— Ну что, как он?

— Лучше, но надо бы полежать, — идш покаянно вздохнул, — наша магия против ран да ядов не шибко сильна. Тут скорее что-нибудь из заклятий сестер-помощниц подействует… либо вон их, эльфийской.

Эльф, сидевший рядом, сумрачно кивнул и поджал губы, тоже страдая от того, что ничем не может помочь товарищу. Трой, с угрюмым видом стоявший рядом, потер лоб:

— Лежать мы не можем. От варгов мы отбились, но гном прав — теперь все темные твари в округе знают, где нас искать.

Идш поднял глаза на Троя:

— Но идти он не сможет, а нести его… — Он оборвал фразу, но всем было понятно, что имеется в виду. Идти с раненым по таком лесу — легче стоять.

— Да я не об этом, — досадливо сморщился Трой и снова склонился над своим мешком, — вот, на.

Идш взял протянутый свиток, развернул его и присвистнул:

— Исцеление Эгиленди! Вот это да!! Да эта штука мертвого на ноги поднимет! — Он покосился на Арила: — Даже жалко тратить на него такое богатство. Он бы и сам встал на ноги… ну через пару недель, а я знавал человека, который готов был отдать за это заклятие семь тысяч золотых…

— Да уж, знатно тебя снарядил ректор, — встрял гном, — Святой Свет, Исцеление Эгиленди… такие заклинания не только уйму денег стоят — ты еще попробуй отыскать того, кто их сумеет составить и зарядить. А ты оказывается богатый жених, барон…

— Ладно, хватит болтать, — рявкнул Трой.

— Да это я сейчас, — закивал идш, торопливо рисуя на покрытой синюшной бледностью спине Арила пентаграмму принятия, — просто жалко такое мощное средство тратить. А ну как дальше сильнее прижмет…

— Как прижмет — тогда и думать будем, — буркнул Трой, — а сейчас не страдай. И так, благодарение богам, досюда дошли, ничего не истратив.

Идш согласно кивнул, наложил свиток на пентаграмму и принялся слегка нараспев читать строки заклинания, свиток засветился жемчужным светом, потом ярко полыхнул и исчез. В то же мгновение Арил, все это время лежавший на животе и тяжело дышавший, дернулся всем телом, а затем легко перевернулся на спину и сел.

— О-ох!

— Что, болит? — обеспокоенно вскинулся идш.

— Да нет, просто все это время так хотелось вздохнуть полной грудью, а не мог — больно было. А сейчас вот смог… — И Арил радостно улыбнулся. Все облегченно выдохнули.

— Ну ладно, поболтали — и будет, — подвел итог Трой, — все равно спокойного ночлега нам здесь не видать, так что быстро похватали вещи и вперед. Пока темные твари не очухались, надо уйти как можно дальше от этого места. — Он повернулся к эльфу: — Ну что, куда лучше двигаться?

Тот несколько мгновений раздумывал, а затем вскочил на ноги и, скользнув к одному из деревьев, ловкой кошкой вскарабкался вверх.

— Вот вьюн, — восхитился гном, — то-то наши их на поверхности никогда поймать не могли. Ежели их к какой скале не прижать — вечно утекают, а потом так и садят стрелами из чащи, так и садят…

Все невольно улыбнулись этим воспоминаниям времен гномо-эльфийских войн…

Эльф спустился минут через десять. Все уже успели навьючить на себя снаряжение, а гном даже хозяйственно прихватил котелок с прикипевшими к стенкам остатками супа, заявив, что идти им еще долго, котелки на дороге не валяются, а он на будущей стоянке песочком поработает… Когда эльф приблизился, Трой понял, что тот возбужден. Остановившись перед командиром, эльф сделал несколько знаков рукой, и все поняли, что он обнаружил нечто важное. Трой кивнул:

— Веди.

И они пошли.

Первые полчаса шли довольно ходко, затем вновь начались заросли, и скорость передвижения резко упала. А затем началось что-то новенькое. Внезапно из темноты выросла стена деревьев, причем именно стена — деревья настолько переплелись ветвями, что между ними не было видно ни единого просвета. Когда Трой наклонился и попытался просунуть ладонь, то с удивлением обнаружил, что ему это не удалось. В этот момент сзади послышался многоголосый вой.

— Ну вот, легки на помине, — проворчал Глав и потянул со спины арбалет.

— Обожди, — вскинул руку гном.

— Чего?

Но гном не отрываясь смотрел на эльфа, который легкой тенью скользил вдоль стены деревьев. Наконец он остановился и приник к чему-то. А затем выпрямился и махнул рукой.

— Пошли, — буркнул гном.

— Куда? — не понял Трой, место для обороны было не в пример лучше прежнего — сзади стена деревьев, а впереди довольно большая открытая поляна… чего еще желать?

— Пошли, говорю — ушастый зовет, — рявкнул гном таким тоном, что все невольно двинулись за ним, только идш хмыкнул:

— Он же безухий…

— Ушастый он, — вдруг упрямо заявил гном, — да еще какой молодец, что поискать надо… — И, кивнув эльфу, нырнул в сплошное переплетение веток с листьями и… исчез.

— Эх ты… — удивился Арил, уже вполне оклемавшийся от своей раны и чудесного исцеления, а затем недоверчиво мотнул головой и нырнул вслед за гномом…

Когда на поляну, высунув язык от бешеной скачки, вылетел гхарк, то на ней уже никого не было. Более того, следы ненавистных Светлых, невообразимая ненависть к которым составляла один из природных инстинктов любого Темного, заставляющая их бросаться в атаку, даже если соотношение сил было не всегда на стороне Темных, обрывались у сплошной стены деревьев. Гхарк сунул морду вперед, пытаясь понять, куда это исчезли Светлые, но тут же уколол нос о торчащую ветку. И лес огласился злобным воем, в котором была боль, обида и немыслимое разочарование…

— То-то, — удовлетворенно хмыкнул гном, заслышав этот вой, — а то ишь моду взяли…

— Слушай, — обратился к нему Трой, глядя на белеющую впереди спину эльфа, уверенно прокладывающего дорогу, — а как это мы прошли, там же…

— Ну да, — охотно кивнул гном, — просто так хрен пролезешь. Это ж боны… или, как ушастые их называют, сельфриллы.

— Чего? — не понял Трой.

— Ты вот крепости, к примеру, видел?

Трой усмехнулся, вспомнив, как его поначалу бесило пристрастие гнома задавать риторические вопросы.

— Ну вот, у любой нормальной крепости, я не говорю о таких парадных, как Высокий город Эл-Северина, сначала идет палисад, потом ров, затем предмостье… ну и так далее. К ушастые выстраивают нечто подобное здесь в лесу из деревьев, кустов, лиан и всякой иной мути. И не думай, что их укрепления легче взять — хрена с два. Во время Войн династий они столько наших положили… Ты вот решил, что та стена деревьев была сплошной — как же, щас! В ней столько потайных бойниц, что идешь будто под дождем из стрел. А когда начинаешь прорубаться, то стрелы летят отовсюду — сверху, снизу, с боков… и никакой возможности заслониться щитом. А когда прорубишься, то опять толку немного: в дюжине шагов — новая стена, а коридор между ними тянется куда-то вдаль. А то еще бывает, что иногда прорубишься через несколько бонов, и вот вроде уже прорвался, эти гиблые зеленые стены впереди заворачивают, уводят в какой-то проход, в котором где-то вдали виднеется уже один из их чертовых меллиронов, которые для них вроде как узловые форты обороны — под ними ушастые стоят насмерть, ан нет… Стоит только отряду ринуться в проход, как сзади обрушивается несколько вековых дубов, а из вроде как сплошной стены листьев и ветвей как из-под земли появляются их эльсриллы, это вроде как латники по-вашему, но их латы не такие, как у нас, гномов, или у вас, людей, их латы совсем другие — они намного лучше — раз в пять легче… так что когда остальные пробиваются к отрезанному отряду — тот уже прорублен в капусту. И так мили и мили этого зеленого ада… — Гном замолчал, задавленный воспоминаниями, а Трой невольно содрогнулся, как будто кожей осознал, о сколь древних временах вспоминает его побратим и насколько древен он сам…

— Ну так вот, — продолжил гном уже совершенно обычным голосом, — эти самые боны или сельфриллы и создавали этот самый палисад, ров, предмостье… только в отличие от обычной крепости их здесь десятки и десятки, а ушастые садят по тебе из луков почти в упор, а ты по ним в лучшем случае наугад, и то если арбалетный болт найдет слабину и не воткнется в ветку или ствол. Жуткая вещь… Но в этих бонах всегда есть потайные места, где отряд эльфов, скажем, может выбраться наружу и зайти в тыл либо выпустить разведчиков или фуражиров. Правда, считается, что про такие места знают только их офицеры… хотя я слыхал, что их высшие лорды обучаются обнаруживать подобные места в любых эльфийских лесных крепостях, мол, есть какие-то признаки, которые может различить натренированный глаз, либо некое тайное слово, понятное лесу… короче, не знаю. Так что, видно, наш ушастый либо раньше бывал в этих местах, либо… — И он замолчал, заставив Троя крепко задуматься…

— Фу, ну наконец-то, — облегченно выдохнул впереди Глав и шмякнул на траву свою поклажу.

Трой вскинул голову. Прямо перед ним возвышался… меллирон, но не изуродованный, а все такой же величественный и прекрасный, как в парке Высокого города. Его крона тихо шумела наверху, все еще скрытая покровом уже уходящей ночи, а чуть в стороне, неподалеку от корней, бил светлый ручей.

— Вот это да-а, — зачарованно произнес Глав.

— Да уж, — хмыкнул гном, — молодцы ушастые, сколько времени в этих местах Темные хозяйничают, а все одно всех их фортов не обнаружили… ну да ладно, что скажешь, командир? Привал или как?

И тут Трой почувствовал, как у него подгибаются ноги. Дневной марш в полном доспехе и ночной бой, а затем погоня выжали все силы без остатка. Пока измученное тело еще подстегивала опасность, а в крови бушевал адреналин, он вроде как не чувствовал усталости, так, легкую ломоту и заторможенность. Но сейчас, когда впереди забрезжило нечто, обещающее пусть временную, но безопасность, он понял, что сейчас свалится прямо там, где стоит. Но не мог же он рухнуть на глазах всего своего десятка.

— Привал. Определим очередность часовых, и спать.

— Э-э, в общем-то, это не мое дело, командир, только сдается мне, что сегодня можно и не выставлять часовых, он, — гном кивнул в сторону меллирона, — получше всякого часового будет.

— Это как это? — не понял Трой.

— Да вот так! Ежели вдруг где-то поблизости какой враг или просто чужак обнаружится, так он нашего ушастого вмиг разбудит. Уж будь уверен. У них с этими лесными лордами какая-то своя, особая связь, он бы, — гном мотнул головой в стону эльфа, — тебе лучше объяснил, но уж можешь мне поверить.

Трой перевел взгляд на эльфа, тот согласно кивнул.

— Ну что ж, тогда… всем спать.

Проснулся Трой оттого, что кто-то скреб по металлу. Рука рефлекторно стиснула меч, а тело напряглось, готовое сорваться с нагретого места и откатиться в сторону, но доносившиеся звуки были настолько размеренными и, как бы это сказать, умиротворенными, что он отпустил рукоять меча и невольно раскрыл глаза. Сначала он был ослеплен лучами, но происхождение звука выяснил сразу же — гном чистил котел. Он сидел у родничка и шкрябал по днищу котелка какой-то железякой. Он был гол, на нижних ветках меллирона были развешены его выстиранные вещи, а рядом горкой лежали доспехи. Трой нахмурился — он никому не разрешал разоблачаться, но на лице гнома было нарисовано такое блаженство, что он не выдержал и рассмеялся. Гном прищурился:

— Что, сначала решил выволочку сделать за то, что разоблачился без спросу? — И кивнул: — Правильно. Ежели всякий начнет по своему разумению да без команды свои порядки устанавливать, то такому подразделению долго не жить. Так что я уже вишь, — он кивнул на котелок, — свой законный наряд отрабатываю.

Трой расхохотался в голос.

— Ты б, командир, — начал гном, когда тот перестал смеяться, — объявил бы по команде банный и хозяйственный день. А то мы уже совсем измучились. Да и оружие почистить не мешает. Кровь варгов — штука дюже ядовитая.

Трой с сомнением огляделся. Поляна под ветвями меллирона и впрямь выглядела островком уюта и благополучия, но в нескольких десятках ярдов, по ту сторону эльфийской стены, притаился смертельно опасный Проклятый лес…

В этот момент ветки бона (или, вернее, сельфрилла), окружавшего поляну, зашевелились, и, прежде чем Трой успел схватить меч, внутрь ввалился эльф, сгибающийся под тяжестью молодого кабанчика. Трой ошарашенно уставился на него.

— О, ушастый, — удовлетворенно заметил гном, — ты и попал! Ну да ладно, я свой наряд отработал, а теперь твоя очередь, на… — и он протянул ему отчищенный котелок.

Обед выдался на славу. Эльф прямо здесь, на поляне, насобирал каких-то трав, так что похлебка из свежей кабанятины вышла на славу. Да и мяса они наелись вволю.

После обеда все принялись мыться, стирать, чистить оружие и доспехи, штопать протершиеся и порванные вещи. Трой решил задержаться под укрытием меллирона на пару дней, чтобы все могли отъесться, отоспаться и восстановить силы. Конечно, пары дней было мало, но позволить себе больше они не могли. Они явно находились в окрестностях сердца смел-лор-элинир, леса-крепости эльфов — их лесного города, во всяком случае, в пределах его оборонительных сооружений. А рассчитывать на то, что им позволят прохлаждаться здесь очень долго, было нельзя. Ибо невозможно было предположить, что орки оставят самое сердце мощи их давних врагов без какого-либо наблюдения.

На утро третьего дня Трой проснулся оттого, что кто-то занес руку, чтобы тронуть его за плечо. То есть он осознал это уже потом, когда его таки тронули за плечо, но проснулся он где-то за мгновение до этого… Это оказался эльф, и лицо его было сурово. Трой все понял и вскочил на ноги. Сон солдата на войне чуток, поэтому тут же зашевелились все остальные.

— Собираемся, быстро! — приказал Трой, торопливо надевая доспехи.

За прошедшую пару дней они так расслабились, что уже спали без оружия. Все принялись суматошно укладываться, впрочем, собирать надо было не слишком много. Трой еще с вечера объявил, что поутру они двигаются дальше, так что основную часть вещей уложили еще вчера.

Они едва успели собраться, как вдруг из-за северной стороны бона раздался обрадованный вой, а затем торопливо застучали топоры.

— Опаньки, уже здесь, — несколько удивленно произнес гном и хищно оскалился, — ну, мы не звали — сами напросились.

Трой понимающе кивнул и повернулся к эльфу:

— Тут есть пути отхода?

Эльф согласно кивнул.

— Э-э, командир… — встрял гном, — дело в том, что орки, как правило, рыскают отрядами — каждый по своему сектору. Так что если мы сейчас прищучим этих и потом двинем по их следу, есть большая вероятность, что какое-то время мы никого больше не встретим.

Трой задумался. Предложение гнома имело смысл, но сколько там за боном тех, кого надо прищучить? И не окажется ли так, что прищучат их?

— Рискнем! — Трой решительно кивнул и махнул рукой, обозначая боевой порядок…

Не прошло и двух минут, как два кряжистых бука затрещали и начали заваливаться вперед. В образовавшиеся проломы густо полезли орки, настолько густо, что Трой даже усомнился в правильности принятого решения. Но те, не обращая внимания на притаившихся по обеим сторонам проломов бойцов, злобно заорали и бросились вперед к величественному меллирону. Трой замер. Ему как-то не верилось, что этот могучий великан или, как называл их гном, лесной лорд, вот так покорно примет орочий топор… Первый добежавший орк взмахнул топором и со всего размаху врезал по стволу. Меллирон гневно зашумел, а затем вдруг орки, уже забежавшие под крону, дружно завопили от боли. Сверху с ветвей, листьев и верхушки ствола на орков посыпались тяжелые капли какой-то жидкости с резким, свежим запахом. И в том месте, где они касались орочьей кожи, тут же вспухал волдырь, а сам орк принимался жутко орать и кататься от боли. Отряд орков тут же превратился в беспорядочную толпу. Этим следовало воспользоваться. Трой коротко свистнул и тут же прыгнул вперед, занося меч.

Первый орк даже не успел понять, что с ним случилось, как стоял — так и рухнул вперед с разрубленным надвое черепом. Второй начал поворачиваться и отлетел в сторону с разрубленной на верхнюю и нижнюю половину мордой, третий уже встретил Троя с поднятым щитом и воздетым вверх ятаганом, но опустить его не успел. Серебряный лист вошел ему в подбородок и взлетел вверх, выплескивая мозги и сбросив с головы шлем. Трой очередной раз мельком подивился бритвенной остроте эльфийского клинка, без особого труда рассекающего мощную орочью лобовую кость, но тут количество орков стало увеличиваться и на удивление не оставалось времени…

С этим отрядом они покончили довольно быстро, большинство нападавших катались по земле, а те, кто избежал атаки меллирона, были слишком ошарашены, чтобы оказать сколь-нибудь серьезное сопротивление. Так что не прошло и десяти минут, как все было кончено. Трой, тяжело дыша, окинул взглядом усеянную орочьими трупами поляну и мотнул головой в сторону пролома:

— Двинулись, а то, не дай бог, подтянутся остальные.

Они быстрой рысью проскочили три пролома, а при подходе к четвертому услышали звяканье и шумное сопение следующего орочьего отряда. Если он был не меньше предыдущего (а так оно, скорее всего, и было), то ввязываться в схватку без помощи меллирона смысла не было. Поэтому Трой мотнул головой, увлекая товарищей влево за поворот одного из бонов. Они едва успели скрыться, как через пролом повалили орки. Трой зло сверкнул глазами на гнома и шепотом прошипел:

— Каждый в своем секторе?

Тот пожал плечами:

— Ну, может, еще какой отряд подтянулся, когда засек, что первый здесь что-то обнаружил. Но это и к лучшему, значит, теперь пусты два сектора.

Пропустив орков, побратимы проскочили последние несколько проломов и двинулись дальше по уже привычному лесу с изломанными деревьями и порченой листвой. Быстро проскочив почти милю, они перешли на шаг. Троя догнал идш.

— Не нравится мне что-то эта листва, командир, смотри, — он сунул ему лист, по которому совсем уж непонятно было, какому дереву он принадлежит, — да и стволы какие-то крученые, будто деревья корчатся от боли. Что-то там впереди нехорошее, помяни мое слово…

Трой согласно кивнул и, догнав эльфа, махнул ему рукой, приказывая повернуть в сторону. Эльф кивнул в ответ, показывая, что понял.

Весь день они шли через самое сердце эльфийского города, Светлого Эллосиила, в котором, по прикидкам гнома, в лучшие времена жило больше десяти тысяч эльфов. То есть в самый центр, туда, где были расположены храмы, дворец князя, жилища самых знатных эльфов они не пошли, обойдя его по широкой дуге. Ибо там таилось что-то настолько темное и смертоносное, что его невидимый жар заставлял деревья корчиться от боли и мутировать… но то, что местность, через которую они проходили, являлась уже жилой частью эльфийского города, было совершенно ясно. Достаточно было посмотреть на живописные лужайки (абстрагировавшись от того, какие деревья и кустарники их окружают и какая трава растет вокруг), а также на поваленные стволы меллиронов, попадавшиеся теперь чаще, чем раньше. Справедливо считая этот участок пути самым опасным отрезком всего их пути, Трой принял решение не останавливаться на ночлег, пока они не достигнут бонов, защищающих подходы к городу со стороны Арвендейла. Поскольку с той стороны вероятность нападения была менее вероятной, ибо там жили союзники эльфов-строителей города и сам герцог, Трой лелеял надежду на то, что, во-первых, глубина бонов с той стороны будет меньше, да и до самой опушки будет намного ближе. День, в крайнем случае, два дня пути. Впрочем, на особое облегчение он не рассчитывал. Судя по численности и густоте орочьих патрулей, Арвендейл ими кишмя кишит, так что выход из Проклятого леса вряд ли принесет такое уж облегчение. Но хотя бы можно будет меньше опасаться гхарков и других темных тварей, которые предпочитали обитать в чаще…

Противоположной линии бонов они достигли в два часа пополуночи. Проплутав около часа, нашли небольшой закуток, в котором, похоже, прятались те самые латники-эльсриллы, о которых упоминал гном, поджидая неосторожно бросившиеся в ловушку отряды. Во всяком случае, вход в этот закуток со стороны бона выглядел совершенно незаметно. Но тут не было меллирона, осенявшего тот уголок леса своей светлой силой, поэтому и трава и деревья были изуродованы, а небольшой ключ, едва сочившийся из-под замшелого валуна, был столь мутен и вонюч, что к нему даже не хотелось приближаться.

Ночь прошла спокойно, но выспались они хуже, чем у подножия лесного лорда. С утра, позавтракав остатками кабанчика и забросав костровую яму землей, они пошли дальше. Дважды побратимы встречали патрули орков, но те производили столько шума, что путники успевали укрыться прежде, чем темные твари их обнаруживали.

Линия бонов с этой стороны города действительно оказалась гораздо уже, к тому же в ней было заметно больше разрушений и проломов, чем с противоположной стороны. Ясно было, что враги ворвались в город с этой стороны. Похоже было, что, кроме орков и иной нечисти, в Арвендейле не осталось ничего живого. Трой помрачнел. Весь поход стал ему казаться несусветной глупостью, но даже дело, кажущееся совершенно безнадежным, требуется довести до конца, поэтому они продолжали двигаться вперед.

К полудню побратимы окончательно вышли за линию бонов. С этой стороны лес был менее дремуч и не так завален буреломом, а к вечеру даже начали попадаться небольшие полянки, залитые солнечным светом.

Трава на них выглядела более свежей, чем под сенью деревьев.

На этот раз на ночевку остановились в небольшом овражке. Быстро развели костер и сварили остатки продуктов. Вода в найденном ручье оказалась настолько непригодной для питья, что не помогли даже заклятия идша и травы эльфа. Поэтому ужинали морщась и задерживая дыхание. Все чувствовали, что конец леса близок, но сколько еще идти, никто точно не знал. Между тем запас продуктов был на исходе, поэтому оставшийся путь придется голодать. Охотиться здесь, в кишащем орками и темными тварями лесу, не имея под рукой столь надежного укрытия, как поляна с меллироном было бы абсолютным безумием. Поэтому путники, хоть и без аппетита, съели свою порцию припасов и завалились спать.

Трой чувствовал возбуждение. Завтра должно было что-то произойти — либо этот лес их окончательно достанет, либо они таки смогут преодолеть его…

Утро началось обычно, за исключением того, что не было завтрака, даже скудного, а вода, залитая во фляги, вызывала глубокое отвращение — ее невозможно было даже подносить ко рту…

Шли быстро. К полудню лес еще более поредел и на пути начали попадаться уже не поляны, а настоящие прогалины в сотню и более ярдов шириной. Трой настолько уверовал, что они сегодня же выйдут на опушку, что многоголосый, торжествующий вой, раздавшийся позади них, застал его врасплох.

— Похоже, варги… — констатировал гном. — Слушай, командир, а у тебя в мешке больше нет ничего такого же мощного, как Святой Свет?

Трой покачал головой.

— Ну тогда готовь самое мощное, что у тебя есть, — вздохнул гном, — от этой стаи отбиться будет в тысячу раз тяжелее.

Трой молча кивнул и на ходу потянул мешок из-за спины…

Они рысью проскочили прогалину, когда за спиной вновь послышался вой, но уже гораздо ближе. Трой резко затормозил:

— Все вещи на землю, быстро!

Побратимы молча побросали вещи в кучу, поняв, что собирается сделать командир. Бежать дальше не имело смысла — варги должны были настигнуть их с минуты на минуту. Они успевали немного перевести дух и сбить строй. Но, оказалось, это был еще не весь замысел Троя. Дождавшись, пока все мешки и сумки окажутся на земле, Трой скомандовал:

— За мной, — и бросился влево по краю прогалины. Отбежав на три десятка ярдов в сторону, он остановился и коротко приказал:

— В круг! — а сам вытащил пару амулетов. Гном узнал в одном метатель фаерболов, а в другом гораздо более дорогое и мощное Кольцо огня.

Замысел Троя блестяще удался. Варги появились через пару минут. Это была какая-то особая порода, немного отличающаяся от тех, с которыми они сцепились несколько ночей назад. Эти были крупнее, а на их лбах виднелись какие-то костяные наросты. Возбужденные близостью цели, они выплеснулись из леса плотной волной и стремительным броском преодолели прогалину, метнувшись туда, откуда шел такой сильный и ненавистный запах. Обнаружив всего лишь сваленные в кучу мешки и сумки, варги в бешенстве принялись рвать вещи, а часть тварей вздернула морды, принюхиваясь и стараясь обнаружить, куда это подевалась их законная добыча. Несколько тварей уже повернули свои морды в их сторону. Именно в этот момент Трой и активировал амулет, выплеснув всю накопленную в нем ману в одном фаерболе. Огромный фаербол ударил в столпившихся в одном месте варгов, мгновенно испепелив с дюжину ближайших (и заодно все их вещи), а остальных заставив с воем кататься по земле, пытаясь сбить впившееся в них магическое пламя… Но это была всего лишь часть стаи. Остальные, обнаружив беглецов, уже разворачивались к ним, завывая и брызгая слюной.

— Осторожно, колдуют! — выкрикнул гном, но Трой и сам почувствовал, как на него наваливается какая-то тяжесть, пытаясь заставить его выпустить меч и безвольно подогнув ноги, опуститься на траву, потому что все тлен и суета, а вечна только смерть… но почувствовал это как-то мельком, на периферии сознания, едва осознавая, а вот идшу и Главу, похоже, досталось по полной. Потому что оба внезапно выронили оружие и с помертвевшими лицами опустились на траву.

— За спины, обоих! — рявкнул Трой и, шагнув вперед, принял на щит первую тварь. Прежде чем использовать последний амулет, следовало собрать вокруг как можно больше тварей…

Последняя схватка далась им дорого. Когда амулет в воздетой вверх руке Троя полыхнул могучим заклинанием, гном с рычанием разрубал варга, уже навалившегося на Арила, а крестьянин, перехватив вывалившийся из руки наемника меч, на лету рубанул тварь, уже опускавшуюся на спину гному. Но яркая вспышка буквально смела колышущееся море смертоносных тел, заставив их взорваться яростным визгом и почти мгновенно захлебнуться им. Трой огляделся. Арил лежал на земле и тяжело дышал, гном, вяло ругаясь, выбирался из-под разрубленной туши варга, но движения его были замедленными и не слишком уверенными. Глав и идш, которым кроме наведенной порчи досталось еще несколько ударов лапами, выглядели еле живыми, а эльф, которому и одного подобного удара вполне могло бы оказаться достаточным, судя по виду, получил их парочку. Более-менее на ногах держались только Трой и крестьянин. Трой несколько мгновений разглядывал побратимов, затем кивнул крестьянину на идша и, хрипло бросив:

— Двинулись, — наклонился, чтобы поднять Глава. У них оставался последний шанс — к закату солнца выйти из Проклятого леса, иначе он их окончательно доконает…