Земля чествовала героев. Лазерные лучи уходили в ночное небо и отражались отблесками миллионов серебристых чешуек, рассыпанных над площадью. Высоко взмывали ракеты с разноцветными дымными хвостами и распускались яркими цветами красных, желтых и зеленых фейерверков. Праздничная иллюминация из миллионов светящихся огней и надписей украшала Нью-Порт — новый город, столицу земной империи. Большой экран над площадью транслировал триумфальный марш звездной пехоты. Космические десантники в серебристых доспехах шли плотными шеренгами под дробь барабанов и торжественные звуки фанфар. На высокой трибуне рядом с президентом Земной Федерации Донованом стоял виновник сегодняшнего торжества генерал Конахен. Лучи прожекторов скользили по трибуне для высоких гостей, то и дело выхватывая статную фигуру в белом мундире. Одновременно изображение генерала появлялось на большом экране, установленном над площадью. И как только это происходило, толпа захлебывалась в визгливом восторге. Прижав руку к козырьку фуражки, Конахен отдавал честь проходящим колоннам звездной пехоты. Погоны Конахена сияли четырьмя большими звездами. Командующий силами космической обороны стал полным генералом. Это было приятно, но за что он удостоился такой чести, он узнал только из указа президента.

— Сыны Земли, вы выиграли эту битву! В сражениях со страшным врагом вы победили и отвели от Земли и колоний смертельную угрозу. Вечная слава вам, доблестные воины! — гремел голос Донована, тысячекратно усиленный множеством громкоговорителей.

Толпа ликовала и неистовствовала. Люди забрасывали проходящие войска снопами цветов и блестящими ленточками серпантина.

— Тяжелой была эта битва. Мы понесли большие потери. Многие не вернулись домой с этой первой в истории космической войны. Но в наших сердцах они будут жить вечно — эти герои, отдавшие свои жизни за все человечество. И мы всегда будем помнить и чтить их имена, покрывшие себя неувядаемой славой.

На большом экране возникло лицо генерала Макферсона и кадры отправки звездной флотилии отсюда, из Нью-Порта, к планете Тар. Это было всего три недели назад.,

— Вечная слава героям! — возгласил Донован.

Оркестр на минуту смолк. Площадь огласилась залпом из тысяч орудий. А затем вновь в небо взлетели шары разноцветных фейерверков и раздались бравурные марши. Послышался низкий рокот. В небе над площадью и над морским заливом прошли звенья космических истребителей и разведчиков. Серебристые птицы блестели в лучах лазеров и прожекторов. Следом на площадь вступила колонна бронетехники. Танки, боевые машины пехоты, ракетно-лазерные ховеры, машины разведки и наведения с гулом прокатились по площади. Замыкали парад шеренги боевых роботов-трансформеров — «Голиафов» и «Мамонтов». Двух— и четырехногие шагающие машины прошли четким строем. Окрестные здания содрогнулись от их тяжелой поступи. Боевая мощь Земли казалась несокрушимой.

В небо взлетел последний салют. Ракеты с оглушительными хлопками взорвались над головами зрителей, осыпав их брызгами светящегося конфетти. И тут взорам предстало феерическое зрелище. В ночном небе над площадью возникла удивительная модель Галактики со светящимися звездами, шариками планет и, конечно, большой, яркой и голубой Землей. Все ахнули от изумления.

— Вечная слава героям! Вечная слава победителям! Да здравствует человек — открыватель и покоритель космоса! Да здравствует человечество, утвердившееся на необъятных просторах Вселенной отныне и вовеки веков! — прозвучали последние торжественные призывы. На этом парад победителей закончился, и начались массовые народные гулянья.

Президент Донован отошел в сторону и под прикрытием телохранителей незаметно покинул трибуну. Он спешил вернуться в свой рабочий кабинет, чтобы обстоятельно разобраться с делами, навалившимися за последнее время. Вызванный председатель КГБ уже ожидал в приемной. Президенту не терпелось выслушать доклад Штайна. С предварительными выводами следственной комиссии он ознакомился накануне.

— Как у него с руками? — спросил президент.

— С руками? Ах да, это удивительно. Сегодня мы сняли цилиндры. Руки у парня стали как из жидкого металла. Они удивительно гибкие и сильные. Наши ученые бьются над этой загадкой.

— Никто так ничего и не вспомнил?

— Нет. Абсолютный провал в памяти. Помнят только, как взорвали Тар, и все.

— Странно… Что говорят специалисты?

— Память искусственно заблокирована. Требуется глубокое сканирование мозга. Но у нас нет необходимых методик.

— Где оружие, которым взорвали Тар?

— Неизвестно. Они не помнят, каким оружием взорвали планету. Однако помнят все свои действия в тот момент. Помнят, кто какую кнопку нажал, какие команды отдавал генерал — все это они помнят.

— И что получается?

— Полный бред. Выходит, что они развернулись носом к Тару, открыли наружные люки и подняли выдвижную грузовую платформу. После этого планета Тар была уничтожена.

— А что случилось со всем нашим флотом, они помнят?

— Нет.

— Флот пропал. Безобидный разведчик разнес целую планету. Экипаж полностью утратил память, а один парень из экипажа потерял кисти рук, и вместо рук у него теперь протезы из жидкого металла. Как это все понимать? Кого винить во всем этом?

— Вы хотите, чтобы я подтвердил ваши догадки об участии протоссов во всем этом? Я согласен.

— Когда со мной говорил консул Ксирон, он просил выслать корабль с небольшим посольством в указанный район. Обещал помощь в уничтожении захваченной планеты. Но что там случилось на самом деле? Где наш флот? Люди вернулись и ничего не помнят.

— Да, все это странно. Но главное сделано: Тар уничтожен и с нашествием зоргов покончено.

— Попробуйте привлечь гипнологов, может быть, им удастся с помощью гипноза разблокировать память этих парней.

— Мы уже работаем в этом направлении, сэр, но пока успехи невелики. Специалисты в области физиологии мозга говорят, что некоторые участки мозга этих людей стали генерировать совершенно другие импульсы. Память полностью стерта.

— Никогда в это не поверю. Не может человек помнить что-то избирательно, всегда есть некиеассоциации, что сцепляются с воспоминаниями. Пусть ваши специалисты продолжают работу.

— Сделаем, сэр.

— Что с кораблем?

— После аварийной посадки пришел в полную негодность. Решено отправить его на переплавку.

— Где он сейчас?

— Где-то в России, там, где и приземлился.

— Нужно внимательно его осмотреть.

— Я распоряжусь, сэр. Хотя наши специалисты и так перетряхнули там все до винтика. Ничего особенного, сэр.

— Пусть еще раз посмотрят. Тщательнее. Я уверен: всегда остаются какие-нибудь следы. Как сделаете — отчет мне на стол.

— Слушаюсь.

— Можете идти.

Как только дверь за Штайном затворилась, Донован погрузился в раздумья. Он чувствовал, что истина где-то рядом, вот только бы найти ниточку, чтобы зацепиться и вытащить ее на поверхность.