. Как вспомню этих синих куриц… Брр!

— В итоге с нас сняли все обвинения, восстановили на службе и даже повесили на виртуальную доску почета в офисе, — продолжил Сакаи, едва заметно поморщившись. Изображения получились неимоверно пафосные, и мимо них приходилось пробегать, прикрыв лицо планшетом. — Для широкой публики наша история — пример блестяще проведенной операции по внедрению, в ходе которой была найдена база Альянса и ликвидирована одна из опаснейших пиратских шаек. Нам даже выплатили жалованье за все якобы проведенные на службе годы.

— Но при этом гнусно зажали премию за находку базы! — добавил высвободившийся из лап Винни Фрэнк. — Это якобы было нашим служебным заданием, прикиньте, а?! А пиратский крейсер вообще поначалу хотели засчитать по цене металлолома!

— И как, не жалко было расставаться с адмиральским мундиром? — пошутил Станислав.

— Ну, — Роджер скосил глаза на погон, — звезд на этом, конечно, меньше, зато носить его куда приятнее. А вы-то с каких пор стали бояться полиции?

— Да было тут у нас небольшое приключение… — нехотя признался Теодор.

Роджер внимательно выслушал его рассказ (временами забываясь и так профессионально-пристально глядя на «подозреваемого», что пилоту хотелось от всего отпереться и потребовать адвоката) и заключил:

— Да, неприятная ситуация. Но за синяк на лбу рядового патрульного затевать космический перехват никто не станет. Максимум — арестуют по возвращении на планету. К тому же можете смело валить все на святого: он и на вас амок наслал, и у искина сбой вызвал. Скорее всего, отделаетесь выговором или символическим штрафом.

— Но вообще мог бы и поосторожнее себя вести, рыжий, — укоризненно заметил Винни.

— Например? — Дэн вежливо изобразил готовность самосовершенствоваться.

— Ну, за капитаном сбегать… Обойти площадь и попытаться вытащить приятелей с другой стороны, чтобы патрульный не видел… — Сержант подумал и честно добавил: — Хотя я бы ему тоже врезал. Проще и быстрее всего. Но тебе так делать нельзя, понял?

Рыжий кивнул. Проще и быстрее.

Разговор вернулся к базе, совместным воспоминаниям и новым подвигам. Особенно усердствовал Фрэнк, и хотя команду транспортника его болтовня забавляла, у Винни и Роджера от нее уже зубы ныли.

— Надо нам тоже вместо тебя киборга купить! — не выдержал сержант. — Толку больше, шуму меньше.

— Фигушки, киборгов в экипаж не зачисляют, — злорадно напомнил Фрэнк.

— Станислав же как-то зачислил. — Роджер вопросительно посмотрел на коллегу.

— Если бы, — вздохнул тот. — По документам навигатора у нас по-прежнему нет. Точнее, снова нет. Мы наняли одного парня, но он у нас и месяца не продержался.

— Повесился? — сочувственно предположил Сакаи.

— К сожалению, нет, — цинично хмыкнул Тед. — Сбежал, паршивец! Напросился на борт к Пашке-торговцу… Да вы его, наверное, знаете: маленький такой, ужимистый, на бронированном катерке.

Роджер с Винни переглянулись и, убедившись, что думают об одном и том же, резко посерьезнели.

— Может, и знаем. А ну-ка, опишите его поподробнее.

— …Это не Павел, а Падла! — брезгливо сказал, как сплюнул, сержант три минуты спустя. — Космический шакал, мотается по дальним и опасным секторам, потрошит погибшие корабли, а не совсем погибшим помогает окончательно распроститься с жизнью на борту. Наверное, и к вам подлетел проверить, нет ли чем поживиться. Повезло еще, что не попытался отравить — есть у него такая фишка.

— Может, и попытался. — Полина содрогнулась и покрепче прижала к себе умученного Петровича. — Он три бутылки вина принес, но разбил случайно…

— Значит, повезло вдвойне, — заключил Роджер. — Впрочем, в бутылке мог быть не яд, а снотворное, Падла иногда подбрасывает товар работорговцам. Если ваш навигатор у него… — Полицейский не договорил, но всем и так стало жутко. Даже Теодор впервые подумал об Алексее с сочувствием.

— У вас есть какие-нибудь контакты этого парня? — Винни вытащил планшетку и активировал окошко текстового набора. — Номер видеофона, адреса инфранет-почты? Проверим, добрался ли он до станции. Хотя с его профессией человек может и по полгода в открытом космосе пропадать, это никого не насторожит.

— Тогда, может, сразу объявите его в розыск? — предложил Станислав.

— Нет оснований, — с сожалением сказал Роджер. — Он совершеннолетний, улетел с Падлой — на которого, кстати, у нас тоже пока ничего нет — добровольно, никаких правонарушений не совершил, и о его пропаже никто не сообщал.

— Как это — никто, а мы?!

— Вы ему не родственники и не работодатели — он же написал заявление об увольнении, верно?

— А мы его уничтожим и скажем, что наш навигатор отправился в гости к случайному знакомому и не вернулся.

— Тогда мне вас придется арестовать, — признался Сакаи. — Как последних, кто его видел. Вдруг вы сами его убили — вон сколько времени с его бегства прошло, а вы только сейчас в полицию обратились. Лучше давайте сюда это заявление, я его завизирую и введу в трудовую базу, чтобы к вам никто не прикопался.

— А как же Алексей? Неужели ему совсем ничем нельзя помочь? — Полина так умоляюще уставилась на Роджера, будто ее собирались скормить дракону и мимоезжий рыцарь был единственной надеждой на спасение.

Сакаи задумался, почесывая нос.

— Можно, — наконец сказал он. — От нашего пиратского прошлого осталась куча осведомителей и полезных связей, попрошу кой-кого маякнуть, как только Падла засветится в «Кантине». Он любит там гульнуть после выгодного дельца.

— А нам что делать? — Станислав нехотя отдал приятелю заявление.

— Ничего, — веско ответил Роджер, складывая его и пряча в карман. — Теперь это наша работа.

— Но он был членом моего экипажа!

— Станислав, я прекрасно понимаю ваши чувства. — Сакаи церемонно приложил руку к груди. — Но вы — гражданские лица, а работорговцы — ублюдки почище балферской банды. Те, по крайней мере, хотели вас просто убить. Наймите нового навигатора, а мы тем временем поищем старого.

— Кэп, нам пора возвращаться на базу, — огорченно напомнил Фрэнк, глянув на время и заодно пышную Машину грудь, на которой оно высвечивалось. — А то нас самих вот-вот в розыск объявят.

— А где Джилл? — Роджер встал и спохватился, что давненько не видел своего механика. Как, впрочем, и чужого.

Станислав, беспокоясь о гостье (что-то на его корабле стали слишком часто пропадать люди!), выглянул в коридор. Там было пусто, только напротив машинного отсека сидела кошка, задрав голову и таращась на зеленый огонек сенсора. Закрытых дверей она терпеть не могла, особенно если за ними кто-то был. Вдруг там занимаются чем-то интересным или — о ужас! — тайком жрут?!

Капитан замешкался, прикидывая, заглянуть ли внутрь или тактично вызвать Михалыча по комму, но тут кошка высоко прыгнула на стенку, сползла по ней и села в ту же позу, сердито щелкая кончиком хвоста по полу. «Дура, это же не светлячок, ты его все равно не скогтишь», — снисходительно подумал Станислав. Кошка, не отчаиваясь, прицелилась получше и повторила попытку. Сенсор мигнул, дверь открылась, и «дура», победно задрав хвост, забежала внутрь. Станислав, восхищенный и возмущенный одновременно, последовал за ней. Так вот как эта зараза ходит «сквозь стены»! Надо сказать Маше, чтобы аннулировала «кошачий доступ», или просто настроить датчики на более сильное нажатие.

При виде четырех ног, торчащих из-под туши двигателя, капитан слегка подвис. Причем торчали они не просто так, а вперемежку, и Станислав потратил несколько минут, пытаясь понять, как выглядит все остальное и что можно делать в такой позе.

— Ой! Ага… Ого!.. Да-а-а… — гулко и интригующе доносилось из «любовного гнездышка» (или, скорее, норки). — Ух ты, какой большой! Дай-ка я его сейчас…

В следующий миг из щели с треском брызнули искры и потянуло жженым пластиком. Взъерошенная кошка, успевшая сунуть туда нос, с вытаращенными глазами пролетела мимо капитана и скрылась в коридоре.

Станислав попятился, ради своего душевного покоя решив не выяснять, что же там все-таки происходит.

— Михалыч показывает коллеге свой двигатель, — громко сообщил он, вернувшись в пультогостиную. — В смысле, двигатель нашего корабля!

— Пожалуй, я не прочь выпить еще чашечку кофе, — внезапно передумал Роджер, снова усаживаясь на стул. — Двигатель — дело серьезное!

* * *

Сутки на транспортнике длились стандартные двадцать четыре часа, а чтобы экипаж чувствовал себя максимально комфортно, спектр света в течение «дня» слегка менялся: «утром» похолоднее, побелее, «вечером» — больше теплых, желтоватых лучей. Можно было еще включить режим «закат», однако он оказался таким апокалиптичным, что команда предпочитала настраивать биоритмы без его помощи. Например, просто пригасить свет и почитать или посмотреть что-нибудь расслабляющее.

В одиночку сидеть за терминалом в каюте Полине было скучно, и она попросила Дэна пустить ее за навигаторский пульт. Рыжий без возражений встал, потянулся и пошел заваривать чай, а девушка разложила по вирт-окнам все имеющиеся в библиотеке галактические энциклопедии и принялась искать статьи о Новой Земле-7 и ее загадочном небесном покровителе. Точнее, вначале воровато покосилась на Дэна, стоящего спиной к ней у кухонного стола, и ткнула пальцем в иконку папки «Личная информация». Иконка мигнула, но новое окошко из нее не выскочило. Навигатор неспешно оглянулся, выразительно посмотрел на подругу и вернулся к своему занятию, а девушка, покраснев, — к своему.

— Этот камень называется небесным хрусталем, — сообщила она пять минут спустя. — В горах его довольно много, жилы выходят прямо на поверхность — полюбуйтесь, какая красота! — Полина увеличила сделанный с разведзонда снимок горной гряды. Макушки блестели под солнцем, как обсыпанные стеклянной крошкой. Преобладал зеленый цвет, но красных крупинок тоже хватало. — Считается поделочным, но слишком хрупок, поэтому чаще используется в необработанном виде, в качестве религиозных талисманов и для выкладки мозаик.

— Ничего себе хрупкий, — хмыкнул Теодор. — С такой высоты свалиться и не раскрошиться.

— Он же свалился на меня! Точнее, в меня. — Полина поморщилась и напоказ вытянула ногу, хотя та уже почти не болела: современные регенеранты действовали быстро, да и больше суток прошло.

— Вот в тебе бы и раскрошился, — заметил пилот, и девушка тут же ощутила в глубине рубца зуд и покалывание.

— Видимо, прочность зависит от вектора приложения силы. — Дэн поставил кружку на край пульта, сосредоточенно ощупал камень, понюхал, тронул кончиком языка и заключил: — Какой-то силикат. Неядовитый. Несъедобный.

— Ты его еще откусить попробуй! — возмутилась девушка. — Отдай.

Но киборг, чем-то заинтересовавшись, покрутил камень в пальцах, а потом аккуратно поставил возле кружки на острие. Полина потянулась его подхватить, однако осколок, к ее огромному удивлению, пару раз качнулся и замер.

— Центр тяжести сильно смещен к острию, — пояснил Дэн. — Несмотря на внешнюю асимметрию, у этой штуки идеальный баланс.

— Серьезно? — Камнем завладел Теодор и принялся подкидывать его на ладони, все выше и выше. — Точно, глядите: каждый раз поворачивается клювом к земле! Упс…

Друзья посмотрели на него с одинаковым осуждением: Полина из-за камня, Дэн из-за чая. И ложечки, как назло, в кипятке не было — рыжий размешал сахар, сполоснул ее и убрал на место.

— Ну он же неядовитый и нерастворимый, верно? — беспечно уточнил пилот. — Выпьешь чай и достанешь.

Дэн, наверное, так и поступил бы — порог брезгливости киборгов был скорее чертой между съедобным и несъедобным, — но Полина поспешно накрыла кружку ладонью:

— А вдруг он его нечаянно проглотит?

— Значит, отдаст попозже. Да шучу я, шучу, пинаться-то зачем? — Пилот нехотя поставил игру на «паузу» и вылез из кресла. — Щас этот вылью и новый сделаю.

Удовлетворенная девушка вернулась к энциклопедии.

— Интересно, почему камни сыплются из туч только во время праздника и как они вообще туда попадают? Я почитала — дожди здесь бывают семь — десять раз за сезон, но «святой» сходит только с первым.

— Может, из-за электромагнитного шторма в горах происходит что-то еще? — предположил Дэн. — Например, извержение вулкана, который выбрасывает камни на значительную высоту, а ветер сносит их на город.

— Тогда горстью щебня не обошлось бы. И где дым, грохот, потоки лавы, подземные толчки? — Полина прошла по еще одной ссылке. — Во, нет там вулканов. Только соленые термальные источники.

— А в энциклопедии оно как объясняется?

— Никак. Гора объявлена священной, на нее никого не пускают, тем более ученых. — Девушка с досадой смахнула бесполезные вирт-окошки. — Неужели им самим не интересно, что там происходит?

— Полли, ну ты как ребенок, — фыркнул Теодор, гремя кружками: пилоту тоже захотелось чая. — Прикинь: вот залезут они на гору и обнаружат, что никакого святого там нет! Или, хуже того, что он там есть.

— Почему — хуже?

— А вдруг он о них ни сном ни духом, просто коврик с горы вытряхивает?

* * *

На подлете к планете по обшивке что-то стукнуло — не то мелкий метеор, не то банальная консервная банка: несмотря на огромные штрафы и инстинкт самосохранения (погибнуть, столкнувшись на предсветовой скорости с собственным рваным башмаком, никому не хотелось), в космос нет-нет да и выпархивал бытовой мусор. Сигнал с одного из температурных датчиков исчез. Мелочь, но неприятно, особенно когда предстоит пролет сквозь довольно плотную атмосферу. Так что Теодор вывел корабль на орбиту, заглушил двигатели, и Михалыч, собрав инструменты и взяв в помощники Дэна, отправился ликвидировать поломку.

— Главное, скафандр не забудь надеть, — заботливо напомнил напарнику пилот. — Там сегодня холодно.

Навигатор укоризненно покосился на приятеля, давая понять, что эта шутка ему осточертела и вообще никогда не нравилась, но Тед только бессовестно захихикал.

После операции Дэн приходил в себя очень тяжело и долго. Первые двое суток он держался только на аппаратах жизнеобеспечения и стимулирующих инъекциях, лишь на третий день начав дышать самостоятельно — и то приборы время от времени принимались призывно верещать, заставляя Вениамина все бросать и мчаться в медотсек.

А на пятую ночь, когда дежуривший в медотсеке Теодор отлучился в туалет, рыжий безжалостно ободрал с себя все датчики, капельницы и катетеры, сполз с кровати и отправился на «прогулку».

Пилот нашел его на полу возле шлюза, бессильно привалившимся к стене. К счастью, после ремонта аварийные коды сменили и Дэн не смог открыть даже внутреннюю дверь. Хотя пытался, судя по измазанной кровью панели.

— Ты чего, рехнулся? — больше от страха, чем от злости напустился Тед на приятеля. — Какого хрена тебе тут надо, а? Решил свежим вакуумом подышать?

Дэн не отвечал, глаза у него были совсем пустые. И не сопротивлялся, когда пилот сгреб его в охапку и потащил обратно.

Вениамин, конечно, ругался страшно — причем в основном на Теда, не уследившего за больным. От того количества химии, которым рыжего накачали во время и после операции, могло померещиться что угодно, друзья так и не допытались, что именно. Больше Дэн подобных номеров не откалывал и, еще денек потрепав доктору нервы, наконец-то пошел на поправку — по крайней мере физически. Умирать он определенно не хотел, и все мало-помалу решили, что навигатор просто словил наркотическую «белочку».

Все, кроме самого Дэна. Он отлично помнил и как брел по бесконечному холодному коридору, словно уже открытому в космос, и свое отчаяние, когда понял, что попал в западню, и звук приближающихся шагов. Даже в таком состоянии киборг мог запросто свернуть человеку шею одним точным экономным рывком. Но это оказался другой человек. И другой корабль. А вот тут уже начиналась «белочка», потому что перепутать их на здоровую голову было невозможно.

Если бы Теодор подошел молча, Дэн бы его убил. Но знакомый голос словно что-то перещелкнул в мозгах, выдернув из кошмара в реальность, и трясло рыжего тогда вовсе не от холода.

Увы, от шуточек про шлюз до сих пор было не отвязаться.

— Чей это чай на столе стоит? Похоже, еще с вечера. — Вениамин брезгливо выплеснул холодный напиток в раковину. По ней что-то зазвенело, и доктор поспешно, пока не засосало в сток, выхватил из лужицы осколок камня. — Хм, где-то я его уже видел… Или не его?

Полина, ахнув, подбежала к раковине.

— Тед, ты так его тут и бросил!

— Да? Может быть, — благодушно зевнул Теодор. Пилоту пришлось встать на два часа раньше, чтобы провести корабль через пояс астероидов, и испытанный при этом драйв отличался от игры на симуляторе, как настоящая женщина от резиновой. — Заболтались, я свежий чай сделал, а этот вылить забыл. Что, каменюка таки растворилась?

— Посмотри! — Девушка сунула ему под нос целый и невредимый осколок, только… ярко-зеленый.

— Зашибись, — восхитился пилот. — Интересно, а если его в пиве замочить, пожелтеет?

Полина насупилась и поглубже засунула камень в нагрудный карман, зная, что с этого балбеса станется проверить.

— Ага, вот и датчик заработал, — констатировал Тед. — Сейчас Дэн с Михалычем вернутся, и можно будет садиться… Блин, совсем забыл, это ж крамарская территория!

— И что? — удивилась подруга, еще не разменявшая первую сотню портов. — Мы же с ними не воюем.

— Лучше б воевали, тогда вторглись бы, и все, — мрачно сказал пилот, откидываясь на спинку кресла, скрещивая руки на груди и закрывая глаза. — Короче, разбудите, когда эта бодяга закончится.

* * *

Теодор проснулся сам, через два с половиной часа, когда команда совместными усилиями уже заполнила форму № 17 для гуманоидов и форму № 12 для малых транспортных судов, декларацию о ввозимых товарах и справку о членах экипажа, а также согласилась с лицензионным соглашением о пользовании посадочным местом и с седьмой попытки прошла тест, подтверждающий, что капитан действительно его прочитал, а не быстренько промотал до сорок второй страницы.

— Ну, как успехи? — потянувшись, жизнерадостно поинтересовался пилот.

Команда посмотрела на него с ненавистью. Сейчас все дружно корпели над формой № 72 — «Прошение о разрешении не заполнять форму № 23». Полина робко заикнулась, не проще ли заполнить собственно двадцать третью, но вокруг предостерегающе зашикали, а Станислав полушутя-полувсерьез сообщил, что даже в космофлоте такие смельчаки на его памяти нашлись только единожды, и в процессе заполнения вызвали два истерических припадка, инсульт и дьявола.

— Давай, подключайся, — велел капитан Теду, отсылая диспетчеру очередной выстраданный файл. — А то у меня уже в глазах от этих строчек и галочек рябит.

Пилот нехотя присоединился к столпившейся у капитанского пульта компании.

— Увы, мы принимаем и утверждаем ваше прошение, — с легким сожалением сообщил диспетчер несколько минут спустя. Крамарец не издевался: его тритоноподобная раса обожала все систематизировать, похоже получая от этого процесса больше удовольствия, чем от спаривания (да и какое там удовольствие за три секунды раз в году!). Злые языки шутили, что поверье про вампиров и мак появилось именно благодаря крамарским разведчикам, впервые посетившим Землю веке эдак в шестнадцатом-семнадцатом. Человеческую кровь они, правда, не пили, но душу вынимали только так. — Как это ни прискорбно, мы переходим к последнему разделу. У вас на борту есть существа, находящиеся на низком уровне развития?

«Есть, четыре человека и киборг!» — чуть не брякнул Станислав, но вовремя сообразил, что диспетчер имеет в виду домашних животных.

— Да, кошка.

— Коть-ка, — повторил крамарец, задумчиво пробуя новое слово на растроенный язык. — Замечательно! Согласно «Закону о содержании низших существ», статья сорок, пункт семнадцать, оно должно иметь личный опознавательный знак, соответствующий вашей традиции. Также вы должны заполнить на него анкету по форме номер триста девяносто один и, по необходимости, приложения два, четыре и одиннадцать.

Команда дружно застонала.

— А если мы ее быстренько выкинем? — поинтересовался Тед, тут же схлопотав затрещину от подруги.

— Тогда вам понадобятся формы тринадцать, четыреста пятьдесят пять, девяносто пять, тридцать один, — воодушевленно застрекотал крамарец, — и составленный капитаном протокол утилизации, согласно «Закону об умерщвлении низших существ в пищевых, религиозных и развлекательных целях», статья…

— Стоп, мы поняли! — испуганно перебил его пилот. — Давайте анкету.

Нацепить на кошку ошейник с медалькой «Мося» (другого опознавательного знака на корабле не нашлось) удалось на удивление легко: «котька» укусила Полину всего три раза, и то не до кости.

— Вес существа, — громко прочитал Теодор, которому, как самому незамыленному, поручили вводить данные.

— Три килограмма двести грамм, — отрапортовала девушка. На днях кошку как раз взвешивали, чтобы рассчитать дозу глистогонного.

— Объем. В кубических сантиметрах.

Дэн оценивающе посмотрел на «низшее существо», оскорбленно вылизывающееся возле кресла.

— Четыре тысячи шестнадцать.

— Что бы мы без тебя делали! — благодарно вздохнула Полина.

— По методу Архимеда, — цинично напомнил Теодор, вбивая цифры в ячейку. — Утопить в ведре и измерить объем вытесненной воды.

Кошка от греха подальше перебралась под стол.

— «Количество ног». Ага, четыре. И хвост, — машинально продолжил пилот. — Стоп, погодите — хвоста нет!

— Как это — нет? — Сидящий за столом Вениамин наклонился и легонько подергал кошку за кончик хвоста. Животное возмущенно заорало, подтверждая, что это ее имущество. — Вот же он!

— Я имею в виду, в анкете такой графы нет. Только про ноги.

— Тогда пиши «пять», — распорядился Станислав. — А то придерутся, что число конечностей не сходится.

— Я могу уточнить: «пятая нога тонкая, гибкая и растет из задницы», — предложил пилот, гнусно подхихикивая.

— Тед, ты хочешь провисеть на орбите, пока кошка не околеет от старости, и нам придется списывать ее еще по двадцати документам?

— Нет, Станислав Федотович, — мигом посерьезнел пилот. — Так… Голова одна… Органов зрения — два, сферические… Цвет — белый с понтами, тьфу, пойнтами… Пол… Э-э-э…

— Женский, чего тут думать-то? — укоризненно поторопила друга Полина. — В смысле, самка.

— Тут варианты «есть», «нет» и «на усмотрение». Гы, они бы еще «на безрыбье» предложили! — Пилот все-таки выбрал первый вариант. — Черт, а это им зачем?!

Следующие пункты анкеты заставили экипаж взглянуть на кошку в новом свете. Оказалось, что ввозимое существо нетоксично, безопасно для окружающих («Угу», — прогнусавила девушка, посасывая прокушенную руку), испускает звуковые волны в диапазоне от 75 до 1520 Гц, покрыто многочисленными кератиновыми выростами, съедобно, но не имеет сельскохозяйственного и промыслового значения, чувствительно к сверхнизким температурам, не обладает коллективным разумом («Индивидуальным тоже!»), разлагается в концентрированной серной кислоте, не нуждается в герметичной емкости для хранения и является симбионтом-комменсалом человека (хотя большая часть команды голосовала за «паразита»).

Крамарец невозмутимо просмотрел итоговый файл и развернул-сложил кожистый хохолок, выражая одобрение.

— Благодарю за сотрудничество. Эта информация будет передана нашим специалистам для пополнения базы и разработки специальной формы на существо типа «котька», а также ученым для внесения в энциклопедию.

— Представляю, что они там напишут! — тихонько охнула Полина.

— Это еще фигня, — отмахнулся Тед, возвращаясь за штурвал. Корабль наконец получил «добро» на посадку и точные координаты. — Мне куда интереснее, что их художники по этому описанию нарисуют!

* * *

Плотная желтовато-зеленая атмосфера Рыбьего Глаза не годилась для дыхания — если, разумеется, вы не аборигенный спрут с хлорным метаболизмом. Снижающийся корабль будто тонул в грязной воде, и экипаж тихо молился, чтобы антикоррозийное покрытие с честью выдержало это купание. Особенно когда начались облака, густо замешанные на соляной и хлорноватистой кислотах.

Крамарцы тоже не считали Рыбий Глаз изысканным курортом, зато он находился в достаточно заселенном и оживленном секторе, чтобы окупить строительство космопортов и торгово-развлекательных центров, а также наладить добычу и экспорт полезных ископаемых. Когда корабль вывалился из туч, внизу заблестела огромная паутина города — с виду стеклянная, но Станислав краем уха слышал, что это какой-то сверхпрочный мембранный пластик, выдерживающий даже прямое попадание гравиторпеды. Защитные полусферы диаметром от ста метров до двух-трех километров соединялись трубчатыми трассами, по которым мухами сновали флайеры, а кое-где и монорельсовые экспрессы. Некоторые закованные в броню машины ездили и летали вне тоннелей, но, скорей всего, это были беспилотники, ремонтная и грузовая техника.

Диспетчер направил транспортник в третий космопорт, адаптированный для людей и их судов. Стыковочных узлов на его куполе не было, раскрываться оный и не подумал, но Теодор уверенно посадил корабль на самую выпуклую точку и только снисходительно ухмыльнулся, когда Полина с испуганным возгласом отшатнулась от иллюминатора. Мембрана начала медленно проседать и одновременно обволакивать транспортник со всех сторон, пока полностью его не поглотила, как пищеварительная вакуоль амебы. Несколько минут ничего не происходило, если не считать радужных переливов за иллюминаторами, а затем система аккуратно выплюнула чистый и обеззараженный корабль на силовую, плавно «сдувшуюся» подушку.

— Прибыли, — гордо доложил Тед, оглядываясь на капитана.

— Угу. — Настроение Станиславу изрядно отравляло предвкушение того, как они будут собирать документы на вылет. — Вот что, надо наконец как-то назвать наше судно. Если мне еще раз придется заполнять объяснительную, почему у него нет имени, и перечислять за неимением оного серийные номера всех отсеков, я точно с ума сойду.

— Так у нас же заполненный документ остался, — не понял пилот. — Только дату поменять.

— Если бы! Тот — форма номер двадцать один на прилет, а эта будет двадцать два на вылет, — мрачно сообщил капитан. — Поэтому, парни, возьмите в кладовке банку с краской, и напишите на борту… мм… да хотя бы «Комета», потом сотрем. Только покрасивее, а не тяп-ляп! И разборчиво, чтобы издалека видно было. — Станислав повернул голову, краем глаза уловив какое-то движение на спинке диванчика, где лежала его фуражка. Кошка сделала вид, что просто проходила мимо, но капитан на всякий случай тщательно обнюхал фуражку, прежде чем ее надеть. — А я пока съезжу гляну на заказчика, которого нам Харальд сосватал.

Банку Теодор нашел и даже выпросил у Михалыча пульверизаторную кисть, однако настроение у пилота было совсем не покрасочное. Первая стоянка, на которой есть не только желание, но и возможность оттянуться! Планета хоть и принадлежала крамарцам, но жили и работали на ней в основном альфиане и люди, выкупившие местечко для бизнеса или нанятые выкупившими. К их услугам (и, разумеется, кредиткам) были и бары, и магазины, и игорные дома, и даже «Матушка Крольчиха» свою «норку» под голографической рекламной дугой приткнула.

— Дэнька, а может, ты сам все сделаешь, а? — взмолился Тед, как только Станислав Федотович уехал. — Ну пожалуйста! А я тебе мороженое куплю.

Рыжий так посмотрел на напарника, что пилоту стало почти стыдно, но в следующий миг кивнул:

— Ладно. Шоколадное. Ведерко.

— Идет! — просиял пилот, сунул Дэну банку и испарился быстрее, чем тот ее открыл.

* * *

Заказчик оказался заказчицей, причем инопланетянкой. Собственно, с расселением человечества по космосу инопланетянином мог считаться даже Станислав, родившийся и выросший на Новом Бобруйске, но термин прижился еще с тех времен, когда человечество только-только начало высылать разведчиков (да и те по большей части лаяли) за пределы атмосферы. И тогда, и сейчас люди называли «инопланетянами» всех космических братьев по разуму (но не виду), только со временем их спектр расширился от легендарных «зеленых человечков» (центавриане всегда наплевательски относились к вопросам маскировки и пилотирования) до двадцати с гаком гуманоидных и не очень существ. Как, например, вот эта альфианка, с ослепительной улыбкой идущая к ресторанному столику, за которым уже почти час сидел тихо ругающийся про себя Станислав. То ли на ее пунктуальность повлиял дурной пример работающих бок о бок землянок, то ли женщины во всей Галактике одинаковы.

Из всех инопланетян альфиане походили на людей больше всего: двуногие и двурукие, со смуглой кожей, от природы татуированной черными мраморными разводами. На голове они вполне заменяли волосы, на лице — обрамляли и подчеркивали миндалевидный разрез глаз, зеленых и светящихся, как у кошки. Высокое фигуристое тело заказчицы было обтянуто шелковым платьем, заманчиво приоткрывающим обе пары грудей. Несмотря на приплюснутый нос и четырехпалые руки, она была красивой даже с человеческой точки зрения, а будь Станислав менее консервативен, то и сексуальной.

— Простите, я немного опоздала, — проворковала женщина, усаживаясь напротив.

— Ничего, — соврал Станислав, — я никуда не тороплюсь.

Альфианка одарила его еще одной улыбкой, от которой капитану стало жарко, невзирая на консерватизм.

— Я Аайда. А вы Ста-ни-слав, верно?

— Можно просто Стас, — смущенно кашлянул оный.

— Рада знакомству, Стаас. — Похоже, инопланетянку напрягала не длина имени, а отсутствие удвоенных гласных. — Вы уже что-нибудь заказали? — И, не дожидаясь ответа, призывно вскинула руку.

К столику тут же подлетел официант и угодливо завис между посетителями, трепеща неубедительными куцыми крылышками (летали денебские инсектоиды благодаря парным магножелезам, опираясь не на воздух, а на магнитное поле планеты; крылья им требовались только для разгона и управления). Станислав заказал салат, отбивную из восстановленного мяса и бокал столового вина, Аайда — какое-то альфианское блюдо.

— Приятное местечко, — заметила она, осматриваясь по сторонам.

Ресторан примыкал к краю защитного купола, и за прозрачной выпуклой мембраной, заменяющей ближайшую стену, расстилался безрадостный, но завораживающий пейзаж: грязно-зеленые облака, бурые скалы, мелкие озерца, курящиеся желтым паром и ритмично побулькивающие. Казалось, о зарождении жизни в таких условиях не может идти и речи, однако жизни об этом рассказать забыли.

— Да уж, — проворчал Станислав, косясь на спрута, которому было очень обидно, что посетители ресторана кушают, а он нет. Местная фауна напоминала охапку мокрых водорослей, медленно ползущую наискосок по защитному куполу. Прокусить его спрут не мог, но честно старался, скобля мембрану зубами и обильно слюнявя. — Особенно приятно, что мы здесь, а он там.

Аайда гортанно, мелодично рассмеялась.

— Этот еще мелкий. Говорят, здесь видели экземпляры и по десять метров в расплеске, на полстены. Хотя их основная колония ближе к морю, возле мемориала погибшим шахтерам. Не представляю, как эти бедняги там работали — без куполов, оружия и специальной техники, в примитивных защитных скафандрах.

— Видно, овчинка стоила выделки, — предположил Станислав. — В смысле, награда за риск была достойная.

Перед капитаном поставили тарелку с отбивной, а перед Аайдой — глубокую миску с однородной серой кашей. Не успел капитан упрекнуть официанта, что даме забыли подать прибор, как альфианка наклонилась над миской и изящно отрыгнула в нее симбионта — бордового веретенообразного червя, густо покрытого слизью. Он расслабленно, как дохлый, плюхнулся в месиво, но быстро распробовал, куда попал, перевернулся на брюхо и сосредоточенно запульсировал. Уровень каши начал постепенно понижаться.

— Так ведь рисковали одни, а награда доставалась другим, — как ни в чем не бывало продолжила беседу Аайда. — Неужели вы не слышали об этой зловещей истории? Крамарскому городу всего семь лет, а раньше здесь, буквально под самым носом у галактической полиции, процветало настоящее рабство! Пираты свозили сюда пленников с захваченных кораблей и заставляли работать на урановых шахтах. Полиция обнаружила там больше тысячи скелетов!

— А самих пиратов поймали? — жадно поинтересовался Станислав, стараясь не глядеть ни на червя, ни на отбивную, поразительно напоминающую симбионта как формой, так и цветом.

— Нет, они удрали, как только увидели корабли крамарской строительной компании, — рассеянно ответила альфианка, теряя интерес к теме. — Простите, совсем вас заболтала! Солидные заказчики так не поступают. Харальд сказал мне, что вы готовы взяться за доставку нашей… нашего груза?

Договориться удалось быстро и к взаимному удовольствию. Сорок процентов авансом, окончательный расчет по прибытии, срок исполнения — две недели (по раскладке Дэна хватило бы и восьми дней, но Станислав на всякий случай сказал «не меньше десяти» и выпросил еще четыре на форс-мажор).

— Отлично. — Аайда небрежно вытряхнула из кольца цифровую визитку — миниатюрное вирт-окошечко с переливающимся рисунком, и протянула Станиславу. Капитан «вложил» ее в свой комм. — Груз доставят завтра, наверное, ближе к обеду — зависит от того, как быстро мне удастся переоформить документы. Видите ли, я уже почти договорилась с другой транспортной компанией, но она с самого начала вызывала у меня какие-то подозрения, просто выбора не было.

— Ну вы и меня едва знаете, — справедливости ради заметил Станислав.

— Харальд знает. — На лице Аайды появилось мечтательное выражение, наводящее на мысль, что с рудокопом она общалась в более неформальной обстановке. — Мне этого достаточно, чтобы вам доверять.

Разбухший червь разочарованно потыкался в дочиста вылизанные стенки миски, поднял «голову», искательно поводил ею по сторонам, навелся на цель и пополз к ней, оставляя на столе липкий розоватый след.

— Фу, как тебе не стыдно! — Альфианка, спохватившись, щелкнула симбионта по хвосту, заставив отцепиться от отбивной, и ладонью завернула обратно. — Я же на диете!

Аайда вытянула шею, по-змеиному распахнула челюсти, и червь медленно, с осознанием своей значимости для совместного метаболизма, втянулся в теплое уютное логово.

— Что ж, приятно было познакомиться, Стаас. — Альфианка кокетливо промокнула губы салфеткой, скомкала ее и бросила в пустую тарелку.

— Мне тоже. — Станислав окончательно укрепился в традиционной ориентации. Мало ли что там еще у этих инопланетянок откуда выползет и куда заползет!

Аайда расплатилась и ушла, но теперь капитан действительно никуда не спешил. Возвращаться на корабль не хотелось, и так слишком долго в нем просидели, бары и магазины Станислава не интересовали. Взять, что ли, билет на экскурсионный катер, как предлагали у входа в ресторан? Или просто прогуляться пешком по городу, развеяться?

Вокруг заохали и защелкали: по мембране распластался еще один спрут, на сей раз — действительно здоровенная скотина, не десять, но семь метров точно. Этот оказался умнее: не стал тратить время на штурм ресторана, а прицельно подполз и сожрал своего мелкого собрата, засмотревшегося на особо упитанного гуманоида.

Станислав вытащил из кармана видеофон и проверил, есть ли здесь инфранет. Есть, правда, за межпланетную связь пришлось доплатить.

— Роджер, добрый день! Извини, если отвлекаю, но хотел спросить: вы что-нибудь узнали о нашем навигаторе?

— Узнаю — сразу сообщу, — лаконично и официально отозвался Сакаи. Похоже, Станислав поймал его не в самый подходящий момент — или не в самой подходящей компании. — Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо. — Капитан разочарованно отсоединился. Еще немного посидел, задумчиво барабаня пальцами по столу, и снова залез в сеть, теперь на почтовый сайт. Бумажка осталась на корабле, но Станислав и так прекрасно помнил адрес.

«Согласен. Славик».

Виртуальный листок сложился конвертиком и канул в цифровой дали.

«Старый дурак, во что ты опять ввязываешься?» — обругал себя капитан, откидываясь на спинку стула. Хотя еще не факт, что в ответ не придет: «Ничего не знаю, вы меня с кем-то путаете». И придет ли вообще.

— Это уже можно забрать? — вежливо поинтересовался официант, видя, что клиент допивает вино, так и не прикоснувшись к еде.

— Нужно! — выразительно сказал Станислав, отодвигая тарелку.

* * *

Местное солнце нырнуло под арку монорельса на горизонте, а местное пиво достигло максимально приятной концентрации в крови, когда абсолютно довольный жизнью Теодор возвращался на корабль неровной, но целеустремленной поступью.

— Эй, Тед! — внезапно окликнули его у самых ворот космопорта.

Парень, вздрогнув, обернулся — и увидел неспешно приближающегося капитана. Станислав тоже пребывал в хорошем настроении: экскурсия ему понравилась, крамарские технологии впечатляли, а в кафешке земной кухни, куда наугад зашел капитан, подавали восхитительный плов и густой ароматный кофе.

— Ну, как там покраска продвигается?

— Заканчиваем, Станислав Федотович! — бодро отрапортовал пилот, стараясь дышать в сторону от капитана. Теоретически Дэн уже должен был справиться с заданием, но, если что, «заканчиваем» было понятием растяжимым. — Я только за растворителем в магазинчик сбегал, а то комбезы закапали. — И убедительно помахал увесистым непрозрачным пакетом.

— Что ж, пойдем посмотрим на вашу работу, — благодушно предложил Станислав.

Теодор нехотя поплелся рядом, трезвея с каждым шагом, — а затем и вовсе почувствовал, как все выпитое экстренно переместилось в низ живота.

Капитан остановился, будто натолкнувшись на силовое поле.

— Кхм, — сказал он, умудрившись вложить в это незамысловатое словцо кучу эмоций и жирный вопрос.

— Э-э-э… Ну вы же просили покрасивее! — нашелся Теодор.

Ядовито-зеленый готический шрифт на борту транспортника смотрелся не только красиво, но и исключительно оригинально. Техник с соседнего корабля, вышедший на трап покурить, глазел на креатив с открытым ртом, не замечая, что его сигарета уже дотлела до фильтра и зловонно чадит.

Станислав медленно сдвинул фуражку на лоб, потом вернул обратно, будто наводя фокус, и задал следующий напрашивающийся вопрос:

— А где остальные?

Буква «К» Дэну особенно удалась. Видно, именно поэтому букву «М» он нарисовал в трех метрах от нее, чтобы не оттягивала внимание. И все.

— Это аббревиатура, — сглотнув, мужественно солгал Теодор.

— Слова «Комета»?!

— Зато издалека видно.

Капитан еще немного помедитировал на корабль, удостоверяясь, что ни глаза, ни рассудок его не подводят, и взорвался:

— Вы бы еще «Ж» и «П» нарисовали, олухи! Ладно Дэн мог такое отмочить, но ты?! А ну живо бери свой растворитель, смывай эту порнографию, и чтобы до отлета тут была нормальная надпись, слышишь?

— Да, Станислав Федотович, — уныло пробормотал пилот. — Извините.

Злющий как черт Теодор ворвался в пультогостиную, собираясь высказать много чего критического насчет искусственного интеллекта, но открывшаяся пилоту картина резко умерила его пыл. Полина ничком лежала на диванчике, уткнувшись лицом в подушку и подвывая от смеха. Вениамин, расплескав кофе, тщетно пытался откашляться якобы от пряничной крошки, и даже Михалыч, поспешно отвернувшийся от иллюминатора, подозрительно протирал покрасневшие глаза. На обзорный экран до сих пор транслировалась картинка с наружной камеры наблюдения: Станислав, отойдя на несколько шагов, взирал на «аббревиатуру» с таким выражением лица, что в другой ситуации Теодор и сам стек бы по стенке.

— А где мое мороженое? — невозмутимо поинтересовался рыжий.

— Ты… ты… — Тед беспомощно осмотрелся и догадался, что его жестоко разыграли. Впрочем, сваливать грязную работу на напарника, пусть и киборга, тоже было не слишком красиво.

— Гады вы, — сникнув, тоскливо сказал пилот. — А еще друзья называются! Нате, подавитесь…

Тед брякнул на стол ведерко с мороженым и хотел оскорбленно удалиться в каюту, но Дэн заступил ему дорогу:

— Не обижайся, я завтра ее переделаю. Банка почти пустая оказалась, на целое слово все равно не хватало. Михалыч уже новую заказал, утром привезут.

— А готический шрифт?!

— Так ведь он действительно красивый, — искренне сказал киборг, вызвав у команды новый всплеск веселья.

Тед замялся, все еще злясь, но понимая, что правильнее и куда приятнее будет посмеяться над собой вместе с друзьями.

— Ладно… — наконец проворчал он, возвращаясь к столу, где Полина уже отковыряла крышку с ведерка и воткнула в него пять ложек. — Вместе переделаем.

* * *

Перед сном Станислав проверил почтовый ящик, но новых писем не было — ни с той стороны закона, ни с этой.

— Ну и черт с вами, — проворчал капитан, уже жалея, что ввязался в эту авантюру.

Когда Станислав служил в космодесанте, его тоже раздражали гражданские, лезущие под руку в самый неподходящий момент. Боевая операция, перестрелка, дым, крики, и вдруг откуда-то вылетает что-то растрепанное, отчаянно машущее руками: «А-а-а, братки, не стреляйте, я свой!» И начинает метаться по полю боя, как перепуганный заяц. Хорошо, если его от неожиданности прихлопнут в сотню стволов сразу с двух сторон, а то ведь могут и в заложники взять, торгуйся потом с этими террористами…

Станислав написал Харальду, поблагодарил за посредничество и пообещал проставиться при встрече; выкинул, не читая, спам про утолщение копулятивных усиков, наследство от криптонианского дядюшки, по весне трагически не вышедшего из линьки, и продажу недвижимости на Альтаире. Туда же, после недолгих раздумий и вежливого: «К сожалению, на ближайший месяц наш график доставки полностью расписан», отправилось коммерческое предложение о перевозке двух лошадей на Пуму. Лошади Станиславу нравились, пумская конская колбаса — нет.

Капитан уже собирался отключиться, но тут динамик дзынькнул, и в уголке вирт-окна засветился нераспечатанный конвертик с пометкой «ответное».

— М-да, — вслух сказал Станислав, щелкая по нему, как по таракану. — Ну здравствуй, Вадик…

Ответ оказался немногим длиннее привета: «Твоя работа? Ловкач! Клейся к Ясеню, Казак сам с тобой свяжется».

Капитан пожалел, что не курит. Но все равно накинул мундир и вышел из корабля, дабы без помех подышать не то что свежим, но хотя бы отличающимся по составу воздухом купола.

Сразу написать Роджеру, что появилась зацепка? Но полицейский наверняка забракует эту идею и жестко повторит приказ не вмешиваться, Станислав на его месте так бы и поступил. В лучшем случае — на место встречи пошлют «подсадную утку», которая с треском провалит задание, Вадим ведь не дурак. К тому же эта ниточка слишком тонка, чтобы вытянуть за нее крупную рыбу, надо вытравить ее до более прочной лески.

— Милый, ты куда? — сонно промурлыкала Маша из комма, донесшего, что капитан удаляется от корабля.

— Хочу прогуляться перед сном, — машинально соврал Станислав, и ему сразу стало смешно и досадно: было бы перед кем оправдываться!

«А вот перед командой точно придется», — спохватился капитан. Их наверняка заинтересует, почему утвержденный маршрут изменился, и если на молодежь еще можно многозначительно цыкнуть, то от Веньки так просто не отбрешешься. Стоп, а откуда Вадим узнал, что они на Рыбьем Глазе? Ясень — один из астероидов этой же звездной системы, до него всего несколько часов лету. Или это простое совпадение и связной будет ждать Станислава сколько понадобится? Или не совпадение и за кораблем уже ведется слежка? Вдруг Тед или Полина что-нибудь ляпнут «случайному» словоохотливому прохожему, который искусно втянет их в разговор на нужную тему? Нет, придется устроить утреннее совещание и совместно решить, что делать. Они ребята умные, понятливые, не подведут…

Станислав развернулся к кораблю и остолбенел. В темноте, будто паря в двух метрах над площадкой, величественно светились зеленые «М» и «К». Краска оказалась еще и фосфоресцирующей.

— Господи, за что мне это? — тоскливо поинтересовался капитан, уводя взгляд к звездам.

Небеса безмолвствовали — либо новобобруйское божество их не обслуживало, либо Станислав забыл включить инопланетный роуминг.

Назад: Часть первая

Дальше: Примечания