Глава 17
ПЛАМЯ ВОЙНЫ

Восемь.

Бежать!

Оперение новой стрелы приятно щекочет пальцы. Мох бледно-зеленым ковром стелется под ногами. Перед глазами мелькают стволы деревьев. А в спину несутся яростные крики.

Бежать!

Не заметив коварно притаившейся подо мхом и листьями ямы, Кеар споткнулся и со стоном покатился по земле, едва не потеряв лук. Жгучая боль в левой ноге стала просто невыносимой.

«Будь проклят этот ливень и моя горячность», — горько подумал эльф, отползая к стволу молодого дуба.

Попытка подняться отозвалась еще большей болью в вывихнутой ноге. Переборов боль, Кеар с трудом встал, вжавшись спиной в мокрый ствол дерева. С такой ногой далеко ему не уйти. Глупо все получилось. Возможно, другим повезет больше. Кто-то же должен прорваться. Обязательно должен! Империя должна знать, что Дом шиповника погиб, но исполнил свой долг до конца. Сторожевые посты, щедро разбросанные вдоль границы, были просто сметены, но главная резиденция дома держалась… пусть и четыре дня. Штурм следовал за штурмом, одна магическая атака за другой. Дом был обречен, но они сражались, зная, что не будет им ни помощи, ни пощады. Когда гибли воины дома, женщины и дети вставали на их место. Четыре дня они держали многотысячную армию людей под своими стенами. Четыре дня славы и смерти. И лишь когда верховный маг дома упал мертвым, вложив перед смертью крупицы оставшихся сил в последние заклинания, стены пали.

Кеар был бы рад принять смерть вместе с родичами, но судьба в лице главы дома — младшего лорда Альмальда — подготовила для молодого эльфа иное. Когда маги людей обрушили древние стены, его и еще пятерых вывели тайным подземным ходом. По приказу главы дома им шестерым выпал жребий сообщить империи о падении границы и гибели Дома шиповника.

Возможно, во многом гибель дома была виной младшего лорда, пренебрегшего сообщениями шпионов о волнении среди людей. За века существования империи эльфы привыкли снисходительно относиться к семи королевствам. Считать вечно грызущихся между собой людей опасностью мог только безумец. Как же они ошибались! Когда люди неукротимым валом хлынули через границу, жалеть о допущенных просчетах стало поздно. Отослать гонцов да поставить воинов на стены — вот и все, что успел младший лорд. Впрочем… не стоит плохо говорить о мертвых.

Стремительная скачка в предрассветной мгле сквозь холодные упругие струи дождя закончилась для Кеара весьма неожиданно. Слишком поздно он заметил перекрывший дорогу аккурат перед ее поворотом в лесную чащу отряд людей. Конь под эльфом упал, пронзенный длинной пикой. Кеар едва успел соскочить с завалившегося набок животного, но упал крайне неудачно и вывихнул левую ногу. Каким-то чудом ему удалось пробиться к лесу и слегка охладить пыл людей острыми эльфийскими стрелами. Если бы не нога, он легко бы от них оторвался.

Голоса преследователей были все ближе, но раздавались откуда-то справа. Неужели люди его потеряли? Неожиданно слева хрустнула ветка. Из густого малинника вышел молодой парень в простой кожаной безрукавке вместо доспеха, с коротким копьем в руках и топором на поясе. Явно вчерашний крестьянин, загнанный не иначе как силком в ополчение. А может, и не силком. Кто его знает? Не заметив стоявшего в пяти шагах эльфа, он небрежно прислонил копье к соседнему дереву. С проклятьем стянув с правой ноги грубый сапог, парень принялся усердно его вытряхивать.

Кеар поднял лук, слегка натянув тугую тетиву, и замер, боясь лишний раз вздохнуть. Стальной наконечник стрелы следил за каждым движением человека.

Закончив вытряхивать правый сапог, парень надел его назад и снял левый. Наконец оба сапога были вытряхнуты и вернулись обратно на ноги. Тихо насвистывая под нос веселую песенку, парень потянулся за оставленным копьем и только теперь заметил эльфа.

— Эк… — только и успел выдохнуть он, прежде чем повалиться на землю со стрелой в горле.

Кеар потянулся к колчану, пальцы привычно пробежались по оперенью оставшихся стрел.

Семь.

— Он здесь! Я наше… — эхом пронесся по лесу дикий крик, чтобы оборваться на полуслове.

Шесть.

Щелчок со стороны малинника, из которого до этого вышел теперь уже мертвый человек. В дерево в паре пальцев от лица эльфа жадно впивается арбалетный болт. Ответная стрела уходит в зеленую листву, а сдавленный крик извещает о том, что она нашла свою цель.

Пять.

Ломая жидкие кусты, в его сторону бегут сразу двое.

Четыре. Три.

С такой дистанции эльфийские стрелы не знают промаха. Еще два мертвых тела дополнили лесной пейзаж, но на смену мертвым уже спешили их живые соратники.

«Если бы не проклятый дождь…» — горько и зло усмехнулся Кеар, выпуская очередную стрелу.

Две…

Конь, становясь на дыбы, гарцевал по гряде холмов, оставаясь в защитной тени росших вдоль дороги деревьев, надежно укрывших его и его всадника от вражеских глаз. Наконец могучий жеребец застыл на месте, позволив королю Эльдору вглядеться сквозь влажные пахучие ветви в широкие просторы, открывавшиеся внизу.

Внизу по дороге пылила длинная колонна эльфийской армии. Дом солнечного ветра не мог оставить безнаказанным нападение на Дом шиповника.

Люди решили проверить эльфийские дома на прочность. Хорошо! Они увидят, что, несмотря на все, дух эльфов крепок, а стрелы и клинки остры!

Королевства людей всегда были беспокойными соседями, наверное, даже более беспокойными, чем самоуверенные полукровки. Тем хуже для них. Настало время напомнить человекам их место. А то, что людей больше? Ну что же — тем больше будет слава их победителя — Дома солнечного ветра!

Да, на помощь Дому шиповника высокий лорд смог отправить только пять тысяч воинов. Не считая гарнизона столицы дома, это были последние силы Солнечного ветра. Высокий лорд Гильнис призвал под свои знамена практически всех старших и младших, способных носить оружие. Но это пять тысяч эльфийских воинов! Они разобьют людей, пусть тех будет хоть в три раза больше, и снимут осаду с Дома шиповника.

«Идут так, словно это их земля. Ах да, так оно и есть… пока. Похоже, высокий лорд так и не узнал, что Дом шиповника пал», — с мрачной усмешкой подумал Эльдор.

— Возвращаемся! — махнул он рукой страже и ударил коленями в бока своего жеребца. Легонько всхрапнув, жеребец устремился в лес.

Некоторое время стремительные всадники неслись сквозь чащу по петляющей между деревьями тропе, мало обращая внимания на то и дело хлеставшие их по лицу мелкие ветки. Внезапно лес кончился, и перед ними открылся широкий, слегка волнистый гребень холма.

На мгновение Эльдор замер — со стороны казалось, что он любуется открывшимся зрелищем. Левые пологие склоны холмистой гряды спускались прямиком к дороге. Ветер весело играл зеленым морем травы. Правые склоны были темны от изготовившейся к удару армии.

Эльдор оглянулся. Голова эльфийской колонны терялась вдали и бодрым маршем шла прямо в расставленные силки.

— Как обстановка, граф? — спросил он подъехавшего к нему командующего армией — настоящего гиганта в начищенных до блеска доспехах. Эльдор на его фоне выглядел на редкость бледно. Король Осфора не мог похвастаться высоким ростом и могучим телосложением. Да и что отрицать очевидное — он был далеко не красавцем. Впрочем, у него было одно неоспоримое достоинство, делающее его желанным для многих красоток: он был королем.

— Мы перебили разведку эльфов — два десятка всадников. Следы боя убраны, — доложил граф.

— Хорошо, — кивнул Эльдор. — Подождем, пока эльфийская армия втянется в долину, и атакуем.

Медленно съехав с вершины холма, король спешился. Подскочившие оруженосцы принялись надевать на него латы. Один из них подвел к Эльдору свежего коня, надежно укрытого конским доспехом. Тяжелое наголовье с травлеными и золочеными украшениями полностью укрывало голову жеребца со всех сторон, до шеи. Для ушей в нем имелись ушные трубки, для глаз — широкие глазные отверстия, закрытые выпуклыми глазными решетками. От наголовья до седла шел широкий ряд пластин, закрывавших шею жеребца настоящим латным шарфом. Грудь прикрывала стальная пластина, надежно прикрепленная толстым ремнем к луке седла. А круп был укрыт на-крупником, пристегнутым к задней части седла. На подобном коне рыцарь становился похож на несокрушимую стальную башню.

Колонна эльфийской армии беспечно втягивалась в долину, навстречу собственной гибели.

Внезапно взревели сигнальные роги. Сперва над холмами поднялись яркие полотнища вымпелов и флагов. А затем из-за гребней холмов показалась длинная, ровная линия рыцарей. Не давая врагу времени опомниться, они устремились вперед, разгоняясь для всесокрушающего копейного удара. Их атака была страшна и одновременно с этим чарующе прекрасна. Почти пять сотен отважных рыцарей, облаченных в доспехи с ног до головы, на огромных конях. Могучие животные скакали с грохотом, словно чудовища в бряцающих пластинчатых панцирях. На ветру трепетали яркие флажки на наконечниках длинных копий.

К чести эльфийских воинов, они не поддались панике. Ни один из эльфов не кинулся бежать. Эльфийская колонна заволновалась, пытаясь перестроиться для отражения атаки. Жидкий залп лучников выбил несколько рыцарей, но было уже слишком поздно. Тяжелая конница просто смяла центр эльфийской колонны, прошла через него, как раскаленный нож сквозь кусок масла. Дорога, словно ковром, покрылась телами убитых и искалеченных эльфов. Не успели эльфы оправиться от удара, как на них налетела шедшая следом за рыцарями человеческая пехота…

Гибель Эйвилин вогнала меня в жесточайшую депрессию. Почти три недели прошли словно в тумане. Я находился в состоянии такого отупения, что потерял связь с собой, с внешним миром, мысли перекатывались медленно и бестолково. Мне стало наплевать на себя и на окружающих. Запершись в своих покоях, я принялся уничтожать винные запасы королевского замка. Все чаще меня охватывали резкие вспышки беспричинного гнева. Попадаться в такие моменты мне на глаза было опасно. Когда злоба уходила, ощущение тщетности и бессмысленности всего того, что я делаю, приходило ей на замену. Люди. Эльфы. Пусть весь этот мир катится к Падшему, ему там самое место.

В конце концов очередной день начался с ведра ледяной воды, вылитого мне, спящему, прямо на голову.

— Доброе утро, сир, — холодным голосом прервал струившийся из меня поток нецензурной брани Глок, выливая мне на голову второе ведро. — Оставь! — Он перехватил мою руку, потянувшуюся к стоящему на прикроватном столике кувшину с вином. — В последнее время ты слишком увлекаешься выпивкой.

— С каких это пор ты стал моей совестью?! — вспылил я, поднимаясь с больше похожей на лужу постели. — Хватит читать мне нотации! Я уже давно не твой воспитанник, старик. Какого Падшего ты тут вообще делаешь? Ты сейчас должен находиться в Приграничье с инспекцией гарнизонов.

— Вы можете немедленно отдать приказ о моей казни, сир, — проворчал Глок, стаскивая с вяло сопротивляющегося меня мокрую рубашку. — Перегнуть бы тебя через колено, мальчишка, да всыпать хорошенько, — добавил он, тяжело вздохнув. — Одевайся! — Под ноги мне упал сверток с одеждой и сухое полотенце. — И марш в фехтовальный зал. Будем проводить там курс интенсивного вправления мозгов одному безмозглому королю.

— Будь она проклята, эта корона, — тихо прошептал я. — Позади меня лишь пепел и кости, а впереди тьма. Скольких я уже похоронил? И кто будет следующим? Что мне делать, старина?

— Делай что должен, и пусть будет что будет. Грядут дурные времена. Много прольется слез, и еще больше крови. Ты нужен своему народу, мальчик. Вести его больше просто некому.

— Если бы я еще знал, куда их веду… — Глубоко засевшая в моей душе меланхолия никак не хотела сдавать свои позиции. — Быть может, прямо в бездну?

— С тобой мы примем даже ее, и Падшему придется потесниться, — с несокрушимой уверенностью ответил Глок.

— Ладно, старина, — мрачно усмехнулся я. — Ты умеешь убеждать. Прости, если я тебя обидел. Ты прав. Всегда прав. Сейчас не время раскисать.

«Ей бы это тоже не понравилось», — добавил я про себя, спешно вытираясь и натягивая сухую одежду.

Следующие несколько часов Глок гонял меня, словно зеленого новобранца в учебном лагере. А гонять Глок отнюдь не разучился: мои стонущие мышцы и свежие синяки были тому подтверждением.

— Ты двигаешься как беременная корова, Леклис, — недовольно отметил старик, когда спустя два часа я устало рухнул на мраморную скамейку в малом фехтовальном зале. Да, старых навыков мой бывший учитель явно не утратил. Доведя меня до полного изнеможения, Глок даже не запыхался, хотя он, по своему обыкновению, был в полном доспехе, а я лишь в легкой одежде. Интересно, видел ли я когда-нибудь Глока без доспехов? Кажется, нет.

— Рад видеть вас в добром здравии, сир, — склонился в поклоне подошедший Ховальд.

Я смерил главу Тайной канцелярии недобрым взглядом.

— Да, снова я и с дурными вестями, — кивнул он в ответ.

— Рассказывай.

— Десять дней назад король Эльдор вторгся в земли империи.

— Война началась, — отметил Глок.

— Она и не заканчивалась, старина, — зло усмехнулся я.

— Дом солнечного ветра, — продолжил Ховальд, — земли которого, как вы знаете, лежат вдоль границ с несколькими королевствами людей, сопротивляется отчаянно, но без поддержки остальных старших домов он обречен. К тому же лучшая часть его армии была уничтожена в Ничейных землях. Об этом я доложу позже, сир, — добавил он, видя мой недоумевающий взгляд. — Основные силы Солнечного ветра блокированы армией Эльдора в главной резиденции дома. Думаю, неделю-две они продержатся. Помимо войск объединенного Эльдором Гульма и Осфора на земли эльфов вторглись наемные отряды Вольных городов, а также армии Огана и Харата.

— Люди объединились, — мрачно заметил Глок.

— Да, — кивнул Ховальд. — Но пока еще далеко не все.

— Сейчас империи с лихвой хватит этих пяти королевств. Старшие очень уж вовремя передрались между собой. Кстати, им могли помочь? — поинтересовался я у Ховальда.

— Позвольте в этом усомниться, сир. Напряжение между старшими домами и императором росло уже давно. Люди тут ни при чем. По крайней мере король Эльдор. Мои источники единогласно утверждают, что новости о мятеже домов стали для него неожиданностью и поход на Солнечный ветер готовился в ужасной спешке. Думаю, люди просто решили не упускать своего шанса.

— Я не верю в случайные совпадения, — покачал я головой. — Сначала гоблины, потом мятеж, а теперь вторжение людей.

— Но все же они случаются.

— Глок, найди мне Ририна и Мартина, жду их через полчаса в своем кабинете. Будем решать, что делать дальше.

Коротко отсалютовав, Глок ушел.

— Ховальд, помоги мне встать, — попросил я, когда орк скрылся за дверьми фехтовального зала. Уставшее тело категорически отказывалось мне повиноваться.

— Мастер Глок был сегодня в ударе, — понимающе хмыкнул бывший глава воров, протягивая мне руку. — Обопритесь о меня, сир.

Кое-как с его помощью мне удалось привести себя в вертикальное положение и дойти до дверей. Вспомнив, что до кабинета придется преодолеть длинный коридор и крутую лестницу, я едва не застонал. Чего стоило мне назначить совет в ближайших покоях или прямо тут, в фехтовальном зале? Правда, скамейка тут только одна, но мне-то больше и не надо, а остальные вполне могут постоять: их-то Глок не гонял.

Ририн и Мартин посматривали на Глока с плохо скрываемым восхищением и благодарностью. За время моей короткой… хм… болезни они поодиночке и на пару предприняли несколько робких попыток привести меня в чувство. Память услужливо подсказала, в каких именно выражениях и как далеко я их послал. Пожалуй, после совета стоит извиниться и перед ними.

Ховальд вторично пересказал последние новости, добавив в безрадостную картину еще несколько мелких деталей.

Итак, то, чего я ждал, произошло. Люди начали войну с империей. Король Эльдор показал себя не только умелым военачальником, но и прекрасным дипломатом. Объединение Гульма и Осфора сделало его могущественнейшим из людских владык. Но для успешного противостояния даже одному старшему дому этого было, пожалуй, маловато. Похоже, Эльдор это прекрасно понимал, сколотив за короткое время весьма разношерстный, но сильный альянс из Гульма, Осфора, Вольных городов, Огана и Харата. Вхождение в альянс последних двух было особенно поразительно: эти королевства постоянно враждовали.

Забавно. Сговор пяти старших домов развалил империю, а союз пяти человеческих государств ее окончательно прикончит. Хотя чего тут, задери Павший, забавного? Видит Творец, я не люблю империю, но не спешу потанцевать на ее костях. Империя падет. А что потом? Мир во всем мире и всеобщее благоденствие? Это было бы смешно, если бы не было грустно. Почувствовав свою силу, люди не остановятся. Вслед за эльфами кровью придется умыться и гномам, и полукровкам.

Если бы старшие дома встретили людей вместе, то война бы неминуемо затянулась, даровав мне столь необходимое время. Пускай люди и эльфы убивают друг друга. Пускай. Я приложил бы все усилия, чтобы остаться в стороне. Выжидал, копил силы, возможно, даже тайно подпитывал эту бойню оружием и золотом. Чем больше человеческих и эльфийских воинов ляжет на полях сражений, чем больше земель будет разорено, тем для Восточного королевства лучше. Старая оркская мудрость гласит: «В схватке тигра и медведя побеждает умная обезьяна, сидящая на дереве». Если бы орки ее вспоминали почаще и не бросались из одной войны в другую, то вместо империи эльфов была бы империя орков.

Ладно. Раскол среди старших домов ставит на старых планах жирный крест. Теперь в лучшем случае у меня есть год, а затем я останусь с людьми один на один. Гномы еще долго будут восстанавливаться после нашествия гоблинов, а остатки эльфов будут заняты собственным выживанием. Если люди не передерутся между собой, деля куски империи, то их взоры неминуемо повернутся на восток. Смогу ли я сдержать их в одиночку?

К Падшему! Если они хотят войны — пусть приходят! Много земли я им не обещаю, но по полтора ярда на брата выделю и с удовольствием их там закопаю.

Погрузившись в свои мысли, я не сразу заметил, что Ховальд уже давно закончил свой доклад и теперь все взоры устремились на меня.

— Созывай ополчение, старина, — повернулся я к Глоку. — Будем делать из них вспомогательные легионы, пока есть время. Нам понадобится много солдат. Хотя бы в два раза больше, чем у нас есть сейчас.

Мне почему-то вспомнился Железный холм, Янвир и мальчишки-гномы, посланные нам в подкрепление Советом старейшин во время обороны гномьей столицы. Их гибель — моя ошибка. Умом я понимал, что у старейшин просто не было выбора, но от этого на душе становилось только противней. Повторять ошибку гномов я был не намерен. Времени мало, но оно еще есть, и не воспользоваться им — преступная глупость.

— Сир, долго содержать столь большую армию мы не сможем, — заволновался Ририн. — Казна напряжена до предела. Я сбился с ног, сводя доходы и расходы в равновесие.

— На сколько хватит средств?

Ририн, нервно теребя бороду и шевеля губами, принялся что-то подсчитывать в уме:

— Два месяца, — ответил он. — Может быть, пять.

— Год. Мне нужен год.

— Это просто невозможно! — всплеснул руками гном, вскакивая с места.

— Мне нужен год! — повторил я, слегка повысив голос.

— Придется поднимать налоги, — нахмурился Ририн. — Иначе никак.

— Хорошо, — кивнул я. — Подготовь необходимые бумаги.

— Может, не стоит торопиться? — осторожно заметил молчавший до этого Мартин. — Подобная мера вызовет недовольство среди населения и знати.

— Я делаю это для их блага! Если мы не сдержим людей на границах, они потеряют гораздо больше. «Милосердную» пяту эльфов они уже позабыли? Мятежей я не потерплю и щадить никого ни буду!

— Это неправильно, — покачал головой Мартин.

— Что? — зло переспросил я. — Повышать налоги или казнить мятежников? Если вы, мессир, знаете, где взять нужные короне средства, не прибегая к столь радикальным мерам, то я готов выслушать ваши предложения.

Маг отрицательно помотал головой.

— Да, Ририн. — Мне в голову пришла неожиданная идея. — Собери самых богатых купцов и тонко намекни им, что короне нужны деньги, а свободных дворянских титулов в королевстве много.

— Будем продавать титулы? — не поверил своим ушам гном. Продажа титулов всегда считалась делом весьма зазорным, и прибегали к этому средству довольно редко.

— Зачем же продавать? Награждать за службу верное купечество, пришедшее королевству на помощь в трудную минуту, — усмехнулся я.

— Это может их заинтересовать, — задумался Ририн. — Многие толстые кошельки грезят дворянскими титулами и стараются связать своих детей браком с представителями знатных фамилий.

— Похвальное устремление, — отметил я. — Только не продешеви… Что творится у нас на границах?

— На землях Восходящего солнца идет откровенная резня, — ответил Ховальд. — Старшие дома слишком уж рьяно принялись сводить старые счеты. А у Восходящего солнца как раз стояли армии доброй половины домов. Треть из них сразу передралась между собой. Треть спешно ушла в свои земли. Остальные решили свести старые счеты с Восходящим солнцем. И весьма в этом преуспели, надо признать. Тонкий ручеек беженцев, двинувшихся в наши земли с началом войны, превратился в стремительный поток. Люди, множество эльфов из младших домов. Да, — внезапно улыбнулся глава Тайной канцелярии, — вам это особенно понравится — сегодня утром в столицу прибыл гонец: к нам направляется срочное посольство Восходящего солнца. Они смиренно просят их принять.

— Просят? — неверяще переспросил я. — Да еще и смиренно? Куда катится этот мир! Когда они прибудут?

— Дней через пять.

— Хорошо, я их приму. Неужели всем старшим домам свобода от власти императора ударила в голову? — пробормотал я.

— Большей части, — ответил Ховальд, решив, что вопрос предназначен ему. — Половина высоких лордов объявила себя императорами. Совет Пяти подгреб все центральные провинции империи. О сохранении верности императорскому дому объявили лишь Зимнее солнце и Золотое дерево. Сейчас на западе они собирают войска, и именно в их земли отходят преданные императору отряды и младшие дома.