Глава 16
НОЧЬ БУРИ
— Вы не устали? — учтиво спросил Гленлин, повернувшись к Эйвилин. — У Соленого озера сделаем привал. Это последняя остановка в Ничейных землях, завтра мы пересечем границу владений Дома восходящего солнца и остановимся на ночлег в одной из гостевых резиденций.
— Соленого? — заинтересованно переспросила девушка. — В нем и правда соленая вода?
— Да, она солоновата на вкус, как на целебных источниках Лимолена. Будь озеро расположено не в Ничейных землях — было бы популярным местом отдыха.
Извинившись, Гленлин уехал проверить хвост длинной, изогнувшейся, словно змея, колонны. Еще только отправляясь к гномам, Эйвилин была удивлена количеством свиты, навязанной ей отцом: одних только Кипарисов с Тиграми в ней насчитывалось около пяти сотен! Прибавим к этому по паре-тройке представителей от всех младших домов, подчиненных императорскому дому, и два десятка представителей (или, вернее, шпионов) старших домов. Как оказалось, Гленлин был тоже удивлен: сопровождение наследницы престола, по его мнению, было слишком скромным. Мириться с таким просчетом эльф не стал и увеличил охрану посольства почти вдвое.
Илион неожиданно сдружился с Бальдором и, приняв его приглашение погостить в Тверди, остался у гномов. Эйвилин скучала по брату. Да, порой они ссорились. Положение незаконнорожденного тяготило Илиона. Поэтому его отношения с отцом всегда были натянутыми. Они почти не разговаривали, а когда подобное и происходило, Илион прятался за маской холодной учтивости, обращаясь к Артису как к старшему лорду, а не отцу. А Артис, несокрушимый Артис, от подобного обращения сына как-то сразу терялся, становясь не похожим на самого себя. Эйвилин, да и Весмина, к которой Илион относился с искренним почтением, неоднократно пытались их примирить, но пока это ни к чему не привело. Девушка знала, что ее отец, став императором, сразу начал искать лазейки в древних эльфийских законах, чтобы ввести сына в императорский дом. Результатов это пока не принесло, но Артис не сдавался. Возможно, через два — три года, приструнив старших и наведя порядок в империи, Артис официально признает Илиона своим сыном, наплевав на древние законы об Atalante Ole'a.
Возвращение в Иллириен затянулось, но Эйвилин была этому даже рада. Изначально она была против поездки к гномам, а теперь ей не хотелось возвращаться. Девушка не слишком любила тщеславную и шумную столицу эльфийской империи. Снова череда навевающих скуку бесконечно длинных официальных приемов, уже не радующих балов и назойливое до раздражения внимание старших.
Утомленные долгим переходом лошади еле переставляли ноги. Наконец впереди между холмами блеснула гладь озера, и животные приободрились, почувствовав близость желанного отдыха.
Слуги из младших домов принялись обустраивать ночлег. На берегу стали расти купола походных шатров. Кипарисы и Тигры привычно несли стражу. Стихийные маги, которых в свите Эйвилин было около десятка, неторопливо и обстоятельно выстраивали защитные чары.
Немного понаблюдав за суетой по обустройству ночной стоянки, Эйвилин решила прогуляться вдоль берега. Увязавшихся следом стражей девушка демонстративно не замечала.
В предвечерних сумерках озеро было прекрасно. Не слишком широкое, зато довольно длинное, оно тянулось на несколько миль с востока на запад и было разделено на две части узким, в два полета стрелы, проливом, на берегу которого и расположился эльфийский лагерь. Несмотря на все сгущающиеся сумерки, Эйвилин все еще отчетливо видела противоположный берег пролива, заросший густым камышом.
Уставшее за день солнце вызолотило на воде ослепительно яркую дорожку, играющую яркими бликами. Ветер стих, обещая чудесную тихую ночь. Опустив ладони в воду, девушка с сожалением отмела мысль о купании. Конец весны выдался на редкость жарким, но, несмотря на это, вода в озере была еще довольно прохладной.
Пройдя еще немного вдоль берега, Эйвилин вернулась в лагерь, где ее уже ожидала теплая вода для умывания и горячий ужин.
Наконец уединившись в своем шатре, Эйвилин быстро наложила пару защищающих от любопытных глаз и подслушивания заклинаний. Убедившись, что защита поставлена, девушка достала из любезно доставленного в шатер слугами личного багажа кожаную сумку с длинной широкой лямкой. В ней лежали всего лишь две книги: одна из них была обычным сборником начальных стихийных заклинаний, зато вторая… Пальцы Эйвилин с благоговейным трепетом заскользили по черной коже переплета и серебряному замку. Запретная магия… Девушка сама не могла объяснить, почему ее так влекут запрещенные знания. Возможно, именно потому, что они были запрещены?
* * *
Дракон падал. Он отчаянно и яростно боролся за жизнь. Огромные крылья еще пытались остановить стремительное падение, но воздух… Покорный прежде воздух отказался держать могучее тело. У самой земли ему все же удалось замедлить падение, и на мгновение показалось, что он сможет вновь подняться в небесную высь. Поздно! Гигантское тело с оглушительным грохотом ударилось о брусчатку внутреннего двора замка. Выворачивая камни и комья земли, оно пропахало широкую борозду и врезалось в крепостную башню. Стена вздрогнула. По основанию башни пробежали быстро разрастающиеся трещины, она начала крениться и рухнула, погребя под своими обломками небесного исполина…
— Тревога! — Истошный крик разорвал тишину, выдернув Эйвилин из пучины ночного кошмара. Сперва ей показалось, что это просто продолжение плохого сна. — Трево… — Крик оборвался, а ткань шатра пробило сразу несколько стрел.
Плохо понимая, что происходит, Эйвилин, схватив сумку с книгой, выскочила наружу. Стражник, несший дежурство у входа, тихо стеная, корчился на земле. Стрела вошла ему в живот, чуть ниже ребер. Эйвилин кинулась к раненому, восстанавливая в памяти строчки целительного заклинания, но еще несколько стрел просвистели рядом. Упав на колени рядом со стражником, она с горечью осознала, что ее помощь тому уже не нужна. Одна из стрел пробила Тигру шею, просто приколов несчастного к земле. Эльф дернулся несколько раз и затих. Уже навсегда.
Неподалеку на склонах холмов загорелись яркие огоньки. Их становилось все больше и больше, внезапно они устремились ввысь и огненными каплями упали на лагерь. Обмотанные горящей паклей стрелы превращали шатры в настоящие костры. Жадный огонь мгновенно расползался по сухой ткани. Воздух наполнился криками боли и отчаяния сгоравших заживо раненых, не способных самостоятельно вырваться из огненного плена.
— Леди, вы в порядке? — Из темноты выскочил полуодетый Гленлин с несколькими Кипарисами и парой магов. Из одежды на эльфе были только длинные кожаные штаны и перевязь с мечом. Да и Кипарисы за его спиной были практически без доспехов.
— Что происходит? Кто на нас напал? — Эйвилин постаралась, чтобы ее голос не слишком дрожал.
— Пока не знаю. Вы можете накрыть нас щитом от стрел? Наши маги, как оказалось, ни на что не годятся, — зло покосился он на пришедших с ним магов.
— Защита была! — возмутился один из магов в зияющем свежими дырами плаще. — Я лично поставил стандартный «щит воздуха»!
— Потом разберемся! Нам нужна защита, пока нас не перестреляли, словно уток.
— Я не знаю, — растерялась Эйвилин. — У меня мало опыта в построении столь сложных заклинаний…
— Соберись, девочка! Ты — единственный боевой маг.
— Хорошо, я попробую.
Стоило только начать читать заклинание, как страх ушел, забрав с собой растерянность и волнение.
— Все сюда! В круг! — Гленлин призывно взмахнул над головой мечом. Кипарисы окружили девушку и магов.
— Готово! — тяжело выдохнула Эйвилин, утирая взмокший разом лоб.
Очередной залп огненных стрел не долетел до охваченного пожарами лагеря, а просто завис в воздухе. Спустя мгновение стрелы осыпались на землю, не причинив никому никакого вреда.
— Хорошо! — отметил Гленлин.
На юго-восточной окраине лагеря уже вовсю кипел бой. Оправившиеся от внезапного нападения стражники отчаянно сопротивлялись. Сильная вспышка — и густой трубный гул «дыхания дракона» возвестил, что не все маги погибли под стрелами. Эйвилин догадалась, какие чувства сейчас испытывает Гленлин. С одной стороны, его место было сейчас там, где кипел бой. С другой — первейшей задачей эльфа было обеспечение ее безопасности.
— Прорываемся к лошадям! — хмуро махнул рукой Гленлин в противоположную от шума боя сторону.
— Мы испугались каких-то сумасшедших грабителей, спутавших нас с торговым караваном? — недоуменно спросил один из Тигров.
— Замолкни! — резко перебил его другой. — Твое дело выполнять приказы, а не обсуждать их! На склонах минимум три сотни лучников и маги. И если это грабители, то я — высокий лорд.
Небольшой отряд устремился к стоянке лошадей. Миновав несколько чудом не тронутых огнем шатров, они вышли прямо в тыл пятерки эльфов, прижавших к горевшему шатру одинокого раненого Тигра.
Кипарисы с воинственными кличами бросились вперед, и не ожидавший удара в спину враг был смят в считаные мгновения.
Гленлин носком сапога перевернул одного из убитых эльфов и зло выругался:
— Дом белого единорога! Забери меня Падший! Похоже, кто-то из высоких лордов решил подергать тигра за усы. Нам нужно скорее вырваться из этой ловушки.
— Лорд Гленлин! Светлая леди! — Со стороны берега показался отряд эльфов во главе с лордом Даросом из Дома серебряной лилии. — Что происходит? Кто посмел напасть на лагерь?
— Стойте на месте, лорд! — холодно приказал Гленлин.
Эйвилин только сейчас отметила, что подошедший с лордом Даросом отряд начал охватывать их полумесяцем. Да и на фоне ее полуголых защитников явно не наспех одетые и прекрасно вооруженные воины Серебряной лилии выглядели весьма подозрительно.
— В чем дело, лорд Гленлин? Вы не узнали меня в темноте? — улыбнулся Дарос.
— Я сказал, стойте на месте!
Улыбка на лице лорда Дароса сменилась злым оскалом:
— Убить их! Пятьсот золотых тому, кто принесет мне голову девчонки! И сотню за башку Гленлина.
Отряд лорда Дароса с воинственным кличем кинулся на Кипарисов. Эйвилин заметила, что среди нападавших помимо Серебряной лилии были воины еще минимум из трех старших домов. Воздух наполнился звоном стали о сталь. Врагов было больше, но пока Кипарисы их уверенно сдерживали. Гвардейцы императорского дома годились не только для парадных смотров. Кипарисы и Тигры не просто назывались лучшими эльфийскими воинами — они ими были.
Почувствовав под ногами возмущение магических линий, Эйвилин быстро вмешалась, не давая неизвестному магу завершить атакующее заклинание. Гленлин попытался достать Дароса незнакомым девушке заклинанием Огня. Но среди нападавших тоже были маги, хотя, судя по вялости атакующих заклинаний, явно не очень сильные.
Очередной отряд Серебряной лилии вынырнул из темноты откуда-то сбоку, Эйвилин не задумываясь полоснула по нападавшим «водяным бичом» — не очень сильным, но крайне эффективным в ближнем бою заклинанием. Гибкая водяная струя, разрубая сталь доспехов, ткань одежды и плоть тел, просто смела первый ряд нападавших. Не давая врагу опомниться, в брешь врубилась семерка построенных клином Кипарисов, охранявших до этого тыл.
Еще один отряд показался из-за горящих шатров. «Да сколько же их тут!» — с горечью подумала Эйвилин, готовя новый «водяной бич».
— Это свои! — не давая ударить, ухватил ее за руку Гленлин.
Подошедший отряд — только теперь Эйвилин разглядела знаки Зимнего солнца на одежде — с ходу атаковал правый фланг Серебряной лилии. Расстановка сил сразу изменилась не в пользу лорда Дароса, и он это быстро понял.
— Отходим! Назад, все назад! — Возможно, он был предателем, но явно не подлецом или трусом. Несмотря на практически полный разгром своего отряда, Дарос не бросил оставшихся.
— Назад! Пусть уходят! — остановил Гленлин Кипарисов, увлекшихся преследованием.
— Мой лорд! — отсалютовал ирлимар подошедшего отряда Зимнего солнца. — Хорошо, что я вас нашел. Внешний периметр на юге и востоке практически смят. Врагов очень много.
— А на западе, у стоянки лошадей, тихо. Подозрительно тихо, — задумчиво потянул Гленлин, смотря в темноту.
— Так точно, лорд!
— Думаете, там засада? — спросила едва отошедшая от горячки боя Эйвилин.
— Уверен. Вы же любите охоту, леди, и знаете, как егеря шумом загоняют зверей прямо под стрелы охотников. Вы хорошо плаваете? — неожиданно спросил Гленлин. — Озеро, — мотнул он головой в сторону воды. — Это единственный путь! До другого берега рукой подать.
— Зачем плыть? Можно просто заморозить воду и пройти по льду. Сил у меня хватит.
— Вот и поберегите их, они вам еще понадобятся на том берегу. У Серебряной лилии и Белого единорога полно магов. Сильное магическое возмущение будет для них словно сигнальный фонарик: искать здесь! — Гленлин на секунду смолк, внезапно по его губам проскользнула улыбка. — А ведь на этом можно сыграть! Нужно что-то очень сильное. Воздух и Вода отпадают. Значит, Земля. Ход! Подземный ход! Вы можете создать что-то подобное, леди?
— Мне нужно несколько минут, — кивнула Эйвилин, вспоминая подходящие заклинание.
— Не жалейте сил на его создание и защиту. Их маги должны клюнуть на пустую обманку.
Закончив читать заклинание, Эйвилин присела на корточки, приложив ладонь к земле. Земля под пальцами девушки стала втягиваться в быстро образующуюся воронку.
— Все назад! — приказала девушка, подавая пример — отходя от воронки в сторону.
Уговаривать эльфов не пришлось. Каждый из них знал простую истину: маг говорит тебе «беги» — надо бежать, говорит «падать на землю» — падай.
Воронка разрасталась, уходя все дальше в глубь земли. Наконец рост остановился. Земля под ногами задрожала, словно глубоко под ней рос яростный вулкан. Шум пошел в сторону от лагеря, постепенно становясь все тише и тише.
— Готово! — впервые за ночь улыбнулась Эйвилин.
— Хорошо, — кивнул Гленлин. — Вы, пятеро! — указал он на прибившихся к отряду Тигров. — Плывете вместе со светлой леди. Головой отвечаете за ее безопасность!
— А вы? — удивленно спросила Эйвилин.
— Мы отвлечем их немного: не зря же они готовили засаду. И поплывем сразу за вами, — соврал Гленлин. — Удачи, девочка. Все сюда! Защищайте светлую леди! — Призывно размахивая мечом и громко крича, Гленлин повел свой небольшой отряд на запад.
— Мы должны торопиться, леди! — ухватил девушку за локоть один из Тигров. — Времени мало.
Эйвилин настороженно посмотрела на темную воду: лезть в нее ей совершенно не хотелось, но Гленлин был прав — иного выхода не было.
— Идемте, — кивнула она Тиграм, решительно заходя в воду.
Сперва вода показалась девушке ужасно холодной. Такой холодной, что Эйвилин с трудом подавила в себе желание плюнуть на маскировку и применить магию. Бой на берегу и обманное заклинание истощили ее магические резервы, но простенькое подогревание воды рядом с собой ей было еще по силам.
На западной окраине лагеря, где оставались лошади, вспыхнуло настоящее солнце. Огненный смерч пожирал все, что попадалось на его пути. Похоже, лорд Гленлин все же нашел засаду. Эйвилин ощутила, как напрягаются магические потоки. Таившиеся до поры боевые маги, решив, что птичка угодила в силки, вступили в битву. Защита от стрел даже не исчезла — ее просто грубо рассеяли, словно насмехаясь над создавшей ее недоучкой. В небо взмыло несколько усиленных вариантов «светлячков», осветив место побоища неровным мерцающим светом. Девушку едва не парализовало от страха: холмы на западе просто кишели войсками мятежных домов.
Внезапно рядом раздались непонятные всплески. Их маленький отряд заметили! Стрелы жалили воду прямо рядом с ними. Вновь поставить защиту от стрел не хватало ни сил, ни времени. Что-то ударило Эйвилин в спину под лопатку, и она с ужасом почувствовала, что уходит под воду…
* * *
— Тело! Мне нужно тело! — кипел от ярости лорд Дарос, в злобной тоске оглядывая поле ночного сражения.
Победа обошлась слишком дорого. И что самое обидное, основные потери понес именно Дом серебряной лилии. Это может вызвать недовольство высокого лорда Тиалиса, особенно если он не сможет предоставить доказательств своей безоговорочной победы. Многое, слишком многое стояло сегодня на карте. Успех сулил величие и почет, а неудача — позор и забвение. Промашки высокий лорд не простит.
— Очень сложное заклинание Земли, мой лорд, — терпеливо объяснял Даросу боевой маг. — Ход довольно глубоко. Да и защита сильна. Нужно время!
— Вы уверены, что никто не смог выбраться наружу?
— Клянусь головой! — кивнул маг.
— Хорошо! — усмехнулся Дарос. — Я запомню вашу клятву. Другим путем кто-нибудь мог вырваться из окружения?
— Насколько я знаю — нет. Небольшая группа пыталась переплыть пролив, но лучники не оставили им шансов. Никто не выжил.
— Все равно прочешите противоположный берег! — приказал Дарос.
— Мой лорд, мы нашли его! — Обходя черные пятна земли, где прежде стояли походные шатры, к лорду Серебряной лилии подошел один из его офицеров.
— Единственная хорошая новость за эту ночь. Ведите! — приказал Дарос.
Место ночного боя выглядело жутко. Защитники наследницы империи дорого продавали свои жизни: мертвые тела ковром устилали землю. Смерть примирила воинов разных домов — гвардейцы императора лежали бок о бок с Волками и Шиповниками. Впервые за века эльфы в открытую убивали эльфов. Страшное и вместе с тем завораживающее зрелище.
Там, где сражался пошедший на прорыв отряд лорда Гленлина, был целый вал из трупов. Его трудно было не заметить.
— У нас есть пленные, лорд, — махнул рукой в сторону связанных эльфов проводник. — Что делать с ними?
— Какие пленные? — изумился Дарос. — После нападения никто не выжил. Никто! Вы меня поняли?
— Будет исполнено, мой лорд, — скривился эльф. Приказ ему не понравился: он не испытывал раскаяния, убивая вооруженных сородичей, но убивать безоружных ему претило. — А вот и ваш враг, лорд, — кивнул он на одно из тел.
— Переверните его. Я хочу посмотреть в лицо этой падали! — усмехнулся Дарос.
Воины Серебряной лилии поспешно исполнили приказ. На мертвых губах лорда Зимнего солнца навсегда застыла мрачная усмешка, из-под Гленлина выкатился небольшой, пульсирующий огненный шар. Испугаться лорд Дарос даже не успел. Неукротимый огненный вал смял и победителей, и побежденных…
* * *
Свадьбу было решено сыграть как можно скорее. Возможно, это было не слишком красиво и немного цинично — праздник сразу после траура по убитому Рокнару, — но так решила Диана, а не я. Жизнь продолжается, несмотря ни на что.
Надо отдать должное Мезамиру: он продержался целых пять дней, прежде чем сдаться и сделать предложение Диане. Похоже, он всерьез считал, что сам принял это решение. Наивный. Титул графа я даровал ему на следующий день после памятных переговоров с Дианой. Мелочиться я не стал, выделив вампиру неплохие земли аккурат на границах Нимиса.
Видимо, только на свадебном пиру Мезамир начал догадываться, в какую ловушку попал. Больно уж ошалевшим — и точно не от счастья — он выглядел. Но, думаю, это у него скоро пройдет.
Нет, если бы Мезамир пришел ко мне и заявил, что не горит желанием жениться на Диане, попросил бы помощи, то я бы его внимательно выслушал, проникся, посочувствовал… и приказал жениться. Нет, это не месть. Совсем не месть. Я вообще не злопамятен: сделаю зло — и забуду. Тут вообще ничего личного. Интересы короны превыше всего! Диана теперь правительница Нимиса, и коль нашей свадьбе не бывать, я сделал бы все, чтобы в ее мужьях так или иначе оказался мой преданный сторонник. Или, по крайней мере, попытался…
Мезамир подходил на эту роль идеально. Пусть он своенравен и склонен переиначивать мои приказы. Пусть. Но долг крови — это долг крови. И за Нимис теперь я мог быть спокоен. Мнение самого вампира насчет этого брака меня интересовало мало. То, что эта парочка влюблена друг в друга, было очевидно. Они прекрасно ладят, и побег Дианы из-под стражи тому подтверждение. Так что совесть меня не мучает. Она в последнее время вообще крайне редко меня беспокоит.
Едва отошедший от траура Нимис погрузился в лихорадочную подготовку к торжеству. Наблюдать за этой суетой со стороны было даже забавно. От мысли, что на месте бедняги Мезамира мог очутиться я сам, по спине пробегали предательские мурашки. Каждый мужчина, конечно, должен жениться. Но чем позже — тем лучше! Хотя, наверное, это во мне бунтуют остатки того, прежнего Леклиса. Сейчас вернется тот мрачный парень, которого теперь именуют королем, и решит, что негоже упускать появившуюся возможность укрепить собственную власть каким-нибудь выгодным короне браком.
Сдержав слово, я первым делом отослал обратно все пришедшие со мной войска, оставив лишь небольшую охрану. Правда, спустя несколько дней Глок прислал в Дуин две полные сотни королевских гвардейцев. В прибывшем с ними послании он недвусмысленно намекнул, чтобы я даже не надеялся избавиться от них. Иначе Глок грозился прибыть для обеспечения моей безопасности лично. Прикинув, что две лишние сотни телохранителей — это гораздо лучше, нежели вся королевская армия, которую несомненно притащит с собой неугомонный Глок, я не стал возражать.
Еще прибыли письма от Ририна и магистра Мартина, в коих казначей и первый министр настойчиво зазывали меня обратно в столицу, ссылаясь на кучу накопившихся дел. Изучив эти послания, я после коротких раздумий решил задержаться в Нимисе до середины лета… а может, и дольше.
Знаю я их дела! Очередная вереница прошений и скучнейших докладов. Пусть сами разбираются.
Остальные вести были не столь важны. Глок возился с королевской армией. К концу лета она должна была разрастись до десяти полнокровных легионов — и это не считая армии орков в Приграничье. Жаль, с магами дела пока плохи: Мартин собрал в академии всех, в ком нашлась хотя бы крупица дара, но мага не подготовишь за месяц, да и за год — тоже. По словам Мартина, на восстановление прежней — кстати, не столь уж и великой — магической мощи королевства потребуется не менее пяти-семи лет. Если бы они еще у меня были…
Волнения в Нимисе закончились, не успев толком начаться, поэтому на жизнь королевства не очень повлияли. Нет, разумеется, прошел мерзкий слушок о том, что именно я приложил руку к смерти герцога Рокнара. Но про меня ходит такое количество отвратительных слухов один другого краше, что появление очередного ничего не изменит.
Больше меня занимали свежие новости из человеческих королевств и империи, но Ховальд молчал — значит, там пока все спокойно. Относительно спокойно, естественно. Вялотекущая междоусобица у людей не думала прекращаться.
В империи Артис укреплял свою власть, старшие дома вяло интриговали против нового императора, но в целом вели себя тихо.
Весь мир замер. Так ветер затихает перед грозой. А она была уже близко. Очень близко. И смерть Рокнара — тому свидетельство.
— Сир! Сир! — От размышлений меня отвлек тихий шепот одного из моих стражей, трясущего меня за руку. Свадебный пир был в самом разгаре. Слегка опьяневшие, но еще вполне вменяемые гости изощрялись в здравицах и пожеланиях счастья молодым. Парочка льстивых тостов досталась и моей скромной персоне, водруженной на почетном месте рядом с молодоженами. Стандартное восхваление моей мудрости, силы, великодушия и прочее. При каждом подобном тосте сидящий неподалеку и уже изрядно набравшийся Эстельнаэр давился со смеху, но на это мало кто обращал внимание.
Впрочем, подобные мелочи не могли мне испортить хорошего настроения, в отличие от слов, которые произнес мой стражник.
— Прибыл герцог Ховальд, сир. — Орк перестал трясти меня за руку. — Он в соседних покоях. И у него что-то важное.
Стараясь не привлекать ненужного внимания, я поднялся из-за стола. Если Ховальд прибыл лично, то дело действительно серьезно. Слезы Творца! Почему все дурные вести приходят ко мне в самое неподходящее время?!
Растрепанный и явно проведший пару суток в седле Ховальд встретил меня прямо на пороге пиршественного зала.
— В империи раскол, сир, — сразу доложил он. — Несколько старших домов подняли мятеж и приступом взяли императорский дворец. Иллириен в огне. На улицах идут бои. Мятежники кричат, что император мертв.
— Проклятые властолюбивые ублюдки! — зло выругался я. — Лучшего времени для грызни они, конечно, не нашли? Люди будут просто счастливы! Глупцы. Какие глупцы! Старшие дома действительно вырождаются, иначе откуда такое количество кретинов среди высоких лордов! Есть что-то еще?
— Да, сир. — Ховальд слегка промедлил с ответом. — Говорят, что светлая леди Эйвилин также погибла. Но сведения неточные, — поспешно добавил глава Тайной канцелярии.
— Как это произошло? — тихо спросил я.
— Старшие дома решили не церемониться и попытались убрать всех, кто так или иначе мог претендовать на лиственную корону. Достоверно известно о гибели Амонмира и светлого лорда…
— К Падшему Амонмира и его никчемного сына, что с Эйвилин, я тебя спрашиваю!
— Я не знаю, сир. Известно лишь то, что было нападение на свиту светлой леди. Вся охрана перебита, погиб в том числе и лорд Гленлин, но тела светлой леди так и не нашли. Есть надежда, что ей удалось спастись.
— Надежда — весьма глупое и лживое чувство. — В меня вновь вселилась та крайне хладнокровная и расчетливая сволочь, женатая на собственной короне, как сказала не так давно одна моя теперь уже замужняя знакомая. — Пожалуй, мне стоит вернуться в столицу. Люди будут круглыми дураками, если не воспользуются расколом в империи. Эльфийские дома на границах с человеческими королевствами уже сейчас можно списывать в расход. Когда старшие прозреют, будет уже слишком поздно. Думаю, к концу лета люди будут под стенами Иллириена. Если, конечно, старшие дома от него что-нибудь оставят. А когда империя падет, мы останемся с людьми один на один.
— Вы хотели сказать, если империя падет, — поправил меня Ховальд.
— Когда падет… Когда, — мрачно повторил я, тарабаня пальцами по рукояти Химеры. Больше всего мне сейчас хотелось снести пару остроухих голов. — Империя обречена. Если раньше против объединенных людей у них был небольшой шанс на победу, то теперь его нет.
— Но люди далеко не едины, — возразил Ховальд. — Король Эльдор силен, спору нет, но он не выстоит и против двух старших домов.
— Старшие дома сейчас делают все, чтобы облегчить ему задачу. К середине лета даже самый осторожный и ленивый человеческий король захочет отхватить свой кусок от разлагающейся империи.
— Что будем делать мы?
— Пока готовиться и выжидать.
— Что-то случилось?
Повернув голову, я увидел взволнованную Диану. Да и в пиршественном зале стало подозрительно тихо.
— Ничего важного, но мое присутствие требуется в столице, — как можно небрежней ответил я, стараясь заставить непослушные губы изобразить улыбку. Наверное, зря. Зеркала рядом не было, и плоды усилий мне были не видны, но Диана еще больше встревожилась и помрачнела.
— Почему-то я тебе не верю, — покачала она головой. — Герцог Ховальд, можете не прятаться под капюшоном плаща. Я вас узнала.
— Мое почтение, миледи. — Ховальд, ничуть не смутившись, бодро изобразил придворный поклон. — Счастлив поздравить вас со столь знаменательным днем.
— Оставьте, — раздраженно махнула рукой Диана. — Сомневаюсь, что вы проделали весь этот путь только ради этого.
— Несколько старших домов подняли мятеж против императора, — признался я. — Тебе не стоит забивать себе этим голову в такой день. Прости, но я должен вернуться в столицу.
Диана посмотрела мне в глаза:
— Что-то ведь еще случилось? Так?
— Я должен вернуться в столицу, — повторил я. Деланое спокойствие давалось мне уже с трудом, кровь стучала в висках так, что я едва слышал свой голос. — Прости. Потом все объясню. Мне надо ехать.
Ступени до конюшни показались мне вечностью. Только оказавшись в седле Ветра, я дал волю сжигающим мою душу чувствам.
«Месть! Месть! Месть!» — кипело в венах.
«Месть!» — вторило сердце.
