ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
3590 г., август, Оилтон. Воспоминания
После второго курса обучения в космодесантном училище и прохождения практики всем курсантам предоставили отпуск на двадцать суток, что считалось настоящим подарком для измотанных суровой службой молодых воинов. Поэтому все без исключения заранее строили планы воистину грандиозные.
Не стали исключением и Тантоитан с Клеопатрой, которые уже официально считались женихом и невестой. Выбор места отдыха и планирование всех сопутствующих мероприятий решительно взяла в свои ручки Клеопатра, а Тантоитану ничего больше не оставалось, как со всем соглашаться да озадаченно посматривать, как тает их совместный счет, словно снег в сауне. Сразу было заметно, что нежданного подарка от неизвестной особы на вторую подобную поездку никак не хватит. А ведь Парадорский в то время очень надеялся на скорую свадьбу и какое-никакое свадебное путешествие. На призывы провести отпуск поскромней его любимая только радостно смеялась и уверяла, что судьба и в дальнейшем всегда позаботится о своих избранниках. И нечего скаредничать, говорила она, надо получать от жизни все возможные в их положении радости. Спорить с такими доводами было сложно, да и не хотелось.
В итоге за два дня до отпуска пара имела на руках уже купленные билеты на пароходный круиз по Морю Чаек, одному из самых благодатных и посещаемых мест отдыха на планете. А за день до отправки в долгожданный круиз в космодесантное училище совершенно неожиданно для всех нагрянул с инспекцией сам маркиз Грок. Казалось бы, что тут такого? Ну выстроили весь личный состав после завтрака на плацу, ну толкнул Винселио Грок речь в своем любимом стиле: надо бдеть, совершенствоваться, брать пример с лучших, а с худших он уже сам собственноручно прямо сегодня семь шкур спустит. Худшим себя Парадорский никак не считал, поэтому пропускал все слова грозного инспектора мимо ушей, думал о Море Чаек да поглядывал на невесту, недалеко от него стоящую. Его еще очень интриговало, с кем и о чем Клеопатра так долго переговаривалась по краберу перед самым построением? Ну и расскажет ли во всех подробностях о своем разговоре? А если не расскажет, то стоит ли затевать по этому поводу очередной крикдал?
Увы, сразу приступить к расспросам не удалось. Когда построение закончилось, Тантоитана подозвал к себе старший преподаватель по каким-то пустяковым вопросам, и за это время любимая девушка сбежала. Но в комнате ее потом не оказалось, а соседствующая с ней Лидия Шелди сразу направила его в сторону водного комплекса. Там тоже поиски оказались безрезультатными, и лишь на подходе к столовой Парадорского разыскал дневальный с коротким приказом немедленно отправляться в кабинет командира училища. При этом добавил, что курсанта Ланьо тоже туда вызвали.
По пути к месту вызова в голову лезли разные нехорошие мысли, особенно по поводу висящего в личном деле тяжкого порицания. Но, с другой стороны, зачем тогда вызвали и Клеопатру? Значит, дело в чем-то другом! И почему-то интуиция вдруг подсказала, что голубое море им вряд ли удастся увидеть.
Клеопатра уже ждала в предбаннике кабинета, перекинуться с ней хоть несколькими словами времени не осталось — парочку сразу вызвали внутрь. Но вместо командира училища там оказался маркиз Винселио Грок, который вообще-то имел воинское звание генерала.
Доложились по-уставному и стали поедать взглядами начальство, ожидая дальнейших приказов. А маркиз дал команду «вольно», поблагодарил за службу, коротко расспросил о житье-бытье и поинтересовался, нет ли жалоб, которые ему как инспектирующему могли подавать в обход вышестоящих над курсантами командиров.
Жалоб не оказалось, и маркиз приступил к теме своего вызова.
— Тут вот какое дело… Между прочим, весьма деликатное, секретное и ответственное. Кому попало такие дела не поручаются.
И дал конкретное задание, суть которого заключалась в следующем.
Некий барон, тесно сотрудничающий в экономическом плане с императорским домом, отыскал в своей библиотеке весьма ценные сведения. Касались они фамильных драгоценностей рода Реммингов, пропавших во время неудавшегося переворота три века назад. Тогда злоумышленникам удалось их похитить, где-то перепрятать непосредственно на Оилтоне, но потом они погибли в бою с защитниками империи. Казалось, сокровища утеряны навсегда, если не отыщутся совершенно случайно. Но записи, найденные бароном, содержали в себе подробную опись двух огромных ларцов, и эта опись абсолютно совпадала с пропажей. Само место сокрытия было несколько завуалировано несложным шифром, который легко разгадал не кто иной, как принц Януш. И вот теперь проверенной в жарких боях паре героев предстояло незаметно, не привлекая к себе внимания посторонних, отыскать драгоценности в расположенных на юге от Старого Квартала пещерах. Кстати, пещеры эти вообще считались лучшим местом для спелеологов и туристов, именно поэтому и не стоит посылать туда слишком большое воинское формирование. А вот два человека, замаскированные под путешественников, имея четкие ориентиры, спокойно разыщут клад, потом вызовут по краберу помощь и без лишнего шума помогут вернуть императорской семье реликвии.
— Вот такое вам дается почетное задание, — закончил пересказ маркиз. — Какие будут вопросы?
— Вопросов нет! Когда выступать? — мгновенно выпалила Клеопатра.
Но под суровым взглядом развернувшегося к ней всем корпусом Парадорского вначале занервничала, потом сникла, после чего обиженно повела плечиками и отвернулась в сторону. Только после этого курсант повернулся к маркизу, с интересом наблюдавшему за этой безмолвной сценкой.
— Господин генерал, вопросы, конечно, есть…
— Слушаю!
— Почему именно мы?
— Я ведь уже упоминал о деликатности задания. Для этого подходят люди, облеченные только полным доверием. К тому же именно вас весьма настойчиво рекомендовал его высочество Януш Ремминг.
— Спасибо. Очень лестно, конечно, да и приятно… — Вопросов, разумеется, было много, но на фоне такого высокого доверия все они казались бессмысленными. И он только помямлил: — Мы тут в круиз на пароход билеты купили…
— Сегодня же вам вернут потраченные средства. К тому же если вы справитесь за несколько дней, то у вас останется куча времени для не менее интересного отдыха. Скорей всего, если украшения будут найдены и возвращены в сокровищницу империи, то вам и круиз оплатят, и премию выдадут.
Парадорскому ничего больше не оставалось, как, косясь на свою любимую, повторить ее же слова:
— Вопросов нет! Когда выступать?
— Завтра утром. Вот вам карты, средства и второй крабер для связи. Прибываете в Старый Квартал, частным порядком арендуете нужный флаер, все нужное оборудование, спелеологическую экипировку, и вперед!
— Оружие?
— Можете взять в разумных пределах на складах училища. Распоряжение и нужные разрешения на дальнейшую транспортировку вам выдадут.
— Если произошла утечка сведений и мы заметим за собой слежку?
Маркиз одобрительно кивнул:
— Сразу уничтожаете имеющиеся у вас карты, описания, сообщаете нам, прекращаете поиск и как можно скорей выходите на поверхность.
— Если нас попытаются задержать?
Этот вопрос Винселио Гроку совсем не понравился:
— Надеюсь, до этого не дойдет, но для того вам и оружие… Уничтожайте любого, кто посмеет встать у вас на пути!
На этом разговор с приближенным самого императора закончился. А уже по пути к спальным комнатам Тантоитан стал с пристрастием выпытывать у своей любимой девушки:
— Чего это ты сразу согласилась?
— А нашего согласия и не спрашивали! — жестко отшила Клеопатра. — Приказ есть приказ, и не тебе рассуждать о его целесообразности.
— Все равно это несколько странно.
— Ну чего тут странного, Танти? Ты должен радоваться, что именно нам доверили такое почетное задание. Ты себе только представь, какие там могут быть прекрасные и старинные украшения!
При последних словах девушка закатила от восторга и мечтательности глаза, и ее жених не на шутку обеспокоился:
— Кле, ты хоть соображай, что говоришь! Нам ведь премию не частью сокровищ обещали…
— Ха! За кого ты меня принимаешь?! — тут же обозлилась Клеопатра. — Да я сама вмиг руку откушу у любого, кто хоть камешек оттуда стащить задумает!
— Так чего ты…
— А что, уже и посмотреть нельзя будет? И потом, мы при составлении описи и повторном осмотре присутствовать будем. Так что в любом случае насмотримся. А может, и примерить дадут…
— Ага! Догонят и еще раз дадут! — Но по глазам своей любимой Парадорский понимал: все равно хоть что-нибудь, да примерит. Как и верил в то, что она собственными зубками перегрызет руку любому вору. — Да и вообще, зачем тебе всякое золото и брильянты? Ты и без них самая лучшая во всей вселенной!
Они уже вошли в комнату Танти, а так как Гарольда не было, то сразу предались своему любимому занятию наедине: поцелуям.
Но курсант Стенеси отсутствовал недолго. Он влетел в комнату с такой скоростью, что чуть не прибил парочку дверью. Хорошо, что Танти, подхватив девушку, успел отскочить в сторону.
— Ох! Я уже испугался, что не туда попал! — Похохатывая, гигант стал рыться в своих вещах, уже приготовленных на завтра. — Все милуетесь? Вот вам раздолье будет на круизном лайнере… Наверняка и моря не увидите!
Он уже не раз намекал, что вряд ли путешественники выйдут из своей каюты на верхнюю палубу. Как правило, ему в ответ неслись подначки по поводу поломанных лыж и отрезвляющего купания в сугробах. Гарри с целой группой сокурсников отправлялся на горнолыжный курорт. Но сейчас Парадорский тяжело вздохнул и уже собрался поведать другу о сорванном круизе, как женская ладошка прикрыла ему рот.
— Мы-то увидим все, что надо, а вот ты смотри шею себе не сверни, когда будешь разглядывать каждую мелькнувшую лыжницу. — А когда Гарри опять выскочил за дверь, нахмурилась сердито: — Забыл про секретность?
— Да нет, только бы и сказал, что получили важное задание. Ты ведь его знаешь, он выспрашивать не станет.
— Вообще лучше помалкивай, тем более что мы по морю в любом случае попутешествовать успеем. Еще и высшим классом.
Тантоитан вспомнил о самых дорогих билетах на подобные круизы, и у него непроизвольно вырвалось:
— Таких премий не бывает!
— Много ты понимаешь! — Она указала на висящий над кроватью жениха памятный подарок с гербом. — Вон тебе какую премию тогда дали! И то неизвестно за что. А ты до сих пор из-за лени ее не расшифровал. А тут настоящие сокровища! Ты представляешь, сколько они могут стоить?! А ты с каким-то круизом сравниваешь!
Она при этом, неосознанно пытаясь вырваться, так интенсивно вертелась своим соблазнительным телом в объятиях, что Парадорский сразу позабыл о сути спора и постарался как можно быстрей вернуться к прерванным приходом друга удовольствиям.
Ну а следующим утром в гражданской одежде, но с баулами, полными оружия и боевой амуниции, они уже выгружались на главном вокзале Старого Квартала. Благо, что все разрешения у них на багаж наличествовали и претензий служба контроля не предъявляла. Зато отпускники частенько посмеивались, вспоминая, как интендант склада в училище хмурился, сомневался и десять раз куда-то перезванивал, пока сподобился выдать затребованное в полном комплекте. У него в требовании стояла запись: «Для охоты», — поэтому он никак не мог сообразить, на кого это отпускники собрались охотиться из такого набора самого современного боевого оружия. Причем казенного.
Некоторые непонятки начались, когда стали арендовать летное устройство. Нужного типа флаеры, оборудованные и спальней, и кухонным блоком, имелись только в одном транспортном центре на окраине Старого Квартала. Мало того, сдаваемая в аренду техника имела все необходимое для спелеологов, спасательный набор сигнальных устройств и массу тех мелочей, которые используют отпускники, желающие несколько недель пожить вне цивилизации и людских скоплений.
И вот при заполнении бланков, пока Тантоитан отбирал еще несколько комплектов альпинистских капроновых шнуров, Клеопатра наткнулась на строку, помеченную звездочкой для обязательного заполнения: «Точные координаты вашего предстоящего базирования». Она немного подумала и вписала: «Путешествие свободное, где понравится, там и будем останавливаться».
Старший отдела, принимающий бланк, явно споткнулся глазами на этих словах и приступил к нудным пререканиям:
— Вы здесь не указали точные координаты вашего базирования.
— И не собираюсь! — сразу заняла Клеопатра жесткую позицию. — Куда хотим — туда летим.
— Но так у нас заведено…
— Это ваше личное несчастье, мы перед вами отчитываться не обязаны.
— Но, судя по вашим документам, вы обучаетесь на геологическом факультете…
— И это не причина лишать нас личной свободы!
— …Следовательно, — с неожиданной настойчивостью и довольно нелицеприятно продолжал клерк, — вы скорей всего подадитесь в район пещер и решите спускаться на глубины. Но хочу заметить, в последнее время там слишком много несчастных случаев, и спасатели просто устали вынимать трупы со свернутыми шеями, распластанными под тоннами камней грудными клетками или ссохшимися от жажды.
— Сочувствую спасателям и близким несчастных, но вам-то какое дело до всего этого?
— Как?! Ведь это мы вам даем в аренду флаер…
— Но мы за него вносим плату вперед!
— …А значит, мы несем и ответственность за наших клиентов.
— Ха! Слава электронам, мы уже давно совершеннолетние! — Клеопатра стала раздражаться: — Мне кажется, вы занимаетесь не своими делами.
— Это вам только кажется! — от злости стал поблескивать глазами клерк. При этом он весьма красноречиво осмотрел баулы молодых клиентов, лежащие чуть в стороне. — И по существующим у нас правилам вы обязаны предоставить свой багаж на досмотр! Так что…
В это время к ним подошел Тантоитан и нежным прикосновением к плечу остановил готовую взорваться от гнева любимую. И только потом весьма жестко уставился на клерка:
— Ну и чего шумим?
— Выкладывайте сумки на стол и раскройте их!
— Даже не подумаю. Там наши личные вещи.
— А вдруг у вас там оружие?
— Да хоть целый огнемет! Вам-то что с этого?
— И зачем огнемет в таком путешествии?
— Собираемся жарить с его помощью маринованное мясо. Очень удобно, доступно, а главное, вкусно.
Старший отдела по приемке уже изрядно покраснел от прилившей к голове крови:
— Желаете крупных неприятностей?
Парадорский до сих пор не мог понять подоплеки неожиданного пристрастия, но уж неприятностей он никогда не боялся. Тем более в таком месте и от такого мелкого чиновника. Поэтому перешел на свой знаменитый рык, применяя психологическое давление, так пугающее многих:
— Ты! Канцелярская мышь! Выполняй свои функции и не пытайся переделать законы империи под свои личные прихоти! Живо предоставь нам на выбор все имеющиеся флаеры и не смей даже лишней минуты нас задерживать неуместными разговорами!
При этих словах он несколько раз стукнул кулачищем по разделяющей их стойке, от чего та ощутимо содрогнулась и завибрировала. Кажется, это таки поставило клерка на должное место, но он все еще пытался ерепениться:
— Сейчас я вызову гвардию торгового центра, и вас все равно обыщут!
— Дятел ты! Без соответствующих разрешений или крайних поводов они к нам и пальцем не притронутся. А вот если я вызову кого следует для проверки вашего заплесневелого заведения, то уж тебе точно мало не покажется. Как и всем твоим непосредственным начальникам. Ну! Чего замер? Живо мне данные по всей технике на общий экран!
Клерк несколько раз отрыл рот, словно рыба, но тут за его спиной открылась скрытая в стене дверь, и появился явно директор этой шарашкиной конторы:
— Извините, что немного запоздал и не успел сразу вмешаться! — с ходу, лучась дежурной улыбкой, затараторил он. Хотя было сразу понятно, что всю сцену он наблюдал и прослушивал от начала до конца. — За пререкания с клиентами наш нерадивый работник обязательно будет наказан. А теперь прошу вас выбрать любой флаер из тех, которые на данный момент имеются у нас для аренды! — После этого он подхватил длинную указку и стал ею интенсивно тыкать в виртуальный экран: — Осмелюсь предложить вот эту модель, одну из самых новейших и удобных в эксплуатации. Туристы только ее и предпочитают брать. У нас как раз в наличии два великолепных экземпляра.
К концу второго года обучения курсанты превосходно разбирались в летательных устройствах не только боевого, но и гражданского назначения. Так что Тантоитан заранее знал, что ему подойдет, и не стал слишком прислушиваться к скользким словам директора здешней конторы. Он коротко пробежал глазами по всему списку и безапелляционно сказал:
— Мы берем вот эту «Пчелку, икс два-два». Оформляйте!
Пока клерк вносил последние данные и принимал плату, его директор так и продолжал разливаться соловьем вокруг клиентов:
— Ай, какой удивительный выбор! Эту модификацию уже почти никто не берет, потому как она считается некомфортной для проживания. Да и многими чисто техническими функциями простым гражданам воспользоваться не удается, там стоят ограничивающие доступ коды, которые у нас отсутствуют по причине…
Клеопатре с трудом удавалось сдерживаться от крайностей, поэтому даже в ее тоне почувствовалась явственная угроза:
— Да нам плевать на ваши функции и коды, мы отдохнуть собрались вдали от людей! А после общения с вами к людям и вообще возвращаться не хочется. Мечтаем о полной тишине!
Больше им ничем не надоедали и не задерживали, но вот когда уже вылетели из ангара, заложили несколько виражей для опробования летных качеств «Пчелки икс два-два» и включились в транспортный поток, ведущий к иному торговому центру, Парадорский задумался о странной пристрастности клерка:
— Никак не пойму, чего это он так переживал за наши тушки?
— Гораздо более странной выглядит попытка просмотреть наши вещи, — фыркнула Клеопатра. — Такое впечатление, что он просто опасается пустить случайных браконьеров в личный заповедник.
— Вот-вот! И у меня сложилось такое же мнение. Потому что гибель туристов его вряд ли сильно обеспокоит. Скорее, какие-то личные интересы…
Возлюбленные многозначительно переглянулись и дальше продолжать разговор не стали. Все-таки кабина еще не была проверена на наличие подслушивающих устройств. И это они проделали на стоянке торгового центра. Пока Парадорский закупал необходимые для «отпуска» продукты, его подруга тщательно проверила кабину, жилые отсеки флаера и даже небольшой трюм. Подозрения оказались напрасными, никто их не подслушивал и не подсматривал. Хотя, с другой стороны, они ведь сами выбрали совсем не то летательное устройство, которое им с такой настойчивостью пытались всучить в конторе по прокату. А потому уже у гипотетических недоброжелателей могло и времени не остаться на должное оснащение сдаваемого в аренду устройства.
Естественно, возникшее подозрение не следовало оставлять без внимания, и они связались с кем надо по номеру, данному для подобных случаев маркизом Гроком. Клеопатра сжато обрисовала ситуацию и поделилась своими предположениями. Некая немногословная личность, выслушав курсанта Ланьо, заверила, что надлежащие меры будут приняты.
А вскоре произошедший инцидент и вовсе выветрился у них из головы. Потому что места над горным массивом, который предстояло парочке исследовать, и в самом деле оказались одними из самых прекрасных на данном континенте. Было на что полюбоваться. А потом их закрутили хлопоты по созданию временного лагеря в уютной долинке. Парадоксы конца тридцать шестого века: зеленый шалаш построили всего в десяти метрах от нависшего борта флаера, и то лишь отступили по той причине, чтобы дым от костра не слишком зачернил перламутровую облицовку ярко-зеленого цвета. А так, наверное, соорудили бы шалаш прямо возле самого трапа.
— Все равно спать лучше во флаере, — настаивала девушка, — там мягче, и комаров нет.
— По поводу мягкости, так я сейчас притащу матрас, — посмеивался ее возлюбленный. — А вот по поводу комаров, то ты вспомни, где порой приходилось спать на Хаитане, и не привередничай. Рано начинаешь избегать тягот воинской службы.
— Пусть только ночью меня комары покусают! Я тогда тебя…
— Покусаешь? Ха! Ты тоже превратишься в комара? Как после укусов вампиров? Мне уже страшно!
— Не говори глупостей. Мы в отпуске, и я хочу отдыхать с комфортом.
— Увы, моя прекрасная принцесса! — Танти поймал красавицу за талию и привлек к себе: — Мы на важном задании самого императора! Но я, так и быть, в первую нашу ночь запишу в отчете: «Осмотр на местности. Адаптация к местным условиям». А сам вместо этого буду в роли комарика ублажать твое сладкое тельце…
— О мой звездный рыцарь! — млела Клеопатра в объятиях. — А во время твоего ублажения ничего не сломается?
— Ты по поводу хоботка у комарика?
— Нет! По поводу нашего шалашика. Что-то он слишком хлипко смотрится и весь сотрясается от малейшего удара.
— Шалаш все стерпит…
— И хватит меня валять по этим влажным веткам. Ты ведь обещал матрас принести. Или раз тебе мягко, то и я должна быть в восторге?
В общем, вечер и ночь прошли великолепно. Светили луны, сияли звезды, шуршали и скрипели в окружающем кустарнике невидимые кузнечики; поджаренные на углях колбаски и мясо показались восхитительнее всех яств мира. От основного места своих будущих исследований приземлились довольно далеко, так что в любом случае излишне перестраховываться или опасаться по поводу надежно спрятанных в трюме карт не приходилось.
Другой вопрос, что опыт и воинские навыки отпускники тоже использовали уже на подсознательном уровне. Поэтому еще с вечера были включены соответствующие радары и велась постоянная запись окружающего участка неба. Как следствие, утром сразу было заметно, что кто-то либо случайно, либо преднамеренно довольно долго обретался по соседству. Вначале весь вечер какое-то неопознанное тело делало медленные круги до дальнему периметру, а уже в течение ночи к лагерю довольно близко, но беззвучно подлетал массивный транспортный флаер. Могло так получиться, что за молодой парой кто-то пытался присматривать. А может, и просто любопытствовал: кто это там расположился по соседству?
Но именно поэтому Парадорский решительно изменил прежние планы, справедливо рассудив:
— В шею нас никто не гонит, и день-два побездельничать в таком чудном месте мы себе можем позволить.
Ранее они намечали сесть всего в одном километре к югу от искомых координат, и уже оттуда по весьма удобным и хорошо прорисованным на схемах анфиладам пещер и переходов выйти к месту основных поисков.
Потому так и решили остаться на прежнем месте. Пусть отсюда до места назначения топать было не менее пяти километров, но зато если за ними кто-то и следит, то уж в сложных лабиринтах пещер никак этого сделать не сможет. Так что лучше выходить и начинать поиски прямо отсюда.
Вначале пришлось несколько часов потратить на усовершенствование взятого в аренду флаера. «Пчелка икс два-два» являлась давно списанной боевой техникой, а чтобы гражданским лицам неповадно было заниматься лихачеством или иными непозволительными забавами, на панелях управления стояли блокираторы, открываемые только с помощью сложных кодов. Вот эти самые имеющиеся у них коды и ввела парочка отпускников. Зато теперь у них помимо огромной скорости и необычайной маневренности появилась возможность и дистанционного управления своим флаером, что для выполнения некоторых задач казалось довольно важным. Мало ли где и в какое время придется выбираться на поверхность с найденными сокровищами. Тогда каждая секунда будет дорога. А прибывшая по желанию «Пчелка» сразу снимет ненужные проблемы.
Шалаш убирать не стали. Матрас на место — тоже. Из оружия взяли только треть имеющегося, потому что в подземельях много на себе не потаскаешь. Да и не в бой ведь идут. Кроме того, имелись реальные шансы встретиться с другими спелеологами — как профессионалами, так и любителями, толпы которых тут порой создавали воистину броуновское движение. И мелькать перед ними с оружием в данном месте было как-то не с руки. Входные люки поставили на блокировку, код вскрытия «крякнули», подстраховали собственными кодами, да и двинулись в путь.
Намеченный вход в подземелья располагался метрах в четырехстах, но каково же было удивление отпускников, когда они увидели прямо на скале, нависающей над входом, двух обнаженных девиц, принимающих загар. Причем девиц хоть и прехорошеньких, но совершенно бесстыжих. Когда любительницы загара рассмотрели приблизившуюся парочку, всю обвешанную явно спелеологической мишурой, они проявили просто беспримерное любопытство:
— Ой! А вы спелеологи?
— И тоже собираетесь лезть в пещеру?
— А вы знаете, сколько там людей погибло?
— Вот только вчера, говорят, трех парней и двух девушек завалило. И как вам не страшно собой рисковать?
Причем на их вопросы вроде как и не требовалось ответа, можно было пройти молча, но Клеопатра не удержалась от ехидства. Слишком уж ее рассердили нагло и вызывающе торчащие соски у девиц:
— Дело в том, что неделю назад объявили о страшной активности нашей звезды. Вы только себе представьте: в дневное время ультрафиолет настолько вреден, что вызывает раковую опухоль даже сквозь слой обычной одежды. Поэтому мы и решили самую опасную неделю пересидеть в подземельях. Взяли вот с собой еды на день, спустимся поглубже в пещеру, да и будем себе дремать да виртуальный проектор просматривать. Лепота!
Танти первым нырнул в зев под скалой, стараясь не подавиться от смеха, и только когда к нему метров через двадцать в расширившемся проходе присоединилась Клеопатра, он дал выход своим эмоциям:
— Здорово ты их прищемила! У них сразу весь загар пропал, превратившись в серую бледность. Ха-ха!
Казалось бы, похвалил, но курсант Ланьо только зарычала в ответ:
— Как ты себя ведешь на боевом задании?! Смотри-ка! Даже бледность у них на сосках рассмотреть успел!
— Да я обо всем теле…
— И глазки у тебя не вывалились, сразу за двумя телами присматривать? Так я их могу и выцарапать, мне не трудно. Вместо того чтобы, как порядочный парень, отвести глаза в сторону и пройти, ничего не замечая, он и загар успел рассмотреть, и все остальное вместе с серостью.
— Ох! Клео! Ты же знаешь, что я на других девушек и не смотрю!
— Ха! Ты даже этих старых теток решил с девушками сравнить? Да они года на три нас старше!
— На теток — тем более не смотрю! — уже стал злиться Парадорский. — И вообще, раз мы здесь прячемся от лишнего загара, веди себя как настоящая оперная певица. Иначе страница порвется и все разольется. А перья потом куда денешь? И краска из рубероида не получится. Вспомни, сколько у нас мало галактов на счету осталось и как от этого неприятно будет нашему интенданту…
Подобные абстрактные словосочетания, как правило, вводили любую женщину в некоторый ступор. Именно такие несуразности и взял Танти на вооружение в последнее время, когда следовало привести любимую в сознание и кое-как успокоить после вспышек неожиданной ревности.
Помогло это и сейчас. Минут десять Клеопатра двигалась молча, надув губки и делая вид, что страшно обижена. И только потом с сожалением протянула:
— Надо было мне сразу заявить маркизу, что ты для этого поиска не подходишь. Лучше бы я взяла с собой нескольких подруг, и мы бы устроили себе замечательный девичник.
— К счастью, приказы командования не обсуждают, — спокойно произнес Танти. — Ведь только представь себе весь ужас, если бы все случилось по твоему желанию. Ты бы тут уже вовсю веселилась со своими подругами, а я бы плакал от тоски на круизном пароходе… Хм, даже не представляю, как бы я там без тебя три недели выдержал в этом скучном Море Чаек…
Его девушка тут же ринулась вперед, бесцеремонно посветила фонарем в глаза и строго скомандовала:
— Стоять! Не двигаться! Глаза не закрывать! И это ты бы плакал? Да еще бы и тосковал? Ха! Смотри, как он кивает с честным видом! Можно подумать, что я тебя на подобный круиз хоть раз в жизни одного отпущу. У вас у всех одна натура, только дай слабину. Тем более что у тебя пример живой перед глазами: тот еще гулена Гарри.
— Так ведь у меня и другие примеры есть, — пытался Танти уклониться от слепящего луча. — Наш друг Роман — просто образец верности и подкаблучника.
— Исключения только подтверждают общие правила.
— А я чем хуже? Ты меня хоть раз поймала в компании с Гарольдом?
— Твое счастье, что не поймала. — Девушка перестала слепить фонариком и двинулась в путь. — И чего это не я впередиидущая?
— Ну так я старше по званию, — нашелся Парадорский.
— А мы — в отпуске. Семейном. Так что теперь командую я.
— Эх, — не сдержался парень от вздоха, еще раз вспоминая о старом товарище. — Как там наши Броверы и где? И есть ли у них такое понятие, как отпуск?
Роман и Магдалена Броверы еще в начале второго курса пропали из училища в неизвестном для подавляющего большинства курсантов направлении. Только Танти, Клеопатра и Гарольд знали, что молодую пару друзей забрали в отдел внешней разведки и почти сразу же забросили куда-то на новое место. Так сказать, вживаться в стане противника и входить в образ. Понятно, что при такой службе ни про отпуска, ни про встречи с друзьями думать не приходилось. А уж о тех временах, когда появится возможность вернуться на родину, и думать не стоило. Хотя Роман перед расставанием обещал прибыть не меньше чем в звании генерала. Учитывая службу год за два, такое вполне могло случиться.
Сейчас же парочка спелеологов долгое время шла молча, вспоминая о друзьях и мысленно желая им только наилучшего.
Как оказалось, побыть в тишине и одиночестве и здесь было не суждено. Вначале им попалась целая вереница «организованных» туристов. Они под присмотром сопровождающих шли к некой местной достопримечательности.
Потом столкнулись с троицей женщин старшего возраста, которые только чинно поздоровались.
А потом в одной из больших пещер наткнулись на группу из пяти любителей подземного туризма. По принятой здесь традиции никто друг другу в глаза не светил, а вот собственные лица старались освещать поднятыми вверх фонарями, настроив их на рассеянный свет.
— О! Коллеги! — громогласно воскликнул самый рослый из пятерки мужчин. — Какими судьбами? Куда идете? Не нужна ли помощь?
Чтобы не проходить к нему вплотную, Парадорский заранее сдвинулся вправо на свободное пространство и сделал вид, что пропускает идущих встречным курсом.
— Да нет, в помощи не нуждаемся, только в спокойствии, — причем говорил Танти приглушенно. — Но мне несколько странно: зачем так громко кричать? По всем правилам — подобное запрещено. Свалится камень со свода — и каска не спасет.
— Ха! Да мы здесь уже старожилы! — хвастался словоохотливый спелеолог. — Почитай, все пещеры исходили вдоль и поперек. Так что каждый ненадежный сталактит у нас на учете. Ну и красоты местные все знаем. А вы впервые? Может, чего подсказать?
— Да у нас карта есть, — опять отверг помощь Танти, вынимая из кармана продающуюся на каждом углу пластиковую карту местных достопримечательностей. — Тем более что тут высматривать? Мы только и хотим три самых известных места рассмотреть, а потом в Галатарские пещеры подадимся. Вот там, говорят, чудеса!
Встречная группа так и выстроилась шеренгой на тропе, рассматривая в упор молодую пару, стоявшую как бы в отдельном закутке. Но теперь уже заговорил самый старший среди них, с благообразной бородой лопатой:
— Конечно, Галатарские пещеры более грандиозны и величественны. Но там сплошной гранит, сырость и слишком холодно. Зато здесь какой полезный воздух для легких.
— У-у-у! Нам еще только о пользе воздуха думать не хватало, — бесшабашно отмахнулся Парадорский. — Да и пока мы здесь ничего интересного не видим. Вот сделаем пространственные записи в трех воистину достойных пещерах и возле провала и отправимся дальше. У нас отпуск чуть ли не поминутно расписан.
— Тогда желаю удачи! — Однако по нахмуренным бровям бородача не замечалось никакой благожелательности. — Только мы вас должны предупредить: почти во всех ответвлениях от главных анфилад в последнее время обвалы за обвалами. Слишком много неосторожных путешественников гибнет. Мы сами две недели назад помогали спасателям вытаскивать тела троих парней.
Клеопатра уже давно не освещала себе лицо, направляя свет на боковые откосы:
— Конечно, это как же надо мозги застудить, чтобы в таком грунте в малые щели протискиваться! Неужели мы на таких глупцов похожи?
— Ни в коем случае, сударыня! Мы без всякого заднего умысла вспомнили про тех несчастных и ни в коем случае не имели в виду вас. — После этого заверения бородатый первым двинулся дальше по тропе, взмахнув на прощанье фонарем. — Счастливого пути и приятного отпуска!
— Спасибо! И вам того же!
После ответного пожелания Парадорский опять выдвинулся вперед, при этом несколько придержав за локоток спешащую туда любимую:
— Конфетка, не торопись. Как говорит наш философ Малыш: не зная броду, пропусти товарища. — И уже когда зашли в какой-то изолированный закуток, внимательно осмотрелся и перешел к обсуждению встречи: — Что ты в них заметила подозрительного?
— При таком освещении даже явную хромоту не рассмотришь. А что?
— Ну прежде всего, длинный чехол у одного за плечами. Примерно в таких переносят сборные штанги миноискателя для труднодоступных мест.
— Сомнительно, — сразу отвергла это наблюдение Клеопатра.
— Еще у одного на груди я заметил чехол, похожий на те, что используют для хранения биноклей.
— Зачем в пещерах бинокли?
— Я и не говорил, что там бинокль, — терпеливо продолжал объяснения Тантоитан. — В подобном футляре хранят несколько устаревшие и давно снятые с вооружения приборы ночного видения ПНВ-117БЛИК. До наших они не дотягивают, но тоже вполне функциональны и надежны.
— М-да? — Девушка нахмурилась. — Пока тоже ничего криминального.
— Ну и двое из них заняли такое положение на тропе, чтобы и выходы из пещеры контролировать, и нас под прицелом держать.
Курсанту Ланьо всегда плохо давалось перекрытие секторов ведения огня, поэтому она слегка рассердилась:
— Это уже называется манией преследования. Может, мне после твоих рассуждений следует сразу вызывать помощь?
— Да нет, мы пока и сами все держим под контролем, — миролюбиво ответил Танти. Только у меня к тебе все равно большая просьба: держись за мной, как на Хаитане, и будь очень внимательна. Договорились?
Клеопатра только согласно вздохнула:
— Договорились.
Маршрут немного подправили и вскоре попали в комплекс пещер, украшенных многочисленными разноцветными сталагмитами и сталактитами. На участках свода, смыкающихся со стенами, наблюдались и более редкие сталагнаты.
Здесь уже народу оказалось много, более трех десятков. Да и постоянная подсветка присутствовала, поскольку сюда водили экскурсии, и местные гиды, чтобы не терять постоянного заработка, старались поддерживать пещеры в достойном состоянии. Но осмотром и составлением пространственных голограмм занимались не только организованные туристы. Было и несколько групп самостоятельных спелеологов-любителей, и даже двое одиноких путешественников.
Возле одного из таких одиночек парочка и организовала привал. Разгрузившись от вещей, Клеопатра занялась составлением пространственной голограммы, а Танти посматривал по сторонам, попивая прихваченный в термосе горячий чай. Тем же самым занимался и его сосед, который даже снял каску, отложив ее в сторону, и после горячего напитка блаженно вытирал огромную лысину белым платком. На вид еще крепкому мужчине было лет восемьдесят, но при современной медицине могло оказаться и больше. Парадорский не навязывался с общением, сосед заговорил сам:
— Это самая красивая пещера здешних подземелий.
— А как же Медовая и провал Несчастной Лизы? — вежливо откликнулся Танти.
— Ну там тоже есть своя оригинальность. Медовая поражает стенами в виде сот. А провал только и знаменит гибелью одной из первых исследовательниц этих лабиринтов по имени Лиза. Ну и мостик там над бездной хорош, к тому же должный страх вызывает у туристов. А мне всегда здесь нравилось. Дивная красота!
Согласно кивнув, Парадорский выдержал должную паузу и продолжил разговор:
— Вы, наверное, ветеран? Каждый камешек здесь знаете?
— Такого о себе никто сказать не может, — улыбнулся мужчина. — Тут и десятка жизней не хватит, чтобы как следует все переплетения, ходы и анфилады изучить. До сих пор полные карты не составлены. Мало того, здесь порой в течение года старые проходы перекрываются, а совершенно новые открываются.
— А нам тут недавно пятеро молодцев встретились, у них старший с бородой лопатой, так они хвастались, что каждый камешек уже здесь изучили. Вы с ними знакомы?
Лысый озадаченно погладил голову платком:
— Я сюда в последние годы только один раз в году приезжаю, дней на пять. Встречаю порой настоящих ветеранов. А эти… — Он смешно покрутил носом. — Кто-то мне говорил, что они и еще несколько групп последние три месяца здесь торчат безвылазно. Но все равно так смело хвастаться я бы на их месте не осмелился…
Его молодой собеседник смешно фыркнул:
— Это же от тоски загнуться можно: три месяца безвылазно одними и теми же пещерами любоваться. Или это одна из разновидностей садомазохизма?
— Ну я бы так не сказал, молодой человек. Истинные поклонники здешних красот и в самом деле готовы месяцами здесь просиживать.
— И что, те пятеро прямо вот так попадают в категорию истинных поклонников?
Столько скепсиса Парадорский попытался вложить в свой вопрос, что лысый мужчина скривился, но был вынужден согласиться:
— Честно говоря, нет… Да и здесь они почти не бывают, все по дальним лабиринтам шныряют.
Они еще по-соседски перекинулись несколькими незначительными фразами, и сосед, уложив свой термос в рюкзак и закрепив на голове шлем, распрощался. Вскоре и Клеопатра вернулась. Получая свою порцию бодрящего напитка, она спросила:
— О чем вы тут так оживленно беседовали? — а когда услышала подробный пересказ, надолго задумалась. После чего вынуждена была признать: — И мне тоже теперь это все не нравится. Может, ты и прав в своих опасениях.
— В любом случае, пока мы не начали интенсивные поиски, нам опасаться нечего, — подвел предварительные итоги Тантоитан. — Другой вопрос, что я бы предпочел сейчас вместо тебя иметь рядом Гарольда, а за тебя не беспокоиться…
— За кого ты меня принимаешь? — тут же взвилась Клеопатра, хотя в ее глазах плясали веселые искорки. — Или давно от меня в дыню не получал?
Порой между влюбленными и проскакивали искорки прежних трений, которые когда-то их делали врагами-соперниками в интернате. Но теперь они были как бы частью любовной игры и уж никак не обижали. Скорей вызывали мягкую ностальгию по улетевшей юности.
— Эх! Доброта меня погубит, — укорял себя парень. — Давно я тебя за косы не таскал, ой давно!
— Меня? Принцессу?! Какой же из тебя звездный рыцарь? — продолжила было Клеопатра игру, но тут же одернула себя, возвращаясь в реальную ситуацию: — Так что делать будем?
— Побродим в округе еще часик-полтора, а потом вернемся к флаеру. А там уже будем исходить из обстоятельств. Есть у меня пара интересных идей.
Так и сделали. Оставшееся время провели как истинные туристы — все рассматривая, ощупывая и занося информацию в банки данных. При этом не забывали и по сторонам бдительно поглядывать. Поэтому несколько подозрительных типов заприметить успели. А уже перед самым отправлением в обратный путь столкнулись и с сильно видоизменившимися девицами, которых встретили утром перед входом в пещеры.
— Никак твои подружки испугались вредного ультрафиолета? — почти не разжимая губ, кивнул в их сторону Танти. — Или они тоже за нами приглядывают?
— Главное, чтобы не за тобой конкретно, — съязвила Клеопатра, не особенно придавая внимания этой встрече. — Догоняй!
У себя в лагере они сразу развили бурную деятельность, начав готовить поздний обед, переходящий в ужин. В то время как девушка кашеварила и накрывала на стол, Танти хитро подмигнул ей и затеял неожиданные догонялки, а когда они уединились в густом кустарнике, зашептал со всей серьезностью:
— Кто-то пытался снять блокировку дверей нашего флаера, а в шалаше появились сразу два подслушивающих устройства.
— И что делать?
— Продолжаем все в прежнем духе, а когда стемнеет, забираемся в шалаш, затем тихо выползаем с тыльной стороны, прихватив все необходимое.
— Но нас же подслушивают! Они разгадают все наши действия.
— Хорошо, что я такой предусмотрительный, и все наши шевеления прошлой ночью записал. Эту запись и оставим.
— Бесстыдник!
— Там нет ничего стыдного. А дабы понять, что тут творится, я готов и голографическое изображение прикрепить.
— Ладно, тебе видней.
Они вернулись к костру как ни в чем не бывало. Сидели и смотрели на огонь, наедались до отвала, пели под гитару — одним словом, вели себя как все другие парочки, отдыхающие в окрестностях.
А как только приблизилась полночь, оставили костер догорать, забрались в шалаш, включили запись и, немного посидев, беззвучно выбрались наружу. Вскоре они уже шли в полной экипировке к пещерам. Приборы ночного видения самой последней боевой модификации позволяли им ориентироваться, как днем. Они же должны были помочь им обходиться без фонарей и в подземельях.
Но вскоре Клеопатра вдруг остановилась:
— Меня волнует оставленный без присмотра костер.
— Забудь. Я настроил систему наружного наблюдения нашего флаера. Если хоть искорка перескочит за земляной ров, сработает пожарная пушка, выбросив пену, и нет проблем.
Клеопатра отвела глаза, недоумевая про себя, как сама не додумалась до такого простого решения.
К прежнему входу возле скалы не пошли — мало ли что. К тому же ведущих в пещеры отверстий здесь имелось несколько. Однако к следующему лазу пришлось идти раза в три дальше, но двигаться поверху было все-таки легче, чем по лабиринтам подземелий.
Увы, выбранный вход был перекрыт мощной металлической решеткой, на которой виднелась устрашающая надпись: «Обвал! Вход категорически запрещен!» Причем решетка была прочно приварена в пяти местах.
Танти и секунды не раздумывал. С помощью универсальной горелки в виде массивной зажигалки он за несколько секунд без особых хлопот перерезал крепление петель. Саму решетку потом поставили на место так, словно ее и не открывали.
— Вдруг и в самом деле обвал? — сомневалась Клеопатра, перенастраивая свой прибор ночного видения на кромешную темень.
— Вот сейчас и посмотрим. Тем более что отсюда идет добрый десяток разветвлений. Не могли же они все обвалиться в одночасье.
В самом деле, проходы были в полном порядке, так что неизвестно кем установленные предупреждения оказались лишними. И уже с боевой решимостью, но и полной осторожностью парочка двинулась к своей главной цели. На всякий случай у каждого на каске имелся дополнительный выступ с микрофоном направленного действия. С его помощью можно было сканировать дальние склоны и своды и даже услышать биение сердца летучей мыши, а этих тварей в пещерах встречалось немало.
Стояла уже глубокая ночь. Людям, по всем понятиям, положено было видеть третий сон. Понятно, что никаких экскурсий в подобное время здесь быть не могло. Разве что любители полезного подземного воздуха могли устроить себе ночевки в больших пещерах. Имелись такие оригиналы. Но спали они, как правило, недалеко от выходов. Тогда как парочка кладоискателей двигалась по переходам, весьма удаленным от основных туристических маршрутов, а вскоре и спустилась на более низкий уровень.
До поры до времени пометки на картах сходились с ориентирами, указанными в найденных документах, и идти было несложно. Но в какой-то момент ребята почувствовали движение неподалеку. Кто это был конкретно — не поняли, поскольку сразу метнулись назад, зато идущие навстречу люди просто дошли до перекрестка и направились по другой галерее.
Танти выждал минут десять и двинулся дальше. На перекрестке он воспользовался направленным микрофоном, но кроме удаляющихся шумов ничего полезного не засек.
— Кому это не спится ночью? — глухо проворчал он и, обернувшись к Клеопатре, добавил: — Старайся запомнить подходящие для укрытия боковые проходы. Если опять кого встретим, ныряй туда.
Затем они преодолели сразу четыре ощутимых спуска, цепь петляющих анфилад и оказались возле искомого разветвления. Один из проходов был узкий, почти обвалившийся, и вел резко вверх, а второй, широкий и просторный, шел вниз. Причем в имеющейся у них расшифровке ясно указывалось: «По довольно широкому проходу двигаться триста метров, затем миновать поворот почти в девяносто градусов вправо и следовать в третий отнорок влево, до конца».
По всему, узкий неудобный проход ну никак не подходил понятию «широкий». Следовательно, он мог появиться в последние триста лет, и похитители даже физически не могли его в те времена увидеть. Чего туда ползти? Бравые курсанты-космодесантники двинулись в ту сторону, куда вели ноги и здравая рассудительность. Там и в самом деле через три сотни метров оказался крутой поворот, под углом почти или чуть более чем в девяносто градусов, а вот дальше…
Дальше кладоискатели наткнулись на явные раскопки. Все тут было разворочено, словно взрывами. А на месте третьего отнорка и вовсе оказалась выдолбленная человеческими руками просторная анфилада. Вся снятая с пола и стен порода, видимо, перетаскивалась на сотню метров вперед и там сбрасывалась в некое подобие провала. А на месте предполагаемого хранения драгоценностей, кроме каменного колодца глубиной более пяти метров, ничего не было. Похожие колодцы обнаружились и в соседних ответвлениях. Увидев все это, кладоискатели остолбенели.
— Нас опередили! Отсюда уже все вынесли! — обреченно произнесла Клеопатра, бессильно оседая прямо на каменный пол. — Мы не успели. И что теперь делать?
— Не стоит так убиваться! — попытался Танти успокоить подругу, садясь рядом. — Нашей вины тут нет. Все здесь вычищено уже давно; видимо, искали тщательно и целенаправленно — нам бы столько все равно не сделать. Надо по краберу сообщить маркизу обо всех деталях происшествия.
— Но сокровища!.. Как ты думаешь, их нашли? — В глазах девушки стояли слезы. — Как же нам не повезло!
— Перестань плакать! Даже сотни сундуков не стоят твоих слез.
Клеопатра только горько вздохнула и задумалась. Потом сказала:
— Прежде чем отчитываться по краберу, давай еще раз хорошенько осмотрим тут все при электрической подсветке. Может, хоть одно маленькое колечко куда-нибудь закатилось, — и первой бросилась рыться в отвалах.
Парадорский к подобным ее действиям отнесся резко отрицательно. Он походил вокруг, подсвечивая фонарями то на стены, то себе под ноги. И через четверть часа пришел к совершенно неожиданному выводу.
— Слушай, Кле! А ведь сокровищ здесь никогда и не было! Тут все так тщательно изрыли и продолжают рыть по причине как раз безуспешных поисков. А если принять во внимание все эти подозрительные личности, копошащиеся вокруг пещер, слежку за нами и прочее, то скорей всего поиск сундуков продолжается и по сей день. Причем весьма интенсивно.
Девушка уселась на груду каменных обломков и потребовала:
— Давай подробнее.
— С нашей стороны утечки информации быть не могло, сама знаешь. Вероятно, указания на местонахождение клада могли находиться не в одном, а в нескольких местах. По крайней мере в двух. И тоже были найдены. Что подтверждается фактом: конкуренты начали поиск намного раньше нас, за несколько месяцев. Но до сих пор никакого толку не добились. А проколоться — прокололись. Ведь, по большому счету, сюда ведут вполне проходимые дороги, а все входы перекрыть решетками в любом случае не получится.
— Ну да. Если кто знает о стоимости сокровищ, то могли и сотни людей сюда направить. Лишь бы своей цели добиться…
— Вот и я о том же. Но знаешь, какую ошибку они совершили? Что не посоветовались с настоящими ветеранами этих мест. Такими, как тот мой лысый собеседник. А он мне ясно сказал: «Здесь порой всего лишь в течение года старые проходы перекрываются, а совершенно новые открываются».
— Как интересно! И что это нам дает?
— Вспомни то разветвление, возле которого мы колебались, куда идти. Вдруг так за триста лет и получилось: старый, истинный ход засыпался, а этот новый, ложный, открылся?
— Так чего мы тут расселись?! — воскликнула Клеопатра, вскакивая на ноги. — Живо туда!
И они бросились к прежней развилке, на ходу гася фонари и переходя на приборы ночного видения. На перекрестке Клеопатра первой смело нырнула в узкое и темное отверстие возможной дороги к сокровищам. Но проход был наглухо завален камнями, и как они ни старались в две руки раскопать его, так ничего и не получилось. Клеопатра опять впала в уныние, а Парадорский только обрадовался:
— Тем лучше! Никто из наших конкурентов не принял эту дырку всерьез. И нам она тоже не нужна. Но зато как отправной точке — ей цены нет.
— Прятаться в ней будем или рыть дальше?
— Нет. Прикинем по карте примерное расстояние в триста метров и уже там попытаемся отыскать случайную щель к нужному нам месту. А то и сразу к искомому ответвлению. Вряд ли там эти «черные археологи» каждую расщелину прощупали. У них ведь явная дорога к богатству обозначена. Петлять они не станут…
Для дальнейшего поиска пришлось вернуться назад и с верхней галереи искать лаз в нижний тоннель. Несколько трещин между камнями и в самом деле нашлись довольно быстро, да вот пробраться по ним вниз оказалось невозможно. Зато циркуляция воздуха в тех местах была превосходная, что вселяло определенные надежды. А потом и свежая осыпь попалась, которую только и пришлось, что чуть углубить да расширить саперными лопатками.
Спускаться по таким осыпям не рекомендовалось всеми инструкциями для спелеологов. Могло зажать оседающим грунтом намертво. Но, с другой стороны, сколько ни бросали грунт вниз, он в пределах видимости не скапливался, а стены внушали уверенность своей прочностью.
Первой спустилась более миниатюрная Клеопатра. Слегка осмотрелась, разгребла в стороны кучу ссыпавшегося сверху грунта и только тогда крикнула Парадорскому:
— Спускайся! — Когда тот уже стоял рядом, с сомнением добавила: — Не тот тоннель. Короткий, кривой, узкий…
— Зато, по логике, ведет к другому. Двигаемся вон к тому повороту.
Действительно, вскоре они с левой стороны вышли именно в искомый тоннель. По крайней мере именно так он описывался в имеющихся данных. А когда прошли еще метров пятьдесят, то наткнулись на весьма примечательный поворот вправо под углом в девяносто градусов. Прошли туда, отсчитали третье ответвление влево, и тут уже Клеопатрой овладело жуткое нетерпение. Задыхаясь от волнения и восторга, кладоискательница прерывисто шептала:
— Ну Танти… если ты прав… если тут нам повезет… если сундучки на месте… неужели нам все-таки повезет? Ох! Как это будет здорово! После такой удачи мы с тобой… мы с тобой…
— Ну и что ты распереживалась? Да не спеши же так, за нами никто не гонится, — старался он придерживать рвущуюся вперед девушку. — Под ноги смотри! Зачем каской о свод биться? Вон чуть микрофон не отломала.
Они прошли в тупик, где под самой стеной высилась большая куча мелких, осыпавшихся со стены камней.
— О! Да тут не один метр копать, — замерла Ланьо, раздумывая: самой орудовать лопаткой или все-таки доверить это Тантоитану. — Сам справишься?
— А ты сомневаешься? — Он лихо сбросил с себя все лишнее и, прежде чем начать, попросил: — Ты тут даром не топчись! Иди к разветвлению и смотри, чтобы кто-нибудь тут случайно не появился. Видишь, как они даже по ночам рыщут.
Клеопатра вполне доверяла своему жениху, но ей ужасно хотелось быть рядом в самый торжественный момент. Поэтому она попросила:
— Но если докопаешься, то сразу меня позовешь?
— Еще чего! Пока ты далеко, подхвачу оба сундука и постараюсь скрыться обходными тропами. Давай, давай, не стой!
И, словно геологический робот, заработал лопаткой.
Его призыв по внутренней связи Клеопатра услышала уже минут через десять:
— Кле! Двигай ко мне! Будем делать вскрытие. Пациент найден!
Когда она добежала до тупика, то увидела только подошвы ботинок Парадорского, а сам он, пыхтя, доставал из ямы уже второй сундучок. Мало того, на первом лежал какой-то герметичный сверток.
— Вот, похоже, еще и документы какие-то здесь хранились, — объяснил парень, ставя оба сундучка рядом. Потом великодушно провел над ними ладонью: — Ну проверяй! Коль все в порядке — тебе право первой их коснуться! А то и примерить! Где наша не пропадала! И пусть меня за это потом даже разжалуют.
— Не бойся, не разжалуют… если меня не разлюбишь. — Клеопатра вначале осторожно проверила внушительные и тяжеленные шкатулки универсальным прибором на наличие взрывных устройств и только потом стала сдвигать запоры.
Хоть снаружи вместилища драгоценностей и казались жутко запыленными, зато внутри…
Тускло замерцавшие драгоценными камнями украшения вызвали восхищенный стон у девушки и пораженное мычание у парня. Сразу было понятно, что такие сокровища могли принадлежать только императорскому роду.
