Глава тридцать вторая

Но как только Парадорский вместе с Патрисией покинули госпиталь, ему навстречу уже спешил командир дивизиона. И соврал прямо с ходу:

— Еле тебя нашли! Обыскались уже.

Как будто вездесущая охрана не докладывала о каждом шаге наследницы престола. Следом за Капочи легко скрывалась сухопарая фигура профессора Сартре:

— Ваше высочество! Мы намерены на недолгое время забрать у вас бравого майора.

— С какой стати? — с видом собственницы ухватила Патрисия своего жениха за локоть. — У нас еще масса других дел.

— С его величеством небольшая отлучка майора уже согласована, — строго посмотрел на девушку командир дивизиона.

— Зато не согласована со мной!

— Это явно лишнее!

Начинающийся спор миролюбивым тоном прекратил профессор:

— Ваше высочество, у Парадорского довольно опасное осложнение на раненом плече. А он вместо лечения и обследования в моей клинике устраивает пьянки со своими друзьями в госпитале.

Они не только знали, где искать, но еще и явно выжидали какое-то время, дабы не помешать той самой пьянке. Но Патрисия на такие мелочи внимания не обращала. Зато всю свою строгость теперь перенесла на любимого:

— Ты почему молчишь?

— Не молчу.

— Я по поводу твоей раны! Как тебе не стыдно?

— Но у меня ничего не болит, — пытался оправдаться Тантоитан, замечая усиленное подмаргивание Сартре. — Ну разве что совсем немножко.

— Все понятно! — стала распоряжаться принцесса с видом главной вселенской сестры милосердия. — Отправляемся немедленно! Где ваша клиника, господин профессор?

Тот ответить явно не успел, потому как к группе приблизился очередной «тяжелый крейсер», за которого в любом случае мог сойти маркиз Грок.

— Вот вы где! — И, оглянувшись вокруг, стал отчитывать свою именницу: — Сколько можно тебя ждать?! Император требует тебя немедленно к себе!

— Но Танти… — растерялась девушка.

— Что с ним случится? Заблудится или потеряется без тебя? Уже большой, да и вон Серджио ему дорогу подскажет. Пошли!

Патрисия тяжело вздохнула, но уж такое требование проигнорировать не смогла. И, пожав незаметно ладонь любимого, поспешила за маркизом.

Полковник Капочи раздосадованно посмотрел ей вслед и набросился на своего подчиненного с напоминаниями:

— Обещал, что буду именно тебя наказывать за ее непослушание?

— Ну и что? — тут же нашелся Парадорский. — Я теперь тоже боюсь полусловом возразить ее высочеству.

— У нас мало времени, — стал сердиться Сартре. — Поговорите в пути.

Развернулся и поспешил первым в сторону ближайшего подземного транспортного тоннеля. Как понял чуть позже Тантоитан, они спешили к посадочной площадке номер три. Поэтому решил уточнить у задумавшегося Серджио:

— Далеко летим? И с кем?

— Летим с твоими друзьями на вашей «Ирридане-девять». Они уже ждут. Ну и плюс пяток наших ребят прихватим, чтобы скучно в пути не было. Потому как часа четыре в пути потратим.

— На полюс летим?

— Ближе. В город Зулисон. Клиника в императорском дворце накрылась, как ты понимаешь, а все остальное оборудование имеется только в Зулисоне.

— А зачем вместе летим?

— Ха! Мне ведь тоже надо сделать плановый осмотр да плюс кое-какие тесты провести, — с охотой пояснил полковник. — Сам ведь знаешь, насколько наш великий экспериментатор любит крепких и выносливых подопытных кроликов.

Сартре на эти слова покосился назад и воскликнул:

— Ну-ну! Недолго кроликам осталось напраслину на волка гнать.

Николя и Армата ждали пассажиров, нежась под солнышком на выдвижных сходнях. Но как только стали грузиться, поинтересовались у Парадорского:

— Где наши рапорты?

Видимо, тоже поняли, что над ними будут подшучивать еще долго, и решили потребовать компромат обратно.

— Какие рапорты? — искренне поразился Тантоитан. — Вы о чем?

Зато диалог услышал Серджио Капочи:

— Что за рапорты? Почему не знаю?

— Ребята чуток перегрелись, заговариваются, — отмежевался от подробных объяснений майор.

После чего попытался отыскать самое удобное место внутри флайера. В любом случае поспать в дальнем пути, да еще после расслабляющего алкогольного напитка было самое то. Да и бессонная ночь, проведенная в покоях у принцессы, сказывалась.

Но командир дивизиона явно обеспокоился. Усевшись за спинами пилотов, он решил докопаться до истины:

— Так о чем речь? Может, вам служба не мила и вы решили расторгнуть контракт?

— С чего бы это? — буркнул немного расстроенный Армата.

— Вот и я думаю: зачем? Герои, лучшие, орденоносцы! К тому же и на вас подписаны ходатайства о награждении орденом Изумрудный Листок. И на звания внеочередные за подвиги во время вторжения. Так что до генеральских званий совсем чуть-чуть осталось.

— Радует, — улыбнулся Николя. Потом оглянулся на уже прикрывшего блаженно глаза Тантоитана и признался: — Со службой у нас все в порядке. Это просто наш товарищ любит разные розыгрыши.

Затем оглянулся и на пятерку офицеров сопровождения.

— Эти уже в курсе, за кого выходит замуж принцесса, — правильно понял его обеспокоенность Капочи.

— Вот-вот! И принцесса тоже в розыгрыше постаралась. А остальное, при всем нашем уважении и дисциплине, узнавайте у этой сладкой парочки.

Серджио думал недолго:

— Примерно уже догадываюсь, как они вас разыграли. Весело было?

— До сих пор ухохатываемся! — не соврал Армата, пряча улыбку. — Правда, делаем это мысленно.

Они еще о чем-то оживленно спорили и переговаривались, но Тантоитан уже ничего не слышал. Провалился в сон.

Пять часов перелета позволили полностью телу восстановиться, так что в Зулисоне, вылезши на маленькой посадочной площадке, огороженной высоким забором, майор несколько расстроился:

— Раньше разбудить меня не могли? Ни разу над этим городом не пролетал.

Николя и Армата, остающиеся при флайере, собирались ночевать в здании с другой стороны площадки. Как и пять коллег из дивизиона. Так что на вопрос товарища они лишь пожали плечами и махнули на прощание.

— Завтра, когда будем улетать, полюбуешься, — чуть ли не за руку тащил его за собой профессор в какие-то подземелья. — Мне по краберу доложили, что все готово к немедленной операции, а ведь тебе еще и потом придется всю ночь под наркозом пролежать.

— Чего так долго?

— Радуйся, что оборудование здесь самое современное. Серджио двое суток у меня под присмотром валялся.

Но как только приблизились к операционной и рассмотрели ее через прозрачную стену, оба «подопытных кролика» не сдержали своих восклицаний:

— Что это за монстр? Разве такие бывают?

— В самом деле. — Капочи и сам был поражен. — В Старом квартале такого чудовища не было.

— А он пока только в единственном экземпляре, — похвастался с гордостью ученый. — С его помощью можно не только тонкие операции производить в области мозга, но и послеоперационную адаптацию проводить в самом благоприятном, омолаживающем режиме.

Практически вся операционная состояла из единого не то прибора, не то робота, вокруг которого хлопотали уже хорошо знакомые офицерам помощники Сартре. А внутри этого медицинского монстра-конгломерата виднелось сразу два операционных стола.

Хотя Капочи почему-то решил, что на эти столы он сегодня не попадет. Двигаясь в комнату для раздевания и подготовки, он шепнул Сартре на ухо:

— Хорошо, что я уже пережил блокировку.

— Зато теперь ты будешь лежать рядом, — обрадовал его профессор, жестами руководя иными помощниками, которые быстро раздевали пациентов и начинали готовить их к операции. — И тоже под наркозом. Мне надо сделать сравнительные замеры, а это следует делать только здесь и только на вас обоих.

Дальше он пустился в какие-то словесные дебри про высшую нейрохирургию, но Тантоитан его перебил.

— А зачем мне бреют голову? — вопил он с возмущением. — У меня и так короткая стрижка.

— Тем более переживать не о чем.

— Меня невеста не узнает!

— Подберем тебе парик. Ведь у Серджио ты ничего не заметил?

Майор осторожно вывернул голову, присматриваясь к скромно затихшему полковнику. Тот и в самом деле оказался зеркально лыс, а его парик уже лежал вместе с остальными вещами. Парадорскому ничего больше не оставалось, как воскликнуть:

— Цирк! И два новых клоуна на манеже!

— Но, но, но! — тут же прикрикнул старший по званию. — Совсем к командованию уважение потерял?

— Как можно, господин полковник! Это я себя имел в виду, и… — Он осекся, наткнувшись на ироничный, но весьма многообещающий взгляд профессора. Но потом все-таки выкрутился: — И второй раз тоже себя.

Еще через десять минут оба пациента лежали на столах и с фатальным отчаянием продолжали бравировать и шутить.

А потом все накрыл туман наркоза.

Очнулся Парадорский все на том же операционном столе, но в довольно неприятном состоянии. Страшно хотелось пить, жутко затекло все тело от неподвижного лежания, основательно болела голова. Словно в черепную коробку вонзили сразу несколько горячих стержней. Кругом царил полный мрак и что-то монотонно гудело. Хотел пощупать руками бедра и только тогда понял, что прочно прикреплен к ложу многочисленными ремнями. Из-за ремня и голова не поворачивалась. Пошевелил губами и решил кого-то позвать:

— Эй! Кто-нибудь! Отзовитесь или дайте напиться!

— Да чтоб тебя ржавчина съела! — послышался изумленный голос профессора в невидимых динамиках. — Ты почему проснулся?! Тебе еще час следовало спать!

— Выспался, вот и проснулся. Да и пить жутко хочется.

— Лежи и не шевелись! — умоляюще восклицал ученый. — Мы сейчас все уладим.

В темноте невидимого пространства послышались шумы беготни, восклицаний, скрип и шелест передвигаемых устройств. Потом опять раздался голос:

— Тебе не должно хотеться пить! Твою жизнедеятельность поддерживает прототип омолаживающего устройства.

— Значит, ваш прототип сломался. Пить хочу, тело отлежал, башка болит!..

— Не стони! — уже сердито восклицал профессор. — Ведешь себя словно девственница… перед родами.

Вскоре системы жизнеобеспечения и в самом деле заработали. По спине прошлась волна тепла, кожа перестала чесаться, боль в голове стихла. По столу пошли вибрирующие волны, способствующие массажу тела. Чуть позже и во рту исчезла неприятная, горчащая сухость.

Да и комментарии продолжились:

— Сейчас выводим тебя полностью из-под режима послеоперационной регенерации. Минут через пять уже и свет увидишь. Только глаза вначале прикрывай. А все остальное мы уже сами сделаем.

Действительно, полуавтоматический медицинский монстр вскоре стал открывать целые секции, отводить их в стороны и освобождать проходы к операционному столу. Натяжение ремней ослабло, а потом они вообще спали. В поле зрения появился сам Сартре с двумя помощниками и освободил тело окончательно. Затем помогли встать, проводили в другую комнату, где хранилась одежда и личное оружие, и там усадили в кресло, рядом со столиком с чайниками и кофейным агрегатом.

— Горячий, бодрящий чай тебе пойдет на пользу, — разрешил ученый, ни на минуту не прекращая визуальный поиск только ему одному известных симптомов. — Пей-пей, мне это не мешает.

— Зато мне мешает! Как я могу пить, когда мне светят в зрачок слепящим лазером?! И где Серджио?

— Еще на столе, его только через четверть часа будить надо. А уже только потом ты должен был просыпаться.

— Что-то пошло не так?

— Понятия не имею! Может, калибровка на устройствах чуток сбилась? Такое иногда бывает.

Но при этом профессор повел глазами в сторону заскочившего в комнату помощника, давая понять, что остальные обсуждения стоит проводить только наедине. Танти понял, продолжив интенсивно прогревать горло бодрящим напитком. Затем его прикрыли теплым пледом и отправились выводить из-под наркоза полковника Капочи. Тот вскоре и появился, но его состояние было не в пример лучше и боевитей. Он посмеивался, громко шутил, бодро поигрывал всеми мускулами и выглядел, словно и самом деле прошел очередной курс омоложения.

— Танти! А ты чего сидишь как сонная курица? — пророкотал он своим командирским голосом. — Где твоя радость бытия?! Где жизнеутверждающий пафос?

Парадорский скривился:

— Мне пить не давали, тело не массировали, ремни затянули чрезмерно.

— Но ведь ты выжил! И это самое приятное. Жизнь прекрасна!

Он пристроился рядом со столиком, налил себе кофе и набросился на стоявшее в стороне печенье. Они остались одни, поэтому майор спросил:

— Господин полковник…

— Мы ведь договорились в неофициальной обстановке на «ты», — напомнил тот.

— …А тебе при операции тоже досталось? Как себя чувствовал после?

— Точно так же, как и сейчас: превосходно!

— И голова не болела? Хм! А мне вот опять хуже стало. Словно после полосы препятствий, весь измотан. И опять голова заболела.

Капочи явно заволновался:

— Почему? Что случилось! Где этот… — Он уже собрался звать профессора, но Танти его остановил:

— Не надо кричать. Наш гений намекнул, что хочет поговорить на эту тему без лишних ушей. Так что подождем.

Четверть часа они болтали на отвлеченные темы, которые в основном касались строительства нового здания и казарм дивизиона. А также реконструкции знаменитой полосы препятствий, на которой новички элитного соединения так ни разу себя и не опробовали.

— Полосу следует восстановить в первую очередь, — не иначе как приказывал полковник. Причем он прекрасно знал, кого и почему император назначил главным куратором по восстановлению. — Потому что жить можно и в палатках, а вот поддерживать боевую форму следует обязательно и ежедневно. Причем обязательно добавим несколько усовершенствований. Раз уже там все раскурочено…

— Совершенствование — это хорошо. Были бы только средства, строительные роботы да материалы.

— Все будет. Я с тобой последнюю новость не обсудил, потому что ты спал в дороге, а она нам пришла в пути. Так вот, Пиклия уже почти согласилась на выплату полной дистрибуции.

— А что с Моусом? — оживился Парадорский. — Неужели его сами пиклийцы и сместят?

— Вот это как раз и есть главная новость: узурпатор на всю Галактику вопит, что его взяли в заложники заговорщики из среды военных и прямо-таки насильственными методами, применяя пытки, заставляли произносить крамольные речи в сторону Оилтонской империи. Именно военные, войдя в сговор с кучкой ученых-отщепенцев, и затеяли неожиданный десант на Старый квартал, пытаясь насадить впоследствии военную диктатуру как в королевстве, так и в империи. Штаб бунтовщиков взят штурмом силами безопасности, король Пелдорно освобожден, среди военных произведены массовые аресты, и виновные уже дали первые признания своей вины. По всем каналам только и транслируют покаянное выступление главнокомандующего космодесантными войсками. Причем в центре Галактики, и в частности в Союзе Разума, вдруг стали раздаваться крики в поддержку узурпатора. Мол, бедный, несчастный Моус ни в чем не виновен. Короче, полный маразм и беспредел устроил этот уголовник со своим подельником Де Ло Кле. Полнейший!

— Вот сволочи! — досадовал и майор, прекрасно осознавший, что таким способом Моус и его клика могут и выкрутиться. — Как подло и мерзко они все перекрутили. И ведь наверняка не допустят наблюдателей к суду арестованных военных?

— В том-то и дело, что сразу заявили: пустят. Уже пригласили. Да что толку, если того же главнокомандующего просто заставили взять всю вину на себя. Шумный, показательный процесс. Потом каторга якобы, а на самом деле безбедная жизнь где-нибудь в глухом месте. Спокойная, сытая старость и твердая уверенность в благополучии остальных родственников.

— М-да… При желании такое и в самом деле можно устроить. Вот уж скользкие гады! — Но сокрушаться даром было не в правилах майора. — А что, если все-таки просто устранить эту пару узурпаторов физически? Неужели у нашей империи для этого не хватит сил и сообразительности?

— Подробности выдавать не имею права, но скажу: определенные действия в этом направлении уже предпринимаются. Как и в направлении охраны настоящего наследника короны Пиклии, Сте Фаддина Пелдорно.

— Вот как? Разве его нашли?

— Да. — Серджио держал в руке печенье, да так им и ткнул не совсем вежливо в сторону собеседника. — Кстати, скорее всего, именно тебе, как полномочному представителю императора, вскоре придется к нему отправиться для переговоров и составлению предварительного соглашения. Заодно проверишь и наладишь по своему усмотрению всю систему безопасности вокруг Сте Фаддина. У тебя это здорово получается.

— Барон Аристронг нахваливал?

— Он самый. А возвращаясь к строительству и реконструкции, придется и тебе и мне попотеть на возведении дворца. Мы тут с императором продумали несколько уникальных комплексов для повышенной безопасности. В том числе и на случай захвата заложников или нежданного бунта.

Парадорский искренне удивился:

— Неужели лично будем заделывать потайные дыры пластиком или бетоном?

— Наивный! А роботы для чего? Только и надо, что на определенных этапах задавать строительным агрегатам иной план работ, а потом тщательно эти планы уничтожать из их оперативной памяти. И еще: так тобой любимый, да и не только тобой, отель «Рока» уничтожен почти до основания.

— Вот гады! А отель им чем не угодил?

В этом роскошном отеле у Тантоитана с Патрисией была первая ночь близкого интима. Да и не только у них, как рассказала недавно принцесса. Павел Ремминг тоже в этом же отеле устраивал брачную ночь со своей супругой.

— Да там пиклийцы наладили некое подобие склада для своих мин, а те и рванули изрядно при попадании нашей ракеты вовнутрь здания. Так что придется и его отстраивать с самого ноля. Попутно и там кое-какие надо будет построить тайные помещения и отделения для разной аппаратуры. Ну и ход сообщения с дворцом сотворить. Так, на всякий случай.

— М-да, чуть ли не всю столицу придется возводить заново.