Глава 14
— Интересно, что будет, когда мы доберемся? — задумчиво спросил Гим.
— Увидишь! — огрызнулась Ин. Судя по тембру голоса, она все еще находилась на взводе.
— Куда мы хоть едем?
— Говорю же: увидишь! Чего такой нетерпеливый?
— Подумал над твоими словами.
— И? — в голосе амазонки появился огонек интереса.
— Вывод неутешительный: по твоей теории, моя жизнь кончилась. Если жизнь — это будущее, у меня его нету. Что станем делать, когда достигнем твоего колодца? Прятаться в норах Излина? Всю жизнь скрываться от людей герцога и Эльтаров?
Ин усмехнулась:
— Потерпи, командир! Может и не все так плохо!
Вагонетка плавно покачивалась в абсолютном мраке подземной шахты. Ничего не происходило, поэтому нельзя было сказать, что время «текло». Время не летело и не останавливалось. Его здесь попросту не существовало.
Теперь Гим берег силы. Достаточно оказалось одного внимания, чтобы энергия не терялась впустую — чтобы не растрачивалась на поиск в окружающей темноте того, чего не могли увидеть глаза. Успокоив свое любопытство, убедив себя, что вокруг ничего нет, Гим чувствовал себя здоровым и сытым до того самого момента, когда слабый свет во второй раз позволил разглядеть карандашный набросок платформы примитивного механического транспорта и сидящей на противоположной его стороне настороженной, сжавшейся, как пружина, амазонки.
Ин подняла руку, сообщая: приехали. Опять взвизгнули тормоза.
— Уходим, — тихо объяснила Ин, указывая на ведущие вверх каменные ступени.
Они поднимались очень долго — более часа. Ин то и дело отдыхала, отказываясь от помощи не чувствовавшего усталости Гима.
— Какой же глубины эта шахта? — спросил сержант, с сочувствием наблюдая за тяжело дышавшей напарницей.
— Мы в горах. Скоро сам все поймешь!
По мере подъема становилось все светлее и светлее. Наконец, они добрались — лестница вывела к широкой круглой площадке, обрамленной воронкой уходящих далеко вверх каменных стен.
— Мы в жерле вулкана Кассиотона. Древнего и спящего, — объяснила кое-как отдышавшаяся Ин в ошеломлении осматривающемуся по сторонам Гиму. — Спутники сюда не заглядывают — для этого нужно находиться прямо над нами… Теперь отойди — «Икар» настроен только на мое биополе.
Гим удивленно поднял брови — здесь не было никого и ничего, чему стоило давать имя.
— Икар? — повторил сержант.
— Икар был первым человеком, оторвавшемся от притяжения планеты Земля. Герцог превратил Излин в Землю. Мы назвали наши корабли «Икарами».
Амазонка вытянула вперед руки, прижала ладони к воздуху так, словно они натолкнулись на невидимую вертикальную преграду, наклонила голову и закрыла глаза, настраиваясь определенным образом.
Неожиданно для Гима перед девушкой вдруг замигал переливами энергии большой яйцеобразный, сливающийся с окружающим пейзажом, невидимый до этого момента предмет. Затем маскировочная силовая «скорлупа» предмета растворилась, обнажая по-прежнему яйцеобразное, совершенно необычное устройство из желеподобного прозрачного корпуса и, расположенных в самом центре, трех горизонтальных лежаков из полупрозрачного светящегося материала.
Ин обернулась, чтобы посмотреть на Гима и оценить его реакцию на увиденное. Не смотря на то, что сержант на самом деле выглядел потрясенным, взгляд прищуренных карих глаз Ин выражал недоверие, говоря: «тебе никогда этого не понять!»
— Что это? — пробормотал Гим.
— «Икар-7», — отозвалась амазонка. Ее глаза наполнились угрозой: — Сам вынудил показать его. Если теперь проболтаешься, ты — труп!
— Бессмертный труп? — попробовал пошутить Гим.
— Нет, не бессмертный, — серьезно покачала головой Ин. — Не забыл: я знаю, как и чем тебя можно убить!
Гим приблизился вплотную к переливающейся аморфной поверхности.
— Это корабль?! — вдруг осознал он. — Кто научил вас делать такие штуки?!
— Если бы не Икар, я предпочла бы умереть в подвалах Ронтонтенополя! — сердито заявила Ин, словно извиняясь, что смалодушничала и сбежала от пыток герцога. — Нельзя допустить, чтобы корабль достался Ронтонте!
Амазонка глубоко вздохнула и сделала шаг прямо в колыхающееся желе. Поле или необычный материал подхватили девушку, приподнимая ее над землей. Ин «поплыла» — сделала несколько взмахов руками, от чего переместилась до самых кресел, где, ухватившись за подлокотник, опустила тело в сидение и защелкнула на себе систему креплений.
Если внутри этой штуки ничего не угрожало биологическому существу, Гиму тем более не следовало беспокоиться — сержант уверенно шагнул следом. По всему его телу пробежало покалывание, почувствовался прилив энергии, поступление внешней силы, обжигающее тепло и даже жар. Гим вовремя сообразил, что окружен энергетическим сгустком, которому позволяет сейчас соединяться с собственной энергетической сущностью — он собрался и перестал прислушиваться к коже и к самому телу. Взмах рук — едва не пролетел над сидением, но опомнился, вцепился за руку, протянутую ему Ин, сгруппировался и осел на пустующий лежак.
— Икар целиком состоит из чувствительного космического поля, — взволнованная от близкого к религиозному уважения к доверенному ей аппарату, прошептала Ин. — В нем нет ни одной металлической детали, ни одного электронного узла. Икар чувствует эмоции пилота. Он направляется на звезду, к которой затем притягивается неизвестным мне способом. Он набирает скорость, которую не способен развить ни один стальной цилиндр, запущенный в галактику человеком…
— Спутники Излина не заметят астрального тела… — понял Гим.
— Да! — восторженно сверкнула глазами Ин. — Когда выйдем в космос, приготовься — поле станет плотнее. Тело погрузится в сон, не требующий дыхания. А сознание останется на поверхности — совсем чуть-чуть, едва заметно. Нужно очень много учиться, чтобы суметь в этот момент совладать с мыслями и передать Икару направляющий импульс…
Ин закрыла глаза, погружаясь в медитацию и принимая, таким образом, контроль над кораблем. Яйцеобразный сгусток оторвался от планеты с такой легкостью, словно ни притяжения Излина, ни сопротивления воздуха попросту не существовало. Он ускорялся поражающими воображение темпами, но ничто в организме не подсказывало, что возникает какая-нибудь нагрузка. Горы пропали внизу так стремительно, атмосфера так внезапно растаяла вокруг энергетического уплотнения поля Икара, что Гим даже не успел разглядеть стальных сторожей-спутников, мимо которых направила свой корабль погруженная в себя Ин.
— Если у вас есть такие корабли, что вам стоит уничтожить флот герцога?! — до умопомешательства ошеломленный происходящим, воскликнул Гим.
Амазонка ему не ответила — она, как и обещала, впала в сон и выглядела скорее не живой, а мертвой. Ее грудь не вздымалась, веки застыли открытыми, а глаза словно остекленели — даже не зная о том, Ин выдела окружающий ее сейчас мир далеко не глазами, и вообще — не органами чувств своего человеческого тела!
На Гима же законы проживания в энергетическом сгустке повстанцев не распространялись. Он не засыпал, не отключался и не ощущал никакой дисгармонии. А закрыв глаза, сержант «увидел» вокруг себя голубовато-белый протуберанец — дрожащий, колыхающийся и стремительно несущийся к самой большой из разбросанных по черному полю звезд — к ближайшей к Ранопусу звезде Фатилус. А еще, ясно почувствовал, что каждая из звезд обладает своей душой — если Фатилус светился нервозностью и беспокойством, то Ранопус — клокотал от восторга и ощущения все нарастающей собственной значимости.
Конечно, последнее было игрою разыгравшегося воображения. Но и отбросив фантазии, можно было вдоволь насладиться выходящей за пределы возможного, ошеломляющей цветовой гаммой эмоционального фона, оказавшегося далеко не пустым и не безжизненным межзвездного космического пространства. Удивительно и непостижимо, какой разнообразный и насыщенный энергетический мир был укрыт до сих пор от несовершенного и слепого человеческого существа — сержанта 947! Звезды разговаривали друг с другом, звезды посылали друг другу частицы самих себя, звезды танцевали вокруг центра своего «галактического» скопления и все вместе с непостижимой человеческим умом скоростью неслись куда-то в бесконечную даль реальной вселенной…
Только ради этого аттракциона уже стоило жить на свете!
Казалось, прошли минуты. Возможно, оно так и было. Ранопус уменьшился до размеров пульсирующей холодной монетки, Фатилус разросся до пылающего жаркого шара-арбуза. Ин чуть шевельнулась — она перенаправляла Икар, выбирая такую звезду, чтобы пронестись по касательной с целью путешествия — пока еще неизвестной для Гима планетой.
Планета приблизилась в доли секунды. Неизвестно, как амазонка успела еще остановить свой корабль — Икар ни с того ни с сего перестал двигаться и повис прямо над голубоватым свечением чужой атмосферы. А затем, так же внезапно обрушился вниз. Гим едва успел разглядеть несколько больших космических кораблей — с десяток военных и пару мирных — по разные стороны от Икара — раскинувших огромные параболические зеркала, стационарных космических энергостанций.
Ин вздрогнула и судорожно втянула воздух в легкие. Ресницы задрожали, глаза наполнились смыслом. В глазах отразился ужас — амазонка не очень верила, что и на этот раз сумеет вернуться к нормальному восприятию в нормальном мире обитаемой планеты.
— Все в порядке! — Гим излучил успокоение, и улыбнулся: — С возвращением!
Ин метнула на него недоверчивый взгляд дикого волка — она вспомнила, что посвятила в тайну своего корабля совершенно чужого по духу и жизненным принципам человека.
— Где мы? — спросил Гим.
— Оттор, — амазонка выдохнула всего одно слово и тут же захлебнулась от кашля — для нее полет через бездну не прошел так бесследно, как для «модернизированного» агента Эльтаров.
Планета казалась не особо пригодной для обитания человека. Расстояние до солнца не позволяло поверхности нагреваться до температуры выше минус семидесяти градусов. Вода имелась в больших количествах, но в виде вечных ледовых морей и снежной пыли, поднимаемой и гоняемой в виде огромных туч сильнейшими ураганными ветрами. В атмосфере присутствовали азот и кислород, но дышать непосредственно столь холодным и подвижным воздухом все равно было бы невозможно.
Непонятно, что занесло в это забытое богом место человеческие города, но они все же здесь были. Под огромными полимерными прозрачными куполами, защищающими от ветра и удерживающими солнечное тепло. Насколько можно было судить с воздуха — полноценные, развитые, современные мегаполисы миров Второго Кольца.
Ин направлялась не к городу — Икар уносил беглецов куда-то в ледовые горы, в жуткое царство вечной мерзлоты и холодной смерти. Хотя нет, и здесь обнаружились следы человеческой деятельности — невидимый снизу кораблик-сгусток пронесся над мрачными черными корпусами действующего завода — внизу копошились здоровенные стальные роботы, из прожекторов на крышах били лучи ядовито-белого света.
— Станция по добыче урана, — ответила Ин на мысленный вопрос Гима.
— А куда мы летим? — спросил сержант.
— Уже прибыли.
Недалеко от завода, в горах, обнаружился еще один объект — небольшой маяк рядом с расчерченным огнями кругом посадочной площадки. Ин направила корабль в центр круга. Площадка оказалась телескопическим люком, который раздвинулся, опознавая и дружелюбно принимая гостей.
— Выходим! — сказала Ин.
Выбирались так же, как и входили, то есть «вплавь».
Вокруг располагался маленький ангар, разделенный на основной зал для машин и несколько комнат для персонала. Здесь было пусто, тихо, но тепло и светло. Из техники — только Икар амазонки и небольшой, видавший виды городской катер.
Ин с облегчением выдохнула, грустно наморщила лоб и огляделась. Полет обострил чувствительность Гима — ничего для этого не делая, сержант услышал мысли девушки: она спасла корабль и свою жизнь, но вернулась ни с чем, провалив операцию, не оправдав доверия, не окупив затрат и… обрекая на гибель миллионы соотечественников. А виновником провала был он, Гим — неизвестно откуда взявшийся универсальный телохранитель.
— Мы оба не виноваты, — вслух возразил ей Гим. — Я делал свою работу, а ты — свою. Мы оба — лишь исполнители. А виноват тот, кто отправил тебя на Излин, закрыв глаза на мое там появление.
С видом хозяйки, Ин занялась делами: замаскировала Икар, проверила катер, полезла рыться в шкафах.
— Переоденься! — амазонка швырнула Гиму костюм из рубашки и брюк черного цвета. — Если, конечно, не хочешь, чтобы тебя забрали в больницу, как психа.
Наряд средневекового советника и в самом деле смотрелся здесь неуместным. Легко можно было представить, как человек в нем стал бы бросаться в глаза в уличной толпе большого современного города. Ин тоже преобразилась — обтягивающий коричневый комбинезон из переливающейся кожи неизвестного животного смотрелся на ней так, что трудно было отвести глаз.
— В катер! — скомандовала Ин, тут же забираясь на сиденье пилота.
— Что ты намерена делать? — поинтересовался у нее Гим.
Амазонка устало вздохнула:
— Пока я не знаю. Я отправляюсь к себе — приму душ, поем, посплю… Там видно будет. Есть кто на Отторе?
— У меня? Никого. Я здесь впервые.
Она посмотрела все тем же оценивающим взглядом, размышляя.
— И зачем я с тобой связалась?
Ин резко тряхнула катер, заставляя его с ревом устремиться вверх, к телескопическому люку, а Гима — поперхнуться ответом и влипнуть в кресло.
Катер окутала пурга Оттора. Фары едва пробивали плотное белое облако, навигатор не работал, а Ин ориентировалась лишь по памяти и интуиции. Машину пугающе трясло. Двигатель надрывался, борясь с порывами ветра… Совсем другое дело — Икар. Непогода не препятствовала ему и ничем не давала о себе знать его пассажирам…
— Внимание! — сообщил навигатор катера. — Вы приближаетесь к Уенбергу! Опасность для купола! Немедленно измените курс, снизьте скорость!
— Слава богу! — выдохнула Ин. — Ожил.
— Уенберг — большой город?
— Самый. Столица Оттора.
— Радол живет здесь?
— А ты знаешь графа?
— Встречались.
Ин задумчиво кивнула:
— Здесь. Все живут здесь…
Дальше их вел автопилот. Вблизи купол города оказался составленным из толстенных стеклянных плит — совсем не то, что города Эльтаров на Колоконе. На самом деле, куполов было несколько — один в одном. Центральный затвор шлюза открывался поочередно — в первом куполе, во втором, в третьем. У входа выстроилась очередь из машин — в основном — промышленный и специальный транспорт. Катеров — два-три и обчелся — горожане не стремились по доброй воле покидать безопасную городскую зону. Минут десять Гим и Ин ждали зеленого света и открытия наружного шлюза. Затем десять минут — второго, и десять — третьего.
— Мы быстрее добрались от Излина до Оттора! — пошутил Гим.
Ин вздрогнула и побледнела.
— Об этом больше ни слова, понял! — глядя большими от тревоги глазами, потребовала она. — Я тебе говорила! Даже не думай об Икаре — подставишь и себя и меня — нас обоих!
— Да, хорошо, хорошо…
Гим смотрел в лобовое стекло. Город внизу выглядел таким, каким и должен — высотные небоскребы, памятники, культурные и деловые центры, гипермаркеты, фабрики и заводы; пешеходные улицы и мосты, автомобильные магистрали, очерченные голографическими указателями линии движения воздушных катеров; немного зелени, в основном — в стеклянных оранжереях, много голографических панно с рекламой, много вывесок и разноцветных витрин. Единственное отличие от уже виденных Гимом городов космоса — гигантское, подпирающее наружный купол сооружение в самом центре — городской реактор, принимающий огненный столб с энергостанции-спутника. Ин подтвердила — Оттор использует собранную и отраженную энергию Фатилуса, по принципу: один город — один спутник. Поэтому, не будет спутника — не станет и города…
Еще минут тридцать они пробирались по переполненному транспортом воздуху. Повисели в «пробке», образовавшейся в результате аварии, уступили дорогу спецтранспорту с полицейской сиреной… Жизнь возвращалась на круги своя, приостанавливая ритм до его нормального, повседневного темпа — во всяком случае, так показалось двум беглецам из излинского «прошлого».
Катер приземлился в парковочной зоне на крыше одного из небоскребов. Лифт опустил их на несколько этажей ниже. Стальная дверь ушла в сторону, узнав в Ин хозяйку квартиры.
