Трой сделал еще шаг и остановился. Прямо перед ним на земле, будто прочерченная по линейке, лежала четкая граница света и тени. То есть это на самом деле была тень, тень от огромного, замшелого валуна, установленного здесь в незапамятные времена и обозначавшего границу Проклятого леса. Только она казалось Трою неестественно темной, гораздо темнее, чем должна была быть тень в такой яркий, солнечный день. А может, ему просто казалось…

До Проклятого леса они добрались уже весной. Как-то так оказалось, что сначала они задержались в университете, затем пришлось провести пару дней в Науфгросском монастыре. А когда они отъезжали от него, гном внезапно спросил:

— Слушай, я вот все время думаю, а почему ты так уверенно заявил, что тот тип не Левкад. Я знаю его не слишком хорошо, так, виделись пару раз, но он чертовски похож…

Трой усмехнулся и коротко бросил:

— Штаны…

— Что штаны? — не понял гном. Трой пожал плечами:

— Ну… это долго объяснять, но я внезапно совершенно точно понял, что Левкад никогда бы не надел ТАКИЕ штаны — черные, кожаные, с ремнями на щиколотках, а вот на том типе, они смотрелись совершенно естественно. Они были его штанами. Так что это был не Левкад, совершенно точно, кто-то очень похожий, жутко похожий, но другой. Причем даже не брат-близнец, потому что представить себе рядом Левкада и эти штаны — совершенно невозможно. Если, конечно, ты умеешь различать, что возможно, а что нет…

Трой замолчал. Гном некоторое время молча ехал рядом, размышляя над его словами, а затем хмыкнул:

— Интересным вещам тебя обучили в этом вашем университете…

Затем, неделю спустя, когда они проезжали мимо Игрессалома, идш упросил заехать на пару дней — проведать дядюшку и родню. Естественно, пара дней растянулась на целую неделю. А когда проезжали через Каррохам — гном заявил, что отправляется на вечеринку проведать кое-кого и… естественно, вернулся только через четыре дня. Так, в дороге прошла зима…

— Ну чего стоишь? Пошли, — буркнул гном и мотнул головой, тут же скривившись, — ох!

— Что, еще болит? — сочувственно кивнул Трой.

— А то, — огрызнулся гном, — это на тебе, молодом, все заживает, как на собаке, а нам, старикам…

— Так, может, переждем еще пару дней? — осведомился Трой.

— Шиш, — рявкнул гном, — и так уйму времени потеряли. И все из-за этого, пейсастого.

— Это еще надо посмотреть… — огрызнулся идш, — на вечеринку, на вечеринку…

— Ладно вам, — прекратил их перебранку Трой, — лучше скажите, может, действительно стоит переждать. А то вон, живого места нет…

Неделю назад они остановились на ночлег в таверне Угелоя, небольшого городка и самого крупного порта в этой части империи. Впрочем, крупным он смотрелся только на фоне окружающих его рыбацких деревенек, а по общему мнению был просто дырой. Они добрались до Угелоя только вечером. А поскольку впереди до самой опушки Проклятого леса, согласно рассказам, уже не было никаких таверн, Трой решил сделать последнюю остановку на день-два, чтобы отдохнуть перед дальней дорогой. Но отдохнуть им не удалось…

Едва они ввалились в таверну, как из дальнего угла раздался могучий рык:

— Что делает здесь это отродье змеи и паука?

Побратимы остановились, озадаченные подобным приемом. Все-таки семеро хорошо вооруженных и явно опытных людей… кому это понадобилось искать столько приключений на свою задницу? Как выяснилось, приключения понадобились восьмерым варварам-северянам. Учитель рассказывал Трою о таких. Как он помнил из этих рассказов, они живут далеко на севере, в местах, которые не нужны никому — ни эльфам, ни гномам, ни оркам, ни даже другим людям. Только ледяные тролли иногда оспаривают у людей право властвовать над теми землями… Они живут на узкой полоске между морем и ледяными пустынями, так что все они — хорошие мореплаватели. Некоторые из них так и называют себя — Морской народ. В бою они свирепы и неустрашимы, но строя не знают и потому если в схватке один на один любой такой варвар смертельно опасен, сотня против обученной сотни уже не очень страшна. Впрочем, в морских абордажных схватках строй составить трудно… И вот как раз один из таких Морских людей вылезал из-за стола, волоча за собой здоровенный боевой топор.

— Эй, что ты имеешь против моего побратима? — вывернулся вперед гном.

— Молчи, недомерок, — рявкнул варвар, — пока я не рассердился.

— Что-о, — говорить такое гному явно не следовало, — да я вобью тебя в этот пол, немытый сын бледной пресноводной каракатицы!

А вот этого не следовало говорить уже северным варварам. Поскольку, услышав такое определение собственной нации, из-за стола начали подниматься и остальные соратники варвара. Десяток Троя принялся деловито скидывать с себя дорожные сумки и с грохотом отодвигать лавки, освобождая место для боя…

В этот момент между противниками откуда-то вывернулся толстенький коротышка, по-видимому являющийся хозяином таверны.

— Э-э, благородные господа, прошу меня простить, но у меня есть другое предложение…

— Что?! — одновременно рявкнули в две глотки первый варвар и гном, уже вскинувшие оружие и готовые вцепиться друг в друга.

— Я вижу, что здесь затевается славная драка, а такое дело не следует начинать, не позаботившись о том, чтобы подвиги его участников не были восславлены в веках!..

Гном хотел было сказать, где он видел и сами подвиги «этих уродов», и уж тем более тех, кто будет восславлять его самого в веках, но Трой успел ухватить его за плечо и сильно стиснуть. Его совсем не радовала перспектива перед самым порогом Проклятого леса сцепиться в жаркой схватке с явно опасным противником и с большой долей вероятности потерять кого-нибудь из побратимов. А хозяин, по-видимому, знал, что делает, и следовало предоставить ему возможность довести затеянное до конца… Между тем хозяин продолжил:

— Дело в том, что неподалеку отсюда живет один мой знакомый поэт. И он будет рад, вдохновившись э-э… видениями битвы, сложить героическую песнь…

— Ты хочешь послать за скальдом? — переспросил один из подошедших варваров, судя по всему, их вожак.

— Да-да, — закивал хозяин.

— Что ж, — вожак варваров покосился на побратимов, — доброе дело. И если вставшие против нас топор к топору не возражают…

— Нет, не возражаем, — твердо ответил Трой, еще сильнее стиснув плечо гнома.

— Отлично! — вновь закивал хозяин, — а пока вы можете пройти на площадку за моей таверной. Там хорошая утоптанная земля и будет где развернуться.

Похоже, подобные развлечения в этом городке были не редкостью (что подтверждала и сноровка хозяина таверны, ловко переместившего будущее действо, грозившее ему полным разором, в более безопасное место), так как будущая площадка для боя была уже облеплена зрителями, толпившимися за забором из мощных жердей и забравшимися на крыши окрестных сараев. Хозяин был уже на месте.

— Я вот что подумал, господа, — начал он, — никто из здесь присутствующих не сомневается в умении каждого из вас владеть оружием, но ведь есть не менее достойные способы выяснить отношения…

— Что ты хочешь сказать, что благородный бой топор к топору есть дело недостойных? — взревел один из варваров.

— Нет-нет, что вы! — всплеснул руками хозяин. — Ни в коей мере, просто я знаю, что далеко на востоке считается гораздо более достойным уравнять шансы противника, сравняв их оружие.

Варвары недоуменно переглянулись:

— Что ты имеешь в виду?

Хозяин недоуменно развел руками, как бы не удивляясь, что столь простая мысль не пришла в голову его собеседникам:

— Кулаки, господа.

— Кулаки?

— Нуда, кулаки, — закивал головой хозяин, выставив вперед свои пухлые кулачки, — впрочем, если господа опасаются, что будут выглядеть на кулаках…

— Замолчи! — рявкнул вожак варваров. — А то первым испытаешь на себе силу моих кулаков — и, развернувшись к забору, метнул в один из столбов свой боевой топор.

— Вот ушлый тип, — послышался сзади восхищенный голос идша, — и таверну сохранил, и постояльцев. Да еще и денег срубит, пока мы после драки будем здесь отлеживаться…

Так оно и вышло. Драка с варварами получилось славной. К его удивлению, идш, даром что на вид старик, в драке оказался на высоте. Оглашая окрестности выкриками во славу Ахве, он довольно ловко измолотил морду одному из молодых варваров крепкими сухими кулачками, благоразумно не покушаясь на вожака и других ветеранов. Но больше всех досталось гному и… эльфу. Гному потому, что лез поперек всех, пытаясь махаться сразу с тремя, а то и с четырьмя противниками. А эльфу хватило пары ударов…

На следующее утро Трой вышел из своей комнаты ближе к полудню, прикладывая к здоровенной шишке на макушке оловянную ложку. Не то чтобы она так уж болела, но с ложкой было как-то легче. Даже не так болело основание черепа, а то в первый момент после удара у него было такое ощущение, что его голову вогнали в плечи по самые уши… В принципе он бы, наверное, повалялся еще, но вот уже несколько минут стены таверны сотрясались от могучего рева полудюжины мужских глоток, вопящих какую-то воинственную песню, так что даже здесь, на втором этаже, посуда на столах в комнатах подпрыгивала и дребезжала. Спустившись в обеденный зал, Трой обнаружил изрядно пьяных гнома, идша и Глава в обнимку с тремя варварами, не шибко музыкально орущих во всю глотку. Причем идш сидел в обнимку с тем варваром, что обозвал его отродьем змеи и паука, а гном навалился на плечо вожака. При этом левая рука вожака была подвешена на косынке, а лицо гнома напоминало сплошной синяк. Поэтому, когда надо было разевать рот особенно широко, гном невольно морщился и наклонял голову к плечу.

— А вот и наш барон! — заметив Троя, возгласил гном. — А знаете, ребята? Я предлагаю выпить за нашего барона! Он вам вчера хорошенько навалял, а сам, смотри, как огурчик! Только одна шишка.

— Ага, — согласно кивнул вожак, — моя!

— Ну и он тебе навалял, так ведь? — не унимался гном.

— Верно, — добродушно кивнул вожак, — навалял, не так, как я тебе, но навалял…

— О! — неожиданно легко согласился гном, — а я о том и говорю… так что… ХОЗЯИН! Эля!! Трой! Иди сюда, я познакомлю тебя с моим другом — Эриком Снорвальдссоном по прозвищу Два Топора. И… давайте выпьем за барона Арвендейла!

Услышав это слово, варвары внезапно замолчали и уставились на Троя. Голоса идша и Глава, продолжавших тянуть песню, оставшись в одиночестве, быстро утихли, и они, в свою очередь, уставились на своих внезапно притихших собутыльников. А те во все глаза пялились на Троя. Спустя пару мгновений вожак осторожно произнес:

— Правильно ли услышали мои уши, благородный господин, твой соратник назвал тебя господином Арвендейлом?

Побратимы недоуменно переглянулись.

— Да, это так, — настороженно ответил Трой. Варвары вновь переглянулись, потом вожак так же осторожно спросил:

— А нельзя ли узнать у благородного господина Арвендейла, куда он направляется?

— А что? — тут же насупился гном.

— Да нет, мы не хотим ничем задеть честь господина Арвендейла, — отчего-то с неожиданной поспешностью возразил вожак, — нам просто… необходимо знать.

— А вот туда и направляемся, — гордо возгласил идш, — в этот самый Арвендейл… и вообще, вы что, отказываетесь выпить за барона Арвендейла?

Варвары переглянулись, затем все трое как один поднялись на ноги, одной рукой сцапали кружки, другой топоры и, три раза шмякнув себя топором по грудной пластине панциря, отчего по всей таверне пошел звон, как от колоколов, трижды громко возгласили:

— Хур! Хур! Хур! — после чего дружно воздели кружки с элем донцем к потолку и не опускали до тех пор, пока те не опустели.

— Это что-то новенькое, — констатировал гном и, дернув вожака за короткий плащ из звериных шкур, свисавший с его плеч, с пьяной прямотой осведомился: — Эй, друг Эрик, а что это вы нам здесь изобразили?

Вожак нахмурился:

— Мы чествовали героя, вожака смельчаков, идущего в страну мертвых, дабы успокоить духов двух вождей — Арсекая Дубовое Весло и Орварда Длинный Меч, некогда откликнувшихся на призыв первого ярла Арвендейла и приведшего свои кланы в его земли.

Трой и гном переглянулись. Они ничего не слышали, о том, что в Арвендейле жили северные варвары. О таком не упоминалось ни в свитках геральдической палаты, ни в библиотеке университета…

— Я благодарен Эрику Два Топора, но я никогда не слышал, что в Арвендейле жили твои соотечественники.

— Я понимаю, — кивнул вожак, — как гласят сказания скальдов, Арсекай Дубовое Весло и Орвард Длинный Меч сначала пришли в Арвендейл, чтобы завоевать эти земли. Но воины Арвендейла оказались преисполнены доблести, и удача в тот день оказалась на их стороне. Так что многие из дружин Арсекая Дубовое Весло и Орварда Длинный Меч полегли в жестокой сече, а сами вожди с остатками дружин оказались захвачены тамошним ярлом. А это было нелегко, ибо Арсекай Дубовое Весло и Орвард Длинный Меч были славными воителями, о деяниях которых скальды сложили немало песен, до сих пор звучащих в чертогах ярлов… Однако ярл Арвендейла оказался благородным господином и не стал, подобно низким владыкам востока и запада, предавать попавших в плен позорной казни. А, наоборот, окружил почетом и уважением. Так что когда посланные в Хельмланд доставили условленный выкуп, оба славных вождя решили не возвращаться домой, а присягнуть на верность благородному ярлу и призвать к себе свои кланы.

Трой ошарашено смотрел на Эрика, вожака варваров. Выходит, в Арвендейл можно было добраться по морю?

— Скажи, друг Эрик, а знаешь ли ты, как они доплыли до Арвендейла?

— Конечно, вождь смельчаков, — согласно кивнул вожак варваров, — мой драккар не раз проходил мимо тех мест. Они довольно опасны, поскольку там водятся морские драконы… но быстрый драккар может ускользнуть от них, прячась между скал, каковыми кишат те воды. Драконы довольно плохо видят… Многие смельчаки пытались подняться вверх по бурной реке, вытекающей из легендарного Арвендейла, дабы узнать судьбы великих вождей, но те места кишмя кишат орками, и ни один из смельчаков не вернулся обратно…

Трой вздохнул. Что ж, не получилось… впрочем, можно будет подстраховаться на случай отхода. Он исподтишка окинул взглядом стоящего перед ним вождя. Тот (как и все остальные варвары) смотрел на него с некоторым благоговением. Это давало некую надежду на то, что его внезапно возникший и несколько авантюрный план может сработать…

— Скажи-ка, Эрик Два Топора, а не могу ли я просить тебя об одном одолжении?

— Проси, благородный господин Арвендейла, и если это в моих силах, клянусь молотом Орга и секирой Илувара, я выполню твою просьбу.

— Если бы ты ровно через полгода от сегодняшнего дня привел свой драккар к тому месту, где река, вытекающая из Арвендейла, впадает в море, и несколько ночей зажигал бы костер на одной из скал, я бы был тебе очень благодарен.

Лицо вожака просияло, он бросил на своих соратников горделивый взгляд и, торжественно воздев к потолку здоровую руку, заявил:

— Мой драккар будет там, господин Арвендейл!..

На следующий день они собрали свои пожитки, договорились с трактирщиком по поводу лошадей, поскольку тащить их в Проклятый лес особого смысла не было (все источники, от письменных до устных, сходились на том, что через пару миль от опушки начинался настоящий бурелом), попрощались с варварами, и двинулись в путь…

— Ну, так ты идешь или нет?

В голосе гнома появились сварливые нотки. Трой последний раз оглянулся на остававшиеся за спиной поля и перелески, освещенные ярким весенним солнышком, глубоко вдохнул и сделал шаг вперед, в Проклятый лес…

Первые два дня прошли относительно спокойно. Лес как лес, правда основательно заросший всяким кустарниковым мусором и заваленный огромными деревьями, так что пробираться приходилось временами просто прорубая себе путь сквозь бурелом, а в остальном — ничего шибко опасного. Но на исходе третьего дня этот обычный лес начал меняться. Первым это обнаружил эльф, который взял на себя обязанности разведчика. Спустя пару часов после того, как они двинулись с места ночевки, эльф внезапно подал сигнал остановиться. Все сразу замерли, быстро обнажив оружие. Однако проходила минута, другая, а от исчезнувшего впереди эльфа ничего не было. Наконец Трой не выдержал. Поскольку из всей честной компании после эльфа лучше всего в лесу чувствовал себя именно он, Трой подал знак всем оставаться на месте и тихонько двинулся вперед.

Он обнаружил эльфа в нескольких ярдах от того места, где он оставил побратимов. Тот стоял у огромного дерева, по внешнему виду оно напоминало то ли тополь, то ли кипарис, но чудовищно изуродованное. Гигантский ствол был обломан на высоте двух человеческих ростов. Из трех толстых боковых веток две также были обломаны, причем как-то странно и даже страшно, как будто перед тем, как их сломать, их долго тянули и вертели, измочалив донельзя. Третья ветка, попытавшаяся заменить обломанный ствол и растущая вверх, была несколько раз переломана, но не до конца, а так, чтобы, собравшись с силами, она могла выпрямиться и вновь тянуться вверх, но скорее всего ее снова сломают, и все повторится сначала… кому-то это было нужно. Трой ощупал все вокруг настороженным взглядом, но ничего угрожающего не обнаружил. Тогда он тихонько подошел к эльфу и тронул его за плечо. Тот обернулся, и у Троя перехватило дыхание. Такого искаженного мукой взгляда он до этого момента не встречал. В глазах эльфа стояли слезы, а руки непрестанно гладили кору изуродованного дерева. И тут Троя словно ударило… перед ним был ужасно искореженный меллирон — священное дерево эльфов…

После того изуродованного меллирона погубленные и покореженные деревья стали встречаться все чаще. Причем это были не только и даже не столько меллироны (таковых они встретили всего три, и два из них были просто срублены, а пни обожжены), а деревья обычных пород — клены, буки, дубы… Через два часа ходу гном внезапно затормозил и повернулся к Трою:

— Сдается мне, командир, пора надеть доспехи.

— Ты что-то почуял? — обеспокоенно спросил Трой.

— Да нет, — мотнул головой гном, — просто неправильно это — идти по Проклятому лесу, как будто ты на прогулке. И так вон как далеко забрались. А ждать, пока я что-нибудь почую, нечего, так и опоздать можно.

Так и поступили. Конечно, скорость передвижения заметно упала, да и шуму, пожалуй, они производили теперь намного больше, однако, когда из кустов на шедшего слева Арила метнулась черная гибкая тень, Трой возблагодарил богов, что послушался совета гнома.

Это оказался гхарк, и он явно не рассчитывал на то, что его когти встретят кованую сталь. Арил покатился по земле, даже не успев ухватиться за рукояти кунаков. Трой выхватил меч из ножен, гном воздел секиру… но ничего этого не понадобилось. Сзади раздалось громкое хеканье, и гхарк, уже взвившийся в воздух в новом прыжке… рухнул на землю разрубленный на две половинки. Все замерли. Это был уда-а-ар… Затем гном сделал шаг вперед и, ухватив топор крестьянина, которым тот столь ловко разрубил гхарка, поднес лезвие к носу и прищурил глаз:

— Хм, почти и не погнул… а ты, Марел, оказывается, мастерски рубишь.

Крестьянин несмело улыбнулся…

С той ночи костер начали разводить в яме, чтобы огонь не был виден со стороны. Хотя эльф, как правило, находил такие укрытые листвой полянки, что вероятность этого и так была невелика.

К исходу недели лес изменился еще раз. Изуродованные деревья почти исчезли, да и поваленных деревьев стало заметно меньше, но вот общий вид леса значительно поменялся. Листва стала гуше — почти не пропускала сквозь себя лучи солнца, да и сами листья стали намного темнее и плотнее, с несколько изменившимся рисунком. Так что иногда сложно было понять, что за дерево перед тобой — бук или граб? И еще, внезапно исчезла чистая вода. Во всех встречавшихся ручьях и родниках вода отчего-то была мутной, буроватой и отвратно пахла…

По картам, которые Трой обнаружил в университете, а также где-то раздобыли гном и идш, протяженность леса была не слишком большой — миль сто — сто двадцать, однако шли они медленно, едва ли делая больше десяти миль в день, а часто и заметно меньше. С особыми неприятностями пока тоже не сталкивались, так… пару раз по ночам к месту ночлега подступали волки, но с ними разбирались эльф и Глав, пока остальные держали «стену». Вернее, с волками разбирался один эльф, Глав успевал сделать всего по паре-тройке выстрелов. Но у всех было ощущение, что они все ближе и ближе к чем-то ужасному…

Эта ночь началась как обычно. Гном умело развел костер в выкопанной яме, идш прочитал пару заклинаний над котелком воды, отчего грязная, мутная жижа посветлела и даже стала на вкус не такой отвратительной, как прежде. Эльф, заглянув в котелок, одобрительно кивнул и бросил внутрь небольшой пучок каких-то трав, которые собирал еще в той части леса, которая не была подвластна злым чарам. Вода еще больше посветлела, и все вволю напились и наполнили фляги. Затем Арил вновь сходил к ручью, и из второй порции очищенной воды путники сварили суп из остатков вяленого мяса. Вообще, припасы подходили к концу, так что питание последнюю пару дней было скудноватым, но это было и к лучшему. Как выразился гном:

— Меньше гадить будем.

И никто не засмеялся. Они шли по самой опасной части леса, где присутствие сонмов темных тварей буквально ощущалось кожей, а человеческие экскременты издают запах еще пару дней после того, как сам человек уже ушел. Поэтому, кстати, на марше почти и не пили, а утоляли накопившуюся жажду только вечером у вырытой ямы костра, в которую поутру и закапывалось все, что организмы успевали переработать за ночь…

Поесть они так и не успели. Варги появились внезапно. То есть почти внезапно. Никто ничего не почуял, но крестьянин, чья очередь сегодня была кашеварить, как раз поднесший ложку ко рту, внезапно поднял голову и озадаченно замер. Будто что-то услышал. Трой отреагировал мгновенно. Еще не поняв, что случилось, он схватил меч и рявкнул:

— В круг!

И принял первого варга на щит, ударив его в брюхо коротким острием, приваренным к верхней части шита и чуть левее. Тот взвыл и откатился куда-то в сторону. Убить эту тварь одним подобным ударом было почти невозможно, так что, по правилам боя, следовало бы добить нежданного гостя, но Трою было уже не до него. Он воспользовался коротким мгновением передышки, чтобы захлопнуть забрало, а затем твари полезли со всех сторон…

Несколько мгновений вокруг слышался только лязг и хруст разрубаемых костей. Но затем слева глухо бухнул в угол щита Троя щит гнома, справа послышалось основательное хеканье крестьянина. Трой удовлетворенно кивнул. Побратимы успели быстро сбить строй, теперь взять их было не так легко. Похоже, это поняли и варги. Потеряв в первой волне битвы дюжину тварей, они откатились назад и теперь метались на расстоянии трех-четырех ярдов вокруг строя десятка. Впрочем, это им не слишком помогало. Даже, наоборот, мешало. Потому что из-за спин щитоносцев слышалось почти непрерывное треньканье тетивы лука, из которого стрелял эльф, а затем послышался гулкий звон арбалета Глава. По-видимому, это поняли и твари. Потому что, одновременно зарычав, вновь метнулись в атаку.

— Прикройте! — внезапно выкрикнул Арил и прыгнул навстречу накатывающейся волне. Зачем он это сделал, стало ясно мгновение спустя. Арил отмахнулся мечом от твари, извернувшейся в полете, чтобы попытаться вцепиться когтями ему в загривок, присел и метнул в яму костра одну из вязанок сушняка, собранных на ночь, а затем захватил еще две и бросился назад. Он почти успел, но недаром варги считались одними из самых опасных созданий Темных. Одна из тварей смогла-таки дотянуться до него в длинном прыжке. Точнее их было четыре, но двух убил эльф, а одну Глав — тяжелый болт вошел прямо в череп, проломив мощную лобовую кость, и тварь без звука просто унесло назад… да, гномий арбалет — штука чрезвычайно серьезная. Но последняя тварь дотянулась до Арила. И успела вонзить когти ему под мышку, пройдя сквозь мелкие кольца кольчуги. Арил вскрикнул и рухнул на землю, выронив вязанки. Трой бешено зарычал и одним ударом Серебряного листа снес твари голову.

— Бенан, займись Арилом!

— Да, командир, — выдохнул тот и качнулся назад. Трой, гном и крестьянин чуть раздвинули щиты, прикрывая освободившееся пространство, но мгновение спустя в строй двинулся Глав. Трой понимающе кивнул. За их спинами было слишком мало места, чтобы там сумели уместиться четверо…

Твари лезли непрерывным потоком. Вокруг строя десятка уже высился небольшой бруствер из убитых варгов, но если бы не полыхающий костер, высоко взметнувший свои языки из ямы, они вряд ли удержались бы. Хотя и так конец был довольно близок. Идш мастерски отбивался от гадких тварей. Арил работал правой очень слабо — боль отзывалась во всем теле, так что для первой линии он был не боец, и на смену первой линии оставался один идш, который был слабее любого из держащих ее сейчас бойцов. Даже крестьянина. Поэтому скоро они должны были выдохнуться, и в десятке появится еще один раненый, затем еще, а потом держать линию уже окажется некому. Трой скрипнул зубами:

— Ицхор, смени меня.

— Не стоит, командир… — тут же отозвался гном.

— Чего не стоит?

— Использовать магию. Этим ты оповестишь всех темных тварей на несколько миль в округе, что мы здесь.

Трой, уже роющийся в своем мешке, зло оскалился:

— Один черт! Этих тварей тут несколько сотен, так что они прикончат нас и так… к тому же если их здесь столько, вполне возможно, что они как раз и собрались со всей округи, а никого иного поблизости и нет. Я бы никому не советовал попадаться на пути стаи из нескольких сотен варгов…

Гном зло крякнул и не ответил. В словах Троя был резон, а дыхание следовало беречь…

— А, вот… — обрадовано вскрикнул Трой, — а ну все назад!

Спустя мгновение в его вытянутой вверх руке начала разгораться яркая, светлая звездочка, которая все росла, росла и росла, заливая пространство вокруг белым светом. Варги завизжали и бросились врассыпную, под укрытия кустов и деревьев, но белое пламя уже разгорелось так, что яркие лучи пробивались сквозь листву. Лес огласил дикий вой, запахло паленым, листья на деревьях начали слегка скукоживаться… а затем все внезапно кончилось. Лес снова стал темным и… пустым.