День они провели в небольшом закутке, приблизительно на середине тайной тропы. Потому что спуститься до рассвета они не успевали, да и у самого подножия горы не было никаких укрытий, а рысить полчаса до ближайшего проселка, рискуя быть увиденными не только со стены, но и вообще с любой из четырех сторон света Трой не рискнул. К счастью, гномы, устраивая подобные тайные тропы, предусматривали там места для наблюдателей и даже небольшой стражи. А поскольку орки так и не обнаружили эту тропу, то и вырубленный в скале небольшой закуток, в котором вполне вольготно могли разместиться два-три стражника, также не был ими обнаружен. Два-три человека действительно могли разместиться в этом проеме, но их-то было пятеро, к тому же один из этих пятерых распространял вокруг себя отнюдь не ароматы лаванды, да еще в такой концентрации, что поначалу даже резало глаза. Как бы там ни было, день они перетерпели. А с закатом начали готовиться, чтобы пуститься в обратный путь.

К лагерю в Сумрачной чаще решили пройти напрямик, гном страстно желал поскорее добраться до воды, хотя вроде бы вонял уже не в пример меньше — может, выветрилось, а может, просто им так казалось, здесь на ветерке, после нескольких часов, проведенных вместе с ним в замкнутом пространстве…

За одну ночь дойти не успели, поэтому остановились на дневку в небольшом перелеске, миль за пять до опушки Сумрачной чащи. Это их и спасло…

Когда они уже подходили к лагерю, эльф, как обычно шедший впереди, подал знак остановиться. Трой подождал пару минут, а затем приказал всем оставаться на месте, а сам тихо двинулся вперед. Картина, открывшаяся его взору, едва не заставила его зарычать от бешенства… Арил, идш, Глав, крестьянин и один из местных валялись на траве связанными. А поляна, на которой был разбит их лагерь, кишмя кишела орками. На ней было сложено четыре больших костра, над которыми шипели и подрумянивались умело насаженные на грубые вертела выпотрошенные тела четверых его вассалов… Вернее, он даже зарычал и рванулся, но эльф вцепился ему в плечо с неожиданной силой и дернул назад, повалив в траву.

Когда они вернулись к остальным, Троя так колотило от ненависти и бешенства, что он едва сумел рассказать, что увидел. Гном, выслушав его немного бессвязную речь, понял, что ничего путного от Троя сейчас не добиться, поэтому тихонько похлопал его по плечу и кивнул Бон Патроклу и разведчику:

— Давайте… и поспокойнее, без эмоций, — сколько, где и как вооружены?

Те переглянулись, молча кивнули и исчезли во тьме…

Вернулись они довольно быстро. Выслушав их доклад, гном сокрушенно покачал головой и буркнул:

— Да уж…

Шансов отбить своих у них не было. Патруль насчитывал почти полсотни орков, причем около десятка их было выставлено в охранение. Остальные собрались вокруг костров и, пуская слюни, ждали, когда «доброе мясо» дойдет до нужной кондиции. Кроме того, по некоторым признакам, разведчик определил, что на поляне собрались не все орки. Какая-то их часть, вероятно, рыскала по округе. Что было вполне объяснимо, поскольку орки явно, по числу лошадиных седел, определили, что захватили не всех людей. И это означало, что, находясь рядом с лагерем, эти пятеро подвергаются смертельной опасности…

Гном изложил все это ровным, спокойным голосом и, поднявшись на ноги, принялся поправлять снаряжение, всем своим видом показывая, что не допускает даже мысли о том, что они могут задержаться здесь, в такой близости от лагеря, еще хотя бы пару минут. Но Трой не двинулся с места. Гном вздохнул:

— Ты что, думаешь, я не хотел бы их спасти? Но это НЕВОЗМОЖНО.

Трой мотнул головой:

— Нет.

— Что нет?

— Без них я отсюда не уйду.

— О, Мастер мастеров! — гном воздел руки вверх. — Ответь мне, где шлялись эти люди, пока Светлые боги оделяли всех разумом?

— Заткнись, — прорычал Трой, — если у тебя есть конструктивные предложения по поводу того, как вытащить их оттуда, говори, а нет — заткнись и не порть воздух.

Это было уже слишком, гном с клацаньем сомкнул челюсти и шмякнулся на траву, демонстративно сложив руки на груди. Трой молчал, глядя прямо перед собой, но какие картины рисовались при этом в его мозгу, никто не мог даже предполагать. Наконец он разомкнул губы и тихо произнес:

— Будем ждать… — затем добавил: — На деревьях…

Так они и поступили. Впрочем, предосторожность оказалось слегка излишней. На их счастье, группа орков, посланная на поиски остатков отряда, зная о наклонностях своих собратьев, не проявила слишком много усердия и вернулась довольно быстро, справедливо предполагая, что, если они не успеют к раздаче, от деликатесов, доходящих до кондиции на четырех кострах, ничего не останется. Да и подошли они к лагерю с противоположной стороны. Так что люди, которых они так безуспешно искали, оставались в относительной безопасности все это время. Приблизительно через час все спустились с деревьев и подобрались ближе к лагерю. При виде нескольких десятков орков, с аппетитом обгладывающих кто закопченную берцовую кость, кто костяшки пальцев, Троя замутило от ненависти, но он сдержался. Соотношение сил было слишком неравно, чтобы он мог себе позволить допустить хоть малейшую ошибку.

Часа через два орки начали укладываться спать. Вожак отряда обошел выставленных часовых, ткнул каждому под нос свой огромный кулачище и с успокоенным видом вернулся на почетное место, к костру, где и улегся на подстилку. Трой выждал еще полчаса, давая набитым брюхам орков сильнее затянуть своих хозяев в пучину сна, а затем кивнул эльфу в сторону дерева, возвышавшегося над поляной, и повернулся к остальным.

— Ты, — он кивнул гному, — ждешь в полном вооружении. Если, или, вернее, когда они проснутся, мы все собираемся вокруг тебя и выстраиваем ежа… ну как сумеем. Остальные… — Трой обнажил радаганский нож, — у орков есть уязвимое место, вот здесь, в основании черепа. Если удар достаточно силен, то орк труп с первого же удара. Ясно?

— Ясно, — кивнул разведчик.

— Мы знаем, мой лорд, — поддержал его Бон Патрокл. Гном же молча кивнул. А чего тут неясного — его благоухание могло разбудить даже спящих орков.

— Ну что ж, — протянул Трой, — тогда ждите, пока я не сниму часовых. И помните, бить только тех, кого сможете уложить наверняка. Если кто-то лежит неудобно, лучше тихонько проскользнуть мимо, потому что первый же неудачный удар означает конец тихой охоты для всех. И нам придется столкнуться со всеми, кого мы еще не успели уложить. А если их будет слишком много, то… — он повернулся и легким кивком указал в сторону потухших костров и разбросанных костей, — нам придется повторить их судьбу.

Все согласно кивнули, показывая, что понимают это, и Трой тихо растворился во тьме…

Первого часового он снял легко. Тот мирно посапывал, время от времени сытно рыгая во сне. Второй и третий так же не составили особых затруднений. А вот подобраться к четвертому он так и не сумел, — тот оказался либо слишком опытен, либо слишком труслив, потому что не спал, а бродил вокруг указанного ему места, настороженно пялясь во тьму и время от времени окликая соседа слева. Трой проторчал около него около пятнадцати минут и понял, что тут придется снимать одновременно обоих. Поэтому он тихо отполз, решив вернуться к этой парочке позже, когда покончит с остальными…

Опасную парочку они сняли вместе с эльфом, который пустил стрелу в осторожного орка как раз в тот момент, когда Трой вогнал нож в основание черепа его соседа, аппетитно поедающего припрятанные косточки…

Покончив с часовыми, Трой отправил эльфа обратно и, дождавшись, пока тот займет свое место, подал сигнал, после чего медленно двинулся вперед, перехватывая нож…

Он успел отправить к вонючим отцам добрую дюжину орков, когда откуда-то с противоположной стороны поляны послышался недоуменный сонный всхлип, а сразу вслед за этим тихо свистнула тетива эльфийского лука. Трой замер, но тут и с другого места раздалось не менее недоуменное рычание, поэтому, выхватывая меч и на ходу нанося удары, он метнулся вперед, туда, где на краю поляны нарисовалась приземистая могучая фигура гнома, с шумом сбросившего притащенные щиты и выхватывающего секиру. Орочий вожак первым понял, что происходит. Он отчаянно зарычал, но тут же рухнул прямо в костер, царапая лапами стрелу, вонзившуюся в правую глазницу, и почти сразу сверкнула гномья секира, сшибая дурную орочью башку. А в следующее мгновенье все оставшиеся в живых орки завопили и бросились на врагов, неизвестно откуда свалившихся на их головы…

Все закончилось довольно быстро. Оказалось, разведчик и Бон Патрокл имели известную практику в подобном способе умерщвления орков, поэтому в результате не шибко уступили Трою. Так что когда те очухались, большая часть отряда оказалось уже мертвой, а оставшуюся изрядно уполовинил эльф. Ну а остатки отряда успешно подобрал гном с присоединившимися к нему Троем и его вассалами. Так что спустя десять минут все было кончено.

Трой вытер пот и выдохнул. Гном окинул взглядом поляну, заваленную орочьими трупами, и удивленно покачал головой:

— Если бы мне кто рассказал…

Трой молча кивнул и двинулся в ту сторону, где валялись их соратники со связанными руками и ногами, а что тут было говорить? Он сделал то, что должен был сделать… сделать или умереть. На этот раз у него получилось…

Первое, что спросил идш, когда его развязали и вытащили кляп изо рта:

— А что это так воняет?

Гном плюнул:

— Вот, Темные боги, его спасаешь — а он еще нос воротит!

— Да нет, — удивленно произнес идш, — я просто счастлив, но тут так воняет, что… — и он замолчал, оборванный ржанием трех здоровых глоток. Гном окинул всех троих укоризненным взглядом и, снова плюнув, двинулся в сторону реки, отмываться и стираться.

Отсмеявшись, Трой спросил:

— Как это вас?

— А-а, — ответил Арил, массировавший затекшие запястья, — я виноват, командир. Приказал, чтобы все ходили по естественной надобности в яму, на краю поляны, но недосмотрел. А один из этих, — он кивнул в сторону разбросанных костей, — застеснялся или посчитал… — Арил зло хмыкнул и произнес следующую фразу таким тоном, что все поняли, как она его достала: — что это его личное дело и никто не имеет права в это вмешиваться, и устроил себе туалет там, — теперь он кивнул в сторону опушки. — А эти, — новый кивок, на этот раз в сторону орков, — учуяли. Ну и так, по следам, вышли на поляну.

Все выслушали эту информацию молча, а Арил между тем продолжил:

— Мы встретили их, но куда там… их была почти сотня. Двоих положили почти сразу, затем еще одного, а потом повязали и остальных.

Трой вздохнул:

— Ладно, слава богам, хоть вы целы.

— Да не совсем… — огорченно покачал головой Арил, — Марелу вон язык вырвали.

— Марел?! — повернулся к нему Трой.

Тот покосился на него и медленно кивнул, не разжимая стиснутых челюстей. Трой еще по рассказам Ругира знал, что орки, вырвав язык, прижигают рану во рту чтобы «мясо» преждевременно не истекло кровью. Так что сейчас во рту у крестьянина была сплошная рана. Арил между тем продолжил:

— И ему еще повезло. Три трупа они сразу прибрали, но, видно, показалось мало. Так что они долго ощупывали Марела и Сибния (так звали одного из местных, парня рослого и упитанного)… ну и решили Марела оставить на потом.

— Ладно, не время языком попусту болтать, — оборвал Трой тяжкие воспоминания, — быстро собираемся и в путь.

— Как это в путь, — возмутился подошедший гном, — а пожрать?

— Ну… выбирай, — зло огрызнулся Трой, — вон сколько мяса.

Гном посмотрел на него внимательным взглядом, а затем пожал плечами:

— Да я че, я ж ниче… В путь так в путь.

К вечеру следующего дня они добрались до горного ущелья, прорезающего насквозь горный хребет, сквозь которое река добиралась до моря. Где-то на том берегу на горных склонах возвышался легендарный Крадрекрам… До срока, назначенного Эрику Два Топора, по подсчетам Троя, оставалось около двух недель, а сколько времени займет спуск вниз по реке до моря, никто не знал.

Еще день они ехали на лошадях, а затем ущелье сузилось настолько, что дальше пройти можно было только пешком. Поэтому Трой приказал отпустить лошадей. К тому моменту продовольствия у них осталось не слишком много, и ноша каждого оказалась вполне приемлемой.

Следующие два дня они шли пешком, а затем ущелье стало совсем непроходимым, и Трой понял, что пора делать плот. Плыть по реке ему очень не хотелось — на воде ты открыт для врагов со всех сторон, но деваться было некуда.

Плот связали к исходу второго дня от начала работы. Он был основательным — ярдов десять в длину и вполовину меньше в ширину. Впереди и сзади установили по длинному веслу, вытесанному из целой дубовой лесины, а посредине, чуть ближе к кормовому концу, установили просторную хижину с очагом из диких камней. Еще один очаг, побольше, устроили перед хижиной, в передней части плота. Вокруг кормового весла бруствером уложили нарубленные поленья и запас дров, а также соорудили укрытие для рулевого. При постройке плота больше всего отличился Глав, который был родом из предгорий Рудного хребта и в молодости даже успел несколько раз сходить плотогоном.

В путь тронулись вечером, решив, что дожидаться рассвета нет никакого резона. Вахты на руле решили стоять по двое, потому что одного легко снять стрелой с берега, а потом подплыть и вырезать спящих, ну а так один из двоих может успеть поднять тревогу.

Первый день путешествия прошел успешно. Гном, ловко орудуя культей, оснащенной клещами, прямо на очаге смастерил пару крючков, так что вечером первого дня все побаловались знатной ухой. Рыба в этих местах была жирная, непуганая и на наживку шла охотно.

Еще два дня они плыли совершенно спокойно, так что Трой даже стал надеяться, что им удастся без проблем добраться до моря, но вечер третьего дня развеял эти надежды…

Когда плот медленно выполз из-за поворота, им открылась картина речного сражения. Наступил вечер, и солнце уже садилось, а река как раз очередной раз вильнула хвостом, так что их заметили далеко не сразу. Они подплывали с востока. Дозорный вызвал Троя условленным сигналом, но в его голосе прозвучала такая тревога, что высыпали все. Гном, сидевший за веслом, сердито рявкнул:

— Кончай подставляться!

И народ, слегка устыдившись того, что несколько дней спокойствия утратил большую часть воинской сноровки, пригнулся книзу.

Дрались орки. Причем друг с другом. Это выглядело настолько ново и неожиданно, что все вытаращили глаза. Вернее, не все. Трое местных понимающе переглянулись. Так что когда Трой удивленно спросил:

— Что это?

Бон Патрокл просто ответил:

— Это западные.

— Где?

— Да вон… те, что на черных лодках.

— И… что? — удивленно переспросил Глав.

— Да ничего, — пожал плечами Бон Патрокл, — просто пришли западные орки и начали местных учить жить.

— То есть? — не понял Трой. — Как это «просто пришли»?

— Ну нет, — пояснил Исидор, — наверное, вначале объявили этих исчадием зла и недостойными носить звание истинного орка… либо позорящими это звание… а потом пришли и начали лупить по головам. Они всегда так считают, что самые главные на этом свете и что у них самый передовой и единственно возможный образ жизни. А всех, кто живет не так, к ногтю. Мол, те, кто после этого выживет, им же спасибо скажут. Потому что станут жить по-новому и радоваться, что у них самый передовой и единственно возможный этот самый образ жизни. — Он вздохнул. — В Теми три самых спокойных года были, когда западные орки приходили к нашим учить их передовому образу жизни.

— И за это лупить? Причем своих же, свинорылых?! — удивился гном.

— А они по-другому как-то и не умеют, — пояснил Бон Патрокл, — орки же…

Трой хмыкнул:

— Да уж… ну да ладно, значит, так — сейчас река движется прямо, поэтому всем в хижину. Сидеть и не высовываться. Они так увлечены лупцеванием друг друга, что авось пронесет… Ну а если полезут — давить тихо и внутри. А то если кого из нас увидят, тут же забудут, кто с кем дерется, и навалятся всем скопом.

Все вошли внутрь хижины и, разобрав оружие, приготовились ждать.

Первые полчаса ничего не происходило, плот тихонько плыл. А снаружи слышались крики и рев орков, которые все приближались и приближались, пока, наконец, не зазвучали не только спереди, но и с боков, а затем и сзади. Несколько раз о плот что-то ударялось, но никаких последствий — в виде появления нежданных (хоть и вполне ожидаемых) гостей, не было. Хотя слишком долго это везенье продолжаться не могло. Они, наверное, и так уже превысили все мыслимые лимиты, которые боги отпустили на долю людей, причем еще там, в Сумрачной чаще. Так что после очередного удара о плот снаружи что-то шмякнулось, а затем послышались шаркающие шаги. Спустя пару мгновений дверь хижины распахнулась, и внутрь просунулось вонючее орочье рыло, подслеповато щурясь со света. Гном, стоящий слева от двери, ловко зацепил его крюком и втянул внутрь, где крестьянин одним ударом прервал жизненный путь доблестного, но излишне любопытного воина орочьего роду-племени. Снаружи что-то завопили. Послышалось еще несколько шлепков (Трой насчитал шесть), и сразу же снова шаги. Трой повернул голову, чтобы лучше слышать. Основные звуки боя явно сместились назад…

Дверь снова распахнулась, и внутрь ввалилось сразу несколько орков. С бестолково тыкающимися со свету орками расправились не менее быстро. Снаружи послышались новые крики, а количество новых шлепков явно перевалило за дюжину. Трой окинул взглядом хижину, заваленную орочьими трупами, и тихо, но так, чтобы было слышно всем, прошипел:

— Как кончим этих, все наружу, в лодку. Попробуем оторваться.

На этот раз орки не стали лезть на рожон, а остановились в некотором отдалении от хижины, осторожно толкнув дверь копьем. И тут же получили арбалетный болт от Глава и три стрелы подряд, одна за другой, от эльфа. Орки завопили, но Трой уже кувыркнулся наружу и насадил первого попавшегося под руку орка на свой волшебный Серебряный лист. Легендарный эльфийский клинок легко проломил грубую кольчугу и вышел из спины. А сзади уже ревел гном и мелькали кунаки Арила.

— Не увлекаться! — рявкнул Трой. — Я сказал в лодку! — И развернулся, окидывая взглядом реку. Он оказался прав — и в том, что они уже почти преодолели место боя, и в том, что, когда оторопевшие орки увидели, КТО находится на плоту, они тут же прекратили бой и, остервенело вопя, ринулись на них…

Трой уже развернулся, чтобы самому запрыгнуть на невысокий борт орочьей лодки, где гном и идш уже лихо расправились с рулевым, как вдруг сзади раздался отчаянный вопль Бон-Патрокла:

— Мой лорд!

И тяжкий удар.

Трой резко обернулся. Бон Патрокл падал на палубу, пробитый орочьим копьем, а сам орк-копьеносец, слегка ошарашенный таким поворотом, тупо пялился на него. Трой прыгнул вперед, одним ударом Серебряного листа без труда снес орочью башку и склонился над своим вассалом. Копье пробило плечо и слегка задело ключицу. Так что Бон Патрокл был еще жив.

— Неси его сюда, быстрее, — заорал идш, — только копье, копье не трожь! А то кровью истечет…

Трой осторожно подхватил Бон Патрокла на руки и одним прыжком взлетел на борт лодки. Гном тут же оттолкнулся от плота орочьм копьем и рявкнул на Троя:

— За весло, догоняют!

Трой суматошно оглянулся. Действительно, остальные орочьи лодки уже были совсем близко, и не догнали их лишь потому, что на ближайших эльф изрядно проредил гребцов. Но стрелы у него, похоже, были на исходе…

Трой схватил весло и затормозил, не соображая, куда садиться.

— Последним! — вновь рявкнул гном. — Тебе в твоих доспехах никакие орочьи копья не страшны… если бы парень знал… — добавил он чуть тише. В этот момент выпрямился идш, склонившийся над Бон Патроклом.

— Терпи, родной, — ласково прошипел он и, ухватившись за древко копья, резко рванул его. Бон Патрокл зашелся в крике. Идш, отшвырнул копье и нагнулся над раной. Над головой просвистела очередная стрела эльфа. Он бил все реже и реже, как видно экономя последние стрелы. Лодка ходко набирала скорость. Несмотря на всю свою свирепость и силу, гребцами орки были не очень умелыми — слишком грубые лапы.

— Ну… — взмолился гном, — поднажали! Еще чуть-чуть.

Трой оглянулся. Орки отставали, но гребли упорно и сосредоточенно.

— Вот, темные боги, — буркнул Глав, — этак они нас загонят…

Гном зло скрипнул зубами:

— Не каркай.

Хотя опасность этого была вполне реальной. Если на коротком участке орки явно уступали людям в скорости, зато вполне явно превосходили в выносливости. Так что часов через шесть-семь непрерывной гребли они вполне могли нагнать лодку. Трой продолжал молча грести, ломая голову над этой коллизией…

Но долго ломать голову ему не пришлось. Внезапно Арил, сидевший загребным, прекратил грести и выпрямился.

— Море…

— Где? Где?

Все повскакивали со своих мест. Действительно, река, сделав очередной поворот, медленно и величаво впадала в морской залив, на широкой глади которого виднелось множество скал, торчащих из воды, словно зубы какого-то сказочного животного.

— А ну по местам! Забыли, кто сзади, — рявкнул гном и тоном ниже обратился к Арилу. — Костра не видно?

Арил мотнул головой:

— Нет.

— Тогда не легче… — выдохнул гном и, повернувшись к Трою, спросил: — Что будем делать командир?

— До сих пор ты и сам неплохо справлялся, — буркнул Трой, не прекращая работать веслом.

Гном усмехнулся:

— Так это так… никаких стратегических решений — сел и греби по течению. А теперь пришла очередь подумать. И решить, куда править — прямо, в море или вдоль берега, или еще как поиграть с орочьими лодками между скал, когда слегка стемнеет. А для этого моих гномьих мозгов уже не хватает, — хитро сощурился он.

Трой хмыкнул:

— Ладно, пока прямо, в море. А как стемнеет, посмотрим…

Именно в этот момент из-за ближайшей скалы вылетел мчащийся изо всех сил стремительный драккар, преследуемый по пятам громадным морским драконом: На его рулевой площадке стоял Эрик Два Топора.

— Эй, дружище Эрик! — Гном вскочил на ноги, бросив весло. — Мы здесь, здесь!

Эрик, чье внимание до сего момента было направлено на дракона, оглянулся и… едва не упустил момент, когда драконья пасть стремительно метнулась вперед и едва не ухватила драккар за корму. Его товарищи, сидевшие на веслах, дружно завопили, и Эрик, навалившись на рулевое весло, в последний момент успел увести драккар из-под драконьих зубов. Морда дракона шмякнулась в воду, подняв тучу брызг. Гном выдавил:

— О-е… — и рухнул обратно на гребную банку. Однако Эрик их заметил. Его лицо просияло, а затем, когда он заметил орочьи лодки далеко впереди, немного нахмурилось, но почти сразу же просияло вновь. Он пролаял какую-то команду, и драккар повернул, устремившись прямо на их лодку.

— Этак они нас потопят, — опасливо буркнул Исидор.

— Не каркай, — досадливо буркнул гном.

— Суши весла, — коротко приказал Трой, пытаясь догадаться, что затеял Эрик. Дракон уже выудил морду из воды и сейчас как раз оглядывался, ища ускользнувшую добычу. Добыча оказалась поблизости и к тому же слегка снизила скорость. Драккар подошел вплотную к лодке и гребцы правого борта, свесившись, протянули им руки. Спустя пару мгновений все, в том числе и раненый Бон Патрокл, оказались на палубе стремительного корабля. Дракон обрадовано рыкнул и устремился к обнаруженной добыче. Эрик Два Топора пролаял приказ, и гребцы налегли на весла. Драккар устремился прямо в гущу приближающихся орочьих лодок, которые тоже заметили дракона, и, бросив погоню, начали неуклюже разворачиваться.

Драккар приблизился к оркам уже на расстояние полета копья, когда дракон примерился и сделал еще одну попытку ухватить вертлявую добычу. Эрик что-то завопил и навалился на рулевое весло. Морда дракона привычно вошла в воду. Два Топора завопил еще сильнее — гребцы навалились, и драккар, развернувшись, скользнул за скалу. Дракон поднял морду из воды и огляделся в поисках ускользнувшей добычи…